Неопозитивистская концепция права г харта кратко

Обновлено: 02.07.2024

Еще в 1953 г. Харт внес предложение изучать важность юридических терминов с целью постижения правовой реальности, которая таится за использованием этих слов.

Харт обусловливает право как правила поведения, действительность которых вытекает из правила признания. Под правилом признания Харт понимает совокупность критериев действительности права, принятых в данном обществе. В большинстве правовых систем это — формальные требования к порядку принятия, иерархии источников права [2, 102 ─ 112].

Правило признания Харта сравнивают с основной нормой Кельзена, однако в целом концепция Харта не является отображением английской почві чистой теории права [1, 81].

. Эта обусловленность содержания права природой человека направляет, по мнению Харта, к наличию стержня здравого смысла в теории естественного права.

В концепции Г. Харта отмечена причинная связь между природными условиями человеческого существования и содержанием права. Однако автор не связывает с этими условиями юридическую действительность закона, что и отделяет его концепцию от теории естественного права. Потенциал существования содержательных критериев действительности права Харт признает только в случае, если они установлены положительным законодательством. Но, тут же формальные критерии действительности права являются обязательными компонентами правила признания в любой правовой системе. В тех странах, где предусмотрено содержательные требования к праву, они работают вместе с формальными.

Список использованной литературы

1. Туманов В.А. Неопозитивизм в буржуазной теории права./ В.А. Туманов – М.: Эсмо, 2007 – 332с.

2. Харт Х.Л.А. Концепция права./ Л.А. Харт Х. — М.: Сфера, 1998. – 443с.

3. Дворкин Р. О правах всерьез / пер. с англ.; под ред. Л. Б. Макеева. – М.: РОССПЭН. 2004. – 445с.

4. Ветютнев Ю. Ю. О правопонимании Рональда Дворкина/ Ю. Ю. Ветютнев // Журнал российского права. – 2005. – № 10.

5. История политических и правовых учений / под общ. ред. В. С. Нерсесянца. – М.: Издательская группа НОРМА–ИНФРА-М, 2002.

6. Лошкина С. М. Краткий словарь иностранных слов. / С. М. Лошкина– М.: Рус. яз., 1988 – 3131с.

7. Мальцев Г. В. Нравственное основание права. / Г. В. Мальцев — М.: Изд-во Современный гуманитарный университет, 2009. – 332с.

9. Нерсесянц В. С. Философия права. / В. С. Нерсесянц — М.: Норма, 2008. – 211с.

10. Оглезнев В. В. Истоки современной аналитической философии права/ В. В. Оглезнев // Вестник Томского государственного университета. -2009. — № 4(8).

11. Филиппова И. С. Позитивистская интерпретация теории правового государства: право как институт имплицитного ограничения государственной власти / И. С. Филиппова // Вестник Российской правовой академии. — 2007. -№ 2.

Правовая теория Харта развита в русле аналитической юриспруденции, которая восходит к Бентаму и Остину.

Отходя от определения права Остином как "приказа суверена", Харт вместе с тем критикует и естественноправовые теории и характеризует естественноправовое положение о том, что "несправедливое право — это неправо" как парадокс, преувеличение или "просто ошибку"[1283]. Подобное утверждение, замечает он, равносильно такому же ошибочному утверждению, что "законы — это не право"[1284]. В этих суждениях Харта как раз весьма отчетливо проявляется легистская суть его неопозитивистской концепции правопонимания.

В своем учении о праве Харт исходит из того, что минимальной целью социальной жизни людей является выживание. С этим, согласно Харту, и связано наличие разумных оснований к тому, что право и мораль должны содержать определенные нормы поведения. Под такими нормами Харт имеет в виду нормы (правила) о защите личности, собственности и взаимных обещаний (т. е. договора). Сама же разумность этих норм обусловлена необходимостью выживания людей (т. е. осуществления их минимальной цели) с учетом наличия таких "естественных фактов", как уязвимость людей, приблизительное равенство людей в физическом и духовном отношениях, ограниченность альтруизма людей, ограниченность количества благ, ограниченность благоразумия и твердости воли у людей.

Эти разумные и необходимые нормы (защита личности, собственности и обещаний) как "само собой разумеющиеся истины содержат в себе не только смысловое ядро естественноправовой доктрины, но, кроме того, они имеют также решающее значение для понимания права и морали и объясняют, почему чисто формальная дефиниция права и морали, которая не учитывает определенное содержание или социальные потребности, оказывается столь неудовлетворительной"[1285].

Здесь Харт стремится отмежеваться одновременно и от естественноправовой позиции (хотя право и мораль он выводит из некой разумно понятой естественной необходимости), и от Кельзена с его требованием "чистоты" правовой формальности (хотя во многом его учение находится под заметным влиянием кельзеновского нормативизма).

Но по существу в подходе Харта присутствует и использована именно естественноправовая конструкция обоснования и понимания названных разумных норм, с одинаковой природной необходимостью присущих и праву, и морали. Иначе говоря, эти разумные и необходимые нормы являются морально-правовыми, что, кстати говоря, тоже типично для естественноправовых концепций с присущим им смешением права и морали.

Но наряду с признанием такого генетического родства права и морали и единства их фундаментальных (разумных и необходимых) норм, Харт говорит об их различии: "естественные факты" (незащищенность этих норм, их нарушения) требуют перехода от исключительно моральных к организованным, правовым формам контроля за поведением людей. Право от морали, таким образом, отличается принудительной санкцией. Эти санкции, поясняет Харт, требуются не потому, что без них вообще не было бы мотивов к правопослушанию; они нужны как гарантия того, чтобы интересы тех, кто будет добровольно соблюдать право, не были бы принесены в жертву тем, кто не будет соблюдать нормы без принуждения. Без системы принудительных санкций нормопослушание было бы связано с риском быть обманутым. Перед лицом такой опасности разум требует, чтобы добровольная совместная деятельность людей осуществлялась в рамках принудительного порядка.

С помощью иных (не естественноправовых) аргументов право как принудительный порядок определяет и Кельзен. Но если у Кель-зена право как принудительный порядок (правопорядок) может иметь любое произвольное содержание, то у Харта право как принудительный порядок, как минимум, включает в себя названные разумные и необходимые нормы. Это вместе с тем означает, что данные нормы являются необходимым компонентом любой системы позитивного права (закона).

Отсюда, казалось бы, следует, что без такого минимально-правового (естественноправового) компонента обосновываемое Хартом позитивное право (закон) теряет свое фундаментальное правовое (а у него одновременно и моральное) качество, становится неправом,

несправедливостью. Однако, как мы видели, он возражает против такого юридического правопонимания, поскольку для него как ле-гиста фундаментальное правовое качество заключено не в этих как будто бы непременных нормах, а во властном принуждении, в принудительных санкциях. Декларируемая Хартом необходимость для права названных разумных норм оказывается мнимой, поскольку он в силу легистского правопонимания в принципе исключает различение права и закона (позитивного права) и, следовательно, саму возможность неправового закона. Закон для него не может не быть правом. Любой закон, в том числе и закон без тех разумных норм, которые он столь старательно (и, как оказывается, без пользы для правого дела — для правового закона и справедливости) обосновывает.

Право (позитивное право) по своей структуре, согласно Харту, состоит из правил (норм), которые он делит на первичные и вторичные.

Первичные правовые правила — это правила обязывания. Они возлагают обязанности без учета воли соответствующих лиц. Они связаны с угрозой санкции, которая как мотив должна удерживать от запрещенного поведения.

Вторичные правовые правила предоставляют частную или публичную власть. Правила, предоставляющие частную власть, дают частным лицам способность самим строить свои правовые связи с другими с помощью договоров, завещаний и т. д. Правила, предоставляющие публичную власть, определяют деятельность в сфере законодательства, правосудия, управления. Вторичные правила не требуют от адресатов вести себя определенным образом, а дают возможность отдельным лицам при определенных условиях создавать права и обязанности.

Если бы, говорит Харт в духе мыслимого эксперимента, правовая система состояла бы лишь из первичных правил, она страдала бы такими недостатками, как неопределенность (из-за отсутствия критерия о действии или бездействии соответствующего правила), статичность (из-за отсутствия возможности приспосабливать правила к изменяющимся обстоятельствам), недейственность ее социального давления (из-за отсутствия инстанции, которая могла бы окончательно и авторитетно решить, будет или нет определенным действием нарушено какое-то правило).

Эти недостатки можно преодолеть, по Харту, с помощью вторичных правил, которые действуют как правила о правилах. Так, средством против неопределенности является введение правила признания, которое определяет, как должно быть создано правило, чтобы оно могло быть правилом системы права. Таким правилом признания в простейшем случае может быть авторитетно установленный список (реестр) первичных правил с указанием условий, при которых действуют другие нормы. Средством против статичности правовой системы служит введение правил изменения, которые управомочивают индивидов или группы вводить в правовую систему новые правила и отменять старые. Недейственность системы из первичных правил преодолевается с помощью правил решения, которые придают определенным инстанциям полномочия авторитетно устанавливать, нарушено ли какое-то первичное правило или нет.

В сложных правовых системах правило признания — это не какое-то одно правило, содержащее критерии для действия первичных правил, а целый ряд правил признания, образующих сложную иерархию (из норм Конституции и законодательства). Правило признания, которое дает критерии для действия всех других правил системы, Харт называет "последним правилом ". Оно дает высший критерий для действия правил системы.

В отличие от гипотетической "основной нормы" Кельзена "последнее правило" Харта носит фактический характер и само является правом (действующим правовым правилом).

Соединение (союз) первичных и вторичных норм дает право (правовую систему). Для существования правовой системы, резюмирует Харт, необходимо и достаточно два минимальных условия: "Во-первых, правила поведения, действительность которых установлена последним и высшим критерием системы, должны соблюдаться всеми, а,-во-вторых, правила признания для критериев правовой действительности, правила изменения и правила решения должны действенно восприниматься служащими в качестве всеобщего публичного стандарта официального поведения"[1286] .

В хартовском структурном толковании права отчетливо присутствует ряд неопозитивистских идей и установок кельзеновского нормативизма.

Так, вуалируя этатистские корни неопозитивистского право-понимания, Кельзен считал характерную для старого позитивизма трактовку права как продукта, установления (приказа) государственной власти (суверена) "социологическим" подходом, от которого надо очистить правоведение. Согласно "юридическому" подходу, право как система норм долженствования у самого Кельзена получает свою действительность не от государства, а от "основной нормы".

Подобной логики и схемы придерживается по сути дела и Харт, в концепции которого право как система правил (норм) тоже получает свою действительность не от государства, а от некой фундаментальной нормы — последнего, высшего правила. Придавая этому принципиальное значение, Харт пишет: ". Мы отказываемся от позиции, по которой основой правовой системы является привычка повиновения юридически неограниченному суверену, и заменяем ее концепцией высшего правила признания, дающего системе правил критерий действительности"[1287].

Однако, с точки зрения существа правопонимания, принципиальное значение имеет как раз то, что объединяет старых и новых позитивистов: и те, и другие под правом, которое они по-разному описывают, они имеют в виду одно и то же — приказ суверена.

Понятие философии права, воли, свободы и права

Понятие философии права, воли, свободы и права § 1Философская наука о праве имеет своим предметом идею права – понятие права и его осуществление.Примечание. Философия занимается идеями; она поэтому не занимается тем, что обычно характеризуется как представляющее собою

2. Концепция буржуазного "равного права" при социализме

2. Концепция буржуазного "равного права" при социализме Уничтожение частной собственности и обобществление ее объектов еще не дает искомого коммунистического потребительского равенства. Это, по марксистским представлениям, произойдет потом, при полном коммунизме,

2. Концепция "пролетарского права"

2. Концепция "пролетарского права" Концепцию нового, революционного, пролетарского права как средства осуществления диктатуры пролетариата активно развивал и внедрял в практику советской юстиции Д.И. Курский, нарком юстиции в 1918—1928 гг. Он был также и первым Генеральным

6. Психологическая концепция классового права

6. Психологическая концепция классового права Представления о классовом праве, включая и классовое пролетарское право, с позиций психологической теории права развивал М.А. Рейснер. Еще до революции он начал, а затем продолжал классовую интерпретацию и переработку ряда

2. Либертарная концепция права

2. Либертарная концепция права В 60-е и особенно в 70—80-е годы "узконормативный подход" постепенно терял свое прежнее значение и позиции. Заметно активизировался отход от официального "правопонимания"[557]. Итоги этого отчетливо проявились на проведенном в 1979 г. журналом

7. Онтологическая концепция права Р. Марчича

7. Онтологическая концепция права Р. Марчича Онтологическая трактовка права содержится в философии права австрийского юриста Р.Марчича. Поясняя смысл своего подхода, он писал: "Я представляю строгую онтологию права и признаю в праве как порядке и норме

2.6. Преемственность права как аспект генезиса права

2.6. Преемственность права как аспект генезиса права Проблема преемственности права чрезвычайно актуальна как для историко-правовой науки, так и для политики права, которые очевидным образом взаимообусловливают друг друга. Особую актуальность этот вопрос приобретает

4.2. Субъект права как первичный элемент (аспект) системы права

4.2. Субъект права как первичный элемент (аспект) системы права Проблема субъекта права - одна из актуальнейших в современной юридической науке. Ее особая актуальность, как представляется, связана, прежде всего, с изменением представления о человеке в современном

§ 3. Форми буття права: ідея права, закон, правове життя

§ 3. Форми буття права: ідея права, закон, правове життя Аналіз правової реальності дає змогу виділити в ній такі форми буття права, що у сукупності виражають динаміку правової реальності:а) світ ідей: ідея права;б) світ знакових форм: правові норми і закони;в) світ взаємодій

Тема 12 Інституціинии вимір права. Філософські проблеми права і влади у посттоталітарному суспільстві

Тема 12 Інституціинии вимір права. Філософські проблеми права і влади у посттоталітарному суспільстві Однією з найважливіших функцій права є регулятивна, яка здійснюється внаслідок формалізації поведінки індивідів, тобто поміщення цієї поведінки у певні форми чи рамки,

Ответ Г. Харта П. Девлину

1. Идея права: право власти и власть права

1. Идея права: право власти и власть права Правопорядок как власть закона. Учение о праве является частью социальной философии, рассматривающей эту проблему под своим особым углом зрения, разумеется, с опорой на конкретные исследования юридической науки. Идея права

Юридический неопозитивизм – методология познания права, возникшая в XX веке, в результате восприятия идей философского неопозитивизма и раз­вития принципов юридического позитивизма. Юридический неопозитивизм развивается в русле такого направления юридической науки как аналитическая юриспруденция, представителями которой являются Г. Харт, О. Вайнбергер, П. Колер.

Юридический неопозитивизм возникает в результате трансформации юридического позитивизма, его теоретико-методологические основания фор­мируются во многом под влиянием учения Дж. Остина.

Подобно юридическому позитивизму, аналитическая юриспруденция ис­ходит из восприятия права как системы законов и отраслей права. Причем за­кон рассматривается как словесное выражение мысли законодателя. Аналити­ческая юриспруденция утверждает, что в совокупности законов имеется своя внутренняя логическая связь и своя более или менее совершенная система со­подчинения и распределения. Однако, очевидно, что такого рода система зако­нов не может быть последовательно логической и непротиворечивой, следова­тельно, главная задача юридической науки заключается в том, чтобы добиться более совершенного словесного выражения и смыслового понимания юридиче­ских текстов, тем самым способствовать освобождению системы от противоре­чий и недостатков. Задачи науки, в таком прочтении, не имеют серьезных от­личий от юридической практики, связанной с аналитическим толкованием за­конов в судах или правительственных учреждениях. Следовательно, юридиче­ская наука как аналитическая юриспруденция должна быть отнесена к разряду описательных наук. Поскольку аналитическая юриспруденция направлена на лингвистический анализ догмы права, она сливается с догматической юриспру­денцией.

Разумеется, такого рода подход, в определенном смысле, ограничен, по­скольку едва ли главным его содержанием становятся различного рода дефи­ниции, определения и т.д. Тем не менее, в рамках этого подхода осуществля­ется анализ законодательства, направленный на улучшение исполнения пред­писаний закона.

В качестве первичных правил у Харта выступают законодательные уста­новления, созданные суверенным органом (парламентом), порождающие опре­деленные обязанности, обязательства и правомочия.

В качестве вторичные правил выступают правила признания, правила из­менения и правила вынесения судебного решения. Правила вынесения судеб­ного решения, по сути, являются правилами о правилах, т.е. правилами, кото­рыми судьи, работники гражданской службы, министры и другие лица должны следовать в процессе применения или толкования закона. Правила изменения являют собой согласованные правила, предусмотренные на случай необходи­мых изменений в действующем законе.

Что касается правил признания, то таковые гласят - закон является зако­ном лишь при условии, если он признан таковым, поскольку он исходил из признанного, учрежденного и в этом качестве воспринимаемого источника права. Харт констатирует, что правовая система является эффективной лишь при условии сочетания первичных и вторичных правил.

Харт использует свою классификацию правовых правил в качестве инст­румента анализа различных правовых систем. Например, отсутствие вторичных правил, согласно Харту, есть признак правовой системы примитивного, тради­ционного сообщества. Поскольку там, где нет различения юридических правил, не может быть и парламентского процесса, оказывающего содействие в их раз­личении и обособлении. Если в обществе существуют правила признания, то и чиновники, и рядовые граждане обеспечиваются авторитетным критерием для идентификации первичных правил обязывающего назначения.

Однако в решении проблемы взаимоотношений морали и права Харт вы­ступает как единомышленник Остина. Позиция Харта сводится к следующему: во всех сообществах существует частичное взаимопроникновение в содержа­нии между правовым и моральным обязательством; однако атрибуты правовых правил являются при этом более специфическими и окружены барьером из бо­лее детализированных оговорок, нежели моральные правила.

Концепция Харта, пребывая в русле юридико-аналитической версии со­временного позитивизма, относится к исследовательскому направлению лин­гвистического юридического позитивизма или неопозитивизма.

Критический подход к позитивистской юриспруденции усилился во второй половине XX столетия. К этому времени значительное развитие получили естественнонаучные и общественные науки и сама юриспруденция начала осуществлять более тесную связь с правовой философией, с философской концепцией мира и человека. Философия права на этом этапе под воздействием гуманитарного мышления существенно переосмыслила понимание соотношения права и закона, обогатилась новыми подходами к позитивному праву, к пониманию своего предмета, целей и задач.

Сам юридический позитивизм в этот период совершает определенный отрыв от классического основания, смягчает свою критику метафизики, в некоторых случаях делает попытки опереться на часть ее положений, постепенно трансформируется в неопозитивизм. Появился ряд новых направлений в развитии аналитической юриспруденции. Они, прежде всего, связаны с именами Г. Келъзена (1881-1973) и Г. Харта (1907-1993).

Иными словами, критерия абсолютной справедливости просто не существует.

Г. Кельзен ставит и вопрос о нормативной (обязательной) силе права. Исходным пунктом процедуры создания позитивного права у него выступает основная норма. Она определяет основной фактор правотворчества. Такое возможно вследствие того, что действие правовой нормы обусловлено не фактическими отношениями, а силой другой, более высокой нормы, определяемой как основная. То есть правовую норму как сферу должного можно выводить только из другого должного (более высокой нормы).

Иными словами, правовой характер имеет не каждое принудительное предписание, а только то, которое исходит от властной инстанции, имеет на это соответствующие полномочия. Здесь просматривается явная тенденция позитивизма замаскировать свой государственный абсолютизм.

Присутствует эта тенденция и в философско-правовых изысканиях неопозитивиста Г. Харта — одного из наиболее твердых последователей аналитического направления в юриспруденции.

Г. Харт определяет право как союз первичных правил исполнения обязанностей и вторичных правил признания, изменений и правосудия. Но это его утверждение не помогает установить различие между правовым порядком и любым другим, таким, например, как общественный клуб или религиозный орден, которые также могут иметь первичные и вторичные правила такого рода.

Г. Харт, как и многие другие неопозитивисты, исключает мораль из своих правил признания. Это вызывает критику, ибо социальные и моральные размышления являются важными факторами образования права и не позволяют ему узаконить злоупотребление властью.

Перечисление определенных антропологических констант в целом свидетельствует о тенденции, существующей в неопозитивизме, а именно: стремление ко все большему учету субъективности и эмпирических условий в процессе познания права.

Тем не менее существенной чертой основного принципа позитивизма является государственный абсолютизм, то есть признание единственным источником права государственной воли. Эта черта является определяющей как для классического позитивизма, так и для неопозитивизма.

Читайте также: