Оккупация краснодара в годы великой отечественной войны сообщение
Обновлено: 04.07.2024
12 февраля – День освобождения нашего города от немецко-фашистских захватчиков.
Оккупация города длилась 186 дней, за полгода в кубанской столице погибли около 13 тысяч мирных жителей. В Краснодаре фашисты впервые испытали страшную машину смерти – душегубку.
Трагические и героические страницы военной истории кубанской столицы, исторические факты об оккупации и боях за город.
12 февраля 1943 года Краснодар был освобожден от немецко-фашистских захватчиков
Хроника. Оккупация
12 февраля Краснодар отметит 79-ю годовщину со дня освобождения от немецко-фашистских захватчиков. Оккупация нашего города продолжалась полгода - долгих 186 дней.
Мы перечислим лишь некоторые факты, подтвержденные официальными документами, о том, что происходило в этот период в краевом центре.
Ваш браузер не поддерживает аудио
Хроника. Освобождение
Зимой 1943 года наша армия перешла от стратегической обороны в стратегическое наступление, изгоняя захватчиков со своей территории. О том, что предшествовало краснодарской наступательной операции, и как она проводилась, вы узнаете из нашего подкаста.
Ваш браузер не поддерживает аудио
Письмо с фронта семье
Письма были самым желанным подарком в годы войны. Если они приходили бойцу, значит, дома все в порядке, его помнят и любят. Если треугольники приходили с фронта, значит, их автор жив, а это - самое главное.
Вот два письма бойца Москаленко в Краснодар его маме и сестре Екатерине, которые в то время проживали на улице Коммунаров.
Ваш браузер не поддерживает аудио
Письмо с фронта жене
Пожелтевшие тетрадные странички фронтовых писем, дошедшие до наших дней со времен Великой Отечественной войны, - бесценные документы тех лет.
Вот один из них - письмо Анатолия Михайловича Андриевского жене Марии Елизаровне, проживавшей с детьми в Краснодарском крае.
Ваш браузер не поддерживает аудио
Партизанка Толстова
О ней мы расскажем в нашем подкасте.
Ваш браузер не поддерживает аудио
Воспоминания об оккупации. Людмила Порфирьевна Велигура
12 февраля 1943 года Краснодар освободили от немецко-фашистских захватчиков, находившийся под оккупацией в течение полугода. Людмила Порфирьевна Велигура, которой сейчас 98 лет, хорошо помнит те события.
Слушайте ее историю в нашем подкасте.
Ваш браузер не поддерживает аудио
Воспоминания об оккупации. Лидия Иосифовна Бурмистрова
Лидии Иосифовне Бурмистровой было 10 лет, когда в Краснодар вошли немецкие войска. Она видела, как наши солдаты покидают город и как они в него возвращаются.
Ваш браузер не поддерживает аудио
Воспоминания об оккупации. Раиса Михайловна Батлук
Раиса Михайловна Батлук, в девичестве - Заянчуковская, пережила оккупацию Краснодара, а после его освобождения помогала очищать небо краевого центра от вражеской авиации в составе Зенитно-артиллерийского полка №1576, состоявшего почти сплошь из девушек.
Ее воспоминания слушайте в нашем подкасте.
Ваш браузер не поддерживает аудио
Воспоминание о голоде. Александра Ивановна Нуждова
О том, как голодно жилось в годы войны и особенно во время оккупации города, хорошо помнит 90-летняя краснодарка Александра Ивановна Нуждова.
Своими воспоминаниями она поделилась с нами.
Ваш браузер не поддерживает аудио
Рассказ об освободителе Краснодара Аршаке Саркисовиче Костаньяне
Все меньше остается свидетелей обороны и освобождения Краснодара от немецко-фашистских захватчиков. Но остаются их воспоминания в монографиях, газетных очерках и интервью. Благодаря этому юное поколение может узнать всю правду о тех далеких событиях 1942-1943 годов.
Ваш браузер не поддерживает аудио
Рассказ о детях, переживших оккупацию
Оккупация Краснодара со всеми ее ужасами, голодом и холодом коснулась не только взрослого населения города, но и детей. Они с не детским мужеством переносили все тяготы, повзрослев буквально за один день, и часто становились опорой своим матерям, младшим братьям и сестрам.
Жарким днём 9 августа 1942 года наши войска в спешке оставляли Краснодар и отходили за Кубань, в сторону предгорий Горячего Ключа. Строительство оборонительных укреплений города не успели закончить, когда немецкие моторизированные части прорвали фронт и продвигались к окраинам города. Над Краснодаром высоко в небо, закрывая солнце, поднимались клубы чёрного дыма от горящей нефтебазы. Рядом угловато топорщились на опорах искореженные останки взорванного железнодорожного моста через реку Кубань. Горел городской элеватор с зерном, не доставшимся врагу. Город замер в тревожном ожидании.
Так сложилось, что мои родители в это время остались в Краснодаре, не сумев эвакуироваться. Они видели всё своими глазами, пережили те события, которые навсегда врезались в их детскую память.
Для передачи полной картины происходящего их рассказы я дополнил известными фактами.
Подвиг Степана Передерия
Мой отец, Кантемиров Виктор Иванович, вспоминал, как утром 9 августа на улице он увидел, что от северо-западной окраины в направлении центра Краснодара движутся два армейских грузовика ЗИС-5. Первая машина с военными в кузове проехала дальше, а вторая, с прицепленной к ней сзади 45-мм противотанковой пушкой, остановилась на перекрёстке бывшей улицы Луговой и Казарменного переулка. Рослый и широкоплечий водитель отцепил пушку и стал выгружать из кузова снаряды. Этим красноармейцем и был 33-летний тракторист из станицы Ивановской Степан Дмитриевич Передерий. Тут же появились ещё несколько местных глазастых мальчишек и принялись помогать носить ящики со снарядами и наскоро оборудовать огневую позицию. Вместе с моим отцом были его ровесники, 14-15-летние ребята Николай Коваль, Федор Сычев, Александр Репалов.
В минуты затишья мальчишки подносили снаряды. Считается, что неравный бой шел больше трёх часов, но для мальчишек время как будто остановилось. А когда на улице появились танки, началась смертельная дуэль. Степан сумел подбить один танк, но ответными выстрелами было повреждено и его орудие. Артиллериста отбросило взрывом назад — контузило. Тогда он вскочил в машину и уже стал уезжать, когда его настиг выстрел второго танка. Отец увидел, как из разбитой кабины остановившегося грузовика на землю выпал убитый артиллерист с окровавленной раной в боку. Немцы, пораженные храбростью нашего бойца, разрешили местным женщинам забрать его и похоронить. В его кармане нашли письмо жене, оставшейся в Ивановской с тремя детьми:
За этот подвиг Степан Дмитриевич Передерий был награжден посмертно орденом Красного Знамени.
Оккупация Краснодара
Семья Подгорных слева направо: маленькая Эльвира, Алла (сзади), их мама Надежда Николаевна и моя мама Инна. 1945 г.
Оккупация продлилась девять месяцев, до тех пор, пока в город снова не вошла Красная Армия. Страшную находку на окраине города обнаружили после освобождения города от фашистов. А ещё мама рассказывала, как во время войны их обокрали, похитив с вещами все продуктовые карточки. Как бабушка ходила из города пешком за 40 километров в соседние станицы и меняла оставшиеся вещи на продукты.
Отец рассказывал, как мальчишкой он собрал собственную коллекцию боевых патронов и мог по маркировке определить тип боеприпасов и страну-изготовителя. Не только Германия, но и Румыния, Италия, да практически вся Европа снабжала фашистов боеприпасами. Вместе с такими же мальчишками на свой страх и риск он разбирал брошенные немцами какие-то мины с часовым механизмом. Договорились так, что если механизм вдруг запустится, то нужно успеть перебросить мину за земляную насыпь. Отчаянные игры со смертью были не просто забавой. Снятый механизм ребята сдавали часовым мастерам на запчасти, которые им чем-то платили. Пока их отцы воевали, сыновья добывали продукты для своей семьи.
В 1944 году отцу исполнилось 17 лет, и он отправился из Краснодара на Западный фронт догонять наступающие части Красной Армии, но это уже другая история.
-339.jpg)
Людмила Порфирьевна Велигура
Денис Яковлев / Югополис
Родилась я в станице Брюховецкой 26 августа 1923 года. Когда мне было две недели, мама переехала в Краснодар к папе, который устроился фельдшером в госпиталь. В 1933 году он окончил Краснодарский мединститут имени Красной Армии (ныне — Кубанский государственный медуниверситет), как военный врач объездил полстраны. Великая Отечественная застала его в Ленинграде. Он не дожил до конца войны всего три месяца - погиб 9 февраля 1945 года на территории Германии, где похоронен — неизвестно.
Мама отказалась ездить с отцом по гарнизонам, но за нами сохранили однокомнатную квартиру в Краснодаре на углу улиц Седина и Свердлова (Карасунской), которую выделили отцу. Дом был поделен на десять квартир, имел свой двор, огороженный дощатым забором. Соседи были дружными, внимательными друг к другу, и только один был с гнильцой — сварливый, вечно всем недовольный, завистливый. Гонял почем зря детвору — а нас в доме было много. Запомните этого персонажа, позже я к нему еще вернусь.
21 июня 1941 года у меня был выпускной вечер. Я училась в школе № 21, она находилась в паре кварталов от нашего дома — на углу Седина и Мира, на этом месте сейчас стоит Молодежный театр. По тогдашней традиции после выпускного мы отправились гулять по городу: сначала зашли в парк Горького, потом походили по скверу на углу улиц Мира и Октябрьской, заглянули в сквер напротив крайкома партии (сейчас - сквер имени Жукова).
Денис Яковлев / Югополис
Парней из моего класса вызвали в военкомат, а девушек отправили в совхоз в Белую Глину – копнить сено. Представляете, нас, городских, и копнить сено? Да мы даже не знали, как оно выглядит! Но ничего, научились. Три недели работали в поле, собирали сено в скирды, а местные колхозники увозили их на хранение в ангары. Ночевали в сарае, иногда по ночам плакали. О войне старались не думать. Она была далеко от нас и казалась ненастоящей.
Через три недели нас вернули домой. Я заработала 6 рублей, отдала их маме.
Осенью я познакомилась со своим будущим мужем Николаем. Он был на шесть лет старше, работал водителем в институте табака и махорки. Вскоре мы поженились, а через пару месяцев его призвали на фронт. Я уже была беременна. На тот момент я училась в пединституте на физико-математическом факультете.
Первый удар бомбы услышала, когда была на лекции. Мы выскочили на улицу, думали, что взрыв был рядом.
Но бомба упала где-то на Дубинке. Наша соседка по дому Ульяна Павловна так боялась бомб, что выпросила у нас с мамой ванну и стала под ней спать.
Проучились мы в институте недолго — сдали экзамены за полгода, а в феврале 1942 года вуз эвакуировали. Я пошла на курсы телеграфисток, по окончании которых устроилась на почту. А в начале июня 1942-го в спешном порядке началась эвакуация госпиталей, военных училищ, архивов, детских домов, научных учреждений. Моя мама работала на швейной фабрике (угол улиц Седина и Гоголя). Их всем коллективом отправили за город рыть противотанковые рвы. А у меня подошел срок декрета. Я с больничным листом прихожу к себе на почту и узнаю, что она тоже эвакуируется.
9 августа мы с соседями с нашего двора увидели у калитки строй молодых ребят в домашней одежде. Они шагали по улице Седина к Гоголя. Один из них попросил воды. Соседка побежала за кружкой, и тут мы услышали шум моторов. Смотрим — позади строя ребят едут немцы на мотоциклах. И тогда мы поняли — Краснодар оккупирован.
В городе появились мародеры. К Ульяне Павловне, которая жила рядом, пришел молодой парень и, нарочно коверкая язык, — якобы он немец и плохо говорит по-русски — заявил, что ему нужна мужская одежда. Позже выяснилось, что тот самый сварливый сосед его к нам направил. Он и потом на нас врагам доносил, но Бог его за это наказал — после войны он ослеп.
Когда я родила, чтобы прокормить семью, мама ходила пешком в станицы, меняла постельное белье и другие вещи на продукты. У нее была всего одна пара туфель — на каблуках, и в них она исходила не одну сотню километров.
Денис Яковлев / Югополис
Сейчас я удивляюсь, как я на все это шла, как не боялась — сначала беременная, потом имея грудного младенца. Но тогда я была безрассудной. Никогда не носила с собой паспорт, хотя оккупанты это требовали.
На улице Мира между Октябрьской и Шаумяна (Рашпилевской) находилась базарная площадь, сейчас это сквер имени Дружбы народов. До войны туда подводами привозили продукты для продажи. А во время оккупации фашисты вешали здесь людей. Как-то соседи сообщили, что на Красной продают хлеб. Мы гурьбой побежали туда.
Позже узнала, что это были работники завода имени Седина. Мы бросились оттуда врассыпную, забыв о хлебе и оставив собачку с ее мертвым хозяином.
Перед тем как немцы покинули город, они ходили по квартирам и забирали продукты. К нам тоже пришли. Я с ребенком на руках уселась на мешок с мукой, который стоял за печкой, прикрыла его юбкой. Но немец меня прогнал, а соседу — мужу Ульяны Павловны (он вернулся из плена и весил всего 40 кг) — приказал мешок с мукой погрузить в машину. Мужчина попросил оставить немного муки для ребенка, фриц согласился. Велел отмерить ровно на две буханки хлеба, остальную муку сосед отнес в машину, потом попросил у нас за это прощения. Но разве у него был выбор?
государственный архив Краснодарского края
Еще к нам в квартиру заходил румын, обшарил все, нашел в комоде два куска туалетного мыла. Я сказала, что у меня маленький ребенок, его нужно купать. Тот оставил один кусок, второй забрал.
Утром 12 февраля 1943 года мы узнали о том, что в город вошли наши войска. Доказательством тому было красное знамя на здании крайисполкома. В центре города боев не было, а на окраинах были слышны выстрелы и взрывы снарядов.
10 февраля 1943 года, накануне отступления из Краснодара, оккупанты подожгли здание гестапо, в подвалах которого находилось около 300 заключенных. Спасся один человек, но он вскоре умер от полученных ожогов.
Денис Яковлев / Югополис
Всем обитателям нашего дома пришлось освободить свои квартиры и переселиться в соседний дом — наш заняли военные. Мы с мамой и ребенком ютились в маленькой проходной комнате в квартире у жены адвоката, который в это время сидел в тюрьме. Как-то к нам в гости приехала папина сестра из станицы Брюховецкой и, увидев наши условия обитания, забрала к себе — у нее был свой дом. Я устроилась на работу — сначала налоговиком, потом заведующей военно-учетным столом в райвоенкомате, затем меня избрали секретарем райсовета. В конце 1945 года демобилизовался муж и приехал к нам.
В краснодарскую квартиру мы так и не вернулись. В 27 лет мне предложили должность заведующей райгосархивом ныне не существующего Сталинского района (сейчас его территорию делят Крыловской и Ленинградский районы). Потом меня перевели в Армавирский филиал крайгосархива, а позже — в архивный отдел УВД Краснодарского края. По окончании Московского историко-архивного института стала работать в краевом Госархиве, через двадцать лет вышла на пенсию. Я ветеран труда, награждена медалью под № 1 заслуженного архивиста Кубани.
Лидия Иосифовна Бурмистрова
Денис Яковлев / Югополис
Мои родители из Саратовской области. Папа служил в царской армии, был в Персии, а когда произошла революция, перешел на сторону красных. Потом участвовал в Гражданской войне, был комендантом Махачкалы. Служил в первой конной армии Буденного, где у него появился закадычный друг из Краснодара. Мама была на 11 лет младше папы, окончила трудовую школу, имела среднее образование. По окончании войны папин друг настойчиво звал его в Краснодар, и родители решились на переезд, но по каким-то причинам добрались только до Новороссийска. Здесь они окончили бухгалтерские курсы, а 12 января 1932 года родилась я. Через год они все же перебрались в Краснодар, найдя временное пристанище в большом родительском доме папиного друга в Угольном переулке. Если посмотреть на карту Краснодара, то Угольный переулок вместе с улицей Ким образовывает почти равнобедренный треугольник, основание которого лежит на улице Ставропольской (тогда — Карла Либкнехта), а вершина упирается в пойму реки Кубани. Здесь прошло все мое детство и юность.
Родители вскоре сняли хату на другой стороне переулка, во дворе дома под номером 10. На этом месте сейчас стоит многоквартирный дом. Дом папиного друга сохранился. Его владельцы еще до войны передали свое жилье городским властям, которые использовали его под детский сад.
Когда началась Великая Отечественная, мне было 9 лет, окончила второй класс. В силу возраста я не понимала, что это такое, да и немцы были еще далеко от Краснодара. Папу почти сразу призвали на фронт. Сегодня можно слышать заявления некоторых людей о том, что наша страна не готовилась к нападению Гитлера. Но это не так. Само заключение договора о ненападении свидетельствует о том, что наше правительство таким образом пыталось оттянуть время и подготовиться к войне. Думаете, мы не понимали, что нам не избежать нападения? Первыми об этом заговорили поэты и композиторы. Вспомните песни тех лет!
12 февраля 1943 года Краснодар был освобожден от немецких захватчиков. За шесть месяцев оккупации погибли тысячи жителей, а городу был нанесен непоправимый ущерб.
Илья Киселев
Споры о масштабах той трагедии не утихают и спустя десятилетия. На вопросы Юга.ру об оккупации Краснодара ответил кандидат исторических наук, член Краснодарского регионального отделения Российского военно-исторического общества Илья Киселев.
Потерянная переправа
Оборону Краснодара часто называют героической. Что это значит, как она проходила?
— Одно дело оценивать героизм жителей города и края, которые служили в Красной армии и на флоте, и другое дело — это оценка обороны города в августе 1942 года, это разные вещи. Если говорить о боях за Краснодар, то они шли в условиях неблагоприятной обстановки. Войска Германии и ее союзников имели заметное превосходство в технике и людях, что позволило им захватить значительную часть Краснодарского края. В этих условиях отстоять Краснодар было практически невозможно. Борьба за город шла несколько дней — это дало возможность эвакуировать людей и вывезти определенные ценности. Но удерживать Краснодар долго не было возможности, и советское командование это понимало.
Первые сражения на подступах к городу начались 8 августа. На следующий день немцы ворвались в Краснодар, где весь день шли уличные бои — отдельные советские части прорывались через город к переправе, находившейся в районе нынешнего Яблоновского моста. Основные силы, защищавшие кубанскую столицу, отступили за линию железной дороги, которая и сегодня проходит через весь город. То есть советские войска удержали Дубинку и Сады, которые сегодня являются районом Черемушки, а также и Пашковскую. Она в то время была отдельным населенным пунктом. Два дня наши войска сражались за Пашковскую переправу через Кубань. 11 августа переправу взорвали, чтобы она не досталась врагу. В ночь на 12 августа советские части переправились на южный берег Кубани. Этим, по сути, закончились боевые действия в городе.
9 августа 1942 года началась оккупация Краснодара, которая продолжалась более шести месяцев. 12 февраля 1943 года Кубанская столица была освобождена через 186 дней после начала оккупации.
О событиях на Пашковской переправе идет много споров — были ли в действительности сотни погибших призывников-старшеклассников, которых, как многие считают, бросили на верную смерть?
— Накануне боев за Краснодар в ряды 56-й армии действительно было призвано несколько тысяч краснодарцев и жителей ближайших станиц, которые пополнили поредевшие воинские части. Но костяком этих соединений были опытные бойцы и командиры, а призывниками просто наполняли уже существующие подразделения.
Но сотни погибших старшеклассников были?
— Можно говорить о нескольких тысячах погибших и попавших в плен, среди которых, несомненно, были и призывники из Краснодара. Но говорить о том, что их одних бросили на смерть, нельзя. Они сражались в рядах более-менее сколоченных воинских частей, и отдельные формирования из них не создавали. Где-то их могло быть больше, где-то меньше, но, так или иначе, они были в рядах Красной армии. И нельзя сказать, что их бросили, потому что, когда переправа была потеряна, всем ее защитникам было приказано перебраться на другой берег Кубани на подручных средствах, что большинством из них и было сделано. Хотя сделать это было очень непросто — Кубань тогда была гораздо более бурной рекой, чем сейчас.
Пашковская понтонная переправа — один из символов обороны Краснодара. В начале августа 1942 года здесь развернулись кровопролитные бои, в которых в составе частей 56-й армии приняли участие и призывники из Краснодара. Героическое сопротивление защитников переправы дало возможность частям Красной армии и беженцам покинуть город до прихода немцев.
Выпороть за кражу
Как началась оккупация Краснодара?
В Краснодаре начали функционировать стандартные для всей оккупированной советской территории гражданские органы власти, которые занимались различными хозяйственными, культурными, общественными вопросами, образованием и здравоохранением. Там работали так называемые фольксдойче — лица немецкой национальности, проживающие на территории СССР (но их было немного и, как правило, это были не жители Кубани), были и обычные советские граждане, в том числе и на руководящих постах. Это зависело от степени их лояльности новой власти. Могли в этих органах быть выходцы из эмигрантской среды, покинувшие Россию после Гражданской войны. Но их тоже было немного.
Насколько активно местные жители сотрудничали с немцами?
— Этот вопрос очень сложный, потому что на всей оккупированной территории Советского Союза и Европы население так или иначе было вынуждено уживаться с немцами. Кто-то стал на путь открытой или скрытой борьбы с оккупантами, но основная масса людей не были к ней готовы. Большинство мужчин уже были призваны на фронт, основная масса населения — это женщины, старики и дети. И конечно, им приходилось как-то решать свои бытовые проблемы.
Одним из следствий оккупации стало повсеместное падение уровня жизни. Новые власти почти не заботились о здравоохранении. Именно поэтому на Кубани к концу оккупационного периода началась эпидемия тифа. Отсутствовало централизованное снабжение продовольствием, что сильно сказалось на жизни людей. И если сельское население имело ресурс в виде подсобного хозяйства, то горожанам приходилось добывать себе еду с немалыми трудностями. Поэтому люди, у которых не было возможности что-то продать, достать или получить, вынуждены были устраиваться на официальную работу, а значит, так или иначе иметь дело с оккупационной властью.
Но это один вид сотрудничества с оккупантами. С другой стороны, были те немногие, кто сознательно шел на службу к немцам и даже, вероятнее всего, ждал их. Эти люди пытались сделать карьеру в новых условиях, считая, что немцы пришли навсегда. Были такие, кто принципиально выступал против советской власти. А некоторые сводили личные счеты, — с начальством, соседями и кем угодно. Так пополнялись органы власти и ряды полиции.
Во время оккупации Краснодара погибли тысячи жителей. Кем были эти люди и за что они пострадали?
— Буквально сразу же захватчики постарались взять на учет всех евреев, а потом их уничтожить — это факт. Кроме того, во внимание карательных органов попал комсомольский и партийный актив, который здесь находился. Но даже после освобождения Кубани отмечалось, что оккупацию пережили несколько тысяч членов коммунистической партии и комсомола. Им пришлось доказывать, что они сохранили лояльность советской власти, и далеко не все остались в рядах ВКП(б) и ВЛКСМ: их попросту исключили из партии и комсомола. Во время оккупации могли также пострадать семьи военнослужащих Красной армии.
Чем дольше длилась оккупация, тем сильнее росли масштабы репрессий, и попасть под маховик немецкой машины террора мог любой житель города и края. Во-первых, немцы очень жестко подходили к любому нарушению порядка в их понимании. Например, была введена система телесных наказаний. То, от чего наша страна ушла после Революции 1917 года, вновь вернулось. Человека могли прилюдно выпороть за невыход на работу, за подозрение в мелкой краже, за какие-то небольшие провинности. Во‑вторых, лиц, которых уличали или подозревали в сотрудничестве с подпольщиками и партизанами, могли не просто казнить, а сделать это демонстративно. Со времен Гражданской войны в Краснодаре люди не видели, чтобы казненные несколько дней висели на улицах города.
Некоторые считают, что на оккупированных территориях убивали только евреев и коммунистов, а простых горожан не трогали. Как было на самом деле?
— Да, за полгода оккупации террор не мог затронуть каждого жителя города, но видели эти казни все. А главное — это ощущение собственной бесправности. Советские граждане по отношению к оккупационным войскам считались людьми второго-третьего сорта, в их отношении действовали совсем другие законы.
Сколько человек в общей сложности не пережили оккупацию города?
— К июню 1945 года краевая комиссия по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков сообщила о гибели 11 тыс. 472 человек. Сегодня можно говорить о более чем 13 тыс. жертв оккупантов. Цифра изменилась в связи с тем, что постепенно выявлялись новые жертвы. Для города, где до начала войны жило более 200 тыс. человек, а во время самой оккупации население составляло не более 150 тыс. жителей, потери были серьезными. Погиб фактически каждый одиннадцатый житель города. При всем том, что есть общая цифра, точно установить, кто, когда и где был убит, очень сложно. И видимо, до конца об этом мы не узнаем уже никогда.
Где хоронили погибших краснодарцев? До сих пор ведутся споры, есть ли могилы на территории Чистяковской рощи или в центре города.
— В центре города могли существовать только отдельные захоронения. После войны все погибшие, как правило, были эксгумированы и перезахоронены в братских могилах. Все основные места захоронения тогда располагались на окраине либо за пределами города. Краснодар серьезно разросся, и сейчас эти места находятся в городской черте. Есть факты о том, что отдельные захоронения происходили на месте мемориала жертвам фашизма в нынешней Чистяковской, а тогда Первомайской роще. О масштабах можно спорить — там явно находятся останки далеко не всех жертв. Было также крупное захоронение на северной окраине города, там где проходил один из противотанковых рвов, — сейчас это пересечение улиц Солнечной и Московской. Еще одно захоронение есть на берегу Кубани в районе мясокомбината — там находился один из лагерей советских военнопленных. Но среди погибших красноармейцев могли оказаться и гражданские лица.
Многие кубанцы вспоминают рассказы пожилых родственников о том, что больше всего в годы оккупации они натерпелись не от немецких, а от румынских солдат.
— Проблема была в том, что румынская армия была не столь организованной и обеспеченной, как немецкая. Немецкое командование следило за дисциплиной и не допускало повального мародерства со стороны своих солдат. А вот румынские военные позволяли себе грабить простое население. Они отбирали продукты, одежду и даже какие-то бытовые предметы, чем и запомнились.
Другое дело, что румыны не так активно участвовали в организованном терроре, да и часто их самих ставили на место немцы. Но вовсе не потому, что немцы так заботились о мирном населении, — просто солдаты вермахта пренебрежительно относились к румынам, и немецкое командование желало, чтобы союзники соблюдали хоть какую-то дисциплину. При этом нужно помнить, что власть на оккупированных территориях юга России, в том числе и в Краснодаре, находилась в руках германского военного руководства. Поэтому солдаты, офицеры и генералы вермахта разделили ответственность за террор в отношении советских граждан с такими преступными организациями, как СС, СД или нацистская партия.
Вешали прямо на центральных улицах
Насколько ожесточенными были бои за освобождение Краснодара в феврале 1943 года?
Наши войска вслед за передовыми частями вошли в город, по сути походными колоннами, по улицам Ставропольской и Северной. Уже в первой половине дня 12 февраля город был освобожден войсками 46-й армии генерал-майора И.П. Рослого. Можно говорить о том, что судьба города решалась в сражениях, которые происходили к югу и к северу от Краснодара. Наступление советских войск на этих участках фронта и заставило немцев отступить. Вместе с тем, город не стал ареной длительных уличных боев, что несомненно спасло многие жизни.
Ущерб, причиненный городу Краснодару за месяцы оккупации, превысил 2 млрд рублей. Были разрушены заводы, мельницы, электростанция, речная пристань и железнодорожная станция. В руинах осталось более 800 зданий, среди которых оказались театры, школы, вузы, кинотеатры и административные здания.
Как местные жители отреагировали на освобождение города?
— Местные жители ждали прихода советских войск уже с конца января. Во-первых, в окрестностях Краснодара шли бои, и людям это было прекрасно слышно. Во‑вторых, было видно, что немцы сворачиваются и постепенно уходят. На конец оккупации приходится наиболее активный и непредсказуемый немецкий террор. При малейшем подозрении в симпатиях к советской власти или причастности к партизанам или подполью жителей вешали прямо на центральных улицах. Именно поэтому в последние дни оккупации и в первые дни освобождения было много разговоров о повешенных на столбах — несколько десятков человек.
Поэтому краснодарцы с радостью встретили своих освободителей — бойцов и командиров Красной армии. Тому есть масса свидетельств: дневниковых записей, личных воспоминаний, фотографий.
Больше информации об истории Краснодара в годы Великой Отечественной войны:
Читайте также: