Мамардашвили неизбежность метафизики кратко

Обновлено: 05.07.2024

Здравствуйте, Сергей. Уже несколько раз возвращаюсь к вашему эссе, и всё никак не хватает времени пообщаться с вами.

"Язык по преимуществу обитает в своей реальности, в которую не всегда пускает сознание".
"Молотком логики колоть орехи познания, совершенно не замечая, что и логика скучная сказка о последнем прибежище разума".
"Мифос в маске Логоса продолжает всё тот же пёстрый карнавал архетипов".

Точнее и не скажешь. В метафоре язык выходит из своей узкой реальности, расширяя ее красками и формами визуального мира, вы правы говоря, что поэзия это говорящее молчание. Достаточно намёка на образ и перед нами разворачивается целый мир. Говоря языком математики, логическое мышление это сложение, а образное мышление - умножение. Я тоже сейчас пишу на тему Бытия и его тени - Небытия. Вот фрагмент того, что получается:

О да, множество я - бегство Бога от пустоты одиночества. Он вырвал свое сердце из тупика совершенства и, превратив его в зеркальный шар, пустил по дороге возможностей. Мы - кривое зеркало Его странствий, Его свобода от Себя.
Точно так же, как мы ищем рай материнской утробы, Бог в наших душах тоскует по Себе. Но переменчивость стала Его второй натурой, Он вдохновился танцами со случаем. Мы как малыши, которых зовут домой, но они еще не наигрались в песочнице.
Или Бог для нас чужак, вероломный лаборант-садовод, заботливый пастух с ножом и ножницами за поясом? А может судья и надсмотрщик, которому все равно, кто ты, или который справедливо мстит за Свою безответную любовь? Неужели Он третье - безличный бульон существования, кишащий формулами становления, где сознающее себя я - лишь претензия на долгосрочное выживание?
Мы способны изучать жизнь букашек, уничтожать и размножать их, но мы не властны над их существом. Так и Бог не властен над Своей Сущностью - быть во множестве лиц и двигаться в разных направлениях. И только небытие на долю мгновения возвращает Его к Себе, напоминая, что Он один и Сам Себе сосед, что Его многообразие - бегство от скуки и маразма вечной идиллии.
Спасаясь в суете от Самозабвения, Он бесчувственным Ничто гонит ворон разочарований. Бог не желает быть заложником Пустоты, предпочитая вечно искать Себя, чем кануть в бездну идей, ценой потери их воплощения. Разве Он невротик, чтобы нуждаться в саркофаге Нирваны или жаждать полного растворения в тягучей патоке блаженства?
Богу нравятся контрасты, он Мастер чувств, и то, что мы зовем развитием, движением к высшему состоянию, на самом деле расширение игры света и тьмы, радости и печали, экстаза и боли. Борьба добра со злом - интрига для глупцов и данность для мудрых. Не получится быть только творцом или созерцателем, разрушитель тенью следует за нами, ведь созидаем или бездействуем, в любом случае, губим другие возможности.

Вячеслав, это будет шикарное по выразительности эссе. Вы очень верно сгущаете смыслы. Такие сочные метафоры на грани поэтического афоризма, не теряя точности понятия, захватывают. Короткие как кинжальный удар фразы, будоражат воображение. Вы явно поймали новый для вас драйв. Раньше вы делали дальний академический вираж. Теперь чувствуется яростный и зоркий поэт. Пишите, с большим нетерпением жду в готовом виде.
И спасибо за оценку моего текста, которым я не вполне доволен. Сами знаете, всегда остается осадок недосказанности, но в недосказанности своя скрытая полнота.

Здравствуйте, Сергей. Спасибо за теплые слова понимания. У меня был хороший учитель - Заратустра. Хороший ученик всегда старается превзойти учителя, но получается ли, судить не мне. Последние два эссе "Путь без цели" и "Бесконечность одиночества" - квинтэссенции того, что я уже писал, с некоторыми дополнениями. Я последовал вашему совету, писать коротко и лаконично, чтобы успеть прочесть за чашкой или между станциями метро. Что ж, если большинство, как Винни Пуха, длинные слова только расстраивают. Но мне кажется, верно усвоить метафору не простое дело, как написал мне один рецензент, что я, наверное, художник и за поэзией скрываю логические ухабы. Он, собственно, и спровоцировал меня закончить давно начатое эссе. Совместить два вида мышления(логическое и образное) и сделать их союз понятным для односторонников, трудная задача. Но кому до этого дело, наверное только таким, как я с вами.

Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

«Метафизические высказывания — это, прежде всего, высказывания об условиях человеческого бытия — так они возникали. Значит, во-первых, метафизические высказывания суть условие поддержания человеческого бытия как человеческого и, во-вторых, они являются условием того, что человек может вообще что-либо познавать. Скажем, утверждение о бессмертии души явно метафизическое; этот предмет, как я уже говорил, не распадается, не делится на части. Наблюдать бессмертие мы не можем. А все, что мы наблюдаем — конечно и подвержено делению, разложению, возникновению, исчезновению и т. д. То есть, другими словами, когда существуют какие-то способы организации человеческой жизни, имеющие форму утверждений или высказываний о чем-то, чего нет в опыте, о каком-то особом пространстве и времени, в которых предметы живут совершенно иначе; их жизнь в этом пространстве и времени не наблюдаема, не поддается рассуждению, основанному на опыте.

«Метафизика появилась потому, что само отношение человека к сверхъестественному есть тогда его формирования в качестве человека; с этого открытия можно датировать появление человечества. Человек создает себя в качестве человека через отношение к чему-то сверхчеловеческому, сверхъестественному и освящаемому (то есть священному), в чем хранится память поколений — там закодирован весь опыт (указания относительно того, как поступать, кого брать в жены, чтобы избежать кровосмешения, а это очень трудная штука, сложный вопрос — система родственных отношений в первобытных условиях). Следовательно, в каком-то смысле язык сверхъестественных предметов — не язык каких-то якобы существующих конкретно тотемов, а чего-то другого. И он является тиглем человекообразования.

📖 Мераб Мамардашвили - Введение в философию. Необходимость себя. "Что Вы собственно имеете в виду, когда говорите, что занимаетесь философией?" – вот вопрос, и все, что последует ниже, будет своего рода объяснением с читателем по этому поводу. С одной предваряющей оговоркой: это лишь попытка передать путем рассуждения вслух некую манеру или угол зрения, своего рода устройство моего глаза, относительно видения вещей.

Я уже ввел некоторые сцепления категорий: свобода и необходимость, бытие и сознание… Показал, средствами чего, рассуждениями о чем являются эти понятия. Повторяю, философы никогда не решали детский вопрос о том, что первично — дух или материя. Такого вопроса не было вообще.

Нет ничего такого:, -что можно было бы раз и навсегда принять как правило. И потому философия будет вечно жить и говорить, казалось бы, об одном и том же. Человек находится не в ситуации абсурдного мира (как это экзистенциалисты иногда описывают), а в более ужасной ситуации, из которой вырастают все другие частные ужасы. Я назову этот ужас ситуации — ужасом конкретности. Ужас бытия человеческого состоит в том, что ничто существенное не вытекает ни из каких правил, ни из каких законов, оно должно быть конкретно, вот здесь установлено и понято. И это каким-то чудом согласованно понимается людям — Но и согласование — чудо.

Существует масса таких вещей. И в том числе они есть в мышлении (но не на поверхности). Философы могут уйти бесконечно далеко в эзотерическую, часто специфицированную утонченную логику собственных теоретических понятий. Скажем, это видно в хорошо построенной эпистемологии, то есть теории познания. Когда, во-первых, все сделано очень технично и профессионально, и, во-вторых, по абстрактности ничем не хуже любой квантовой физики или теории относительности.

В прошлый раз я пытался описать аппарат и проблемы философии, опираясь на понятие сознания. При этом понятие сознания для меня не имело самостоятельного значения: просто я хотел воспользоваться им, чтобы показать, из каких проблем и дисциплин состоит философия, какие она имеет внутри себя разветвления и пр.

Как известно, наблюдение совершается в человеческих головах, которые сменяются в пространстве и во времени. То есть состояния наблюдения, отношения к миру сменяются не только внутри одной головы, но они еще существуют в пространстве — в различных головах и в смене поколений. И для того, чтобы эти головы высказывали о мире что-то объективное, в предприятии, называемом наукой, вводится конструкция непрерывного и однородного опыта. Данная конструкция является просто предпосылкой, из которой, тем самым, следует, что хотя реальное наблюдение дискретно (мы ведь не наблюдаем непрерывно), должно быть допущено непрерывно функционирующее сознание, чтобы предмет наблюдался в любой момент времени и в любой точке пространства. Поэтому и говорится, что природа универсальна и однообразна. Без разрывов и темных мест. Например, когда проводится научный эксперимент, то обязательно предполагается, что ставится он в некотором пространстве непрерывного и однородного наблюдения.

Здесь и содержится философская предпосылка (о ней я частично уже говорил) некоего сверхмощного гипотетического интеллекта, который непрерывно наблюдает и, более того, в любом акте наблюдения способен удерживать все точки мира. Человек же этого не может сделать.

Человек не наблюдает непрерывно: во-первых, у него дискретное многообразие сознания и, во-вторых, он не может охватить весь мир, потому что тратит на это время. А время — конечно. Охват же бесконечности гипотетическим интеллектом является условием того, что можно формулировать суждения о мире, о конечных предметах. Например, в математике при рассмотрении некоего множества объектов совершаются определенные операции. Чтобы построить суждение, предполагается, что та или иная операция может быть повторена бесчисленное число раз в том же самом виде, хотя проделать этого не может никто. Но мы предполагаем операцию в завершенном, актуально бесконечном виде и тогда можем формулировать понятие порядка и числа. Мы ведь ничего при этом не говорим в математике о наблюдении, о сознании. Мы говорим о числах. Но что-то допущено, уже есть какая-то предпосылка, относящаяся не к числу, а к самому способу рассуждения о числах. Предпосылка, позволяющая формулировать какие-то законы (математические в данном случае).

Основные проблемы, которые автор поднимает в главе, следующие: как возникла философия и что есть человек.

Как родилась философия?

Мамардашвили говорит о том, что философия возникла в разных частях света и везде она выросла из мифа. Основные отличия философии от мифа: философия - это самостоятельный акт мышления, лишенный ритуальной или священной окраски, у которого есть имя и дата, миф – это многотысячелетняя коллективная и безымянная традиция.

Философия начинается с вопроса: почему в мире есть нечто, а не – ничто? Философия есть удивление тем, что в мире вообще существует некий порядок.

Что такое человек?

То, что мы называем человеческим в человеке не от природы, он сам в себе развивает эти качества. Если животному дан некий саморегулирующий механизм (ему не надо ничего решать, не надо познавать различие между полами, постигать истину, потому что для него нет истины и не-истины и пр.), то человеку природа чего-то не додала, и эту пустоту он заполняет сам, вводит некое неприродное основание, что порождает в нем человеческий эффект. Привязанность и память — отличие человека от животного. В этом устанавливается связь человека с чем-то вневременным, или сверхприродным, или сверхъестественным, так возникает идея Бога, символ Бога. Человек от Бога, поскольку то, что мы называем человеческим, неприродно.

Философия есть учение о философии

Философия есть учение о бытии

Философия есть наука или учение о мышлении

Кроме того, Мамардашвили добавляет к первому вопросу философии (почему есть многое, а не одно?) второй: почему есть многое, а не одно?

Мысль, которую повторяет Мамардашвили из статьи в статью — о том, что язык философии не следует понимать буквально, его нужно изучать, почти как иностранный язык, поскольку слова, используемые философами, приобретают иные смыслы в их концепциях. Чтобы понять значение используемых ими терминов, нужно пройти путь философствования с каждым из них.

Читайте также: