Ввод германских войск в рейнскую демилитаризованную зону кратко
Обновлено: 02.07.2024
Неизбежность продолжения Великой Войны, как тогда называли Первую Мировую, зародилась по существу ещё до её окончания. Захватившие власть большевики, следуя за Лениным, изначально рассчитывали, что собственные успехи в России станут первой искрой для мировой пролетарской революции. Но с течением времени, преодолев нестабильность внутри Восточной и Центральной Европы, угроза распространения мировой революции потеряла былой смысл, а сама страна Советов, согласившись на сепаратный мир с немцами, оказалась изгоем в Западном полушарии.
Вскоре, со смертью первого вождя пролетариата в верхушках большевистской партии началась неприкрытая грызня за его наследство. Государственная машина невозмутимо развернулась от дел внешних к делам внутренним, так что постепенно отношения между западными державами и коммунистами, уже не угрожающими миру пожаром революции, начали меняться в лучшую сторону. Первыми, кто не побрезговал сотрудничать с большевиками, стали социал-демократы из Германской Республики, униженной версальским миром. Начиная с 1923 года и в течении последующих нескольких лет все великие державы из числа победителей, за исключением Соединённых Штатов (которые установят дипломатические связи с большевиками лишь в 1933 году), возьмутся за дипломатическое признание большевистского режима, легализовав тем самым его в сложившейся международной системе. Благодаря этому в 1934 году СССР был принят в Лигу Наций на правах постоянного члена в Совета организации, наравне с Францией, Японией, Италией и Великобританией, получая возможность напрямую влиять на глобальные процессы. Однако курс на построение социализма в отдельной от других стране, взятый И. Сталиным после сокрушительного разгрома своих внутрипартийных оппонентов, а вместе с тем и вчерашних соратников, отнюдь не был показателем того, что новый советский руководитель отказался от мировой экспансии. Напротив, подобно капиталистическим державам, Сталин начал к ней готовиться.
Будучи убеждённым националистом, А. Гитлер, как и любой иной патриот своей страны, отстаивавший интересы целой нации со штыком в глубоком окопе, считал поражение Германии предательским ударом в спину германскому народу, а подписанный мир в Версале и систему международных отношений, выстроенную на его основе — цепью, которую обмотали вокруг шеи немцев. Конечно же, как он считал, цепь неминуемо должна быть разорвана, а Германия должна была себе то, что у неё отняли, и даже сверх того. Именно на этих глубоких гитлеровских убеждениях, нашедших отклик в германском обществе, в 1934 году НСДАП получили большее из всех остальных партий мест в парламенте. Годом спустя, после смерти президента республики Гиденбурга, до этого сдерживающего своим авторитетом нового рейхсканцлера, на всегерманском референдуме Гитлер заручился поддержкой подавляющего большинства немцев, получив неограниченные возможности для реализации своих планов и для коренного изменения итогов Первой Мировой.
Германская армия после поражения в 1919 году была принудительно ограниченна союзниками в численности и вооружении, более не представляя опасности великих держав. Подобные меры оправдывались будущей безопасностью Франции, которая слишком многое заплатила за победу, чтобы иметь возможность пролить кровь своих сынов ещё раз. Более того, богатая каменным углем Рейнская область (Рейнланд) на западных рубежах Германии, примыкающих к Франции, была объявлена демилитаризованной зоной, где германская армия не имела права даже находиться, исключая тем самым саму возможность наступления немцев на Францию.
В начале двадцатых годов, когда веймарская экономика была на грани краха, французские войска беспрепятственно вторглись на эти земли, вынуждая немцев платить репарации углем несмотря на экономический кризис, что для обычных немцев было очередным унижением, разжигающем в обществе идеи реваншизма.
Сбрасывая с немцев версальские оковы, как их в народе прозвали сами немцы, ещё в январе 1933 года Германия покинула Лигу Наций, призванную поддержать исполнение международных норм и обязательства, а в начале марта 1935 в стране были созданы регулярные вооружённые силы (Вермахт) и введена всеобщая воинская повинность для мужчин. Траты на вооружение при этом неуклонно возрастали, достигнув к тому времени баснословную треть от всего государственного бюджета Рейха. Гитлер собственнолично отринул все ограничения, ещё вчера сдерживающие некогда хваленную прусскую армию. Желание полагаться на собственные силы было вполне понятным и за пределами Германии, несмотря на очевидное раздражение западных демократий, однако никакой международной реакции в ответ на немецкую милитаризацию ожидаемо не последовало, подтолкнув Фюрера к более решительным действиям.
Для Гитлера возвращение германского присутствия на левый берег Рейна было принципиальным вопросом, как по причине личностных убеждений и обещаний обществу, так и по стратегическим соображениям, но только что сформированный Вермахт был плохо вооружён и не имел реальной возможности силой отстоять даже собственные границы в случае военного вмешательства извне. Наблюдая за работой французских и английских дипломатов в Женеве, нацисты прекрасно понимали их наивное стремление к миру любой ценой, и тем не менее внутри берлинских элит имелись реальные опасения перейти невидимую красную черту, способную вынудить союзников пойти на крайние меры.
Вслед за Италией новый удар миру и безопасности народов нанесла фашистская Германия. Она решила покончить с положением Локарнского договора 1925 года, согласно которому Германия обязалась не иметь своих войск на левом берегу Рейна, а также в 50-километровой полосе на правом берегу Рейна (эти ограничения были установлены еще Версальским мирным договором). Смысл этой акции для Германии заключался прежде всего в том, что создание ею военных укреплений в этом районе сделало бы крайне затруднительным вторжение французских войск, если бы Франция решила оказать помощь своим союзникам в Центральной и Восточной Европе в случае германской агрессии против них.
Французский посол в Берлине А. Франсуа-Понсэ констатировал 4 февраля 1936 г., что голос нацистов становится все более резким, а их притязания — все более дерзкими. Все более отчетливо выступают на первый план фанатизм, дух господства, настойчивое стремление к реваншу, теории расового превосходства. Всерьез вынашиваются планы установления германской гегемонии в районе Дунайского бассейна, выдвигаются колониальные требования [61] .
7 марта 1936 г. произошла оккупация Германией демилитаризованной Рейнской зоны. Германское правительство демагогически заявляло, что в связи с ратификацией Францией договора с СССР о взаимной помощи оно не обязано-де соблюдать условия Локарнского договора 1925 года.
Нарушение фашистским рейхом существовавших договоров, укрепление его стратегических позиций представляло огромную опасность для дела мира и безопасности в Европе. Советский Союз, последовательно руководствуясь в своей внешней политике интересами мира, сразу же резко осудил агрессивную акцию нацистских главарей.
Вступление германских войск в демилитаризованную Рейнскую зону было для Франции серьезным испытанием. Французские правящие круги не захотели оказать противодействие гитлеровской авантюре, хотя имели для этого все возможности. Франция была сильнейшим в то время в военном отношении государством в Западной Европе. Германия же пока только приступала к созданию крупных вооруженных сил. Поэтому не случайно германские части, вступавшие в Рейнскую зону, получили приказ: в случае каких-либо контрмер со стороны Франции немедленно отойти на исходные позиции.
Французское правительство могло также прибегнуть к коллективным санкциям, в том числе опираясь и на договор о взаимной помощи с СССР. 7 марта 1936 г. министр иностранных дел Франции сообщил советскому [110] полпреду В. П. Потемкину, что в связи с вводом германских войск в Рейнскую зону французское правительство требует созыва Совета Лиги наций и рассчитывает, что СССР активно поддержит в нем Францию [66] . 9 марта 1936 г. полпред по указанию Советского правительства дал ответ, что Франция может полностью рассчитывать в Лиге наций на поддержку Советского Союза [67] . Французские дипломаты высоко оценивали значение этой солидарности [68] .
Ряд союзников Франции среди малых стран Европы (Бельгия, Чехословакия и др. ) также заявили о своей готовности оказать ей помощь, так как они учитывали, что фактически решается вопрос и об их судьбе.
Представители французских правящих кругов, хотя они и выступали с грозными речами, в действительности колебались и не отваживались на сколько-нибудь решительные меры отпора агрессорам.
Английское правительство считало необходимым во что бы то ни стало предотвратить принятие Францией каких-либо военных мер против Германии [70] . Оно настаивало на том, чтобы Франция не предпринимала никаких шагов до совещания локарнских держав и обсуждения вопроса в Совете Лиги наций. Вместо борьбы против агрессивной политики Германии в Лондоне думали лишь о том, как бы скорее снова сесть с гитлеровцами за один стол. Поисками путей к соглашению с третьим рейхом занялся учрежденный в это время внешнеполитический комитет английского правительства, состоявший из премьера и наиболее влиятельных министров. Англичанами был поднят вопрос о заключении нового Локарнского пакта, но без пункта о демилитаризации Рейнской зоны. Члены комитета проявили большой интерес и к вопросу о возвращении Германии в Лигу наций [71] . Обстоятельно изучалась проблема возвращения Германии ее бывших колоний.
Одна из основных причин такой позиции английских правящих кругов заключалась в том, что они опасались, что в случае противодействия гитлеровцам в Германии может потерпеть крах фашизм и там воцарится большевизм [73] .
10 марта 1936 г. в Париже открылось совещание локарнских держав (Англии, Франции, Италии, Бельгии), но без Германии. Никаких положительных результатов это совещание не дало. Было решено передать вопрос на обсуждение Совета Лиги наций. Английским представителям удалось настоять на том, чтобы сессия Совета состоялась на этот раз не в Женеве, а в Лондоне и чтобы на нее были приглашены представители Германии. Это была явная установка не на борьбу против нарушения нацистским рейхом существующих договоров, а на соглашение с ним.
Рассматривая 11 марта создавшееся положение, английское правительство по предложению А. Идена высказалось против каких-либо санкций по отношению к Германии и за возобновление переговоров с ней в целях достижения взаимопонимания [74] .
На сессии Совета Лиги наций, открывшейся 14 марта, английское правительство сделало все возможное для того, чтобы предотвратить принятие каких-либо санкций против фашистского рейха. Английские дипломаты утверждали, что нарушение договоров — это еще, мол, не агрессия.
Решительная позиция СССР в этом вопросе вытекала из настойчивой борьбы за мир, за коллективную безопасность. В Советском Союзе хорошо понимали, что нельзя бороться за мир, не отстаивая нерушимость международных обязательств. Невозможно обеспечить коллективную безопасность, не принимая коллективных мер против нарушения существующих договоров.
Британской дипломатии все же удалось добиться того, что Совет Лиги наций ограничился лишь констатацией факта нарушения Германией своих договорных обязательств. Никаких санкций против нее принято не было, такое решение вполне устраивало гитлеровцев, так как их действия оставались безнаказанными.
На тот же опасный для дела мира путь вслед за Англией стала и Франция.
Всего четыре года спустя эта политика привела Францию к поражению и позорной капитуляции.
Курс на соглашение между западными державами, причем на антисоветской основе, пользовался поддержкой и реакционных кругов США.
Советско-французский договор о взаимопомощи, еще не вступив в силу, в немалой степени терял свое значение как военно-стратегический фактор.
Побуждая французское правительство примириться с совершенными фашистским рейхом действиями, Англия выразила готовность взять на себя определенные обязательства [114] перед Францией. 1 апреля правительства Англии и Франции обменялись официальными письмами, согласно которым английское правительство заявляло, что если попытки заключить вместо Локарнского договора новое соглашение с участием Германии окажутся безрезультатными, то в случае германского нападения на Францию Англия придет ей на помощь. Было также условлено начать переговоры между английским и французским генеральными штабами [82] . Как показали начавшиеся вскоре же англо-французские военные переговоры, серьезных намерений оказывать Франции эффективную военную помощь английское правительство все же не имело. Эти обязательства Англии создавали лишь видимость того, что Франция может опираться на ее поддержку. Фактически же рассчитывать на сколько-нибудь серьезную помощь со стороны Англии Франция не могла.
По условиям Версальского договора, подписанного 28 июня 1919 года, провинция Германской империи Эльзас-Лотарингия отходила ко Франции, также узаконивалась оккупация всей территории Рейнской области союзными войсками на срок от 5 до 15 лет. К тому же, территории, примыкавшие к Рейну слева и справа, объявлялись на неограниченное время демилитаризованной зоной. В силу различных политических процессов, уже после заключения Локарнских соглашений 1925 года на оккупированных территориях войск не было.
Карта оккупированных территорий Рейнской области Германии.
Осуществив захват области Саар в 1935 году, Гитлер в середине января 1936 года начал подготовку к следующему шагу — захвату демилитаризованной Рейнской области, включавшей все немецкие территории западнее Рейна и пятидесятикилометровую полосу восточнее, с городами Кельн, Дюссельдорф и Бонн. Этому способствовала смерть английского короля Георга V. Его наследник Эдуард VIII – личность своеобразная и независимая – не делал секрета из своих прогерманских симпатий. Такие вдохновляющие вести из Англии наряду с робкими мерами Лиги Наций против Италии, захватившей Эфиопию, усилили решимость фюрера оккупировать Рейнскую область.
2 марта 1936 года, немецкие войска получили приказ произвести подготовку ввода трех родов войск в демилитаризованную Рейнскую область. Военные определили срок ввода войск на 7 марта. В этот же день Германия официально заявила о денонсации Локарнского пакта. Одновременно Гитлер предлагал подписать отдельные пакты о ненападении с восточными и западными странами. Он также готов снова вступить в Лигу Наций… По этому поводу Англия выразила сочувствие Франции, и предложила отказаться от вооруженного противостояния, в случае возникновения которого Великобритания не будет поддерживать Францию. Италия выразила одобрение действиям Германии.
Марш немецких войск в Рейнскую область.
Захват Рейнской области не только усилил экономику Германии, но и лишил Францию коридора безопасности на границе с Германией, образовав реальную угрозу нападения, чем Гитлер и воспользовался в 1940 году. Самоустранение Великобритании от решения проблемы милитаризации Рейнской области, в будущем связало ее договором о взаимопомощи с Францией и вынудило вступить во Вторую мировую войну. Таким образом, даже простой ввод французских войск или войск союзников в Рейнскую область, без начала боевых действий, мог бы кардинально изменить историю мира. Но политики всегда выбирают самый худший вариант из возможных.
Рейнская демилитаризованная зона — территория Германии на левом берегу Рейна и полоса на его правом берегу шириной в 50 км [1] , установленная Версальским мирным договором в 1919 году с целью затруднить нападение Германии на Францию. В этой зоне Германии запрещалось размещать войска, возводить военные укрепления, проводить маневры и т. д.
Конфликт был урегулирован после заключения Локарнских соглашений 1925 г., установивших гарантии нерушимости границ европейских стран, сложившихся после Первой мировой войны, прежде всего франко-германской границы. К середине 1930 года Германии удалось добиться окончательного вывода иностранных войск со своей территории.
В результате этих событий зона де-факто прекратила своё существование.
Содержание
Ремилитаризация Рейнской области
На рассвете 7 марта 1936 года 19 пехотных батальонов германской армии и несколько военных самолетов были переброшены в Рейнскую область.
Реакции
В тот же день, 7 марта, германские войска вступили в Рейнскую область. Одновременно опубликован был меморандум германского правительства, где доказывалось, что первой нарушила локарнские обязательства Франция, заключив договор с Советским Союзом.
В этот же день состоялось торжественное заседание Рейхстага. Здесь Гитлер заявил о занятии Рейнской области германскими войсками, повторив те же объяснения, которые изложены были в правительственном меморандуме.
Вступление германских войск в Рейнскую зону и речь Гитлера вызвали переполох в дипломатических кругах. Казалось, война неминуема. Больше всего споров вызывал в кругах иностранных дипломатов вопрос о том, решатся ли Англия и Франция применить санкции против Германии.
Утром 7 марта собрался и французский кабинет. После заседания Фланден принял послов Англии, Италии и Бельгии, Вечером кабинет снова собрался на совещание вместе с генеральным штабом. На заседании Жорж Мандель выступил с требованием немедленной мобилизации. Деа, Фланден и большинство министров возражали против этого предложения. Было решено потребовать созыва чрезвычайной сессии Совета Лиги наций и совещания держав, гарантировавших Локарнские соглашения.
Отрядам, вступившим в Рейнскую зону, немецкое командование приказало: если здесь появятся французские войска, боя не принимать и немедленно отступить на свою территорию.
Расчёт Гитлера оказался верен: правительство Сарро — Фландена бездействовало. «Париж был охвачен паникой, — вспоминает Женевьева Табуи. — Каждый спрашивал: „Будет ли мобилизация?” И этот вопрос часто повторялся в течение следующих трёх дней, — дней, тянувшихся, как годы, дней, полных агонии и сомнений по поводу того, какую позицию займёт наше правительство по отношению к Германию).
Отозвалась на оккупацию Рейнской области и английская Палата общин.
Заседание Совета Лиги наций открылось в Лондоне 14 марта, Фланден просил Совет констатировать факт нарушения Германией статьи 43 Версальского договора. Одновременно он предлагал передать на рассмотрение Гаагского международного трибунала поднятый Германией вопрос о несовместимости франко-советского пакта с обязательствами Локарнского соглашения. Предложение Фландена было поддержано бельгийским премьером Ван-Зееландом.
17 марта 1936 г. в Совете выступил народный комиссар иностранных дел СССР Литвинов. Он напомнил членам Лиги, что защита международных договоров является обязанностью Лиги наций. Нельзя сохранить Лигу, если она не будет выполнять своих собственных постановлений; тем самым она приучит агрессоров не считаться с её предостережениями. Советский представитель подверг резкой критике выдвинутое германской дипломатией утверждение о несовместимости франко-советского договора с Локарнским пактом. Всему миру известно, что ни Советский Союз, ни Франция не имеют никаких претензий на германские земли и не стремятся к изменению границ Германии. Если Германия не совершит нападения ни на Францию, ни на Советский Союз, пакт о взаимопомощи, заключённый между этими двумя странами, никогда не будет приведён в действие.
Наглое выступление Риббентропа не встретило должного отпора со стороны заинтересованных держав. Совет Лиги наций принял резолюцию, которая ограничилась признанием факта нарушения Германией статьи 43 Версальского договора и Локарнского соглашения.
В тот же день состоялось совещание представителей государств, подписавших Локарнский договор. Германия отсутствовала. Совещание также подтвердило нарушение Германией локарнских обязательств. Тем не менее было постановлено, если Германия примет предложение четырёх держав о приостановке ремилитаризации Рейнской зоны, вступить в переговоры о пересмотре в дипломатическом порядке статуса этой области.
Германия снова оставалась безнаказанной. Естественно, правительство Гитлера торжествовало,
И всё же английская дипломатия не теряла надежды договориться с Гитлером. Эрику Фиппсу было поручено получить от Гитлера ответ на ряд вопросов, дабы иметь базу для дальнейших переговоров. Основной вопрос сводился к следующему: признаёт ли германское правительство существующий территориальный и политический порядок в Европе и намерено ли оно его соблюдать.
Ремилитаризация Рейнской зоны свела на нет последние военные ограничения Версальского договора. Вооружение Германии пошло вперёд стремительными темпами. С лихорадочной поспешностью немцами сооружались военные укрепления, мосты и автострады, ведущие к границам Франции, Бельгии и Голландии. 24 августа 1936 г. опубликован был закон о продлении срока службы в германской армии с одного года до двух лет.
К концу 1936 г. в Германии насчитывалось 14 армейских корпусов и одна кавалерийская бригада. Регулярная германская армия достигла численности 700 — 800 тысяч человек. Эта вооружённая сила была прекрасно оснащена. На каждого солдата пехотной дивизии приходилось в 4 раза больше технических средств, чем до 1914 г. В 1936 г. Германия имела уже не менее 1 500 танков. Германская промышленность выпускала более 100 танков в месяц. Громадные средства затрачивались и на создание военной авиации. В 1936 г. германский военно-воздушный флот насчитывал 4 500 самолётов, из них 1900 первой линии. По всей Германии была развёрнута широкая сеть аэродромов, число которых превышало 400.
Спешно осуществлялась и программа военно-морского строительства, якобы в соответствии с англо-германским морским соглашением 18 июня 1935 г.
Стремительное перевооружение Германии и открытая подготовка ею новой войны требовали от всех европейских государств увеличения своих собственных вооружений. Однако под влиянием соглашательских, пацифистских и профашистских течений в ряде стран усиление национальной обороны проводилось темпами, явно не соответствовавшими требованиям необходимости.
В ноябре 1935 г. при обсуждении военного бюджета во французской Палате депутатов докладчик привёл следующие Цифры. Французская армия насчитывает 654 тысячи солдат; из них на континенте находится не более 400 тысяч. Между тем 3 германской армии к этому времени было уже 800 тысяч человек. Правительство не делало из этих данных должного практического вывода. Семь лет спустя об этом свидетельствовали участники риомского процесса, организованного правительством Виши после поражения Франции.
В связи с риомским процессом бывший французский министр авиации Пьер Кот сообщил сотруднику одной из американских газет, что в 1936 г. он дважды представлял программу удвоения французских воздушных сил. Оба раза генеральный штаб отверг его предложение.
На путь отказа от международных соглашений стала, в целях открытого перевооружения, и Япония.
В конце 1936 г. истекал срок обязательств Вашингтонского договора 1922г., денонсированного Японией в декабре 1934 г., и Лондонского морского соглашения 1930 г. об ограничении морских вооружений.
Заключение англо-германского соглашения от 18 июня 1935 г. дало Германии возможность увеличить свой военный флот более чем в 5 раз.
Япония воспользовалась этим. Она усиленно стала добиваться равенства своего флота с морскими силами Великобритании и Соединённых штатов Америки.
На Лондонской морской конференции 15 января 1936 г. это требование Японии было отклонено. Тогда Япония покинула конференцию. С этого момента она вступила на путь ничем не ограниченного военно-морского строительства.
После ухода представителей Японии с Лондонской конференции оказалось невозможным устанавливать какие бы то ни было количественные ограничения морских вооружений. 25 марта 1936 г. между Англией, Соединёнными штатами Америки и Францией было подписано новое соглашение, заменившее Вашингтонский и Лондонский морские договоры. Державы, подписавшие это соглашение, обязывались лишь взаимно осведомлять друг друга о своём военном судостроении.
После провала Лондонской конференции 1936 г. морское вооружение во всех странах стало быстро возрастать. Было очевидно, что перед лицом надвигающейся войны державы спешат заблаговременно укрепить свои позиции на море, В связи с этим вновь выдвинулся на сцену один из крупнейших вопросов международной политики, издавна привлекавший внимание дипломатов. То был вопрос о проливах. На сей раз его подняло турецкое правительство.
Режим демилитаризации проливов, установленный Лозаниской конвенцией от 24 июля 1923 г., противоречил не только интересам государственной обороны Турции, но и её суверенитету. Не раз на различных международных конференциях — в Лиге наций, на конференции по разоружению — турецкие Делегаты заявляли о необходимости пересмотра Лозаннской конвенции. Представители Советского государства неизменно поддерживали эти турецкие требования. Советско-турецкая Дружба, бывшая могучим фактором усиления Турции, позволяла её правительству поставить в порядок дня вопрос о пересмотре Лозаннского договора. К тому же и обстановка в Европе изменилась в благоприятную для Турции сторону.
Используя благоприятную международную обстановку и опираясь на помощь СССР, турецкое правительство решило вновь поставить вопрос о пересмотре Лозаннской конвенции. 10 апреля 1936 г. оно обратилось к державам, участвовавшим в лозаннских переговорах, с формальным предложением произвести указанный пересмотр.
Турецкая нота предлагала правительствам СССР, Великобритании, Франции, Италии, Румынии, Греции, Югославии, Болгарии и Японии вступить в переговоры с целью достигнуть в краткий срок заключения соглашений, предназначенных урегулировать режим проливов, с соблюдением условий, охраняющих неприкосновенность турецкой территории и наиболее благоприятных для развития торгового мореплавания между Средиземным и Чёрным морями.
Нотой от 16 апреля 1936 г. советское правительство ответило согласием на турецкое предложение. При этом оно отметило, что разделяет опасения турецкого правительства насчёт необеспеченности всеобщего мира. Поэтому оно считает естественным стремление Турции укрепить свою безопасность путём соответственного изменения режима проливов.
Вскоре Турция получила и от остальных заинтересованных держав согласие на открытие переговоров о пересмотре Лозаннской конвенции.
Читайте также: