Хорошо возвращаться домой открываешь дверь входишь и что сочинение егэ
Обновлено: 03.07.2024
рассказы о любви
Все будет хорошо
— Приближаемся. — Григорий краем глаза следит за сказочным парком за оградой. — Где это мы?
— Нигде. — Татьяна мягко улыбается одними только синяками под глазами, ее веки не сомкнуты, и хорошо видно, что яркие пятна Ларше у Татьяны треугольной формы. Своими основаниями ее треугольники обращены к роговице.
— Как ты себя чувствуешь?
— Нормально. Только немного холодно.
— Коченеешь? — Григорий трогает ее за щеку. — Потерпи. Уже недолго.
— Григорий! — Татьяна неподвижно смотрит ему в глаза. — Не унижайся. Ты держись. Ты — мужчина. Ты не унижайся, Григорий.
— Ну что ты, что ты, — успокаивает ее Григорий. — Твое охлаждение возникает вследствие прекращения теплообразования.
— А какое у нас оно было, ты помнишь, это теплообразование, Григорий!
— Что было, то было, — соглашается он. — Большое теплообразование!
— А ты удиви меня, — просит Татьяна. Из сократившихся артерий ее кровь сонно переходит в вены.
— Конечно, я сейчас, я удивлю. Это ничего. Твоя температура понижается на один градус в час. Какой парк, Татьяна! Ты посмотри на эти пещеристые места, которые при помощи ножек срастаются с ветвями.
— А ты нажми, нажми на эти пятна, ведь цвет кровоподтека не меняется.
— Да вообще, если тебя перевернуть, пятна переместятся на противоположную поверхность тела.
— Переверни меня, Григорий, пожалуйста, переверни.
— Ты посмотри, какой парк!
— Ничего особенного. Он какой-то весь грязно-зеленый, и как-то странно пахнет.
— Это ничего. Это распад гемоглобина, Татьяна.
Кишечник Татьяны резко вздувается газами.
— Такое впечатление, что я беременна. Я можно, ты мне позволишь, я выпущу газы?
— Откуда этот хруст?
— Какой хруст? — настораживается Григорий.
— Как будто хрустят новенькие ассигнации. Боже, как я любила деньги!
— Кто же их не любил. Я буду стрелять, ладно, Тань?
— Ты вруби похотник.
— Погоди… — Григорий вытирает пот со лба. — Вот сейчас, как только въедем в ворота.
— И ты выстрелишь? Пузырьки газа раздвинут мои тканевые элементы, превратят мои мягкие ткани и органы в губчатые, пенистые образования.
— Мне не мешает этот хруст. Совсем не мешает. Меня не волнует общественное мнение. Мне все равно.
Вздутие тканей Татьяны тем временем увеличивает ее объем. Гигантизм Татьяны в сознании Григория не знает никакой меры.
— Это ничего, что я полюбила другого человека? — шепчет она.
Стенки желудка и пищевода склоняются у Татьяны к самоперевариванию, их содержимое обещает вытечь в брюшную полость. Под влиянием желудочного сока в татьяниной скороварке тела за какие-нибудь пятнадцать-двадцать минут переварятся селезенка и легкие.
— Все переварится, — хозяйственно обещает Григорий. — Что ты хочешь: осень! Осенние листья при гниении тоже становятся дряблыми, грязно-зеленого цвета.
— Ты случайно не знаешь, что такое жировоск? — спрашивает Татьяна.
Григорий делает вид, будто не замечает, как кожа с ее стоп и кистей сползает чулком вместе с милыми крашеными ногтями.
— Лишь бы тебе было комфортно, — щурится он. — Знаю, да не скажу, — ласково усмехается Григорий.
Ему открыто знание о том, что в мыльный жировоск может превратиться как часть Татьяны, так и вся Татьяна. Тогда бы ты пошла на шампунь, тогда бы тобой перед сном можно было подмыться. Григорий вырастает во весь рост, становясь не то стрелком, не то стрельцом. Но для этого, напряженно думает Григорий, нужны сырая почва, темная вода и, понятное дело, большой недостаток воздуха. Прямо скажем, качает он головой, исключительные условия. А так кожа, мышцы и внутренние органы Татьяны превращаются в зловонную, грязно-бурую, полужидкую полуплоть. Григорий нежно погружает в эту творожную массу руку по локоть. Слизистая желудка приобретает бурую окраску, что может вызвать у Григория ошибочное предположение о химическом ожоге. Но Григорий бдит, он не спит, он стреляет. Среди подвергнувшихся гнилостному разложению тканей Татьяны дольше всего сохраняются хрящи, матка, сухожилия и артерии. Григорий ловит матку, как рыбку в мутной воде. Осторожно облизывает ее на ладони, осторожно надкусывает, чутко прислушиваясь к ее вкусу как к протяжному крику ночного полета, и быстро жует, чавкает, весело морща нос, пожирает, глотает, глотает.
— Это тебе не кальмары в томате, — утирается он, довольный.
Вместе с тем, Григорий уверен, что снаружи Татьяна покрыта нежной кожей с многочисленными сальными железами и богато снабжена нервами и нервными окончаниями. Плесневые грибки, насекомые, которые тебя так любили, тельца Фатера—Пачини, концевые элементы Краузе, удаление зубов, узкий таз и мозги, такие скрытные мозги, и опять, опять насекомые. Может быть, даже слишком богато ты снабжена, куда богаче, чем другие.
Григорий выходит на прополку лобкового волоса Татьяны. Ощипанные кудряшки он отправляет себе в рот пучками, заодно с ползающими по ним белыми червяками. Глотает, весело морщит нос, глотает.
— Все будет хорошо, — выдает с отрыжкой Григорий эту святую тайну зомбирования. Остатки кудряшек с червями висят у него на подбородке, иные отползают в сторону шеи.
— В функциональном отношении ты, родная, являешься органом чувства, — признается Григорий Татьяне.
Татьяна молчит. Они уже въехали в парк. Рестораны.
Когда у меня кончились последние деньги, я купил себе гоночный автомобиль. Смешная покупка. Большой красный гоночный автомобиль с серебряными крыльями. У него была безмерная выхлопная труба и часы с золотыми стрелками, которые показывали китайское время. Возможно, такого автомобиля больше уже никогда ни у кого не будет. Он был сделан в единственном экземпляре, и на его шинах было мало резины. Всё это были такие функциональные навороты, что даже парадные рясы Папы Римского казались на его фоне легким халатом. По своим качествам мой гоночный автомобиль не знал себе равных и потому почти не участвовал в соревнованиях. Люди, как мухи, трогали его руками. Мои друзья выбили ему фары, но он и без фар весь светился неоновым светом. Он развивал такую скорость и был так красив, что мои глаза не видели ничего, кроме тебя.
Когда в первый раз мы с тобой поехали кататься по миру, ты, конечно, немножко трусила и даже забыла, как меня зовут, но я не придал этому большого значения. Со временем ты привыкла, и он стал нашим автомобилем. Куда бы нас ни занесло, он держался кромки неба. Небо гуляло, мы с небом гуляли — небо было нам по колено. В Подмосковье мы обласкали поросшую редким клевером высокую плешь земли, в Калифорнии, нажравшись мексиканской клубники, лечили, сильно голые, дельфина с подбитой бровью. По Тихому океану мы прошлись на белом порошке, через морошку и можжевельник на дальний юг, и ты отказалась от правил движения, а позже даже от принципов. Там, где кончились принципы, было особенно много настурций. А в Будапеште — помнишь Будапешт? — мы реставрировали на оранжевых пальцах срамные заборы Средневековья. Киты-кашелоты, любовь-морковь, собаки-кактусы, с тобой я готов был есть даже очень странные вещи.
Автомобиль не дрожал и не дергался — мчался спокойно. Любовь — глубокий покой, глубже сна, глубже прижизненно уже не бывает. В этом глубоком покое ты надевала фиолетовые очки, на твоих ногах были язвы и родинки. Дух стоял, как в дубовом гробу. На стоянках мы привязывали друг друга черными привязными ремнями. Ты запускала мне в яйца солнечных зайчиков. Зайчики выели яйца до дыр. Песни советских композиторов стали с тех пор мне гораздо ближе. Блядь, я всё тебе обещал. Я просветлился. Ты стала помоями. Блядь, когда ты стала помоями, я полюбил тебя еще больше. А когда ты стала ну просто вонью, ну просто одной чудовищной вонью, я не смог жить без тебя. Хотя, как видишь, живу.
Прочитав текст В.Ерофеева, мне сразу же пришло на ум изречение другого известного человека - французского поэта Бодлера. Правда оно касается женщины, но позволю себе его перефразировать: дом - это пpuглaшeнue к счастью.
Именно приглашение. Наверное, каждый из нас замечал, что есть дома, входя в которые тебя как будто накрывает волна теплоты и любви. В этих домах царит какое-то внутреннее спокойствие, в них все гармонично - даже забытый на диване плед не создает ощущения беспорядка, а, скорее, говорит о том, что его хозяйка или хозяин где-то рядом, что они сейчас войдут, улыбнутся и комната, и без того светлая и уютная, станет еще светлее.
Мы наконец перестали воспринимать дом как место, куда приходят только спать после долгой и изнурительной работы. Сегодня дом - это место, где ты чувствуешь себя защищенным, где ты строишь свое будущее и будущее своих детей. Дом - это возможность стать счастливым, достижимая практически для каждого, кто этого желает.
Хотелось бы ссылку на статью, интересно.
Потому что официально в школьной грамматике выделяются три формы времени: настоящего, прошедшего и будущего. Всё. В научной грамматике, конечно, посложнее, там временнЫе формы глагола тесно связываются с видовыми формами и с залогами. Но у меня все равно так много не получается.
Частица ВРЯД ЛИ, имеющая значение ЕДВА ЛИ, употребляется для выражения сомнения в том, что высказывается или сообщается. Например. С такими результатами ЕГЭ по русскому языку ВРЯД ЛИ можно поступить в университет.
В таком значении частице ВРЯД ЛИ синонимична частица НАВРЯД ЛИ.
Но если частица ВРЯД ЛИ является стилистически нейтральной, то в отличие от нее частица НАВРЯД ЛИ считается разговорной. Её можно употреблять в обиходных разговорах, в переписке, носящей непринужденный характер.
Что касается других условий (например, в объяснительных записках, в печати), то употребление разговорного варианта неуместно, поскольку никакими дополнительными смысловыми и экспрессивными качествами эта частица не обладает.
Иногда используется упрощенный вариант, просторечный -- НАВРЯД.
Но и эта частица обычно употребляется, когда автор хочет создать особую характеристику речи своего героя, то есть в художественной литературе, а также в каких-то очерках о героях-тружениках, публикуемых в газетах.
Можно при написании образно представить то, о чем пишите, потому что два слова "сначала" и "с начала" совершенно разные.
Смотрим на конкретном примере, как различить раздельное и слитное написание.
"Сначала были звуки".
"Сначала лето, потом осень".
"С начала лета начались каникулы".
То есть у нас два начала, одно общее для всего совершаемого описываемого события, а другое "начало" конкретного существительного, в данном случае это лето.
Таким образом понятно, где начало, а где сначала.
Выпишите отдельно в два столбика побольше предложений с похожими предложениями и тогда поймете правило написания данного примера.
Первые женщины, ставшие Героями Советского Союза, - Валентина Степановна Гризодубова, Мария Михайловна Раскова, Полина Денсовна Осипенко.
Звания были удостоены 2 ноября 1938 года. Это случилось после полета Москва-Дальний Восток, совершенного ими в сентябре того же года на самолете АНТ-37 ("Родина" - именно это название самолета читается на фотографии, которая иллюстрирует вопрос).
Однако формально первой женщиной-Героем Советского Союза считается В.Гризодубова. Она была командиром экипажа. Она же была награждена первой.
(на фотографии, если я не ошибаюсь, в центре - В. Гризодубова, слева - П. Осипенко, справа - М. Раскова).
Разбор по составу слова БОЛЬШОЕ начнем с определения его части речи.
Возле деревни мы увидели большое озеро.
Озеро какое? большое.
Это прилагательное среднего рода единственного числа с окончанием ОЕ:
большОЕ, большОГО, большОМУ, большОМ.
Основа слова - БОЛЬШ.
Теперь нам нужно выделить корневую морфему, для этого вспомним родственные слова, например:
— Приближаемся. — Григорий краем глаза следит за сказочным парком за оградой. — Где это мы?
— Нигде. — Татьяна мягко улыбается одними только синяками под глазами, ее веки не сомкнуты, и хорошо видно, что яркие пятна Ларше у Татьяны треугольной формы. Своими основаниями ее треугольники обращены к роговице.
— Как ты себя чувствуешь?
— Нормально. Только немного холодно.
— Коченеешь? — Григорий трогает ее за щеку. — Потерпи. Уже недолго.
— Григорий! — Татьяна неподвижно смотрит ему в глаза. — Не унижайся. Ты держись. Ты — мужчина. Ты не унижайся, Григорий.
— Ну что ты, что ты, — успокаивает ее Григорий. — Твое охлаждение возникает вследствие прекращения теплообразования.
— А какое у нас оно было, ты помнишь, это теплообразование, Григорий!
— Что было, то было, — соглашается он. — Большое теплообразование!
— А ты удиви меня, — просит Татьяна. Из сократившихся артерий ее кровь сонно переходит в вены.
— Конечно, я сейчас, я удивлю. Это ничего. Твоя температура понижается на один градус в час. Какой парк, Татьяна! Ты посмотри на эти пещеристые места, которые при помощи ножек срастаются с ветвями.
— А ты нажми, нажми на эти пятна, ведь цвет кровоподтека не меняется.
— Да вообще, если тебя перевернуть, пятна переместятся на противоположную поверхность тела.
— Переверни меня, Григорий, пожалуйста, переверни.
— Ты посмотри, какой парк!
— Ничего особенного. Он какой-то весь грязно-зеленый, и как-то странно пахнет.
— Это ничего. Это распад гемоглобина, Татьяна.
Кишечник Татьяны резко вздувается газами.
— Такое впечатление, что я беременна. Я можно, ты мне позволишь, я выпущу газы?
— Откуда этот хруст?
— Какой хруст? — настораживается Григорий.
— Как будто хрустят новенькие ассигнации. Боже, как я любила деньги!
— Кто же их не любил. Я буду стрелять, ладно, Тань?
— Ты вруби похотник.
— Погоди… — Григорий вытирает пот со лба. — Вот сейчас, как только въедем в ворота.
— И ты выстрелишь? Пузырьки газа раздвинут мои тканевые элементы, превратят мои мягкие ткани и органы в губчатые, пенистые образования.
— Мне не мешает этот хруст. Совсем не мешает. Меня не волнует общественное мнение. Мне все равно.
Вздутие тканей Татьяны тем временем увеличивает ее объем. Гигантизм Татьяны в сознании Григория не знает никакой меры.
— Это ничего, что я полюбила другого человека? — шепчет она.
Стенки желудка и пищевода склоняются у Татьяны к самоперевариванию, их содержимое обещает вытечь в брюшную полость. Под влиянием желудочного сока в татьяниной скороварке тела за какие-нибудь пятнадцать-двадцать минут переварятся селезенка и легкие.
— Все переварится, — хозяйственно обещает Григорий. — Что ты хочешь: осень! Осенние листья при гниении тоже становятся дряблыми, грязно-зеленого цвета.
— Ты случайно не знаешь, что такое жировоск? — спрашивает Татьяна.
Григорий делает вид, будто не замечает, как кожа с ее стоп и кистей сползает чулком вместе с милыми крашеными ногтями.
— Лишь бы тебе было комфортно, — щурится он. — Знаю, да не скажу, — ласково усмехается Григорий.
Ему открыто знание о том, что в мыльный жировоск может превратиться как часть Татьяны, так и вся Татьяна. Тогда бы ты пошла на шампунь, тогда бы тобой перед сном можно было подмыться. Григорий вырастает во весь рост, становясь не то стрелком, не то стрельцом. Но для этого, напряженно думает Григорий, нужны сырая почва, темная вода и, понятное дело, большой недостаток воздуха. Прямо скажем, качает он головой, исключительные условия. А так кожа, мышцы и внутренние органы Татьяны превращаются в зловонную, грязно-бурую, полужидкую полуплоть. Григорий нежно погружает в эту творожную массу руку по локоть. Слизистая желудка приобретает бурую окраску, что может вызвать у Григория ошибочное предположение о химическом ожоге. Но Григорий бдит, он не спит, он стреляет. Среди подвергнувшихся гнилостному разложению тканей Татьяны дольше всего сохраняются хрящи, матка, сухожилия и артерии. Григорий ловит матку, как рыбку в мутной воде. Осторожно облизывает ее на ладони, осторожно надкусывает, чутко прислушиваясь к ее вкусу как к протяжному крику ночного полета, и быстро жует, чавкает, весело морща нос, пожирает, глотает, глотает.
— Это тебе не кальмары в томате, — утирается он, довольный.
Вместе с тем, Григорий уверен, что снаружи Татьяна покрыта нежной кожей с многочисленными сальными железами и богато снабжена нервами и нервными окончаниями. Плесневые грибки, насекомые, которые тебя так любили, тельца Фатера—Пачини, концевые элементы Краузе, удаление зубов, узкий таз и мозги, такие скрытные мозги, и опять, опять насекомые. Может быть, даже слишком богато ты снабжена, куда богаче, чем другие.
Григорий выходит на прополку лобкового волоса Татьяны. Ощипанные кудряшки он отправляет себе в рот пучками, заодно с ползающими по ним белыми червяками. Глотает, весело морщит нос, глотает.
— Все будет хорошо, — выдает с отрыжкой Григорий эту святую тайну зомбирования. Остатки кудряшек с червями висят у него на подбородке, иные отползают в сторону шеи.
— В функциональном отношении ты, родная, являешься органом чувства, — признается Григорий Татьяне.
прощёное воскресенье, непрошеный гость, незваный гость, гостиный, гостинец, гостиница, гостиная, златокованый, посажёный отец, названый брат, ветреный, конченый человек, приданое, мудрёный, ряженый, смышлёный, юный, румяный, пьяный, пряный, бешеный, рдяный, рьяный, свиной, жёваный, кованый, клёваный, вареник, драник, труженик, мученик, труженица, мученица, серебряник, бессребреник, масленица, костяника, пудреница, ольшаник, путаница, торфяник, длина, истина.
— Главная — Сочинение ЕГЭ
Можно ли врать, чтобы утешить человека? Над этим вопросом размышляет М. Глушко в предложенном для анализа тексте.
Автор раскрывает проблему, описывая попытку утешить человека в горе. Евгения Ивановна получила похоронку— её муж погиб, а сын пропал без вести. Чтобы утешить её , Ипполитовна рассказывает ей о случаях, когда похоронки были ошибкой писарей, просила не верить им и уверяла, что её муж и сын живы. Конечно, Евгения Ивановна понимала, что это неправда, но всей душой цеплялась за её слова. Писатель, как мне кажется, хочет сказать, что , когда у человека горе, ложь может стать утешением.
Далее автор противопоставляет Ипполитовну, которая своей сладкой ложью подарила надежду, Нине, которая предпочла не врать. Нина прочитала похоронку, но не стала говорить Евгении Ивановне, что весть получена по ошибке.Её молчание убедило героиню в страшной правде. По моему мнению , автор этим показывает , что если душу человека может сломить правда, то лучше утешить его ложью
Сравнивая действия этих героев по отношению к человеку, получившему горестное известие, мы можем увидеть, что именно ложь помогла утешить , "смирить горе".
Позиция автора ясна: "страшную правду надо впускать постепенно, придерживая её святой ложью, иначе душа не выдержит".
Я согласна с позицией автора, потому что ложь иногда единственное утешение, неправильно оставлять человека наедине с горькой правдой. Так, в произведении "На дне" М. Горького странник Лука лгал, чтобы у окружающих появилась надежда. Смертельно больную женщину Лука утешил, сказав, что после смерти её ждёт блаженство на том свете. Если ложь может стать утешением , гуманнее будет солгать.
Таким образом, сладкая ложь — временное утешение, но без неё будет тяжело принять правду, поэтому она необходима
В соответствии с критериями проверки сочинений формата ЕГЭ 2022 ваша работа оценивается следующим образом.
К1 - Формулировка проблем исходного текста: + 1 балл
Проблема определена верно, сформулирована корректно.
K2 - Комментарий + 5 баллов
Пример 1 в сочинении указан, пояснен.
Пример 2 в сочинении указан, пояснение дублирует первое.
Далее автор противопоставляет Ипполитовну, которая своей сладкой ложью подарила надежду, Нине, которая предпочла не врать. Нина прочитала похоронку, но не стала говорить Евгении Ивановне, что весть получена по ошибке.Её молчание убедило героиню в страшной правде. По моему мнению , автор этим показывает , что если душу человека может сломить правда, то лучше утешить его ложью .
Первое пояснение: Писатель, как мне кажется, хочет сказать, что , когда у человека горе, ложь может стать утешением.
Я не вижу, что автор этим примером показывает именно это. Скорее это видно из размышлений Нины. А главное — второе пояснение почти полностью дублирует первое, хотя, как вы говорите, они противопоставлены.
Взаимосвязь между примерами указана, проанализирована. Однако связь у вас сравнение, а до этого вы пишете о противопоставлении. Хотя при противопоставлении мы неизбежно сравниваем что-то, лучше придерживаться единой терминологии.
K3 - Отражение позиции автора исходного текста: + 1 балл
Позиция автора относительно поставленной проблемы определена корректно.
K4 - Отношение к позиции автора по проблеме исходного текста: + 1 балл
Отношение к позиции автора содержит согласие, тезис, обоснование тезиса.
K5 - Смысловая цельность, речевая связность и последовательность изложения: + 2 балла.
K6 - Точность и выразительность речи + 1 балл.
Баллы снижены из-за снижения по К10.
K7 - Соблюдение орфографических норм: + 2 балла.
| Позиция автора ясна: " с трашную правду надо впускать постепенно, придерживая её святой ложью, иначе душа не выдержит". |
Прямая речь в такой конструкции должна начинаться с большой буквы.
K8 - Соблюдение пунктуационных норм: + 3 балла.
K9 - Соблюдение грамматических норм: + 1 балл.
| Чтобы утешить её , Ипполитовна рассказывает ей о случаях, когда похоронки были ошибкой писарей, просила не верить им и уверяла , что её муж и сын живы. |
Нарушение временной соотнесенности.
| Далее автор противопоставляет Ипполитовну , которая своей сладкой ложью подарила надежду, Нине, которая предпочла не врать. |
При глаголе противопоставляет обязательно должно быть управляемое слово: кому противопоставляет.
K10 - Соблюдение речевых норм: + 1 балл.
| Автор раскрывает проблему, описывая попытку утешить человека в горе. Евгения Ивановна получила похоронку— её муж погиб, а сын пропал без вести. Чтобы утешить её , Ипполитовна рассказывает ей о случаях, когда похоронки были ошибкой писарей, просила не верить им и уверяла , что её муж и сын живы. |
| Нина прочитала похоронку, но не стала говорить Евгении Ивановне, что весть получена по ошибке . |
Неверный выбор слова, все же тут уместно говорить о документе, а не об абстрактной вести, коли речь идет об ошибке.
K11 - Соблюдение этических норм: + 1 балл.
За это не будет снижен балл, но согласитесь, что звучит несколько грубовато и резко, особенно учитывая трагический контекст.
| Далее автор противопоставляет Ипполитовну, которая своей сладкой ложью подарила надежду, Нине, которая предпочла не врать. |
Не могу согласиться, что этот эпитет тут уместен, опять же по этическим соображениям.
К12 - Соблюдение фактологической точности в фоновом материале: + 1 балл
Читайте также: