Мифы древней скандинавии петрухин кратко

Обновлено: 05.07.2024

Германские боги

Во время раскопок были найдены колесницы, на которых устанавливался символ божества, объезжавшего свою землю. Эта вотивная повозка из Трундхольма везла солнечный диск. Бронзовый диск покрыт листом золота. Чеканка на золоте изображает спираль, которая считалась знаком солнца в бронзовом веке

Из походов на Рим скандинавы возвращались с богатой добычей. Драгоценные кубки из стекла они помещали в могилы, чтобы умерший мог пировать на том свете

Книги - скачать, советы, литература запись закреплена

КНИГИ ПО ДРЕВНЕЙ ИСТОРИИ
Название: Мифы древней Скандинавии
Автор: Петрухин В.Я.
Жанр: Германо-скандинавская мифология
Описание: Книга в популярной форме знакомит читателя с картиной мира скандинава-язычника - такой, какой она предстает в памятниках мифологии и эпоса ("Эдда" и саги), а также в памятниках древнего изобразительного искусства и религиозного культа, открытых археологами.
Культура германцев в эпоху Великого переселения народов и скандинавов в эпоху викингов (варягов) была непосредственно связана с культурой славян и Руси, поэтому в книге сопоставлены мифы и предания скандинавов и Древней Руси.

Мы всегда рады честным, конструктивным рецензиям. Лабиринт приветствует дружелюбную дискуссию ценителей и не приветствует перепалки и оскорбления.

Я считаю, что данную книгу нужно запретить для чтения лицам со слабо развитым критическим мышлением. Не могу понять как в книге про скандинавскую мифологию можно приплести славянскую тематику. Автор убежден, что древнее название Швеции - Свитьод - созвучно слову Скифия (Скифия, Карл!). В текте очень много собсвенных мыслей автора, без указания источников. В целом ощущение будто автор просто хочет насрать в мозг выдуманной чушью. Радуют лишь иллюстрации, текст легко читать, но огромное количество бредовых мыслей.

Чащин Андрей Сергеевич очень грамотно и красиво все изложил! Абсолютно согласна с тем, что книга никуда не годится. Читайте лучше "Старшую эдду"! Вот где красота!

Книга была долгожданной, но не оправдала ожиданий. Во-первых, качество издания не блещет: бумага газетная, тонкая, серая. Контраст с текстом небольшой. В целом, выглядит очень дёшево и никак не тянет на свою цену. Обложка явно для привлечения покупателей! Иллюстрации по бокам каждой страницы не несут никакой нагрузки и только делают поля шире. Лучше бы тексту уделили больше места, не пришлось бы занимать 450 страниц.
Слог автора сначала тоже не порадовал. Ближе к середине книге вроде привык, стало вполне читабельно. Немного напрягает постоянное сравнение древнескандинавской мифологии с преданиями Ветхого Завета, а также с мифами и верованиями других народов. Кажется, что вся книга построена на сравнении, а также на описании и перефразировании того, что было изложено в Старшей и Младшей Эдде.
Подобные книги стоит читать людям, которые уже сталкивались со скандинавским эпосом, иначе книгу не переварить. "Мифами", как они есть, здесь и не пахнет. Тут читатель найдёт много кропотливого и дотошного анализа и научных выкладок.

В книге представлено много иллюстраций, вот некоторые из них:

Я читал издание 1993 г.

Стиль - это дело вкуса, и лично мне манера изложения господина Петрухина не особо понравилась. Этакий высогомудрый слог посвященного человека, смотрится довольно нелепо рядом со слабой структурированностью текста и серьезными логическими ошибками. Автор видится мне самоиспеченным Снорри Стурлусоном, который дает себе право писать запутанно, оправдывая тем, что это мифы такие, а читатель должен разобраться сам. О том, что читатель должен разбираться, идет прямым текстом. Собственно, зачем в таком случае читателю знакомиться с трудами господина Петрухина, а не с первоисточниками, и в чем труды вообще состоят - этот вопрос остается для меня открытым.

Цитаты из текста с моими комментариями.

"Зияющей бездне Гиннунга гап (sic!) - Равновысокий дает другое название - Нифльхейм. [. ] раньше этой холодной Бездны, расположенной на севере, на юге существовала Страна огня, Мусспель". Первое замечание, Нифльхейм это никак не Мировая Бездна. Второе, как у Петрухина Мусспель мог возникнуть раньше Мировой Бездны? Третье - какой Бездны - Гиннунгагапа или Нифльхейма? Если это одно и то же, то как у Петрухина Мусспель мог стать частью того, раньше чего он появился? И еще - на севере ЧЕГО? Четвертое, стилистическое - почему порядок повествования у Петрухина не совпадает с порядком создания мира? Пятое - почему ключевая фраза о слиянии двух стихий появляется лишь на третьей странице текста в середине абзаца?

"Мир, основанный на крови, [. ] обречен на конечную гибель, - ее ждут и страшатся и боги, и люди" - ошибочная графоманская отсебятина. Такие мысли могут посетить лишь головы хилых заседателей библиотек, а не могучих скандинавских воинов.

"Первоначальный мир, таким образом, представлял собой подобие геометрической фигуры, ориентированной по сторонам света; земной круг, четыре стороны которого были приподняты в качестве опор, оказывался одновременно и квадратом." Я рад, что Петрухин может позволить себе так писать. "Вот такая вот очень замысловатая фигура представляет первоначальный мир, ее еще мандалой называют некоторые." Это стиль выпускницы института благородных девиц, а не человека, изучающего верования людей, которые любили подбрасывать младенцев на копье после грабежа очередной европейской деревушки.

Насчет сложности мифов. Дело в том, что не могли они быть сложными у носителей - равно как не может быть сложной "рабочая" информация. Древние скандинавы передавали мифы как умели, т.е. на мой взгляд имеет место не запутанность мифологии, а ее словесное описание, оставляющее пространство для трактовок. Поэтому необходимо оставлять лишь наиболее вероятные трактовки, пусть они и не окажутся точными. Примерно так: древний видит образ пламени свечи во тьме, пишет "свеча", а современные ученые добавляют, утрируя, "парафин, воск, перегонка нефти, предельные углеводороды". Иначе говоря, если система образов у древних была выстроена, то у Петрухина какая-то каша.

Петрухин В.Я. "Мифы древней Скандинавии"

Владимир Я́ковлевич Петрухин (род. 25 июля 1950, Пушкино, Московская область, СССР) — советский и российский историк. Доктор исторических наук (1994), профессор кафедры истории России средневековья и раннего нового времени факультета архивного дела Историко-архивного института РГГУ. Ведущий научный сотрудник отдела истории средних веков Института славяноведения РАН (член специализированного совета), член Археологической комиссии древностей.

Петрухин В.Я. "Мифы древней Скандинавии"

Книга в популярной форме знакомит читателя с картиной мира скандинава-язычника - такой, какой она предстает в памятниках мифологии и эпоса (.Эдда. и саги), а также в памятниках древнего изобразительного искусства и религиозного культа, открытых археологами. Культура германцев в эпоху Великого переселения народов и скандинавов в эпоху викингов (варягов) была непосредственно связана с культурой славян и Руси, поэтому в книге сопоставлены мифы и предания скандинавов и Древней Руси.

Мифы древней Скандинавии

Миф и средневековая культура. Почему скандинавы сохранили свои языческие мифы

Действительно, христианская цивилизация проникала в среду викингов и завладевала в первую очередь душами и мыслями тех, кто более всего нуждался в едином Боге и едином законе — правителей, конунгов (как именовали своих властителей скандинавы) и князей, а также их дружинников. Уже упоминавшийся норвежский конунг Олав Трюггвасон стремился крестить не только Норвегию — в саге о нем говорится, что именно он уговорил князя Владимира принять крещение, когда вернулся из Константинополя на Русь. Конечно, родоплеменная знать всячески противилась попыткам низвергнуть языческих богов — ведь они считались предками аристократических родов. Но сила и даже сочувствие народа были на стороне новых правителей, а не старой знати.

Недовольные политикой правителей скандинавы бежали из тех стран, где новый закон изменял старые племенные обычаи. Местом такого убежища с IX века стал остров Исландия. Переселенцы там жили хуторами, без конунга, опираясь на старые племенные обычаи. Все важнейшие дела решались на регулярно проводившемся народном собрании — альтинге, где мудрые люди, помнившие все неписаные законы — законогово-рители — решали тяжбы между исландцами. Родовитые исландцы выполняли функции жрецов — годи — прямо на своих усадьбах, где располагались и святилища. Исландцам удалось на время бежать от власти конунга, но не удалось бежать от традиционных в племенном обществе родовых распрей. Убийство во время распрей каралось в Исландии самым страшным, по племенных понятиям, наказанием — изгнанием; изгой оказывался вне закона, его мог убить первый встречный. Но и это не останавливало своевольных исландцев — распри множились, родоплеменному строю приходил конец. И морские просторы уже не могли оградить остров от власти конунга. В 1000 г. конунг Олав Трюггвасон явился в Исландию и потребовал, чтобы островитяне приняли крещение. Тогда собрался альтинг и принял мудрое решение: чтобы избежать кровопролития, все должны принять христианство, но на хуторах можно отправлять прежние языческие культы. Конечно, язычество не долго сохранялось в Исландии. Но необычная для средневекового мира веротерпимость исландцев привела к тому, что достижения христианской цивилизации, в первую очередь — письменность, были использованы самым удивительным образом. Исландцы-христиане записали свои языческие песни и саги, мифы и эпос. Другие народы, не имевшие письменности до принятия христианства — как греки и римляне, — как правило, не делали этого, ибо для их христианских писателей языческие боги уже стали бесами — нечистой силой. Лишь у другого островного народа — ирландцев — был записан их мифологический эпос.

Древний хутор в Исландии, где вырос самый знаменитый исландский писатель Снорри Стурлусон.

Такие бляшки украшали шлемы скандинавских воинов.

На этих пластинах VIII века из Швеции изображена процессия воинов и борьба с чудовищами.

Один обосновался в Сигтуне (раннесредневековой столице Швеции), поставил там двенадцать правителей и воссоздал те же законы, что были и в Трое. Его сын Ингви стал конунгом в Швеции, и от него происходят Инглинги.

Затем Один пошел войной против ванов, но те не были застигнуты врасплох, и победа клонилась то на ту, то на другую сторону. Наконец, асы и ваны договорились о мире и обменялись заложниками — так к асам попали Ньёрд и его Дети Фрейр и Фрейя, а к ванам — асы Хёнир и Мимир. Но об этом еще пойдет речь в главе 4. В Асгарде же, рассказывает Снорри, Один сделал ванов-заложников жрецами-диями.

Далее реальная история вторгается в повествование Снорри. У Одина были большие владения, но римляне уже стали покорять весь мир, и многие правители бежали из своих стран. Один был провидцем и колдуном, поэтому он оставил Вили и Ве в Асгарде, а сам со всеми днями и множеством другого народа отправился на запад, в Гардарики (так — Страной Гардов — скандинавы называли Русь), а потом в Страну Саксов и дальше к морю, где поселился на острове, называемом Островом Одина. Действительно, на острове Фюн в Дании до сих пор есть город Оденсе, который возник на месте, где было в языческие времена святилище Одина. Снорри знал географию Скандинавии и по ней восстанавливал маршрут Одина. Дальше Один двинулся в Швецию, и там асы вступили в состязание с конунгом Гюльви в своих магических искусствах и хитростях. Конунг понял, что ему не совладать с асами, и Один раздал своим дням шведские земли. Здесь ученый исландец совершает, на первый взгляд, промах в своих построениях, ибо среди диев он упоминает Ньёрда, Фрейра, Хеймдалля, Бальдра и… Тора, которого прежде объявил далеким предком Одина.

В действительности, в мифологии все непросто и неоднозначно — представления о старших и младших поколениях богов менялись, и Один стал главой пантеона и отцом всех богов не сразу. Мы помним, что у других индоевропейских народов — греков, римлян, славян — главой пантеона и отцом богов был как раз громовержец. Но для христианина Снорри эта история богов — не главное. Главное для него — показать читателям, что Один был не богом, а смертным человеком, пусть даже и предком королевских династий. Таким его изображали англо-саксонский хронист Беда и другие историки германских народов. Перед смертью сам Один сказал, что отправляется в Жилище Богов, Асгард, и велел сжечь себя на костре. Шведы верили, что он будет жить там вечно. Ему наследовал Ньёрд, а потом Ингви-Фрейр — они были погребены под курганами.

Однако с потомками скандинавских богов стали твориться странные вещи. Фьёльнир, сын Ингви-Фрейра, погиб странной смертью — он перепил на пиру у родича, датского конунга Фроди, и упал в чан с медом; может быть, этот рассказ Снорри отражает древний миф о жертвоприношении, но для читателей христиан это была, конечно, смерть, недостойная потомка настоящих богов. Его наследник Свейгдир дал обет найти Жилище Богов и отправился в Великую Швецию (так норвежец Эйрик хотел найти Одаинсак). Там, на краю земли, он увидел огромный камень — из него вышел карлик (альв) и пригласил Свейгдира войти, если он хочет увидеть Одина. Конунг послушал карлика и исчез навсегда под камнем. Жилище Богов осталось недосягаемым.

Последующие правители из рода Инглингов сами оказывались жертвами колдовства — одна из колдуний навела порчу на род, предсказав, что внутри его всегда будут совершаться убийства. Итак, потомки Фрейра Инглинги не могли равняться с Одином (он-то смог проникнуть и в каменную обитель великанши, когда добывал мед поэзии). Но его способности для Снорри не были сверхъестественны — просто он был мудр, удачлив и умел колдовать. Колдовство не считалось в средние века сверхъестественной божественной способностью — это было умение обманывать, вводить в заблуждение простаков или, что гораздо хуже, умение пользоваться кознями дьявола, вступать с ним в сговор.

Снорри не считал Одина слугой дьявола или бесом — ведь Один жил в дохристианскую эпоху. Средневековый историк и не смог бы ничего рассказать о мифологическом прошлом своего народа, если бы считал языческих богов бесами, а не людьми, жившими в древние времена, — бесов нужно было изгонять, а не рассказывать об их деяниях. Поэтому в русской летописи мы не найдем никаких мифов о Перуне и других богах — для монахов-летописцев это были бесы, обитавшие в идолах (с таким бесом, сидевшим в идоле Фрейра, сражался и знакомый нам норвежский плут, притворившийся богом).

Но нас больше интересуют рассказы Саксона о богах. И здесь изложение мифов во многом напоминает Снорри. Некогда, пишет датский историк, жил человек, именуемый Один, и многие в Европе принимали его за бога. Больше всего любил он бывать в Упсале, в Швеции (там действительно существовал вплоть до XI века главный храм с идолами Одина, Тора и Фрейра). Но столица его, судя по дальнейшему рассказу, была в Византии: Константинополь-Царьград был для жителей Западной Европы таким же средоточием чудес, как Троя. Северные конунги почтили Одина тем, что сделали из чистого золота его идол, даже руки которого были изукрашены золотыми браслетами, и послали истукан в Византию. Один упивался своей божественной славой. Эта слава была, однако, омрачена семейным скандалом. Супруга Одина Фригг позавидовала драгоценностям, которыми был украшен истукан, и, наняв кузнецов, сняла украшения. Один не уступил жене и не только вернул сокровища, но, водрузив идол на постамент, устроил в статуе некий механизм, откликавшийся человеческим голосом на прикосновение.

Можно представить, откуда Саксон взял рассказ об этом чуде: византийские императоры, принимая варварские посольства, пользовались механизмом, поднимающим трон царя под потолок; при этом статуи львов у подножия трона издавали рычание.

Алчность и упрямство женщины — даже если ее муж претендует на божественный статус — не знает пределов: она сошлась с одним из слуг, который хитростью разрушил статую, так что украшения достались Фригг. Оскорбленный Один покинул свое оскверненное обиталище, а некий прохвост постарался занять его место, используя магические обряды, и учредил даже целый пантеон заговорщиков, принимавших, как и он, божественные почести. Однако после смерти Фригг Один вернулся, и лже-Один должен был бежать, а его сообщники были изгнаны.

Поэзия — искусство насквозь мифологическое, ведь оно заставляет весь мир, включая неживую природу, светила и стихии, сопереживать чувствам человека. Но древняя мифология и описывала весь мир, от его начала до конца света, как мир, созданный и населенный существами — богами и духами, подобными человеку, и способными поэтому сопереживать или вредить ему. Древнескандинавская поэзия — поэзия скальдов — была, конечно, далека от современной лирики. Ее сюжеты — битвы и победы эпохи викингов. Исландцы любили своих скальдов, но понять их стихи мог лишь тот, кто хорошо знал мифологию. Вот образец поэзии одного из самых древних и знаменитых скальдов IX века — Браги Старого, которого исландцы даже включили в число богов:

Читайте также: