Христианство и гностицизм реферат

Обновлено: 30.06.2024

Попытки примирения христианства с языческими взглядами начались уже в апостольский век, что послужило причиной возникновения синкретических учений, наиболее значительным из которых считается гностицизм. Христианская Церковь сумела отмежеваться от гностицизма. Но, не смотря на это, гностицизм продолжал существовать как вне христианства, так и в рамках еретических учений.

До сих пор мы не располагаем ни одним подлинным гностическим текстом, содержащим описание истории гностицизма. Поэтому довольно сложно проследить этапы зарождения и развития этого движения.

Кроме того, гностические системы привлекали своих адептов посредством мистерий и магии. Мистерии присутствовали в греческих культах с древнейших времен, имея символическое значение. Гностики приобретали познание религиозно-мистическим путем: зачастую не лично усилие делало человека гностиком, а участие в мистериях гностической секты. Однако неверно считать гностицизм совершенно немыслимым без мистерий. Многие гностики умеренно обращались к мистериям, но во всех гностических сектах существовали особые ритуалы посвящения, нередко сопряженные с магическими действиями.

Магия имела широкое распространение в то время. Она захватила не только языческое, но и иудейское общество. Причем в последнем отношение к ней было неоднозначным: одни отрицали магию как результат откровения, принятого от падших ангелов; другие делили магию на черную и белую и спокойно употребляли амулеты и заклинания, часто состоящие из имен Бога и ангелов. Распространенность магии была столь велика, что, как метко подметил С. Трубецкой, даже Ориген в подтверждение заклинательной силы имен Бога ссылался на магию. [6, 393-394] По свидетельству св. Иринея много магических элементов присутствовало у последователей Василида и Карпократа, а Симон Волхв и Менандр, будучи магами, стояли у истоков гностицизма.

В основе магии лежит познание тайн потустороннего мира, передающееся посредством предания от поколения к поколению. В магии сакральная сторона мистического познания находит свое практическое выражение. Если в мистериях находят удовлетворение созерцательные запросы человеческой души, то магия дает практическое применение знания. Если в мистериях создается иллюзия комфорта, наслаждения от соприкосновения с духовными сферами, то магия создает иллюзию безопасности и превосходства над земными силами. Спасения может достичь только тот, кто владеет магическими заклинаниями и знает истинные имена архонтов. Христос в гностических системах представлен всеведующей личностью, прошедшей все эманационные уровни и спустившейся на землю, чтобы сообщить людям истинное знание, позволяющее пройти все небесные сферы и соединиться с мировой душой.

В рассматриваемый период влияние восточных идей в Палестине выразилось в движении ессеев. Расцвет этого движения приходился на период с конца II века до Р.Х. по конец I века по Р.Х. Сведения о ессеях мы встречаем у Филона, Иосифа Флавия и Плиния Младшего. Ессейские общины строились на чисто иудейской основе, но в то же время почитание солнца, крайний аскетизм, знание тайных имен ангелов, особые обряды омовения и посвящения, дуалистический взгляд на природу человека, отрицание рабства и клятв – все это никак не вытекает из воззрений и социально-религиозной структуры иудеев. Очевидно внешнее влияние. Налицо гностический характер: религиозная сотериологическая направленность, дуалистическая антропология и исходящее из нее иерархическое устройство общины. По всей видимости, вероучение ессеев отражалось в особых книгах, которые до нас не дошли.

Работа состоит из 1 файл

гностицизм.doc

ГНОСТИЦИЗМ (греч. gnosis — познание, знание) — это эклектическое религиозно-философское течение поздней античности, явившееся своеобразной реакцией части языческой интеллигенции на христианство и сочетавшее в себе элементы христианства с положениями античной философии и вероучениями иудаизма, зороастризма, вавилонских мистериальных культов. Гносис появляется в конце 1-го века и достигает расцвета во II-м веке. В его развитии можно выделить 3 этапа: 1) ранний гностицизм, в котором эклектично сочетались элементы античных мифов и библейских сюжетов (например, культ змия у офитов, восходящий, с одной стороны, к архаической мифологеме крылатого змея, олицетворявшего собой единство земли и неба как космогонических прародителей, а с другой — к символу библейского змия, разрушившего райскую гармонию), 2) зрелый гностицизм 1—2 вв. — классические гностические системы Валентина (Египет) и Василида (Сирия), а также Карпократа Александрийского, Сатурнина Сирийского и Маркиона Понтийского. После окончательной победы христианства гностические идеи переходят в учение средневековых еретических сект, таких как павликанство, богомильство, альбигойские ереси катаров и вальденсов, поэтому можно говорить о 3-м этапе развития гностицизма.

Раз возникнув, гностические идеи, трансформируясь и видоизменяясь, оказывают свое влияние на различные философские и религиозные системы. Влияние это можно проследить и до настоящего времени. Поэтому представляется необходимым исследовать истоки гностицизма и его соотношение с христианским вероучением, чему и посвящена данная работа.

Краткий обзор источников и литературы.

Т.о. мы видим, что установить точный генезис гностических школ и учений представляется затруднительным. Можно только сказать, что гностицизм возникает как смешение древних языческих религий, греко-римской философии, ортодоксального и сектантского иудаизма и положений христианского вероучения.

Основные черты учения гностицизма.

Исходя из такой антропологии, гностики делили людей на три класса: пневматиков, у которых имел перевес Божественный дух из идеального мира, психиков, у которых имело место смешение духовного начала жизни с материей, и соматиков, в которых господствовало материальное начало. Пневматики по самой своей природе были назначены ко спасению, соматики обрекались на верную смерть. Психики, находящиеся в неопределенном положении, могли, исполняя этические заповеди, приблизиться к плироме и достигнуть спасения. Поскольку материя объявлялась безусловным злом, отношение гностиков к плоти и ее влечениям было отрицательным. Решалось это либо на путях крайней аскезы (так, Сатурнил и Маркион, презирая тело, запрещали всякие для него наслаждения и удовольствия, в особенности в пище, отрицали брачную жизнь, чтобы избежать смешения с греховной материей), либо на путях либертинизма, когда чувственность должна быть побеждена чрез удовлетворение её чувственными наслаждениями (николаиты, большинство офитов, карпократиане).

Спасение в гностических системах понимается как обретение человеком знания о его истинном происхождении, достоинстве, настоящем состоянии. Начатое в самопознании освобождение скрытой в человеке божественной частице и ее возвращение в плирому происходит после смерти.

Главным отличием языческого и иудейского синкретически-гностического движения от христианского гностицизма было то, что первое явление – собирание дорогих результатов работы прошлого, соединение и увековечивание ценностей исчезавшего мира. Христианский же гностицизм представлял собой связь прошлого с будущим, попытку реанимировать язычество и, отчасти, иудейство, привив их к здоровому христианскому стволу…

Симон маг

Дальнейшие сведения о нем мы находим у св. Иустина мученика… Св. Иустин говорит о том, что Симон и его ученик Менандр находились под непосредственным влиянием демонов, а в своем богохульном лжеучении выдавали себя за богов… Симон водил с собой какую-то Елену (выдавая ее за Елену Прекрасную) и называл ее первой происшедшей от него мыслью. Во времена императора Клавдия Симон маг прибыл в Рим и имел там такой успех, что был признан богом и в его честь воздвигли статую.

Менандр представлен у ересеологов как ближайший ученик и продолжатель заблуждений Симона. По св. Иустину, он также выдавал себя за бога, по св. Иринею – за посланника неведомых сил. Спасителя. Он учил, подобно Симону, о сотворении мира ангелами, произведенными мыслью, обладал искусством волхвования и христианское учение о воскресении мертвых изъяснял в духовном смысле, т. е. в смысле воскресения в крещении.

Симон маг и Менандр резко отличаются от последующих лжеучителей – гностиков. Они принадлежат веку чудес и волхвований и сами выдают себя за богов или небесных посланников. У вышедших из их среды Саторнила и Василида ничего подобного уже не встречается…

Гностицизм II-го века

А. восточные (сирийские) гностики

1. Офитские секты

У офиан Оригена змею приписывается двоякое значение. С одной стороны, он – злой демон, царствующий в тартаре. Левиафан, душа всего; один из враждебных высшему миру архонтов – Рафаил – наделяется змеевидной формой. С другой стороны, говорится, что офиане получили свое наименование от змея, давшего прекрасный совет первым людям; Демиург же, напротив, клеймится как злокачественное божество, потому что он проклял змея, принесшего первым людям познание о добром и злом; круг Софии изображается змеевидно обвитым 7 . Здесь между змеем, как пневматическим существом, принесшим людям гносис, и змеем тартара проводится, по-видимому, резкое разделение. Но, с другой стороны, не нужно забывать, что у офиан Оригена мы имеем дело только с графическим изображением системы. Очень может быть, что рассказы о двух змеях как бы переплелись между собой.

Таким образом, в сектах, называемых офитскими, змей играет ту или другую роль, по большей части – двоякую:

Здесь изложение внезапно обрывается, ибо о космогонии, антропологии и сотериологии у Иринея ничего не говорится, хотя деятельность протархонта уже начинается. Весь рассматриваемый рассказ св. Иринея о системе барбелитов производит впечатление отрывка, выдержку из какого-то литературного источника…

У Ипполита I сведенья об офитах довольно кратки.

Вслед за офитами, Ипполит I описывает секты каинитов и офиан, но уже как принадлежащие к одному семейству с офитами. Как уже известно из Иринея, эти еретики Каина почитали более, чем Авеля. Они также прославляли Иуду; причем у Ипполита мы встречаем и нечто новое, а именно, что Иуда якобы предал Христа потому, что тот хотел разрушить истину, и еще – будто бы силы этого мира препятствовали страданиям Христа, так как без оных страданий не было бы спасения мира.

Весьма интересные сведенья об офитах, или, по его терминологии, наассенах, содержатся у Ипполита II.

Очевидно, что учение наассенов претерпело много всяких изменений и наслоений. Мы встречаем у них самые различные наименования для высшего божественного мира. Особенно чтили они два верховных существа – Человека и сына Человека, признавая их единство. Первочеловек представлялся началом муже-женским – первоотцом и первоматерью. Первоматерь есть Дух. Следовательно, выступают три высших существа: Отец, Сын и Дух-Мать.

Едем, осознав, что она брошена Элохимом, поначалу пытается его вернуть, а когда ее затея проваливается, задумывает месть. Она намеревается мучить дух Элохима, оставшийся в людях, и для начала посылает Нааса разрушить брак первых людей. Элохим же посылает людям на помощь Баруха, который дает им первую заповедь – не есть с древа познания (т. е. не подчиняться Наасу). Наасу, однако, удается соблазнить Еву и научить Адама педерастии. С этого времени начались страдания людей. Хотя Элохим, возвысившись к Благому, указал людям путь к спасению и послал Баруха, дабы тот открыл людям глаза, но хитрый и бдительный Наас, направляемый мстительной Едем, постоянно разрушал его замыслы. Так, Барух явился к Моисею с заповедями, но Наас эти заповеди подменил. То же случилось и с пророками. Наконец, Барух обратился к великому Гераклу, дабы тот истребил 12 ангелов Едем. Тот совершил 12 подвигов, аллегорически означавших его победу над 12-тью ангелами, и решил, что исполнил задачу. Однако коварный Наас успел заранее подослать к нему Бабель, или Афродиту, принявшую образ Омфалы, которая, отняв у героя силы, ослепила его духовный взор, а потому его подвиги были напрасны.

Далее следовало бы упомянуть описания офитских сект у ересеологов IV-V веков Епифания, Филастрия и бл. Феодорита. Липсий, однако, доказал, что все они опираются на один и тот же источник – утраченную синтагму Ипполита. Гарнак, скурпулезно исследовавший эти документы, полностью с таким выводом согласился. Таким образом, вряд ли есть смысл на них останавливаться.

2. Саторнил

Первым лжеучителем, в лице которого могучее гностическое движение, вышедшее из месопотамских равнин и разлившееся по восточному побережью Средиземного моря, вторгается в христианство, был Саторнил. В нем туманное, почти безличностное для нас движение впервые кристаллизуется в известную фигуру и получает более или менее определенные исторические, топографические и хронологические черты.

Источники, из которых черпаются сведенья о Саторниле, довольно скудны. Первое краткое известие мы встречаем у св. мученика Иустина, потом у св. Иринея, у Тертуллиана, псевдо-Тертуллиана или Ипполита I, у Ипполита II, у Евсевия, у Филастрия, у Епифания, у Феодорита, у Августина, в книге Предестината и в апостольских постановлениях; за исключением, конечно, Иустина, все перечисленные авторы или сочинения заимствуют сведенья о Саторниле у Иринея. В этом легко убедиться.

Вот что сообщает о Саторниле св. Ириней.

У Тертуллиана встречаем краткую заметку о Саторниле:

« Некоторые с великим убеждением верят в то, что они снизошли с неба… Так Сатурнин, ученик Менандра Симонианского, утверждал, что человек создан ангелами, и что он, будучи вначале хилым, слабым и шатким, ползал по земле, как червяк, ибо не имел силы стоять, а потом, по милосердию высочайшего существа, по образу которого, впрочем, не вполне понятному, он случайно был образован, получил малую искру жизни, которая его пробудила, подняла, одушевила и после смерти возвратит его к материи"…

Если сделать как бы выборку сведений о Саторниле, которые мы находим у других ересеологов, то сущность его учения можно представить себе следующим образом:

3. Из созданных отцом ангелов семи являются образователями мира из готовой материи.

5. Весь созданный мир семь ангелов поделили между собой и в нем владычествовали. Один из них стал богом иудейского народа. Среди ангелов произошло, по-видимому, какое-то возмущение против высшей силы, особенно со стороны иудейского бога.

6. Наряду с ангелами выступают: сатана, демоны и злые люди. Их появление остается загадкой…

7. Между ангелами-миросоздателями и сатаной ведется борьба, которая в особенности жестока между иудейским богом и сатаною. Как семь ангелов, так и сатана с демонами посылают своих пророков. Этот пункт в источниках прояснен слабо.

9. Саторнил выводил из своего учения аскетические принципы для жизни своих последователей. Он запрещал брак и рождение детей, как дело сатаны, а также учил воздерживаться от употребления в пищу мяса животных…

Нам представляется, Саторнил был одним из древнейших исторически известных лжеучителей, относящихся к восточным гностикам и вышедших непосредственно из офитов.

Существенным отличием учения Саторнила от многих офитских систем является его строго аскетическая направленность.

3. Василид

Личность Василида и его учение принадлежат к одним из самых загадочных и спорных явлений в истории гностицизма, и это несмотря на то, что сохранились фрагменты его собственных сочинений и пространные свидетельства ересеологов о нем и о его системе. Очевидно, причины разногласий и споров следует искать в характере имеющихся свидетельств.

Конечно, эти фрагменты весьма ценны, но они явно недостаточны для того, чтобы воссоздать по ним хоть одну законченную часть системы Василида…

Мы сначала изложим учение Василида по Иринею, а потом – по Ипполиту. У св. Иринея, а также у Ипполита I, Евсевия, Филастрия и Феодорита учение Василида представляется в следующем виде.

Далее изложение системы Василида теряет свою последовательность и ясность. Ангелы, находящиеся в последнем, видимом нами небе, сотворили чувственный мир и разделили между собой по жребию землю и живущие на ней народы. Иудейский народ достался главному ангелу. Тот вывел свой народ из Египта и дал ему закон.

Последователи Василида имели весьма сложный культ с таинствами, заклинаниями, вызываниями и волхвованиями, в быту же имели явную склонность к либертизму. Епифаний прямо приписывает Василиду проповедь разврата.

Как видим, изложение взглядов Василида у Иринея и других сродных с ним ересеологов сделано небрежно; все скомкано и затемнено. Неизвестно, для чего, из чего и как явился мир; какая, собственно, была нужда в явлении Христа, что Он сделал и т. п. Система изложена настолько неудовлетворительно, что при желании вполне можно оспаривать ее дуализм. Однако, по нашему мнению, дуализм несомненен. Так, Епифаний свидетельствует, что исходным пунктом учения Василида был вопрос о природе и источнике зла. Полемизируя с Василидом, св. Епифаний говорит, что зло не изначально, что было время, когда зла не было вовсе, что оно несамостоятельно. Далее, согласно Иринею, по Василиду между демиургами с одной стороны, а особенно главным из них – иудейским богом, и нерожденным Отцом, с другой, существует враждебное, хоть и невыясненное почему, отношение. Во взглядах Василида на природу Христа мы видим строгий докетизм.

Наконец, по общему преданию, Василид – ученик Саторнила. Все это свидетельствует о том, что система Василида была дуалистической.

Сходства между изложенными системами Василида по Иринею и Ипполиту почти никакого нет; только упоминается Абрасакс, огдоада и гебдомада (последней, впрочем, у Иринея нет) – словом, сходства в двух редакциях учения одного гностика гораздо меньше, чем часто между системами двух разных гностиков. Поэтому любые попытки эти редакции механически объединить заведомо бесплодны…

Теперь посмотрим, к какой из этих двух редакций ближе находятся фрагменты из самого Василида. Мы находим их в актах Архелая и у Климента Александрийского.

В извлечениях Климента Александрийского из 23-ей книги Василида мы встречаем указание на следующие пункты в его учении.

Из всех выдержек, приведенных Климентом, только одна напоминает систему Василида, представленную Ипполитом II. Мы имеем в виду упомянутое Климентом удивление архонта при прочтении евангелия, – удивление или страх, послуживший началом премудрости. Все же прочие выдержки у Климента явно указывают не на монизм и эволюционизм Василида, но на откровенный дуализм. Помимо всего прочего, интересно также свидетельство Климента о том, что Василид обоготворял дьявола…

Хотя претензии на оригинальность учения Василида и оспариваются, тем не менее это, несомненно, был выдающийся человек. Он, по-видимому, первым осознал необходимость строгого обоснования древнехристианской традиции. Он ссылается в качестве подтверждения своего учения на Матфея и Главка, толкователя ап. Петра, и составляет – очевидно, опираясь на них – свое евангелие. Ему же, возможно, принадлежит мысль о необходимости установления канона свящ. книг и определении их подлинности. При этом, он, напр., не признавал подлинность пастырских посланий. Мало того, он ясно понимает необходимость установления истинного смысла христианского евангельского предания; поэтому пишет обширные Exegeticae. Но главным образом Василид прославился как моралист. Его исследования о грехе, страданиях и особенно – коренной и многотрудной проблемы зла – поражают своей глубиной. Василид, конечно, заблуждается, но важна сама постановка вопроса.

Если древние находили основания считать Василида учеником или соучеником Саторнила, то по некоторым другим пунктам учения (по мнимому совпадению в мыслях с ап. Павлом по вопросу о древнехристианской традиции и каноне свящ. книг) нужно сближать Василида с Маркионом и считать его либо предтечей последнего, либо, что правильней, его старшим современником.

4. Кердон и Маркион

При такой скудости и неустойчивости наших сведений об учителе столь известного ученика, трудно поверить в полную зависимость Маркиона, этого почти самого знаменитого гностика II в., уступавшего по своей популярности и славе разве что Валентину, – от такого бесцветного гностика, каким был Кердон…

Переходя к Маркиону, мы, прежде всего, перечислим источники, которыми располагает современная наука для выявления его личности и учения.

Ни одно из указанных сочинений до нас не дошло, но сохранились выдержки из них у Тертуллиана, Епифания и в комментариях бл. Иеронима, который, в свою очередь, использовал утраченные послания Оригена. Последний полемизировал с Маркионом, приводя буквальные и пространные цитаты из его сочинений…

Гностическими предпосылками Маркион не занимался, к метафизическим проблемам был равнодушен. У него нет рассуждении об эманациях, зонах и демиурге. Его духу и ближайшей задаче более соответствовало оперировать над христианскими понятиями, и то – скорее сотериологическими. Поэтому большое внимание Маркион уделяет личности Христа и делу совершенного Им искупления. Воззрения Маркиона на личность Христа отличаются строгим докетизмом. «Маркион, – пишет Тертуллиан, – чтобы отвергнуть плоть Христа, отрицает даже рождение;

Нравственно-практическое учение Маркиона было тесно связано с его теоретическим учением. Иисус Христос принес царство благости вместо космического царства демиурга. Люди должны стремиться войти в это царство дотоле неведомого благого Бога, Отца Иисуса Христа, а для этого необходимо освободиться от власти демиурга и уз плоти. Приближение к божеству необходимо требует полного отречения от какой бы то ни было связи с материей. Здесь – основа для отрицания брака и проповеди строгого аскетизма…

Таким образом видим, что вся доктрина Маркиона сосредоточилась на учении о Боге, о личности И. Христа, об искуплении и строгой морали.

Доказательством гностической природы лжеучения Маркиона служит судьба его дела в последующее за его смертью время…

Б. Западные (александрийские) гностики

1. Валентин

Хотя зависимость Валентина от греческих философов не вызывает сомнений, однако при разрешении основной этической проблемы он не следует им. По понятиям Сократа, Платона, стоиков и др., зло относится к области теоретической, интеллектуальной и имеет свой источник в неправильном знании, в ошибочных суждениях. Валентин же, выдвигая проблему зла на первый план, вскрывает его глубоко органические корни… )

2. Валентинианство

Валентин был, как уже было замечено ранее, самым популярным гностиком и имел многочисленных последователей. Валентин успел побывать с проповедью своего учения или распространить его иным способом в М. Азии, Сирии, Кипре, Египте и Риме; его последователи во множестве наводнили, во времена Иринея, южную Галлию и стали представлять собой реальную угрозу христианской церкви. В IV-ом в. Епифаний встречает валентиниан в Египте. Но для Феодорита валентинианство было уже делом прошлым; он относит время его распространения к царствованию Антонина I. Ипполит II, которому, как предполагает Липсий, случайно попало в руки в 223 г. главное сочинение валентиниан, делит их на две школы – на анатолийскую. (восточную) и италийскую (западную). К первой он относит Аксионика, известного еще из сочинений Тертуллиана, и Ардесиана (вероятно – Варденса); ко второй – Гераклеона и Птоломея. Главным различием в системах этих школ является, по его мнению, то, что италийцы учили о психическом теле Христа, а анатолийцы – о пневматическом. Так как других расхождений не указано, то, очевидно,, первоначальное деление валентиниан было лишь географическим, и лишь потом начались сколько-нибудь серьезные расхождения…

Прежде чем начать речь об отдельных учениках и последователях Валентина, мы изложим некоторые системы, находящиеся у ересеологов и относящиеся к валентинианам вообще. Они приведены в ряде работ Иринея, Ипполита II, Феодорита и Епифания. Причем Ириней и Ипполит описывают италийцев, остальные же – анатолийцев.

По приказу Отца первая диада производит новую сизигию – Христа и Св. Духа, дабы те упорядочили и отделили неудачное создание Софии, а также утешили и успокоили ее саму. Они выделяют из Плеромы несовершенное творение, а Отец эманирует еще один эон, дабы тот ограждал Плерому от подобных безобразий в дальнейшем.

Демиург создает души и заключает их в тела, изготовленные из дьявольской, хтонической материи. Таким образом, психический, внутренний человек живет в хтоническом теле. "Все пророки и закон, будучи неразумными и ничего не сознававшие, говорили о неразумном боге Демиурге. По апостолу тайна им не была открыта ( Еф. III, 9:10 ). Когда же закончилось творение и наступило время откровения сынов Божиих, т. е. Демиурга, родился Иисус от Девы Марии, согласно Писанию ( Лк. 1: 35 ), через схождение на нее Св. Духа, т. е. Софии, и силы Вышнего, т. е. Демиурга. Демиург приготовил тело; Св. Дух создал небесный Логос – нового человека… Таким образом все исправляется: через Христа устраняются беспорядки среди эонов, через него же (и Иисуса) утешается София, находящаяся вне Плеромы, наконец, для спасения душ, заключенных в хтонические тела, рождается от Девы Марии Иисус-Спаситель. Итак, у валентиниан – три Христа…

Гностицизм и христианство

Представителем этой традиции толкования, сочетающего иудаистские религиозные установки и методы античной философии, уже в I в. был (не имеющий отношения к гностицизму) Филон Александрийский (ок. 20 г. до н.э. – ок. 40 г. н.э.), иудейский религиозный мыслитель, создатель учения о Логосе как о посреднике между Богом и миром. Экзегетика Филона имела символико-аллегорический характер (в отличие от буквального истолкования и понимания Ветхого Завета большинством еврейских богословов). С помощью аллегорий он пыталася объединить в своем учении ветхозаветное богословие с эклектически воспринимаемой античной мыслью, что было характерно для того времени и особенно для Александрии. С одной стороны, в специфическом филоновском синтезе античной философии (включая платонизм, стоицизм, перипатетизм и др.) и иудейского Писания проступают контуры будущего христианского богословия. С другой стороны, учение Филона опосредованно оказывает влияние на неоплатонизм, в первую очередь, на Плотина.

Имея в виду гностицизм вообще и гностицизм II в. в частности, следует говорить не о едином мировоззрении или о целостной системе, но именно о совокупности различных учений или направлений гностической мысли, связанных с именами Валентина, Василида, Маркиона, Апеллеса, Сатурнила и др., объединяемых некоторыми общими моментами.

К этим общим моментам в первую очередь относится понимание гносиса как некоего особого – абсолютного – рода знания, достигаемого нерациональным, мистическим путём, где познание тождественно самопознанию.

Недоступное познанию сверхсущее божество, властвующее в мире духовных сущностей – в Плероме, порождает психический и материальный мир, причем в иллюстрации этого процесса смешиваются и рождение, и творение, и эманация. Интересно, что гносеологический оптимизм соседствует в мировоззрении гностиков с пессимистическим взглядом на низший природный мир.

Популярность гностических учений в первые века христианства была связана с тем, что в этих учениях ставились в практической плоскости смысложизненные, богословско-антропологические вопросы (о существовании мира, судьбе и предназначении человека, возможности его спасения и т.п.). Гностицизм предоставлял человеку известную интеллектуальную свободу, не требующую признания общего учения Церкви для достижения знания. Кроме того, абсолютное гностическое знание противопоставлялось вере как чему-то недостаточному или даже невежественному.

Гностики не только пытаются ассимилировать иудейско-христианскую религиозную систему, включая в гностицизм идею Мессии, но и использовать платонизм, делая акцент на том, что античные философские учения успешно описывают этот низший мир, в то время как гностицизм, не останавливаясь на этом, открывает нашему сознанию Плерому и непостижимого ни в христианстве, ни в языческой философии Бога.

Новый божественный эон, Иисус, появляется в материальном мире в образе человека (но не принимая человеческой природы), чтобы искупить греховность мира, которая в свою очередь есть следствие греховности Великого архонта, вначале полагавшего себя верховным божеством, а затем раскаявшегося под воздействием гносиса, открывшегося ему в виде Евангелия. Просвещающий гносис Иисуса спасет людей, поверивших в это знание, а затем мир забудет обо всём этом, и у любого сущего исчезнет само желание сравнивать себя с божеством.

В истории философии существуют различные точки зрения на гностицизм. Иногда его понимают как первую (поскольку это происходит до появление религиозно-философских учений патристики) попытку построения общехристианской философии; иногда – как попытку радикальной эллинизации христианской мысли; иногда – как стремление создать новые философские мифологии, в том числе (но не только) для овладения христианством, включения его в орбиту собственного учения. Последнее мнение нам кажется более близким к действительности, поскольку перевод на язык мифов философских (платонизм, пифагореизм и др.) учений и элементов христианской доктрины делал последние доступными, популярными и весьма устойчивыми в сознании людей, о чем свидетельствует, с одной стороны, распространение гностицизма и борьба с ним христианских авторов (в III в. эта борьба увенчивается успехом – начинается отток из гностических общин в христианские), с другой стороны, сохранение ряда сходных черт в более поздних – средневековых – еретических учениях (у манихеев, богомилов, катаров), также оспаривавших ортодоксальную церковную позицию в трактовке учений о творении мира, о роли Христа, о предназначении человека и его спасении и т. д. Такая оценка гностицизма, по нашему представлению, не противоречит современной исследовательской установке, которая рассматривает гностицизм как вполне самостоятельное религиозно-философское мировоззрение переходной от античности к Средневековью эпохи.

[1] Жильсон Э. Философия в Средние века. С. 27.

[2] См. об этом: Афонасин Е.В. В начале было. (Античный гностицизм в свидетельствах христианских апологетов). СПб., 2002; Светлов Р.В. Гносис и экзегетика. СПб., 1998; Хосроев А.Л. Александрийское христианство. По данным текстов из Наг-Хаммади. Л., 1991.

Читайте также: