Любовь поэта шуман кратко
Обновлено: 05.07.2024
Первая группа из пяти песен является экспозицией цикла.
Это зарождение чувства любви, восхищение и упоение возлюбленной.
Следующие две песни -
это переломный момент в сюжетной линии цикла.
В первой из них назревает предчувствие конфликта,
вторая же, где говорится о предательстве возлюбленной, является драматургическим центром всего цикла.
Следующая группа номеров -
это реакция героя на измену возлюбленной (она вышла замуж за другого):
он ищет утешения на лоне природы (№10, №12),
пытается взглянуть на случившееся как бы со стороны (№11). Поэт прощает свою возлюбленную.
Герой пытается вернуться к жизни, во всей ее пестроте и фантастическом разнообразии.
Все свои разочарования, боль и скорбь он хотел бы и опустить на морское дно.
--------
В сиянье тёплых майских дней
Листок раскрылся каждый.
Во мне тогда проснулась
Любви и ласки жажда.
В сиянье тёплых майских дней
Звенело птичек пенье,
И я поведал милой
Любви моей томленье.
[:им вундерсцхэнен монат маи]
Цветов венок душистый
из слёз расцветает моих,
и вздох мой в песне нежной
расскажут соловьи.
Тебе за любовь, малютка,
все цветы отдать я рад,
пусть немолчно звонкие трели
в саду твоём звучат.
[:аус меинен тхр)нен сприеыен]
И розы, и лилии, солнца сиянье -
во мне вы будили любви мечтанье.
Я вас позабыл - пленён только ею,
она всех нежнее, добрее, милее.
Лишь в ней одной любви сиянье,
и розы, и солнце, и птиц щебетанье.
Пленён только ею,
она всех нежнее,
добрее, милее, милее!
[:дие росе, дие лилие]
Встречаю взор очей твоих -
и скорбный стон в душе затих.
Дарит источник сил живой
мне поцелуй горячий твой.
Склоняюсь я к тебе на грудь -
и счастья близок светлый путь.
Но говоришь: ,-
и горько, горько плачу я.
[:венн ицх ин деине ауген сех.]
В цветах белоснежных лилий
я укрою душу мою,
чтоб лилии спели милой,
как страстно её люблю.
И, полон дрожью желанья,
в сердце ей напев проник,-
нежней её лобзанья
в блаженный свиданья миг.
[:ицх вилл меине сееле тауцхен]
Над Рейна светлым простором,
красуясь в зеркале вод,
величьем древним гордый,
высокий замок встаёт.
В том замке есть картина,
красы обаяньем полна;
согрела светом дивным
мне бурную жизнь она.
То девы облик чудесный,
венок цветов над ней;
а очи, ланиты и губы прелестной -
совсем как у милой моей.
[:им рхеин, им хеилиген строме]
Я не сержусь, и гнева в сердце нет.
Пусть я забыт тобой, пусть я забыт тобой,
но гнева нет, но гнева нет.
Горит огнём твоей красы алмаз,
но в сердце ночь, в нём свет давно погас,-
я это знал.
Я не сержусь, и гнева в сердце нет.
Мне сон зловещий снился:
холодный мрак в твоей душе таился,
я видел змей в твоей груди больной,
и как несчастна ты, друг бедный мой.
Я не сержусь, я не сержусь.
[:ицх гролле ницхт]
О, если б цветы угадали,
как в сердце боль тяжела,
они б со мной рыдали -
и грусть моя прошла.
Когда б соловьи узнали,
какой печалью томлюсь,
они бы мне напевали
нежнее песнь свою.
О, если звёзд далёких
коснётся мой вздох больной,
с небес прилетит высоких
ко мне их светлый рой.
Они страданий не знают,
понятна та скорбь лишь ей,
кто страшно так терзает,
терзает сердце мне.
[:унд вюытен.с дие блумен]
Напевом скрипка чарует,
весельем флейты звенят,
весельем флейты звенят.
Любимая здесь танцует,
невесты на ней наряд,
невесты на ней наряд.
Труба звучит ликованьем,
труба звучит ликованьем,
и песни, и шум, и звон,-
но в них таится рыданье,
но в них таится рыданье
и горести скорбный стон.
[:дас ист еин флэтен унд геиген]
Слышу ли песни звуки,
что пела мне она,-
и грудь задрожит от муки,
немой тоски полна.
И, горем своим измучен,
бегу в лесную даль -
излить в слезах горючих
души моей печаль.
[:хэр. ицх дас лиедцхен клинген]
Её он страстно любит,
но ей приглянулся другой.
Другой тот любит другую
и выбрал своею женой.
А девушка с досады
в мужья того берёт,
кто встретился ей случайно,-
и юношу скорбь гнетёт.
Стара эта песнь, но значенье
хранит она своё:
навек разбито сердце
у всех, кто знал её.
[:еин жюнглинг лиебт еин м)дцхен]
Я утром в саду встречаю
летнего солнца привет,
и шепчут мне что-то цветочки -
я же молчу в ответ.
И с нежною лаской участья
цветы мне шепчут вокруг:
[:ам леуцхтенден соммерморген]
Во сне я горько плакал:
я видел - ты спишь вечным сном.
Проснулся я неутешно -
слёзы всё струились ручьём.
Во сне я горько плакал:
меня разлюбила ты.
Проснулся я - слёзы снова
лились в ночной тиши.
Во сне я горько плакал:
мне снилось - любим я тобой!
Проснулся я, вновь рыдая,
жгучей объят тоской.
[:ицх хаб. им траум гевеинет]
Мне снится ночами образ твой:
ты смотришь приветно, взор склоняя,
и я стремлюсь к тебе с тоской,
у ног твоих рыдая.
Туманит печаль милый твой взгляд,
головка грустно твоя кивает,
и глазки ласково глядят
и жемчуг слёз роняют.
И слово тихо ты шепчешь мне,
даришь мне букет, букет кипарисный,-
но сон исчез, и букета нет,
и слово мной забыто.
[:аллн)цхтлицх им трауме]
Забытой старой сказки
напев услышал я:
звенит она нежной лаской,
в чудесный край маня.
Цветов в огне заката
пестреет там ковёр,
и полон аромата
их свадебный убор.
Там лес поёт зелёный
напевы старых лет,
а ветер птичьи звоны
несёт ему в ответ.
Воздушный рой видений
из недр земли встаёт,
танцует в лунном свете
их лёгкий хоровод.
И листья все сверкают
там в искрах голубых,
причудливо мелькают
лучи огней лесных.
Ручьи бегут, играют
средь мраморных громад,
и влагу отражает
алмазный водопад.
Ах! ах!
Ах, если б мог уйти я
в тот край чудесных грёз,
забыть печали злые,
не знать тоски и слёз.
Мне свет во сне сияет
страны волшебной той,-
но в блеске утра тает
мечты обман пустой,
мечты обман пустой.
[:аус алтен м)рцхен винкт ес]
Вы злые, злые песни,
коварный, страшный сон! -
пусть вас в гробу схоронят,
должен большим быть он.
Что в нём ещё положат -
хочу я это скрыть,
но гейдельбергской бочки
он должен толще быть.
И доски больших носилок
надёжней быть должны,
чем майнцский мост над Рейном,
и крепки и прочны.
Двенадцать великанов
придут из-за синих гор;
им надо быть сильнее,
чем в Кёльне Христофор.
И гроб в глубину морскую
опустят они на дно:
могилой быть для гроба
лишь морю суждено.
Что в том гробу сокрыто -
от вас я не таю:
навек в нём схоронил я
любовь и скорбь мою.
[:дие алтен, бэсен лиедер]
Сюжет: Дни весны вызывают у поэта жажду любви, которой сочувствует вся природа. Из его слез расцветает венок цветов, но милая милее любых цветов. Однако уже первое свидание отравлено горечью печальных предчувствий. Он любуется красотой возлюбленной и сравнивает ее с ликом Мадонны, но прежние сомнения переходят в уверенность, тоску. Любимая выходит замуж за другого и звуки ее свадьбы вызывают рыдания. Теперь все, что напоминает о любви пробуждает острую боль, его мучают страшные сны. Приходит к решению похоронить на дне морском и песни, и любовь.
2. Особенности строения цикла, тональный план.
В цикле 16 песен. Каждая миниатюра передает одно настроение, один оттенок чувства. В цикле есть несколько опорных песен:
Ладотональный план цикла представляет собой как бы замкнутый круг: 1 группа в диезных тональностях (равное число мажорных и минорных, №1 – fis moll), в центре C dur (№7), поворот к бемольным тональностям с преобладанием минора. После №13 происходит возврат к диезным тональностям и последняя (№16) написана в сis moll, тональности доминанты первой песни.
3. Разбор песен: образные группы, форма, характер, жанровые элементы, особенности мелодики, гармонии, фактуры, наличие (или отсутствие) интонационных связей.
Первый раздел (№1 - №7):
Второй раздел (№8 - №16):
Последующие песни передают колебания настроений, мучительные поиски покоя:
4. Значение цикла в творчестве композитора (и шире).
История создания
Расцвет камерно-вокального творчества Шумана относят к 1840 году, когда композитор испытывает небывалый творческий подъем. Ранее он сочинил несколько песен, но в основном уделял внимание исключительно фортепианной музыке. Расцвет песенного творчества принято связывать с его событиями в личной жизни. Именно песня смогла чутко передать чувства и настроение композитора в то время и оказалась наиболее близка для отражения душевных переживаний.
Жанры, к которым обращался Шуман в своем песенном творчестве весьма многообразны – это баллады, детские песни, народные песни, хоры. Широко представлена также и тематика вокального творчества: от патриотических песен до сказочных. Впрочем, любовная лирика всегда преобладала над всеми остальными. Страсть, любовь со всеми ее оттенками и нюансами получила наибольшее отражение в его песенном творчестве.
Для вокальной лирики Шумана характерны следующие черты:
- разнообразные оттенки лирики;
- особый подход к литературным первоисточникам;
- внимание исключительно к романтической поэзии;
- попытки дословно передать смысл текста;
- утрирование декламационных элементов;
- большая роль аккомпанемента, который подчас служит для раскрытия психологического подтекста.
Среди поэтов, на стихи которых Шуман создавал свои песни, выделяются Й. Эйхендорф, А. Шамиссо, Р. Бернс, но более всего его внимание привлекал Г. Гейне.
Интересные факты
Содержание
Музыка
Вокальный цикл включает в себя все характерные черты для вокального творчества композитора. Автор использует декламационную мелодику, чтобы передать всю глубокую погруженность в переживания. В итоге, такое внимание к своим чувствам приводит к полной замкнутости.
Цикл состоит из отдельных номеров, но их соединяет линия внутреннего развития, выраженная в общей композиции песен, а также их расстановке. Каждый номер сжат и передает лишь какой-либо оттенок чувства главного героя. В цикле есть несколько опорных композиций и именно к ним стягивается все драматическое действие.
В целом, миниатюры написаны довольно сдержанно, но за этой внешней сжатостью скрывается вся драматичность ситуации. Вокальная партия при этом необычайно мелодична. Она пронизана народно-бытовыми интонациями. Большую роль Шуман уделяет не столько широким напевам, сколько выразительности речи, которая столь богата тембрами. Композитор внимательнейшим образом изучает поэтический текст, чтобы уделить внимание каждому слову. Это только усиливает число декламационных элементов в песнях. Тем не менее мелодика Шумана весьма напевна и пластична.
Понравилась страница? Поделитесь с друзьями:
Вокальный цикл
История создания
Музыка
В то время как Гейне при всей искренности и силе чувства оценил свою любовь как интермеццо, то есть как короткий преходящий эпизод, Шуман, вложив в свой цикл несколько иной смысл, сделал и иной идейный вывод.
Шумановский цикл представляет своеобразную музыкально-психологическую повесть, раскрывающую душевный мир поэта, круг его мыслей и переживаний. Составленный из отдельных песен, цикл объединяется линией внутреннего развития, которая обнаруживается в общей композиции цикла, в последовании и группировке его песен.
В музыке песен нет ничего внешнего, аффектированного. Сжатая, лаконичная манера изложения не допускает многословия. За видимой сдержанностью, скрывающей драматизм ситуации, остро ощущается пламенность чувств и глубокое целомудрие любовной лирики. Все здесь окутано нежнейшим поэтическим колоритом, лишь изредка в фортепианной постлюдии, в отдельных фразах прорвется нота нестерпимого отчаяния, выдавая таящуюся в глубине души драму. Раскрытию этих тончайших нюансов подчинены все элементы музыкальной речи.
Вокальная линия у Шумана всегда мелодична и пронизана отстоявшимися в народно-песенном и романсно-бытовом искусстве интонациями. Но в целом выразительность вокальных мелодий Шумана коренится не столько в песенности, в мелодической напевности (хотя она безусловно и всегда присутствует), сколько в богатой тембрами и интонациями живой человеческой речи. Отсюда декламационная гибкость шумановской мелодики, ее способность чутко подхватывать и отмечать трудно уловимые эмоциональные сдвиги, колебания настроений.
Из этой основной творческой посылки вытекает исключительная значительность фортепианных вступлений и особенно заключений в песнях. Вступление вводит в эмоциональную атмосферу, в общий колорит песни (в цикле вступлений не так уж много), заключение же дополняет, досказывает, и в этих досказываниях часто содержится психологическое зерно всей песни.
Несмотря на сдерживающее начало, идущее от ритмически ровных ходов баса, внутреннее возбуждение неуклонно нарастает, достигая максимального накала к концу второй строфы. В ней ритмическое дробление в соединении с напряжением поднимающихся вверх секвенций и удлиненностью самих фраз, почти не прерываемых паузами, ведет к непроизвольному ускорению движения, к убыстренному произнесению слов. Одновременно раздвигаются звучащие пласты фортепианной партии, отчего резче проступает гармоническая жесткость диатонических септаккордовых образований.
Однотонная мерность сопровождения заостряет чувство жгучей боли, безысходной тоски:
Лишь на короткий момент, уже в фортепианной постлюдии, эта скорбная самоуглубленность обретает силу открытого патетического высказывания. Но так же быстро, как останавливается ползущее вверх движение, никнут и надолго замолкают приподнятые поначалу интонации речитатива.
С этого момента заметнее становятся колебания настроений, мучительные поиски покоя, забвения.
Интонирование слов на одном звуке — начальные фразы каждой строфы — прием, характеризующий состояние крайней самопогруженности. Призрачно, почти невесомо одноголосное скандирование слов. Из долгих пауз, из самого молчания возникают и доносятся отдаленные звуки. Их воспроизводят отрывистые глухие аккорды фортепиано. В настороженной тишине протекает этот диалог:
В третьей строфе положение партий перемещается, начинает ее фортепиано. Теперь разорванные, сухие фразы фортепианной партии обретают плотность, протяженность. Утяжеленная фактура, густой тембр низких регистров фортепиано, плагальность гармонических оборотов в мрачном es-moll придают начальной фразе третьей строфы характер похоронного хорала. В третьей строфе исчезают паузы между отдельными фразами, нет размежевания партий. В слитном звучании фортепиано и голоса интенсивное драматическое нагнетание происходит одновременно, предвещая близкую кульминацию.
Наряду с фортепианной музыкой вокальная лирика принадлежит к высшим достижениям Шумана. Она идеально соответствовала его творческой натуре, поскольку Шуман обладал не только музыкальным, но и поэтическим дарованием. Его отличал большой литературный кругозор, огромная восприимчивость к поэтическому слову, а также собственный опыт писателя.
В своей вокальной музыке Шуман был шубертианцем, продолжая традиции своего музыкального кумира. Вместе с тем, его творчество отмечено целым рядом новых черт, по сравнению с песнями Шуберта.
Основные черты вокальной музыки Шумана:
Всё внимание концентрируется на интонировании текста, следствием чего становится господство декламационного начала.
В ее музыке получили отражение все оттенки поэтического текста – неясное томление, тревожная вопросительность, лирический порыв. Здесь, как и в большинстве песен, овеянных дыханием природы, господствует песенность и прозрачная фактура, основанная на мелодико-гармонической фигурации.
Основное настроение песни концентрирует фортепианный рефрен, который начинается с выразительного задержания, образующего диссонанс б.7 (из него рождается и вокальный напев). Неясность настроения – томление – подчеркнута ладо-тональной переменностью (fis – A – D), неразрешенной доминантой. Интонация, повисающая на вводном тоне, звучит как бы застывшим вопросом. Вокальная мелодия с легкими затактами и мягкими окончаниями на слабых долях отличается плавностью. Форма куплетная.
Основное настроение стихотворного текста – упорно подавляемое страдание, отчаяние, которое сдерживается громадным волевым усилием. Всю песню пронизывает остинатный ритм сопровождения – настойчивое движение аккордов восьмыми, опирающееся на мерные ходы басов. В самом образе мужественного отрешения и сдержанного страдания, а также в некоторых деталях фактуры и гармонии (диатонические секвенции) есть близость к Баху.
Именно гармонией, в первую очередь, создается ощущение трагизма. Она основана на непрерывной цепи диссонансов. Тональность C-dur, очень неожиданная в драматическом монологе, здесь вбирает множество минорных гармоний (в основном 7-аккордов) и отклонений в минорные тональности.
Гибкая, детализированная мелодия монолога характеризуется сочетанием певучести с декламационностью. Первая ее фраза, с восходящей квартой, звучит спокойно и мужественно, но тут же ход на протянутую bVI, нисходящая секунда, обнажают тоску. По мере продвижения к кульминации (в репризе Зх-частной формы) мелодическое движение становится все более непрерывным. Кажется, что в волнах восходящих секвенций (средний раздел и особенно реприза) уже готово прорваться горе, но снова и снова, как заклинание, подчеркнуто устойчиво и сдержанно, повторяются ключевые слова текста.
Чем ближе к концу цикла, тем более углубляется контраст между соседними песнями – 8 и 9, 10 и 11, особенно 12 и 13. Сгущение мрачных красок осуществляется и посредством перехода от диезных тональностей к бемольным.
[1] 1840 год – год долгожданного соединения с Кларой Вик
[2] Шуберт же нередко писал музыку к стихам поэтов-любителей.
[4] В этом плане она, пожалуй, единственная во всем цикле.
Читайте также: