Политические взгляды толстого кратко

Обновлено: 05.07.2024

Ключевые слова: Лев Николаевич Толстой, толстовство, права человека, правозащитная деятельность, пацифизм, Духоборы, государственно-правовые взгляды, антигосударственник, народ, судебная реформа

DOI: 10.7256/1811-9018.2016.9.19129

Эта статья может быть бесплатно загружена в формате PDF для чтения. Обращаем ваше внимание на необходимость соблюдения авторских прав, указания библиографической ссылки на статью при цитировании.

Правильная ссылка на статью:
просто выделите текст ссылки и скопируйте в буфер обмена

Его мысли и взгляды стали основой философского течения, которое назвали толстовством. Лев Николаевич Толстой – пример для подражания для любого русского человека. Он единственный писатель в мире, который еще при жизни, был признан основополагающим национальной и мировой литературы.

Для понимания всей глубины подлинного русского человека и для того, чтобы коснуться мыслей гениального писателя Льва Толстого давайте посмотрим на его самые лучшие цитаты о России.

Слова Льва Толстого о власти

Также он был серьезно убежден, что миром правят сумасшедшие. А сумасшедшие всегда быстрее достигают своих целей, чем здоровые. Причина кроется в том, что для сумасшедшего нет никаких нравственных преград. Сумасшедшим не руководит ни стыд, ни справедливость, ни страх.

К тому же он указывал людям на одну простую истину. Что правительству не выгодно, чтобы народ учился. Оно всегда будет против просвещения людей. Потому что сила правительства заключается в невежестве людей.

Он считал власть сборищем злодеев, которые ограбили простой народ, набрали солдат для того, чтобы охраняли их оргии и пируют.

Он сравнивает структуры власти с разбойниками. В этом сравнении выигрывают разбойники.

Разбойники грабят в основном богатых. Наша власть обирает бедных, а богатым помогает вершить их преступления. Разбойники рискуют жизнями, делая свое дело. В деяниях правительства нет риска. Разбойники никого насильно не забирают. Правительство набирает солдат в свою армию насильно.

Разбойники делят добычу в равном количестве. Правительство распределяет награду неравномерно. Разбойники не развращают людей. Правительство для достижения своих целей развращает целые поколения детей и взрослых ложными учениями.

Изречения Толстого о России

Так много времени прошло со дня смерти этого великого человека. Но спустя десятки лет, его цитаты находят отклик в душах и сердцах.

Цитата Толстого о России

Тем не менее хорошо исполнял службу и был образцовым дворянским предводителем и в дорогу всегда надевал с кокардой и с красным околышем фуражку. Он считал, что хорошая жизнь сулит только за границей, куда он отправлялся при первой же возможности.

Но вместе с тем имел в России хозяйство и с огромным интересом следил за событиями в России. Он считал, что русский мужик по развитию стоит на переходной ступени от обезьяны к человеку, но на земских выборах охотно пожимал руки мужикам и выслушивал их мнения.

Он считал Россию обреченной на вымирание, потому что Россия – это страна, забывшая свою культуру, историю, традиции и национальных героев.

Вот первый из этих фрагментов, в котором Толстой описывает свое первое жизненное впечатление, каким он его помнит:

Стоит отбросить накопленную за ХХ век привычку подвергать ранние детские воспоминания психоаналитическим толкованиям. Я хотел бы подчеркнуть, что перед нами не информация из подсознания, добытая на кушетке психоанали­тика, а вполне сознательная, отчетливая и сделанная взрослым человеком реконструкция собственного детского воспоминания, рефлексия над ним, его (вос)произведение и (вос)создание. Но очень характерно, что на решающем переломе собственной жизни Толстой описывает это впечатление как первое и самое сильное. Это впечатление несвободы, впечатление чужой власти, с которой ты ничего не можешь сделать, и особенно страшной и невыносимой, потому что эта власть не враждебная. Люди, стоящие над ним, любят его и ду­ма­ют, что они делают как ему лучше. А маленький ребенок, которым себя ви­дит в этом воспоминании Толстой, протестует против этой навязываемой ему любви, которую он переживает как насилие. Он связан, ему надо вырваться, он протестует, его не слышат, не понимают, люди жалеют его, но не развязыва­ют. Это, возможно, центральная коллизия жизни Толстого — власть, насилие, которое иногда открытое, враждебное, легко понятное, но в данном случае дру­жественное и именно поэтому особенно невыносимое и страшное.

Интересно, что Толстой говорит, что его поражает сложность и противоречи­вость чувства, — то есть в этом же впечатлении есть характерные начатки спе­цифической толстовской психологии, психологического анализа. Маленький ребенок понимает, что насилие над ним исходит из любви и заботы. О челове­ке вроде бы заботятся, но забота проявляется неизбежно в насилии. И эта борь­ба с насилием, с правом одного человека осуществлять власть над другим ста­новится, на мой взгляд, центром и нервом жизни, философии и судьбы Тол­стого.

И это непризнание права других определять собственную повестку дня, ре­шать, о чем ты должен говорить, постоянный протест против господствующего мнения, принятых взглядов и правил определяют всю жизнь Толстого. В 1860-е годы, когда вся страна занята острейшими вопросами, которые занимают Рос­сию после падения крепостного права (судебная реформа, гласность, эманси­пация женщин, военная реформа и прочее), Толстой изолирует себя в поместье и пишет роман о том, как прекрасна была жизнь при старом режиме, создает идеальный образ старого времени, идя абсолютно наперекор общественному мнению, общей позиции, тренду, который претендует на власть над умами.

Еще до этого времени, когда Толстой прекращает литературную деятель­ность, он занимается преподаванием — открывает крестьянскую школу. Препо­да­ва­ние (Толстой учит крестьянских детей) — это сфера деятельности, которая, казалось бы, по определению основана на иерархии: есть позиция учителя, который хотя бы на основании авторитета возраста и образования учит других, как тем надо себя вести. Самая главная педагогическая идея Тол­стого состояла в том, чтобы категорически размежеваться с этой позицией. Как пишет Толстой:

Это очень радикальная позиция, основанная на том, что ни возраст, ни статус, ни образование, ни авторитет не дают тебе основания считать, что ты знаешь, чему надо учить людей.

Позднее, уже в 1870-е годы, Толстой снова выходит на образовательное поле, исходя из этих позиций: его возмущает идея программ, его возмущает, что образованные люди считают, что они лучше крестьян знают, чему крестьянам надо учиться. Он говорит: образование необходимо, но именно такое, какое человек сам хочет получить. Взбешенный Чернышевский еще на первые ясно­полянские сборники написал рецензию, где говорится, что, если Толстой не по­нимает, как надо строить образование, ему надо пойти поучиться в универси­тете, который Толстому не удалось окончить, и сначала узнать, а потом учить и воспитывать. Но за этим стояла очень важная для всего интеллектуаль­ного сословия, для всей интеллектуальной элиты убежденность в своем праве говорить за народ и от лица народа, учить его, воспитывать, вести к новой жизни, заступаться, считать, что ты знаешь, что народу нужно, а он по своей темноте и забитости этого не знает. Толстой еще до своего религиозного обра­щения был уверен, что, кроме самого человека, никто другой не знает, что ему нужно, и ни социальный, ни образовательный, ни авторитетный статус не дает основания ему навязывать.

Речь идет об армии, полиции, тюрем­щи­ках и так далее.

Абсолютная убежденность в том, что никто и никогда и ни при каких условиях не может управлять другим, естественно приводит к идее о том, что лю­бой государственный закон есть институт институционализированного наси­лия, с помощью которого одни люди принуждают других к пови­но­вению. Ни­кто не имеет права принимать законы, обязательные для других. Единствен­ные законы, которые существуют, — это только нравственные законы, сущест­вую­щие в сердце человека, и никаких других заведомо не может быть. Никакой суд не может быть легитимен, и никакое преступление не может оправдать тюрь­мы, присуждения людей к наказанию, казни и тому подобное.

Это, вообще говоря, распространенное определение правового законного госу­дарства. Свободное правовое государство — в том, что человек может делать то, что не нарушает аналогичную свободу другого чело­века.

Это утопия полной и ради­кальной свободы личности. Вопрос, конечно, стоит тогда таким образом: а как эта абсолютная свобода человека может быть осуществлена? Осуществляется она на основе его внутреннего нравственного закона и реализована может быть только явочным порядком, путем категори­ческого отказа от насилия, от судеб­ных тяжб, от собственности, стесняющей и ограничивающей человека. Собст­венность требует охраны: тебя могут обо­красть, а значит, ты вынужден при­бегать к силе закона, поэтому ты можешь быть свободен, только когда у тебя нет собственности, когда ты в том числе свободен от собственного прошлого, от обя­зательств, которые ты не можешь на себя брать.

Первое жизненное впечатление Толстого, воссозданное в этом тексте, отража­ет­ся и в последних впечатлениях его жизни — в том виде, в каком они зафик­сировались в дневниках самого Толстого и в воспоминаниях и дневниках близ­ких ему людей. Вот как Толстой описывает в дневнике свой уход из дома. Он, конечно, долго обдумывал и репетировал свой уход из дома, как и все осталь­ные важные решения жизни, пытался уходить, потом возвращался, но оконча­тельный уход описан следующим образом:

Мы знаем, что Толстой не выдержал помещичьего стиля жизни, и это было причиной кризиса в семье. Но фак­то­ром, определяющим его окончательное решение уйти, стала попытка контроля. Его попытались поставить под кон­троль, и этого уже невозможно было выдержать. Он покидает дом, он уходит, отказывается от всего, разрывает последние нити, связывающие его с семьей и его бытом. Вот этот жест ухода и отказа становится самым главным.

Читайте также: