Фукуяма конец истории реферат

Обновлено: 05.07.2024

Введение
I Концепция конца истории
1.1 Конец истории?
1.2 Конец истории и последний человек
1.3 Общественная реакция, возражения и трансформация взглядов в последующих работах
II Концепция столкновения цивилизаций
2.1 Столкновение цивилизаций и преобразование мирового порядка
2.2 Возражения и ответы Хантингтона
Заключение
Литература

Введение

I Концепция конца истории

1.1 Конец истории?

Первоначально теория конца истории была изложена Фукуямой в вызвавшей широкий мировой резонанс небольшой статье, напечатанной в одном из американских журналов в 1989 году. В ней он отмечает, что в двадцатом веке мир был охвачен идеологическим противостоянием: либеральная демократия сначала боролась с абсолютизмом, затем с коммунизмом и фашизмом (как, впрочем, и они между собой и с первым). Однако конец века, по его мнению, характеризовался неоспоримой победой экономического и политического либерализма: “То, чему мы, вероятно, свидетели, - не просто конец холодной войны или очередного периода послевоенной истории, но конец истории как таковой, завершения идеологической эволюции человечества и универсализации западной либеральной демократии как окончательной формы правления. Это не означает, что в дальнейшем никаких событий происходить не будет – ведь либерализм победил пока только в сфере идей, сознания; в реальном, материальном мире до победы еще далеко. Однако имеются серьезные основания считать, что именно этот, идеальный мир и определит в конечном счете мир материальный” (Ф. Фукуяма. Конец истории? 1989).

В свою очередь, основа, существующих в сознании, движущих сил истории – общественные противоречия. Диалектическая природа общественно-исторического процесса заключается в том, что человечество всякий раз, разрешая существующие социальные противоречия, свойственные конкретной форме государственного устройства и общественного бытия, последовательно переходит к другим более современным формам, которые, правда, имеют собственные противоречия, требующие своего разрешения. Так в условиях рабовладельческого общества существовало противоречие между господином и рабом, в условиях феодализма отсутствовало равенство прав, период промышленного капитализма ознаменовался противостоянием труда и капитала, которое, правда, было отвергнуто историей. Однако в определенный момент времени история достигает своей кульминации, - когда побеждает окончательная, разумная форма общества и государства, которыми являются либеральная демократия и общечеловеческое государство, в котором разрешены все противоречия и утолены все потребности (см. Раздел I).

В подтверждение этого утверждения Фукуяма самым тщательным образом ищет какую бы то ни было реальную универсальную идеологическую альтернативу либеральной демократии – и не находит таковой. По его мнению, “как жизнеспособная идеология фашизм был сокрушен Второй мировой войной”; он обещая бесконечные конфликты и в конечном счете военное поражение лишился всякой привлекательности на уровне сознания. Что касается другого, более серьезного, идеологического вызова – коммунизма, то Фукуяма заявляет, что “классовый вопрос успешно решен Западом”: это не означает, что, скажем, в Соединенных Штатах нет богатых и бедных, однако, корни имущественного неравенства не в правовой и социальной структуре современного общества, а скорее в дифференциации культурных и социальных характеристик составляющих его групп (см. Раздел III). Это, а так же неэффективность социалистических экономик по всему миру снижают привлекательность коммунизма.

Правда, помимо фашизма и коммунизма, у либеральной демократии, по мнению Фукуямы, имеются еще два менее опасных соперника – религия и национализм. Однако альтернатива в виде теократического государства сегодня существует только в исламском мире и малопривлекательная для немусульман, поэтому трудно представить, чтобы она получила какое-либо широкое распространение. В свою очередь, национализм порождается этническими конфликтами, которые вполне можно разрешить в рамках либеральной демократии; кроме этого, национализм, сам по себе, обыкновенно сводится к стремлению обрести независимость от какой-либо группы или народности, он не имеет собственной социально-экономической доктрины, вследствие чего совместим с перечисленными выше идеологиями.

В завершении статьи Фукуяма опровергает мнение, что идеология – лишь прикрытие для великодержавных интересов, которые и являются часто истинным источником конфликтов между нациями; что конфликты органически присущи международной системе, поэтому чтобы оценить их перспективы нужно смотреть на форму системы (является они биполярной или многополярной), а не на идеологическую сущность режимов. Он убежден, что после окончательного краха коммунизма в Советском Союзе и Китае мир не вернется к империалистической политике девятнадцатого столетия – Германия и Франция не возобновят прежнее противостояние, а на границе между Соединенными Штатами и Канадой не будут воздвигнуты укрепления, ибо имперская политика и территориальные захваты, по крайней мере в западном мире, более нелегитимны (см. Раздел IV).

1.2 Конец истории и последний человек

Таким образом, научные открытия, передовые технологии и рациональная организация труда гомогенизируют мир (Часть вторая. 10). И если вдруг остановится процесс экономической гомогенизации, разрушающий старые социальные связи и культуру, то окажется под угрозой и гомогенизация мира (Часть четвертая. 22)

Однако развития науки и технологии, придающих истории универсальность и направленность, недостаточно: ведь технологически развитое капиталистическое общество может быть и недемократичным, например, Япония времен Мэйдзи, имперская Германия или сегодняшние Сингапур и Таиланд. Экономическая трактовка неполна и неудовлетворительна; она не способна объяснить, почему люди становятся приверженцами демократии. По этой причине Фукуяма переключает свое внимание на человека, пытаясь отыскать причины исторических изменений (эволюции идеологий и общественно-исторических форм правления) в его природе. Он погружается в политическую философию прошлого и анализирует прежние концепции человека и их связь с теориями правления.

Теперь необходимо сказать несколько слов о том, как Фукуяма понимает феномен культуры и оценивает влияние культурных факторов на исторический процесс (в особенности на принятие различными народами либеральной демократии). По его мнению, культуры в некотором смысле возникают из способности оценивать: сказать, например, что уважающих старших человек – человек достойный или что человек, поедающий нечистых животных вроде свиней, достойным не является.

Вообще, он отмечает, что уникальность отдельных культур вполне может затруднить демократизацию отдельных стран: “Успех и стабильность либеральной демократии никогда не определяется простым механическим приложением универсальных принципов и законов”. “Культура – в виде сопротивления преобразованию определенных традиционных ценностей в ценности демократические (имеются в виду рациональность, секулярность, мобильность, толерантность и способность сопереживать) – может, таким образом, представлять собой препятствие на пути демократизации” (Часть четвертая. 20). Однако сразу говорит, что огромная ошибка Макса Вебера и некоторых других состояла в том, что они считали, якобы демократия может возникнуть и прижиться “лишь в специфической культурной и социальной питательной среде маленького уголка западной цивилизации”; по его мнению, последняя возникла как наиболее рациональная из возможных политических систем, которая основана на универсальных аспектах человеческой личности, а поэтому подходит для самых разных культур.

Хотя неразвитость гражданского общества и сознания, национализм, религия и социальное неравенство немалые преграды на пути демократизации, но при умелом и мудром государственном руководстве, постепенном осуществлении политики по либерализации и демократизации общественной жизни традиционное общество, где преобладают авторитарные и семейные ценности, коллективизм и т. п., в конечном счете, будет трансформироваться в современное, усвоившее новую совокупность демократических ценностей, которые станут столь привычными, что это приведет к иррациональному их почитанию. (По его утверждению именно по этой причине Ницше назвал государство “самым холодным из всех холодных чудовищ”, уничтожающим народы и их культуры, навязывая им “сотни желаний”).

Фукуяма оканчивает свою книгу, описывая процесс мировой демократизации и либерализации и квинтэссенцию собственной теории, следующей метафорой. Отдельные государства представляются ему в виде движущихся к одному городу (то есть либеральной демократии) множества разноцветных, изготовленных из различных материалов (особых культур) фургонов. На своем нелегком пути часть фургонов будет двигаться быстро, другие встанут на отдых, третьи временно застрянут, на другие нападут индейцы и их погонщики, оглушенные битвой, на какое-то время потеряют чувство направления, и будут гнать свои фургоны не туда. “Но подавляющее большинство фургонов, достаточное для того, чтобы любой разумный человек, поглядев на ситуацию, согласился, что было только одно путешествие и только одно место назначения, медленно будет продвигаться к городу и в конце концов туда приедет” (Часть пятая. 31).

1.3 Общественная реакция, возражения и трансформация взглядов в последующих работах

Тем не менее, Фукуяма все-таки признает существование одного серьезного идеологического соперника: “Я полагаю, что самый серьезный соперник появляется в настоящее время в Азии”; “патерналистский азиатский авторитаризм в какой-то своей форме остается единственным новым серьезным соперником либеральной демократии” (Ф. Фукуяма. Главенство культуры. 1995). Хотя тут же оговаривается, что, по всей видимости, “азиатский авторитаризм – это такое же региональное явление, как фашизм или ислам”.

II Концепция столкновения цивилизаций

2.1 Столкновение цивилизаций и преобразование мирового порядка

Итак, по версии Хантингтона, ранее конфликты разворачивались между монархами, стремящихся расширить свои земельные владения, приобрести богатства и увеличить число подданных. Потом (после периода становления европейских наций) по меткому выражению историка Р. Палмера “войны между королями сменились конфликтами между народами”. Последние, в свою очередь, в результате русской революции и прихода к власти фашистских режимов, уступили свое место конфликту идеологий. Причем все перечисленные конфликты были преимущественно конфликтами западной цивилизации - У. Линд называл их “гражданскими войнами Запада”. Теперь же “В центр выдвигается взаимодействие между Западом и не-западными цивилизациями. На новом этапе народы и правительства не-западных цивилизаций уже не выступают как объект истории – мишенью западной колониальной политики, а наряду с Западом начинают сами двигать и творить историю”. “Я полагаю, что в нарождающемся мире основным источником конфликтов будет не идеология и не экономика. Важнейшие границы, разделяющие человечество, и преобладающие источники конфликтов будут определяться культурой: Нация – государство останется главным действующим лицом в международных делах, но наиболее значимые конфликты глобальной политики будут разворачиваться между нациями и группами, принадлежащими различным цивилизациям. Столкновение цивилизаций станет доминирующим фактором мировой политики. Линии разлома между цивилизациями – это и есть линии будущих фронтов” (С. Хантингтон. Столкновение цивилизаций? Раздел I. 1993).

По его мнению, центральной осью мировой политики завтрашнего дня стане конфликт между Западом и остальным миром. Его причины в том, что первый обладает значительной военной и экономической мощью, а также из-за того, что он пытается насильственно принести в другие цивилизации свои основополагающие ценности (индивидуализм, права человека, верховенство закона, отделение церкви от государства), вызывая ответную реакцию, обусловленную стремлением укрепить исконные ценности собственной культуры. Здесь Хантингтон следует за мнением сингапурского политолога Кишора Махбубани; последний утверждал, что у не-западных стран, в сущности, есть три варианта действий: самоизолироваться по примеру Северной Кореи или Бирмы; попробовать примкнуть к Западу, приняв его ценности и институты; или попытаться создать противовес Западу, расширяя сотрудничество с другими не-западными странами, сохраняя свои ценности и культуру (см. К. Махбубани. Запад и остальные. 1992).

В современном глобальном мире люди все чаще задают себе вопрос: Кто мы? “Люди определяют себя, через происхождение, религию, язык, историю, ценности, обычаи и общественные институты” (С. Хантингтон. Столкновение цивилизаций и преобразование мирового порядка. Часть 1. Глава 1. 1996). И далее, “философские воззрения, основополагающие ценности, социальные отношения, обычаи и общие взгляды на жизнь значительно различаются в разных странах”. Соответственно: “Характер связей между странами, общность интересов и антагонизм, определяются общностью или различием культурных связей” (Часть1. Глава 1).

Однако, при всем этом наивысшая культурная общность людей и самый широкий уровень культурной идентификации – цивилизация; принадлежность к ней определяется как объективными элементами, например, языком, религией и обычаями, так и субъективной самоидентификацией людей. В числе прочих, Хантингтон выделяет западную, японскую, китайскую, индуистскую, мусульманскую, православную, африканскую цивилизации (вообще, стоит заметить, что большинство последователей цивилизационного подхода к истории никогда не могут сойтись в их числе).

Образование отдельных цивилизаций, на его взгляд, происходит в силу следующих причин: “Люди сплачиваются с теми, у кого те же корни, церковь, язык, ценности и институты и дистанцируются от тех, у кого они другие. В изменчивом мире люди ищут идентичность и безопасность. Люди обращаются к корням и связям, чтобы защититься от неизвестного” (Часть 3. Глава 6). В отсутствии же культурной общности люди недостаточно знают ценности и нормы друг друга, а это неизбежно порождает боязнь и дефицит доверия столь необходимого для сотрудничества.

Что касается причин культурной дифференциации народов и цивилизаций, то у Хантингтона нет однозначного ответа на этот вопрос; хотя, судя по отдельным его замечаниям, он, по большей части, следует веберовской позиции религиозного детерминизма. Так, например, существенную роль в становлении современной западной культуры он связывает с влиянием реформации; а агрессивность исламских стран видит в воинственности основ ислама.

Но как бы то ни было, мир вступает в эру, в которой будут конкурировать между собою группа цивилизаций. При этом особенностью этой, лежащей в основе формируемого миропорядка, конкуренции будет следующее: “В то время как на глобальном, или на макроуровне мировой политики основное столкновение цивилизаций происходит между Западом и остальным миром, на локальном, или микроуровне, оно происходит между исламом, в виду его воинственности, и другими религиями” (Часть 4. Глава 10).

2.2 Возражения и ответы Хантингтона на них

Сразу после публикации статьи модель столкновения цивилизаций подверглась серьезной критике, и здесь будет уместно привести основные доводы оппонентов. Во-первых, подвергся сомнению тезис о том, что данная модель способна объяснять, хотя бы при первом приближении, всю совокупность конфликтов и основные направления мировой политики после окончания холодной войны. Во-вторых, не доказан тезис о том, что наиболее кровавые и продолжительные конфликты в истории происходили на стыке цивилизаций. В-третьих, в истории гораздо чаще происходили серьезные конфликты именно внутри цивилизаций, а не по их периметру. В-четвертых, отдельные страны гораздо более озабочены экономическим ростом, нежели культурой. В-пятых, сегодня как никогда ранее сильны силы глобальной интеграции, позволяющие решить проблемы бедности, голода, безопасности и т. д. В-шестых, основными действующими лицами в мировой политике продолжают оставаться государства (значение цивилизационного фактора невелико). В-седьмых, западная массовая культура радикально и необратимо трансформировала большинство не-западных культур. В-восьмых, подавляющее большинство не-западных, принадлежащих другим цивилизациям, государств не окончили процесс экономической модернизации, но со временем, по мере его продвижения, они установят демократические режимы и их культурное сходство с западом увеличится.

На большинство перечисленных здесь и некоторые другие возражения Хантингтон ответил в отдельной статье (см. С. Хантингтон. Если не цивилизация, то что? Парадигмы мира после холодной войны. 1993). В ней автор модели утверждает, что теперь страны уже более не принадлежат свободному миру, коммунистическому блоку или третьему миру; с другой стороны, размежевание государств на богатые и бедные или на демократические и авторитарные может только отчасти помочь в понимании происходящих в мире политических процессов; в свою очередь, “довод о том, что сейчас появляется универсальная культура или цивилизация (модель единого мира), принимает разнообразные формы, но ни одна из них не выдерживает даже беглого анализа”. В основном, как это следует из самого названия статьи, Хантингтон требовал либо предъявить ему другую, более адекватно объясняющую, происходящие в мире политические события альтернативную модель, либо принять предложенную им.

В свою очередь, возражение: дескать, исторически большая часть конфликтов происходила внутри цивилизаций, принять довольно сложно, ведь в прошлом мир был менее глобализован, вследствие чего большая часть конфликтов естественным образом происходила внутри цивилизаций. Кроме этого, отвечая критикам, Хантингтон приводит новый расширенный список конфликтов и событий самого последнего времени, подтверждающий частоту, ожесточенность и продолжительность конфликтов между государствами, принадлежащими разным цивилизациям (события на Балканах, Закавказье и т. д.). Что касается того, что основными действующими силами в мировой политике остаются национальные государства, то Хантингтон и не думал ставить это под сомнение; он лишь говорит, что если они ранее определяли свои интересы и свою идентичность, преимущественно, через идеологию и гораздо реже, через свою принадлежность к той или иной цивилизации, то теперь они, наоборот, как правило определяют свою идентичность в цивилизационных понятиях. Наш сегодняшний мир “состоит из перекрывающих друг друга группировок государств, соединенных вместе общностью истории, культуры, языка, расположения и учреждений. На более широком уровне подобные объединения и представляют собой цивилизации. Отрицать их существование значит отрицать реальные основы человеческого бытия”.

В свою очередь усиливающаяся глобальная интеграция в экономической и информационной сферах не только объединяет мир и позволяет решать проблемы бедности, но и увеличивает потребность и силу культурной идентификации. Скажем, если раньше рядовой житель Франции воспринимал себя как француза, то теперь, путешествуя по миру или сталкиваясь с представителями других цивилизаций у себя дома, он все чаще ощущает себя еще и европейцем.

Возращение, согласно которому западная массовая культура существенно изменила множество не-западных культур, так же отвергается. Хантингтон полагает, несмотря на то, что европейская колонизация и последующая американская гегемония распространили западную культуру по всему миру, теперь, после распада колониальной системы и ослабления американского влияния, самоутверждаются местные нравы и обычаи, а остатки западной культуры подвергаются эрозии. В свою очередь, процесс экономической модернизации не приводит к принятию ценностей западной культуры (вестернизации).

Заключение

Содержание работы

Глава 1. Концепции Ф. Фукуямы и С. Хантингтона о тенденциях общественного развития…………………………………………………………………………………………..5

2.1 Позиция России в отношении двух концепций: проблема диалога…………………….16

Файлы: 1 файл

referat.doc

Федеральное агентство по образованию Российской Федерации

Государственное бюджетное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ УПРАВЛЕНИЯ

по дисциплине “Философия”

Студентка 1 года обучения

Кафедры социологии управления

Форма обучения: очная

Березкина Е.К. __________

Кудинов И.Н. __________

2.1 Позиция России в отношении двух концепций: проблема диалога…………………….16

Конец истории - это своеобразное выражение конца определенной фазы в ее развитии, преддверие ее другой ступени или, конкретнее, - это конец одной исторической формы цивилизации и переход к другой. Проблема конца истории, ее постановка и активная разработка имеют глубокие социальные, жизненные корни. Они выражают стремление к углубленному пониманию истории, к решению важных мировоззренческих, социально-философских вопросов. Именно этим подтверждается актуальность данной темы.

Глава 1. Концепции Ф. Фукуямы и С. Хантингтона о тенденциях общественного развития

1.1Концепции Ф. Фукуямы

Ф. Фукуяма констатирует радикальное изменение мирового порядка, начиная с 1985 года: распад мировой системы социализма, крах военных и иных авторитарных режимов, нарастающее движение передовых стран к либеральной демократии. Сильные по видимости государства оказались неспособными одновременно с нарастанием силы обеспечить удовлетворительный для всего своего населения общественный порядок - фундаментальные стороны человеческой природы оказались ущемленными, и можно было только оттягивать конец подобных государств. Иными словами, государство, подминающее под себя человеческое общество, изначально нестабильно и склонно в той или иной мере к террору в любом его внешнем или внутриполитическом проявлении. Реальная демократия способна дать простор гражданскому обществу в двух его ипостасях - свободном рынке и политической конкуренции. Первая должна строиться на основе либерализма, традиции которого восходят к периоду подготовки первых буржуазных революций; вторая обеспечивается представительной демократией, распространяющей свои корни вплоть до античности. Демократия означает гарантии прав, прежде всего, гражданских (свобода гражданина по отношению к его личности и собственности); религиозных и вообще мировоззренческих; и политических - свобода от контроля в делах, которые не влияют непосредственно на благосостояние общества в целом таким образом, что сделали бы подобное вмешательство необходимым.

Содержание

Работа содержит 1 файл

хантинг и фукувма.doc

2.1 Цивилизация трактовки Хантингтона

2.2 Возможно ли предотвратить конфликт цивилизаций?

Глава 3. Сходства и различия концепций 70–90-х гг.

3.1. Концепции Ф. Фукуямы, С. Хантингтона в современном мире

Список использованных источников

Все три теории были разработаны американскими политологами еще в период Холодной Войны, точнее в заключительном ее этапе, когда в СССР активно проводилась перестройка, и все шло к его распаду, а, следовательно, к концу противостояния двух полюсов. Все три автора сделали своего рода футурологический прогноз на ближайшие десятилетия. Точность и полноту которого мы можем наблюдать, живя уже в XXI веке. СССР распался, на международной арене остался лишь один лидер – США, у которого нет противовеса, во всем мире активно развивается процесс глобализации, последствия которого непредсказуемы. Человечество опять находится на распутье. И все три автора предлагают свой путь, свою модель развития международных отношений. Нам же, как раз и необходимо их проанализировать.

Для этого необходимо, во-первых, четко сформулировать суть концепции, изложить основные положения и особенности каждой их них. Во-вторых, рассмотрев точки зрения авторов и проанализировав их, мы должны выявить основные сходства и различия всех трех теорий, по отношению к дальнейшему развитию международных отношений. На основе всего этого можно будет выявить влияние всех трех концепций на развитие международных отношений в современном мире и на ситуацию на мировой арене в ближайшем будущем.

Фрэнсис Фукуяма – американец японского происхождения. Он родился 27 октября 1952 года в Чикаго. В 1974 году он окончил Корнеллский университет, а в 1977 получил в Гарварде степень доктора политических наук. Его карьера началась в Управлении политологических исследований РЭНД-корпорации, где он работал с 1979 по 1996 год. С 1996 года по настоящее время Ф. Фукуяма является профессором политологии в Университете Дж. Мэйсона в городе Фэрфаксе (штат Виржиния) 1 .

1.1 Анализ концепции Ф. Фукуямы

Т.к., либеральному обществу присуще фундаментальное неразрешимое противоречие: это – противоречие между трудом и капиталом. Впоследствии оно служило главным обвинением против либерализма.

Понятно, что Фукуяма имеет в виду конкретную историю Запада, и даже точнее: историю Нового времени. Однако дело в том, что история Запада – это единственная наличная история, поскольку Русская история, если и не кончилась, во всяком случае, насильственно прервана на неведомый срок. Сегодня Фукуяма призывает к мирному и постепенному переустройству мира. Это последовательно вытекает из его воззрений: либерализм и демократия должны охватить весь мир как гниение, как плесень. И только так они способны побеждать. Насильственные действия вредны, поскольку вызывают ответную самоорганизацию.

Функция "чтения" служит для ознакомления с работой. Разметка, таблицы и картинки документа могут отображаться неверно или не в полном объёме!

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

Российский государственный гуманитарный университет

Филиал в г. Дмитрове Омельченко Мария Викторовна Контрольная работа по дисциплине: История мировых цивилизаций Москва, 2004

Биографическая справка Фрэнсис Фукуяма родился 27 октября 1952 года в Чикаго (США). Получил степень бакалавра искусств в Корнельском университете, степень доктора философии в Гарварде, где изучал политологию. В 1979-1980, 1983-89 и в 1995-96 годах он работал в отделе политологии "RAND Corporation", а в 1981-1982 и в 1989 годах - в департаменте политического планирования Государственного департамента США, сначала как сотрудник средиземноморского отдела, затем – в качестве заместителя директора по военно-политическим отношениям в Европе. В 1981-82 годах также входил в состав американской делегации на египетско-израильских переговорах по вопросу палестинской автономии. В 1996-2000 годах Фрэнсис Фукуяма был профессором в Школе общественной политики в университете Джорджа Мэйсона. В настоящее время – постоянный консультант корпорации RAND в Вашингтоне (округ Колумбия). Сотрудник факультета общественной политики George Mason University, член редколлегии "Journal of Democracy". Женат, имеет троих детей. Введение Книга Фрэнсиса Фукуямы "Конец истории и последний человек" (1992 г.) появилась через определенное время вслед статье "Конец истории?", которую автор написал в 1989 году для американского журнала "Национальный интерес". Смысл той статьи состоял в том, что в последнее время возникло беспрецедентное согласие по поводу легитимности либеральной демократии, как системы общественного устройства и правления. К тому времени представлялось, что конкурирующие идеологии правления - наследственная монархия, фашизм, коммунизм и т.п. недемократические формы правления, остались в "темном" прошлом человечества. И сверх этого, автор утверждал, что либеральная демократия может представлять собой "конечный пункт идеологической эволюции человечества" и "окончательную форму управления в человеческом обществе". Это и было названо автором "концом истории". Это означало, по мысли автора, что более ранние формы правления имели неотъемлемые и неисправимые дефекты и иррациональности, которые приводили их к краху. Либеральная демократия, якобы, лишена таких основополагающих внутренних противоречий. Это утверждение не означало, согласно пояснению автора, что стабильные демократии, такие как США, Франция или Швейцария, лишены социальных проблем. Но эти проблемы связаны с неполной реализацией принципов либеральной демократии - свободы и равенства, а не с неправильностью самих принципов. Автор утверждал, что можно потерпеть неудачу в реализации принципов либеральной демократии в отдельном конкретном обществе, но сам идеал, саму идею либеральной демократии уже улучшить нельзя, т.к. данная идея - совершенна. Важно отметить, какой смысл, в данном случае автор вкладывает в понятие истории. По его мысли это не просто последовательность событий, которая конечно будет продолжаться всегда, т.е., по крайней мере, до тех пор, пока будет существовать человечество, в той или иной своей форме. Историю автор понимал в данном контексте, как политическую составляющую социо-культурной эволюции человечества - эволюции политических систем.

Читайте также: