Пожар в москве 1547 кратко
Обновлено: 04.07.2024
Популярной была версия о том, что бабка Ивана Грозного, будто бы вызывала пожар своим "чародейством". Разрывала могилы и из покойников сердца вынимала.
По материалам исследований Бориса Николаевича Флоря и данным информационного сервера Москва.ру.
Москва горела не раз. Знаменитые пожары оставляли без крова тысячи людей и уничтожали храмы, ценности, книги в 1365 году, когда сгорела деревянная крепостная стена вокруг Москвы, в 1400-м, когда город выгорел полностью из-за неосторожного обращения с порохом, в 1445-м огнем был уничтожен Кремль, а татары подожгли посады.
Но не было в Москве пожара страшнее, мистичнее и разрушительнее, чем в июне 1547 года. Многие историки склонны рассматривать его не просто бедствием, несчастным случаем, а апофеозом целой цепочки политических и личных событий времен Ивана Грозного.
. В 1525 году великому князю Московскому Василию Ивановичу исполнилось 46 лет. Возраст немалый для мужчины, тем более в эпоху Средневековья, когда продолжительность человеческой жизни была гораздо короче, чем теперь. Тем не менее у великого князя все еще не было сына, наследника. Василий женился 4 сентября 1505 года, незадолго до смерти отца, великого князя Московского Ивана III, выбрав себе невесту по новому, неизвестному ранее в Москве обычаю.
. Когда великую княгиню отвезли из Москвы в Покровский Суздальский монастырь и "в монастыре, несмотря на ее слезы и рыдания, митрополит сперва обрезал ей волосы, а затем подал монашеский куколь, она не только не дала возложить его на себя, а схватила его, бросила на землю и растоптала ногами". Лишь после того, как ближний дворянин Василия III Иван Юрьевич Шигона Поджогин ударил ее плетью, великая княгиня была вынуждена покориться и принять постриг под именем Софии. Все это происходило в самом конце 1525 года. Покровскому монастырю Василий III подарил два села в Суздальском уезде.
Теперь великий князь был свободен и мог вступить в новый брак. По уже установившемуся обычаю были устроены смотрины невест, и выбор государя пал на княжну Елену Васильевну Глинскую. 21 января 1526 года царь отпраздновал свадьбу.
Не всем понравились эти хлопоты великого князя об устройстве своей семейной жизни. Псковский летописец с осуждением писал о свадьбе Василия III: "И все то за наше согрешение, яко же написал Апостол: пустя жену свою, а оженится иною, прелюбы творит". Со временем в предосудительном поступке Василия III стали видеть предвестие тяжелых бедствий, постигших Русскую землю в годы правления родившегося от нового брака царя Ивана Грозного.
Семья Глинских сравнительно недавно, уже в XVI веке, появилась в рядах московской знати. Она принадлежала к татарскому, со временем обрусевшему роду, служившему великим князьям Литовским с конца XIV века. Но возвышение Глинских оказалось недолгим. После смерти Александра их стали отодвигать на задний план. Михаил Глинский в 1508 году поднял мятеж против нового короля Сигизмунда I и отъехал со своими братьями в Россию.
Новый брак на первых порах не принес того, чего ждал от него великий князь, а именно сына-наследника. Василий снова стал ездить по монастырям с молодой женой, прося о помощи чудотворцев. Судьба подарила ему сына лишь через четыре года после свадьбы, когда великому князю было уже за пятьдесят.
Долгожданный наследник родился 25 августа 1530 года, "в седмый час нощи". 30 октября 1532 года Елена Глинская родила еще одного сына - Юрия. Однако ребенок оказался глухонемым от рождения и умственно недоразвитым (как деликатно говорилось в официальной летописи, "несмыслен и прост"). Дальнейшая судьба московской великокняжеской династии всецело зависела от жизни маленького Ивана IV.
Уединенной жизни княжича в тереме в кругу мамок, нянек и боярынь великой княгини пришел конец 3 декабря 1533 года, когда скончался его отец. Великий князь болел долго и тяжело, ребенка к нему не допускали, лишь перед самой смертью Василий позвал Ивана к себе и благословил его крестом святого митрополита Петра.
После смерти великого князя маленький Иван стал главой государства. Конечно, трехлетний мальчик не мог заниматься государственными делами. Они всецело находились в руках его матери Елены Глинской, управлявшей государством вместе с советниками его отца. Но мальчику пришлось очень рано участвовать в приемах и церемониях. Он не понимал их значения, но занимал на них центральное место. Уже через несколько дней после смерти отца трехлетний мальчик принимал гонцов от крымского хана "и подавал им мед". В августе следующего 1536 года шестилетний мальчик принимал литовских послов.
Иван IV был не просто знатным сиротой, он был будущим правителем государства, от имени которого исходили все административные распоряжения. В этом случае вступали в действие совсем другие правила - правила политической игры. В организации управления средневекового государства монарху принадлежала важнейшая, ключевая роль. В частности, он выступал как верховный арбитр в конфликтах между разными группами знати. Когда по каким-либо обстоятельствам такой верховный арбитр отсутствовал, между группами знати начиналась резкая бескомпромиссная борьба за власть, и победившая группа силой присваивала себе опеку над малолетним наследником. Именно это и произошло после смерти Елены Глинской.
Среди захвативших власть бояр главную роль играли суздальские княжата, бояре Василий Васильевич и Иван Васильевич Шуйские. Молодой правитель оказался под опекой чужих людей, к которым у него не было никаких оснований испытывать добрые чувства.
Позже, в своем послании царь обвинял боярских правителей во многих бедах, постигших страну в его малолетство. Захватив власть, они подвергали людей "мучениям" и поборам, и под видом необходимости выплачивать жалованье детям боярским опустошили государственную казну. Из похищенного оттуда золота и серебра они ковали золотые и серебряные сосуды "и имена на них родителей своих возложиша, будто их родительское стяжание".
Летом 1541 года Москва с тревогой ожидала нападения крымского хана Сагиб-Гирея. С татарской ордой в поход на русскую столицу шли "турского царя люди с пушками и с пищальми". А в следующем 1542 году русская столица стала ареной настоящего военного переворота. Князь Иван Васильевич Шуйский, отстраненный противниками от руководства страной и посланный во Владимир "береженья для от казанских людей", сумел привлечь на свою сторону собранное здесь войско ("многих детей боярских к целованию привел, что им быти в их совете"), "пришел ратью к Москве" и при содействии своих сторонников в столице захватил город и силою устранил своих противников.
. Вскоре, однако, произошли события, которые потрясли молодого монарха и заставили его резко изменить всю свою жизнь.
Такими событиями стали московский пожар и последовавшее за ним восстание в Москве в июне 1547 года.
В том, что произошло в это время, в известной мере оказался повинен сам царь. Он полностью доверил ведение государственных дел своим родственникам, которые оказались неспособными прекратить бедствия, терзавшие страну. За свое сравнительно краткое правление Глинские получили известность лишь расправами с людьми, вызвавшими их неудовольствие: особенно жестокой была казнь "повелением князя Михаила Глинского и матери его, княгини Анны", князя Ивана Федоровича Овчины-Оболенского, "которого посадили на кол на лугу за Москвою рекою". Постепенно любимцы царя, которых считали ответственными за положение в стране, возбудили к себе всеобщую ненависть, и нужен был лишь толчок, чтобы эта ненависть вырвалась наружу. Таким толчком стали пожары, буквально уничтожившие Москву весной-летом 1547 года.
Несколько тысяч человек сгорело в огне - цифра для средневекового города огромная.
Ответственность за то, что произошло далее, Иван IV впоследствии возложил на бояр - противников Глинских, которые "научиша народ скудожайших умом", что в пожаре, погубившем достояние большей части населения Москвы, виновны Глинские.
Популярной среди народа была мистическая версия о том, что бабка Ивана Грозного, княгиня Анна будто бы вызывала пожар своим "чародейством". Будто бы разрывала могилы и из покойников сердца вынимала, высушив их, толкла, порошок сыпала в воду, а той водой, разъезжая по Москве, улицы кропила, от того -де Москва и сгорела: "з своими детми и с людми волховала: вымала сердца человеческие да клала в воду да тою водою ездячи по Москве да кропила", "княгиня Анна сорокою летала да зажигала". Современные исследователи полагают, что бояре действительно подстрекали народ, но их действия имели успех только потому, что Глинские до этого успели стать предметом общей ненависти.
Царь после пожара в Кремле, уничтожившего все дворцовые постройки, жил в одной из своих подгородных резиденций - селе Воробьеве, так что все происходившее в Москве его непосредственно не коснулось. Однако 29 июня "поидоша многые люди черные к Воробьеву и с щитом и с сулицы , яко же к боеви обычаи имяху (то есть снарядившись как на войну)", и потребовали от царя выдать им Михаила Глинского и княгиню Анну, которые, по их убеждению, прячутся у царя. Эта встреча с вооруженным народом произвела очень сильное впечатление на царя. В речи на Стоглавом соборе в 1551 году, вспоминая о событиях 1547 года, царь говорил: "И от сего убо вниде страх в душу мою и трепет в кости моа".
Внешний мир с его проблемами так властно вторгся в жизнь Ивана, что игнорировать его стало уже невозможно. Надо было начать жить по-новому - но как?
Молодой монарх был в растерянности. Бедствия такого рода, что постигли Москву в 1547 году, воспринимались людьми Средневековья как проявление Божьего гнева. Пожар остался не просто бедствием, а ключевым политическим событием 16 века. Было много политических причин, приведших к его началу и еще больше политических и экономических последствий.
Громадный пожар 1547 года имел чрезвычайную важность не только потому, что потребовал от Иоанна IV большой строительной деятельности по восстановлению Москвы, но и потому, что произвел благодетельный переворот в душе царя, сблизил его с протопопом Сильвестром, автором знаменитого "Домостроя", Алексеем Адашевым и другими благомыслящими людьми, во главе которых стоял митрополит Макарий, и побудил Иоанна к личной работе по управлению государством. С этой катастрофы начинается блестящий тринадцатилетний период царствования Иоанна, прославленный завоеванием огромного Поволжского пространства от Казани до Астрахани, счастливой войной с Ливонией, изданием Судебника и целым рядом правительственных преобразований. Москва в это время видела впервые земский собор, слушала речь государя к народу с Лобного места, была свидетельницей чрезвычайно важного церковного собора, так называемого Стоглавого.
Но все это, равно как и страшный новый перелом в характере Иоанна, завоевание Сибири и прочие политические события, более относится к общегосударственной истории, чем к истории Москвы как города.
Первое упоминание о пожаре в Москве относится к 1177 году. В 1365 году сгорела деревянная крепостная стена вокруг Москвы. Но первый страшный пожар, который сжег город до основания, случился в 1382 году, через два года после Куликовской битвы и разгрома Мамая. Тогда Москву сжег хан Тохтамыш.
Великий Князь Димитрий Иоаннович вывел оставшиеся после Куликовской битвы силы навстречу ордынцам. Однако, не получив поддержки со стороны других князей, видя слабость наличных сил и отсутствие единства, отправился в Кострому, чтобы собрать более сильное войско. Москву и свою семью Великий Князь поручил митрополиту Киприану.
Утром 24 августа к стенам вышли основные силы Тохтамыша. После перестрелки, монголы пошли на штурм города, надеясь взять его с ходу, но были дважды отбиты с большими потерями. Войско Тохтамыша не могло тратить время на осаду, в этот момент князья Дмитрий и Владимир Серпуховский собирали войска. Ситуация с каждым днём менялась не в пользу татарского войска. Тохтамыш решил применить военную хитрость. 26 августа через суздальских князей, они были родными братьями жене московского Великого Князя, Великой Княгини Евдокии, он предложил горожанам почётный мир, при условии, что татарское посольство впустят в Москву. Толпа приняла условие Тохтамыша, тем более, что суздальские князья принесли клятву на кресте.
21 июня вспыхнул второй страшный пожар, во время которого весь пороховой запас был уничтожен. Масштабы этого пожара были просто ужасны.
В страшном пожаре погибли 25 000 дворов и 250 церквей. Он пошел от Воздвижения на Арбате и сжег все Занеглименье. Поднялась буря и погнала отсюда огонь на Кремль: там загорелся верх Успенского собора, крыша царских палат, двор царской казны, Благовещенский собор с его драгоценными иконами греческого и русского письма (Андрея Рублева), митрополичий двор и царская конюшня. Погорели монастыри: Чудов и Вознесенский, и погибли все боярские дома в Кремле. Одна пороховая башня с частью стены взлетела на воздух. Пожар перешел в Китай-город и истребил оставшееся от первого пожара. На Большом посаде сгорели: Тверская, Дмитровка до Николо-Грачевского монастыря, Рождественка, Мясницкая до Флора и Лавра, Покровка до несуществующей теперь церкви Св. Василия, со многими храмами, причем погибла масса древних книг, икон и драгоценной церковной утвари. Около двух тысяч человек сгорело живьем, митрополит Макарий едва не задохнулся от дыма в Успенском соборе, откуда он своими руками вынес образ Богоматери, написанный святителем Петром. Владыка в сопровождении протопопа Гурия, несшего Кормчую книгу, взошел на Тайницкую башню, охваченную густым дымом. Макария стали спускать с башни на канате на Москворецкую набережную, но тот оборвался, и владыка так ушибся, что едва пришел в себя и был отвезен в Новоспасский монастырь. Царь с семьей и боярами уехали за город, в село Воробьево.
Иоанну Грозному удалось извлечь из этой ситуации немалую выгоду: он спас родственников от жестокой расправы и отстранил их от всяческого участия в управлении государством. Пожар 1547 года имел чрезвычайную важность не только потому, что потребовал от Иоанна Грозного большой строительной деятельности по восстановлению Москвы, но и потому, что произвел благодетельный переворот в душе Царя, который воспринял пожар как гнев Божий.
По словам историка Б.Н. Флоря:
Очередной большой пожар случился в Москве в 1634 году, уничтоживший несколько тысяч столичных домов, шведский двор и церковь Казанской иконы Пресвятой Богородицы.
Когда было проведено расследование, выяснилось, что причиной возникновения огня стало неосторожное курение. Царь Михаил Феодорович повелел курильщиков пойманных в первый раз наказывать 60 палками по пяткам, а осмелившимся повторно закурить, отрезать нос. Царь Алексей Михайлович пошел еще дальше и запретил курение под страхом смертной казни.
Последний крупный пожар в дореволюционной московской истории пришёлся на Отечественную войну 1812 года. Начав захватнический поход в Россию, Наполеон стремился любой ценой вступить в Москву победителем. Историк А.В. Рачинский отмечает:
Москва сгорела, но Бонапарт не смог осуществить свои замыслы по коронации. Его ждало постыдное и губительное бегство.
Император описывал в письме к супруге московский пожар:
Но Наполеону мало было разрушений Москвы огнем. Покидая первопрестольную столицу, он приказал взорвать соборы и башни Кремля:
Однако Наполеон по своему обыкновению слукавил. Его план удался лишь отчасти. Дождь местами подмочил тлевшие фитили, а некоторые потушили москвичи и казачьи разъезды, вошедшие в город вслед отступающим французам. Тем не менее, как пишет историк С.В. Девятов, из донесений, которые направлялись Императору Александру I, всего в ночь с 11 (23) сентября в районе Кремля прозвучало пять мощных взрывов. В результате:
Московский пожар унёс жизни десяти, а то и двадцати тысяч раненых, оставленных в городе при отступлении армии и эвакуации жителей. Полностью были уничтожены целые улицы, многие состоятельные до пожара домовладельцы потеряли всё своё имущество. Из девяти тысяч жилых зданий в Москве сгорело более шести с половиной тысяч.
16 января 1547 года произошло важное событие в русской истории: впервые Московский государь был венчан царским венцом в Успенском соборе 1 . Совершив венчание на царство, Митрополит Макарий (†1563; пам. 30 дек.) произносит торжественную речь нововенчанному царю Иоанну Грозному (†1584). Он призывает государя иметь страх Божий, благоговение к Церкви, “духовное виновение” к иерархии, быть “приступным” к боярам и вельможам, блюсти и жаловать всех православных христиан 2 . Позднее царское венчание Русского государя было подтверждено Константинопольским Патриархом Иоасафом II (1555–1565) 3 .
Вскоре после царского венчания в Москве был созван первый Макарьевский Собор. Его заседания проходили 1 и 2 февраля 1547 года, на нём впервые в истории произошла массовая канонизация святых Русской Церкви. В постановлении Собора говорится: “…уставили есмя ныне праздновати новым чюдотворцом Росийския земля, что их Господь Бог прославил Своих угодников многими различными чюдесми и знаменми и не бе им до днесь соборнаго пения. Мы же о Святем Дусе с сыновы своими со архиепископы и епископы со всем освященным Собором уставихом праздновати соборне по прежеуложеному Уставу святых Отец во царствующем граде Москве в соборней Церкви и по всем святым церквам великаго царства Росийскаго по всем градом и весем пети и праздновати повсюду” 4 .
3 февраля молодой царь вступает в брак с Анастасией Романовой, “а венчал их в соборной церкви Пречистыяа Владычици нашея Богородици и Приснодевици Марии честнаго и славнаго Еа Успениа Макарий Митрополит всея Руси в царствующем граде Москве; и бысть радость велиа о государьском браце” 5 . Боярыня Анастасия, вступив в брак, одновременно стала первой русской царицей. В начале святительского приветствия новобрачным повторяется коронационное поздравление, а во второй части говорится об обязанностях супругов-христиан 6 . После царского венчания царь совершил богомольную поездку к преподобному Сергию, а после вступления в брак царь, его брат и царица совершают пешее паломничество к Живоначальной Троице.
Между тем приближалось лето, причём лето 1547 года оказалось весьма жарким и засушливым. Следует отметить, что для XVI века характерна “повышенная экстремальность природных явлений” 7 . Во вторник 12 апреля в 9 часов дня 8 с Никольского перекрёстка в Москве начался пожар, в результате которого пострадали Богоявленский и Ильинский монастыри. “А у рекы у Москвы в стрельницы загорешася зелие пушечное, и от того розорва стрелницу и размета кирпичие по берегу рекы Москвы в реку” 9 . 20 апреля возник пожар “за Яузою на Болванове и погореша Гончары и Кожевникы, вниз възле реку Москву, и церковь Спас выгоре в Чигасове монастыре и верх падеся, – подпись у церкви тоя чюдна была Дионисиа иконописца” 10 и т. д. Затем 3 июня отломились у висевшего колокола-Благовестника “уши”, он упал, но не разбился. Наконец, 21 июня, в Петров пост “в 10 час дни” загорелось на Арбатской улице. “И бысть буря велика, и потече огнь, якоже молниа, и пожар силою промче в един час Занеглимение огнь и до всполиа Неглимною И обратися буря на град больший и загореся в граде у соборныа церкви Пречистыа верх, и на царском дворе Великаго князя на полатах кровля” 11 . В Благовещенском соборе сгорел “деисус Андреева писма Рублева”, погибла государева казна, “оружничаа полата”, конюшня царская, митрополичий двор. “Божиим милосердием Пречистыа Богоматери честнаго и славнаго Ея Успениа в соборной церкви деисус и вся съсуды церковныа съхранены быша и молитвами святых чюдотворец Петра и Ионы. А Митрополита Макариа едва вызваша из церкви, великого для попущениа Божиа дымнаго духа мало не позадохшася в церкви; и поиде Митрополит из церкви, и с ним шел Кекса Татищев княже Владимиров яселничей, да священник съборной Пречистеньской же Жижелев Иван, и те оба згорели на площади, а Митрополит уйде на город на тайник к реке к Москве. И тамо ему бысть дымный дух тяжек и жар велик, и за невъзможение от жару и от дымнаго духу начаша его с тайника спущати обязав у?жищем, на възруб к реке Москве; и прервася у?жище, и разбися Митрополит и едва отдыха, и отвезоша его в его монастырь на Новое еле жива” 12 . В Кремле выгорели Чудов и Вознесенский монастыри, многие храмы, дома, строения, погибло много людей. Заканчивает летописец описание бедствия словами: “Прежде убо сих времен памятныя книги времени пишуть: таков пожар не бывал на Москве, как и Москва стала именоватися” 13 . Бедственные обстоятельства пожара нашли отражение в миниатюрах Лицевого летописного свода XVI века (см. цветную вклейку) 14 .
В Москве нередко случались пожары и только некоторые из них получили именование больших. О пожаре 1547 года мы узнаём из летописи, ему посвящено две Повести, подробно описывающие тяжёлое бедствие. Незадолго до пожара москвичи видели блаженного Василия (†1557; пам. 2 авг.) с плачем молящегося. “Последи же разумевше, о нем же плакаше блаженный, яко провидети тогда: хотяще быти пожар велий” 15 . В Повести имеются сведения, отсутствующие в летописи и дополняющие её. В Успенском соборе был протопоп Гурий и много народа, творились молитвы к Богу и Пресвятой Богородице. Во время пожара у Успенского собора обгорела кровля, “паперть каменная от великаго огня распадеся” 16 . Из-за сильного жара святитель Макарий “изнеможе, его же едва выведоша из церкви. Он же взем с собою образ Богоматере, его же великий чюдотворец Петр Митрополит написал своею рукою, и книгу Божественнаго правила, юже Кипреян Митрополит принес из Царяграда” 17 . Содержание Повести нашло затем отражение в Книге Степенной царского родословия, составленной по благословению святителя Макария 18 .
Ближайшая от Успенского собора башня кремлёвской стены – это Тайнинская 19 , к ней и направился святитель Макарий. Как сообщает Никоновская летопись, она была воздвигнута в 1485 году: “Июля в 19 заложена бысть на Москве на реке стрелница, а под стрелницею выведен тайник 20 ; а ставил еа Антон Фрязин” 21 . Очевидно, он же создавал “всю южную линию обороны Кремля” 22 . Благодаря стрельнице, предназначенной для ведения стрельбы 23 , Тайнинская башня являлась важным опорным пунктом в случае осады Кремля. Она имела ворота, которые назывались Водяными и в мирное время здесь был удобный спуск к Москве-реке. Благодаря тайнику Кремль обеспечивался водой. “В XVI в. башню венчала деревянная вышка со звонницей и пожарными колоколами. Часовые с вышки наблюдали за Замоскворечьем и звонили в случае пожара” 24 .
Менее известна другая Повесть о пожаре, в которой приведены более подробные данные о количестве погибших людей и различные другие подробности. Когда начался пожар, Митрополит Макарий пришел в Успенский собор, “оболкъшуся в святительскую одежду”, стал совершать молебен пред Владимирским и Петровскими иконами Пресвятой Богородицы. Но из-за сильного жара “не могущу Митрополиту вара от огня и духа знойнаго терпети, занеж убо от зелнаго воздръжания и поста, елико ему едва ходити, кроток же и смирен и милостив по всему, гордости ж отнюдь ненавидяше, но и иным отсекаше и запрещаще злобою, отроча обреташеся умом, всегда совершен бываше” 25 . Выйдя из Успенского собора, Святитель направился “к нижним воротам градным, оже прилучися Ивановым людем Федорова сына Наумова с рухлядью стояти. И спустиша Митрополита по у?жю 26 за град, и бысть за три сажени до земли и урвася у?же и паде многотерпеливый душею и разбився велми. А егда ис пожару того бежавшу, опалеста ему очи от огня. И свезоста его свой ему монастырь к Пречистой на Новое” 27 . Эта Повесть подробнее, чем предшествующая, говорит, куда был отвезён Святитель: не просто на Новое (Новоспасский монастырь) 28 , а к Пречистой на Новое, то есть во Введенский Новинский монастырь, основанный Митрополитом Фотием (†1431; пам. 2 июля). В наше время эта обитель не существует, но топонимика Москвы сохраняет название того места: Новинский бульвар. Мы едва ли узнаем, почему не смогли воспользоваться Водяными воротами, чтобы выпустить Митрополита из горевшего Кремля, зато известно, что верёвка оборвалась на расстоянии около шести метров от земли…
Игумен Свирского монастыря Иродион в 1545 году написал житиё преподобного Александра Свирского (†1533; пам. 30 авг.), несколько позднее он описал бывшее ему явление преподобного Александра и святителя Макария, у которого “око ему десное затворено бяше” 29 . Автор “вопросих его глаголя: О святый владыко, повеждь ми, како тебе затворилося десное око? Он же отвещав рече Чадо, грех ради моих сие сотвори мне Бог” 30 . Так проясняются бедственные последствия пожара для Святителя. Незадолго до своей кончины Митрополит Макарий говорил царю Иоанну: “…веси, государь сыну, како многия скорби постигоша мя от великого пожару и от различных болезней, и в тех скорбех обещался есми в молчалное житие к Рождеству Пречистей Богородицы в Пафнутьев, в свое пострижение” 31 . Царь ответил, что когда иерархи Русской Церкви собирались на Собор в “царских полатах”, то царь и владыки умолили Святителя остаться на Митрополичьем престоле и “в том обещании простили” его 32 . Имеется в виду Стоглавый Собор 1551 года, проходивший в “царствующем граде Москве в царских палатах” 33 .
Предлагаем его текст.
В лето 7056 месяца иуниа в 21 день, на память святого мученика Иулиана Тарсянина, благоверный и христолюбивый государь царь и Великий князь Иоанн Василиевич, всеа Русии самодержец, по благословению отца своего преосвященнаго Макариа, Митрополита всеа Русии, уставил общую память благоверным князем и бояром и христолюбивому воиньству, и священническому и иноческому чину, и всем православным христиан ом, от иноплеменных на бранех и на всех побоищех избиенных и в плен сведенных, гладом и жаждою, наготою и мразом и всяческими нуждами измерших, и во всех пожарех убиенных и огнем скончавшихся, и в водах истопших, всех православных христиан. И повеле по них преосвященному Макарию Митрополиту, в царствующем граде Москве и во окрестных градех и в честных лаврах, и со всеми соборы пети понахиды и обедни служити, в соборной церкви Успения Пречистыя Богородицы да и по всем церквам, в городех и на посадех, велел всем священником потому ж пети понахиды и обедни служити, и общую милостыню по всем церквам повеле дати; и кормы ставил, в Большой палате, на Митрополита и на вся соборы. И сию общую память по всех православных христьианех велел и в прочая лета поминати до скончания мира, на честь Богу и на славу и на похвалу своему царству. И оттоле повеле ту общую память написати в соборныя книги 35 .
ПСРЛ (Полное собрание русских летописей). Т. 13. Ч. 1. М., 1904. С. 150–151; ПСРЛ. Т. 29. М., 1965. С. 149–150.
Архимандрит Макарий. Жизнь и труды святителя Макария Митрополита Московского и всея Руси. М., 2002. С. 364–367.
Московский пожар 1547 года — цикл пожаров, продолжавшихся в Москве с середины апреля по конец июня 1547 года. Согласно летописям, пожары возникли из-за длительной засухи. Всего погибло более 4000 человек и сгорела треть московских построек. В отсутствие царя Ивана IV в столице вспыхнуло восстание, участники которого требовали расправы над семейством Глинских. Восстание утихло, его зачинщики были арестованы и казнены.
История
Причины
В XVI веке в Москве преобладала деревянная застройка. Число жителей росло, увеличивалась плотность их расселения. Эти факторы способствовали распространению частых московских пожаров.
Апрельские пожары
По данным историка Николая Карамзина, 12 апреля в Москве возникло первое крупное возгорание. Утром загорелась лавка, торговавшая дёгтем и красками в Москотинном (Москательном) ряду, между улицами Ильинкой и Варваркой. Возгорания также произошли в Зарядье и Китай-городе, где сгорело более двух тысяч торговых лавок, гостиных дворов и жилых домов. От огня пострадал Богоявленский монастырь в Ветошном переулке, а также другие церкви и здания, располагавшихся от Ильинских ворот до Кремля и Москвы-реки. Сгорела приречная часть посада к югу от Ильинки, затем пламя перекинулось на Соляной двор и дошло до Никольского монастыря. Ночью огонь уничтожил десять дворов в Чертолье.
Последствия
После пожара царь предписал москвичам иметь на крышах домов и во дворах ёмкости с водой.
Читайте также: