Августин блаженный о бессмертии души краткое содержание

Обновлено: 05.07.2024

Аврелий Августин - О бессмертии души краткое содержание

Аврелий Августин - О бессмертии души читать онлайн бесплатно

Аврелий Августин(Августин Блаженный)

О бессмертии души

1. Если наука существует в чем-нибудь (а существовать она может только в том, что наделено жизнью), и если она существует всегда (а, коли так, то вместилище ее тоже должно быть вечным), то, следовательно, то, в чем существует наука, живет вечно. К такому выводу приходим мы, т. е. наша душа, а так как делать правильные умозаключения без науки нельзя, а без науки может существовать только та душа, которая лишена ее в силу своей природы, то, значит, в человеческой душе наука существует.

Итак, поскольку наука существует, то она непременно существует где-нибудь (ведь не может же она существовать в "нигде"). Точно также не может она существовать в чем-нибудь таком, что лишено жизни, ибо мертвое ничего не знает и не познает, в том же, что не знает и не познает, наука существовать не может. Равным образом, наука существует всегда, поскольку то, что существует, и существует неизменно, необходимо существует всегда. А что наука существует, этого не отрицает никто. И кто признает невозможным, чтобы линия, проведенная через центр круга, не была наибольшею из всех линий, которые проводятся не через центр, и признает это истиной, известной науке, тот не отрицает существование неизменной науки.

Далее, все, в чем существует что-либо всегда, не может не существовать всегда. Ибо ничто, существующее всегда, не допустит лишить себя когда-нибудь того, в чем оно всегда существует. Затем, когда мы производим умозаключения, то это бывает делом души. Ибо это дело лишь того, что мыслит; тело же не мыслит; да и душа мыслит без помощи тела, потому что когда мыслит — от тела отвлекается. Притом то, что мыслится, должно (по крайней мере, в момент осмысления) полагаться неизменным, телесное же постоянно пребывает в становлении. Поэтому тело не может помогать душе в ее стремлении к пониманию, хорошо уже, если оно не мешает.

Потом, без науки никто не умозаключает правильно. Ибо правильное умозаключение состоит в усилии мысли дойти от известного к неизвестному, а в душе, которая ничего не знает, ничего известного ей нет. Все же, что знает душа, она имеет в себе, и все, что обнимается знанием, относится к какой-либо науке. Ибо наука есть знание каких бы то ни было вещей. Следовательно, душа человеческая живет всегда.

2. Разум, несомненно, есть или сама душа, или же он пребывает в душе. Но разум наш лучше, чем наше тело, а наше тело — некоторая субстанция. Быть же субстанцией лучше, чем быть ничем. Следовательно, разум не есть ничто. Затем, если в теле существует какая-либо гармония, она необходимо существует, как субъект, именно в теле, неотделимо от него; и ничего в этой гармонии не предполагается такого, что с одинаковой необходимостью не существовало бы в теле, как субъект, с которым неразделима сама гармония. Но тело человеческое подлежит изменениям, а разум неизменен. Ибо изменчиво все, что не существует всегда одинаковым образом. А два, и четыре, и шесть существуют всегда одинаково и неизменно — они всегда остаются теми же, что они есть: в четырех содержится два и два, но в двух столько не содержится — два не равняются четырем. Основное положение это неизменно — следовательно, оно есть разум. Но когда изменяется субъект, не может не изменяться то, что существует в субъекте неотделимо от него. Итак, душа не есть гармония тела. С другой стороны, смерть не может быть присущей вещам, не подлежащим изменению. Следовательно, душа живет всегда, независимо от того, есть ли она сам разум, или разум существует в ней, но существует нераздельно.

3. Есть некоторая доблесть постоянства. Не всякое постоянство неизменно, но всякая доблесть может нечто совершать, и, совершая нечто, остается, в то же время, доблестью. Далее, всякое действие выражается движением или производит движение. Следовательно, не все, что движется, подлежит изменению. Но все, что получает движение извне, от другого, а само ничего не приводит в движение, есть смертное; и ничто смертное не есть неизменное. Отсюда выводится прямое, без всякого исключения следствие: не все, что движется, подлежит изменению.

Но нет движения без субстанции, а всякая субстанция или живет, или не живет; все же, что не живет, бездушно; и действия бездушного не существует. Следовательно, то, что приводит в движение так, что само не изменяется, может быть только живой субстанцией. Всякая же субстанция такого рода приводит в движение тело с некоторой постепенностью. Следовательно, не все, что приводит в движение тело, подлежит изменению. Тело же приводится в движение не иначе, как с некоторой последовательностью времени: оно может двигаться, например, медленнее или быстрее; следовательно, существует нечто, что движется с последовательностью времени, и, однако же, не изменяется. Все же, что движет тело во времени, хотя стремится и к одной цели, не может, однако, совершить все разом и не совершать множественных действий. Ибо то, что может делиться на части, не может быть вполне единичным, единым, какой бы силою оно ни приводилось в движение; равно нет и никакого тела без частей, и времени без промежутков; и нельзя произнести самого коротенького слога так, чтобы конец его ты не слышал тогда, когда начала уже не слышишь.

Далее, когда нечто совершается подобным образом, предполагается ожидание того, что оно может совершаться, и память, которая, по возможности, удерживала бы все это. Ожидание относится к вещам будущим, память — к прошедшим. С другой стороны, напряжение действия относится к настоящему времени; через него будущее переходит в прошедшее; причем ожидание конца начатого движения тела невозможно без памяти. Ибо каким образом стали бы мы ожидать прекращения того, что началось, если уже успели забыть или об этом его начале, или даже о том, что оно вообще приведено в движение? Опять-таки, напряжение действия, имеющее отношение к настоящему, невозможно без ожидания его окончания: нет ничего, чего бы или еще не было, или уже не было. Следовательно, в действии может быть нечто такое, что относится к тому, чего еще нет. В действующем может быть одновременно многое, хотя бы то многое, что приводится в действие, одновременно быть не могло. Поэтому оно может быть и в движущем, хотя бы в движимом и не могло быть. Но то, чего одновременно быть не может, и, однако же, переходит из будущего в прошедшее, естественно, относится к изменяемому. Отсюда мы заключаем, что может быть нечто, что, приводя в движение изменяемое, само остается неизменным. Ибо, коль скоро напряжение движущего не изменяется, а, в силу сообщаемого им движения, изменяется поминутно движимое им тело, как, например, неизменное напряжение приводит в движение и руки художника, и подвластные ему дерево и камень, то кто усомниться в логической последовательности сказанного?

Итак; если под воздействием души совершается некоторое изменение тела и это входит в намерение души, — отсюда еще не следует с необходимостью, чтобы изменялась она сама; и из этого не следует еще заключать, чтобы и она умирала. Ибо при этом напряжении она может иметь и память о прошедшем, и ожидание будущего — а все это невозможно без жизни. Хотя никакая смерть не происходит без изменения, а изменение не бывает без движения, однако не всякое изменение производит смерть и не всякое движение производит изменение. О самом нашем теле можно сказать, что каким-либо действием оно приведено в сильное движение и изменилось, пожалуй, вследствие возраста; нельзя, однако же, при этом сказать, что оно умерло, т. е. лишилось жизни. Позволительно поэтому думать, что и душа наша не непременно потеряет жизнь, если бы ей и случилось, в силу движения, претерпеть некоторое изменение.

4. Если есть в душе нечто неизменное, что без жизни существовать не может, то в душе необходимо есть и жизнь вечная. Дело же обстоит именно так, что если есть первое, будет и второе. Но первое есть. Ибо, не упоминая о другом, кто осмелится утверждать, что основания чисел изменчивы; или что какое-либо искусство обязано своим существованием не разуму; или что искусство не существует в художнике, хотя бы он и не употреблял его в дело; или что оно может существовать вне его души, или там, где нет жизни; или что неизменное может когда-нибудь не быть; или что наука — это нечто одно, а разум — совсем другое? Хотя мы и говорим о той или иной науке, что она есть как бы некоторый свод разумных положений, однако мы можем с полным на то основанием называть и представлять науку как тот же самый разум. Но так это или иначе, из этого, во всяком случае, следует, что наука неизменна. Наука же, очевидно, не только существует в душе знающего ее, но и нигде не существует, если не в душе, и притом — с нею нераздельно. Ведь если бы наука отделилась от души или существовала вне души, она или существовала бы в "нигде", или переходила бы последовательно из души в душу — Но, как нет местопребывания для науки вне жизни, так и жизни, соединенной с разумом, нет нигде, кроме как в душе. Далее, невозможно, чтобы то, что существует, не существовало нигде, или чтобы то, что неизменно, когда-нибудь не существовало. А если бы наука переходила из души в душу, переставая быть в одной, чтобы установить местопребывание в другой, то всякий, обучающий науке, неизменно бы ее терял, а каждый обучаемый постигал бы ее только благодаря забвению или смерти учащего. Если же это, как оно и есть в действительности, в высшей степени нелепо и ложно, то душа человеческая бессмертна.

Если наука существует где-нибудь, а существовать она может только в том, что живет; и если она существует всегда, а то, в чем существует такое, что существует всегда, не может не существовать всегда: то в чем существует наука, то живет всегда. Если это умозаключаем мы, т. е. душа наша; и если правильно умозаключать без науки нельзя, а без науки может существовать только та душа, в которой нет науки: то в душе человека наука существует. Но наука существует где-нибудь: ибо она существует; а то, что существует, не может существовать нигде. Также точно наука не может существовать ни в чем, кроме того, что живет. Ибо то, что не живет, ничего не знает; а в том, что ничего не познает, наука существовать не может. Равным образом наука всегда существует. Ибо то, что существует, и существует неизменно, необходимо существует всегда. А что наука существует, этого не отрицает никто. И кто признает невозможным, чтобы линия, проведенная через центр круга, не была наибольшею из всех линий, которые проводятся не через центр, и признает это истиною известной науки, тот не отрицает существование неизменной науки. Далее, все, в чем существует что либо всегда, не может не существовать всегда. Ибо ничто, всегда существующее, не допустит лишить себя когда-нибудь того, в чем оно всегда существует. Затем, когда мы умозаключаем, то это бывает делом души. Ибо это дело лишь того, что мыслит; тело же не мыслит; да и душа мыслит без помощи тела: потому что когда мыслит, отвлекается от тела. При том, то, что мыслится, есть таково всегда; телесное же ничто не бывает таковым же всегда; поэтому тело не может помогать душе в ее стремлении к пониманию, так как для него довольно, если оно не мешает. Потом, без науки никто не умозаключает правильно. Ибо правильное умозаключение состоит в усилии мысли дойти от известного к неизвестному; а в душе которая ничего не знает, известного нет ничего. Все же, что знает душа, она имеет в себе, и все, что обнимается знанием, относится к какой — либо науке. Ибо наука есть знание каких бы то ни было вещей. Следовательно душа человеческая живет всегда.

Блаженный Августин

Увидеть разумом

Но в любом случае знание о материальном мире – временное и изменчивое, и поэтому хотя это знание дает нам некоторую истину, но эта истина гораздо ниже, чем та, которую мы постигаем разумом. Разум – это способность, которой мы можем познать мир вечный, божественный. Мир вечный нематериален, потому что всё материальное изменчиво и поэтому невечно. Исходя из античной концепции, что подобное познаётся подобным, Августин говорит, что познавать нематериальный мир мы можем только разумом, который тоже нематериален.

Августин не занимается доказательством существования Бога – для него это очевидно. Это нужно просто увидеть, посмотреть мысленным взором на этот вечный, неизменный, Божественный мир, в котором существуют вечные истины. Например, истины математики, истины нравственности, истины Откровения. Они, безусловно, постигаются разумом, который только и может постичь вечную и неизменную истину. А эта истина – в нашей душе, и мы чувствуем ее. Мы чувствуем ее, потому что Сам Бог как Истина присутствует в нашей душе.

Бог как бытие

Здесь может возникнуть некоторое недоумение. По Августину, как мы видим, Бог есть бытие, и поэтому как будто бы возникает некоторое противоречие с тем, что говорили восточные отцы Церкви, например отцы-каппадокийцы, утверждавшие, что Бог выше бытия и выше любой сущности. Можно подумать также, что Августину не свойственно апофатическое богословие. Но противоречия нет, оно кажущееся и проистекает от непонимания философских установок Августина и отцов-каппадокийцев. Отцы-каппадокийцы, особенно святитель Василий Великий, которому был более близок Аристотель, утверждали, что бытие – это наш чувственный материальный мир. Поэтому Бог, как Творец этого мира, выше бытия. Для Августина же, как для платоника, бытие никак не может быть материальным миром, ведь он изменяется, существует во времени. А бытие может быть только вечным и неизменным, как платоновский мир идей. Поэтому бытием является только Бог.

Время в… душе?

Ответив на этот вопрос, Августин всё-таки недоумевает: а что же такое время? Он признаётся: когда он не размышлял о времени, ему казалось всё понятным, а как только начал задумываться, то открылось много непонятного. Казалось бы, всем ясно, что такое время, и любой человек скажет, что время состоит из прошлого, настоящего и будущего. А что такое прошлое? Прошлого уже нет. А что такое будущее? Будущего еще нет. А что такое настоящее? Это некоторый неуловимый момент, который только что был в будущем и вот уже оказался в прошлом. Поэтому времени нет, есть только настоящее, которое постоянно от нас ускользает.

Как много – целых шесть дней!

Наши ученые современники очень часто посмеиваются над тем, как говорится о сотворении мира в Библии: мир возник за шесть дней? Не маловато ли? Августин ставит вопрос несколько иначе: целых шесть дней Бог возится с творением! Он же всемогущ. Почему Ему понадобилось целых шесть дней? Для Бога сотворить мир можно за мгновение. Собственно, так оно и было. Бог творит мир даже не за мгновение. Он сотворил его в своей вечности. Он продумал его до мельчайших деталей, но материя не может воспринять эту Божественную премудрость. Потому необходимо время, чтобы мир усвоил себе эти Божественные идеи. И тут вновь проявляется влияние Платона на Августина, только Августин не соглашается с Платоном в том, что идеи существуют как некий самостоятельный, независимый от Бога мир. Нет, идеи – это и есть вечные мысли Бога, которые Он в Себе имеет, согласно которым Он и творит мир. А потом, сотворив материю, Бог эти идеи, как некоторые семена – семенные логосы, размещает в мире, и они прорастают как будто самостоятельно.

Как доказать бессмертие?

Душа не может быть смертной, потому что у души нет врагов. Всё, что умирает, умирает от какого-то внешнего воздействия, от какого-то врага. Самым сильным врагом для души является ложь, но ложь не может убить душу, потому что человек по природе своей обманывается. Обманываться – значит мыслить. Мыслить – значит искать истину. Следовательно, обманывается только тот, кто живет. Поэтому даже ложь может быть свойством только того, кто живет. Как ложь может убить душу, если она свойство мыслящего существа?

Как мы помним, Августин постоянно был в гуще событий, на которые не мог не реагировать. Отвечал он и на свои прошлые увлечения манихейством, и на возникающие ереси – особенно опасной считал он ересь Пелагия. Главными были вопросы добра и зла, свободы человека и Промысла Божия, ответственности человека за добро и зло. Но о том, как, используя разработанную им четкую христианскую философию, Августин отвечает на вызовы манихеев и пелагиан, мы поговорим в следующий раз.

Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:

О бессмертии души: краткое содержание, описание и аннотация

Аврелий Августин: другие книги автора

Кто написал О бессмертии души? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.

В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.

О бессмертии души — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком