Хижина дяди тома сочинение
Обновлено: 02.07.2024
Принятие в 1850 году Закона о беглых рабах, который обязывал жителей свободных штатов возвращать беглецов их владельцам, вызвало бурное негодование миссис Стоу. До поры скрытый, бичеровский общественный темперамент готов был выплеснуться наружу. Толчком послужило видение, которое посетило ее в бранзвикской церкви: она впервые воочию увидела страдания негров и услышала их стоны. И тогда родился величайший во всей истории американской литературы пропагандистский роман "Хижина дяди Тома, или Человек, который был вещью" (1852).
Г. Бичер-Стоу говорила, что "его создал Бог", она лишь "писала под диктовку". Неоконченный роман, который был принят к печати вашингтонским аболиционистским журналом и который планировалось разместить в 3-4 ежемесячных номерах, разрастался под руками автора, пока не получилось объемистое двухтомное сочинение. Оно вышло отдельным изданием в 1852 году и произвело фурор: 10 тысяч экземпляров были распроданы за одну неделю. К началу Гражданской войны эта цифра перевалила за три миллиона.
Книга была переведена на 37 языков и стала всемирным бестселлером. Ею восхищались Джордж Элиот, Жорж Санд и Лев Толстой. Ральф Уолдо Эмерсон объяснил невероятную популярность романа тем, что его "с одинаковым интересом читали в гостиной, на кухне и в детской каждого дома". Международная слава Г. Бичер-Стоу еще возросла после турне писательницы по Европе.
"Хижина дяди Тома" оказала колоссальное влияние на культуру и политику того времени: ее публикация дала аболиционистскому движению новый мощный импульс и помогла перестроить общественное мнение в целом, буквально взбудоражив нацию. Персонажи книги — Саймон Легри, Элиза, маленькая Ева Сент-Клер, забавная негритяночка Топси и, конечно, дядя Том стали архетипами национального сознания.
Вскоре, вдохновленная успехом своего первого крупного произведения, Г. Бичер-Стоу произвела еще один романтический антирабовладельческий роман "Дред, история о проклятом болоте" (1856), основанный, главным образом, на признаниях восставшего раба Ната Тернера и, по сути, ничем не уступавший, но и не превосходивший в художественном отношении "Хижину дяди Тома". Вторая книга, однако, имела далеко не столь широкий резонанс, как первая.
Чем же объясняется феноменальный успех "Хижины дяди Тома" и есть ли "ключ", позволяющий раскрыть этот секрет? "Хижина дяди Тома" — произведение совершенно романтическое по методу. Автора не занимают экономические, политические, социальные аспекты рабовладельческой системы. Единственный предмет внимания Г. Бичер-Стоу — нравственное сознание рабов, рабовладельцев, работорговцев. Главное здесь — эмоциональный накал.
Характеры героев достаточно одноплановы и четко поляризованы. С одной стороны, здесь выведены злобные негодяи, такие, как "главный злодей" американской литературы, убийца дяди Тома, бессмысленно жестокий рабовладелец Саймон Легри и работорговец Хейли. С другой же стороны, находятся персонажи, наделенные всевозможными добродетелями, ангельскими, как старый негр Том и Ева Сент-Клер, либо человеческими, как "хорошие" плантаторы Шелби и Сент-Клер или красавица-квартеронка Элиза. Отчаянный побег Элизы через реку Огайо, с льдины на льдину, с маленьким сыном на руках, стал одним из самых известных эпизодов романа (впоследствии семья Элизы обретает свободу в Канаде). "Добрые" персонажи, как правило, оказываются страдающими жертвами негодяев (как все персонажи-рабы) либо несчастных обстоятельств (как Шелби, Сент-Клер и Ева).
Примечательно, что новоанглийская писательница-аболиционистка проявляет немалую, по тем временам, деликатность, не только изображая некоторых рабовладельцев хорошими добрыми людьми, но и делая самых главных негодяев выродками-северянами. Главное зло, — подчеркивает автор, — не в людях, южанах или северянах, а в рабстве. Рабство разъедает души людей, лишая их проблеска человечности (Легри), рабству неизбежно сопутствуют такие чудовищные вещи, как распад негритянских семей (дяди Тома, Элизы, Кэсси, Эммелины), наказание беглых рабов, ужас и смерть.
Популярность романа невозможно объяснить его художественными достоинствами, хотя здесь есть и тщательно разработанная интрига и юмор, и пафос, и хорошо продуманная мелодрама. Это вполне добротное литературное произведение. И все же роман велик скорее как общественный, чем художественный факт, что вполне оправдывается задачами автора.
В своих "новоанглийских" рассказах, а затем и романах ("Сватовство священника", 1859; "Жемчужина острова Орр", 1862; "Олдтаунские старожилы", 1869 и др.) писательница обнаруживает меткую наблюдательность и тонкое эстетическое чутье. Она воспроизводит точную картину духовной и материальной жизни Новой Англии, давая мастерский анализ внутренней механики пуританского характера, рисуя сочные типажи фермеров штата Мэйн. Именно Г. Бичер-Стоу, исключительно продуктивно работавшая до самой своей кончины в возрасте восьмидесяти пяти лет, стоит у истоков новоанглийской реалистической литературы местного колорита рубежа XIX—XX веков.
Что же касается ее первого романтического романа "Хижина дяди Тома" как явления общественно-политического, то о его масштабах позволяют судить слова президента США Авраама Линкольна, который, приветствуя прославленную писательницу, спросил: "Так Вы и есть та маленькая женщина, чья книжка развязала такую большую войну?" Разумеется, в этом высказывании было некоторое нарочитое преувеличение, но "Хижина дяди Тома" действительно явилась каплей, переполнившей чашу общественных эмоций, и они вылились через край.
В книге "Ключ к хижине дяди Тома" Г. Бичер-Стоу указала целый ряд автобиографий чернокожих невольников (или "рассказов рабов"), на которые опирался ее роман: автобиографии Филлипса, Г. Уилсон, У.У. Брауна, Ф. Дугласса и др. Именно в жанре "рассказа раба" развивалась в первой половине XIX века афроамериканская литература (у истоков жанра находилась, как мы помним, "Интересная история жизни Оладо Эквиано", опубликованная в 1789). По малограмотности рабов их "рассказы" в основном записывались с их слов хозяевами.
Особняком стоят имена Уильяма Уэллса Брауна и Фредерика Дугласса. Первый из них, впоследствии ставший ярким романистом, описал свою жизнь безусловно самостоятельно, что, впрочем, не слишком меняет дело: жесткие жанровые рамки "рассказа раба", которых пунктуально придерживался У.У. Браун, не оставляли возможности для действительного самовыражения. Подлинно самобытная черная словесность США заявила о себе в 1845 году, когда увидела свет блестящая автобиографическая книга "Рассказ о жизни Фредерика Дугласса, американского раба". Голос Ф. Дугласса, однако, еще надолго — вплоть до начала XX века оставался едва ли не единственным отчетливо афроамериканским голосом в литературе страны.
Тесная связь черной словесности со знаменитой книгой белой писательницы Г. Бичер-Стоу оказалась двусторонней. "Хижина дяди Тома" была восторженно принята афроамериканским населением (показательно, что на похоронах Бичер-Стоу группа бостонских афроамериканцев возложила к ее гробу венок, на ленте которого значилось: "Дети дяди Тома") и сыграла важную, но далеко не однозначную роль в становлении черной прозы США.
Книга стимулировала развитие черной художественной традиции, но надолго затормозила процесс самовыражения афроамериканцев. Она врезала в общественное сознание целый ряд стереотипов, прежде всего, мощный образ-символ негритянского долготерпения и набожного смирения — дядю Тома. Персонажи романа Бичер-Стоу стали неким каноном изображения афроамериканцев в литературе. Вместе с тем роман как бы проложил колею, по которой и покатилась еще не слишком самостоятельная черная беллетристика XIX столетия.
Так, уже год спустя после публикации "Хижины дяди Тома" появился первый в истории американской литературы "настоящий" роман, написанный черным автором — "Клотель, или Дочь президента" (1853) Уильяма Уэллса Брауна. Речь в нем шла о дочери президента Джефферсона и одной из его чернокожих рабынь, и роман поднимал целый комплекс наболевших вопросов: об эксплуатации рабов и трагическом положении мулатов в обществе, о двойной морали и т.д. Вызывающе смело поставленная расовая проблема решалась, однако, автором в опоре на книгу Бичер-Стоу с ее "негритянским каноном" и эстетическими условностями "белой прозы", такими, как "почти белая" героиня и вполне литературная речь рабов. Впоследствии Браун написал продолжение романа, доведя действие до Гражданской войны.
Но и много позднее — на протяжении поколений — черные авторы чувствовали себя обязанными опираться на роман Бичер-Стоу, хотя бы для борьбы с порожденными им стереотипами, как это делали Ричард Райт в сборнике рассказов "Дети дяди Тома" (1938) или Ишмаэл Рид в романе "Побег в Канаду" (1976). Джеймс Болдуин резюмировал: "Все мы скованы этой книгой".
Если материал и наш сайт сочинений Вам понравились - поделитесь им с друзьями с помощью социальных кнопок!
Характеристика главных героев:
1) Том – очень благочестивый, набожный, предан своим хозяевам Шельби; готов помочь слабым. Его любят и хозяйские дети.
2) Тетушка Хлоя – мастерица готовить, в скромной хижине дяди Тома всегда было вкусное угощение. Она находит дополнительный заработок, чтобы помочь хозяевам выкупить Тома.
3) Джордж – принадлежал Гаррису, который отдавал его для работы на фабрику. Джордж был способным работником, но хозяин не ценил, а только унижал его.
Непокорный Джордж сбегает, чтобы уехать в Канаду, забрать жену Элизу и сына Гарри.
4) Элиза – красивая, молодая служанка при мисс Шельби, была предана ей. Но, узнав, что маленького Гарри хотят продать, сбегает с ним из дома. Неимоверными усилиями она достигает своей цели. Немало людей помогало беглянке.
5) Огюстен Сен-Клер – добродушно относился к своим рабам-неграм. Его мало интересовало хозяйство, поэтому слуги были даже в какой-то степени избалованы своим хозяином. Очень любил свою дочь Еву.
6) Ева – прелестное создание, не по годам умная, она сочувствует чужому горю, жалеет всех. Смерь Евы потрясла и слуг, они тоже были привязаны к добросердечной девочке.
7) Джордж Шельби – еще подростком посещал гостеприимную хижину дяди Тома, наслаждался стрепнёй тетушки Хлои. Поступаете в 2019 году? Наша команда поможет с экономить Ваше время и нервы: подберем направления и вузы (по Вашим предпочтениям и рекомендациям экспертов);оформим заявления (Вам останется только подписать);подадим заявления в вузы России (онлайн, электронной почтой, курьером);мониторим конкурсные списки (автоматизируем отслеживание и анализ Ваших позиций);подскажем когда и куда подать оригинал (оценим шансы и определим оптимальный вариант).Доверьте рутину профессионалам – подробнее.
Именно он делает все, чтобы выкупить впоследствии Тома. Но было уже поздно. Человек передовых взглядов, Джордж, даёт свободу своим неграм.
С годами остывала жгучая злободневность страстей, бушевавших вокруг книги. После гражданской войны рабство негров было отменено законом. Сменялись поколения. А книга продолжала свой путь. Теперь ее повсюду читают, преимущественно дети. Она и сейчас живет: разговаривает с нами, веселит или печалит, отходит на время и снова возвращается.
Почему так происходит?
Что может быть общего у нас — людей иной страны, иной эпохи, по иному воспринимающих мир, — с истово религиозной пуританкой прошлого столетия?
Главной язвой Америки в середине XIX века было узаконенное рабство негров на Юге. Тогда и кристаллизовались те неразрешимые противоречия, которые в конце концов привели к гражданской войне 1861-65 гг.
Против рабства выступили аболиционисты. Сейчас аболиционизм — один раздел в учебниках американской истории, а было это сложным, драматичным движением, рождавшим яркие характеры.
Первые аболиционисты были самозабвенными борцами за дело, казавшееся безнадежным. Их побуждали выступать против рабства не материальная заинтересованность, не чьи-то приказы и даже не надежда на успех. А только веления совести, только преданность идеалам добра и справедливости.
Началось с небольших кружков, клубов, сообществ. В 1831 году их в разных штатах насчитывалось около ста.
В 1835 году Конгресс США принял закон, запрещавший распространение аболиционистских изданий, а в 1836 году постановил отвергать, не рассматривая, все аболиционистские петиции, прошения и запретил впредь подавать жалобы или законопроекты, направленные против рабства. Конгресс штата Джорджия установил премию в пять тысяч долларов тому, кто доставит Гаррисона в суд штата. Газеты Юга изображали аболиционистов бессовестными разбойниками, грабителями, завистливыми тунеядцами, которые стремятся разорить цветущие плантации.
Тем не менее аболиционистское движение росло, становилось массовым. Противники рабства уже к 1837 году организовали 412 тысяч петиций, обращенных к правительству США с требованием запретить рабовладение. Более двух миллионов свободных американцев подписали эти петиции.
Бичер-Стоу жила в свободном штате Огайо в городе Цинцинати, где не было рабов, но в 1850 году Конгресс принял закон о беглых рабах. Теперь и жители северных штатов обязаны были ловить беглых негров и передавать их в руки хозяев.
Законом о беглых рабах — этой победой рабовладельцев начиналась вторая половина века в США.
Гарриет Бичер-Стоу думала об этом сидя у колыбели своего шестого ребенка. Повторяя уроки со старшими детьми, читая с ними ежевечернюю молитву, она вспоминала о черных матерях и черных детях, искавших убежища в их старом доме в Цинцинати. Теперь их всех должны были хватать полицейские, заковывать в кандалы, отправлять на Юг. А ее братьев, ее друзей, всех, кто помогал несчастным, должны судить как преступников.
В начале февраля 1851 года Гарриет причащалась в домовой церкви в Брунсвике. И с ней произошло нечто странное. Она увидела: вот явственно, прямо перед ней, перед ее глазами распинают на кресте живого человека. Это была галлюцинация. Не первая в ее жизни и для истово религиозной женщины не такая уж необычная. Она вскрикнула от ужаса и сострадания. Так началась знаменитая книга — криком.
На кресте корчился в страшных муках большой черный человек.
Это был не просто мираж. Это художник увидел прообраз не написанной еще картины. Это писатель почувствовал толчок не написанной еще книги. Она сделала первый набросок и прочитала своим близким, прочитала неуверенно, словно страшась чего-то.
Мы попадаем в гостиную южного плантатора мистера Шелби, который запутался в долгах и вынужден расплачиваться рабами. Ему очень не хочется этого делать, он человек не злой, но иного выхода он для себя не видит. И соглашается продать лучшего своего слугу Тома.
Много раз на протяжении романа звучат прямые обращения к читателям. Публицистические страницы, порою целые публицистические трактаты, — неотъемлемая часть художественного сплава книги.
Однако задевала книга прежде всего не этими трактатами, а живыми картинами.
Служанке Элизе грозит потеря ребенка. Ее хозяину грозит неприятный разговор с женой. Так и в патриархальной усадьбе Шелби действуют две системы нравственных оценок: одна для хозяев, другая — для рабов.
В основе этих первых же сцен — убеждение писательницы в том, что черные люди, низведенные до положения вещи, способны, как и белые, ощущать радость, любовь, гнев, горе. Так думали и чувствовали в ту пору немногие. Не только для южных родичей Гейли, но и для северных родичей Шелби это были взгляды новые, беспокоящие.
С первых же глав читатель ощущает в книге два противоречащих друг другу настроения: это книга обычная, похожая на те, что уже читаны, — спокойное, благополучное чтение. И в то же время это книга, начиненная динамитом. Это и увлекательная книга. Драматически развиваются события, постоянно возникает все новое напряжение: погони, столкновения людей, резкие переходы от жестоких сцен насилия к бытовым зарисовкам, к мягкому юмору, даже к идиллии, — все это захватывало читателей.
Писатель, как путешественник, отправляется в плавание по глубинам душ. И если ему удается найти, открыть нечто новое, до него неизвестное, то созданные его воображением персонажи становятся нарицательными, т. е. он, писатель, впервые нарекает, дает имя определенному сочетанию человеческих качеств, как путешественник дает названия неизвестным ранее горам, рекам, морям. Бичер-Стоу это удалось. Писательница приводит нас к главному герою книги неторопливо, останавливаясь по пути, настраивая читателей, подробно описывая сад, цветы, обстановку в комнате, ее идеальную опрятность, литографии из Священного писания и портрет Вашингтона на стенах.
Том считает, что хозяин и раб — существа разной породы и что позволено хозяину, то не позволено рабу. Он искренно думает и чувствует так же, как думали и чувствовали его отец, дед, прадед.
Том очень добрый человек. Он добр не рассуждая, инстинктивно. Когда маленькая Ева упала за борт с парохода — на этом пароходе Гейли вез Тома с другими рабами на невольничий рынок на Юг, — он, ни секунды не колеблясь, первый кинулся в реку. Он менее всего думал о том, что может убежать. Он спасал ребенка.
Для Бичер-Стоу евангельский Христос был прежде всего очень добрый человек. И ее идеал — истинный христианин. Библия для Тома — часть его жизни, его дома, его семьи. Он не просто верит в библейские сказания, он видит, слышит, ощущает непосредственно все, что написано в Библии. Евангельский призыв — душу свою за други своя — для Тома не книжная премудрость, а закон его повседневного существования. Он сам следует этому закону и даже не представляет себе, как можно иначе.
Гарриет Бичер-Стоу во многом потакала вкусам своих читателей. Во многом, но не в главном. Ведь большинству из них хотелось бы, чтобы добродетель восторжествовала, чтобы дядя Том остался в живых, чтобы Джордж Шелби — сын первых хозяев Тома, который разыскивал старого негра и мчался с деньгами для выкупа, — не опоздал на два дня. Счастливый конец удовлетворил бы многих современников и потомков. Счастливо окончившуюся книгу закрывают с приятным чувством облегчения. Герой остался в живых, — значит, все не так уж страшно, все обойдется, все как-нибудь образуется. Трагическая кончина Тома — его апофеоз, его победа, единственно возможная для него в данных обстоятельствах. К этому шло все повествование, в этих завершающих страницах — его кульминация. Эти страницы не дают успокоения, примирения.
Дядя Том — герой национальный, американский негр середины девятнадцатого века, сын своего племени, своей эпохи. Но вот уже второе столетие, как он привлекает сердца людей на всех континентах, волнует и таких читателей, которые никогда не сталкивались с рабством.
Это соотношение характеров Тома и Джорджа определяется, конечно, и взглядами писательницы. Том ей бесконечно ближе, роднее. И мировоззрение писательницы проявляется в его создании сильнее и ярче, чем во всех публицистических отступлениях.
Эта картина американской жизни прежде всего в самом буквальном смысле слова: люди тогда именно так одевались, так ели, так передвигались; комнаты были так обставлены, родители так разговаривали с детьми. Бичер-Стоу — бытописательница, досконально знающая то, о чем она пишет, умеющая изображать милую ее сердцу повседневность, У писательницы вещи характеризуют человека. Дом Офелии Сен Клер так же естественно выражает и продолжает ее характер, как беззалаберный, беспорядочный дом ее брата совсем иные человеческие типы и отношения.
Читательский интерес ни на мгновение не должен угасать, — этого автор добивается, используя самые распространенные, что называется, подручные материалы, — подслушанный разговор, переодевание, погоня, бегство, узнавание. В книге чередуются напряжение и разрядка, слезы и смех, высокая патетика и грубоватый юмор. Вот Элиза добежала до реки, свалилась в изнеможении в гостинице, — и писательница возвращает нас в дом Шелби, где убитая горем тетушка Хлоя тем не менее весьма искусно задерживает обед, и таким образом задерживает погоню за Элизой.
Отстраненность Бичер-Стоу от литературы мешала ей приблизиться к живительным источникам литературных традиций и воспринять творческий опыт своих литературных современников. Это обстоятельство определило некоторые особенности ее прозы — наивное риторическое многословие, шероховатости стиля. Но эта же самая литературная неосведомленность и неопытность определили, окрасили самобытную силу ее и впрямь особняком стоящего художественного дарования, определили то значительное место, которое ее книга заняла в истории американской литературы.
Писательница широко использовала все приметы расхожей литературы вплоть до локона в ладанке. Локон Евы носил на груди Том, но писательница возложила на этот локон совсем уж непосильную нагрузку, заставляя Легри вспоминать, что такой же локон прислала ему умирающая мать.
Роман Бичер-Стоу — откровенно тенденциозная книга. Автор вмешивается, поучает героев и читателей, негодует, радуется, режиссирует. Она хочет завоевать читателей, она обращается не к аболиционистам, не к своим единомышленникам. Нет, она пишет для тех, кто вовсе не думает о рабстве или даже склонен мириться с ним, находить в нем положительные стороны.
И все-таки именно книга Бичер-Стоу сыграла особую роль в борьбе против рабства.
Я была на Юге и доложу Вам, неграм там прекрасно живется. Вряд ли они могли бы так хорошо жить на свободе.
. надругательства над человеческими чувствами, человеческими привязанностями — вот что, по-моему, самое страшное в рабстве. Например, когда негров разлучают с семьей.
Да, это, конечно, ужасно, — сказала изящная дама, разглядывая оборочку на только что законченном детском платье. Но такие случаи, кажется, не часты. Увы, слишком часты. Представьте себе сударыня, что ваших детей отняли у вас и продали в рабство.
Как же можно сравнивать наши чувства и чувства негров, — сказала рукодельница, разбирая мотки шерсти, лежавшие у нее на коленях.
Следовательно, вы их совсем не знаете, сударыня, если можете так говорить. поверьте мне, эти люди способны чувствовать так же, как мы, если не глубже.
Ее собеседница проговорила, зевнув:
Элиза, убежавшая со своим сыном с плантации Шелби, попадает в дом сенатора Берда. Сенатор только что вернулся из Вашингтона с той самой сессии сената, которая утвердила закон о беглых рабах.
У миссис Берд нет и секунды колебания: конечно, укрыть Элизу, конечно, помочь бежать. Она стремится сейчас же, немедленно, нарушить закон, за который голосовал ее муж. Но и сам сенатор Берд, человек по натуре добрый, поворчав немного, везет Элизу в безопасное место.
В книге изображены три рабовладельца — добрый Шелби, не плохой, хотя и легкомысленный Сен Клер и негодяй Легри. Рабу Тому хорошо жилось у Шелби, Тому было не плохо у Сен Клера и Тома забили насмерть у Легри. Различия в характере трех рабовладельцев для личной судьбы Тома весьма существенны. Но ведь именно добрый Шелби отдал Тома в лапы Легри.
Все рассказанное и показанное в романе не просто возбуждает гнев против негодяя Легри и ему подобных, но ведет читателей к выводу: порочна система рабовладельческого общества.
Роман критиковали и с прямо противоположных позиций.
Главными героями произведения являются: раб Джордж, Элиза с сыном, Шелби, Хлоя с Томом, работорговцы Тейли и Локкер.
В Кентукки за беседой с Тейли мистер Шелби решает продать ему Тома с сыном Элизы - Гарри для того, чтобы погасить все долги по бирже. Эта новость шокировала Элизу и жену Шелби. Муж Элизы Джордж Гаррис решает сбежать в Канаду и выкупить супругу вместе с сыном, так как он попал к деспотичному хозяину, мучившего его из-за его грамотности и изобретения машины для выделки хлопка на фабрике. В итоге Джорджу удаётся сбежать и быть неузнанным. Элиза в свою очередь убегает от Шелби с сыном, но Том не соглашается на побег с ней. Разъярённый Тейли скачет за ними вдогонку, но откладывает погоню в связи со сговором рабов Шелби Сэма с Энди и задержкой лошадей. Элиза остановилась у реки в гостинице со льдинами. Она убежала по льду от Тейли на другой берег и в итоге была спасена с сыном.
В кабаке Тейли договаривается с работорговцем Локкером и Мэркс, что они поймают для него беглянку. Затем Элизе помогает доехать дальше сенатор Бэрд. По пути в Канаду у его друга Джона останавливается Джордж и едет вместе с Элизой далее. Он проводил дядю Тома со слезами на глазах, а тот подарил ему на память доллар. Мальчик пообещал дядюшке обязательно подрасти и выпустить на свободу всех рабов, а его лично выкупить, разбогатев. Перед прибытием Джорджа к Элизе его в гостинице узнал фабрикант Вилсон, шокированный его риском получить свободу. По дороге на Юг Тейли купил рабов на Невольничьем рынке. Затем Том с Тейли и другими рабами поплыли на пароходе, где дамы на верхней палубе оживлённо спорили между собой, необходимо ли высшему свету рабство. Ребёнка рабыни Тейли продал за 45 долларов и она от горя утопилась в ту же ночь.
На пароходе также плыл и богатый мистер Сен-Клер с дочкой Евой, очень слабой и хилой девочкой, которой понравился Том. Когда она вдруг упала за борт, Том, уже свободный от кандалов, смог спасти её, и девочка упросила Сен-Клера купить Тома у Тейли, что и выполнил в результате богач. Тома назначили кучером. Сен-Клер уговорил ехать с ним кузину Офелию для того, чтобы та стала хозяйничать вместо его больной высокомерной жены Мари. Она с трудом могла поверить в то, что Том не пьёт, так как прошлый раб кучер перевернул карету в пьяном виде. Мари вообще была строга к темнокожим в отличие от своего супруга. Офелии совсем не понравилась Мари из-за черствости и бездушности по отношению к рабам. Мари раздражала любовь Евы к прислуге и она отрицательно относилась к подобного рода привязанности.
От Симеона Хеллидэя Джоржд вместе с Элизой и ещё одним рабом поехали на другую станцию, но по пути им пришлось нелегко, ведь в скалах их догнали преследователи Локкер с Мэрксом и иной сброд. В результате Джордж сильно ранил Локкера и его бросили остальные, сбежав от страха. Невольники не взлюбили мадам Офелию, а особенно повариха Дина за её быстроту в хозяйственных делах. Том с грустью узнал про судьбу булочницы Прю, которую отлучили от семьи, и она спилась и вскоре умерла. Офелия часто спорила о рабстве с братом Огюстеном Сен-Клером и потому он решил подарить ей купленную 9-летнюю взбалмошную хулиганку Топси для того, чтобы она воспитала её должным образом. С помощью хозяина Том написал Хлое письмо. Ева обещала ему выпросить отца отпустить раба домой.
В итоге несчастного случая хозяин рабов погиб, а его супруга Мари пустила на аукцион продажи всю прислугу, уехав на отцовское поместье. Она не послушала уговоров Офелии об освобождении Тома по желанию покойных родных. После продажи Том попал к деспотичному кукурузному плантатору Легри, который хотел назначить его надзирателем над слугами. Вместе с ним в рабы прибыли и 15-летняя Эммелина, разлученная с матерью и мулатка Люси, которую выдал замуж хозяин за самого главного среди рабов Сэмбо. Сэмбо с Квимбо служили наказывающими провинившихся. Эммелина стала любовницей Легри.
За работой в поле Том познакомился с Касси, побывавшей у нескольких хозяев и в том числе у Генри, продавшему её двух детей. Она всё равно продолжала любить его. Батлера она ненавидела, а потом попала к капитану Стюарту, родив ему сына. После смерти его она избавилась от ребёнка. Тома сильно наказали за его слова, что Легри не является хозяином его души. Затем Легри, опасаясь высокомерной Касси, послушался её и не стал строго наказывать Тома. Когда ему принесли талисман мальчика - локоны с долларом, то локон он сжег, а купюру выкинул, поверив, что это колдовство, потому что такой же локон в прошлом послала ему мать, пытаясь образуметь деспотичность сына. До сих пор он видел её призрак во сне, вследствии чего сильно запил. Легри в гневе всё равно желает проучить раба Тома, который не хочет пороть остальных невольных по его приказу.
Из фермы в Огайо Джордж вместе с Элизой поехали дальше, а точнее сказать, поплыли на пароходе, заранее загримированные по совету Локкера, ставшего охотником на диких зверей. Элиза постриглась, а Гарри переодели девочкой, передав следовавшей в Канаду миссис Смит. На судне Мэркс не узнал Элизу. Касси предложила наказанному Тому побег, но тот отказался. Она устроила ловушку для Легри, предложив ему пройти в другую комнату из-за столов на чердаке, где все думали, что там места привидений. Когда после разговора с ней Легри услышал стоны на чердаке, то впал в недоумение. На его глазах был устроен мнимый побег рабов. Затем Касси с Эммелиной вернулась на чердак, а он приказал догнать беглянок. После безуспешной погони за ними Легри допросил Тома и велел его наказать. Раб погиб в итоге.
Прибывший сюда Джордж Шелби стал хозяином поместья после смерти отца и сам похоронил дядю Тома. Легри скончался от белой горячки. По возвращении домой на пароходе Джордж узнал, познакомившись с Касси, что она мать Элизы, а мадам Эмили де Ту - его сестра. Тогда он решился им помочь. В итоге в Канаде мисс Касси встретилась с ней дома у дочери и полюбила внучку, напоминавшую ей дочь в день их разлуки. Их сын Гарри стал учиться, а скоро все они, в том числе и Касси вместе с Эмили уехали в Африку. Сын Касси Генри тоже уехал в Африку. Хлоя оказалась вне себя от горя после прибытия Джорджа с вестью про гибель Тома. Джордж освободил всех своих слуг, предоставив им вольную и призвал их помнить и никогда не забывать о добром дядюшке Томе, проходя мимо его хижины.
Читайте также: