Религиозная антропология николая бердяева кратко

Обновлено: 07.07.2024

Согласно стилю изложения своих философских мыслей и основных темах, которые в своих произведениях рассматривал Николай Александрович Бердяев (1874 – 1948 годы), его философию можно отнести к новой, неклассической форме разновидности экзистенциальной философии.

Философские воззрения Н. А. Бердяева не образуют целостную законченную систему с выделенным в ней понятийным аппаратом. В качестве особенностей его подхода к философии следует выделить соотнесение определенных идей и паттернов с индивидуальными формами внутреннего опыта, чувствования и переживания действительности.

В качестве основы предмета и задач философского знания, Бердяев выделяет экзистенциально-антропологический подход. Так, философии необходимо определять сущность бытия из личности человека, и с помощью человека, при этом, в качестве собственного содержания выделяя природные и исторические формы мирового устройства.

Дух является свободой и свободной энергией, которая стремится вырваться в природные и исторические формы мироздания. В духовной силе человека, согласно Бердяеву, изначально содержатся не только человеческие, но также и богочеловеческие особенности характера, так как ее основу составляет высшее духовное существо – Бог.

Несмотря на то, что при определении сущности философских задач Бердяев исходит из позиций экзистенциальной философии, его понимание содержит в себя и некоторые смысловые отличия.

Экзистенциализм, согласно Бердяеву, не может трактоваться в качестве нерелигиозной, либо недостаточно религиозной философии. Себя он, в свою очередь, считал представителем религиозной, спиритуальной формы экзистенциализма. В отличие от представителей экзистенциального направления, Бердяев обращает внимание не на особенности трагичности человеческих форм жизнедеятельности, а на личностную свободу человека, совместно с человеческим творчеством.

Жизнь, по Бердяеву, невозможна без существующих в ней творческих, духовных, ответственных и совестных начал. Так, философу необходимо скорее причислить статус философа, обладающего экзистенциальным мышлением, а не звание обычного последователя экзистенциального направления философии, как отдельно сформированного направления, в которой существует отдельная собственная терминология.

Бердяевым был внесен значительный вклад в развитие философии XX века. Не стремясь делать глубокий анализ многообразным формам его размышлений о философии, кратко опишем его вклад в развитие данной отрасли:

Он выдвинул идеи о свободе, как об области, которая предшествует и Богу и бытию.
Он рассматривал идеи о творчестве, основы которого находятся в начальных формах свободы, которые формируют и определяют бытие.
Им была выдвинута и развита антропологическая идея о существовании у человека личности, которая является воплощением непосредственно творческих паттернов свободы.
Им была широко освещена идея об истории, как о форме существования личности с творческими способностями, которая при этом обладает свободой.

В этом и заключаются основные идеи и проблемы, которые он определил перед собой, чтобы в последующем решать на протяжении жизни.

Философия творчества и свободы

Развивая данную идею, которая является одной из главенствующих у него, им признавалось наличие внебожественных источников человеческой свободы. Свобода, согласно Бердяеву, не является божественным созданием, свобода является категорией, которая предшествует Богу, и, следовательно, ее нельзя ограничить, либо сдержать никакими формами чуждого для нее бытия, включая и Божье.

Людям сложно осознать причины того, что Бог не создал идеальный мир, в котором не существует болезней, детский слез и страданий. Ответом на это служит то, что в этом мире не было бы места для свободы, которая составляет основу мироздания, следовательно, Бог не обладает полномочиями в ее ограничении.

Бердяев причислял себя к числу пророков мирового творческого и христианского переустройства. Согласно его позиции, если Боя является Творцом, а человек выступает в качестве образа и подобия Бога, то человека тоже необходимо определять в качестве творца, поскольку в противном случае он не будет оставаться человеком.

Согласно позиции Бердяева, результатом творчества, вне зависимости от того, будет это социальным движением, либо новым направлением искусства, либо научной теорией, является то, что конечный его результат обретает собственную новую жизнь, без привязки к ее создателю. Человек не обладает властью над продуктами собственного творчества, и это составляет человеческую трагедию.

Учение о личности и обществе

Являясь личностью, человек лишь отчасти становится объектом общества и коллектива, поскольку основной его составляющей – личностью, он стремится следовать духовным формам мироустройства и Богу, стараясь найти пути экзистенциальной коммуникации с Ним.

Понимание личности, как высшей ценности стало основой для определения философом соотношения между личностью и обществом. Согласно позиции Бердяева, личность является более приоритетной, нежели общество. Личность определяет собственные формы бытия в качестве высшего смысла мироздания, он намного ценнее как общества, так и целого космоса.

Бердяев пытался донести до людей, что не личность выступает в качестве части общества, а наоборот, общество необходимо рассматривать в качестве части личности. Личность лишь частично может быть соотнесена с обществом, так как личность обладает определенной глубиной, которая никогда не станет доступной для общества.

Проблема смысла истории

Для полного осмысления конечности истории значимым является вопрос соотношения вечности и времени.
Само по себе, течение земного времени является лишь этапом, периодом внутри вечности вселенной, оно расположено в границах вечности и прочно там укреплено.

При выходе за пределы вечности, совместно с осуществлением определенных задач, для нашей истории наступит конец. Процесс течения истории происходит в своем историческом временном периоде, однако история не может не выходить за ее пределы. Имея начало, человеческая история со временем придет к завершению.

В следствии уверенности в конечном существовании истории Земли, и в том, что время, которое является отдельным этапом вечности рано или поздно закончится, формировались взгляды автора и на процессы прогресса. Существование бесконечной истории было бы бессмысленным, и, в случае обнаружения в ней непрерывного прогресса, он являлся бы неприемлемым, так как являлся бы средством отражения становления определенного поколения средством существования для последующих поколений.

Из этого следует, что теории прогресса ложны и безнравственны – говорил в своих работах философ. История не является прогрессом, протекающим по восходящим линиям, также как и не является регрессом, история – это трагическое противостояние противоположных паттернов – полюсов добра и зла.

Однако, если прогресса не существует, значит не существует и идеальных форм существования общества, к которому тянется все человечество. Исходя из этого, верованиям в то, что создание такого Божьего Царства является возможным, в любых его ипостасях – коммунизма, или теократии, не суждено свершиться в человеческой истории.

История является дорогой к иным формам организации мира, следовательно, задачи, сформулированные в истории, могут быть разрешены за пределами ее границ – в сфере метаистории, которая представлена вечностью.

Согласно позиции Бердяева, спасение может приобретать только общие формы, и наступить в том случае, если случатся религиозные изменения в структуре бытия, возможные благодаря творческим усилиям всего человеческого сообщества. В этом случае произойдет падение закрепощающего материального мира.

Исходя из этого, согласно позиции Бердяева, конец необходимо трактовать в качестве преображения, перехода человеческого общества в новые измерения собственного существования, в новую форму – эпоху духа, в которой центральным фактором будет являться любовь, способная творить и преображать.

Судьба России: Русская идея

Мысли о значении и роли, которую играет Россия в своей истории, совместно с ее судьбой и предназначением в контексте мирового человеческого сообщества – то есть область вопросов, которая связана с трактовкой русской идеи, особое значение имела в работах философа.

Он начал задаваться этими вопросами в годы Первой мировой войны, где произошло острое формулирование вопросов касательно русского национального самосознания, и, впоследствии он постоянно обращался к ним в процессе осмысления опыта русской революции и особенностей Второй мировой войны.

Россия, в его понимании, должна выступать в качестве Востоко-Запада, и реализовывать возникновение нового состояния общественного уклада, которое должно появиться в качестве альтернативы буржуазности: «Россия может быть осознанной и находить свою мировую миссию исключительно в рамках проблем Запада и Востока. Россия находится в центре западного и восточного миров, и, следовательно, выступает в качестве Востоко-Запада.

Все мыслители персоналистического направления (Н. А. Бердяев, Б. П. Вышеславцев, С. Л. Франк, Н. О. Лосский, В. В. Зеньковский, Л. Шестов и др.), безусловно, отличались индивидуальностью, неповторимостью идей, но их объединяло и нечто общее. Для них общим был опыт личности, глубокий антропологический анализ, подход к философским проблемам с точки зрения человека. Персоналисты предлагали своеобразные методы и подходы, которые по-разному раскрывали проблему личности. Например, В. В. Зеньковский с самого начала был персоналистом, связывающим идею личности с православной культурой и психологией. Персонализм, несмотря на то что развивался оригинальными мыслителями, тем не менее имел общие тенденции, которые можно описать как определенную традицию антропологической мысли. В данном случае наибольший интерес представляют самые значимые для русского персонализма мыслители.

Человек как плотское существо связан с круговоротом мировой жизни, как духовное – с Богом. Присущая человеку свобода не сотворена, она иррациональна, не зависит от природных или социальных факторов. Свобода человека как нетварная не укоренена в бытии, поэтому и природа зла объяснима не обусловленной ничем свободой. Будучи основной причиной зла, свобода одновременно открывает в мире возможность творчества. По Бердяеву, человек создан, чтобы стать творцом, продолжать творение мира. Творчество ex nihil (из ничто) есть творчество свободы, поэтому человеческая свобода ограничена этим обстоятельством: только Бог может творить ex nihil, для человека этот вид творчества невозможен.

Бердяев утверждал, что цель и смысл жизни человека на земле невозможно свести только к спасению. Мир не перестал обновляться, творческий процесс продолжается, а человек, включенный в этот процесс, призван реализовать свой творческий потенциал. Следствием грехопадения стало появление идеи о различии добра и зла, но райское состояние выше этого различия, оно есть свобода как таковая. Творчество и свобода – вот цель и назначение человека, через них на пути творческой активности человек преодолевает грехопадение.

Бердяев провозгласил грядущую эпоху религиозного творчества, когда личность, творчество и свобода станут играть главную роль, а рабская подавленность перед грехами и страстями окажется преодоленной. Первые два откровения (Ветхого и Нового Заветов) были даны Богом, а третье откровение должно стать делом самого человека. Творчество не допускается и не оправдывается религией, но есть сущность религии. Новое грядущее творчество будет творением из небытия, тогда как старое творчество эпохи двух Заветов порождало культурные артефакты (книги, статуи, картины и т. д.), которые были лишь болезненным и трагичным результатом творческого порыва. Бердяев верил в возможность творчества ex nihil, в котором раскроется сущность Третьего Завета. Для Бердяева доказательством творческой способности человека являлся факт его сотворения: если человек сотворен Творцом по образу и подобию, следовательно, способен творить подобно Богу.

Христианская риторика Бердяева с постоянными упоминаниями на страницах его книг о Христе, Адаме, грехопадении и Богочеловечестве тем не менее не приближают его философию к христианскому вероучению, так как все христианские понятия переосмыслены с точки зрения оригинальных философских идей. Человек в философии Бердяева предстает существом несколько надуманным, похожим на сверхчеловека Ницше, т. е. выступает в качестве идеала и мало соотносится с реальным человеком, его положением в мире. Бердяев выстраивал антропологию, предписывающую, каким должно быть человеку, но слабо и поверхностно описывающую его реальное, фактическое положение. Требования Бердяева к человеку невероятно велики – фактически человек должен взять на себя функции Бога. Титанизм в антропологии Бердяева смягчается и гуманизируется чувством трагического в истории и самом человеке. Бердяев видел торжество зла в мире, но мужественно противопоставлял ему идеи свободы и творчества. Таким образом, формально антропология Бердяева во многом соотносится с идеями, высказанными в свое время гностиками, каббалистами и Оригеном. Фактически же его антропология – это красивая и возвышенная мечта о грядущем человеке, основанная на вере в его творческие способности и обожествленную свободу.

В преображении человека, которое есть восстановление образа и подобия Божия, важную роль играет воображение, которое есть сила, схватывающая это представление. Человек не мог бы вообразить никакого образа Божия, если бы не было боговоплощения, поэтому главной силой преображения является образ Христа. В зависимости от предмета, на который устремлено воображение, оно может быть добрым или злым. Вышеславцев выстраивал концепцию воображения, которая у него играет роль ведущей религиозной силы. Воображение может проникать в подсознание, так как оно органически связано с Эросом. Подсознательное есть источник, из которого проистекает фантазия и возвращается туда же.

Существует дурное воображение, которое не сублимирует, но профанирует: это эрос злой радости. Оно есть наслаждение низким, является творческой энергией, направленной на разрушение. Однако над силами воображения есть свобода человека, которая является главным арбитром в противоборстве сил творчества и разрушения. Извращенный эрос – это стремление к негативным ценностям и отвращение к позитивным ценностям. Благой Эрос в потенции всегда обращен к Христу, в Котором заключена полнота жизни.

Вышеславцев предложил классификацию видов воображения: 1) научно-техническим и изобретающим, 2) социально-политическим, 3) эстетическим, этическим и религиозным. Сложилось три отношения к воображению: 1) воображение как метафизическая, космическая и магическая сила (так относились к нему в Древней Индии: мир есть сон, иллюзия, Майа, разворачивающая образы вещей, а потом возвращающаяся в свое единство; воображение – источник страдания (в буддизме), но оно же созидает миры и самих богов); 2) воображение есть низший род познания, источник заблуждений (рационализм и позитивизм XVIII–XIX вв. – Спиноза, Мальбранш, Декарт); 3) воображение есть творческая сила духа, без которой не существует культура – именно так воображение понимал сам Вышеславцев.

По мнению Вышеславцева, восточная христианская аскетика борется не вообще с помыслами, а с дурными помыслами. Вышеславцев интерпретировал аскетические тексты так, что, согласно их требованиям, необходимо опустошить сознание, чтобы запечатлеть в нем образ Христа. Существует неложное воображение, в то время как прельщение в аскетическом подвиге есть неудача сублимации, введение в сознание образов, которые не возвышают, а профанируют. Последовательная борьба с воображением, по Вышеславцеву, есть иконоборчество. Своеобразная интерпретация Вышеславцевым аскетического подвига не соотносится с утверждением святых отцов о необходимости борьбы с любым видом воображения ради достижения тишины безмолвия.

1. Бердяев Н. А. О русской философии. Свердловск, 1991. Ч. 1.

Философия Николая Александровича Бердяева (1874—1948) характеризуется религиозно-антропологической и историософской проблематикой, связанной с поисками глубинных основ человеческого существования и смысла истории.

Экзистенциональный метод познания и философствования

Предмет и задачи философии: философия призвана познавать бытие из человека и через человека, черпая содержание в духовном опыте и духовной жизни. Поэтому основной философской дисциплиной должна быть философская антропология.

Экзистенциальная философия призвана быть познанием смысла бытия через субъект, а не объект. Смысл вещей раскрывается не в объекте, входящем в мысль, и не в субъекте, конструирующем свой мир, а в третьей сфере – в духовном мире. Дух – это свобода и свободная энергия, прорывающаяся в природный и исторический мир.

Окружающий человека объективный мир представляется Бердяеву не настоящим. За конечным скрыто бесконечное, дающее знаки о себе. Целью экзистенциального познания должно быть не отражение объективированной действительности, а нахождение ее смысла. Вследствие изначальной пораженности человека первородным грехом происходит его подчинение условиям пространства, времени, причинности, выбрасывание человека вовне – объективизация. Это понятие – одно из важнейших в философии Бердяева. Это антипод другим основополагающим понятиям – свободному духу и творчеству. Бердяев выделяет признаки объективизации:

1) отчуждение объекта (мира явлений) от субъекта бытия (личности);

2) поглощение неповторимо-индивидуального безличным, всеобщим;

3) господство необходимости и подавление свободы;

4) приспособление к миру явлений, среднему человеку, социализации человека и др.

Процессу объективации Бердяев противопоставляет возможность духовного восстания, общения в любви, творчества, преодоления эгоцентризма, признавая каждую личность высшей ценностью.

В центре мировоззрения Бердяева – проблема человека. Он определяет человека как противоречивое существо, ибо оно принадлежит к двум мирам: природному и сверхприродному. Духовная основа человека не зависит от природы и общества. Понятие личности он отличает от понятия индивида. Индивид – часть рода, общества, космоса, связанная с материальным миром. Личность – независимость от природы и общества, которые предоставляют лишь материю для образования активной формы личности. Это этическая и духовная категория. Общество – это часть личности, ее социальная сторона. Личность – это микрокосм, универсум в индивидуально-неповторимой форме, соединение универсального и индивидуального. Личность призвана совершать самобытийные, оригинальные творческие акты.

Центральное место в познании духа Бердяев отводит этике. В истории человечества сложилось два типа этики: этика закона, которая организует жизнь человеческих масс, демонстрирует господство общества над личностью, и этика искупления (христианская мораль).

Историософия

В анализе исторических и социокультурных процессов Бердяев отрицает все формы линейных теорий прогресса. История – не прогресс по восходящей линии и не регресс, а трагическая борьба противоположностей, добра и зла.

Каждая культура переживает периоды рождения, расцвета и исчезновения. Но исчезают лишь временные, преходящие ценности, а непреходящие продолжают жить до тех пор, пока существует человеческая история.

Проблема свободы личности и творчества в философии Н.А. Бердяева

Главная проблема философии Бердяева – смысл существования человека и в связи с ним смысл бытия в целом. Смысл бытия обнаруживается в смысле собственного существования. Осмысленное существование – это существование в истине, достижимое человеком на путях спасения (бегства от мира) или творчества (активного переустройства мира культурой, социальной политикой).

Философия свободы есть философия богочеловечества. Христианство есть не только вера в Бога, но и вера в человека, в возможность раскрытия божественного в человеке. Для Бердяева эта идея неразрывно связана с творчеством, в котором человек усыновляет себя Богу. Присущая человеку способность к творчеству божественна. Творчество неотрывно от свободы. Лишь свободный творит. Творчество – это цель жизни человека на земле – то, для чего Бог создал его.

Ниже предлагаем посмотреть видеозаписи о Н. А. Бердяеве.

Искренне благодарны всем, кто поделился полезной статьей с друзьями:

С.-Петербург, Музей Сновидений Фрейда, Большой проспект Петроградской.

Антроподицея Н. А. Бердяева

Творческие интересы Н. А. Бердяева охватывают широкий круг проблем философской антропологии, этики, познания, творчества, философии религии, философии истории, философии культуры и философии. Но предмет и задачи философии он однозначно определяет с экзистенциально-антропологических позиций: философия призвана познавать бытие из человека и через человека, находить свое содержание в духовном опыте и духовной жизни. Поэтому основной философской дисциплиной должна быть философская антропология. Бердяев не отрицает, что философия может учитывать результаты частных наук, но считает, что она не должна подчиняться наукам, ибо они исследуют лишь те или иные стороны природы, а не смысл мира как целого. Философия - особая сфера духовной культуры, отличная от наук и религии, но находящаяся в сложном взаимодействии с ними.

Человек, считает Бердяев, всегда несет в себе, пусть даже потенциально, свободу и творчество. С их помощью философ строит учение о человеке-творце, являющемся образом и подобием Творца мира. Пытаясь рассмотреть вопрос о свободе как об экзистенциальной составляющей человека, сталкиваешься с двумя противоположностями. Во-первых, человек - чудо, но он рожден природой, точно так же, как и другие существа. Он схож с ними в своих действиях и своем существовании. В нем заложен принцип действия, детерминирующий его поступки. Но отсюда не следует, что человек свободен. Сказать, что человек свободен, значит заявить, что человек не часть природы. Возникает парадокс. Во-вторых, свобода - основная характеристика существа человека: каждый человек в своей сущности свободен. Человек брошен в мир с ношей экзистенции. От того, как он употребит ее, зависит его сущность. Человек будет тем, кем он хотел бы стать. Нет ни свободы без природы, ни природы без свободы. Есть и то, и другое.

Органы животного соответствуют характерным условиям и требованиям его жизни. Органам человека, напротив, чужда специализация. Даже в телосложении человека выражена его свободная сущность. Человек с самого тачала предназначался быть существом духовным. Поэтому его соматическая часть не зависит от случайностей, а полностью подчинена закону, диктующему его духовную структуру.

Признавая свободу величайшей человеческой ценностью, Бердяев вместе с тем подчеркивает, что это - нелегкое бремя, крест, так как принятие решений неизбежно связано с постоянным риском и личной ответственностью. Быть свободным значительно труднее, чем быть рабом, конформистом, равнодушным приспособленцем. Поэтому далеко не все хотят быть подлинно свободными, но все хотят слыть, казаться свободными, предпочитая имитацию свободы, растворение в массе, чтобы бремя личной ответственности переложить на других. Человек, пишет Бердяев, легко отказывается от свободы во имя спокойствия и благополучия, он с трудом выносит непомерное бремя свободы и готов скинуть его и переложить на более сильные плечи.

Таким образом, свобода - не только лучший из даров, полученных человеком, но и часть его сущности. Отрицать свободу человека – значит превращать его в вещь, обесчеловечивать. Свобода как таковая всегда будет экзистенциальной характеристикой любой человеческой личности и, следовательно, ее неотъемлемым правом. Так выглядит трагическая теодицея Бердяева, которая утверждает веру в победу Бога над иррациональной свободой, но гарантий этой свободы не дает. Человек - уникальное существо, перед которым открыт путь к действию. Человек не только может быть творцом, но и обязан им быть. Хотя природа помещает его в мир незавершенным, однако она же дает ему творческие силы, чтобы завершить свое создание самому.

Гениальность, по Н. А. Бердяеву, есть целостное качество человеческой личности, и она свидетельствует о том, что человек прорывается к первоисточнику, что творческий процесс в нем первороден, а не определен социальными наслоениями. Ложно всякое сравнение гениальности и даровитости людей, говорит философ, так как это есть отрицание индивидуальности. Творчество есть великая неудача даже в своих самых совершенных продуктах, всегда не соответствующих творческому замыслу. Существует трагический конфликт творчества и личного совершенства. Сила, величие, гениальность творчества совсем не пропорциональны степени совершенства, достигнутого человеком. Творческий гений дается человеку ни за что. Творчество стоит как бы вне этики закона и вне этики искупления и предполагает иную этику. Творец оправдывается своим творческим подвигом. Здесь возникает парадокс: Творец и творчество не заинтересованы ни в спасении, ни в гибели. Творец в своем творчестве забывает о своей личности, о себе, отрекается от себя. Творчество носит личный характер, и вместе с тем оно есть забвение личности.

Творчество всегда предполагает жертву. Оно всегда есть самоопределение, выход из пределов своего замкнутого бытия. Творец забывает о спасении, он думает о сверхчеловеческих ценностях. Менее всего творчество эгоистично. В творчестве, по Н. А. Бердяеву, есть своя аскеза и свое самоограничение, но иного качества, чем аскеза, направленная на личное совершенство и на личное спасение. Никакой аскезой нельзя достигнуть таланта, ибо творческая гениальность не зарабатывается - она дается даром свыше. От Творца требуется творческое напряжение его первородной свободы, а не аскетический подвиг самоусовершенствования.

Творчество, пишет философ, предполагает отказ от личного совершенства и жертвенность. Путь творчества - героический путь, но это совсем другой путь, чем путь личного совершенствования и спасения. Творчество нужно для Царства Божьего, для дела Божьего в мире. Творчество означает переход души в иной план бытия. И душа может жить одновременно в разных планах бытия: может быть на высоте, дерзновенно творить и смиренно каяться. Учение Н. А. Бердяева о свободе и творчестве распространяется не только на историю, но и на этику. В предыдущих работах философ утверждал, что Бог не отвечает за зло мира, поскольку его источник - в несотворенной свободе. Над свободой особым образом существует творческий акт, присущий и Богу, и человеку. Он - осуществление свободы. Не добро, а творчество, по Бердяеву, противоположно греху. В этой антитезе - суть его парадоксальной этики.

Русский философ полагает, что этика начинается с грехопадения, то есть с появления добра и зла, возникновения страданий, пороков. Религия признает виновным человека, гуманизм считает виновным Бога и отрекается от него. В результате возникает ситуация: Бога нет, потому что он виновен. На этих противостояниях Бердяев строит свою этику, различая три ее формы: этику закона, этику искупления и этику творчества. Этика творчества отличается от этики закона прежде всего тем, что для нее нравственная задача есть задача индивидуально-творческая.

Для этики творчества свобода человека значит совсем иное, чем для этики закона. Для этики закона существует свобода воли, которая лишена творческого характера и означает лишь или принятие закона добра, или его отвержение. Для этики творчества свобода означает индивидуальное творчество добра и ценности. В мире не существует застывшего, статического, нравственного порядка, человек не есть исполнитель законов этого миропорядка. Человек - изобретатель и творец. Нравственная совесть человека должна в каждое мгновение жизни проявлять творчество и изобретательность. Этика творчества есть этика энергетическая и динамическая. В основе жизни лежит энергия, а не закон.

Этика творчества в борьбе со злом утверждает добро, преобразуя злое в доброе. Этика закона есть этика конечного, для нее мир - это замкнутый порядок, из которого никуда нельзя прорваться. Этика творчества - это этика бесконечного. Для нее мир раскрыт и пластичен, раскрыты бесконечные горизонты, и возможен прорыв к другим мирам. Этика творчества преодолевает кошмар конечного, кошмар порядка жизни, из которого никуда нельзя вырваться.

Но этика творчества отлична и от этики искупления. Этика творчества есть прежде всего этика ценности, а не спасения. Для человека нравственная жизнь - творческое осуществление правды и создание ценности, хотя бы и ценность эта была ненравственного порядка. Этика творчества исходит от личности, но направлена она на мир. Этика закона исходит от мира, от общества и направлена на личность. Только этика творчества может преодолевать отрицательную направленность духа, борясь со злом и грехом, и утверждать положительную направленность духа, творчество ценного содержания жизни. Она преодолевает не только земной, но и небесный, трансцендентный эгоизм.

Этика творчества утверждает ценность индивидуального и единичного, но это не есть индивидуализм. Быть самим собой - значит осуществить Божий замысел о себе, Божью идею. Такова природа личности как высшей ценности. Личность осуществляется духовно, а не биологически. Этика основана на личности, и без личности нет этики.

Для человеческой личности Божья идея, Божий образ есть основа этического сознания, верховная ценность. Этика творчества, по Бердяеву, это профетическая этика, обращенная к будущему и потому идущая от личности, а не от коллектива, но направленная социально. Этика искупления соответствует культурно-органическому периоду человеческой духовности. Это этика Бога-Сына, этика всепрощения и сострадания. В отличие от этики закона, она обращена к конкретным людям, грешникам, и предлагает им путь искупления. Это евангельская мораль, неподвластная закону, ставящая человека выше добра и зла.

По Н. А. Бердяеву, учение о человеке есть прежде всего учение о личности. Истинная антропология должна быть персоналистичной. Основной ее вопрос, считает философ, следующий: как понять отношение между личностью и индивидуумом, между персонализмом и индивидуализмом? Как религиозный философ Н. А. Бердяев придерживается точки зрения о двойственной природе человека: человек - органическое природное существо и одновременно образ и подобие Бога. Он индивидуум и личность. Личность, по Бердяеву, прежде всего категория религиозного сознания, и поэтому проявление человеческой сущности, ее уникальности и неповторимости может быть понято лишь в ее отношении к Богу.

Личность есть категория религиозно-духовная, в отличие от индивидуума - категории натуралистически-биологической. Или, другими словами, индивидуум есть часть вида, он вышел из вида, хотя он может изолировать себя от вида, противопоставить себя ему и вести борьбу с ним. Индивидуум порожден биологическим родовым процессом. Он соотносителен роду, и он смертен, так как смертен род.

В соответствии с религиозно-духовной категорией личность не рождается - она творится Богом. Она, по Н. Бердяеву, есть Божья идея и его же замысел, возникший в вечности. Личность для природного индивидуума есть задание, она есть категория, обладающая безусловной и вечной ценностью, что нельзя сказать про индивидуума. Индивидуум может не обладать такой целостностью и единством, он может быть разорванным, все может быть в нем смертным. Так и личность есть образ и подобие Бога в человеке, она возвышается над природной жизнью. Личность не есть, по Н. Бердяеву, часть чего-то, она есть целое, сопоставимое с целым мира. Она не есть продукт биологического процесса и общественной организации.

Только человек - история в полном смысле слова. Природа не может не иметь ее, не быть ею. Человек, вне всякого сомнения, историчен не только потому, что живет в истории, но и потому, что он ее творит. Ход времени оставляет на человеке след, отличный от следов, которыми время метит другие вещи. Человек может считать себя историческим существом прежде всего потому, что в нем история перекрещивается с историей других людей. Человека нельзя выделить из истории, утверждает Н. Бердяев, нельзя его взять абстрактно, или выделить историю из человека, нельзя историю рассматривать вне человека. Как религиозный философ Н. Бердяев считает, что истинная история беспредельно связана с духом христианства. Это вытекает из того, что христианство стало первой религией, которая ввела в сознание человека концепцию свободы, без которой было бы невозможно трагическое восприятие истории. Характер религиозного и исторического процесса предполагает глубокое столкновение и взаимодействие Божества и человека. Если бы действовало только одно начало, например, начало природной необходимости, или начало Божественной необходимости, или человеческое начало, не было бы драмы истории, разыгрывающейся трагедии, которая есть их столкновение и взаимодействие. История есть драма человека и Бога. Такая взаимосвязь формирует мистерию любви и свободы. Философия истории превращается в теологию истории. Философская интерпретация истории может начинаться с идеального будущего или идеального прошлого. Но только через их преемственность можно узнать историю и движение человека к существу Божьему. Только пророческое отношение к прошлому в истории приводит ее в движение, так же как пророческое отношение к грядущему связывает его с настоящим и прошлым в каком-то полном внутреннем духовном движении. Это движение есть движение к Царству Божьему. Поэтому необратим, считает философ, конец истории и суд над ней, который осуществится с помощью революции. Много происходило революций, говорит Н. Бердяев, но не было революции во имя человеческой личности. Поэтому неизбежна последняя революция. И христианская антропология строится с учетом перспективы прошлого и будущего, обращаясь к Христу Распятому и Христу Грядущему, к Богочеловечеству. Его явление зависит от творчества человека, у которого есть светлое будущее, высокое предназначение спасителя мира.

Такова философско-антропологическая идея, мысль экзистенциалиста, религиозного философа, апостола свободы, заключающая в себе вечные проблемы человеческого бытия.

Об авторе: Емельянов Борис Владимирович - доктор философских наук, профессор кафедры истории философии философского факультета Уральского государственного университета.

Автор: Борис ЕМЕЛЬЯНОВ

Читайте также: