Венесуэла отношения с сша кратко
Обновлено: 02.07.2024
Ухудшение социально-экономического положения действительно сопровождает жизнь венесуэльского общества в последние годы. Колоссальная инфляция, девальвация боливара – национальной валюты, массовая безработица не способствуют высокому уровню жизни в стране. Сотни тысяч венесуэльцев в поисках лучшей жизни эмигрируют в соседние страны, включая и Колумбию, которая еще не столь давно была менее благополучной в экономическом отношении, чем Венесуэла.
Пять лет назад, 5 марта 2013 года, скончался Уго Чавес – венесуэльский лидер, игравший огромную роль в жизни страны и очень популярный в Латинской Америке. Главной линией, которую отстаивал Чавес на протяжении своей жизни и политической карьеры, был антиимпериализм. Чавес стремился вырвать и Венесуэлу, и всю Латинскую Америку из неоколониалистских лап США. С Венесуэлой у него это получилось. Страна стала вторым после Кубы неблагонадежным государством вблизи США. Одновременно Венесуэла установила хорошие отношения с Китаем и Россией, что также очень не нравится Вашингтону.
Смерть Чавеса, как считали американские руководители, создала благоприятные обстоятельства для смены политического курса Венесуэлы. Но долгожданных реформ не произошло. На смену Чавесу пришел Николас Мадуро – ближайший соратник Уго, министр иностранных дел Венесуэлы на протяжении семи лет (с 2006 по 2013 гг.) и вице-президент страны в 2012-2013 гг. Николас Мадуро, в молодости трудившийся водителем автобуса, а затем ставший профсоюзным лидером, продолжил антиимпериалистический и антиамериканский курс Чавеса. Этого оказалось достаточно для того, чтобы США приступили к искусственному созданию кризиса в Венесуэле. Вашингтон вводит все новые и новые санкции против этой страны. Так, когда 20 мая 2018 г. Мадуро вновь победил на президентских выборах, со стороны США реакция последовала незамедлительно – был введен новый санкционный пакет.
Венесуэла до недавнего времени являлась третьим поставщиком нефти в Соединенные Штаты после Канады и Саудовской Аравии. При этом США выступали главным покупателем венесуэльской нефти и, соответственно, могли серьезно влиять на экономическую ситуацию в стране. Курс Чавеса на национализацию стратегически важных отраслей венесуэльской экономики, в первую очередь – нефтедобычи, дающей подавляющую часть доходов страны, шел вразрез со стратегическими интересами США в Латинской Америке и в самой Венесуэле.
Разбавить тяжелую венесуэльскую нефть можно более легкой нефтью, но в Новом Свете такую нефть Венесуэла может купить только у США. Вашингтон же шантажирует Каракас отказом продавать легкую нефть. Да и цены на американскую нефть высокие, что особенно заметно и ощутимо на фоне текущего экономического кризиса в стране. в итоге качество венесуэльской нефти снижается, а это сказывается на закупочных ценах и, соответственно, на нефтяных доходах страны.
Политика венесуэльского правительства стала вызывать резкое недовольство Вашингтона после того, как в 2007 году Уго Чавес заставил все иностранные нефтяные компании стать миноритарными акционерами совместных предприятий с венесуэльской государственной нефтяной компанией PdVSA, при этом доля иностранного капитала не могла превышать 40%. Однако американские компании ExxonMobil и ConocoPhillips (позже разделилась на Conoco и Philips 66) отказались подчиняться требованиям Уго Чавеса и обратились в международные арбитражные инстанции.
В 2013 году Международный центр по урегулированию инвестиционных споров при Всемирном банке принял решение о признании незаконной конфискации активов ConocoPhilips в Венесуэле и обязал Каракас заплатить 1,6 млрд долларов. Но венесуэльские власти это требование международного арбитража не удовлетворили. Такая же реакция последовала и на требование Международной торговой палаты о необходимости выплаты Conoco, правопреемнице ConocoPhilips, 2,4 млрд долларов.
Поскольку международные арбитражные структуры, контролируемые Западом, принимают решения в пользу американских компаний, венесуэльская нефтяная отрасль оказалась в весьма сложной ситуации. Американцы смогли установить контроль над активами государственной нефтяной компании PdVSA на островах Эустахио и Бонэйр (юрисдикция Нидерландов). Эти конфискации нефтяных активов способствуют лишь дальнейшему усугублению бедственного положения как венесуэльской нефтедобывающей компании PdVSA, так и полностью зависимой от добычи нефти национальной экономики страны. Могут пострадать и российские интересы, так как сроки поставок сырья России и Китаю могут существенно сдвинуться, а то и быть вовсе сорванными.
Венесуэльская оппозиция – это марионетки США. Приход их к власти в стране не только вырвет Венесуэлу из орбиты влияния России и Китая, но и положит конец социалистическому курсу страны. Вслед за либералами в правительстве, в Венесуэлу придут американские корпорации, которые продолжат безжалостно эксплуатировать недра страны – только в интересах не венесуэльцев и даже не венесуэльского государства, а ради собственной прибыли. Это тоже понимают многие венесуэльцы, которые не спешат поддерживать оппозицию даже в столь сложных экономических условиях.
5 июня президент Венесуэлы Николас Мадуро заявил о том, что США пытаются влиять на нефтяную отрасль страны посредством просачивания доверенных лиц с помощью коррупции. Для Вашингтона очень важно поставить венесуэльскую государственную нефтяную компанию PDVSA под контроль, пусть и негласными методами. Тогда США получат возможность влиять на нефтяную политику страны, что может привести к еще более плачевным последствиям для Венесуэлы.
Понятно, что кресло под Мадуро шатается в любом случае. Однако, стоит ли ждать в Венесуэле военного переворота, как того желал Рекс Тиллерсон? Многие аналитики обращают внимание на тот факт, что венесуэльские вооруженные силы уже двадцать лет не имеют никаких контактов с американской армией. После прихода к власти Чавеса Пентагон упустил Венесуэлу из рук и постепенно лишился влияния на военно-политическую элиту страны. Если раньше США уделяли особое внимание контролю над латиноамериканскими военными элитами, осуществляя подготовку армейских, флотских и полицейских офицеров со всей Южной и Центральной Америки в своих военных учебных заведениях, то сейчас эта политика ушла в прошлое.
Впрочем, аналитики убеждены, что риски при покупке венесуэльской криптовалюты очень высоки и практически тождественны рискам кредитования Венесуэлы. Поэтому, несмотря на то, что представители венесуэльских властей заверяют в растущем интересе инвесторов к петро, вкладываться в венесуэльскую криптовалюту никто не спешит. Так, в мае 2018 г. стало известно, что Индия отказалась покупать венесуэльскую сырую нефть за петро, даже несмотря на обещанную Каракасом скидку в размере 30%.
Министр иностранных дел Индии Сушма Сварадж мотивировала отказ тем, что Центральный банк страны не разрешает торговлю с использованием криптовалюты в качестве платежного средства. Но определенные перспективы у петро все же есть, иначе появление венесуэльской криптовалюты, обеспеченной нефтью, не вызвало бы столь бурной реакции со стороны Вашингтона. Как известно, Дональд Трамп в марте 2018 г. ввел санкции против венесуэльской криптовалюты, а это говорит о том, что США ее появлением недовольны и видят в этом какую-то опасность для нефтяной торговли.
Уже несколько лет Венесуэла, лидер леворадикального движения, переживает экономический спад, который вылился в острейший политический кризис и гуманитарную катастрофу. Нынешний политический кризис является во многом следствием политики США, которые хотят воспользоваться трудностями венесуэльского правительства и установить в Венесуэле дружественный им режим.
Источник: © REUTERS / Ueslei Marcelino
Экономический кризис стал объективным следствием изъянов социально-экономической модели, выстроенной еще в 2000-х. Уго Чавесом. Развитие Венесуэлы было поставлено в зависимость от искусственного фактора – доходы от нефтяного сектора. Когда цены на нефть были высокими, положение в стране было стабильным. Но доходы от продажи нефти шли не на развитие производства и создание собственной промышленности, а на многочисленные социальные программы, на выполнение популистских обещаний правительства: очень скоро страна оказалась в безвыходном положении. В 2013 году с падением цен на нефть, ситуация начинает ухудшаться. К этому добавляется усиление экономического давления США, изоляция страны путем введения многочисленных санкций, блокирование деятельности венесуэльских компаний (вторичные санкции).
Лица из США, иностранные граждане, ведущие бизнес на территории США или с лицами из США, должны соблюдать требования и санкции, введенные правительством США, в противном случае предусмотрены наказания.
Исполнением и контролем за соблюдением санкций занимается OFAC, Управление по контролю за иностранными активами (Министерство финансов США). OFAC также выдает генеральные лицензии, которые разрешают некоторые виды деятельности, которые без данной лицензии запрещены ввиду риска введения санкций и ограничений. Генеральные лицензии позволяют всем гражданам США производить транзакции без необходимости обращаться за отдельной лицензией.
Первая генеральная лицензия по Венесуэле была опубликована в 2017 году к указу 13808 Imposing Additional Sanctions with Respect to the Situation in Venezuela, по данному указу вводились первые санкции в отношении нефтегазовой компании Венесуэлы, PDVSA. OFAC многократно выпускал новые генеральные лицензии или обновлял уже выпущенные, разрешающие некоторые операции, в первую очередь с государственным долгом страны и нефтегазовыми компаниями, PDVSA.
Сжиженный нефтяной газ (СНГ) используют в некоторых странах, в том числе в Венесуэле, в качестве бытового топлива для приготовления пищи. Санкции США привели к сокращению инвестиций и кризису в нефтеперерабатывающей отрасли Венесуэлы. В стране, которая и так столкнулась с гуманитарным кризисом, наблюдается кризис топлива. Все больше людей вынуждены сжигать древесину, что ведет к ухудшению экологической ситуации и росту проблем со здоровьем. Администрация Байдена сохранила прежние санкции, с тем чтобы продолжить давление на режим Мадуро, которого США считают узурпатором, но пошла на ряд смягчений, которые позволят восстановить продажу СНГ. Такие послабления стали возможны и ввиду особого отношения Байдена к проблеме декарбонизации, экологии, но общий курс в отношении Венесуэлы остался неизменным – США пытаются путем санкционного давления ослабить позиции Мадуро, расколоть леворадикальное движение Латинской Америки.
OFAC также выпустил обновленную генеральную лицензию No 5G, разрешающую некоторые транзакции, связанные с 8,5 % акциями (бондами) PDVSA от 21 октября 2021 года или позже. После этого числа разрешены операции, связанные с выплатами по бондам PDVSA, 8,5 %, которые запрещались по указу EO 13835 от 211 мая 2018 года (с поправками, внесёнными EO 13857). Данные указы фактически изолировали венесуэльскую экономику: помимо того, что Венесуэла не может больше ввести бизнес с американскими компаниями, иностранные компании (в том числе Китая и России) отказываются от сотрудничества с венесуэльскими компаниями, боясь попасть под вторичные санкции США.
OFAC идет на некоторые послабление путем введения генеральных лицензий (хоть и политические цели – смена режима, не достигнуты), потому что это отражает их экономические интересы: нехватка тяжелой нефти для американских НПЗ, к которой может привести план зеленой энергетики Д. Байдена. Экономически США заинтересованы в поставках недорогой венесуэльской нефти ввиду географической близости и наличия необходимых технологий для переработки супертяжелых сортов.
Таким образом, США, несмотря на то, что продолжение линии на усиление санкционного давления на режим Мадуро, изоляцию экономики Венесуэлы, в интересах своих компаний и для получения престижных преимуществ (как с экологической повесткой для администрации Байдена) готовы пойти на ряд точечных послаблений путем генеральных лицензий.
Венесуэла в последние годы превратилась в идеальный образец для анализа эффективности санкций США как инструмента внешней политики. Действия президента Дональда Трампа в отношении этой южноамериканской страны одновременно парадоксальным образом показывают могущество санкций и их полную неэффективность.
В начале этого года США усилили давление на режим президента Венесуэлы Николаса Мадуро. 4 мая венесуэльский лидер заявил о попытке покушения на него наемников, которые действовали при поддержке США и Колумбии. В Вашингтоне опровергли причастность к инциденту вблизи Каракаса, где были убиты восемь предполагаемых террористов и еще двое задержаны. Последние – граждане США и даже могут быть связаны с президентом Дональдом Трампом, что осложнит и без того натянутые американо-венесуэльские отношения. К тому же в марте этого года власти США обвинили Мадуро в наркотерроризме и назначили награду в $15 млн за информацию, которая, возможно, приведет к его поимке и осуждению.
Формально Соединенные Штаты даже не признают Мадуро главой Венесуэлы. Еще в январе 2019 г. Государственный департамент объявил, что считает временным президентом страны оппозиционного лидера Хуана Гуайдо. Вскоре свыше 50 государств последовали примеру США. Россия и Китай, наоборот, поддерживают Мадуро и считают его победителем президентских выборов 2018 г., которые не были признаны оппозиционно настроенным парламентом Венесуэлы. Южноамериканская страна уже много лет фактически расколота на сторонников и противников президента Мадуро, бывшего водителя Уго Чавеса, который не устает повторять о продолжении курса своего культового предшественника и начальника.
Санкционная неизбежность
Прямолинейный и неординарный республиканец Трамп вопреки инстинктам вынужден крайне аккуратно действовать в Венесуэле. Там США сталкиваются со вполне ощутимой поддержкой Мадуро (без искренних симпатий к нему огромной части населения он бы просто не удержался у власти), а также с интересами Китая и России.
США предложили сделку режиму Николаса Мадуро
Все эти политические обстоятельства делают обращение США к санкциям против ключевых венесуэльских политиков и компаний неизбежными. По сути, это единственно возможный сейчас для Трампа инструмент воздействия.
Соломинка для Гуайдо
Венесуэла стоит в ряду государств, в отношении которых действует разветвленная система ограничительных мер США. В нем также находятся Иран, Сирия, КНДР, а с недавних пор и Россия. В политическом измерении санкции призваны изменить поведение государства на международной арене и в сфере внутренней политики.
Что будет выделять Венесуэлу и почему за санкциями в отношении близких к Мадуро политиков, чиновников и бизнесменов нужно следить особенно внимательно? Санкции против некоторых стран существуют десятилетиями, как, например, в случае с Ираном. Они не привели к каким-либо существенным изменениям режима. То же самое можно сказать в отношении, например, Сирии.
Благодаря наличию мощной поддержки и хотя бы частичному международному признанию у Гуайдо и оппозиции есть вполне реальный шанс добиться отстранения Мадуро. В условиях, когда силы почти равны, любой дополнительный фактор будет иметь значение. Венесуэла стала тестом американских санкций как действенного инструмента внешней политики.
Главный вопрос сейчас, поможет ли оппозиции мировая изоляция Мадуро и его сторонников, что стало неизбежным следствием санкций США. Каждые новые ограничения делают Мадуро все более зависимым от поддержки России и Китая, которые сами сталкиваются с огромными проблемами. В случае России – проблемами санкционными. Вашингтон делает взаимодействие с Венесуэлой для них все менее комфортным – всё так же с помощью пресловутых санкций.
Из Венесуэлы без нефти
Но компании смогли из-под санкций выскочить, провернув нехитрую корпоративную комбинацию или реструктуризацию.
Иллюзии приятные, но опасные
Санкционное могущество США может оказаться иллюзией: ограничения очень эффективно работают против частных лиц и компаний, создавая им огромные неудобства, однако государства в целом или правящие режимы могут их успешно игнорировать. Потому что государство всегда найдет желающих поучаствовать в юридически корректной схеме обхода санкций, если это государству очень надо.
В Венесуэле у Трампа нет выбора: ему необходимо доказать ошибочность этого утверждения. Все возможности формально у него есть. Дальше это вопрос большой политико-юридической игры.
Об авторе: Ирина Ивановна Акимушкина – доцент кафедры американских исследований РГГУ, кандидат исторических наук.
Фото Reuters
В далекой Никарагуа в понедельник состоялась инаугурация Даниэля Ортеги, который в пятый раз стал ее президентом. Более 30 лет назад, когда я впервые побывала в этой центральноамериканской стране, ее президентом был этот же самый человек. Не случайно поэтому, что на приведении его к очередной президентской присяге в Манагуа присутствовали делегации ближайших союзников – России, Кубы, Венесуэлы и Китая, который всего месяц назад установил с правительством Ортеги дипломатические отношения (до этого Никарагуа поддерживала связи только с Тайванем).
Они регулярно голосуют по всем российским предложениям в ООН. Венесуэла и Никарагуа признали Южную Осетию и Абхазию и установили с ними дипломатические отношения. Признали они российским и Крым, а Манагуа открыла там свое почетное консульство (чего не сделала до сих пор ни одна другая страна).
Эти три государства поддерживают все основные внешнеполитические инициативы Москвы и уже неоднократно предлагали в случае необходимости обсудить с ней возможности временного или постоянного пребывания российских военных баз. Замечу, что ничего подобного России не предлагает ни одна другая страна, даже с виду и весьма лояльно к ней относящаяся.
В результате возникает своеобразный парадокс. С одной стороны, Венесуэла, Куба и Никарагуа – самые верные и надежные во всем мире (а не только в Латинской Америке) внешнеполитические союзники Москвы. При этом все три страны руководствуются в своих отношениях с РФ не меркантильным подходом, а давними и не меняющимися на протяжении десятилетий принципами элементарной политической порядочности и уважения и самих себя, и своих партнеров.
Такая ситуация требует, на мой взгляд, полного пересмотра всей философии отношений как минимум с этими тремя государствами с российской стороны. Политическая поддержка, оказываемая этими странами России на международном уровне, должна непременно быть подкреплена серьезным и долгосрочным экономическим, а также военным сотрудничеством. Причем руководство этих государств само к такому развитию взаимоотношений относится благосклонно, и этим надо как можно активнее воспользоваться.
Другой вопрос, сможет ли российская сторона не просто предлагать, а реально осуществлять в этих странах какие-то важные масштабные проекты? И по-серьезному закрепиться там вне зависимости от того, будет ли тот же Ортега избираться в шестой раз, а Мадуро – в третий. Ведь одно дело торжественно открывать бюсты Юрию Гагарину и Александру Пушкину, а другое – сделать сотрудничество с этим регионом по-настоящему прибыльным и взаимовыгодным.
Читайте также: