Трансплантология в беларуси реферат
Обновлено: 02.07.2024
Олег Руммо, хирург, который с командой единомышленников прославил белорусскую трансплантологию на весь мир, делает кофе без кофеина. Мы в кабинете 9-й клинической больницы в Минске. Здесь он — заместитель главврача по хирургической работе.
На стенах кабинета — многочисленные награды, на полках — картины, иконы… Сегодня он уже не считает, сколько пересадок органов выполняет в год. Но когда-то, в 2008 году, именно Олег Руммо первым в стране сделал пересадку печени.
Хирург отвечает на все вопросы спокойно и уверенно. Единственное, о чем не хочет говорить, — о своих политических взглядах и размере зарплаты. Но вспоминает, что когда начинал карьеру, зарабатывал в месяц в переводе шесть долларов, столько же получала и его жена, тоже, кстати, доктор. За аренду квартиры в Минске они тогда платили десять долларов.
Сегодня он доволен и жизнью, и профессией. Вместе с коллегами Олег Руммо заявил работу по трансплантации в Беларуси на соискание госпремии. Пока неизвестно, получат они ее или нет, но гордиться есть чем. Когда хирург пришел в эту сферу, в стране делали восемь пересадок органов в год, сейчас — 445. Начали пересаживать не только почки, но и печень, сердце, поджелудочную железу, а ситуация в отрасли вышла на новый виток.
— В каких случаях человеку может понадобиться пересадка органов?
— Никто из нас не застрахован от тяжелых заболеваний, которые можно вылечить только с помощью трансплантации. Пересадка может понадобиться абсолютно каждому из нас. Поэтому сегодня у меня в Беларуси — 9,5 миллиона потенциальных пациентов.
Большинство белорусов, которым делают пересадку, страдают терминальной стадией болезни почек, заболевания печени (среди них большинство — с вирусным гепатитом С), сердца (чаще всего встречается — кардиомиопатия).
Самому маленькому пациенту, которому у нас сделали трансплантацию, было 4,5 месяца, ему пересаживали фрагмент печени, а самому возрастному — 71 год.
— Какие органы в основном пересаживают?
— В мире делают около 120 000 трансплантаций в год. Из них примерно 70 325 — почки, около 25 050 — печени, 6270 — сердца, 4830 — легких, около 2500 — поджелудочная железа и 170 — кишечника.
В Беларуси в 2015 году всего провели 445 операций по пересадке органов: 333 из них — почки, 72 — печени, 33 — сердца, пять — поджелудочной железы и две — легких.
— Допустим, пациенту в Беларуси нужна трансплантация. Что дальше?
— Он регистрируется в листе ожидания и находится там, пока не появится подходящий орган. Как только это произойдет, человека вызовут на операцию. И неважно, это будет днем или ночью.
В среднем в Беларуси почку для пересадки ждут 13−14 месяцев. Это один из самых низких в Европе показателей по длительности ожидания
Пациенты, которым нужна пересадка печени, орган не ждут. Они настолько тяжело больны, что ждать, как правило, нельзя.
Лист ожидания — это не очередь, согласно которой, если ты в семь часов ее занял, то раньше подойдешь к кассе, чем тот, кто занял ее в 7.15.
— Это бесплатно?
— Белорус не платит ни копейки. Для иностранцев трансплантация печени стоит 132 тысячи долларов, почки — 66 тысяч долларов.
И если белорус ждет почку 13−14 месяцев, то гражданин другого государства — пять лет. Ежегодно мы делаем около 30 операций по трансплантации органов иностранцам. В листе ожидания сегодня 122 иностранца, большинство из них — из Украины.
— Сколько в год изымают органов для последующей трансплантации?
— По статистике, у нас 20 изъятий на 1 млн человек, в России 3 изъятия на 1 млн человек, в Америке — 26, в Канаде и Австралии — 15, в Великобритании — 20,6. По Евросоюзу в среднем — 19,6 изъятий. В Германии, например, — 10,4, больше всего в Испании — 39 изъятий на 1 млн человек.
То есть нам есть над чем работать и к чему стремиться, но результат и так хороший.
— Кто в Беларуси может стать прижизненным донором?
— Согласно нашему закону, родственники первой руки, то есть родной брат, сестра, папа, мама и дети. Двоюродный брат уже не имеет права.
Хорошо это или плохо? Вопрос достаточно сложный. Когда мы принимали закон, считали, что это однозначно хорошо. У нас была цель — поставить барьер перед людьми, которые хотят получить деньги за продажу собственных органов. Тогда мы четко осознавали, что этим избавим себя и пациентов от всех криминальных вещей, связанных с трансплантационными технологиями.
Но сегодня есть такие люди, которые способны бескорыстно пожертвовать своими органами и не просить за них ни 10, ни 15, ни 20 тысяч долларов. Такие люди начинают появляться и в Беларуси. Пока их единицы, но со временем их может стать больше.
Есть еще одна интересная история. Например, в США, странах ЕС, Израиле, Японии и Корее есть такое понятие, как бескорыстный обмен органами.
Допустим, один близкий родственник пациента хочет отдать ему свой орган, но он по каким-то причинам не подходит. И есть другая семья с такой же ситуацией. Но при этом органы этих двух незнакомых между собой людей можно пересадить больным. Здесь и возникает почва для бескорыстного обмена. Ведь главное условие любой трансплантации, что орган не стоит ничего. Можно заплатить деньги за операцию, использование оборудования, лекарства, перевязочный материал, свет и газ, но за органы платить нельзя.
Описанные выше ситуации пока редкие для Беларуси, но вполне реальные. И если сегодня мы говорим о единицах, то в будущем бескорыстных доноров в Беларуси может стать больше. Поэтому мы и будем инициировать вынесение этого вопроса на обсуждение парламента. Думаю, это уже будут парламентарии следующего созыва, так как этот парламент заканчивает работу в сентябре.
— Я слышала, что в США, например, есть реестр людей, которые готовы пожертвовать своими органами…
— У нас это запрещено законом, поэтому такого реестра нет.
— Но если закон появится, возможно ли, что появится и реестр?
— Я на это надеюсь.
— Думаете, у белорусов есть эти альтруистические настроения?
— Я уверен, что все мы одинаковые: и белорусы, и американцы, и корейцы, и японцы, и африканцы… Просто все зависит от того, в какие нас условия поставить и как воспитать.
Понятно, что последние 20 лет нашей жизни, я имею в виду время после распада Советского Союза, ситуация не способствовала тому, чтобы мы заботились о ближнем. Разрушение этих коммунистических псевдоидеалов, неосознанная попытка сразу перескочить к христианским ценностям — это психику народа поломало прилично.
Но это не критично и не смертельно. Не думаю, что душа белоруса более черствая, чем душа американца. Есть люди, которые чувствуют потребность в жертвенности, есть люди, которые этого не чувствуют. Последних я не осуждаю. Ведь это не полноценное мерило хорошего и плохого человека, это просто такое отношение к жизни и видение себя в ней.
— После смерти сколько жизней человек может спасти своими органами?
— В Беларуси в среднем две жизни. А вообще, один донор может спасти пять жизней, если другим пациентам пересадят его легкие, сердце, печень, поджелудочную железу, почки…
— Кто у нас чаще всего становится донором после смерти?
— Люди в возрасте от 44 до 58 лет, которые страдают заболеваниями головного мозга. Чаще всего у них острое нарушение мозгового кровообращения. В результате него мозг погибает. Количество мужчин и женщин здесь примерно одинаковое.
Самый маленький донор в Беларуси — восьмимесячный ребенок. У него была тяжелая черепно-мозговая травма. Ребенок упал с высоты. Родители дали согласие на то, чтобы он спас жизни другим людям. И мы пересадили его печень маленькой девочке, которая отравилась бледной поганкой. Это был первый случай в мире, когда при таких обстоятельствах удалось спасти ребенка.
— Если медики хотят использовать орган умершего для трансплантации, они должны получить согласие родных?
— По закону ни у нас, ни в Бельгии, ни в Австрии, ни в Нидерландах, ни в Швеции, ни в Чехии это не является обязательным. Но каждый несогласный может сообщить об этом в регистр трансплантации. Там сегодня 2288 человек. Это наши белорусы, которые не хотят ни при каких обстоятельствах быть донорами. Это их право. Если им понадобятся органы для трансплантации, мы им пересадим.
— То есть если человек умер, то мы чаще всего можем без согласия использовать его органы?
— У людей разная мотивация. Одни ненавидят нашу страну, другие — просто ненавидят людей и прикрываются недоверием, что кто-то эти органы не продаст и не заработает на них. Кто-то по религиозным соображениям отказывается, считая, что тело должно быть предано земле с органами.
Это личное дело каждого. Я не могу здесь выступать в качестве судьи. Но я считаю, что эти люди неправы, потому что человек все равно умрет, а его органы могут в ком-то жить.
Органы изымают в период между смертью мозга и остановкой сердца. Пересадка невозможна, если сердце остановилось
— У нас могут человеку, которому пересадили орган, сказать, кто стал его донором?
— Нет такой практики. Наши пациенты, если они верующие люди, просто потом молятся и ставят свечку за донора. Обычно мы говорим, что донором стал такой-то человек такого- то пола и возраста.
— Это ограничение — ваш принцип, или у нас законодательно запрещено рассказывать?
— Это никак не регулируется законом. Просто нет такой практики. В Америке она есть, и очень часто эти люди встречаются.
— Как после трансплантации меняются люди?
— Я не замечал, чтобы они сильно менялись.
Печень вообще очень интересный орган. Сердце — простой мотор, а печень — это своеобразная фабрика по концентрации всего, что в человеке происходит. Поэтому после пересадки у женщин разглаживаются морщины, появляется блеск в глазах… Потом это проходит, но сразу чувствуется контраст.
Обычно 45-летняя женщина, нуждающаяся в пересадке печени, выглядит старше, лет на 55. И когда ты вдруг после операции видишь перед собой 38−39-летнюю молодую даму — это поразительная история. Она впечатляет. Но через два года женщина уже выглядит на свой возраст, все возвращается на круги своя.
— Сколько люди живут после пересадки?
— 30−40 лет. Сегодня живет много людей, которым пересадили органы в конце 70-х- начале 80-х годов.
— Кто не может стать донором?
— Есть ограничения, связанные с качеством органа. Человек может быть ничем не болен, но качество печени или почек не годится для трансплантации. Есть ограничения по наличию системных заболеваний: вич-инфекции, туберкулеза, генерализованного онкологического заболевания…
Сифилис — это относительное противопоказание. Если у донора есть это заболевание, то его орган скорее пересадят, чем нет.
Гепатит С — это тоже противопоказание, но при определенных ситуациях органы таких больных могут использовать. У нас был случай, когда от отравления грибами умирал мальчик. Ему нужно было срочно пересадить печень, и не было другого органа, кроме как печень пациента, больного гепатитом С. Родители дали согласие на эту трансплантацию. Мы проинформировали руководство, что нарушаем инструкцию, но делаем это во имя спасения жизни ребенка. Сегодня этот мальчик окончил колледж, учится в институте и о том, что произошло, наверное, вспоминает, как о страшном сне.
— Как сегодня готовят трансплантологов в Беларуси?
— Есть кафедра трансплантологии, наша клиника, которая занимается подготовкой специалистов. Понятно, что трансплантолог пока — штучная для Беларуси специальность. В стране человек 30−40, которые умеют и делают пересадку почки, печени — семь человек, сердца — пять, легких — один…
Но белорусская трансплантация известна во всем мире. К нам приезжают на лечение даже из Японии, которая находится на расстоянии 10 тысяч километров.
— Если у нас такие хорошие специалисты, то наверняка их перекупают.
— Человеку должны предложить такие деньги, чтобы, взвесив все риски, он на них поехал. Мне предлагали 15 тысяч евро в месяц и работу в Пакистане. Но я не поехал и не поеду. Хотя понятно, что в Беларуси я не зарабатываю 15 тысяч евро.
— Почему вы не согласились? Там условия работы хуже?
— Лучше. Там построят частную клинику, дадут карт-бланш: делай что хочешь. Но у меня есть определенный круг обязательств, как и у каждого из нас. У меня здесь могилы моих дедушек и бабушек, пожилые родители, я ответственен за них и перед этой страной, потому что я везде ее представляю.
— Ладно, не согласились уехать вы, но другие трансплантологи?
— Пока уезжают единицы и в основном в Германию. Но это не самое страшное. Мы еще подготовим специалистов.
Вопрос в том, чтобы эти молодые люди, уезжая куда-то, были благодарны своей стране, которая их вырастила и выкормила, пытались ей каким-то образом помочь. А не сидели и оттуда поливали нас, называя страной вечно зеленых помидоров или каких-то там зеркальных карпов.
— Какие сейчас зарплаты у трансплантологов в Беларуси?
— Зачем в чужой карман заглядывать?
— Но три тысячи долларов можно заработать?
— Вряд ли. Тысячу можно. Но нужно понимать, что человек, помимо этой зарплаты, живет в стране, где бесплатные образование, медицина. И с точки зрения любого белоруса, зарплата в тысячу, полторы тысячи долларов хорошая.
— Вы зарабатываете две тысячи долларов или больше?
— Я с вами не торгуюсь.
— Я понимаю.
— Можно сказать, что сегодня белорусский трансплатолог живет достойно? У него есть свое жилье с нормальным ремонтом, дети учатся в университете, он может поехать за границу…
— За границу трансплантологи могут ездить и ездят постоянно. Наши специалисты востребованы как лекторы, они посещают семинары, стажировки. Для всего этого находят деньги в том числе и в нашем учреждении.
Не могу сказать, что у белорусского трансплантолога сегодня достаток такой же, как и у трансплантолога немецкого. Например, директор немецкой клиники зарабатывает 1 млн евро в год. Но такие деньги в Германии тоже предлагают единицам.
— Вы считаете уровень своей жизни достойным?
— Конечно. Я своей жизнью вполне доволен. Это не значит, что я хожу по ресторанам, завтракаю там и ужинаю. Но я считаю, что у меня вполне нормальная жизнь: могу себе позволить то, что хочу, и самое главное, могу себе это позволить, потому что я это заработал.
Конечно, я мог бы купить дорогую машину, но не чувствую в этом потребности. Все мои сотрудники ездят на гораздо более дорогих автомобилях. У меня Peugeot 407, 2007 года выпуска. И меня она устраивает.
— А участок, который вам выделили в Дроздах? Эта история чем-то закончилась?
— Если я заработаю денег, то построю там дом. Но пока я их не заработал. Поэтому буду строить его потихоньку и, может, построю, а может, и нет. Но в ближайшие пять лет я туда не заселюсь.
— Помните историю с пересадкой головы. В Беларуси могли бы такую трансплантацию сделать?
— Ее еще нигде в мире не делали, и нет 100%-й уверенности, что это сделает итальянский хирург Серджио Канаверо.
Но сегодня мы однозначно не готовы к такой трансплантации. С точки зрения чистой хирургии пришить орган — не проблема. Но с точки зрения результата, чтобы после этой операции человек жил долго и полноценно, — в мире к такой операции пока никто не готов.
Сегодня в Беларуси создана такая система трансплантации, что к нам приезжают на пересадку органов из Японии
— Как вы относитесь к выращиванию органов?
— Положительно. Я уверен, что мы с вами доживем до этого.
— В Беларуси пробуют выращивать органы?
— Да, но пока хвастаться нечем. Мы ведем работу над основами, на которые потом будут садиться стволовые клетки. Они затем превратятся в ткани нужного органа. Ведем большую работу по дифференциации стволовой клетки, можем сегодня ее превратить в любую другую.
Это все — маленькие кирпичики на большом пути выращивания органов.
— Насколько я понимаю, у вас такая работа, что на операцию могут вызвать в любой момент. Вам удается при таком графике расслабиться?
— Легко. Первые годы, когда ты себе не принадлежал, уже в прошлом. Сегодня есть возможность и книжку почитать, и куда-то выехать, потому что работает система. К следующему поколению трансплантологов уже еще одно поколение подрастает. Так и должно быть.
Нельзя, чтобы все делал один человек. Потому что любой человек может сломаться, с ним может произойти что угодно. Нельзя, чтобы при отсутствии этого человека система умирала. Если так происходит, это бесплодная система, она ничего не стоит.
Введение…………………………………………………………………………. 3
Закон Республики Беларусь………………………………………………………4Инструкция по изъятию тканевых трансплантатов человека………………. 11
Перечень государственных лечебных учреждений, осуществляющих забор органов и тканей человека………………………………………………………13
Перечень государственных лечебных учреждений, осуществляющих трансплантацию органов и тканей человека…………………………………. 14
Перечень органов и тканей человека, подлежащих трансплантации………. 15
Список используемойлитературы……………………………………………. 17
Введение
В Республике Беларусь становление трансплантологии началось в далеком 1970 году. В то время на базе клиники урологии МГМИ в четвертой больнице Минска академик Н.Е.Савченко провел самую первую операцию по пересадке почки.
Отметим, что расчетная потребность для Беларуси в трансплантации органов и тканей составляет не меньше 1 тысячи операций в год.
Сегодня в нашейстране выполняются операции по трансплантации костного мозга, почки, сердца, печени и другие. Кроме того, специалистами проводятся пересадки стволовых клеток и тканей человека: кожи, роговицы и т.д.
ЗАКОН РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ
9 января 2007 г. № 207-З
«ЗАКОН
РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ
О трансплантации органов и тканей человекаНастоящий Закон направлен на обеспечение правовых и организационных основ государственного регулирования в области трансплантации органов и (или) тканей человека в целях реализации права населения Республики Беларусь на охрану жизни и здоровья.
Статья 1. Основные термины, используемые в настоящем Законе, и
их определения для целей настоящего Закона используются следующие основные термины и ихопределения: трансплантация органов и (или) тканей человека (далее - трансплантация) - замещение у больного путем проведения
хирургической операции или манипуляции отсутствующих или
поврежденных органов и (или) тканей человека, не способных выполнять
свои жизненно важные функции, органами и (или) тканями, изъятыми в
результате забора органов и (или) тканей человека; забор органов и (или) тканей человека (далее – заборорганов) - хирургическая операция или манипуляция по изъятию органов и (или) тканей у живого или трупного донора, их иммунологическое типирование, консервация и хранение;
органы и (или) ткани человека - анатомические образования (целые органы, фрагменты органов, комбинации клеток, изолированные клетки), не определяющие отличительных черт личности; живой донор - лицо, добровольно давшее вустановленном порядке согласие на забор органов для трансплантации реципиенту; трупный донор - тело человека, у которого после смерти осуществляется забор органов для трансплантации реципиенту;
реципиент - больной, которому осуществляется трансплантация; смерть - необратимое прекращение деятельности головного мозга человека (смерть головного мозга), при котором искусственно с помощью лекарственных средств имедицинской техники могут временно поддерживаться его сердечная деятельность и дыхание.
Статья 2. Сфера действия настоящего Закона
Настоящий Закон регулирует отношения, возникающие при трансплантации, за исключением отношений, касающихся процесса воспроизводства человека (яйцеклетка, сперма, яичники, яички либо эмбрионы), крови и ее компонентов, а также.
ХРОНИКА СОБЫТИЙ
• 2 — 3 апреля 2008 года — команда врачей под руководством Олега Руммо провела первую пересадку печени.
• 11 — 12 февраля 2009 года — команда Юрия Островского провела первую трансплантацию сердца.
• 12 июня 2009 года — впервые пересажена поджелудочная железа.
• Июнь 2009 года — первая трансплантация сразу двух органов — почек и поджелудочной железы.
• Март 2010 года — на базе 9‑й клинической больницы Минска открывается РНПЦ трансплантации органов и тканей, создается служба органной трансплантации. В этом году хирурги провели уже 169 пересадок по всей стране.
• 28 мая 2010 года — первая пересадка фрагмента печени от донора‑отца ребенку с гепатобластомой — раком печени.
• Май 2011 года — первую пересадку почки проводят в Бресте. В Гомеле такую операцию сделали в 2012 году, спустя несколько месяцев — и в Гродно, двумя годами позднее — в Витебске, а в Могилеве — в январе 2018‑го.
• 20 января 2012 года — начата программа по трансплантации комплекса печень‑почки, а буквально через несколько недель хирурги уже начинают пересаживать и сердце вместе с почками.
• Январь 2015 года — Брест стал первым региональным центром, где провели операцию по пересадке сердца.
• 22 – 23 февраля 2015 года — первая трансплантация легких.
• 2 ноября 2016 года — впервые пересажен комплекс сердце‑легкое.
Почка отсчета
Первую почку в Беларуси пересадили почти 50 лет назад. Еще в 1970 году легендарный хирург Николай Евсеевич Савченко провел такую трансплантацию. Именно он, будучи министром здравоохранения БССР, стоял у истоков создания и юридической базы для этой службы, и в целом всей системы. И хотя операции выполнялись каждый год, сказать, что они были поставлены на поток, нельзя. Тем не менее до конца своей жизни Николай Евсеевич продолжал начатое: с 1970 по 2001 год под его руководством были проведены почти 700 трансплантаций почек. Увы, ушел из жизни великий человек — постепенно пошла вниз и статистика.
Под руководством доктора Савченко когда‑то начинал свою работу и молодой врач Олег Калачик — последний его ученик. А выбирал будущих преемников легенда медицины строго и тщательно, долго присматриваясь к каждому, кто бы смог потом продолжить его дело. Секрет успеха у Николая Евсеевича был для всех один: мол, работай по 20 часов в сутки — будет и результат. Олег Калачик вспоминает:
— 1997 год. Наше отделение трансплантации почки коллеги всерьез не воспринимали, врачи подолгу не задерживались, уходили чаще всего в хирургию, урологию. Это была своего рода проверка на прочность, преданность новому направлению в медицине. Из врачей, выполнявших пересадки почки в конце 1990‑х, в специальности остались я и Леонид Ткачев (тогда он заведовал отделением).
В то время каждая операция по пересадке почки была своего рода лотереей для реципиента: врачи подолгу не могли окончательно остановить кровотечение. Хирургам приходилось даже оставлять в ране тампон из многих слоев марли, закрученной в резиновую перчатку, на трое‑четверо суток. В свое время через такой этап становления трансплантологии прошли врачи во всех странах. А сегодня Олег Калачик возглавляет отдел нефрологии, почечно‑заместительной терапии и трансплантации почки РНПЦ трансплантологии органов и тканей. Он, как и пятеро его коллег, давших этой сфере новое дыхание — Юрий Островский, Олег Руммо, Александр Дзядзько, Андрей Валентюкевич и Алексей Щерба, — лауреат Государственной премии за 2016 год. Олег Валентинович возродил дело своего учителя, став основоположником и программы родственной трансплантации почек, и пересадок у детей. Теперь профессор Калачик — уже сам наставник для младших коллег. Еще в 2011 году программа трансплантации шагнула в регионы, и через 7 лет не осталось такой области, которая бы не имела своего специализированного центра. Теперь уже более 25 хирургов проводят пересадку почки. Каждый год проходят до 380 подобных операций, и уже в общей сложности около 2 тысяч белорусов живут с донорским органом.
Справились сами
В кабинете Олега Руммо, директора Минского НПЦ хирургии, трансплантологии и гематологии, члена‑корреспондента НАН, до сих пор хранятся те самые туфли, в которых он провел первую в стране пересадку печени. В них же сделал и последующие 50 трансплантаций. И он поминутно помнит 12‑часовую операцию, которая прошла в ночь со 2 на 3 апреля 2008 года:
— Просто время пришло. Тот год был объявлен Годом здоровья, и за несколько лет до этого Президентом была поставлена задача серьезно реформировать сферу здравоохранения. Открывались новые центры, шло полное переоснащение всех клиник современным оборудованием — колоссальные вложения! Конечно, мы, медики, должны были показать, что столько сил и ресурсов было вложено не зря. Собралась и команда единомышленников.
Готовились не один год: стажировки и обучение за границей у лучших трансплантологов мира, закупка всего необходимого оборудования. Первую операцию договорились провести вместе с российскими коллегами, выбрали дату, отобрали пациентов. Но трансплантология — область непредсказуемая. Случилось так, что забор и пересадку органа нельзя было откладывать на утро, дожидаясь россиян, — пришлось действовать ночью, самим. Получилось на отлично. Вся бригада потом была приглашена в резиденцию Президента.
— Я переволновался жутко, — рассказывает Олег Руммо. — Сразу после операции серьезно простыл, у меня пропал голос. А тут такое событие! Боялся, что от волнения, да еще этим осипшим голосом вообще не смогу сказать ни слова. Но нас приняли очень тепло.
Когда с тобой команда
На часах 22.00. Вся операционная бригада во главе с ведущим кардиохирургом страны Юрием Островским принимает последнее решение. Потенциальных претендентов, подходящих по группе крови, — 5, двух девушек срочно вызывают в клинику. У обеих дилатационная кардиомиопатия — тяжелейшее заболевание, когда сердце перестает качать кровь и пересадка является единственным выходом. Консилиум проходит прямо в палате. Лучшие показатели и совместимость оказались у 36‑летней Натальи Радкевич. В лист ожидания она была поставлена три месяца назад, после вторых родов, когда резко ухудшилось состояние здоровья: каждый шаг давался уже с трудом.
Ровно 9 минут понадобилось бригаде, чтобы доставить донорский орган в центр — ехали в сопровождении ГАИ. Все было расписано поминутно, ведь при пересадке сердца время в буквальном смысле на вес золота.
Позже Юрий Островский честно признается, что волнительно было на каждом этапе операции:
— Но это очень правильное для врача чувство. Сомнения есть всегда. Но когда с тобой такая команда, ты ни на секунду не сомневаешься, потому что уверен в результате работы каждого. Любая органная трансплантация — это прежде всего большая организационная работа. И до этого у нас было много тренировок, высчитывалась каждая минута, отрабатывался каждый шаг. Поэтому все прошло в рабочем порядке, а сама операция длилась 5 часов. Вся бригада провела почти двое суток на рабочем месте — от момента подготовки до того, как пациентка пришла в себя. Тогда стало понятно: все получилось.
Уже в тот первый год прошли еще 15 операций по пересадке сердца, а сегодня их проводится уже около 40 — 45 ежегодно.
В прошлом году медики выполнили более 450 пересадок органов. В том числе трансплантаций почек — 325, печени — 80, сердца — более 40, легких — 4, несколько тандемных пересадок.
Фото БЕЛТА и Павла Чуйко.
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Anti
Nema
Кажется, становится понятным, почему такими ударными темпами в Беларуси развивается такая отрасль медицины как органная трансплантация, а команда врачей–трансплантологов среди номинантов на Государственную премию в области науки и техники за 2016 год.
На прошедшей в январе итоговой коллегии Минздрава заместитель министра Дмитрий Пиневич отметил: “По числу органных трансплантаций на 1 млн населения Беларусь не только является лидером на постсоветском пространстве, но и опережает многие европейские страны”.
В цифрах эта статистика выглядит так: 445 пересадок органов было выполнено в Беларуси в прошлом году. А ведь еще 10 лет назад, в 2005-м, наши медики за весь год выполнили только восемь пересадок и все – почки.
Как известно, ситуация резко изменилась после 2008 года, когда в Закон “О трансплантации органов и тканей человека” была внесена существенная поправка и правовой моделью, регулирующей забор органов у донора, стала “презумпция согласия”. То есть все белорусы признаны согласными стать донорами в случае своей смерти.
Во многих развитых странах пересадка органов иностранным гражданам запрещена. В других странах, таких как Германия, Франция, Украина до сих пор не решились законодательно поставить пересадки на поток: там обязательно согласие на забор органов умершего должен дать близкий родственник. Поэтому, к слову, среди пациентов белорусских трансплантологов много жителей Украины.
В Беларуси прейскурант цен на трансплантации для иностранцев выглядит так: пересадка печени стоит 135 тысяч долларов, сердца – около 100 тысяч, почки — 66 тысяч долларов. Врачи признаются: рентабельность этих операций может составлять 900%! Выгода и для клиники, и для государства колоссальная!
Поэтому, наверное, не стоит удивляться, что, например, в 2016 году практически каждый третий пациент, которому было пересажено сердце, был иностранцем. А наибольший удельный вес в общем объеме экспорта медицинских услуг прочно занимает трансплантология, опережая онкологию и диагностические услуги.
Anti
Nema
Экспорт услуг по трансплантации органов - добро или зло для белорусов?
Корреспондент TUT.BY пообщался с главным внештатным трансплантологом Минздрава, руководителем Республиканского научно-практического центра трансплантации органов и тканей Олегом Руммо.
В прессе появлялись предположения, что Беларусь зарабатывает деньги на трансплантации в ущерб белорусским гражданам, которые, находясь в листе ожидания, могут не дождаться органа.
"Процент операций по трансплантации органов иностранным гражданам минимален. Он не превышает 10% от общего числа выполняемых операций, - успокаивает общественность Олег Руммо. - Причем определенная часть услуг иностранцам - это операции по трансплантации родственной почки от живого родственника.
Данная помощь оказывается нами в строгом соответствии с нормами международного права". Для включения иностранного пациента в лист ожидания необходимо получить специальное разрешение в Министерстве здравоохранения. При этом иностранные граждане включаются в лист ожидания вместе с белорусами. Хотя, утверждает специалист, орган, полученный в Беларуси, иностранному гражданину пересаживают только в том случае, если он не подходит ни одному белорусу из списка ожидания: либо выбросить, либо трансплантировать иностранцу.
"Хотя во многих высокоразвитых странах подобного лимита нет вообще". Кстати, за 2011 год иностранным гражданам было выполнено 23 операции (для сравнения белорусам – 218 операций): 3 - с использованием органа от родственного донора и 20 - с использованием трупного. За текущий год иностранцам выполнено 7 операций (белорусам 66): 3 от живого родственного донора, и 4 с использованием трупного. В той ситуации, когда речь идет о пересадке трупного органа, иностранцы точно так ожидают (год-полтора, есть те, кто ждет операции больше двух лет), только находясь у себя в стране. Лишь некоторые, у кого здесь есть близкие родственники, живут, ожидая операции, в Беларуси. Когда находится подходящий орган, они успевают приехать/прилететь в нашу страну. Это по большей части касается пересадки почки. Что до пересадки сердца и печени – этих операций вообще единицы. "Сердечники" устраиваются в Беларуси и ждут неизвестно сколько, а "печеночники" - в зависимости от страны проживания. Украинцы и россияне устраиваются у себя в стране ближе к границе и оттуда за четыре-пять часов успевают приехать. Что касается граждан далеких стран, "мы берем самых тяжелых, чтобы знать, что они дождутся операции в течение трех-четырех месяцев, и они здесь селятся".
"Программа трансплантации печени, почек и сердца создавалась для обеспечения, прежде всего, потребностей граждан РБ, - заверяет Олег Руммо. - А вот небольшое количество операций для иностранных граждан выполняется в качестве международного сотрудничества в плане помощи людям. Тем самым повышается авторитет нашей страны на международной арене, зарабатываются деньги, которые идут потом на лечение белорусов. Все цивилизованные страны идут по этому пути".
Причем себестоимость операции по трансплантации органа примерно в три раза ниже, чем цена, которую уплачивает иностранец. "
Иными словами, выполнив одну операцию иностранному гражданину, мы спокойно можем взять на лечение трех граждан РБ". Становится ясным, что трансплантации иностранцам выполняются для того, чтобы увеличить количество операций белорусским гражданам.
"Все до копейки деньги, полученные за операции иностранным гражданам, за вычетом налогов, идут на развитие трансплантологии Беларуси. Государство на этом не зарабатывает ни копейки", - утверждает Олег Олегович. Белорусы за услуги ничего не платят, хотя только послеоперационное содержание одного пациента обходится примерно в пять-семь тысяч долларов.
Кстати, для проведения операции по трансплантации органов в Беларусь приезжают в основном из Украины и России, но едут и из Японии, Саудовской Аравии, Израиля, Литвы, Латвии, Дании, Италии… Цена вопроса такова. Трансплантация почки от живого родственного донора - 24 тысячи долларов, если операция выполняется от трупного донора – с обследованием она составит 35 тысяч долларов, трансплантация печени от живого родственного донора и от трупного родственного донора стоит одинаково - 55 тысяч долларов. В расценках у нас ориентируются на прямого конкурента - Турцию.
Цена органа
- говорит Олег Олегович. - Стоит услуга по выполнению операции по пересадке: руки сотрудников, свет, лекарственные средства, которые используются, амортизация оборудования. А орган бесплатный, он дарится. Потому что как только орган чего-то стоит - это поле деятельности для криминала".
Откуда берут трупные органы
"Это обычный, очень открытый процесс. В Беларуси он происходит так же, как в Германии, Великобритании, Испании, США - где хотите, - говорит Олег Руммо. - В каждом лечебном заведении врач, кроме всей прочей работы, должен выявлять людей, которые могут стать донорами органов".
"Когда доктор видит, что человек умер и имеет качественные органы, - сообщает об этом в координационный центр при Центре трансплантации органов и тканей. После соблюдения всех необходимых юридических процедур, в известность о которых ставится Генеральная прокуратура, орган изымается.
Это очень открытый процесс", - уверяет главный трансплантолог страны. Он прост с технической точки зрения. В случае возможности изъятия органа, наличия согласия со стороны родственников, самого человека, либо когда они вообще ничего не сказали (потому что наше законодательство, как в Австрии, Швеции, Бельгии, Нидерландах, Венгрии и многих других странах, предполагает презумпцию согласия), в том месте, где человек умер, выполняется операция по забору органов. Одновременно происходит их типирование. И на основании медицинских показаний (а они для каждого органа разные) определяются люди, которые будут реципиентами этих донорских органов.
Anti
Nema
Anti
Nema
25 февраля, Минск /Корр. БЕЛТА/. Президент Беларуси Александр Лукашенко посещает сегодня Минский научно-практический центр хирургии, трансплантологии и гематологии.
Глава государства ознакомится с организацией работы центра, посетит отделения анестезиологии и реанимации. Ему расскажут о новых медицинских технологиях, внедренных в интенсивную терапию, и научных достижениях центра, продемонстрируют возможности ангиографического комплекса и проведения эндоваскулярной операции.
Ожидается также, что Александр Лукашенко ознакомится с порядком оказания медицинской помощи пациентам с осложненным течением инфекции COVID-19.
В настоящее время структура Минского научно-практического центра хирургии, трансплантологии и гематологии представлена 11 клиническими отделами и 61 отделением. На функциональной основе на базе центра осуществляют деятельность 6 республиканских центров.
За период с 2008 по 2021 годы выполнено более 3 тыс. трансплантаций органов. Центр является одним из крупнейших в Восточной Европе. По количеству трансплантаций Республика Беларусь находится на первом месте в СНГ, опережая по этому показателю Россию более чем в 3 раза, Украину - более чем в 8 раз, Казахстан - более чем в 10 раз. Количество иностранных пациентов, приезжающих на лечение с 2008 года, увеличилось более чем в 18 раз.
В сентябре 2021 года введен в эксплуатацию корпус хирургии и трансплантологии на 170 коек. В связи с чем организована работа кардиоторакального отдела с развитием нового для центра направления сосудистой хирургии: открыто новое отделение экстракорпорального кровообращения с гибридной операционной, что позволило значительно улучшить помощь пациентам с кардиохирургической патологией.
В соответствии с распоряжением Президента от 3 марта 2020 года реализуется инвестиционный проект по строительству блока трансплантации костного мозга и стволовых клеток.
Не менее важным и перспективным направлением развития центра является внедрение технологии тотального облучения тела, применяемого при трансплантации костного мозга у детей и взрослых. Для этого закуплен за счет средств республиканского бюджета радиотерапевтический комплекс принципиально нового типа, поставка которого планируется в первом полугодии 2022 года. Данная технология позволит существенно улучшить результаты оказания медицинской помощи пациентам различных возрастных групп с онкологическими и онкогематологическими заболеваниями. В настоящее время на постсоветском пространстве установлено лишь 2 подобных аппарата.-0-
Читайте также: