Приступая ко дню солженицын сочинение

Обновлено: 02.07.2024

ЖАНРЫ 360
АВТОРЫ 282 326
КНИГИ 670 143
СЕРИИ 25 812
ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 621 247

В оформлении обложки использован снимок Матрены Васильевны Захаровой у своей избы, сделанный А.И. Солженицыным осенью 1956 г.

Один день Ивана Денисовича

В пять часов утра, как всегда, пробило подъём – молотком об рельс у штабного барака. Перерывистый звон слабо прошёл сквозь стёкла, намёрзшие в два пальца, и скоро затих: холодно было, и надзирателю неохота была долго рукой махать.

Звон утих, а за окном всё так же, как и среди ночи, когда Шухов вставал к параше, была тьма и тьма, да попадало в окно три жёлтых фонаря: два – на зоне, один – внутри лагеря.

И барака что-то не шли отпирать, и не слыхать было, чтобы дневальные брали бочку парашную на палки – выносить.

Шухов никогда не просыпал подъёма, всегда вставал по нему – до развода было часа полтора времени своего, не казённого, и кто знает лагерную жизнь, всегда может подработать: шить кому-нибудь из старой подкладки чехол на рукавички; богатому бригаднику подать сухие валенки прямо на койку, чтоб ему босиком не топтаться вкруг кучи, не выбирать; или пробежать по каптёркам, где кому надо услужить, подмести или поднести что-нибудь; или идти в столовую собирать миски со столов и сносить их горками в посудомойку – тоже накормят, но там охотников много, отбою нет, а главное – если в миске что осталось, не удержишься, начнёшь миски лизать. А Шухову крепко запомнились слова его первого бригадира Кузёмина – старый был лагерный волк, сидел к девятьсот сорок третьему году уже двенадцать лет, и своему пополнению, привезённому с фронта, как-то на голой просеке у костра сказал:

– Здесь, ребята, закон – тайга. Но люди и здесь живут. В лагере вот кто подыхает: кто миски лижет, кто на санчасть надеется да кто к куму ходит стучать.

Насчёт кума – это, конечно, он загнул. Те-то себя сберегают. Только береженье их – на чужой крови.

Всегда Шухов по подъёму вставал, а сегодня не встал. Ещё с вечера ему было не по себе, не то знобило, не то ломало. И ночью не угрелся. Сквозь сон чудилось – то вроде совсем заболел, то отходил маленько. Всё не хотелось, чтобы утро.

Но утро пришло своим чередом.

Да и где тут угреешься – на окне наледи намётано, и на стенах вдоль стыка с потолком по всему бараку – здоровый барак! – паутинка белая. Иней.

Шухов не вставал. Он лежал на верху вагонки, с головой накрывшись одеялом и бушлатом, а в телогрейку, в один подвёрнутый рукав, сунув обе ступни вместе. Он не видел, но по звукам всё понимал, что делалось в бараке и в их бригадном углу. Вот, тяжело ступая по коридору, дневальные понесли одну из восьмиведерных параш. Считается инвалид, лёгкая работа, а ну-ка поди вынеси, не пролья! Вот в 75-й бригаде хлопнули об пол связку валенок из сушилки. А вот – и в нашей (и наша была сегодня очередь валенки сушить). Бригадир и помбригадир обуваются молча, а вагонка их скрипит. Помбригадир сейчас в хлеборезку пойдёт, а бригадир – в штабной барак, к нарядчикам.

Там, верное дело, месяц погреться негде будет – ни конурки. И костра не разведёшь – чем топить? Вкалывай на совесть – одно спасение.

Бригадир озабочен, уладить идёт. Какую-нибудь другую бригаду, нерасторопную, заместо себя туда толкануть. Конечно, с пустыми руками не договоришься. Полкило сала старшему нарядчику понести. А то и килограмм.

Испыток не убыток, не попробовать ли в санчасти косануть, от работы на денёк освободиться? Ну прямо всё тело разнимает.

И ещё – кто из надзирателей сегодня дежурит?

Дежурит – вспомнил – Полтора Ивана, худой да долгий сержант черноокий. Первый раз глянешь – прямо страшно, а узнали его – из всех дежурняков покладистей: ни в карцер не сажает, ни к начальнику режима не таскает. Так что полежать можно, аж пока в столовую девятый барак.

Вагонка затряслась и закачалась. Вставали сразу двое: наверху – сосед Шухова баптист Алёшка, а внизу – Буйновский, капитан второго ранга бывший, кавторанг.

Старики дневальные, вынеся обе параши, забранились, кому идти за кипятком. Бранились привязчиво, как бабы. Электросварщик из 20-й бригады рявкнул:

– Эй, фитили́! – и запустил в них валенком. – Помирю!

Валенок глухо стукнулся об столб. Замолчали.

В соседней бригаде чуть буркотел помбригадир:

– Василь Фёдорыч! В продстоле передёрнули, гады: было девятисоток четыре, а стало три только. Кому ж недодать?

Он тихо это сказал, но уж конечно вся та бригада слышала и затаилась: от кого-то вечером кусочек отрежут.

А Шухов лежал и лежал на спрессовавшихся опилках своего матрасика. Хотя бы уж одна сторона брала – или забило бы в ознобе, или ломота прошла. А ни то ни сё.

Пока баптист шептал молитвы, с ветерка вернулся Буйновский и объявил никому, но как бы злорадно:

– Ну, держись, краснофлотцы! Тридцать градусов верных!

И Шухов решился – идти в санчасть.

И тут же чья-то имеющая власть рука сдёрнула с него телогрейку и одеяло. Шухов скинул бушлат с лица, приподнялся. Под ним, равняясь головой с верхней нарой вагонки, стоял худой Татарин.

Значит, дежурил не в очередь он и прокрался тихо.

– Ще-восемьсот пятьдесят четыре! – прочёл Татарин с белой латки на спине чёрного бушлата. – Трое суток кондея с выводом!

И едва только раздался его особый сдавленный голос, как во всём полутёмном бараке, где лампочка горела не каждая, где на полусотне клопяных вагонок спало двести человек, сразу заворочались и стали поспешно одеваться все, кто ещё не встал.

– За что, гражданин начальник? – придавая своему голосу больше жалости, чем испытывал, спросил Шухов.

С выводом на работу – это ещё полкарцера, и горячее дадут, и задумываться некогда. Полный карцер – это когда без вывода.

– По подъёму не встал? Пошли в комендатуру, – пояснил Татарин лениво, потому что и ему, и Шухову, и всем было понятно, за что кондей.

На безволосом мятом лице Татарина ничего не выражалось. Он обернулся, ища второго кого бы, но все уже, кто в полутьме, кто под лампочкой, на первом этаже вагонок и на втором, проталкивали ноги в чёрные ватные брюки с номерами на левом колене или, уже одетые, запахивались и спешили к выходу – переждать Татарина на дворе.

Если б Шухову дали карцер за что другое, где б он заслужил, – не так бы было обидно. То и обидно было, что всегда он вставал из первых. Но отпроситься у Татарина было нельзя, он знал. И, продолжая отпрашиваться просто для порядка, Шухов, как был в ватных брюках, не снятых на ночь (повыше левого колена их тоже был пришит затасканный, погрязневший лоскут, и на нём выведен чёрной, уже поблекшей краской номер Щ-854), надел телогрейку (на ней таких номера было два – на груди один и один на спине), выбрал свои валенки из кучи на полу, шапку надел (с таким же лоскутом и номером спереди) и вышел вслед за Татарином.

Вся 104-я бригада видела, как уводили Шухова, но никто слова не сказал: ни к чему, да и что скажешь? Бригадир бы мог маленько вступиться, да уж его не было. И Шухов тоже никому ни слова не сказал, Татарина не стал дразнить. Приберегут завтрак, догадаются.

(материалы к уроку)

Приступая ко дню

На восходе солнца выбежало тридцать молодых на поляну, расставились вразрядку все лицом к солнцу и стали нагибаться, приседать, кланяться, ложиться ниц, простирать руки, воздевать руки, запрокидываться с колен. И так – четверть часа.

Издали можно было представить, что они молятся.

Никого в наше время не удивляет, что человек каждодневно служит терпеливо и внимательно телу своему.

Но оскорблены были бы, если бы так служил он своему духу.

Нет. Это не молитва. Это – зарядка.

Один из ведущих принципов изображения действительности в творчестве А.И. Солженицына вообще и в анализируемой миниатюре в частности – это противостояние взглядов на мир, восприятия этого мира, отношений в нём, их несовместимость. В центре произведения – новое, чуждое автору явление, и он ставит своей целью противопоставить служению телу заботу о душе.

Синтаксические и морфологические средства выразительности – бессоюзие при однородных сказуемых, выраженных десятью глаголами (и это в короткой миниатюре!) создают впечатление быстрой смены картин, передают не просто стремительный темп жизни, а торопливость, суету.

Чрезвычайно важен в миниатюре образ Солнца. В большинстве культур это основной символ созидательной энергии. В качестве источника тепла Солнце представляет собой жизненную силу, страсть, храбрость и вечную молодость. Как источник света, оно символизирует знания, интеллект. В то же время, как наиболее яркое из всех небесных тел, Солнце – символ королевского величия и имперского блеска. У ацтеков Солнце – это чистый дух, воздух. У христиан – Бог-отец, правитель и опекун Вселенной, излучающий свет и любовь, Христос, божественное начало в человеке, символ Бога и слова Божьего – несущего жизнь, святость, дух в образе света… Кроме того, этот древнейший космический символ, известный всем народам, означает жизнь, её источник, свет.

Молодые люди выбежали под Солнце. Что же им надо от него? Что оно даст им? Силу телесную или силу духа.

Солженицын, А.И. Рассказы. Авторский сборник / А.И. Солженицын. – АСТ. Москва, 2007. С. 592.
Кузьмин, В. Поэтика рассказов А.И. Солженицына / В. Кузьмин. –Тверь, – 1998. С. 55.
Рогалевич, Н.К. Словарь символов и знаков / Н.К. Рогалевич. – МН.: Харвест, 2004. С. 512.

Сценарий урока

Л.Н. Курошина

Способствовать развитию читательской культуры, интереса к художественному слову;
Способствовать воспитанию милосердия, гуманности, жизнелюбия, оптимизма.

Портрет А.И. Солженицына.
Выставка книг А.И. Солженицына.

Выразительное чтение миниатюры и аналитическая беседа с предполагаемыми ответами учащихся

- Понравился ли текст? Какое впечатление произвёл?

(Хотя произведение навеяно воспоминаниями автора о тяжёлых годах ссылки, оно вызывает оптимизм, желание жить…)

- Какова тема миниатюры?

(Тему произведения отражает заголовок: речь идёт не только о мёртвом бревне, но и о живом дереве — вязе, то есть тема этого текста — борьба между смертью и жизнью, кажущейся безысходностью и всепобеждающим оптимизмом).

- В тексте использован приём ретроспекции. Чему он служит?

- На какие смысловые части делится текст?

(На 2 части: в 1-ой говорится о многострадальной судьбе вяза, а во 2-й автор размышляет об удивительной жажде жизни почти уже мёртвого дерева, пробудившего к жизни почти уже мёртвых людей).

- Какие средства выразительности подтверждают это?

- Какие ассоциации у вас вызывает процесс уничтожения дерева?

- Найдите в тексте пример градации, что она даёт автору?

- Какой из множества представленных в тексте глаголов и глагольных форм стоит как бы особняком? Почему?

- Есть ли в тексте эпитеты?

- Найдите в миниатюре фонетические средства выразительности и определите их функцию.

(Это авторский неологизм, который даёт возможность не только услышать, но и увидеть, представить себе, во что может превратиться зелёный росток через какое-то время).

- Действительно, в миниатюре противопоставлены громадная, всеуничтожающая, бездушная тоталитарная машина и маленький росток, демонстрирующий такую жизнеутверждающую силу, такое мужество, такую неодолимую тягу к свету, добру, что вызывает восхищение не только у хлебнувших лиха и привыкших к жестокости работающих – героев миниатюры, но и у читателей. Зелёный росток высветил живые души людей, сумевших сберечь себя. Докажите это.

- В какое время года происходят события? Почему?

(Важно, что описываемые события происходят весной, когда всё открыто для жизни, созидания. Автор мастерски проводит параллель между судьбами всего живого – дерева, ветки, ростка, человека: всё тянется к солнцу, теплу, счастью…).

- Случайно ли автор пишет именно о вязе, а не о каком-то другом дереве?

- Как вы думаете, распилят это дерево герои миниатюры после испытанных чувств? Если нет, то что они с ним сделают?

(Уверены, что не распилят, а дадут ростку возможность набрать силу, вырасти…)

- Исходя из всего сказанного на уроке попробуйте определить идею миниатюры.

На восходе солнца выбежало тридцать молодых на поляну, расставились вразрядку все лицом к солнцу, и стали нагибаться, приседать, кланяться, ложиться ниц, простирать руки, воздевать руки, запрокидываться с колен. И так — четверть часа.
Издали можно было представить, что они молятся.
Никого в наше время не удивляет, что человек каждодневно служит терпеливо и внимательно телу своему.
Но оскорблены были бы, если бы так служил он своему духу.
Нет, это не молитва. Это — зарядка.

В 1960-е годы получили распространение “Крохотки” Солженицына, его стихотворения в прозе. В тон тургеневскому восклицанию “Мы еще повоюем!” Солженицын писал: “Пока можно еще дышать после дождя под яблоней – можно еще и пожить!” (“Дыхание”). “Крохотки” полны свежих мыслей (“Способ двигаться”, “Отраженье в воде”) и самобытных наблюдений (“Вязовое бревно”, “Костер и муравьи”, “Приступая ко дню”).

Тема родины – связующая нить “крохоток”. В “Озере Сегден” родина – это озеро

и природа, его окружающая. В “Городе на Неве” родина – это Ленинград, прекрасный город на костях, в центр которого ничего нельзя встроить.

У писателя возникает вопрос по аналогии: а беда страны с ее лагерями тоже отольется в вечную красоту? В “крохотке” под названием “Мы-то не умрем” Россия – это запустение кладбищ, а в зарисовке “Путешествуя вдоль Оки” – русский пейзаж, немыслимый без церквей.

Не менее явственно, чем тема родины, раскрывается в “крохотках” и тема свободы. Прах поэта Я. П. Полонского (“Прах поэта”) оказывается в пределах тюремной зоны, и, когда его выкапывают

и переносят, поэт как будто “освободился”. Пес (“Шарик”) стоит перед выбором: погрызть костей или свободно побегать по снегу – и выбирает последнее.

В свете проблемы клонирования, интересующей сейчас не только генетиков, занимающихся ею вплотную, но и обычных людей, любопытна фраза Солженицына из “крохотки” “Утенок”: “Никогда, со всем нашим атомным могуществом, мы не составим в колбе, и даже если перья и косточки нам дать – не смонтируем вот этого невесомого жалкенького утенка…”

Повесть “Раковый корпус” (1967, 1990) рисует яркие картины Ташкента, которые, несомненно, придают повествованию особый колорит: узбекские дома, зоопарк, цветущий урюк. На фоне этого стоят больничные корпуса, разворачиваются больничные истории. Солженицын пишет о проблеме рака, острой и поныне.

Для него это материал для постановки острой нравственной проблемы о поведении человека, особенно перед лицом неизбежной смерти.

Сложная для чтения книга “Архипелаг ГУЛАГ” (1964-1968), опубликованная в 1973, 1989 гг., как бы заранее отвечает на вопрос, позже сформулированный Л. К. Чуковской в статье “Прорыв немоты” (1974): “А что сделалось с личностью, – не тою, окруженной культом, а той – каждой, – от которой осталась одна лишь справка о посмертной реабилитации? Куда она делась и где похоронена – личность? Что сталось с человеком, что он пережил, начиная от минуты, когда его вывели из дому, – и кончая минутой, когда он возвратился к родным в виде справки?”

Солженицын не первый и далеко не единственный из тех, кто писал о ГУЛАГе. До него это был В. Шаламов, одновременно с ним над книгой “Голос из хора” работал А. Д. Синявский… Оказавшись в 1970-е годы на Западе, Солженицын удивлялся, что начиная с 1920-х годов о ГУЛАГе там было издано около тридцати книг, “иные переведены, оглашены – и потеряны, канули в беззвучие, никого не убедя, даже не разбудя.

По человеческому свойству сытости и самодовольства: все было сказано – и все прошло мимо ушей”.

В 1970 г. – спустя год после исключения из Союза писателей! – за нравственную силу произведений, возрождающую лучшие традиции русской литературы, Солженицыну была присуждена Нобелевская премия. С этой инициативой выступил французский писатель Франсуа Мориак. Может быть, некоторые события этих лет в жизни Солженицына и заслуживают критической оценки (см. главу “Нобелевская трагедия” в книге Н. Решетовской “Отлучение. Из жизни Александра Солженицына”), но литературные его заслуги, бесспорно, достойны столь высокой награды.

Примечательно мнение самого писателя о том, за что он удостоился премии, в чем именно его литературная миссия. В “Нобелевской лекции” Солженицын размышляет о шкалах оценок. У всех они разные, и для взаимопонимания людей это очень серьезно: “При шести, четырех, даже при двух шкалах не может быть единого мира, единого человечества: нас разорвет эта разница колебаний. Мы не уживемся на одной Земле, как не жилец человек с двумя сердцами”.

Солженицын считает, что литература совмещает эти шкалы и так развивается “мировое зрение”. Позже он писал в воспоминаниях “Бодался теленок с дубом”: “Лекция была хоть и прозрачна, но… И там, и здесь предпочли не понять”.

Не будет правильным утверждение, что Солженицыну противостояла только власть. С этих лет начинается и размежевание читателей на его сторонников и противников: “На “ура” принимали меня, пока я был, по видимости, только против сталинских злоупотреблений, тут и все общество было со мной… Следующими шагами мне неизбежно себя открывать: пора говорить все точней и идти все глубже”.

Выразителем мнения противников писателя стала советская пресса, развернувшая травлю, на которую писатель отвечает призывом – “Жить не по лжи”.

12 февраля 1974 г. Солженицын арестован, лишен советского гражданства. Его изгоняют из страны. Он живет в Швейцарии, США, ездит в Канаду, Норвегию, Испанию, Японию…

Он сидит в архивах ведущих университетов и работает над “узлами” книги “Р17” (“Красное колесо”): “Август Четырнадцатого”, “Октябрь Шестнадцатого”, “Март Семнадцатого”, надолго поглотившей все его творческие силы. Эта книга уникальна по охвату исторического материала – и полна сомнений в правдивости документов. Причины катастроф, постигших нашу страну в годы советской власти, Солженицын видит в поражениях войны 1914 г., в деятельности русских либералов.

Работа выполнена ученицей 9 класса и может быть полезна при изучении творчества А.И. Солженицына.

Вложение	Размер
solzhenicin_avtosohranennyy.doc	158 КБ

Предварительный просмотр:

МБОУ Молодёжнинская средняя общеобразовательная школа

Приаргунского района Забайкальского края

Выполнила ученица 9А класса

Учитель – Е.А. Боровская

I Введение – стр.3

II Основная часть

и их роль в раскрытии образа автора – стр.10

6. Анализ отдельных миниатюр цикла: – стр. 13

III Заключение – стр.22

Список используемой литературы – стр.24

Пришёл я в мир сей,

Чтобы невидящие видели…

Евангелие от Иоанна. 9,31 (1, стр.1102)

А.И. Солженицын (1918 – 2008) – великий русский писатель, лауреат Нобелевской премии (1970). Это Лев Толстой через сто лет. Символ эпохи XX века.

Все мысли Солженицына были о России. Даже находясь в изгнании, он писал о ней, воспевал русский национальный характер, мечтал о переустройстве родины.

Вернувшись домой в 1994 году, писатель – до самой смерти – продолжал призывать к освобождению от зла.

Все его творения: и крупномасштабные романы, и маленькие рассказы, и публицистика, – это напоминание о высших ценностях, о долге и назначении человека, о судьбе родной страны.

Поэтому творчество А.И. Солженицына очень актуально сегодня, когда происходит разлад в человеческой душе, потеряны прежние и не приобретены новые ориентиры, нарушена система взаимоотношений человека с окружающим миром. Например, в ноябре 2008 года в Ивановской области был разрушена старинная церковь, где после революции располагалась школа. Сейчас же местные жители – каждый за тысячу рублей – разобрали здание на кирпичи.

Но в то же время в Воронежской области на месте уничтоженного храма построена церковная обитель для бывших заключённых и их же руками. Значит, искалеченная душа имеет надежду на исцеление.

И за всем этим видится образ автора.

Методы исследовательской работы:

анализ миниатюр А.И. Солженицына, отдельных произведений Л.Н. Толстого, М.М. Пришвина, К.Г. Паустовского;
интерпретация отдельных произведений вышеперечисленных писателей.

Писатель создавал эти произведения на протяжении всей литературной жизни.

Развитие А.И. Солженицыным традиций русских писателей в цикле

В этом цикле А.И. Солженицын продолжает лучшие традиции великих русских писателей.

Действительно, цикл состоит из небольших по объёму лирических произведений, в которых писатель поднимает важнейшие, вечно волновавшие его духовно-этические, нравственно-эстетические и гражданские проблемы.

Более тридцати миниатюр (мною прочитано 24 – те, которые я смогла найти в книгах) объединены целью – показать человека во взаимодействии с окружающим миром, определить его роль в обществе, в судьбе страны, помочь найти ему призвание и укрепить веру в свои духовные силы.

Мною сформулированы основные проблемы произведений и определена авторская позиция, которые и представлены в таблице:

Человек и природа

Редкая возможность несвободного человека подышать свежим воздухом

Только будучи вольным, можно ощутить радость свободного дыхания от общения с природой и жить дальше.

Недоступность удивительной красоты уголка родной природы для простого человека

Озеро Сегден – удивительной красоты уголок родной природы, любовь к которому сохраняется навсегда.

Не каждый человек может увидеть красивейшее озеро, доступное только избранным, власть имеющим людям.

Могущество человека и неповторимость, своеобразие любого живого существа

«Но никогда…со всем нашим атомным могуществом… мы не смонтируем этого невесомого

Варварское разрушение памятников православной культуры и могил

Непонимание и неприятие факта уничтожения двух монастырей и могилы поэта Полонского

Огромное желание жить

Можно ли постичь истину в житейской суете?

Постичь истину в житейской суете невозможно.

Человек среди стихийных сил природы

Цена великолепия города на Неве

Стремление живого существа к свободе

Человек и способы его передвижения

Нежное воспоминание об отвергнутом способе передвижения – на животных; неприязнь к современному способу передвижения – на машине

Отношение человека к старым, ненужным предметам

Война и память о ней

Старые, забытые предметы способны хранить память и будить в человеке волнующие чувства.

Воспоминания о военных буднях и фронтовых друзьях навсегда останутся в памяти.

Талант в убогой российской деревне

Способность увидеть красоту в неброском пейзаже.

Писательский труд тяжёл, прочен и ёмок, как колхозный рюкзак

Чувство родины у маленьких муравьёв

Забвение христианских традиций в современном обществе

Отношение современного человека к вере и молитве

Современный человек больше заботится о своём теле, а не о духе.

Варварское отношение к православным храмам

Церкви – ключ умиротворяющего русского пейзажа, связь человека с небом…

Разрушение и осквернение церквей – признак оскудения духа, преобладание мелкого над вечным.

Ласковая, сострадательная, но в то же время надёжная, крепкая лиственница.

Молния как кара небесная.

Способность выстоять после испытания совестью

Связь колокольного звона с важнейшими событиями в жизни русского народа

Колокольный набат – вестник большого несчастья.

Отношение власти к маленьким российским городам, к памятникам православной культуры

Проблема выбора обманутых людей

Негодование по поводу равнодушия власти к проблемам маленьких городов, варварского отношения к древним церквям.

Роль сумерек в жизни человека.

Петушье пенье в современных деревнях

В связи с запустением деревень невозможно услышать полуденное петушье пенье, от которого становится на душе спокойно и радостно

Человек и вера в Бога

«Как легко мне жить с Тобою, Господи!

Из таблицы видно, как происходит развитие душевного состояния автора: от маленького, временного – к всеобъемлющему, вечному.

Огромная роль в раскрытии образа автора принадлежит языковым средствам, которые отражают его духовный мир, помогают понять авторскую точку зрения, усиливают выразительность цикла и подчёркивают эмоционально-экспрессивное значение сказанного.

Роль языковых средств

Создают образность, помогают понять авторское отношение к происходящему

Создают образность, помогают понять авторскую позицию

Выделяют какой-либо важный признак предмета или действия, создают образность

Повышают выразительность, способствуют достоверному изображению эпохи

Оживляют тест, помогают изобразить действительность с привычной для читателя точки зрения

Содержат элемент оценки, повышают эмоциональность

Указывают на динамичность действий, вносят дополнительную эмоциональную окраску

Дают оценку происходящему

Повышают эмоциональность, привлекают внимание к определённым частям текста

Дают новую яркую окраску образам

Существительные и прилагательные, образованные автором от глаголов

Наполняют содержание особой авторской энергией

Образованные писателем наречия

Повышают выразительность высказываний автора

Глагольные формы, образованные автором при помощи приставок

Указывают на индивидуальность автора, повышают эмоциональность сказанного

Языковые средства цикла помогают читателю представить образ автора простым, не отделяющим себя от народа человеком с внимательным взглядом, неравнодушным характером, отзывчивым сердцем и поэтической душой.

Анализ отдельных миниатюр цикла

Как в некоторых мифах – ночь, когда всё обычное днём становится величественным, поражающим воображение человека.

Действительно, вселенский масштаб и единый образ сосуществования природы и человека.

Какова она, родина Сергея Есенина? Откуда черпал великий поэт своё вдохновение? Что за сила помогала ему создавать прекрасные стихотворения? На эти и другие вопросы пытается ответить писатель.

Писатель восхищается даром поэта, сердце которого было распахнуто для мира, впитывало радость бытия и выплёскивало её с любовью в стихах и песнях.

Мещёрский край, где находится рязанский дом Сергея Есенина, – родина талантов: художников, иконописцев. Отсюда родом русская святая Феврония Муромская… И, наверное, неслучайно.

Вот дар Божий, которым был наделён русский поэт Сергей Есенин, так удивлявший своим талантом писателя Александра Солженицына.

Одна из таких традиций – обращение к таинственному миру природы, к её большим и малым образам, размышление о загадочности и разумности представителей животного и растительного мира.

Например, муравьи. Такие крошечные, незаметные! Насекомые, к которым очень часто человек относится с пренебрежением, и не замечает их, и топчет их ногами, и разоряет их дом – муравейник.

И Толстой, и Пришвин, и Солженицын разрушают обычное представление об этих существах.

В одном из рассказов замечательного русского писателя М.М. Пришвина муравьи также являются главными героями, чьё поведение в необычной ситуации и описывает рассказчик.

Такая организованность, взаимовыручка, целеустремлённость, самопожертвование возвышают образы муравьёв и поднимают их до уровня настоящих воинов, стремящихся к укреплению и процветанию своего государства – муравейника.

Это очеловечивание и возвеличивание образов насекомых происходит под влиянием чувств удивления и уважения, которые испытывает А.И. Солженицын к таким маленьким, но духовно очень сильным существам – лесным муравьям.

Таким образом, три великих русских писателя: Л.Н. Толстой, М.М. Пришвин, А.И. Солженицын, – стремятся донести до своих читателей мысль, что человек должен бережно относиться к любым представителям живой природы, даже крошечным муравьям, которые имеют право на существование и уважение, хотя бы для того, что у них можно многому поучиться и воспитать в себе добрые чувства.

Такова судьба многих скромных населённых пунктов российской глубинки.

И вот эту колокольню автор сравнивает с Россией. Стоит она, несломленная, непокорённая, непоколебимая, и не разрушается, как бы ни пытались её унизить и уничтожить.

Созданное на основе традиций духовной литературы, оно соединило в себе все помыслы и чувства, которыми проникнуто и мировоззрение, и творчество писателя.

Когда расступается в недоумении

или сникает ум мой,…

Ты снисылаешь мне ясную уверенность,

Автор как будто предчувствует свой уход и со смирением приближается к нему, сохраняя веру в Божью волю и людей:

А сколько не успею –

Значит, ты определил это другим.

Вся миниатюра наполнена светлым, чистым и высоким чувством любви и безграничной веры:

Как легко мне жить с Тобой, Господи!

Как легко мне верить в Тебя!

Постепенно, от крохотки к крохотке, мы видим, как расширяется круг интересов автора и усиливается его внимание к тому, что происходит вокруг. С удивлением и восторгом он наблюдает за маленьким жёлтеньким утёнком, смешным щенком, разумными муравьями, говорит о неповторимости каждого живого существа и о стремлении его к свободе. Рассуждает о месте человека среди стихийных сил природы. Размышляет о красоте, о творчестве, о таланте, о человеческом призвании. Пристально всматривается в старые, никому не нужные предметы, умеющие хранить память. Его волнует положение великих городов и захудалых деревень. В голосе автора, беззаветно преданного России, слышно негодование по поводу варварского отношения людей к православным храмам, могилам. Душа его откликается на колокольный звон: набат вызывает чувство тревоги и ужаса; спокойный, переливчатый – дарует успокоение и радость, пробуждает в нём надежду на будущее.

Читайте также: