Модернизация стран традиционалистских цивилизаций кратко
Обновлено: 02.07.2024
Современный глобализационный вызов предполагает несколько возможных вариантов ответа. Первый путь заключается в восприятии предложенного формата глобализации, а соответственно, в отказе от многообразия цивилизационных идентичностей. Межкультурный диалог замещается в данном случае монологом. Противоположный подход связан с национальным консерватизмом и заключается в самоизоляции и локализации культур. Цивилизационная идентичность в этом случае, казалось бы, сохраняется. Но перспективы такого самосохранения призрачны. Силы явно не равны. Национально изолированная культура не сможет длительно противостоять всему глобализированному миру. При всей видимой оппозиционности национального консерватизма к глобализму, он, как и последний, исходит из монологичного принципа коммуникативности. Актуальным в этой связи представляется выдвижение такого проекта, который, нивелируя крайности обоих указанных подходов, смог бы синтезировать концепты цивилизационных идентичностей и мировой интеграции. От коммуникативного монологизма следует перейти даже не к диалогу, подразумевающему дуальный характер взаимодействия, а полилогу культур. Постановка такого рода задачи заставляет с самым пристальным вниманием отнестись к генезису нового идейного направления в мировой общественной мысли – традиционализму.
Парадокс заключается в том, что при широком представительстве традиционалистов, традиционализма, как идейного течения, до настоящего времени не сложилось. Традиционалистской идеологии в России в чистом виде никогда не существовало. Нет ее и сейчас. Традиционализм предполагает полицентричность. Он есть единственное учение, отстаивающее цивилизационную вариативность, тогда как другие пропагандируют приоритет одной из цивилизаций над всеми прочими.
Что такое традиция
Без традиции не может существовать никакая общественная система. Само формирование человеческого общества стало возможным благодаря появлению традиций. Именно посредством традиций человек транслировал из поколения в поколение знания и накапливаемый социальный опыт. Трансляционная функция – для раскрытия понятия традиция – ключевая.
Принцип религиозной поливариантности
Еще в профетике Вл. С.Соловьева обыгрывался сюжет о примирении православных, католиков и протестантов, богословские противоречия между которыми, казалось бы, неразрешимы, в борьбе против Антихриста. Такая же парадигма единения может быть выдвинута и в отношении иных традиционных конфессией.
Именно религии составляют основу цивилизаций. Следовательно, цивилизационный полилог должен, прежде всего, осуществляться на религиозном поле.
Возможен ли союз религий
Но как примирить между собой оппонирующие друг другу религии? При всей вариативности локальных культов представления о базовых человеческих ценностях в традиционных религиях удивительным образом совпадают. Универсализм высшего познавательного уровня традиционных религий не означал существования единого универсального ученья. Совпадая на высшем уровне, на среднем и низшем пути познания расходились.
Принцип полиэтничности
Традиционализм утверждает политическую симфонию народов. Каждый народ идентифицируется в нем в качестве высшей органической ценности. Права индивидуума признаются, но ограничиваются историческими сверхзадачами этноса. Традиционализм провозглашает полиэтничность. Он апеллирует к опыту имперских систем, как высшего политического выражения в генезисе цивилизацией, каждая из которых являлась гетерогенным организмом.
Почти все известные в истории империи были полиэтничными. Как только они становились на позиции моноэтнического центризма, незамедлительно следовал их распад. Порожденная действием центробежных сил турбулентность могла привести к гибели самой цивилизации.
Но это не означало отсутствия некого интегрального проекта. Через этот интегральный проект отдельные этносы консолидировались в имперскую систему. Происходило формирование более высокой по отношению к этническому уровню цивилизационной идентичности
Принцип вселенской адресации
Страны, относимые к атлантистской геополитической конфигурации, также обладает собственным традиционалистским потенциалом. Глобализационные процессы столь же противоречат их традиционным системам ценностей, как и в отношении народов континентального пространства.
Нельзя представлять современную глобализацию только как планетарную универсализацию западной цивилизации. Глобализация – антицивилизационна. Она выражает дух мировой энтропии, не связанной с какой бы то ни было цивилизационной парадигмой. В религиозном смысле ей соответствует процесс апостасии. Запад — одна из жертв глобализации. Он, не менее других цивилизационных систем, нуждается в спасении. Другое дело, что западная цивилизация (или ряд цивилизаций, включаемых в западной культурный ареал) ранее других подверглась глобализационной энтропии.
Перед цивилизационно идентифицированным человеком Запада стоят в футурологическом плане те же угрозы, что и, к примеру, перед россиянином. Своей сакральной традицией обладает даже Америка, апеллирующая к освященным протестантской культурой идеомифам колонизации и борьбы за независимость. В этом смысле и американцы являются жертвами глобализации.
Традиционализм есть планетарная, мессианская доктрина. Традиционалистский мессианизм обращен не к какому-то ограниченному географическими, религиозными или этническими рамками социуму, а ко всему человечеству. Только такая доктрина имеет шансы на успех, как проект альтернативного глобализма.
Интеграционный опыт России как историческое основание традиционалистской перспективы
Традиционалистская альтернатива глобализации – не есть утопия. История предоставляет многочисленные примеры государственных систем, функционирующих на основе следования принципам традиционализма. Традиционалистскими являлись, к примеру, как держава Ахеменидов, так и геополитически сменившая ее держава Александра Македонского.
Евразийскую версию имперского традиционализма представляла государственность Чингисхана. Религиозная толерантность монголов зиждилась на допущении о вариативности путей постижения Бога. Они покровительствовали институтам каждой из имеющихся в их империи конфессиональных традиций, включая православную.
Опыт Японии по совмещению традиционности с новейшими научными технологиями может служить наглядной рекламой реализуемости традиционалистского проекта и в современном мире.
России может принадлежать особая миссия в выдвижении традиционалистского проекта. Ее возможности в аккумуляции идеологии традиционализма обуславливаются собственной политрадиционностью. Из современных стран, пожалуй, только Индия может соперничать с Россией в многообразии духовных традиций. Все три мировые религии представлены у ее коренных народов в качестве традиционных вероисповеданий.
Исторически Россия представляла собой в плане этно-конфессиональных взаимоотношений особый тип интегрирующего государства. Ее специфика заключалась в нехарактерном для Запада сохранении этнической идентичности и традиций населявших российскую территорию народов. Ни один народ, включенный в состав империи, не исчез с этнической карты России. Наоборот, многие из них под ее защитой и покровительством смогли достичь более высокого уровня собственного национального самосознания. Имелись прецеденты переселения в Россию целых народов, спасавшихся под скипетром русского царя от этноцида, как, к примеру, буддистов калмыков (XVII в.), или мусульман гагаузов (XVIII в.). Переселенческие потоки направлялись даже из Европы, составив, по статистике за период с 1828 по 1915 гг. – 4,2 млн. чел.
Историческая неизбежность традиционализма
Возникновение традиционализма было предопределено всем ходом исторического развития человечества. Модель мировой истории можно представить в виде циклической триады: традиционное общество – модернизация – традиционализм.
Конечно же, как традиции так и инновации присутствуют на всех ступенях человеческого развития. Однако их соотношение не равномерно. Традиционное общество акцентировано на охранительстве, модернизационное – на изменчивости. Только традиционализм предполагает гармонизацию традиций и инноваций. Он исходит из допущения о принципиальной возможности интенсивного научно-технического развития при опоре на национальные традиции.
Без традиций никакая общественная система не может существовать. Сам по себе феномен hone sapiens непосредственно связан с их формированием. Ведь именно посредством традиций человек передавал из поколения в поколение накапливаемый социальный опыт. Пресечение его подразумевало мгновенную десоциализацию. Не случайно традиция имела ореол сакральности. Она определяла все стороны жизни архаического общества, справедливо идентифицируемого в качестве традиционного. Однако на последующих ступенях развития традиция стала выступать препятствием дальнейшего общественного прогресса. Традиционность и различные традиционные институты стали служить помехой для инновационного приращения. Наступает эра модернизации. Исторически она сыграла важнейшую роль в процессе межкультурной интеграции. Но, на настоящее время модернизационный путь развития, как дискретная, по отношению к национальным культурам, инновационность, себя исчерпал. Разрыв с традицией достиг своего апогея, поставив общественные системы на порог полной утраты идентичности, цивилизационного и национального обезличивания, а потому духовной гибели. Возникновение традиционалистского учения определяется в этой связи законом стремления человечества к самосохранению.
Традиционное общество традиционализма не знало. Определенные его элементы существовали в нем в дорефлекторном формате. Характерно, что традиционалистская идеология получила в настоящее время наибольшее развитие не там, где сохраняются структуры традиционного общества, а, напротив, в тех странах, которые дальше других прошли в направление модернизации. Становление традиционалистского учения исторически определяется законом логики – теза – антитеза – синтез.
Традиционализм, таким образом, синтезирует потенциалы как традиционного, так и модернизационного обществ. Речь вовсе не идет о реставрации первой стадии и полном отрицании второй. Традиционалистский проект стремится совместить цивилизационные традиции и высокие инновационные технологии. В этом и заключается его глобальная историческая перспектива.
Резюме
Формирование цивилизаций исторически было связано с трансляцией традиций. Их вариативность определяла диверсификацию цивилизационных систем. Соответственно, перспектива гибели цивилизаций обусловливается процессом универсализации. Спасение их возможно при выдвижении идеологического концепта, акцентированного на задачах сохранения цивилизационых традиций. Таким образом, именно традиционализм предлагает модель полицентричного мира цивилизаций и межцивилизационного полилога.
Политическая антропология имеет большое значение для понимания политических процессов в обществах, подвергшихся колониальному влиянию. Как правило, изучение трансформации политической культуры колониальных и постколониальных обшеств осмысливалось либеральными западными мыслителями в рамках различных концепций модернизации.
В научном смысле модернизация — это процесс социально-экономического, культурного и политического преобразования традиционного общества в индустриальное, формирования либерально-демократических институтов, правового государства и гражданского общества.
Экономическая модернизация предполагает существенную интенсификацию сельского хозяйства (при значительном сокращении доли занятых в этой сфере), масштабную индустриализацию, развитие транспортных средств, связи и коммуникаций. В несколько раз ускоряется рост ВНП надушу населения, формируется рыночная экономика, которая выходит за рамки отдельных стран и приводит к созданию капиталистической мир-системы.
Изменения в социальной сфере характеризуются развитием урбанизационных процессов (рост городского населения, формирование индустриальных форм культуры), появлением и последующей дифференциацией новых социальных групп и классов (пролетариата, мелкого и среднего бизнеса, буржуазии, занятых в сфере обслуживания и т.д.), сокращением разницы в доходах между элитой и массами и в то же время рос-
По.іиїнче^кля антропо юіия
том горизонтальной и вертикальной мобильности, развитием системы массового среднего и высшего образования, медицинского и социального обеспечения. Как следствие, растет средняя продолжительность жизни (с 30-50 до 70-75 лет), увеличивается общая численность населения, изменяется демографическая модель поведения, уменьшается численность семьи.
Культурная модернизация предполагает создание человека иного типа, ориентированного не на традиционные ценности, а на рационализм.
Различным теориям модернизации посвящена обширная литература. Из изданий на русском языке прежде всего следует выделить: Фурсов А.И. Развитие азиатских обществ XVII — начала XX в.: современные западные теории. Вып. 1—3. М., 1990—1991; Штомпка /7. Со циология социальных изменений. М., 1996. Эйзенштадт Ш. Революция и преобразование обществ. Сравнительное изучение цивилизаций. М., 1999.
Принято выделять несколько волн модернизации. Первичная модернизация затронула в основном общества Западной Европы XV1-X1X вв. К странам второго этапа модернизации обычно относят государства Восточной и Южной Европы, Россию, Японию и Турцию.
Не случайно многие исследователи, начиная с К. Виттфогеля (Witt- foge/1957), находили много общего между восточными деспотиями и социалистическим обществом (Шафаревич 1977; Афанасьев 1989, 1989а; Васильев 1989, 1993; Березкин 1991; Иванов 1993; Фурсов 1995). Кроме упомянутых работ, необходимо отметить еще несколько публикаций: Foget J.A. The Debates over the Asiatic Mode of Production in Soviet Russia, China and Japan //The American Historical Review. 1988. Vol. 93, № 1; Rapp J.A. The Fate of Marxist democrats in Leninist parties states: China’s debate on the Asiatic mode of production // Theory and society.
1987. Vol. 16, № 4; Смирнов И. История с историей // Знание- сила. 1989. № 7; Ну реев P.M. Азиатский способ производства и социализм // Вопросы экономики. 1990. № 3; Угол зрения. Отечественные востоковеды о своей стране. М., 1992; Стариков Е.Н Общество-казарма от фараонов до наших дней. Новосибирск, 1996\ Гринев А.В., Ирош- никовМ.П. Россия и политаризм // Вопросы истории. 1998. № 8; Пивоваров Ю.С., Фурсов А.И. О нынешней ситуации и проблемах изучения российской истории//Русский исторический журнал. 1998. Т. 1,№ 1.
Подводя итоги изложенному, необходимо иметь в виду, что в применении к доиндустриальным и неевропейским обществам познавательная ценность концепций модернизации имеет серьезные методологические ограничения, поскольку большинство из них основаны на абсолютизации экономических и политических принципов капитализма. Процессы модернизации не реализуются автоматически. Очень часто цели прямого воздействия искажаются цивилизационными (если речь идет, например, о воздействии на китайское или исламское общество) или архаическими и традиционными особенностями трансформирующегося общества. Осторожно также следует относиться к одному из основных постулатов модер- низационных теорий (истоки данного предположения — вли- беральной идеологии XIX в.), согласно которому экономическая модернизация обязательно должна сопровождаться постепенной политической демократизацией.
Здесь, скорее, следует разделять определенный скептицизм, которого придерживался П. Сорокин (1992: 336-345). Наконец, у теорий модернизации есть еше один серьезный методологический недостаток. Они рассматривают все изменения только в линейной плоскости, тогда как исторический процесс часто оказывается сложнее прогрессивистской модели и нередко подвержен определенным циклическим флуктуациям.
Мошные пласты достаточно архаичных социально-политических институтов продолжают функционировать. Вероятно, в течение длительного времени они будут существенно влиять на политические процессы в странах с сильными традиционными укладами. Веками сложившаяся политическая культура будет обновляться и модернизироваться медленно и крайне болезненно. В этом плане, очевидно, не составят исключения многие постсоииалистические страны, где клановые, трайбалистские, кастовые, патронажно-клиентные и другие подобные отношения были не изжиты, а только законсервированы. В условиях, когда жесткая, сверхиентрали- зованная партийно-административная система оказалась практически разрушенной, в ряде новых стран СН Г и республик России эти факторы выступают на первый план, обусловливая многочисленные конфликты (Бочаров 1995; Khazanov 1995; Хорос 1996; Афанасьев 1997 и др.). Имеет смысл проиллюстрировать сказанное конкретными примерами того, как прямое перенесение современных политических институтов западной цивилизации в развивающиеся и переходные общества приводит к результатам, прямо противоположным ожидавшимся.
Традиционные правители
(158) Национализм
В отличие от отечественной науки, где национализм понимается как шовинизм, в западной антропологии национализм принято разделять на гражданский (территориальный) и этнический (Геллнер 1991). Этнический национализм является следствием экономической и политической модернизации в мультиэтничных обществах. Индустриализация, а в современности и глобализация ведут к унификации всех сторон образа жизни и культуры, что предполагает рост этнической напряженности и национализма. Примером этого может служить любое азиатское государство СНГ, где партии и движения, возникшие в годы перестройки и после распада СССР, организованы по этническому признаку. Резюмируя изучение постсоветского национализма, A.M. Хазанов приходит к выводу, что схема межнациональных отношений в постсоветском пространстве не изменилась. В целом, по его мнению:
1. Слом коммунизма в Советском Союзе и странах Восточной и Центральной Европы в большей степени был обусловлен влиянием внешней ситуации, нежели вследствие факторов внутреннего развития.
2. Перспективы демократизации в определенной мере опосредованы прежним политическим опытом общества и степенью его сопротивления тоталитаризму.
3. Как на территории бывшего Советского Союза, так и во многих странах бывшего соцлагеря в Европе у власти остались в основном старые коммунистические элиты, вышедшие из прежнего режима. Место русской номенклатуры заняла национальная номенклатура.
4. Несмотря на то, что некоторые атрибуты и процедуры либеральной демократии оказались внедренными в посткоммунистическое общество, бюрократический аппарат, силовые структуры и иные институты прошлого по-прежнему имеют важный вес.
5. В странах бывшего СССР государство продолжает осуществлять произвольный контроль над экономикой.
6. В посткоммунистических обществах национализм заменил коммунизм в качестве господствующей и государственной идеологии.
7. В целом, суммирует Хазанов, социальное пространство для становления гражданского общества в большинстве посткоммунистических стран остается ограниченным (Khazanov 1995: 92-94).
Сакрализация власти
Для традиционных обществ в принципе нехарактерна идея дробимости власти. Правитель является единственным носителем сакрального статуса, любые иные институты власти автоматически воспринимаются как подчиненные ему агенты. В случае попыток копирования западной модели разделения властей, как правило, законодательная власть воспринимается как нежелательный, дестабилизирующий и ненужный конкурент не только самим правителем, но и большинством населения. Поэтому нередко во главе нового посттрадиционного государства становится лидер харизматического толка, облеченный почти неограниченными полномочиями, а руководимая им партия превращается в государственную, монопольную. Хорошо иллюстрируют данную ситуацию, например, практикуемые в ряде африканских государств обновленные формы традиционной клятвы верности. Преданность обещают уже не вождю или королю, а партийному лидеру (не народу, не стране!). Например, в Габоне члены политбюро произносят перед вступлением в должность клятву: "Я клянусь и обязуюсь. быть лояльным и верным генеральному секретарю партии" (Бочаров 1992: 227). В Заире после переворота 1965 г. к власти пришел Мобуту Сесе Секо. Он является главой государства и возглавляет единственную в стране партию (НДР), объединяющую практически все взрослое население страны. В стране существует культ личности Мобуту ("мобутизм") - вождя и отца нации, который выступает в качестве оплота мира и стабильности в стране. "Мобутизм" трансформировался в светскую религию, в число базисных постулатов которой входит обоснование исконности власти Мобуту, соответствие ее традиционным ценностям заирского народа, внешнее подобие президентской власти власти традиционного вождя. Каждый день перед телевизионными новостями идет заставка с портретом Мобуты и со словами: "Заир - одна страна, у Заира одна партия, а у партии один вождь" (Хорос 1996: 32-34). В известной степени схожие тенденции можно было наблюдать в союзных республиках Средней Азии. В газете "Правда" от 25 января (162)1986 г. приводится информация о первом секретаре одного из райкомов КПСС в Дагестане Османове, который "дошел до того, что ему не нравилось, когда называли его по имени-отчеству, и требовал, чтобы обращались к нему "ахюр", что в переводе означает "ваше величество"". В.В. Бочаров цитирует аналогичный пример из "Казахстанской правды" за 1987 г., в котором подобный факт сообщался в отношении первого секретаря Чимкентского райкома партии (Бочаров 1997: 139). Про туркменбаши слагают легенды. Согласно одной из них он, подобно архаическим вождям, смог во время официальной встречи с президентом США, которая проходила на свежем воздухе, разогнать тучи и предотвратить дождь. Еще более впечатляет текст ежедневного утреннего обращения дикторов государственных туркменских телерадиостанций к народу: Аллах благослови нашего вождя. Сохрани ему жизнь на долгие годы и окажи ему содействие во всех начинаниях Туркменистан - моя родина, и, если я нанесу ущерб своему отечеству, пусть отсохнут мои руки, если я скажу что-то плохое о своем президенте, пусть отсохнет мой язык, а если же я изменю своей родине, то пусть прекратится мое существование (Васильев 19986: 173). Семантика данного обращения очевидна и не требует расширенных комментариев. Если в рациональном государстве применение санкций основывается на узаконенном насилии, то в традиционном обществе власть носит священный характер, нарушение сложившихся норм ведет к нарушению равновесия между миром людей и миром сверхъестественных сил, к вмешательству богов и злых духов в дела людей.
Первый и главный тезис: создавать новую экономическую систему следует в единстве и гармонии трёх составляющих - материально-вещественных, финансовых и гуманистических. Перестраивать (модернизировать) следует не только саму реальность, т.е. экономику, но и отношение людей к этой реальности, ибо реформы неизбежно меняют устоявшийся уклад, образ жизни людей в новом обществе.
Насильственное внедрение чуждых моральных ценностей уже имеет результатом потерю духовности, разрушение идеалов и норм поведения у незрелой части русского социума, в поведении которого в последнее время наблюдается повышение эмоциональной напряжённости, агрессивности, чувства тревоги, стремление к эпатажу, выражающемся в нарочитом презрении к национальной истории, национальной культуре и православию, национальным этическим нормам. В экономической области, в сфере труда сказанное выражается в сужении и обеднении трудовой мотивации, неспособности приспосабливаться к новым условиям труда, снижении уровня профессионализма, отсутствии стремления к саморазвитию. И это притом, что, по данным ВЦИОМ, сегодня около 80% работников в России вообще имеют деградированное трудовое сознание, из которого вытеснено многое, что имеет отношение к общественно полезному труду, профессиональному самосовершенствованию и даже пониманию необходимости интенсивно работать ради приличного заработка.
Как же выйти из создавшегося положения? Скажем сразу: никакие меры в области совершенствования экономического механизма, науки и техники, развития (или, наоборот зажима) демократии, совершенствования государственного устройства не выведут нас к благополучной жизни кроме одного-единственного пути – духовного возрождения России. Нужно готовиться к тяжёлой, кропотливой и долгой работе по воспитанию Личности и Гражданина. Предстоит решить сложнейшую задачу принципиального изменения системы экономических и нравственных приоритетов и ценностей, совершенствования законов и их строгого исполнения. Только эта дорога выведет нас из перманентного кризисного состояния, позволит преодолеть дисгармонию в социальных и национальных отношениях и связях человека с природой, достичь экономической и психологической стабильности. Прежде всего, следует остановить происходящие сегодня в нашем обществе негативные изменения личностно-трудовых ориентиров, приведших к снижению грамотности, образованности, потере трудовых и профессиональных навыков, квалификации рабочих и интеллигенции.
Читайте также: