Наш умственный строй кавелин кратко
Обновлено: 02.07.2024
При заказе нескольких лотов стоимость пересылки не суммируется, а рассчитывается исходя из общего веса..
Пожалуйста, перед покупкой лота ознакомьтесь внимательно c условиями, с принципами оценки состояния на моем форуме.
Если есть вопросы, требуются допольнительные фото - задавайте. Отвечу оперативно.
На сканах иногда присутствуют артефакты (диагональные полосы) и цветность искажена бывает - это деффект сканирования.
Реальное состояние значительно лучше. Более качественные фото - по запросу.
Смотрите остальные мои лоты: марки, значки, книги, открытки, календарики, монеты, боны и много разного.
К.Д. Кавелин [1]
Наш умственный строй
1875 г.
Наш теперешний умственный строй, если в него хорошенько вдуматься, едва ли не беспримерное явление в истории; верно то, что ни одно из современных европейских обществ не представляет ничего подобного.
Прислушайтесь к толкам мыслящих и просвещенных людей всевозможных направлений и оттенков – и везде услышите одну и ту же жалобу: мало у нас производительности, слишком мало труда, энергии, выдержки. В уме, талантах, способностях – нет недостатка, но они пропадают даром, вырождаются в пустоцвет. Куда ни обратиться, во всем сильно чувствуется недостаток осмысленного и капитализированного труда. Оттого малейшее, ничтожнейшее дело тормозится у нас громадными препятствиями, превышающими силы одного человека. Наталкиваясь на них на каждом шагу, всякий побьется-побьется да и сложит руки и ничего не делает.
Несогласные ни в чем, мы все совершенно согласны в этих сетованиях и расходимся только в объяснении, отчего это у нас так? Одни, большинство, сваливают вину на внешние обстоятельства, другие – на нашу будто бы прирожденную вялость и дряблость, причины которой ищут в этнографических, географических, климатических и тому подобных условиях.
Допустим, что эти объяснения более или менее справедливы. Что ж из этого? Должно быть, на них нельзя успокоиться, когда жалобы не только не прекращаются, а, напротив, из года в год усиливаются. Нам волей-неволей поставлена задача, которая настойчиво напрашивается на решение и которой, видно, нельзя обойти рассуждениями, положим, очень убедительными, о том, откуда она взялась и почему решить ее невозможно. Объяснения, очевидно, не исчерпывают предмета; да они и не могут его исчерпать. Нам нужно дело, труд, работа, то, что возможно, то, что должно быть, а наши рассуждения обнимают только то, что было и есть. Удовлетворить нашим требованиям может только дело, а не умствования. И у нас наступает, если уже не наступил, один из тех фазисов развития, когда мыслящее отношение к действительности, к себе и окружающему стремится перейти в деятельное, творческое. На смене этих фазисов одного другим вертится вся жизнь и отдельных лиц, и человеческих обществ. Работа всегда прерывается остановкой, чтоб подумать о том, что сделано и как вперед вести дело; а потом опять начинается работа.
1. Кавелин Константин Дмитриевич (1818–1885) – виднейший представитель русской общественной мысли, историк, философ, правовед и общественный деятель. Окончил юридический факультет Московского университета (1842). В общественном мнении воспринимается как представитель западнического направления в русской общественной мысли, хотя его взгляды менялись на протяжении жизни. Один из наиболее авторитетных российских либералов XIX в., профессор Московского (до 1848) и Петербургского (с 1857) университетов. Помимо научной и преподавательской деятельности он часть своей жизни посвятил и государственной службе. Так, в 1848 г. поступил в Министерство внутренних дел редактором городского отделения в хозяйственном департаменте, 1850 г. перешел начальником учебного отделения в штаб военно-учебных заведений, в 1853 г. получил должность начальника отделения в канцелярии комитета министров, оставаясь членом учебного комитета военно-учебных заведений.
Оглавление
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Наш умственный строй предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Наш умственный строй
Наш теперешний умственный строй, если в него хорошенько вдуматься, едва ли не беспримерное явление в истории; верно то, что ни одно из современных европейских обществ не представляет ничего подобного.
Прислушайтесь к толкам мыслящих и просвещенных людей всевозможных направлений и оттенков — и везде услышите одну и ту же жалобу: мало у нас производительности, слишком мало труда, энергии, выдержки. В уме, талантах, способностях — нет недостатка, но они пропадают даром, вырождаются в пустоцвет. Куда ни обратиться, во всем сильно чувствуется недостаток осмысленного и капитализированного труда. Оттого малейшее, ничтожнейшее дело тормозится у нас громадными препятствиями, превышающими силы одного человека. Наталкиваясь на них на каждом шагу, всякий побьется-побьется да и сложит руки и ничего не делает.
Несогласные ни в чем, мы все совершенно согласны в этих сетованиях и расходимся только в объяснении, отчего это у нас так? Одни, большинство, сваливают вину на внешние обстоятельства, другие — на нашу будто бы прирожденную вялость и дряблость, причины которой ищут в этнографических, географических, климатических и тому подобных условиях.
Допустим, что эти объяснения более или менее справедливы. Что ж из этого? Должно быть, на них нельзя успокоиться, когда жалобы не только не прекращаются, а, напротив, из года в год усиливаются. Нам волей-неволей поставлена задача, которая настойчиво напрашивается на решение и которой, видно, нельзя обойти рассуждениями, положим, очень убедительными, о том, откуда она взялась и почему решить ее невозможно. Объяснения, очевидно, не исчерпывают предмета; да они и не могут его исчерпать. Нам нужно дело, труд, работа, то, что возможно, то, что должно быть, а наши рассуждения обнимают только то, что было и есть. Удовлетворить нашим требованиям может только дело, а не умствования. И у нас наступает, если уже не наступил, один из тех фазисов развития, когда мыслящее отношение к действительности, к себе и окружающему стремится перейти в деятельное, творческое. На смене этих фазисов одного другим вертится вся жизнь и отдельных лиц, и человеческих обществ. Работа всегда прерывается остановкой, чтоб подумать о том, что сделано и как вперед вести дело; а потом опять начинается работа.
Если наши жалобы не пустые фразы, не праздные слова, а выражение продуманной и прочувствованной потребности, то такому нашему расположению и настроению должны бы, кажется, отвечать наши убеждения и взгляды. Когда человек говорит, что вокруг него мало работают, что он и сам хотел бы потрудиться, но ему мешают разные обстоятельства, надо предполагать, что он считает себя и других способными к деятельности; другими словами, что он допускает не только возможность, но и действительное существование тех условий, без которых она не мыслима. Но на деле оказывается противное. Взгляды, между которыми делятся образованные слои нашего общества на группы, отрицают, прямо или косвенно, самые условия деятельности. Как это ни странным покажется, но это так. В вопиющем противоречии убеждений и стремлений, дела и его предпосылок, и заключается та наша удивительная особенность, которой нет подобной в целом мире. Насущные потребности и здравый смысл толкают нас на труд, на работу, а взгляды, теории отвергают самые основы труда, доказывая, по всем правилам искусства, их несостоятельность и невозможность.
Конец ознакомительного фрагмента.
Оглавление
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Наш умственный строй предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
К. Д. Кавелин. Наш умственный строй. Статьи по философии русской истории. и культуры М., "Правда", 1989
НАШ УМСТВЕННЫЙ СТРОЙ
Впервые -- газета "Неделя". 1875. 9 марта. В начале 70-х гг. К обращается к темам, людям и проблемам своей молодости, заново их переосмысливая. Он связывается с "владетелем чаадаевских бумаг" М. И. Жихаревым и рекомендует его М. М. Стасюлевичу (M. M. Стасюлевичи его современники в их переписке. Т. 2. СПб., 1912. С. 120; статья Жихарева о Чаадаеве опубликована: BE, 1871. No 7, 9). В 1874--75 гг. К полемизирует со своим старинным оппонентом Ю. Ф. Самариным (BE. 1875. No 5--7). В 1873 г. К по просьбе А. Н. Пыпина пишет воспоминания о Белинском. По мнению Д. А. Корсакова, статья "Наш умственный строй" "вызвана мыслями А. Н. Пыпина, выраженными им как в его труде по биографии В. Г. Белинского, который начал печататься с мартовской книжки "Вестника Европы" 1874 г., так и личными с ним беседами К. Д. Кавелина по поводу этого труда об умственных течениях в России сороковых и последующих годов" (3, 1243). В статье К сжато формулирует свое позднее понимание характера русской истории и культуры. Препятствием к самобытному развитию России, связанным со стремлением к некритическому заимствованию европейских достижений, К считает отсутствие, "стертость нравственной личности" (3. 885). 1 Имеется в виду материализм естественнонаучного типа. В начале 70-х гг. К много полемизировал с русским физиологом И. М. Сеченовым. На статьи Сеченова ("Замечание на "Задачи психологии" // BE. 1872. No 6; "Кому и как разрабатывать психологию" // BE. 1873. N2 4) К отвечал рядом писем в том же журнале. См: 3. 650--791. 2 Возможно, речь идет о позиции Ю. Ф. Самарина в отношении книги К "Задачи психологии" (СПб., 1872). См. об этом подробнее преамбулу и примеч. к статье "Московские славянофилы сороковых годов". j 3 Парафраз первого "Философического письма" П. Я. Чаадаева. Ср.: "Общий закон человечества отменен по отношению к нам" (Чаадаев 41). 4 Эта мысль не раз высказывалась в 40-е годы "русскими европеистами", подчеркивавшими единство европейской культуры. См., напр.: "Общность религии, принятой западными народами, условила возможность единой европейской цивилизации" (Грановский Т. Н. Лекции по истории средневековья. М., 1987. С. 6). 5 Речь идет о Реформации. 6 К описывает процесс становления научного знания, характерный для стран с протестантской формой христианского вероисповедания, прежде всего Германии, которую К не случайно называл "классической страной университетской науки" (3. 98). 7 Обстаивать -- заступаться, оправдывать (В. И. Даль). 8 Соображение об оторванности русской мысли, сложившейся в дворянской культуре 40-х гг., от реальных потребностей быта было характерно для русской публицистики конца 60-х -- начала 70-х гг., особенно для демократической критики, иронизировавшей по поводу Руди-ных и Лаврецких, "нескольких тысяч говорунов, читавших Гегеля от нечего делать" (Скабичевский А. М. Сочинения. СПб., 1890. Т. 1. С. 123). При этом в рассуждениях К слышится и полемика с Герценом, говорившим о преимуществах широты русского ума, не скованного европейской мелочностью и жаждой бытового жизнеустройства (Герцен. XIV. 43-44). 9 Здесь явная полемика со славянофильско-почвенническими концепциями, отстаивавшими идею неорганичности для общинной России самодеятельной и критической личности.
Читайте также: