Есть вещи и хуже войны трусость хуже предательство хуже эгоизм хуже сочинение
Обновлено: 08.07.2024
1. Не падай духом. Никогда не падай духом. Секрет моего успеха. Никогда не падаю духом. Никогда не падаю духом на людях.
2. Будучи трезвым, претворите в жизнь все свои пьяные обещания — это научит вас держать язык за зубами.
3. Путешествуй только с теми, кого любишь.
4. Если в жизни можно оказать хоть маленькую услугу, не надо уклоняться от этого.
5. Не судите о человеке только по его друзьям. Помните, что друзья у Иуды были безукоризненны.
6. Смотри на картины непредвзято, читай книги честно и живи как живется.
7. Лучший способ узнать, можете ли вы доверять кому-то, — это доверять ему.
8. Надо покупать либо одежду, либо картины. Вот и все. Никто, кроме очень богатых людей, не может позволить себе и то и другое. Не придавайте большого значения одежде, а главное, не гонитесь за модой, покупайте прочные и удобные вещи, и тогда у вас останутся деньги на картины.
9. Из всех животных только человек умеет смеяться, хотя как раз у него для этого меньше всего поводов.
10. Все люди делятся на две категории: те, с которыми легко, и так же легко без них, и те, с которыми сложно, но невозможно без них.
11. Интеллигентный человек иногда напивается для того, чтобы провести время со своей глупостью.
12. Если позволять себе шутить, люди не воспринимают тебя всерьез. И эти самые люди не понимают, что есть многое, чего нельзя выдержать, если не шутить.
13. Человек не для того создан, чтобы терпеть поражения. Человека можно уничтожить, но его нельзя победить.
14. Умные люди чрезвычайно редко бывают счастливы.
15. По-настоящему храбрым людям незачем драться на дуэли, но это постоянно делают многие трусы, чтобы уверить себя в собственной храбрости.
16. Человек один не может. Все равно человек один не может ни черта.
17. Самый важный дар для писателя — встроенный противоударный детектор дерьма.
18. Все хорошие книги похожи друг на друга: они правдивее жизни.
Что мешает писателю? Выпивка, женщины, деньги и честолюбие. А также отсутствие выпивки, женщин, денег и честолюбия.
19. Что мешает писателю? Выпивка, женщины, деньги и честолюбие. А также отсутствие выпивки, женщин, денег и честолюбия.
20. То, что писатель хочет сказать, он должен не говорить, а писать.
21. Пиши пьяным, редактируй трезвым.
22. Мы становимся крепче там, где ломаемся.
23. Счастье — это крепкое здоровье и слабая память.
24. Тот, кто щеголяет эрудицией или ученостью, не имеет ни того, ни другого.
25. Лучше не иметь идеологии, чем не иметь работы.
26. Мне все равно, что такое мир. Все, что я хочу знать, — это как в нем жить. Пожалуй, если додуматься, как в нем жить, тем самым поймешь, каков он.
27. Есть вещи и хуже войны: трусость хуже, предательство хуже, эгоизм хуже.
28. В жизни не так уж трудно устраиваться, когда нечего терять.
29. Тот, кто выигрывает войну, никогда не перестанет воевать.
30. На свете так много женщин, с которыми можно спать, и так мало женщин, с которыми можно разговаривать.
31. Не может быть ничего стыдного в том, что дает счастье и гордость.
32. Мир — хорошее место, и за него стоит драться, и мне очень не хочется его покидать.
Задача писателя неизменна. Сам он меняется, но задача его остается та же. Она всегда в том, чтобы писать правдиво и, поняв, в чем правда, выразить ее так, чтобы она вошла в сознание читателя частью его собственного опыта.
Настоящий хороший писатель будет признан почти при всякой из существующих форм правления, которая для него терпима. Есть только одна политическая система, которая не может дать хороших писателей, и система эта — фашизм. Потому что фашизм — это ложь, изрекаемая бандитами. Писатель, который не хочет лгать, не может жить и работать при фашизме.
Фашизм — ложь, и потому он обречен на литературное бесплодие. И когда он уйдет в прошлое, у него не будет истории, кроме кровавой истории убийств, которая и сейчас всем известна и которую кое-кто из нас за последние несколько месяцев видел своими глазами.
Писатель, если он знает, из-за чего и как ведется война, привыкает к ней. Это — важное открытие. Просто поражаешься при мысли, что ты действительно привык к ней. Когда каждый день бываешь на фронте и видишь позиционную войну, маневренную войну, атаки и контратаки, все это имеет смысл, сколько бы людей мы ни теряли убитыми и ранеными, если знаешь, за что борются люди, и знаешь, что они борются разумно. Когда люди борются за освобождение своей родины от иностранных захватчиков и когда эти люди — твои друзья, и новые друзья и давнишние, и ты знаешь, как на них напали и как они боролись, вначале почти без оружия, то, глядя на их жизнь, и борьбу, и смерть, начинаешь понимать, что есть вещи и хуже войны. Трусость хуже, предательство хуже, эгоизм хуже.
В Мадриде мы, военные корреспонденты , в прошлом месяце девятнадцать дней были свидетелями убийства. Совершала его германская артиллерия, и это было отлично организованное убийство.
Я сказал, что к войне привыкаешь. Если по-настоящему интересуешься военной наукой, — а это великая наука, — и вопросом о том, как ведут себя люди в моменты опасности, этим можно так увлечься, что одна мысль о собственной судьбе покажется гадким себялюбием.
Но к убийству привыкнуть нельзя. А мы в Мадриде девятнадцать дней подряд наблюдали массовое убийство.
Фашистские государства верят в тотальную войну. Это попросту значит, что, всякий раз как их бьют вооруженные силы, они вымещают свое поражение на мирных жителях. В эту войну, начиная с середины ноября 1936 года, их били в Западном Парке, били в Пардо, били в Карабанчеле, били на Хараме, били под Бриуэгой и под Кордовой. И всякий раз, после поражения на фронте, они спасают то, что почему-то зовут своей честью, убивая гражданское население.
Начав описывать все это, я вызвал бы у вас только тошноту. Может быть, я пробудил бы в вас ненависть. Но не это нам сейчас нужно. Нам нужно ясное понимание преступности фашизма и того, как с ним бороться. Мы должны понять, что эти убийства — всего лишь жесты бандита, опасного бандита — фашизма. А усмирить бандита можно только одним способом — крепко побив его. И фашистского бандита бьют сейчас в Испании, как сто тридцать лет назад на том же самом полуострове били Наполеона. Фашистские государства знают это и готовы на все. Италия знает, что ее солдаты не будут драться за пределами своей страны, и, несмотря на превосходное снаряжение, они не идут ни в какое сравнение с солдатами Народной испанской армии, не говоря уже о бойцах Интернациональных бригад.
Германия осознала, что она не может рассчитывать на Италию как на союзника в любой наступательной войне. Я недавно читал, что фон Бломберг 1 присутствовал на больших импозантных маневрах, которые устроил для нею маршал Бадольо 2 ; но одно дело маневрировать на венецианской равнине, вдали от всякого противника, и совсем другое дело подвергнуться контрманевру и потерять три дивизии на плато между Бриуэгой и Триуэгой в боях с Одиннадцатой и Двенадцатой интербригадами и превосходными испанскими частями Листера, Кампесино и Мэра. Одно дело бомбардировать Альмерию и захватывать беззащитную Малагу, сданную в результате измены, и совсем другое дело положить семь тысяч под Кордовой и тридцать тысяч в безуспешных штурмах Мадрида.
Я начал говорить о том, как трудно писать хорошо и правдиво, и о том, что достигших этого мастерства неизбежно ждет награда. Но в военное время, — а мы живем в военное время, хотим мы того или нет, — награды откладываются на будущее. Писать правду о войне очень опасно, и очень опасно доискиваться правды. Я не знаю в точности, кто из американских писателей поехал в Испанию на поиски ее. Я знаю многих бойцов батальона имени Линкольна. Но это не писатели. Они пишут только письма. В Испанию поехало много английских писателей. Много немецких писателей. Много французских и голландских писателей.
А когда человек едет на фронт искать правду, он может вместо нее найти смерть. Но если едут двенадцать, а возвращаются только двое — правда, которую они привезут с собой, будет действительно правдой, а не искаженными слухами, которые мы выдаем за историю. Стоит ли рисковать, чтобы найти эту правду, — об этом пусть судят сами писатели.
Разумеется, много спокойнее проводить время в ученых диспутах на теоретические темы. И всегда найдутся новые ереси, и новые секты, и восхитительные экзотические учения, и романтичные непонятые мэтры, — найдутся для тех, кто не хочет работать на пользу дела, в которое якобы верит, а хочет только спорить и отстаивать свои позиции, умело выбранные позиции, которые можно занимать без риска. Позиции, которые удерживают пишущей машинкой и укрепляют вечным пером.
Впоследствии, возможно, придут и награды. Но это не должно смущать писателей. Потому что наград еще долго не будет. И не стоит писателю особенно надеяться на них. Потому что, если он такой, как Ральф Фокс 3 и некоторые другие, его, возможно, не будет на месте, когда настанет время получать награду.
Эрнест Миллер Хемингуэй (1899–1961 гг.) — американский писатель, журналист, лауреат Нобелевской премии по литературе 1954 года.
Хемингуэй Эрнест — цитаты и афоризмы о жизни, любви, творчестве:
Человек не для того создан, чтобы терпеть поражения… Человека можно уничтожить, но его нельзя победить.
Все хорошие книги сходны в одном, — когда вы дочитаете до конца, вам кажется, что все это случилось с вами, и так оно всегда при вас и останется: хорошее или плохое, восторги, печали и сожаления, люди и места, и какая была погода.
Когда что-то кончается в жизни, будь то плохое или хорошее, остаётся пустота. Но пустота, оставшаяся после плохого, заполняется сама собой. Пустоту же после хорошего можно заполнить, только отыскав что-то лучшее…
Ничто не отбирает больше духа у человека, чем трусость и страх.
Не судите о человеке только по его друзьям. Помните, что друзья у Иуды были безукоризненны.
Есть вещи и хуже войны. Трусость хуже, предательство хуже, эгоизм хуже.
Теперь не время думать о том, чего у тебя нет. Подумай о том, как бы обойтись с тем, что есть. (Старик и море)
Нет человека более одинокого, чем тот, кто пережил любимую.
Проза — это архитектура, а не искусство декоратора.
Прошлое мертво, как разбитая граммофонная пластинка. Погоня за прошлым — неблагодарное занятие, и если вы хотите убедиться в этом, поезжайте на места ваших былых боев.
Горю никакие соглашения не помогут. Излечить его может только смерть, а все другое лишь притупляет и обезболивает. Говорят, будто излечивает его и время. Но если излечение приносит тебе нечто иное, чем твоя смерть, тогда горе твое, скорее всего, не настоящее. Одно из средств, которое притупляет его временно, притупляя в тебе вообще все остальные чувства, — это пьянство. Есть и другое, отвлекающее от мыслей о нем, — и это работа.
Когда любишь, хочется что-то делать во имя любви. Хочется жертвовать собой. Хочется служить.
Тот, кто щеголяет эрудицией или ученостью, не имеет ни того, ни другого.
Писатель, если он хорошо трудится, невольно воспитывает многих своих читателей.
Счастье — самая замечательная вещь на свете, и для тех, кто умеет быть счастливым, оно может быть таким же глубоким, как печаль.
Земля в конце концов выветривается, и пыль улетает с ветром, все ее люди умирают, исчезают бесследно, кроме тех, кто занимается искусством. Экономика тысячелетней давности кажется нам наивной, а произведения искусства живут вечно.
Работа — это главное в жизни. От всех неприятностей, от всех бед можно найти одно избавление — в работе.
Нет на свете дела труднее, чем писать простую, честную прозу о человеке.
Великое заблуждение — о мудрости стариков. Старики не мудры. Они только осторожны.
В понедельник, 21 июля, исполняется 115 лет со дня рождения американского писателя, журналиста, лауреата Нобелевской премии по литературе Эрнеста Хемингуэя.
Он писал лаконично, но емко, исключая потоки лишних слов. Многие из рассказов и романов литератора автобиографичны. Признание критиков и читателей Хемингуэю принесли произведения "Прощай, оружие!", "По ком звонит колокол", "Старик и море", "Острова в океане".
О ПИСАТЕЛЬСКОМ РЕМЕСЛЕ
"То, что писатель хочет сказать, он должен не говорить, а писать".
"Нет на свете дела труднее, чем писать простую, честную прозу о человеке".
"Что мешает писателю? Выпивка, женщины, деньги и честолюбие. А также отсутствие выпивки, женщин, денег и честолюбия".
"Марк Твен — мой любимый писатель, по трем причинам: он писал хорошо, он меня развлекает и он уже умер".
"Вся американская литература вышла из "Гекльберри Финна".
"У Достоевского есть вещи, которым веришь и которым не веришь, но есть и такие правдивые, что, читая их, чувствуешь, как меняешься сам, — слабость и безумие, порок и святость, одержимость азарта становились реальностью, как становились реальностью пейзажи и дороги Тургенева и передвижение войск, театр военных действий, офицеры, солдаты и сражения у Толстого".
"Некоторые книги незаслуженно забываются, но нет ни одной, которую незаслуженно помнили бы".
"Я понимаю, вы слышали, что я пью. Хочу объяснить, почему это делаю. С утра пишу. Потом, чтобы перестать думать о том, что написал, выпиваю и тогда немного отдыхаю. А иначе можно сойти с ума — ты не перестаешь думать о том, что дальше твой герой будет делать и что ответит она ему, а он ей".
"Будучи трезвым, претворите в жизнь все свои пьяные обещания — это научит вас держать язык за зубами".
"Интеллигентный человек иногда напивается для того, чтобы провести время со своей глупостью".
"Если двое любят друг друга, это не может кончиться счастливо".
"На свете так много женщин, с которыми можно спать, и так мало женщин, с которыми можно разговаривать".
"Бокс научил меня никогда не оставаться лежать, всегда быть готовым вновь атаковать… быстро и жестко, подобно быку".
"Я знаю только три настоящих вида спорта: корриду, альпинизм и автогонки".
"Дайте человеку необходимое — и он захочет удобств. Обеспечьте его удобствами — он будет стремится к роскоши. Осыпьте его роскошью — он начнет вздыхать по изысканному. Позвольте ему получать изысканное — он возжаждет безумств. Одарите его всем, что он пожелает — он будет жаловаться, что его обманули, и что он получил не то, что хотел".
"Когда что-то кончается в жизни, будь то плохое или хорошее, остается пустота. Но пустота, оставшаяся после плохого, заполняется сама собой. Пустоту же после хорошего можно заполнить, только отыскав что-то лучшее".
"Из всех животных только человек умеет смеяться, хотя как раз у него для этого меньше всего поводов".
"Никогда не считал, что война – неважно, насколько она необходима или оправдана, – не преступление".
"Есть вещи и хуже войны: трусость хуже, предательство хуже, эгоизм хуже".
"Я люблю спать. Моя жизнь имеет тенденцию распадаться на части, когда я просыпаюсь, знаете ли".
- Эрнест Хемингуэй творил стоя. Его рабочее место было оформлено в минималистическом стиле: пюпитр, на котором лежали листы бумаги и печатная машинка. Сначала писатель делал наброски карандашом, испещряя белоснежные листы размашистым почерком. Эти черновики ложились в основу печатного варианта – тексты своих произведений Хемингуэй набирал на машинке.
"Он ведет запись своих ежедневных успехов в большой таблице, сделанной из стенки картонного ящика и прикрепленной к стене под носом охотничьего трофея — головы газели. Цифры в таблице, обозначающие количество написанных в день слов, изменяются от 450, 575, 462, 1250 обратно к 512 — в те дни, когда Хемингуэй написал больше слов, он перерабатывал для того, чтобы на следующий день без зазрений совести рыбачить на просторах Гольфстрима" (из интервью писателя, автора биографических исследований, журналиста Джорджа Плимптона для Paris Review , 1954 год);
- Охота была страстью Хемингуэя. Когда Эрнесту было 12 лет, дедушка подарил мальчику ружье, а отец научил выслеживать в лесу зверя;
- Писательский дебют Хемингуэя состоялся в школьном журнале "Скрижаль", где напечатали рассказы "Суд Маниту" и "Все дело в цвете кожи";
- После окончания школы Эрнест Хемингуэй устроился в газету Тhe Kansas City Star, где публиковал материалы о городских происшествиях. Многое из увиденного молодым человеком в те годы послужило основой для рассказов и романов;
- Хемингуэй участвовал в Первой мировой войне в Италии в качестве шофера "Красного Креста". Некоторое время спустя он скажет, что поступил необдуманно, пополнив ряды добровольцев. В 1918 году Хемингуэй спас от смерти итальянского снайпера, получив множественные ранения;
- В Париже, куда Хемингуэй переехал жить с супругой Хэдли, познакомился с Джеймсом Джойсом. Позже через своих американских друзей Хемингуэй организовал нелегальное распространение попавшей под запрет книги "Улисс";
- Был женат четыре раза;
- Литературный успех пришел к писателю в 1926 году после выхода романа "И восходит солнце";
- Во время Второй мировой войны организовал контрразведку против нацистских шпионов на Кубе;
- Последние годы жизни писателя омрачила депрессия. Хемингуэю казалось, что он стал объектом слежки агентов ФБР. Его лечили в психиатрической клинике, применяя метод электрошока. После такого "медикаментозного курса" Хемингуэй потерял память.
- 2 июля 1961 года, находясь в своем доме, писатель застрелился из ружья.
- В начале 1980-х подтвердилась слежка за Эрнестом Хемингуэем со стороны ФБР.
Для подготовки текста использовались ресурсы "Цитаты и афоризмы", "Люди", а также материалы из открытых источников в интернете
Читайте также: