Есть ли сегодня врачи священники реферат

Обновлено: 03.07.2024

Проблема здоровья личности и народа не является для Церкви внешней, чисто социальной, ибо напрямую соотносится с ее посланничеством в мире, поврежденном грехом и недугами. Церковь призвана в соработничестве с государственными структурами и заинтересованными общественными кругами участвовать в выработке такого понимания охраны здоровья нации, при котором каждый человек мог бы осуществить свое право на духовное, физическое, психическое здоровье и социальное благополучие при максимальной продолжительности жизни.

Содержание

1. Введение
2. Православный взгляд на болезнь, врача и исцеление.
3. Проблемы биоэтики.
3.1 Аборт
3.2 Средства контрацепции
3.3 Бесплодие
3.4 Генная терапия
3.5 Клонирование
3.6 Трансплантология
3.7 Эвтаназия
4. Заключение

Вложенные файлы: 1 файл

КОНЕЧНЫЙ ВАРИАНТ.docx

Министерство здравоохранения Республики Беларусь

Витебский государственный ордена Дружбы народов

Кафедра общественного здоровья и здравоохранения

профессор В.С. Глушанко

ассистент А.А. Герберг

Исполнитель: студентка 4 группы 1 курса

Федорович Анна Александровна

Введение
Православный взгляд на болезнь, врача и исцеление.
Проблемы биоэтики.

3.2 Средства контрацепции

3.4 Генная терапия

2. ПРАВОСЛАВНЫЙ ВЗГЛЯД НА БОЛЕЗНЬ, ВРАЧА И ИСЦЕЛЕНИЕ.

Священное Писание не содержит специального рассуждения о болезнях. Однако указания на болезни весьма многочисленны и обнаруживаются в книгах самого различного содержания.

В Ветхом Завете упомянуты десятки различных заболеваний, точное значение которых не всегда определено. К примеру, среди проклятий, которыми Господь грозит Израилю, если тот отступит от Его заповедей (см. Втор 28), упоминаются: бесплодие, моровая язва, чахотка, горячка, лихорадка, воспаление, проказа, короста, чесотка, сумасшествие, слепота, сердечный приступ и др.

Особой темой, к которой подходит Ветхий Завет, является страдание и болезнь праведника. Эта болезнь не может быть ни карой, ни наказанием. Господь попускает ее, как испытание, как возможность, претерпевая мучение, засвидетельствовать непоколебимость своей веры, засвидетельствовать свою преданность Богу не только в благополучии, но и в страдании. Таковы болезни сквозь которые проводит Господь Своих праведников Иова и Товию.

Таким образом, суммируя ветхозаветный взгляд на причину болезней, можно выделить следующие моменты:

Болезнь как проявление несовершенной, тленной природы падшего человечества.
Болезнь как наказание и кара за грех.
Болезнь как призыв к покаянию и осмыслению своей жизни.
Болезнь как испытание в верности.
Болезнь как искупительная жертва.

Последнее во всей полноте осуществилось через вольное страдание и крестную смерть Спасителя.

Православная Церковь с неизменно высоким уважением относится к врачебной деятельности, в основе которой лежит служение любви, направленное на предотвращение и облегчение человеческих страданий.

3. ПРОБЛЕМЫ БИОЭТИКИ

С древнейших времен Церковь рассматривает намеренное прерывание беременности (аборт) как тяжкий грех. Канонические правила приравнивают аборт к убийству. В основе такой оценки лежит убеждённость в том, что зарождение человеческого существа является даром Божии, поэтому с момента зачатия всякое посягательство на жизнь будущей человеческой личности преступно. Ответственность за грех убийства нерожденного ребенка, наряду с матерью, несет и отец, в случае его согласия на производство аборта. Если аборт совершен женой без согласия мужа, это может быть основанием для расторжения брака. Грех ложится и на душу врача, производящего аборт.

Церковь призывает государство признать право медицинских работников на отказ от совершения аборта по соображениям совести. Нельзя признать нормальным положение, когда юридическая ответственность врача за смерть матери несопоставимо более высока, чем ответственность за погубление плода, что провоцирует медиков, а через них и пациентов на совершение аборта. Врач должен проявлять максимальную ответственность за постановку диагноза, могущего подтолкнуть женщину к прерыванию беременности; при этом верующий медик должен тщательно сопоставлять медицинские показания и веления христианской совести.

У многих врачей на столах иконы. Что это: дань моде или правда верят? И может ли врач быть священнослужителем?

Этими вопросами озадачилась давно и не просто так. Однажды увидела в одной больнице сначала в операционной, а потом и в реанимационном блоке иконы. Кажется, это были Никола Чудотворец и Целитель Пантелеимон. Рассказала об этом своей подруге.

- Ты бы посмотрела, что в родильных домах. Там у всех иконки Богородицы и Матроны Московской. Если бы можно было, то и в родильное отделение пронесли бы.

- Так это у рожениц, наверное. Понять можно.

-Как сказать.

И рассказала, что когда рожала сама, переживала, что с нее сняли крестик. Но акушерка успокоила:

- Там есть иконка. Слева. Увидишь. Действительно. Я с нее глаз не сводила все время. С ней, действительно, как-то спокойнее было.

Потом услышала в интервью известного врача, который сказал фразу, запавшую мне в душу:

- В операционной атеистов нет, что бы вы знали, уважаемый.

Если сложить все, что пришлось услышать или прочитать на эту тему, получается следующее. Человек вспоминает о Боге, как правило, в ситуации аховой для себя или своих близких. Болезнь пробуждает в человеке инстинкт Бога. Чем он сильнее, тем конкретнее молитва. Врачи всячески содействуют активности пациента в поиске сил, необходимых для борьбы с болезнью. Вера в Бога в таких случаях становится одним из наиболее непредсказуемых и невероятных ресурсов исцеления. Опять же, как сказал один врач, хирург:

- Атеист уповает на мое мастерство, а я – на Всевышнего. Потому, что бывают такие странные случаи во время операций, про которые рассказываешь только самым близким. Другие не поверят или сочтут за сумасшедшего, скажут – фактор усталости. Но я-то знаю, что это не так.

Об отношениях медицины и православной веры говорит бывший врач, кандидат медицинских наук, ныне владыка Константин (до принятия монашества - Олег Горянов), который возглавляет Карельскую митрополию и Синодальную богослужебную комиссию.

В 1981 году Олегу Горянову было всего 30 лет, когда он защитил кандидатскую в Смоленском мединституте. Все были уверены, что свою жизнь он свяжет с медициной и у него блестящее будущее. Через год после защиты, он уходит с должности старшего преподавателя и устраивается сначала разнорабочим на железную дорогу, а потом на лесоповал сучкорубом. Главной причиной, которая сподвигла его на такие перемены заключалась в том, что в своей успешной карьере он увидел не божий промысел, а скорее искушение. Душевный конфликт удалось разрешить только после того, как Олег Горянов, кандидат медицинских наук, принял решение поступить в Духовную семинарию. Чтобы его не сочли сумасшедшим, уехал туда, где никто не знал, что он врач и кандидат наук.

Святитель Лука самый известный, но не единственный, кто совмещал служение Богу и медицинскую практику. Были и другие: протоиерей Дмитрий Крылов, и епископ Серпуховский Максим (Жижиленко), епископ Муромский Николай (Муравьев-Уральский), иеромонах Феодор (Богоявленский).

Но не все так просто. В РПЦ существует запрет на некоторые профессии.. Одна из них – практикующие врачи, особенно хирурги. Потому, что этот род деятельности связан с пролитием крови. Если у врача-священнослужителя умрет во время операции пациент, то он будет считаться виновником, пусть и невольным. За это полагается лишение сана. В основе этих решений положения Номоканона — канонического сборника православной Церкви, который был издан в Константинополе в 883-м году.

Налицо противоречие. Врачебная практика предполагает во многих случаях пролитие крови.

Жизнь вносит свои коррективы в том числе и в церковные канонические документы, если изменения не противоречат духу церкви. Поэтому в каждом случае вопрос решается индивидуально. Например, на священнослужителя в качестве наказания может быть наложена епитимья (церковное наказание), но сан при этом сохраняется.

Главная зацепка в том, что в древних документах ничего не сказано про то, если кровь пролита в целях излечения. А это уже другое дело. Вполне разумной мерой считается запрет на служение в церкви в течение 7 дней после операции.

Наибольшей проблемой является то, что по светским законам священнослужителя могут обвинить в непреднамеренном убийстве, если будет доказан факт врачебной ошибки. Тут лишением сана не обойдется.

Вывод. Верующий врач – это совсем не редкость, а скорее уже добрая традиция. Никаких противоречий науки и веры, как показывают многочисленные жизненные примеры и опыт врачей разных религиозных конфессий, нет. Есть сложности, связанные с церковной этикой. Даст бог и этот вопрос будет решен в пользу здравого смысла.

Православный врач – сочетание, для нашего уха непривычное. Врачи лечат болезни, религия занимается спасением души, – казалось бы, что может их связывать между собой? Но такая связь реально существует, более того – ее отсутствие делает медицину односторонней и даже в чем-то неполноценной. На вопросы об отношении Православной церкви к медицине отвечает председатель Общества православных врачей Санкт-Петербурга, кандидат медицинских наук, священник о. Сергий Филимонов.

Протоиерей Сергий Филимонов

– Отец Сергий, расскажите, пожалуйста, в чем особенности православного отношения к болезням.

– В отличие от других тварей, человек органично сочетает в себе два мира – материальный и духовный. Разделите их, и человек перестанет быть человеком. В своей земной жизни душа так же нуждается в теле, как тело в душе.

В личностной структуре человека Церковь выделяет три уровня организации: телесный, душевный и духовный. В соответствии с ними и болезни подразделяются на телесные (соматические), душевные (психические) и духовные. Но поскольку болезни – это проявление общей греховной поврежденности человеческой природы, такое деление достаточно условно. Медицина облегчает, главным образом, телесные страдания.

Душевными болезнями занимается психиатрия, при том, что большинство психиатров даже не признает существования души. А ведь есть еще духовные болезни, при которых страдают и дух человека, и душа, а нередко и тело. К ним относятся грехи, страсти, пороки, отделяющие нас от Бога, например, гордость, тщеславие, гневливость, лень, чревоугодие, блудная страсть. Такие болезни лечатся только под покровом Церкви.

Когда здоровый дух повреждается, душа становится одержима нечистыми страстями, а тело наследует через это различные болезни. Понимание этой взаимосвязи отличает православного врача.

– Должен ли православный больной в процессе лечения подчиняться требованиям официальной медицины или ему позволено искать другие подходы?

– Все врачи работают на основании положений закона об охране здоровья граждан. Эти положения по многим пунктам отличаются от социальной доктрины Русской Православной Церкви в области медицины и биомедицинской этики, в частности, по вопросам экстракорпорального оплодотворения, лечения бесплодия, стерилизации и т.д. Официальная медицина представляет широкий спектр медицинских услуг, которые по некоторым пунктам находятся в противоречии с православной религиозной моралью, другие – с мусульманской или иудейской и т.д.

То, что устраивает одних, не подходит другим. Например, сроки беременности, при которых еще допустим аборт. В христианской традиции считается, что жизнь начинается с момента зачатия, поэтому с этого момента нельзя применять даже абортивных быстродействующих оральных контрацептивов, потому что возникает мини-аборт. Следовательно, верующий человек должен не покоряться любым требованиям Минздрава, а выбирать из них те, которые соответствуют его религиозным убеждениям.

– Как православный врач, я приветствую любые методы лечения, если они не противоречат православной вероучительной истине. Это гомеопатия (за исключением использования препаратов зарубежных фирм, стоящих на по зициях антропософской или аюрведической медицины и враждебных православному христианству), фитотерапия – лечение травами, мануальная терапия, музыко- и цветотерапия (при условии, конечно, что они совершаются профессионально). К иглорефлексотерапии тоже следует относиться положительно, если ее проводят, во-первых, врачи-профессионалы, игло-рефлексотерапевты, которые не являются одновременно биоэнергетиками или экстрасенсами, а во-вторых, когда процедура проводится в рамках чистой физиологии – на основании знаний меридианов и амплитуды потенциалов биологически активных точек.

Никакие мантры или заклинания при этом недопустимы. Любые оккультные, биоэнергетические, экстрасенсорные, магические методы лечения, йога, все методы, связанные с активным внедрением в психику человека (то есть включающие гипноз, самогипноз, внушение, аутогенную тренировку, кодирование и т.п.), для православного христианина запрещены.

– Как Церковь относится к психиатрии, психологии, психотерапии, которые, судя по названию, тоже имеют дело с душой (“психэ” – по-гречески душа), как и религия?

– Психиатрия, психология и психотерапия – эти три науки вышли из лона Церкви.

В конце XIX века уже обсуждались проблемы пастырской психиатрии, психотерапии, психологии. Рассматривались формы взаимоотношений священнослужителя с пациентами, которые страдают шизофренией, маниакально-депрессивным психозом и другими заболеваниями.

Наиболее крупные душевные лечебницы (они назывались именно душевными лечебницами, а не психиатрическими больницами) находились при самых крупных монастырях и храмах. Там проходило сочетанное лечение – как духовное, так и медицинское. Когда произошла секуляризация и Церковь была запрещена, психиатрия получила сильный толчок как медицинское направление, как наука, но без церковного осмысления. В результате психиатрия до сих пор не признает явления нечистых духов, нечистой силы, не признает бесоодержимость. Считается, что это различного рода галлюцинации – слуховые, зрительные, обонятельные, то, что все это может происходить на самом деле и что существует потусторонний мир, современная психиатрия отрицает.

– Как соотносятся между собой исповедь и психотерапия?

– Конечно же, в исповеди обязательно присутствует психотерапевтический компонент. Священник при проведении исповеди может найти те или иные слова утешения, совета, построить свой разговор так, что в нем уже будет момент рациональной психотерапии. Но психотерапевт никак не может заменить священника, потому что исповедь – это не только психотерапия, это прежде всего таинство, в котором человек общается с Богом, испытывает глубокое покаяние, глубокие духовные переживания, и Бог отпускает ему грехи.

– Мы часто слышим о чудесах исцеления – по молитве, от чудотворной иконы и т. д. Стоит ли об этом всем рассказывать, сообщать в газете, давать советы болящим, что надо делать?

– Церковь всегда отрицательно относилась к афишированию чудес. Каждый акт чуда требует проверки и перепроверки, что бы не было всякого рода фальсификаций и т. д. Второе: Господь, когда исцелял, часто советовал исцеленным скрывать этот факт. Обычно, когда происходит исцеление, молящиеся скромно извещают об этом, оставляя цепочки, крестики, украшения свои на самой иконе, и уже другой верующий, подходя потом к иконе, видит, что икона чудотворная.

Разумеется, в каком-то своем узком кругу люди рассказывают, что с ними произошло, но чтобы везде звонить о чуде, афишировать и печатать – это нонсенс. Конечно, Бога надо прославлять и благодарить за свое излечение, но разумно, чтобы не было обратного результата.

– А как относиться к рекомендациям от такой-то болезни молиться такой-то иконе или такому-то святому?

– Да, этот подход популярен сегодня, он, так сказать, магический. Хотя, конечно, есть иконы, которые больше помогают при определенных болезнях. То есть та или иная икона, тот или иной святой получают свою особую благодать исцеления. Это известно и даже расписано во многих православных книгах и справочниках. Например, иконе Казанской Божьей Матери рекомендуется молиться при болезнях глаз. Св. Амвросий Оптинский в течение 50 лет практически был обездвижен, и он получил особую благодать исцеления именно при заболеваниях ног. У св. Серафима Саровского был асцит: вся брюшная полость заполнена жидкостью. Из Жития известно, что Божия Матерь прикоснулась к нему, и вся жидкость вытекла, поэтому он имеет особое заступление при подобных болезнях. Примеров можно привести много.

Однако в болезни с молитвенной просьбой надо прибегать прежде всего к Спасителю, к Божией Матери, к своему тезоименному святому, Ангелу Хранителю и св. целителю Пантелеймону, а потом уже к тем святым, которые ходатайствуют перед Богом об исцелении той или иной болезни.

Святой великомученик и целитель Пантелеимон

– Я бы продлил этот тезис:

Межсоборное присутствие — совещательный орган Московского патриархата, призванный содействовать решению основных вопросов внутренней жизни и внешней деятельности Русской православной церкви — в январе опубликовал проект документа "Профессии, совместимые и несовместимые со священством". В нем, в частности, содержится прямой запрет священнослужителям заниматься медицинской практикой, актерской деятельностью, профессиональным спортом, а также состоять на государственной и военной службе (исключение делается для полковых капелланов, если им присваиваются воинские чины и звания).

"Клирики не должны быть практикующими врачами, в особенности хирургами, или занимать должности иных медицинских работников… Несчастный случай во время операции подвергает хирурга обвинению в невольном убийстве, и если он клирик, то это, согласно канонам, влечет за собой извержение из сана", говорится в распространенном тексте.

Призвание и необходимость выбирать

"Данный текст пока что является проектом, который не имеет силу церковного закона. Этот документ еще планируется обсудить, он опубликован, чтобы пройти, если можно так выразиться, общественные слушания, и любой христианин может как-то откомментировать его, выразить свои пожелания, более того, текст будет разослан во все епархии, чтобы получить содержательные, как мы надеемся, отзывы", — подчеркнул в интервью агентству заместитель управляющего делами Московской патриархии архимандрит Савва (Тутунов).

По его словам, канонический запрет священнику заниматься врачебной практикой, особенно хирургией, никак не умаляет значения врачебной науки, самоотверженности врачей и их ежедневного подвига.

"Речь идет просто о том, что священник не может проливать человеческую кровь, поскольку это несовместимо с духовным саном. А это неотъемлемая часть врачебной практики", — считает священнослужитель.

Между тем, одним из самых почитаемых в последние годы святых, прославленных Русской православной церковью, считается архиепископ Лука Войно-Ясенецкий — российский и советский хирург, ученый, автор трудов по анестезиологии, доктор медицинских наук, профессор и лауреат Сталинской премии. Его монография "Очерки гнойной хирургии" стала настольной книгой нескольких поколений врачей; по свидетельству современников, молодой хирург, имея эту книгу, мог осуществлять операции даже в тяжелых условиях провинциальной больницы.

Архиепископ Лука (в миру – Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий)

И хотя в тексте документа его служение названо исключением, которое "не следует возводить в правило", примерно в это же время врачеванием занимались и другие священнослужители — это и протоиерей Дмитрий Крылов, и епископ Серпуховский Максим (Жижиленко), и епископ Муромский Николай (Муравьев-Уральский), а так же прославленный впоследствии как преподобномученик иеромонах Феодор (Богоявленский).

"Пример святителя Луки наиболее на виду, наиболее известен, тем более что святитель действительно очень почитаем многими, что никак не умаляет величину подвига других его современников, они просто не так известны в народе. Но то, что сказано о святителе Луке, об исключительных обстоятельствах времени, о каких-то благих плодах, которые приносило совмещение должностей — медицинской практики и пастырского действия, это скорее всего верно и для его современников, так же осуществлявших медицинскую практику", — считает архимандрит Савва.

При этом он признает, что есть случаи, когда по целому ряду причин полезно отступиться от "строгой буквы закона" и дать возможность священнику "практиковать врачебные занятия". В существующей редакции документа такое право оставлено за епархиальным архиереям.

"Могут быть случаи, когда сохранение за священником действующей медицинской практики может быть полезным и целесообразным. Но все-таки в первую очередь надо помнить, что для человека, когда тот становится священником, первое и основное призвание — совершать священнодействия. Врачебная практика это тоже призвание, действительно служение людям, но иногда приходится выбирать то или другое. Не всегда можно это совместить", — утверждает замглавы управделами патриархии.

"В Церкви ничего не хотят запрещать!"

В том, что такие исключения все же необходимы, убежден и глава Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Московского патриархата Владимир Легойда. В эфире радио "Вера" он высказал предположение, что священник, невольно послуживший причиной смерти человека, в том числе и занимаясь медицинской практикой, может понести определенную епитимью (нравственно-исправительная мера в Церкви — ред.), но сохранить за собой сан.

"Понятно, что есть какие-то вещи, которые не позволят человеку сочетать профессию со священническим служением. Многие из них достаточно очевидны — то, что касается государственных служащих, есть четкая позиция Русской церкви, связанная с невозможностью участвовать священникам в политической борьбе. Если человек занимает высокий государственный пост, просто в силу занятости это невозможно. Что касается таких неожиданных вещей, как профессия врача, то там есть варианты, и решение остается за архиереем", — считает Легойда.

Глава синодального отдела повторил, что, согласно древним канонам, священник не может заниматься тем, что связано с пролитием крови. Однако эти каноны ничего не говорят против пролития крови с лечебной целью как таковой, считает настоятель Никольского храма в Байоне, штат Нью-Джерси, США священник Михаил Капчиц. По его мнению, статья Номоканона, налагающая возможное ограничение на врачебную деятельность священника, говорит лишь о запрете служения после хирургической операции в течение 7 дней.

"Это совсем не то же самое, что извержение из сана, которым наказывается священник за невольное убийство, и это же свидетельствует о том, что кровопролитие с лечебной целью никогда не рассматривалось Церковью как невольное убийство или что-то даже близкое к нему; поэтому и распространять на врачебную деятельность кровопролитие вообще по любой причине (…) как препятствие к священнодействию в толковании к правилу, осуждающему невольное убийство, представляется неправомочным", — считает священнослужитель.

Реаниматолог: священник-врач — это миссионерство

Иеромонах Феодорит (Сеньчуков), врач анестезиолог-реаниматолог скорой помощи, реаниматолог-консультант хосписной паллиативной службы "Милосердие" при Марфо-Мариинской обители, к обозначенной проблеме применяет одно слово — надуманная. Он цитирует ветхозаветную книгу Премудрости Иисуса, сына Сирахова, где дословно говорится, что все врачевание — "от Вышнего", а через "приготовляющего лекарства" бывает "благо на лице земли", и удивляется, как можно считать медицину не богоугодным занятием.

"Медицина медицине рознь. Я еще могу как-то понять ограничение хирургической деятельности врача. Но почему священник не может быть терапевтом, физиотерапевтом или врачом лечебной физкультуры, кардиологом?" — недоумевает священнослужитель.

По его словам, кровь проливает любой человек, банально поцарапавшись, а каждый священник рано или поздно столкнется с необходимостью вытащить занозу у своих детей — кровь при этом, напоминает иеромонах, идет довольно часто, но в служении за это никого не запрещают. Так что, заключает он, говорить, что пролить кровь само по себе предосудительно, как минимум, неправильно.

"Что касается второго момента — что священник может быть обвинен в убийстве — безусловно, такая возможность существует. Но дело в том, что сейчас медицина немножко другая, и предположить, что священник может убить человека в силу того, что он занимается медициной вообще, довольно сложно. Сейчас достаточно мало ситуаций, когда непосредственно ошибка врачей может привести к смерти больного", — считает отец Феодорит. К таким, добавляет он, можно отнести, например, операции на крупных сосудах. Но врачебные ошибки, во-первых, исправимы, во-вторых, сами по себе зависят не только от врача.

"Ведь можно и будучи преподавателем обидеть учащегося так, что он пойдет и повесится", — замечает иеромонах.

Cтранным он считает и предлагаемый вариант отдать разрешение заниматься врачебной деятельностью "на откуп" правящим архиереям. По существующим церковным нормам, любой священнослужитель и так должен получать благословение епископа в том случае, если ведет какую-либо внебогослужебную деятельность. "По факту зачем-то вводится еще одна запретительная норма, которая потом создаст проблему всем — и клирикам, и особенно архиерею, который совершенно законно сможет спросить: "а почему я должен нарушать то, что запрещено", — подчеркнул священник.

"А если учесть, что у нас сейчас, мягко скажем, священство не богатеет, и рассчитывать на то, что приход всегда может прокормить своего священника… Ну, наверное, крупный приход в Москве настоятеля прокормит, или кладбищенский приход. А если это приход деревенский, приход маленького города, если батюшка где-то подрабатывает, то это хорошо и для Церкви тоже. Кроме того, это имеет и определенное миссионерское значение — священник, работающий врачом. И в миссионерском плане это является вещью очень положительной. Думаю, что лучше удержаться от таких запретов".

Уберечь священника от риска

Как ни удивительно, среди священников-врачей есть другие мнения. "С одной стороны, мы имеем такие примеры, как святитель Лука, с другой — действительно, у врачей, тем более у хирургов, есть риск смерти пациента, а священник, так или иначе допустивший его гибель, не может служить. Наверное, чтобы уберечь священника от таких рисков, вводится такой запрет конкретно для этой профессии — для врача", — считает клирик петербургского храма Спаса Нерукотворного Образа на Конюшенной площади, кандидат биологических наук и старший научный сотрудник Института экспериментальной медицины РАН протоиерей Константин Константинов.

Впрочем, по мнению отца Константина, некоторые врачебные специальности все же могут быть совместимы со священнослужением, но этот вопрос надо обсуждать. По его словам, за последние годы священники слишком увлеклись светскими профессиями, и новый документ, если будет одобрен Священным синодом, станет важным каноническим инструментом при разрешении спорных ситуаций.

"Можно сослаться на апостола Павла, который жил и питался тем, что шил палатки. Какое-то время, в принципе, это возможно, но какие-то регуляторы несомненно здесь необходимы", — размышляет священник. При этом он согласен, что совмещение двух служений практически всегда "вполне успешно" и приносит пользу людям — "как профессиональную, так и несет проповедь Христову".

В 2015 году Русская православная церковь и федеральное министерство здравоохранения заключили соглашение о сотрудничестве, договорившись, в частности, о совместной подготовке специалистов в сфере охраны здоровья. Помимо прочего, Минздрав обязался проводить "обучающие мероприятий для священнослужителей и иных работников религиозных организаций Русской православной церкви по актуальным вопросам современной медицины", а Церковь — обеспечить "участие священнослужителей и медицинских сестер милосердия в оказании медицинской и духовно-психологической помощи лицам, пострадавшим в результате чрезвычайных ситуаций".

В Русской православной церкви сегодня существует более 350 сестричеств милосердия, объединенных в Ассоциацию во имя Казанской иконы Божией Матери, открыто Свято-Димитриевское училище сестер милосердия — первое в современной России православное медицинское учебное заведение. Созданное в 1992 году, оно выдает дипломы государственного образца, выпускники училища работают в крупнейших больницах столицы. Сёстры столичной Марфо-Мариинской обители, основанной известной благотворительницей великой княгиней Елизаветой Федоровной, работают в военных госпиталях, НИИ скорой помощи имени Склифосовского, при ней открыты приют для девочек-сирот, благотворительная столовая и патронажная служба. В 2010 году на территории монастыря создан медицинский центр "Милосердие", специализирующийся на реабилитации детей-инвалидов с церебральным параличом, годом позже — детская паллиативная выездная служба, осуществляющая обучение родителей уходу за неизлечимо больными детьми, а также медицинское наблюдение.

Церковь создала несколько больниц, в том числе Центральную клиническую имени святителя Алексия митрополита Московского — многопрофильное лечебное учреждение на 250 мест. Ежегодно ее врачи принимают около 20 тысяч пациентов. В клинике лечатся не только москвичи, но и люди из других регионов России вне зависимости от их конфессиональной принадлежности, многие пациенты поступают в больницу по скорой помощи. Обследование и лечение в больнице бесплатно для всех. С 1994 года в Биробиджане существует православная больница при приходе святого великомученика и целителя Пантелеимона, сейчас в ней реализуется проект медицинской реабилитации детей-инвалидов с ДЦП. Церковные больницы открыты в Санкт-Петербурге и Тюмени, при Свято-Троицком Ново-Голутвином женском монастыре в подмосковной Коломне с 1997 года действует православный медицинский центр в честь святой блаженной Ксении Петербургской. Помощь пациентам в нем оказывают монахини, имеющие медицинское образование.

Читайте также: