Жаралы жугъутур сочинение кязим мечиев

Обновлено: 07.07.2024

Кязимни бойнуна бек къыйын борч тюшген эди – анга къара таныгъан адамы бек аз болгъан халкъны литературасыны мурдорун салыргъа тёреленди. Ол кесини чыгъармаларында да халкъыны басмасы болмагъаны, таулула жахил болгъанларыны тарыгъыуун бош этмегенди. Анга къарамаздан, Кязим халкъыбызны поэзиясыны отун тиргизген эди. Анга ол онгну берген аны айтхылыкъ фахмусу болду. Нарт Сосрукъ эмегенледен отну урлап, халкъына от тамызып, гыржын этер, эт биширир амал бергенча, Мечиев Кязим да, къудуретден поэзияны отун алып, миллет литературабызны нарты болду. Биз барыбыз да мынча жылны ичинде аны поэзиясыны иеси от жагъасында жылынабыз. Ол от жагъа жашауну бек къыйын кюнлеринде да суумай турду. Пушкин бла Лермонтовдан юйреннгенибизча, биз, таулу поэтле, бизни устазыбыз Кязимден дайым юйренебиз. Ол бизни миллет суратлау оюмубузну бийик даражагъа кётюргенди. Ол аны тарыхлы къыйыны, хакъы, сыйыды. Шыкъычы поэт халкъына, ана тилине да болмагъанча уллу игиликге этгенди. Аны кереклисича танымагъан, билмеген адамла Кязимни юсюнден жырчыды деп жазып тургъандыла. Ала жангылгъан этгендиле. Ол жырчы тюйюл, назмучу – поэт, жазыучу эди.

Кязим Октябрь революциягъа дери окъуна жалан фахмусу, назмулары бла белгили болуп къалмай, батырлыгъы – кишилиги бла да бизни таулада белгили болгъанды. Ол артыкълыкъгъа чыдай билмегенди, зулмучулагъа баш урмагъанды. Мен былайда да семиртип айтмайма. Поэтни аллай адам болгъанын тауда къартла энтда да унутмагъандыла.

Кязим тюзлюкню излеу бла бирге, къоркъмаулукъну да билген киши эди. Ол затны уа къаллай къыйын болгъаны белгилиди! Адамла класслагъа бёлюннген дунияда фахму бла къоркъмаулукъ – бир къаманы эки аузучадыла. Ол затха Кязимни жашауу, чыгъармалары, адам халы да шагъат боладыла. Дунияда батырны къоркъмаулугъу да болады. Анга аллай адам болургъа тюзлюкню аламат жютю сезгени, халкъгъа къуллукъ этмеклиги буюрадыла. Чынтты поэт, художник – халкъыны жюреги, намысыды, миллетни халларыны, къылыкъларыны бек иги шартлары анда боладыла, абадан поэт не заманда да историялы магъаналы адам болуп, уллу къыйматлы инсанына саналады. Аллай белгили шартласыз уллу художник болмайды. Биз Мечиев Кязимни жашауун бла чыгъармаларын сюзгенде да, акъылыбызгъа быллай оюмла келедиле.

Ой, мени жарлы халкъым,

Сен да бир башха болмай,

Кечеги къар жаугъанча,

Жауад къайгъы юсюнге,

Сени аллах къаргъагъанча!

Бу хыйла кёп дунияда

Жаннга хыйла этмедим,

Кесим жашасам, бары

Тюп болсунла демедим.

Бу артыкълыкъ кёп жерде

Бир артыкълыкъ этмедим,

Къан кёп тёгюлген жерде

Инсан къанын тёкмедим.

Къолларыма, къан угъай,

Кязим историяны кёп къыйын сагъатларына шагъат болгъанды. Анга халкъ поэтини акъылы бла фахмусу къыйын заманланы, уллу ишлени магъаналарын тюз ангыларгъа онг бере эдиле. 1914 жылда башланнган битеудуния урушну, Октябрь революцияны, коллективизацияны, Ата журт урушну кезиулеринде да алай болгъанын биз арсарсыз айтыргъа эркинбиз. Аны поэзиясы, хазна таймай, жашаугъа, историягъа да кертилей къалгъанына сёз жокъду. Тюзлюкню алай сюйген поэтге эски дунияны от жагъасында жылыннган къыйын эди. Ол от жагъаны жылыуу асыры аз болгъанын Кзяим бек тамам ангылагъанды, билгенли. Алай андан жылысын, мажалын да къайда табаргъа боллугъун поэт билмегени, ангыламагъаны да ишексизди. Бир жол Кязим кесини антча сёзлерин айтып, таймай алагъа кертилей къалгъанды. Ма ала:

Муну айтхан акъсакъ Кязим:

Жетгинчиннге манга ёлюм,

Къысылгъынчы эки кёзюм,-

Тюзлюкге къулд мени сёзюм!

Кавказны ахшы революционерлерини, батырларыны бири болгъан Къалабекланы Солтанхамитни юсюнден Кязим этген жырны хапары да бек сейирди. Солтанхамит революциягъа дери, абрек болуп, Шыкъыгъа келип, поэтни юйюнде къалып тургъанды, ала татлы шуёхла болгъандыла. С.М. Кировха Бызынгы тауларында аллай назмучу жашагъанын да Солтанхамит айтханды. Думала элинден чыкъгъан жигит революционер душманны къолундан жоюлгъанында, Киров Терк башында Шыкъыгъа, Кязим Солтанхамитныи юсюнден жыр этсин тау эллеге жайылып, халкъ жыры болуп къалгъанды.

Дуния деген алай къыйын, тик жолду,

Ол жолда азаплыкъ ким сынамагъанд?

Дуния деген алай ачы тенгизди,-

Анда кимни кемелери батмагъанд?

Кязим быллай назмуларында уллу поэтлеге тенг болады. Таулу поэтни дагъыда бир сейир жери – ол не бек къайгъылы, ачыулу затланы юсюнден жаза эсе да, аны сёзлери не ачы болсала да, ол бир заманда да жашауну керексиз затха санамайды, андан къол жуууп къойгъан адети жокъду. Кязим адамлыкъгъа, тюзлюкге, кишиликге, аланы жоюлмазлыкъларына да ийнаннганын бир заманда да тас этмегенди. Биз огъарлакъда айтып ётген ачы, къайгъылы назмусунда да поэт жашаугъа ийнаннганыны юсюнден къоймагъанды:

Дуния, сен не ачы тенгиз эсенг да,

Ата юйюбюзге сен барыбызны.

Дагъыда атдан кетгенде да, алай кетебиз,

Билекликлени биз къолдан иймейин!

Кязим, ана тилибизни бек кючлю чигинжиси, алыкъа бизде киши аллына ёталмагъан сёз устасыды. Ол барыбызны да устазыбызды, аны поэзиясы барыбызгъа да бек болушханды. Мен кесими уа анга артыкъ да уллу борчлугъа санайма. Мени затларымы окъгъан адам Кязимни манга болушлугъу жетегенин тынч сезерге боллукъду. Мен ол затдан уялгъанны къой да, анга къууаннган этеме, аны кесиме намысха санайма, не ючюн десенг, Кязимни уллу поэтледен – устазладан – бири болгъанына мени ишегим жокъду. Ол Лермонтов бла, Гарсия Лорка бла бирге мени унутулмаз устазлырымдан бириди. Аны себепли, 80 жыл болгъанында да, Кязим кёзлеринде къаллай кюн жарыгъы кёрюннгенин бир заманда да унутмам. Мен аны кёзлерине сюйюп къарай, жылы къолун кёп тутханма, огъурлу ауазын эшитгенме. Ол ауаз бюгюн да къулагъымда турады. Аны башы – акъыманны башы, жюреги поэтни жюреги эди. Манга Кязимни юсюнден жалан да бир-эки сёз бла айтып къояргъа керек болса – фахму акъыл дер эдим.

Шаудан сууну тазалыгъын бла сууукълугъун сезер ючюн, бир уртлап къойсанг да тамады деп тауда алай айтадыла. Энтда да жангыдан Кязимни усталыгъан къайта, аны жашлыкъны юсюнден этген жангыз бир къысха назмусун юлгюге келтирип къояйым:

Жашлыкъ, сен – садакъ окъ эдинг,

Мен сени жибердим атып.

Къайсы сырт артына аудунг,

Не къаягъа тийдинг барып?

Жашлыкъ, бек ушай эдинг жазгъы

Жумарукъну бойнуна сен.

Не уа ол кесим ёлтюген

Кийик болурму эдинг сен?

Ол темагъа битеу дунияны поэтлери кёп жазгъандыла, аны юсюнден алмат иги чыгъарма кёпдю. Алай Кязим аны юсюнден да кесини жангы сёзюп айтханды. Алай этерге жалан да бек ахшы поэтлени къолларындан келеди.

Кязимни аты халкъ жигитлени атлары бла бир даражада турады. Аны заман эски эталмагъан чыгъармалары уа анга халкълагъа белгили болургаъ эркинлик бередиле. Ол алай болур ючюн бизге кёп иш этерге керекди. Кязим – бизни миллет намысыбыз, къууанчыбызды, ол битеу Кавказны бек ахшы поэтлеринден бириди, аны халкъла билирге керекдиле.

Фахму, заманны кючлю желлерине кесин элтдирмей, кесине узакъ ёмюрлюкню алады. Кязимни уллу фахмусу да алай этгенди. Аны поэзиясына тау тёппелени башларында кёк жашнау да, таза сууну бойнунда тал терекни чакъгъаны да киргендиле. Кязим бизни кёп къыйынлыкъ кёрген, ёмюрледе кесини тилин тас этмей жашагъан жигит халкъыбызны бир заманда да андан айырылмазлыкъ жол нёгериди. Аны эски болмазлыкъ поэзиясыны отуна адамла энтда да кёп жылланы жылынырла.

Мен бу статьяны Кязимге этилген къысха назмум бла бошаргъа сюеме:

Сен – тауса, кёк терексе.
Жашауубузда алай
Дайым да турлукъса сен,
Тау кибик агъаргъанлай.

Туманны эки жарып,
Алай тургъан къаяча,
Тохтамагъанлай арып,
Бара тургъан атлыча.

Кязим хажини барлыгъына шекли болгъан угъай да, арабызда сау-эсен жашап тургъан адам окъуна сунадыла.

Алыкъа Орта Азияда къабыры да белгисиз Кязимни къайда болгъанын а мен къайдан билип айталлыкъ эдим!

Ма аллай бир жарыкъ.

Кязим хажи кеси да бек жарыкъ адам болуучу эди, дейдиле.

Ойлачыгъыз бир, къаллай жюрек талпыныу, къаллай бир сюймеклик от керек эди устазгъа – сохталарына Кязимни сау сундурурча аллай сезимни,аллай ийнаныуну алдыртыр ючюн!

Ол тукъум зат халкъда барды.

Ол-бу назмучуну юсюнден жазылгъан зат – аны не зат жазгъанын, къалай жазгъанын, нек жазгъанын, къаллай адам, къаллай назмучу болгъанын шартыракъ ангылатыргъа, толуракъ ачаргъа деп этиле эсе, мында уа, бу къужур жазмалада, сейир-аламат! – Кязим хажи ким болгъанын, не айтыргъа сюйгенин, жашаугъа, дуниялыкъ ишлеге кёз къарамын къайда да адам ангылап иш къоймасын деп, иш этип, къатышдырылгъаннга ушайды.

Кязим кеси къалай ангылашыныулу жаза эсе да, аны кесини юсюнден да алай жазаргъа керек болур, баям, – бурмай, чулгъамай – шарт, шатык, туура. Туманнга киргенча этмей, чууакъгъа, аязгъа чыкъгъанча. Кязим кеси да ким да тынч ангылагъан, кимни да ангылагъан, ачыкъ ниетли, ачыкъ сёзлю, жарыкъ кёллю, таза адам болгъанды, назмуларына ушаш, хар заманда ол сезилгенлей турады.

Ол назмуланы таула, тарла ичлеринде жашагъан адам жазгъанлыкъгъа, алада - тюзле, талала кенглиги, аулакъла азатлыгъы, аяз, жел.

Хоу, тауну уллулугъун узакъдан къарап да кёрюрге боллукъду.

Кязимни ол-бу быластха байлап биз табарыкъ жокъду. Кязим ёз жеринде закийди. Ол кесин аланы экилеринден да эртте айыргъанды.

Оу большевик, шау кадетле,
Къайдан чыкъды шу адетле?

Суу уртлап, ауузунгу чайкъа,
Сууну тамакъдан, кемирчекден
Жиберип, – бурунунгу тазала.
Битеу чархынгы ариу жуу,
Сууукъ сууну къуюп, –

деп жазады Кязим дегенча.

Сюннет абидез аллыкъ мукъмин, олтуруп,
Аузун чайкъар, таза суудан толтуруп.

Бурнун чайкъар, кемирчекден ётдюрюп,
Чархын жууар, барына суу жетдирип,–

Сабийлеге аны толусунлай басмаласакъ, андан уллу игилик эталмаз эдик алагъа былайда.

Сен – тауса, кёк терексе,
Жашауубузда алай
Дайым да турлукъса сен
Тау кибик агъаргъанлай, –

деп, жюрегине туугъан журтун салып, Кязимге къарап айтхан сёзю да. Бирине сюемеклиги башхасына жугъуп барырча этгенди. Ушамагъан – жукъмайды. Туугъан жерге, халкъгъа уллу сюймеклик – уллу адамланы ёсдюреди. Жюрегингде ол сюймеклигинг не къадар уллу эсе – халкъынгда сыйынг ол къадар бийикди. Ол жорукь, Аллахха шукур, халкъда бузулмай сакъланады.

Абдуллах Бегий уллу

АЛАНЛА,акъылыгъызны бёлюгюз. "НЮР" атына тийишли чыгъып башлагъанды . Артда сурап-излеп айланмай, алгъан, жазылгъан этигиз. Сабийлеригизге, кесигизге да ол бек сыйлы саугъа боллукъду. Дагъыда - сабийлеге не иги затыгъыз бар эсе да - сабийле тили, жомакъ, хапар - не зат да болсун - былайгъа - салсагъыз да, журналны атына ийсегиз да - бек иги иш этериксиз. Жарым жылгьа багьасы- 75сомду. Тел. 42-37-27. Айны ахырына дери жазылыргьа барды онгугьуз.Анала, Атала, Устазла, бир эс бёлюгюз! Амал табып,

Нур Карачай-Малкар ана тилде джазылган сабий назмула, джомакла, хапарланы болганы сабий жоурналды. Хар айда бир Малкарда басмаланады. Былайда болган сайысы 10.чу сайысыды. -------- Нур Карачай-Малкар ана тилде джазылга.

Чтобы отметить человека, наведите на него курсор и нажмите левую кнопку мыши. Чтобы отметиться на фото, наведите на себя курсор и нажмите левую кнопку мыши.

Набожный полиглот

Кязим Мечиев родился в октябре (точная дата неизвестна) 1859 года в высокогорном селении Шики в Хуламо-Безенгийском ущелье, у него было два брата и пять сестёр. Семья жила в каменной сакле, которую отреставрировали в конце XX века и превратили в дом-музей поэта.

На возвышении недалеко от дома находилась кузница, в которой работал сперва отец Кязима, а потом и он сам. Кязим с детства хромал на левую ногу, но осваивал семейное ремесло наравне с братьями. Отец мечтал дать образование сыну, поэтому отправил его учиться: сперва к сельскому мулле, потом в более крупное село Безенги по соседству, а затем в медресе Лескена. Мальчик делал успехи: довольно быстро выучил арабский, персидский и турецкий языки. В эти годы он сочинил первые стихи на балкарском языке, записав их арабской вязью.

Багдад посетил я, увидел Стамбул,

Я в Мекке от тягот пути отдохнул,

Но мне показалось, что вновь я родился,

Когда возвратился в мой
бедный аул.

Спорил с князем

Да будут прокляты

Как угли в очаге, сердца у нас горят.

Но в правду веровать, как в хлеб насущный, будем,

Надежду посохом избрав на радость людям.

В библиотеке и в инстаграме

Даже после реабилитации балкарского народа родное село Кязима Мечиева оставалось заброшенным, но самого поэта не забыли. Благодаря его ученикам, в частности Кайсыну Кулиеву, стихи перевели и издали. Во всех библиотеках республики можно найти его книги на русском и карачаево-балкарском языках.

Кязим Беккиевич Мечиев (1859–1945) – балкарский поэт, просветитель, основоположник балкарской поэзии. Учился грамоте у сельского эфенди, затем продолжил обучение в медресе с. Лескен. Знал несколько языков, свои произведения записывал арабскими буквами. Дважды, в 1903 и 1910 году, совершил паломничество в Мекку.

8 марта 1944 года был депортирован вместе со всем народом в Среднюю Азию. Умер 15 марта 1945 года в Талды-Курганской области Казахской ССР. В 1999 году останки Кязима Мечиева были перевезены и преданы земле в городе Нальчике.

Я не останусь, останется имя моё

Условия жизни в Шики, родном селении Кязима, нам, современным жителям, трудно даже понять. При виде развалин села не верится, что здесь можно было даже просто выживать: оно расположено посредине огромного крутого склона горы. Но – жили: разводили скот, выращивали на маленьких клочках земли зерно, женились, растили детей. Хотя, конечно, связано это было с ежедневным изнурительным трудом. В этом смысле хромота Кязима, если можно так сказать, пошла ему на пользу: отец его, понимая тяжесть крестьянской жизни для увечного мальчика, отдал его в учение к сельскому эфенди, рассчитывая, что так ему будет легче прожить. Начальное образование, полученное им (знание арабского, а позднее – турецкого и персидского языков), дало ему в дальнейшем возможность ознакомиться с великими произведениями восточных поэтов. Хотя от тяжкого физического труда оно поэта не избавило – всю жизнь до старости он работал сельским кузнецом.

На что это похоже?

Кто написал вместо меня?

Кто потрудился над этим?

Жил я вместе с народом –

Уподобили меня пустомеле.

Такое впечатление двухтомник произвёл не только на меня. Вспоминаю, с каким восторгом говорил о стихах Кязима замечательный балкарский поэт Магомет Мокаев. Человек, виртуозно владевший родным языком, поэт с филигранной техникой, считавший себя (не без основания) лучшим стилистом и весьма критически относящийся ко всему написанному на балкарском языке, которого в литературном произведении коробило всякое неуместно употребленное слово, говорил, что стихи Кязима – самое большое удивление в его жизни. Будучи не самого плохого о себе мнения, он признавался, что при всём его многолетнем и упорном труде и знании различных поэтических секретов он не может понять, как это сделано, за счёт чего стихи Кязима обладают такой мощью.

Аллах, ты видишь, мы всё вынесли,

Всё вынесли – но где же правда?

Или у тебя не хватило сил для её утверждения

И ты судил нам одно лишь горе?

Если в хадж ты отправишься, средства скопив,

И если, вернувшись, станешь святым

И, о молитвенный коврик ударяя лбом,

Сольёшься душой с Аллахом,

Но не будешь вращать жернова этой жизни,

Не будешь людям братом, –

Всё напрасно, в труде твоем блага будет мало,

И в книгу твоей судьбы благословение не запишется.

Это он проповедовал на протяжении своей долгой жизни и сам жил, следуя этому. Поэтому даже в стихах, написанных на чужбине в последние годы жизни, нет страха перед приближающейся смертью, они оптимистичны, как и все творчество Кязима – поэта-мудреца, сумевшего как никто другой выразить в своих произведениях дух родного народа.

Труд мой, обратившись в свет,

Проникнет в мою тесную могилу,

Доброе слово, сказанное мной,

Поможет моей бедной душе.

…Я не останусь, останется имя моё,

И слово, и дело моё будут восславлены,

И распознается, в чём я был прав и неправ.

Я – часть живого

Здесь слышали песню и зов,

Молитву и посвист металла,

Но лучше кязимовских слов

Земля ничего не слыхала.

Строки твои, чародей,

Чтоб тысячу крат повториться,

Печатались в сердце людей,

Как наши на книжных страницах…

И эти строфы – не метафора. Большая часть написанного Кязимом сохранена была в народной памяти. В старшем поколении нет балкарца, который не знал бы наизусть его стихи. Его слово оберегали как талисман и повторяли как молитву. За объёмом запоминания, системой отбора стоит многое. В частности, творчество Кязима воспринималось этническим сознанием не только как поэзия, оно было учением, а для очень многих священным писанием.

Предположение о том, что так называемая коллективная память сохраняет всё ценностное, конечно же, не истина. И память – явление индивидуальное. Оно восприимчиво к тому, что смыкается с личными представлениями и опытом. Иное может восхитить, встревожить, но не отпечатается в народном сознании.

Горько, но надо признать: зачастую в передаче стихотворений Кязима отклонялись и переиначивались именно те слова, которые вырывались из освоенного и привычного пространства. Это естественно и неизбежно. В первородном виде сохранены стихи, оберегаемые памятью людей, для кого слово Кязима было священным. Поэтому корректировки исключались как святотатство. К счастью, таких в народе было много, и благодаря им подлинный Кязим сохранён, но не полно.

Рукописи, увы, горят. В 1942 году в архиве КБНИИ сгорело всё, что сумел и успел собрать Кулиев из наследия Кязима.

В 1944 году при депортации его рукописи и уникальная библиотека были конфискованы и уничтожены органами НКВД. Это одна из трагических потерь в духовной истории Кавказа. Но и то малое, что осталось, мощно, ярко отражает штрихи общетюркской цивилизации, энергетику духовного и исторического опыта балкарского народа и правду о пути одной жизни – величественной, драматичной и очень человечной – жизни гения. Надо только вглядеться.

Первый – это определение, но не всегда оценка. Кязим первый, кто начал писать на балкарском языке, и в это невозможно поверить, когда его читаешь. Ощущение, что до него существовала богатая литература с опытом и традициями, прошедшая путь поисков, подражаний, ошибок, а он, изучив её, выбрал наиболее ценное, верное, отбросив всё случайное и временное.

Его стихотворения по интонации – исповедь. По преобладанию общенародной проблематики – эпика. По духовной напряжённости – мощная школа идей. По первопрочтению священного писания, сопровождаемому его органичными религиозными чувствами, – самобытное учение.

На полях переводов

И если мои переводы хоть в какой-то мере соответствуют величавой простоте балкарского поэта, то это, главным образом, объясняется тем, что мне повезло с друзьями, равно как и тем, что за долгие (уже!) годы я сроднился с их чудесной землёй, дающей миру таких, как Кязим.

Читайте также: