Христианство и экология реферат

Обновлено: 02.07.2024

Экологические проблемы уже давно стали для общества актуальными. Современная цивилизация, обещавшая облегчить и улучшить жизнь людей, на деле привела человечество на грань катастрофы. Очевидными стали процессы, ведущие его к деградации. Все чаще задается вопрос, сможет ли оно выжить или обречено на гибель в ближайшие десятилетия.

Отравлены воздух и вода, уничтожается природная среда обитания. Варварски используются и истощаются природные ресурсы. Растущее производство требует увеличения затрат энергии, традиционных источников которой не хватает, а применение новых, ядерных, небезопасно. Оно может привести, как показала авария на Чернобыльской АЭС, к тяжелым последствиям.

За последнее столетие техногенная цивилизация ввела в обиход около миллиона искусственных химических соединений, что превышает видовое разнообразие растительного мира. Загрязнение окружающей среды в некоторых регионах достигло 2000% [3].

Большинство ученых считают, что причины экологической катастрофы найдены и задачей цивилизации является уменьшение ее давления на природную среду. На эту тему написано огромное количество книг, проведено множество конференций и семинаров, но проблема по-прежнему остается не решенной.

На основании вышесказанного можно сделать вывод, что причины экологической катастрофы наукой определены лишь частично. Главная из них так и не обнаружена, поскольку ухудшение ситуации не удалось остановить. Постепенно приходит понимание того, что виноваты не только фабрики и заводы, но сам человек с его потребительским отношением к природе.

Именно эгоистическая деятельность человека, посчитавшего себя властелином мира, привела его к экологическому кризису. Это непосредственное следствие материалистического мышления, в основе которого лежит самонадеянность человеческого разума. Главной парадигмой современной цивилизации является примат экономического начала. И на Западе и на Востоке ставится задача посредством технического развития максимальным образом удовлетворить экономические потребности определенной части граждан собственных стран. Рынок становится центральной сферой культуры и воспринимается не только экономически, но и как замена духовности, что неизбежно углубляет кризис в обществе [2]. Западные ученые и общественные деятели подходят к проблеме глобального кризиса по-разному. Значительная часть мировой элиты озабочена демографическим взрывом в странах третьего мира и дефицитом природных ресурсов. Она в качестве основного решения предлагает существенное сокращение населения этих стран. Инженерная экология ведет поиск технических методов, способных устранить негативные последствия экономической деятельности. Это строительство дренажных систем и очистных сооружений, законодательное введение норм предельно допустимых концентраций и тому подобное. Инженеры-экологи трудятся самоотверженно, но одними их усилиями проблема не решается, о чем свидетельствует все возрастающее количество экологических катастроф по всему миру.

Часть общества видит основу кризиса современной цивилизации в антропогенном факторе и призывает перейти с экономических приоритетов развития на экологическую парадигму. Распространена точка зрения, согласно которой высшей ценностью объявляется биосфера, а человек рассматривается только как ее часть.

Они считают, что гибели планеты страшиться не нужно, так как миров бесконечно много, а человек с помощью сокровенных знаний, полученных от неведомых космических сил и космической энергии, найдет выход из катастрофы. Еще Циолковский К.Э. предложил космическую этику, согласно которой неперспективные формы жизни растений и животных должны быть уничтожены, а земное вещество необходимо использовать для устроения космических колоний с более благоприятными, чем на земле, условиями для разумного творчества. Разделял такую точку зрения и русский мыслитель Федоров Н.Ф., который говорил, что трудовые коммуны, преобразовав необходимым образом природу, воскресят умерших отцов и расселят их по всей вселенной.

Сейчас в качестве отдельной науки стали выделять экологическую этику, которая основывается на утверждении внутренней связи нравственного долга с идеей совершенства, красоты и органической целостности экосистем. Сторонники экологической этики баланс, цельность и гармоничность природы принимают в качестве основы при определении и выборе любых других ценностей [1].

В эпоху Ренессанса у человека возникает желание переделать природу, улучшить ее. Он начинает противопоставлять замыслу Творца свои эстетические вкусы и взгляды на мир. Ученые и специалисты перестают замечать магические истоки науки, конечной целью которой является овладение тайнами природы и с помощью магических способов подчинение ее себе. Сейчас это не так заметно, но ученые эпохи Ренессанса такой цели науки практически не скрывали. Астрономия развивалась в тесной связи с астрологией, химия с алхимией. При проведении опытов и экспериментов использовались магические заклинания.

В наше время, к сожалению, классическая наука вновь начинает прибегать к магии. Мы так говорим не потому, что негативно относимся к науке, а чтобы показать, что глобальный экологический кризис вызван не только нерациональной экономической деятельностью людей, но имеет и глубокое мировоззренческое основание.

Будущее цивилизации, думается, зависит от того, будут ли люди соизмерять свою жизнь с замыслом Божьим, трудиться в сотворчестве с Ним или станут действовать самостоятельно, подвергая себя риску выпустить на свободу необъятные магические силы, чтобы попасть в зависимость от них.

Некоторые ученые и философы видят выход из кризиса в принятии экологической этики восточных религиозных течений, например, дзен-буддизма. Он привлекает их учением об универсальной энергии, питающей все живое. Что же касается человека, то для дзен-буддизма он представляет собой только некий всплеск в универсальном энергетическом потоке.

Есть мнение части западных экологов, что иудаизм и христианство породили антропоцентризм современного общества, что и привело человечество к экологическому кризису [2].

Иным на экологический кризис является православный взгляд. В акте Божественного творения за шесть дней Господь создал небо и землю, все живое на ней и человека по образу и подобию Своему. Человек является венцом творения – ради него был создан мир. Он занимает первенствующее положение в природном мире, то есть в космосе, или вселенной [4].

В основании Творения лежит установленный Богом высший закон, которому подчиняется и тварь, и человек. Главными свойствами этого закона являются совершенство, целесообразность, мерность, красота, чистота. Они существуют благодаря причастности Творцу как Высшему Благу, поэтому человек обязан соблюдать этот закон, будучи образом и подобием Божьим, созданием разумным и свободным [2].

Бог не только подает жизнь творению, Он является и Подателем любви, будучи Источником любви. Его любовь изливается на весь мир и, прежде всего, на человека как образ и подобие Божье.

Понять смысл и назначение мира, человека и твари, глубинные корни мирового зла можно, только основываясь на Боговоплощении. Человек своей виной не уничтожил Божественный замысел. В Иисусе Христе тварная природа соединяется с нетварной, Божественной. Спасительная жертва Христа искупила грех первого человека и указала путь спасения человечества и твари. Господь открыл дорогу для вечной жизни верующим в Него, основал Свою Церковь, хранительницу и источник благодати, ниспосланной Духом Святым. На горе Фавор Он показал, как может преобразиться человек и весь земной мир. И самое основное то, что на Литургии в Церкви совершается главное таинство: хлеб и виноградное вино, то есть плоды, взятые от земли, Божественной благодатью преображаются в Тело и Кровь Спасителя. Причащаясь их, человек освящается и соединяется с Христом.

Не только солнечные лучи, несущие свет, тепло и пищу, пронизывают природу и человека, но и Божественная благодать, подающая нам саму жизнь. Божественная энергия позволяет подвижникам благочестия подолгу не принимать пищу или принимать ее очень мало, причащаясь Святых Даров раз в неделю. К таким людям бывают ласковыми дикие звери, чувствующие благодать.

Православие видит смысл человеческой жизни в удовлетворении высших духовных потребностей – в любви к Богу и общении с Ним. Развитие в душе этих потребностей значительно уменьшает зависимость от других, низших сфер жизни и почти полностью исключает мнимые и ложные. Основой православной жизни является смирение, удаление от страстей и идолопоклонства, нестяжание, знание подлинной иерархии ценностей. Православная Церковь значительное внимание уделяет практике поста и воздержания.

В современном западном обществе многие мнимые потребности навязываются разнообразной рекламой. Все средства массовой информации переполнены предложениями всевозможных видов удовольствий и соблазнов. Активно и беззастенчиво эксплуатируется эротическая доминанта. Постоянно предлагается огромное разнообразие спиртных напитков. Настойчиво пропагандируется шикарный образ жизни на средства, полученные незаконным путем. На рок-концертах и дискотеках исполнители ярко демонстрируют сексуальные телодвижения, доводя молодых людей до истерии. Повсеместно действует огромная индустрия развлечений и удовольствий, разжигания страстей и соблазнов, особенно для молодежи, которая уже не хочет ни учиться, ни трудиться, а только наслаждаться [3].

Борейко В.Е. Предмет, методы, задачи и принципы природоохранной эстетики. /Гуманитарный экологический ж-л, вып.3 (18), т.7. - 2005. - С.96-97.

Целью моего реферата является рассмотрение экологического кризиса с точки зрения православия.
Я хочу обратить внимание человечества на всю деятельность, которую мы совершаем не во благо, а во зло!
Само время призывает людей пересмотреть свое отношение к природе.

Работа содержит 1 файл

православие и экология.doc

Донецкий Национальный Технический Университет

Целью моего реферата является рассмотрение экологического кризиса с точки зрения православия.

Я хочу обратить внимание человечества на всю деятельность, которую мы совершаем не во благо, а во зло!

Само время призывает людей пересмотреть свое отношение к природе.

Часто выполняя, некоторые действия мы думаем, что это правильно, что мы совершенствуем окружающий мир, природу. Однако мы глубоко заблуждаемся, т.к. не вникли в суть проблемы настолько глубоко, насколько она того заслуживает и требует.

Ориентация на мировоззренческий характер экологических проблем, понимание того, что экологический кризис есть лишь следствие, внешнее проявление кризиса духовного; в этом случае акценты в проблеме смещаются в сторону духовно-нравственных аспектов.

Время идет быстро. Христианское богословие напоминает ученым, правительствам и религиям всего мира, что мы должны быть реалистичны, помнить, что у осквернения земли есть и нравственное измерение. Безоглядное использование всех достижений науки и техники, постепенное истощение озонового слоя, промышленные отходы, истребление полезных ископаемых, безудержное сведение лесов, использование гербицидов и вредных химикатов — все это результат человеческой греховности.

Моя задача доказать, что охрана природы – это часть христианского вероучения, а также раскрыть пути решения экологических проблем.

2.Охрана природы как часть христианского вероучения.

3. Экология православных монастырей.

4. Православная Церковь о путях решения экологических проблем.

5. Список использованной литературы.

Такой подход имел следствием обоснование либерального мировоззрения: примата личности перед религией, обществом, государством, собственным этносом, окружающей природной средой. Все это во всевозрастающем масштабе в наше время выливается в крайний эгоизм, так называемые самоутверждение и самореализацию, приводящие к духовному разложению и усугублению глобального экологического кризиса, грозящего перерасти в катастрофу – необратимое разрушение биосферы.

2.Охрана природы как часть христианского вероучения.

Мироощущение христианина отличается особым восприятием окружающей природы. Для верующего природа – одно из ярчайших видимых свидетельств любви, мудрости и всемогущества невидимого Творца, что само по себе придает ей ценность. Сравнивая сегодня уголки первозданной природы, которых становится все меньше, с местами, измененными человеком, мы видим, как безответственно человек отнесся к Божьему дару. “Земля осквернена под живущими на ней; ибо они преступили законы, изменили устав, нарушили вечный завет”. По вине человека “вся тварь совокупно стенает и мучится”.

1. Глобальные проблемы и общечеловеческие ценности: Сб. /Сос. Л.И.Василенко, В.Е.Ермолаева. – М.: Прогресс,1990. – 256 с.

Христианство - одна из мощных и влиятельных мировых религий, е сторонников насчитывается в мире 1,4 миллиарда. Христианство учит, что цель жизни не состоит в максимальном потреблении. Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит. Завет - Возлюби своего ближнего, по-видимому, включает всех ближних животных и растения тоже. Природа, обильная своими видами, является чудесной землей, чудом. В библейских писаниях сказано Достойны похвалы, о Господи, твои земные и морские чудеса и все глубины, и огонь и град, и мороз, штормовой ветер, которые подчиняются Твоим велениям Горы и холмы, плодовые деревья и недра Звери и скотина, ползущие твари и птицы. Святой апостол Павел говорил Всякое творение Божие хорошо и природу следует уважать и беречь, так как она - творение бога. Природа - творение божие, а, значит, имеет божественную ценность. А ко всему, что принадлежит богу, христианство учит относиться с глубокой осторожностью и любовью. Христианин должен питать те же чувства к природе, которые были во Христе. Мы должны любить природу, мы должны видеть, чувствовать в ней творца. Библия призывает поклоняться творцу, беречь его творения. Только один человек создан по образу бога. Это может быть воспринято как придающее человеку уникальную ответственность за все живое на земле.

2.Библия: Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета//; разд. 7, гл 2-7; часть 2, разделы IV-VIII],с.364.

3.ЭКОЛОГИЯ ПРАВОСЛАВНЫХ МОНАСТЫРЕЙ

После Ренессанса европейское общество, использовав выработанные христианской культурой формы, обмирщив их, добилось решающих успехов в материальной стороне цивилизации. Человечество поставило эти формы на служение своим идолам, выпустило на волю джинна в социальных процессах. Не в последнюю очередь это проявляется в отношениях общества с природой. Восстановление утерянного равновесия и гармонии между человеком и космосом, безусловно, надо начинать с пересмотра духовных основ. Для этого необходимо научиться видеть новые грани традиционной христианской культуры, в том числе такого важного ее элемента, как монашество. Экологический кризис, с христианской точки зрения, означает доведение до предела порождаемого человеческой греховностью разлада вселенской гармонии. Поэтому преодоление этого кризиса связано с возможностью так или иначе преодолеть человеческую греховность. Вспомним, что по Библии после адамова греха следующей ступенью человеческого падения было братоубийство, совершенное Каином. Здесь вспоминается не только тот факт, что экологический кризис имеет своим основанием технизированную цивилизацию и урбанизацию, безмерный рост городов и их населения, сопровождаемые все более широким развертыванием потребительского образа жизни.

Путь монаха уводил прочь от мира. Это было бегство от людей, из гнетущей общественной среды, присвоившей себе христианскую атрибутику, но, как и в языческое время, исполненной вопиющей несправедливостью, насилием, развратом и лицемерием. Здесь можно видеть момент социального протеста, однако это был не путь классовой борьбы - разновидности каинова греха, хотя бы, как в сектах хилиастов, под благовидными знаменами царства Божия на земле. Это был путь полного самоотречения - тем более, отрешения от видимого, природного бытия. И все-таки, как мы увидим, именно через это отрицание становилось возможным прийти к новому утверждению, обновленному союзу человека с миром. Уходя в уединение ради совершенного исполнения евангельских заповедей, первые монахи не думали ни о каком социальном строительстве или тем более собственном общественном статусе - почетном ангельском чине. Побуждения монахов-первопроходцев столь ясны и непритязательны, что это кажется совершенно неправдоподобным на взгляд нашего умудренного века. Но воздвижение града Божьего на земле стало возможным только благодаря такому простодушному деланию. Первоустроителям монашества казалось, что достижение цели спасения невозможно без избавления от всего земного. Поэтому естественным был полный отказ от мира, телесная аскеза и безбрачие. Святые отцы полагали свою опору лишь в мире потустороннем, отвергая ради любви к Богу всякую привязанность к бренному бытию. Само слово монах, в переводе с греческого - уединенный. На Руси монахов называли иноками. Иноки - иные, живущие по иному, чем остальные люди. Все первые монахи были анахоретами - отшельниками. Их именовали также еремитами- пустынниками, что свидетельствует о характере выбиравшихся ими для жительства местностей. Отшельники удалялись в места пустынные - по экологическим категориям, это полупустыни или микрооазисы среди настоящих иссушенных и раскаленных пустынь. За идеал брались образы пророка Илии и Иоанна Крестителя. В пустынножительстве нельзя видеть какой-то эстетический порыв селиться на диких, экзотических пространствах. Стремление сюда определялось просто необходимостью покидать приспособленные для жизни густонаселенные территории и мир, который во зле лежит, чтобы остаться наедине с Богом. Сами по себе пустынные места - это образ неприветливой, отчужденной от человека и попросту грозной природы. Это отчасти и символ пустой, непроходной и безводной земли человеческой души, находящейся в отлучении от Бога через страсти - пороки и греховные привычки. В таких местах отшельникам являются в жутком виде демоны, искушающие их. В пустыне водятся львы, гнездятся скорпионы и змеи, представляющие постоянную угрозу жизни. Здесь обретаются также чудовищные драконы - может быть, не только как призрачные наваждения, ибо жития повествуют о них во вполне реалистической манере, как о чем-то само собой разумеющемся. Вражью силу отшельники побеждают духовным подвигом. Почти буквально воплощая стих псалма 90.13, они на аспида и василиска наступают, попирают льва и дракона. Впрочем, что касается львов, это выражение не оправдывается. С этими хищниками и другими зверями отшельники обращаются исключительно дружелюбно. Примеры чего многократно приводятся в житиях. В окружающем же скудном и диком мире пустынники находят не только образ отчуждения, но и первобытную красоту. В ней легче, чем под покровом дела рук человеческих, узреть проявление Бога - зиждителя твари. Обитание в местах необитаемых было возможно только для небольшой части монашества. Сами по себе незаселенные территории, которые могли быть хоть как-то приспособлены для жизни, были уже в то время достаточно ограничены. По мере роста числа людей, увлеченных примером пустынников, подобные области вскоре превращались в относительно населенные. Начинала появляться и необходимость в руководстве многочисленной неопытной братией, вступавшей на монашеский путь. Так стали образовываться монашеские общины.

Главные обеты монаха, наряду с целомудрием, составляют, как известно, совершенная нестяжательность и послушание. Экология входит в орбиту монастырского бытия не как программная идея, а совершенно естественным путем. Основная цель монашеской общины - равным образом, лавры или киновии - создание своеобразного органичного мира, в котором совместное бытие братии соразмерно духовному устроению каждого из них.

3.Круть И.В., Забелин И.М. Очерки истории представлений о взаимоотношении природы и общества. – М.: Наука,1988.-415 с.

4.Православная церковь о путях решения экологических проблем.

Церковь открыта для активного сотрудничества с природоохранными организациями и образовательными учреждениями в природоохранной и этико-просветительской работе.

Самое действенное участие Церкви в сохранении окружающей среды состоит в соответствующем духовно-нравственном просвещении людей. “Научите все народы. уча их соблюдать все, что Я повелел вам” - поручил Христос своим ученикам. Такое просвещение осуществляется как в проповедовании, так и в личном свидетельстве верующих.

Разъяснение норм экологической этики может проводиться в субботних школах (особенно детских), во время молодежных походов, в христианских лагерях и иных собраниях на лоне природы. В церковных учебных заведениях образовательные программы должны включать экологический компонент и обеспечиваться необходимыми методическими материалами. Издание духовной литературы (как для детей, так и для взрослых), освещающей взаимоотношения человека с природой и Творцом, также содействует развитию бережного отношения к природе у людей верующих и ищущих Бога. Важнейшую же роль в экологическом воспитании играет семья. Способствуя укреплению семей и распространению духовности, Церковь призвана внести свои уникальный вклад в формирование экологической культуры широких слоев населения, не охваченных другими формами эколого-просветительской работы.

Принимая природоохранный принцип “Думай глобально, действуй локально”, Церковь поощряет (но не контролирует) личное участие своих членов в деле охраны природы. Само же природоохранное служение понимается как особая форма благотворительности – помощь бедствующим творениям. Некоторые благотворительные программы Церкви вносят определенный вклад в решение проблем утилизации отходов и снижение потребления. Так, в большинстве общин действует система вторичного использования одежды для помощи нуждающимся и терпящим бедствия. Общины, имеющие свои здания, должны заботиться об озеленении и благоустройстве прилегающих территорий. Места собраний на лоне природы необходимо содержать в чистоте и, насколько возможно, благоустраивать. Посадка деревьев может ознаменовывать памятные для верующих событих, а установка в местах поклонения искусственных гнездовий не только поможет защитить насаждения от вредителей, но и присовокупит к хвале человеческой пение птиц. Церковь одобряет и поддерживает выявление и охрану ценных природных объектов и территорий (деревьев-долгожителей, пещер, родников, местообитаний редких видов животных и растений и др.), но не рассматривает их как наделенные сверхъестественной силой – язычество и христианство. Уже то, что Господь есть Податель жизни, достаточно для сохранения разнообразия Его творений.

Документ из архива "Христианство и экология", который расположен в категории " ". Всё это находится в предмете "экология" из раздела "", которые можно найти в файловом архиве Студент. Не смотря на прямую связь этого архива с Студент, его также можно найти и в других разделах. Архив можно найти в разделе "рефераты, доклады и презентации", в предмете "экология" в общих файлах.

Онлайн просмотр документа "168259"

Текст из документа "168259"

Христианство и экология

Чаяние "нового неба и новой земли" (Апок. 21, 1) в значительной мере приглушило внимание христианской мысли к судьбе этого неба и этой земли, наш мир, тленный, греховный, юдоль неизбывной печали и призрачных наслаждений, не может притянуть к себе того, кто всецело обращен к Вечности. Таково непреложное убеждение христианского сознания, с которым уходили на молитвенный подвиг в скиты и пустыни бессчетные ревнители духовной жизни. Однако подлинная полнота новозаветного Откровения раскрывается в том, что именно этот, грехом человеческим погруженный во зло мир Бог так возлюбил, что "отдал Сына Своего единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб" Ин. 3, 16) и "во Христе примирил с Собою мир" (2 Кор. 5, 19). Слова апостола "Кто говорит: я люблю Бога, а брата своего ненавидит, тот лжец; ибо не любящий брата своего которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?" (I, Ин. 4, 20) с полным основанием могли бы быть отнесены и к природе как творению Божию: кто не имеет любви к этому миру и этой земле — которые видит, — как сможет возлюбить новое небо и новую землю, коих еще не видел?

Напряженный и односторонний эсхатологизм христианского сознания в известной мере ответствен за экологическое равнодушие в регионах христианской культуры. Он не был должным образом уравновешен святоотеческой натурфилософией (или натуральным богословием), в которой выкристаллизовалось представление о мире как гармоническом целом, причастном славе своего Создателя.

"Ведь все, что совершается чудесного в этом мире, — писал бл. Августин, —не идет ни в какое сравнение с тем чудом, которое являет собою этот мир, это небо и земля и все, что в них существует, — а все это создано, конечно, Богом. А Тот, кто их создал, и способ, которым Он создал их, остаются тайными и непостижимыми для человека" (De Civ. Dei, X, 12).

Та же мысль настойчиво проводится в "Беседах на Шестоднев" св. Василия Великого. "Мир есть художественное произведение, — говорит он, — подлежащее созерцанию всякого, так что чрез него познается премудрость его Творца. Хотя [мы] и не знаем природы сотворенного, но и одно то, что в совокупности подлежит нашим чувствам, столько удивительно, что самый деятельный ум оказывается недостаточным для того, чтобы изъяснить как следует самомалейшую часть мира и чтобы воздать должную похвалу Творцу" (Беседа I).

Для преподобного Максима Исповедника тварный мир также представляется некоторым отражением его Творца. "Через умное созерцание творения, — пишет он, —мы получаем идею Св. Троицы, т. е. [понятие] об Отце и Сыне и Св. Духе" (РG., 90, 296В). Более того, созерцание творения Божия может стать, наряду с евхаристией, средством мистического соединения человека с Богом. Эта мысль логически вытекает у Максима из его концепции логосов творения (берущей, конечно, начало в стоицизме, но подхваченной целым рядом христианских писателей, в том числе и бл. Августином). Как резюмирует Ларс Танберг, "через созерцание логосов творения душа входит в мистическое общение с Логосом, который отдается ему в силу своего изначального пребывания в логосах сотворенных существ. И это общение является посредствующим звеном на пути к мистическому объединению с самим Богом".

Подобные рассуждения древнехристианских писателей о мире как образе своего Творца, опирающиеся в конечном счете на откровение о человеке как венце творения, созданном "по образу и подобию" Божию (Быт. I, 26-27), во многом предваряют аргументацию апологетов иконопочитания, использованную отцами VII Вселенского собора, и в свете его постановлений наводят на естественный вывод, что благоговейное отношение к природе, Творению Божию необходимо предполагается как выражение благоговения к его Творцу. Этика "благоговения перед жизнью" не нуждалась в пространных обоснованиях Альберта Швейцера: она логически вытекала из христианской натурфилософии и догмата иконопочитания. Но христианский Запад оказался маловосприимчивым к этому догмату, а христианский Восток тяготел больше к эсхатологии, чем к натурфилософии.

Во всяком случае, совершенно очевидно, что и логически, и исторически "природоборчество" и иконоборчество идут рука об руку, выражают как бы некую общую установку сознания, деструктивную в самых своих истоках. Эта установка, однако, встречается с перманентным сопротивлением апологетической мысли, которая на протяжении веков изыскивает все новые и новые аргументы в пользу тезиса, что образ Творца отражен в его творении. В качестве малоизвестных примеров подобных сочинений можно указать на "Книгу о Св. Троице" русского мыслителя XVI в. Ермолая-Еразма, в которой доказывается, что троичное начало присуще различным явлениям тварного бытия; на анонимную брошюру "Загадка мудрецов, или мировое триединство", выпущенную в 1909 г. в Архангельске, где та же самая задача решается с помощью примеров из математики, физики, астрономии, кристаллографии, музыки; наконец, на совершенно тождественную двум первым по замыслу книгу Бернхарда Филберта "Триединое".

Подобные примеры легко можно было бы умножить. Но все попытки такого рода являются более или менее удачными модификациями одного умозрительного архетипа, а именно: сознательного или бессознательного стремления утвердить "иконопочитательное" отношение к миру, в котором все-таки отпечатлены образ и тайна его Творца.

В широкой культурологической перспективе необходимо откровенно признать, что пока эти попытки остаются недостаточно действенными, и в практической жизни современного человечества торжествуют "природоборчество" и иконоборчество. И здесь, как это на первый взгляд ни парадоксально, принципиально безразлично, на каких идейных устоях зиждется иконоборчество: отрицает ли оно самый Первообраз, т. е. Творца (атеизм), или его отражение в творении, или только необходимость благоговейного отношения к творению как образу Творца. Лишь наивный и приснопоносимый пантеизм оказывается невольным союзником "иконопочитательного" отношения к природе.

Скромные успехи христианской натурфилософии, отчасти обусловленные ее маргинальным местом в самой христианской традиции, побуждают более внимательно отнестись к экологическим размышлениям представителей иных типов религиозного сознания. Среди них своим подлинно пророческим характером выделяется древнекитайский трактат "Чжуан цзы" (IV—III вв. до н. э.).

В одной из его притч рассказывается, как правитель обращается к мудрецу с вопросом о сущности природы (неба и земли); этой сущностью он хочет воспользоваться, чтобы увеличить произрастание злаков для прокормления народа и более целесообразно использовать силы жира и холода для блага всего живого. Ответ мудреца звучит поразительно. Он говорит, что подобный способ управления – истинная пагуба для Поднебесной: его Осуществление уже привело к тому, что "дождь идет прежде, чем пары превращаются в облака, листья и травы опадают, не успев пожелтеть, лучи солнца и луны все более угасают".

Посвященная этой же теме другая притча повествует о некоем доброхотливом человеке, который каждое утро выходил в сад и помогал всходам расти, вытягивая их вверх… Замечательно в этих притчах то, что они раскрывают трагические последствия совершенно благонамеренной — как по отношению к природе, так и к человечеству — деятельности, настойчиво предупреждая, что взлелеянное рациональным целеполаганием понятие блага несоотносимо с сущностью вещей. Цель не только не оправдывает средств — она выхолащивает, иссушает сам смысл деятельности.

Даосские притчи вполне могли бы послужить некоторым комментарием к известным местам Нагорной проповеди Спасителя, также предупреждающим от сознательной сосредоточенности на цели деятельности: "пусть левая твоя рука не знает, что делает правая" (Мф. 6,3); "не заботьтесь для души вашей, что вам есть, и что пить, ни для тела вашего, во что одеться" (Мф. 6, 25); "не заботьтесь о завтрашнем дне" (Мф. 6, 34). Даже сознательное стремление спасти свою жизнь может привести к погибели (Мф. 10, 39, Лк. 17, 33).

Таким образом, целеполагание оказывается как бы небожественным, безблагодатным состоянием души. Ведь оно предполагает инструментальную деятельность — раз есть цель, есть и средства ее достижения, погруженность в пространство-время, отделяющие субъект от его цели, наконец, само желание как свидетельство неполноты, несамодостаточности субъекта.

И здесь я не могу не сказать о том, что довольно часто встречающиеся в христианской книжности рассуждения о цели, которой руководствовался Бог при сотворении мира, о предвечных идеях, в коих эта цель выражалась в божественном уме, носят пряный привкус непреодоленного платонизма. Даосский апофатизм четче, последовательнее, хотя, разумеется, никак не может выйти за рамки "естественного откровения" и приблизиться к новозаветному богосознанию. Внутренняя же взаимосвязь субъективного желания, рационального целеполагания и технически-инструментальной деятельности была проработана древнекитайскими мыслителями задолго до того, как сама эта тема возникла в странах христианской культуры.

В истории европейской цивилизации видимому разрушению природной среды предшествовало разрушение умозрительного образа природной гармонии "Книгу природы", которую еще с благоговением читало Средневековье, в XVII в. стали рассматривать уже другими глазами, озабоченными главной идеей: а что она может дать "человеческому благополучию". Это изменение умонастроения ясно выразило себя в новой классификации наук, которую предложил Ф. Бэкон, и в постепенном изменении содержания и задач философии, из компетенции которой постепенно были выведены математические естественнонаучные дисциплины, а затем бывшей "служанке богословия" были оставлены по существу только этика и метафизика.

В сознании ученых XVIII в. "Книга природы" еще стоит рядом с Евангелием, а "Храм наук", еще не вполне определившийся в своих основаниях, уже высится вровень с домом церковным. В предлагаемой Ломоносовым своеобразной "табели о рангах" естествоиспытатели и математики стоят на одних ступенях с пророками и апостолами. Но это вовсе не потому, что ученые заняты прославлением Творца в его Творении. Сознательно ставя своей целью благополучие человечества в этом мире (точь-в-точь как уже знакомый нам древнекитайский правитель), они вовлекают "Книгу природы" в сферу прикладного, инструментально-технического познания, подчиненного задачам практической полезности.

Ни "Гармонии природы" Бернардена де Сен-Пьера, ни герметические откровения масонской книжности, ни натурфилософия Шеллинга или Лотце не могли противостоять экспансии чисто утилитарного воззрения на мир как фрагментарно-упорядоченный материал для удовлетворения непрерывно растущих потребностей человечества. На стороне последнего были идеи прогресса, блага, неотделимые от научного мировоззрения.

Конфликт "науки" и "религии" был подготовлен накапливавшимися в течение более ста лет подменами и искажением понятий; способствовала его обострению и неправомерная догматизация известных натурфилософских представлений в рамках самой церковной традиции. Но как бы там ни было, восприятие природы как органического целого, как одушевленного отпечатка своего премирного Первообраза все более утрачивалось, и последствия этой утраты мы переживаем сегодня особенно болезненно.

Вполне естественно, что в своем стремлении укрепить сознание экологической ответственности современного человечества мы обращаемся к опыту прошлого, ко взглядам мыслителей, в свое время не услышанных "передовой общественностью". Проведенный совсем недавно Фредериком Грегори именно под этим углом зрения анализ немецкой богословской традиции XIX в. привел его к убеждению, что "перед лицом экологического кризиса радикальное отделение науки от религии представляется интеллектуальной роскошью, которую человечество не может себе позволять".

Здесь мне хотелось бы сказать о том, что в русской духовной истории прошлого и начала нынешнего столетий также есть немало поучительных моментов, и хотя их анализ в конечном счете приводит к тому же самому выводу, на них стоит задержать внимание.

Прежде всего в XIX в. в России была детально исследована сущность конфликта между "наукой" и "верой". Виктор Несмелов путем тонкого семантического анализа показал, что их противопоставление совершенно лишено оснований. "Вера имеет своим предметом область трансцендентного бытия, знание же касается только эмпирической области мира явлений". Вера тоже есть знание, предмет которого недоступен для аналитического и эмпирического исследования: "блаженны не видевшие и уверовавшие" (Ин. 20, 29). Однако это не означает, что "вера" и "знание" не могут быть объединены в целостное мировоззрение. Согласно Несмелову, "единственно серьезным препятствием к логическому синтезу суждений религиозной веры и суждений научно-эмпирического знания в действительности может служить не различное отношение тех и других суждений к логическим принципам научного мышления, а исключительно только усвоенное современной наукой, но совершенно недопустимое с точки зрения основ и данных религиозной веры механическое понятие о мире" . Это понятие неизбежно должно быть преодолено внутри себя самим же естествознанием, а собственно философская мысль, по убеждению Несмелова, в лице Лотце, Ульрици, Фехнера, Фихте-младшего уже сделала значительный шаг навстречу теистическому миропониманию. Из родственных по умонастроению русских мыслителей он называет Вл. С. Соловьева и архиепископа Никанора (Бровковича).

Архиепископ Никанор во всеоружии новейших данных положительного естествознания возрождал миропонимание преподобного Максима Исповедника, подчеркивая творческое со-пребывание Бога своему творению. Он даже говорил о том, что "творческая природа-мать" есть "отражение первоосновной абсолютной силы" . Но Никанору не посчастливилось найти широкий круг вдумчивых читателей. Много удачливее в этом отношении оказался Вл. С. Соловьев со своей концепцией "всеединства". Однако, прежде чем коснуться ее, мы должны остановиться на творчестве его идейного противника Николая Страхова, автора весьма принципиальной для нашей темы монографии "Мир как целое" (1872), которую известный историк науки Т. И. Райнов назвал "одной из лучших русских книг по философии".

В этой книге и других работах, посвященных анализу методов и принципов научного мышления и его влиянию на общую картину мира, Страхов самым решительным образом критикует утилитарный подход к науке и утилитарные установки в исследовании природных явлений. Особенную озабоченность у него вызывает стремление навязывать природе внешние цели. В этом вопросе друг Ф. М. Достоевского и в прошлом выпускник Костромской духовной семинарии кажется совершенно единомысленным с даосскими философами.

Функция "чтения" служит для ознакомления с работой. Разметка, таблицы и картинки документа могут отображаться неверно или не в полном объёме!

Христианство и экология

Любому педагогу, экономисту, администратору, социологу, эксперту, соприкоснувшемуся с необходимостью вести разговор об экологической этике, важно быть хорошо знакомым с христианским видением указанной проблематики.

Библейская герменевтика — наука о принципах толкования Священного Писания — говорит о том, что любой фрагмент текста можно понять только при рассмотрении его в более широком контексте. Кроме того, высказывания отдельных библейских авторов не могут рассматриваться иначе, как в свете целого в связи со Священным Преданием — многовековой толковательной традицией Церкви 2 . Вспомнив эти элементарные и в то же время основополагающие правила, обратимся к обзору актуальной темы взаимоотношения человека и природы 3 .

— духовное бытие (личностное существование);

— психосфера (психическое проявление жизни);

— биосфера (феномен материальной жизни);

— химическое бытие ( структуры);

— материальное физическое бытие (материя с фундаментальными законами ее существования);

— математическое бытие (логика мироздания), которое м.б. размещено в данной схеме также в самом верху — как посредующее между умопостигаемым и материальным 10 .

Таким образом, грандиозная и стройная иерархия видимого мироздания, отображающая сверхчувственную красоту мира невидимого, в метафизическом смысле венчается образом Божиим — человеком, соединяющим в себе по замыслу Творца оба мира в деятельном и созерцательном служении Живоначальной Троице.

Согласно учению, первозданный Адам, обладающий по дару Творца царственным достоинством 11 , несет прямую ответственность перед Богом за весь Космос, является единым и в то же время двуприродным, существом, соединяющим в себе все творение:

Таким образом, по мнению отца Павла, решающим мировоззренческим ракурсом в осмыслении феномена ноосферы должны быть не материализм и антропоцентризм, а жизнь Духа, теоцентризм. К сожалению, в силу известных трагических обстоятельств переписка мыслителей не имела продолжения и только в настоящее время некоторые идеи протоиерея Павла Флоренского находят свое подтверждение и востребованность 23 .

Безусловно, нельзя трактовать по аналогии с лемовским мыслящим Солярисом, — концепция лишь рассматривает планету в рамках системного подхода как сложнейшую саморегулирующуюся систему, что позволяет христианской апологетике осмыслять ее в рамках богословия — как задуманное Творцом воплощение целесообразности, произвольно нарушаемое человеком.

«Взгляните еще раз на эту точку. Это здесь. Это наш дом. Это мы. Все, кого вы любите, все, кого вы знаете, все, о ком вы слышали, каждый существовавший человек прожил свою жизнь на ней. Все наши радости и страдания, тысячи самоуверенных религий, идеологий и экономических доктрин, каждый охотник и собиратель, каждый герой и трус, каждый созидатель и разрушитель цивилизаций, каждый король и крестьянин, каждая влюбленная юная пара, каждая мать и каждый отец, каждый подающий надежды ребенок, каждый изобретатель и путешественник, каждый духовный учитель, каждый продажный политик, каждая „суперзвезда“, каждый „верховный лидер“, каждый святой и грешник в истории нашего вида жили здесь — на этой пылинке, зависшей в лучах солнечного света.

Земля — очень маленькая сцена на необъятной космической арене. Вспомните о реках крови, пролитых всеми полководцами и императорами, чтобы, в лучах славы и триумфа, ненадолго стать хозяевами части этой песчинки. Вспомните о бесконечных жестокостях, совершаемых обитателями одного уголка этой точки над едва отличимыми от них обитателями другого уголка. О том, как часты их разногласия, о том, как жаждут они убивать друг друга, о том, как горяча их ненависть…

Земля пока — единственный известный мир, ютящий жизнь. Нашему виду больше некуда переселяться — по крайней мере, в ближайшем будущем. Побывать — да. Поселиться — еще нет. Нравится вам это или нет, на данный момент Земля — наш дом.

Не менее удивительно гармонируют с окружающей средой другие известнейшие обители: грандиозная система Большого Соловецкого острова; Толгский монастырь, окруженный кедровой рощей и виноградником; Оптина пустынь с ее садами; Успенская Святогорская лавра; Лавра; Святая гора Афон и многие другие. Вдохновленный этими примерами протоиерей Глеб Каледа (1921–1994) писал:

Названные примеры ясно и наглядно показывают, что причиной экологического кризиса является не христианское учение и мировоззрение, а наоборот: или отход от тех ценностей и установлений, которые проповедует Церковь, или их равнодушное декларирование, ничего общего не имеющее с настоящей жизнью во Христе, губительный переход от христоцентризма к секулярному антропоцентризму. учение утверждает, что Мир создан, конечно же, не ради человека,… а для Богочеловечества!

Особое значение может иметь голос Церкви и в формировании религиозных мотиваций сохранения существующего биологического разнообразия на уровне организмов и экосистем как творения Божиего, особенно в тех ситуациях, когда экономические и мотивы в силу ряда причин оказываются недостаточно эффективными.

Практическим выводом из рассмотрения аспектов могут послужить некоторые принципы формирования экологически просвещенного и созидательного творчества, развитые в рамках христианской парадигмы 44 :

— отношение человека к природе находится в теснейшей взаимосвязи с отношением человека к Богу;

— кризис экологический проистекает из кризиса духовного;

— духовное начало жизни является фундаментальной основой экологической морали, способствующей выживанию природы, общества и противостоящей гедоностической идеологии потребления;

— в связи с этим определяющей в формировании и реализации процессов управления экологическими проектами на локальном, региональном и планетарном уровнях должна быть роль начала;

— человек призван не только бережно относиться к природным богатствам и красоте, но и способствовать их приумножению (Быт. 2:15);

— важно утверждение новой парадигмы в сферах образования и воспитания в аспекте экологического мышления, — здесь особо необходима широкая проповедническая деятельность Церкви.

Священник Олег Мумриков

2 Герменевтика библейская // Православная богословская энциклопедия в 25 тт., Т. ХI. М., 2006. С. 360–390.

3 Данная публикация логически связана с предшествующей: Мумриков О., свящ. Библейский взгляд на феномен прогресса: Ноев ковчег или вавилонская башня? // Московские епархиальные ведомости. М., 2012. № 3–4. С. 91–97.

4 Дионисий Ареопагит. О небесной иерархии // Сочинения (с толкованиями преп. Максима Исповедника). Гл. II. СПб.: Алетейя, Издательство Олега Абышко, 2002. С. 63.

6 Филарет (Дроздов), святитель. Толкование на книгу Бытия. М.: Русскiй Хронографъ, 2004. С. 69.

7 Григорий Нисский, святитель. Об устроении человека. Гл. 8. СПб.: АХIОМА, 1995. С. 22–25.

8 PG. 151. . Цит. по: Макаров и космология св. Григория Паламы (на примере гомилий). СПб.: Издательство Олега Абышко, 2003. С. 188.

11 Григорий Нисский, святитель. Об устроении человека. СПб.: АХIОМА, 1995. С. 13–21.

12 Григорий Богослов, святитель. Слово 38 // Творения. Т. I. М.: Сергиева Лавра, 1994. С. 527.

14 Филарет (Дроздов), святитель. Толкование на книгу Бытия. М.: Русскiй Хронографъ, 2004. С. 53, 75.

15 Василий Великий, святитель. Беседы на Шестоднев // Творения. Ч. 1. М., 1845. С. 8.

17 Лосский Мистического Богословия Восточной Церкви. Догматическое Богословие. М., 1991. С. 253.

19 Лосский Мистического Богословия Восточной Церкви. Догматическое Богословие. М., 1991. С. 242.

20 Власть // Православная богословская энциклопедия в 25 тт., Т. IХ. М., 2005. С. 109–116.

23 См.: Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. Разд. 13.

24 Кураев А., диак. Размышления о I главе Книги Бытия // Альфа и Омега. М., 1995. № I(4). С. 33.

25 Григорий Нисский, святитель. О душе и о воскресении // Творения. Ч. 4., М., 1862. С. 201–326.

27 Филарет (Дроздов), святитель. Толкование на книгу Бытия. М.: Русскiй Хронографъ, 2004. С. 51.

30 Курносов А.М., проф. Концепция устойчивого развития России: мифы и реальность // Рождественские чтения — 98. Сборник докладов. М.: Отдел религиозного образования и катехизации Московского Патриархата, 1998. С. 345.

33 Кивва экология и преображение жизненной среды России // Православие и экология. М.: Отдел религиозного образования и катехизации Московского Патриархата, 1999. С. 311.

35 Шмелев Валаам. М.-СПб.: Лествица — Диоптра, 1997. С. 13.

36 Чирков Валаама. СПб.: 1998. С. 47.

37 Каледа Г., прот., Чернышев , Православие и нравственность. ( проблемы экологии) // Православие и экология. М.: Отдел религиозного образования и катехизации Московского Патриархата, 1999. С. 165–166.

39 Уайт Л. Исторические корни нашего экологического кризиса // Глобальные проблемы и общечеловеческие ценности. М.: Прогресс, 1990. С. 188–202.

41 Гаврюшин науки ломоносовской эпохи // Виноград. М., 2006. № 3(15). С. 56–60.

42 Софроний, иером. Старец Силуан Афонский. М.: Подворье Русского на Афоне монастыря, 1996. С. 86–87.

44 См. например: Молдаванов и этические аспекты экологии // Православие и экология. — М.: Отдел религиозного образования и катехизации Московского Патриархата, 1999. С. 267–268.

Читайте также: