Сообщение на тему русские художники 19 в посетившие святую землю
Обновлено: 02.07.2024
Для художника, приступающего к написанию иконы, считать, что нет никакой преграды его самовыражению, — губительно. Появляется ложное впечатление того, что все доступно и дозволено. Художник спотыкается именно на свободном, казалось бы, проникновении в иконопись и таком же свободном выходе из нее. Художник везде художник, иконописец работает только для Церкви и в Церкви. Искать в светском искусстве себе применения он не будет.
Литургическое богословие и догматическое учение Церкви есть та основа, на которой мыслится и рождается икона — это явление мира Божественного миру профанному. Звучащее в Церкви Слово имеет свой зримый образ в росписях, на иконах. Рождение живой души должно происходить в Церкви и разве можно умолчать о СПАСЕНИИ среди погибающих, как сказал В.Ф. Марцинковский. Православная церковь имеет прекрасные и разнообразные образцы иконописи. Язык Феофана Грека, Дионисия, Даниила Черного, Андрея Рублева — все это примеры яркого творчества в церковном пространстве, в пространстве иконы.
Искусство Византии, связавшее некогда нас с мировой историей Православия, стало неотъемлемой частью нашей самоидентификации. Но со времен Петра все устремления были направлены на Запад. Храм постепенно становился подобием музея или концертного зала. Перенимались образцы западного искусства, храмы наполнялись не иконами, а картинами на религиозные сюжеты, выполненными в стиле барокко, хотя назначение иконы иное, нежели у картины. Была совершенно изъята и не промыслена позже мистическая составляющая. Она исчезла из религиозной живописи. Но вот наступает 19 век. Постепенно происходит осознание своих исторических корней. Искусство начинает прорастать национальным. Фольклор, былины, сказки — все это вдруг открывается вновь как наше русское и Православное. Делается вывод о близости, едва ли не тождестве фольклорности и православности.
Выбор среди огромного числа художников именно В. Васнецова, М. Нестерова и М. Врубеля для росписи соборов подсказан их творчеством. Так, А.В. Прахов, курирующий с 1885 года постройку Владимирского собора в Киеве, обратился к В. Васнецову с предложением возглавить работы по его росписи, поскольку картины В. Васнецова представляли его как человека, безусловно, знающего и любящего Россию, способного решить наилучшим образом поставленную задачу — осознание русским человеком своей национальной веры, возрождение любви к Родине, ее древним традициям. Поэтому васнецовские богатыри, Царевны-Несмеяны, сказочные персонажи запросто наделят своими чертами образы святого Владимира, святой Ольги, святителя Николая. Подразумевалось — сказка станковой живописи тем самым заменит собой святость иконного образа. Много позже Васнецов поймет, что такой подход к росписям был его ошибкой.
Не сразу В.М. Васнецов дал свое согласие на работу во Владимирском соборе, его останавливал трудный поиск художественного образа Богородицы, такого, какого никогда не было. А подход у него был равно такой же, как в станковой живописи — как художнику изобразить тот или иной персонаж? Это сразу вывело художника из пространства иконы. С первого дня Васнецов начал работать не над иконным образом, а над художественным произведением, над картиной на религиозную тему, считая это своим социальным служением.
В то же время, слова М. Нестерова, впервые увидевшего эту картину, мне кажется, отчасти должны быть близки В.М. Васнецову:
То, от чего пытались уйти в иконе художники XIX века, было ее достоянием. Богословие и догматическое учение Церкви есть та основа, на которой мыслится и рождается икона. Сравнивая работу Рафаэля и В.М. Васнецова, необходимо сказать, что, несмотря на явные преимущества Сикстинской Мадонны — это все-таки тоже пример живописи на религиозный сюжет, но не иконный образ. Разве можно молиться перед такими изображениями? При взгляде на них в нас не рождается молитва, мы ощущаем себя лишь зрителями пускай и великого произведения. Еще и поэтому так много критических замечаний звучало в адрес В.М. Васнецова.
Богоматерь Великая Панагия (Оранта).
Ярославль. 193.2×120.5 см.
Первая треть XIII в.
Третьяковская галерея (Москва).
Сюда же приглашен и М. Врубель, самый мистически настроенный художник, завораживающий всех необыкновенной палитрой и неотрывной от него темой Демона.
Изучая образцы искусства в Италии, Нестеров, Васнецов и Врубель, не имея религиозного опыта, не смогли вынести главного — смысла и онтологического понимания иконы, а только живописными приемами невозможно передать духовный, мистический опыт Церкви. Все это обрекало художников на последующее повторение одних и тех же ошибок. Писать, соизмеряясь со своей собственной правдой, самовыражаться — к этому подстегивает их не только годами наработанное мастерство, но и вечная амбиция художника, стремление ни от кого и ни от чего не зависеть. Так совершалась подмена! И вот Владимирский собор наполнен живописью на религиозные сюжеты. Каждый художник искал свой художественный образ сакрального, потустороннего. Для Васнецова — это сказка, былина, для Нестерова — болезнь, немощь телесная, у Врубеля — мистика символизма. Чертами своего Демона-андрогина он наделит и Христа и Богородицу. К тому же лица святых, изображенных Васнецовым, Нестеровым и Врубелем, были персонифицированы и узнаваемы современниками, что как раз это и недопустимо в иконе.
Но ничто: ни сказка Васнецова, ни святость-болезнь Нестерова, ни мистика Врубеля, замешенная на демонизме, не достигали главного, что должно быть в иконе — явления Образа. Есть все страдания этого мира, его эмоции и страсти, а Бога нет, нет святости, нет преображения телесного. Их росписи-картины молчат о самом главном в христианстве — о спасении человека, о том, что Бог стал человеком, чтобы человек стал Богом.
Наверное, первый шаг к Богу может состояться вне Церкви, до ступенек храма. В этом может видеть свою задачу художник, пишущий картину на религиозный сюжет. Возможно, что это предварит путь человека в храм. Здесь заслуга художника поистине будет оценена, будет решена важная задача — разбудить религиозное состояние человека, дать ему, не обладающему духовным зрением, войти в состояние религиозной жизни, поначалу лишь получая эстетическое переживание, любуясь красотой изображенного, внимая происходящему на холсте. Пусть так, но точно так же не исключено и обратное. Опыт восприятия религиозной живописи уведет от Церкви, подменит предстояние Богу неопределенной мечтательностью. У человека возникнет свой бог, вне религии и церковности, то есть на самом деле — иллюзия и прельщение.
[2] Буславе Ф.И. Общие понятия о русской иконописи // исторические очерки русской народной словесности и искусства. СПб., 1861. Ссылки даются на издание: О русской иконе. М., 1997. С. 32.
[6] Н.Н. Ге. Письма, статьи, критика, воспоминания современников. Вступ. ст., сост. и примеч. Н.Ю. Зограф. М., 1978. С. 151.
[7] Всемирная иллюстрация. Т. XLV. 1891. № 1155. С. 179.
Путеводитель по библейским сюжетам и святым местам в русской живописи.
Русский художник, музыкант и деятель театра Василий Поленов долго не решался обратиться в творчестве к Библейской теме. Пока не случилось страшное: его любимая сестра серьезно заболела и перед смертью взяла слово с брата, что он начнет «писать большую картину на давно задуманную тему "Христос и грешница".
И он сдержал слово. После создания этой картины Поленов приступил к созданию целого цикла картин под названием "Из жизни Христа", которому он отдает несколько десятилетий неустанных творческих и духовных поисков. Поленов для это даже совершает путешествие через Константинополь, Афины, Смирну, Каир и Порт-Саид в Иерусалим.
Выдающийся художник-портретист Генрих Семирадский, хоть и был по происхождению поляком, с юности чувствовал органическую связь с русской культурой. Возможно этому способствовала учеба в харьковской гимназии, где рисование преподавал ученик Карла Брюллова Дмитрий Безперчий.
Семирадский привнес в свои полотна на библейские сюжеты живописность, что сделало их яркими, запоминающимися, живыми.
Деталь: Принимал участие в росписи храма Христа Спасителя.
"Он оставил себе в учителя одного божественного Рафаэля. Высоким внутренним инстинктом почуял он истинное значение слова: историческая живопись. И внутреннее чувство обратило кисть его к христианским предметам, высшей и последней степени высокого", - писал о знаменитом живописце Николай Гоголь.
Александр Иванов - автор картины "Явление Христа народу", которая стоила ему 20 лет настоящего труда и творческого подвижничества. Иванов также делал акварельные эскизы к росписям "Храма человечества", но почти никому их не показывал. Только после смерти художника эти рисунки стали известны. В историю искусства этот цикл вошел под называнием "библейские эскизы". Эти эскизы были изданы более 100 лет назад в Берлине и с тех пор больше не переиздавались.
В "Тайной вечере" Ге трактует традиционный религиозный сюжет как трагическое противостояние героя, жертвующего собой ради блага человечества, и его ученика, навсегда отказывающегося от заветов учителя. В образе Иуды у Ге нет ничего частного, только общее. Иуда – собирательный образ, человек "без лица".
Деталь: К евангельским сюжетам Николай Ге впервые обратился под влиянием Александра Иванова
Cчитается, что никто из русских художников, кроме Карла Брюллова, не пользовался такой прижизненной славой, как Илья Репин. Современники восхищались мастерски выполненными многофигурными жанровыми композициями и как-будто бы "живыми" портретами.
Илья Репин в своем творчестве неоднократно обращался к евангельской теме. Он даже отправился в качестве паломника на Святую Землю, чтобы увидеть самому те места, где ходил и проповедовал Христос. "Я почти ничего не писал там — некогда, хотелось больше видеть. Написал образ русскую церковь — голову Спасителя. Хотелось и свою лепту положить в Иерусалим…" Позже он говорил: "всюду живая Библия", "так грандиозно я почувствовал Бога живого", "Боже! Как великолепно чувствуешь свое ничтожество до небытия".
Свое полотно "Воскрешение дочери Иаира" Иван Крамской обдумывал целое десятилетие. В начале 1860 года он делает первый набросок, и только в 1867 году - первый вариант картины, который его не удовлетворил. Чтобы увидеть все, что сделано в этом роде, Крамской совершает путешествие по Европе с обязательным посещением лучших музеев мира. уезжает в Германию. Он ходит по картинным галереям Вены, Антверпена и Парижа, знакомится с новым искусством, и позже совершает поездку в Крым - в районы Бахчисарая и Чуфуй-Кале так похожие на палестинскик пустыни.
Автор знаменитого "Библейское послание" Марк Шагал с детства любил Библию, считаяее необыкновенным источником поэзии. Так как он происходил из еврейской семьи, то довольно рано началпостигать азы образования в школе при синагоге. Спустя много лет, уже взрослым человеком, Шагал в своем творчестве пытался осмыслить не только Ветхий, но и Новый завет, тяготеет к пониманию фигуры Христа.
Почему главной темой нового фестиваля искусств в Поленове стала Земля обетованная, специально для TANR рассказывает Наталья Поленова
Наталья Поленова — директор Государственного мемориального историко-художественного и природного музея-заповедника В.Д.Поленова
Выставки прошли не только в Петербурге и Москве, но и в Твери, и в Праге. Именно в Праге небольшим тиражом художник издал тогда альбом репродукций, благодаря которому мы имеем более-менее полное представление об этом цикле картин, так как судьба почти половины произведений драматична и в наши дни неизвестна. В этой своей художественной сюите Поленов запечатлел, даже можно сказать зафиксировал, то, как многие стали понимать Евангелие к концу XIX столетия — в эпоху позитивизма и идеологического гуманизма. В этом отношении мировоззрение Поленова близко, например, к таким русским писателям, как Лев Толстой и Николай Лесков.
Святая Земля Палестины для православного человека исключительно значима. Прежде всего, потому, что эти места связаны с жизнью, страданиями, смертью и воскресением Иисуса Христа.
С начала XIX века стараниями Академии художеств и ее президента стали устраиваться научно-художественные экспедиции на Ближний Восток. Участников этих экспедиций привлекали не только христианские святыни, но и непривычная окружающая среда, живописные развалины и этнография. Запечатленные карандашом, акварелью и маслом они нашли в последствии свое воплощение в книжных, альбомных и листовых изданиях.
Образ Ближнего Востока и Святых мест передали русские живописцы Григорий Григорьевич и Никанор Григорьевич Чернецовы. С их литографированным альбомом видов Палестины русское общество смогло познакомиться в конце 1840-х гг.
Самые яркие и самые известные живописные рассказы о ближневосточных святынях принадлежат двум русским художникам: Василию Васильевичу Верещагину и Василию Дмитриевичу Поленову, совершивших в 1884 г. путешествия в Палестину и Сирию.
Предыстория: русская археология Палестины
В 1847 г. в Иерусалиме учредили Русскую Духовную Миссию. Первыми ее главами были выдающиеся подвижники Русской Православной Церкви, ученые-востоковеды, археологи епископ Порфирий (Успенский), архимандриты Леонид (Кавелин) и Антонин (Капустин). В 1858 г. при Российском МИДе открывается Палестинский комитет, затем в 1864 г. создается палестинская комиссия, а в 1882 г. при поддержке представителей императорской фамилии открывается Императорское Православное Палестинское Общество.
С момента создания Русской Духовной Миссии начинается история приобретения земель в Иерусалиме и близ него. Так, сначала был приобретен участок земли близ храма Воскресения Христова, затем два участка неподалеку от Вифлеема, несколько участков близ Назарета и Иерихона, участок на Масличной горе. На приобретенных участках строятся подворья, здания. Приюты. Возникает Русская Палестина.
Стараниями архимандрита Антонина начинается история русской библейской археологии. В начале 1870-х гг. он начинает археологические раскопки одного на одном из приобретенных участков на вершине Елеонской горы, в непосредственной близости от Иерусалима. Через несколько лет после окончания работ на этом участке был возведен православный храм Вознесения Господня, в который вошли части древнего, обнаруженного архимандритом Антонином сооружения. В этом же храме Вознесения Господня на Елеоне архимандрит Антонин и был погребен.
По завершении первого этапа крупнейших для России археологических библейских изысканий, в память об освящении святой равноапостольной Еленой первого христианского храма в Иерусалиме Русское Православное общество в 1887 г. заложило первый камень памятного храма, который воздвигли в 1896 г.
Примерно в это же время, а именно в 1891 г. Императорское Православное Палестинское Общество снарядило археологическую экспедицию под руководством виднейшего русского историка византийского и древнерусского искусства, археолога, профессора Петербургского университета, действительного члена Петербургской Академии наук, академика Петербургской Академии художеств Никодима Павловича Кондакова (1844-1925). В состав его экспедиции, прошедшей по маршруту Константинополь - Афины - Бейрут - Гауран - Заиорданье - Иерусалим, вошли профессор Киевской Духовной академии А.А. Олесницкий, ориенталист Я.И. Смирнов, фотограф И.Ф. Барщевский, художник А.Д. Кившенко и художник-реставратор Н.А. Околович. Двухлетняя экспедиция собрала огромный археологический материал. Первые русские полевые исследования византийского Иерихона на иоасафовском участке, принадлежавшем с 1886 г. Императорскому Православному Палестинскому Обществу (ИППО), провел в ноябре 1891 г. молодой 22-летний ученый Я.И. Смирнов.
Большая часть фото и изо материалов не была включена в отчетные издания экспедиции, но сохранилась в архиве ИППО. Согласно данным, приводимым современным археологом Л.А. Беляевым, в архиве в настоящее время хранится 1000 фотографических снимков с редчайших памятников древности, свыше 50 акварелей и 20 планов.
Активным участником экспедиции Н.П. Кондакова стал художник, исторический живописец, анималист, жанрист и баталист А.Д. Кившенко (1851-1895). Неутомимый путешественник, он прошел весь маршрут от Бейрута до Иерусалима. Снаряженный в эту ближневосточную экспедицию по святым местам Палестинским Обществом А.Д. Кившенко получил заказ на сбор научного изобразительного археологического материала, т.е. на проведение художественно-археологического исследования. Сделал свой заказ художнику и журналист А.А. Суворин, готовивший к изданию свои путевые заметки. Поэтому во время всего путешествия Алексей Данилович работал акварели с видами христианских святынь, делал зарисовки природы, людей, бытовых сценок, различных построек. Из поездки он привез немало этюдов, воспроизводящих природу и народный быт.
Знакомьтесь - художник А.Д. Кившенко. Основные этапы творчества
Купивший эти картины, великий князь Владимир Александрович предложил художнику выполнить пять батальных полотен на сюжеты последней русско-турецкой войны для военной галереи Зимнего дворца, в связи с чем в 1883 г. Кившенко прервал свою пенсионерскую поездку и вернулся в Россию. Для создания живописной хроники славной кампании планировалось написать 56 картин, отражавших ее важнейшие эпизоды и сражения. Поэтому, помимо Кившенко, к работе привлекли известнейших баталистов - А.П. Боголюбова, П.О. Ковалевского, Н.Д. Дмитриева-Оренбургского, Л.Ф. Лагорио, Н.Е. Сверчкова, А.Е. Коцебу, Е.К. Макарова, Г.М. Манизера, П.А. Суходольского и других. Исполнителям поставили условие: портретное сходство действующих лиц и натурное изображение местности. Законченные эскизы должны были утверждать царь и великие князья.
А.Д. Кившенко вел большую педагогическую работу, преподавая в фигурном классе Центрального училища технического рисования барона Штиглица и руководя классом батальной живописи Высшего художественного училища Академии художеств.
Причины написания книги, содержанием и иллюстрациями близкой к подробному, толковому и добротному путеводителю, А.А. Суворин объяснил следующим образом: «В начале 80-х годов в обществе нашем возник острый интерес к обстановке и условиям, в которых русский поклонник совершает свое хождение в Святую Землю, неся в нее горячую веру, алкание духовной пищи, и возвращаясь из нее часто с сердцем охлажденным, с апатией к религиозному идеалу, еще так недавно ярко горевшему пред ним. Терял высокое душевное настроение человек, крупно теряла с ним вместе страна, которая была ему родиной. Лишения и притеснения, которые терпели в Турции наши поклонники, вызвали русское общество на деятельную помощь им. С той поры русские с гордостью могут указать на сделанное ими в защиту ˝малых˝ своих, дотоле пренебрегаемых. Кроме реальных созданий: странноприимниц, школ и всей организации императорского Православного Палестинского Общества, русское общество сделало за это время и то крупное духовное приобретение, что в его сознании ясно определилась его обязанность к маленькому клочку вселенной, с которым так неразрывно близко живет душа русского народа: оно должно совершить духовный крестовый поход в эту Святую Землю, должно содействовать очищению Святого места если не мечем уже, то - более прочно - просвещением. Этим оно не только не обидит своих собственных еще непросвещенных детей, но приобретет им лучшие права, лучшие обетования. В русских школах, учрежденных в Палестине и Сирии, явился русский язык и, передавая туземным детям знания, запомнился им, как голос просветителя, который в этом благодарном воспоминании имеет свое единственное, но прочное вознаграждение. Разностороннею деятельностью Палестинского Общества поддержано православие в Святой Земле, которое, оставаясь на попечении греческого духовенства, быстро падало и теряло свою паству, но все же практическая часть наших отношений к греческой патриархии составляет до сих пор нашу задачу в Палестине, далеко еще не решенную. В этом заключается огромное препятствие русскому просветительному делу в Палестине, препятствие, которого не знают ни латиняне, ни протестанты. Латиняне, желая построить в Палестине церковь, часовню или школу, должны заручиться лишь фирманом султана, русские же, кроме султанского фирмана, должны получить разрешение еще и греческой патриархии, и не всегда бывает легко сказать, какое из этих разрешений приобрести легче и скорее.
Уже триста лет в патриарший синод Иерусалима, избирающий патриарха, не допускается ни один сириец (араб - как называют туземцев на месте), и в силу этого и только одного этого патриарх Иерусалима всегда грек, всегда чуждый по национальности, языку, по симпатиям и целям опекаемой им пастве. Пасомые - арабы, пастыри - греки, которые на каждую святыню Палестины смотрят, как на свое материальное имущество, и взимают мзду с каждого поклонника за доступ к ней. Это огречивание всего православного, и святынь, и святительских санов, составляет такое внесение национального принципа в дело религии, против которого мы должны бороться всеми силами и неустанно, пока не исчезнет даже малейшая видимость этого, - по слову Св. Писания: ˝несть эллин, ни иудей. ˝. Этого должно желать в интересах всего православия, в интересах русских и арабов так же, как и в интересах греков, которым должны же, наконец, открыться глаза на роль, ими исполняемую в Палестине, - роль пособников мусульманства и западных религий против православия.
Итак, вернувшись из поездки в Палестину в 1889 г., А.А. Суворин приступил к подготовке роскошного подарочного издания собранных в единое целое путевых заметок о святынях, быте и нравах народов этой ближневосточной земли. Воспользовавшись начавшимся активным археологическим обследованием мест библейской истории и тем, что в состав археологических экспедиций включались фотографы и художники, журналист попросил А.В. Кившенко об услуге - делать зарисовки для готовящейся к выходу книге. Во время непростого путешествия с членами экспедиции, снаряженной Палестинским Обществом, художник, очевидно, сделал не одну сотню рисунков, часть из которых вошла в издание, украсив и его и дополнив текст блестящим изобразительным рядом. Помимо акварелей А.Д. Кившенко в книгу вошли иллюстрации другого художника - В.И. Навозова (1862-1919).
Вошедшие в издание акварели А.Д. Кившенко составили 81 иллюстрация, но часть из них создана из нескольких рисунков и этюдов. Поэтому можно считать, что в книге около 90 работ из ближневосточного цикла художника.
В соответствии со сложившейся традицией оформлять книгу рисунки художников были использованы в качестве заставок-иллюстраций, инициалов, концовок, маргиналий, комментирующих текст. В качестве иллюстраций они разместились в тексте, заняли отдельные полосы или были опубликованы на отдельных листах.
В книге помещены два замечательных портрета, выполненных А.Д. Кившенко: архимандрита Антонина и патриарха Герасима.
В книге много этнографических зарисовок, дающих возможность представить жизнь и быт народов, населяющих Палестину: это и Бедуин-водонос, и Бедуин, заготовляющий дрова, и Бедуинки, замазывающие щели в доме при наступлении зимних дождей, и Плач евреев у Соломоновой стены, Обед рабочих, Караван верблюдов на Наплусской дороге близ Иерусалима. Есть в книге изображения жителей Вифлеема.
Интересно композиционно закомпонованы изображения монахов и священнослужителей. Текст А.А. Суворина и рисунки А.Д. Кившенко позволяют понять специфику ведения богослужения в Святых Землях, где собрались Армянские, Бенедиктинские и Абиссинские монахи. О службах рассказывают рисунки, посвященные Обряду омовения ног, Монастырю святого Саввы, В приделе святого Лонгина-сотника.
Наиболее яркими, позволяющими, с одной стороны, оценить талант А.Д. Кившенко, с другой, увидеть и ощутить во всей полноте силу и мощь Святой Земли, стали его рисунки, размещенные на полосах и отдельных листах. Среди изображений Часовня Святого Гроба, Храм Воскресения, Елеонская гора и Иоасафовская долина, Поднятие колокола на Елеонскую гору, Мечеть Омара. Гробница Рахили.
Святой Гроб Господень и Пещера Рождества Христова в Вифлееме - это те акварели А.Д. Кившенко, которые издателю А.С. Суворину удалось опубликовать в цвете.
1. Бушуев С. Из истории путешествий в греческий мир // Русские путешественники по греческому миру (XII - первая половина XIX вв.). - М., 1995. - С. 14.
4. Кондаков Н.П. Археологическое путешествие по Сирии и Палестине. - СПб., 1904. - С. 47.
6. Там же. - С. 47-48.
7. Булгаков Ф.И. Наши художники. - СПб., 1890. - Т. 1. - С. 174.
8. Казанцев В.Г. Алексей Данилович Кившенко. Биографический очерк. - СПб., 1896. - С. 5.
9. Кившенко А.Д. 1851-1895 // Войны, сражения, полководцы в произведениях классической живописи. - М., 2002. - С. 311.
10. Кондаков С. Н. Юбилейный справочник Императорской Академии художеств. 1764-1914. - Пг., 1914. - Ч. 1. - С. 304.
12. Морская слава России. - С. 153-173.
13. Рождественский С.Е. Отечественная история в картинах для школы и дома. - СПб., 1881.
14. Суворин А.А. Палестина. / Иллюстрации А.Д. Кившенко и В.И. Навозов. - СПб.: Типография А.С. Суворина, 1898. - 352 с.
Читайте также: