Кавказский этнический субстрат кратко
Обновлено: 04.07.2024
Хроника военных действий в Южной Осетии и аналитические материалы
Публикации по истории Осетии и осетин
Перечень осетинских фамилий, некоторые сведения о них
Перечень населенных пунктов Осетии, краткая информация о них и фамилиях, в них проживавших
Сборник материалов по традициям и обычаям осетин
Наиболее полное на сегодняшний день собрание рецептов осетинской кухни
В данном разделе размещаются книги на разные темы
Коста Хетагуров "Осетинскя лира", по книге, изданной во Владикавказе (Орджоникидзе) в 1974 году.
Как явствует из предыдущего анализа, западные специалисты, занимавшиеся проблемой этногенеза осетин, на первый план выдвигали языковые данные, реже — данные культуры, преимущественно духовной. Вероятно, каждый специалист порой склонен переоценить свидетельства своей науки в ущерб другим: археолог выдвигает на первый план археологические артефакты, антрополог — антропологические данные, лингвист — языковые. Как тут установить равновесие? В.И. Абаев полагает, что никакого универсального рецепта быть не может. И он, разумеется, прав. Теоретически выверенная и учитывающая международные стандарты троякая постановка этногенетического вопроса, о которой упоминалось выше, не вызывает никаких сомнении. Однако верно и то, что изучение этногенеза каждого народа требует индивидуального подхода. В зависимости от различных обстоятельств решающим может стать какой-либо один этногенетический определитель.
Так, на научной сессии, состоявшейся 6-8 октября 1966 г. в г. Орджоникидзе и посвященной этногенезу осетин, В.И. Абаев во вступительном слове приводил весьма убедительные примеры. Для суждения, скажем, об этногенезе негров США их английский язык не имеет никакого значения, и его можно полностью игнорировать. Решающее значение в этом случае имеет антропология. Если бы даже мы ничего не знали о том, когда и при каких условиях негры попали в Америку, антропологических данных было бы достаточно, чтобы установить, что их ближайшие родичи живут в Африке.
Совершенно другой подход требуется к баскам, живущим на Пиринеях. Для них решающий этногенетический признак — язык. Если бы даже остальные данные, по словам В.И. Абаева, — антропологические, археологические и другие, — не показали ничего специфического, одного языка достаточно, чтобы отделить басков в этногенетическом плане от их нынешних соседей — испанцев и французов /45, с.6/. Как мы помним, этот же показатель был достаточен для Клапрота, Потоцкого, Миллера и большинства зарубежных специалистов при решении вопроса о происхождении осетин.
Однако уже в 1974 г. А.Г. Гаджиев, критически отнесшись к методике своих предшественников, вынужден был признать, что генезис кавкасионского типа, локальные варианты в его составе являются предметами дискуссионными и нередко получают весьма противоречивое, а иногда и предвзятое толкование в исследованиях /62, вып.46/. Н.Н. Цветкова также полагает, что в виду малочисленности выборок в антропологии кавкасионского типа гораздо больше поставленных, чем разрешенных вопросов /63, с.70-71/.
Северо-иранцам было полностью отказано в участии в развитии бронзовой культуры на Северном Кавказе. При этом явно игнорировались индоевропейские мотивы, присутствующие в ней. Собака (волк), олень, лошадь, змея, украшавшие характерные изящные топоры с двухсторонне изогнутыми корпусами — наиболее распространенные тотемы-онгоны киммерийских и скифских племен и кланов /66, T.V6 с.217; 67, с.264, 268, 273; 68, с.147-150, 69/.
Северный Кавказ – самый многонациональный и густонаселенный район Российской Федерации. Естественной границей, отделяющей Северный Кавказ от Закавказья, является Большой Кавказский хребет. Каспийское и Черное моря омывают Кавказ с востока и запада, оставляя прибрежные полосы для проникновения в эту область культурных влияний с юга и севера. В этнокультурном отношении Северный Кавказ рассматривается как часть единой Кавказской историко-этнографической области.
Горные районы всегда были и остаются территориями с очень пестрым этническим составом. Русский географ и этнограф Д.Н. Анучин объяснял это тем, что динамичная среда вертикального мира неизбежно была более мощным катализатором эволюции вообще и человеческого общества в частности. В горах чаще, чем на равнинах, создаются критические ситуации, обостряется борьба этносов за существование. Особенности орографии приводили к тому, что общности людей оказывались изолированными друг от друга горными хребтами, в результате в каждой межгорной долине мог сформироваться свой этнос. На карте народов Северного Кавказа хорошо видно, что этнические ареалы совпадают с простиранием долин в Кавказских горах.
В условиях высокогорья организм человека должен приспособиться к разреженному воздуху и пониженному давлению. Поэтому многие физиологические особенности горных этносов обусловлены способами адаптации к специфическим условиям окружающей среды. Каждое движение должно подчиняться определенному ритму, иначе недостаток кислорода быстро выведет из строя неподготовленные мышцы, заставит задыхаться.
Жителей высокогорий отличает сильное развитие грудной клетки. Это повышает жизненную емкость легких, что является адаптацией к недостаточному содержанию кислорода в воздухе. Ученые, изучающие особенности физиологии жителей высокогорий, отмечают, что в результате увеличения интенсивности обменных процессов увеличивается и общая длина тела. Изменяются пропорции тела и в сторону увеличения длины конечностей. Это можно объяснить тем, что длинные кости имеют больший объем костного мозга, отвечающего за регенерацию клеток крови. К перечисленным адаптивным признакам можно также добавить и довольно низкий уровень кровяного давления из-за большего количества и размера капилляров (особенно в конечностях). Это способствует большему насыщению кислородом всех органов и тканей организма.
Не менее важными признаками адаптации этноса к природным условиям являются стереотипы поведения и особенности быта, проявляющиеся в обычаях и традициях. Одна из самых древних и распространенных в горах традиций – гостеприимство.
Особенности природы горных регионов заставляют людей затрачивать немало усилий на поддержание своего существования. Как правило, земли обрабатывались вручную без глубокой вспашки (особенно там, где развивалось богарное, то есть неполивное, земледелие). Наличие террасированного земледелия в большинстве горных регионов свидетельствует о том, что человек старается использовать весь природный потенциал территории. Поскольку поля могут располагаться на довольно крутых склонах, горец с детства привыкал ходить по склонам и работать на наклонных поверхностях. Понятно, что такой вид землепользования требует больших трудозатрат, при том, что выход продукции остается небольшим. Влияние человека на горные ландшафты столь же велико, как и влияние горного ландшафта на человека.
Кавказские (иберийско-кавказские) языки – условное название около 40 коренных языков Кавказа. Распространены они как на Северном Кавказе, так и в Закавказье и Турции. Небольшие группы носителей кавказских языков имеются в Сирии, Иране и некоторых странах Ближнего Востока. Для этих языков типичны такие черты, как обилие согласных звуков и малое количество гласных; в некоторых языках чрезвычайно развита система склонения (большое количество падежей). Гипотезы о родстве кавказских языков с языками других семей (например, с языками басков Испании и буришей Северного Кашмира) остаются недоказанными.
Коренными для народов Северного Кавказа являются абхазскоадыгейские (абазинский, адыгейский, кабардино-черкесский), нахские (ингушский, чеченский) и дагестанские (аварский, даргинский, лакский, лезгинский и др.) языки. На территории России представлены и такие кавказские языки, как грузинский, абхазский и удинский.
Народы Северного Кавказа носят различные этнические имена – как экзоэтнонимы (этнические имена, присвоенные носящим их народам другими народами), так и эндоэтнонимы (самоназвания). Например, названия, под которыми известны всему миру чеченцы или ингуши, – это экзоэтнонимы, а сами себя они называют иначе: нахчо и галгаи соответственно. Кроме того, у этих двух народов есть общее название – вайнахи. Осетины называют кабардинцев касаги, балкарцев – асы, чеченцев – цеценага, ингушей – мастал.
Северный Кавказ – кочевой перекресток между горами и степью
Само географическое положение Северного Кавказа предопределило его роль связующего звена между Европой и Азией. Это мировой коридор культур и цивилизаций, на пространстве которого издавна перекрещивались дороги многих народов, языков, религий.
В конце II тыс. до н. э. коренное население Северного Кавказа попало под сильное влияние степных племен. В степной части региона в середине I тыс. до н. э. основным населением были скифы. Через несколько столетий их сменили ираноязычные племена сарматов. В начале I тыс.н. э. на обширных территориях Северного Кавказа кочевали аланы, выделившиеся из среды сарматов. Аланами они назывались в византийских источниках, в древнерусских их именовали лесами, в грузинских – осами. Язык аланов принадлежал к иранским языкам. Тогда-то, вероятно, и произошла иранизация культуры и языка некоторых северокавказских народов, например осетин (самоназвание ирон).
В середине I тыс. до н. э. в Причерноморье возникли греческие города-колонии. На Таманском полуострове была основана колония Фанагория, где сосредоточилась торговля с племенами Прикубанья. Греческая культура оказывала влияние на прибрежные районы Северного Кавказа в течение по крайней мере полутора тысяч лет. Исторические памятники этого времени можно увидеть в музее Горгиппии (Анапа).
В 375–378 гг. Северный Кавказ пережил нашествие гуннов. Гунны разбили обитавшие в Предкавказье племена аланов. Часть из них отступила в предгорья Кавказа, объединившись с жившими там племенами, другие были увлечены гуннами и дошли с ними до Пиренейского полуострова и Северной Африки.
В 70-х гг. VI в. до степей Северного Кавказа докатилась волна двигавшихся с востока тюркских племен. Наиболее многочисленным из них были булгары, которые создали в Приазовье и степной части Предкавказья крупное политическое объединение. Булгары были вынуждены покинуть территорию Северного Кавказа и Приазовья под давлением другого кочевого тюркского народа – хазар. В середине VII в. хазары создали крупное раннефеодальное государственное образование Хазарский каганат. Он охватывал огромную территорию Нижнего Поволжья, Северного Кавказа, часть Дагестана, Приазовье и б?льшую часть Крыма. Хазары играли важную роль в политическом соперничестве на Северном Кавказе Византийской империи и Арабского халифата.
Следующей этнической волной кочевников на Северном Кавказе были половцы (кипчаки), тюркский монголоидный народ, пришедший в середине XI в. из Закаспия и Заволжья. Большинство ученых считает, что к концу XI в. половцы окончательно разгромили аланские селения в равнинной части Северного Кавказа, и оставшаяся часть аланов ушла в малодоступную для кочевников-степняков горную местность. Тюркское влияние усилилось в половецкую эпоху (XI–XIII вв.): территория, в пределах которой формировались современные кумыки, находилась на оживленном торговом пути, связывавшем половецкую степь с Восточным Закавказьем.
Владычеству половцев на Северном Кавказе положило конец татаро-монгольское нашествие. В XIII–XIV вв. весь регион находился под татаро-монгольским игом. Алания как государственное объединение прекратила свое существование. Многие племена, жившие в равнинной и предгорной части Кавказа, понесли непоправимые человеческие потери, были дотла разрушены их селения. Часть избежавших гибели коренных народов вынуждена была укрыться высоко в горах.
В Золотой Орде начал формироваться еще один тюркский народ Северного Кавказа – ногайцы, занимающие ныне степи восточного Предкавказья.
Таким образом, на протяжении веков в жизни народов Северного Кавказа происходили важные изменения: трансформировались этнические границы, активно протекали процессы ассимиляции. На этнические процессы на Северном Кавказе в более позднее время оказало влияние столкновение внешнеполитических интересов Турции, Персии, Англии и России.
Источники информации
1. Гумилев Л.Н. Хунны. М., 1993.
2. Дугин А.Н. Основы геополитики. М., 2000.
3. Лавров Л. И. Этнография Кавказа. Л., 1982.
4. Народы Кавказа. Т. 1 / под ред. М.О. Косвена, Л.И. Лаврова, Г.А. Нерсесова, Х.О. Хашаева. М., 1960.
5. Народы России: энциклопедия / гл. ред. В.А. Тишков. М., 1994.
6. Смирнова Я.С. Семья и семейный быт народов Северного Кавказа. М., 1983.
Вопросы и задания
1. Вспомните, в произведениях каких русских писателей, поэтов и художников можно познакомиться с самобытной природой Кавказа.
2. В чем состоят особенности физиологического развития представителей горских народов? С чем они связаны? Как природа гор повлияла на особенности хозяйственной деятельности и быта народов Европейского Юга?
3. Какие народы и когда заселяли Северный Кавказ? Пользуясь картой, перечислите наиболее крупные народы региона. К каким языковым семьям они относятся?
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Продолжение на ЛитРес
Какие даты ориентируют нас в культурной истории региона?
Какие даты ориентируют нас в культурной истории региона? Присутствие человека и следы его деятельности отмечены в этом регионе чрезвычайно давно. Однако представления о духовной жизни местных обитателей позволяет сформировать не бытовой инвентарь, а лишь те предметы
§ 12. финно-угорские народы Урало-Поволжского региона
§ 12. финно-угорские народы Урало-Поволжского региона Финно-угры – автохтонное (то есть коренное, изначальное) население Урало-Поволжья, но их этногенез шел под влиянием соседних народов.Формирование субэтнических группПредки мордвы населяли Волго-Окско-Сурское
§ 13. Татары и башкиры – крупнейшие народы региона
§ 13. Татары и башкиры – крупнейшие народы региона Географическое положение Урало-Поволжья как связующего звена между Европой и Азией, важнейшего перекрестка миграционных путей многих народов, – главная причина появления тюркских народов, башкир и татар, в этом
15.2. Нация как этническая общность людей
15.2. Нация как этническая общность людей Как правило, этнос формируется в догосударственную эпоху. С политическим оформлением этноса, с созданием государства формируется нация. Таким образом, этнос и нация – близкие, но не тождественные понятия.Нация – одна из форм
29 ЭТНИЧЕСКАЯ И НАЦИОНАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА
29 ЭТНИЧЕСКАЯ И НАЦИОНАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА Понятия этнической и национальной культуры иногда отождествляются. Но эти культуры различны.Этносом называют любое национальное сообщество (национальное меньшинство, племя, народность). Этносы существовали всегда, а нации возникли
07.10.09 Касаткина Т.А. Достоевский: структура образа — структура человека — структура жизненной ситуации
07.10.09 Касаткина Т.А. Достоевский: структура образа — структура человека — структура жизненной ситуации Хоружий С.С.: Сегодня у нас доклад Татьяны Александровны Касаткиной по антропологии Достоевского. И я должен сказать в качестве малого предварения, что я особое
Краткая этническая история вайнахов
Краткая этническая история вайнахов Этническая история вайнахов (чеченцев, ингушей, цоватушин) уходит в глубь тысячелетий. В Месопотамии (в междуречье Тигра и Евфрата), в Шумерах, в Анатолии, Сирийском и Армянском нагорьях, в Закавказье и на берегах Средиземного моря
2. Этническая ментальность
2. Этническая ментальность Что такое менталитет, или ментальность? Неожиданный ответ нашёлся в одной из газетных заметок – письме читателя в редакцию. Наш соотечественник, будучи в ФРГ, как-то раз зашёл в кафе. Спустя некоторое время туда же вошёл пожилой немец. И хотя в
4. Этническая ментальность, картина мира и язык
4. Этническая ментальность, картина мира и язык Ментальность отражается в языке на уровне лексики (ключевых слов) и на уровне грамматики (категории и
1. Слово и этническая принадлежность
Среди современных письменных иранских языков важное место занимает и осетинский язык. Предки современных осетин - скифы, сарматы, аланы, известны на территории юго-восточной Европы и степях Евразии с глубокой древности. Они с конца I-ого тысячелетия до нашей эры по существу, уже оказались оторванными от остального ираноязычного мира - Средней Азии и Иранского нагорья. Трудами крупных ученых еще в конце века было доказано, что осетинский язык является прямым продолжением языка скифо-сарматских племен, проживавших на огромной территории от реки Дунай на западе до Алтая на востоке. В результате сложных исторических и этногенических процессов, протекавших здесь, осетинский язык сохранился только на ограниченной территории в районе центрального Кавказа к северу и югу от главного Кавказского хребта. Данная статья посвящена одной из самых актуальных проблем современного осетиноведения, проблеме кавказского языкового субстрата в осетинском языке. Проведен сопоставительный анализ языкового материала некоторых иранских языков и современного осетинского языка в обоих его вариантах (иронский и дигорский).
1. Абаев В. И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. - Ленинград, 1958. - Т. I. - С.133 - 134.
7. Сатцаев Э. Б. Южные диалекты афганского языка: фонетика, морфология. - Владикавказ, 2010. - 156 с.
8. Старостин С. А. Индоевропейско-севернокавказские изоглоссы // Древний восток: этнокультурные связи. - М.: Наука, 1988. - С. 112- 164.
10. Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В. Н. Ярцевой; Ин-т языкознания АН СССР. - М.: Сов. энцикл., 1990. - 682 с.
Осетинский язык относится к иранской группе индоевропейской семьи народов. Иранские языки в свою очередь делятся на две подгруппы - западноиранскую и восточноиранскую.
Языки каждой подгруппы можно разделить на две ветви - западноиранские на северо-западные и юго-западные, восточноиранские - на северо-восточные и юго-восточные. Осетинский язык наряду с ягнобским принято относить к северо-восточной ветви иранских языков.
Новейшие лингвистические исследования в области иранистики позволяют уточнить критерии деления иранских языков на ветви. Например, некоторые памирские языки, относящиеся к юго-восточной ветви, часто обнаруживают с осетинским больше сходства, чем ягнобский, отнесенный наряду с осетинским к северо-восточной ветви.
Наиболее значимыми с точки зрения выполняемых функций иранскими языками являются персидский, афганский (пушту), дари, таджикский, курдский, осетинский и белуджский.
Целью исследования является определение степени влияния кавказского субстрата на формирование современного осетинского языка.
Материалом исследования послужил языковой материал некоторых иранских языков, а также современного осетинского языка в обоих его вариантах (иронском и дигорском). В работе использовался ряд методов лингвистического исследования в комплексе: сопоставительно-типологический метод, анализ и синтез.
Преемниками скифов являются аланы, выделившиеся в I веке до н.э. из среды скифо-сарматского населения Северного Прикаспия, Дона и Предкавказья. В I веке н.э. они поселились в Приазовье и Предкавказье. В 372 году аланы были разбиты гуннами и частично участвовали в великом переселении народов, достигнув Испании и Северной Африки. Сохранившиеся в предгорьях Кавказа аланы на рубеже IX-X вв. создали раннефеодальное государство, которое играло значительную политическую роль в регионе.
Аланы представляют собой среднее звено в языковой непрерывности: скифский - аланский - осетинский языки [5, с.105-106]. В общем, аланская проблема сравнительно хорошо изучена. Мы имеем ясное представление о многих сторонах жизни алан. У вас достаточно также лингвистического материала, позволяющего иметь довольно ясное представление об аланском языке. И надо сказать, что весь этот языковой материал исключительно иранский и в нем не усматриваются вайнахские, адыгские или какие-либо другие элементы. Следовательно, преемственность - скифы-сарматы-аланы-осетины в языковом отношении представляются бесспорной [4, с.126].
Что касается отсутствия в исторической памяти осетин сведений о своих прямых предках, на что указывают некоторые ученые, то было бы удивительно, если бы они сохранились, учитывая условия проживания алан-осетин последних столетий. Даже такие крупные народы, как египтяне, жители Ирака и Ирана, жившие в несравненно лучших условиях, совершенно не помнили о своих великих предках, создавших великие государства - Древний Египет, Вавилон, Элам.
Можно считать несомненным, что не менее двух тысяч лет осетины-аланы являются народом кавказским и находятся в тесных отношениях и взаимодействии с другими кавказскими народами [9, с.36-61].
Такие продолжительные связи не могли не оставить следа в языке и во всей этнической культуре осетин. Следует признать, что кавказский элемент занимает особое место по количеству и глубине связей. Однако переоценка этих связей может привести к неверным выводам.
Говоря о кавказском субстрате в осетинском языке, все лингвисты, как правило, ссылаются исключительно на В. И. Абаева, и серьезно более никто не занимался этой проблемой.
В области морфологии В. И. Абаев обнаруживает коренную ломку древнеиранского склонения, предполагая, что она совершилась под влиянием кавказского субстрата. В древнеиранских языках система склонения была флективной.
В современном осетинском языке склонение агглюнативное, как и в тюркских, угро-финских и некоторых кавказских языках. По сравнению с современными иранскими языками осетинский язык характеризуется развитой падежной системой. Но это не является чем-то исключительным - многопадежность была характерна древнеиранским языкам. В авестийском языке, например, было семь падежей. Есть падежи и в некоторых современных иранских языках.
Анализ осетинской падежной системы показывает, что она сформировалась сравнительно недавно на базе послелогов. Дигорский диалект, отражающий более раннее архаичное состояние осетинского языка, имеет меньшее число падежей, чем иронский. Например, в дигорском нет союзного падежа:
ирон диалект дигор. диалект
ӕмбалимӕ ӕмбали хӕццӕ 'с другом'
Здесь -имӕ - окончание союзного падежа в иронском диалекте, который сформировался на базе сращения слова ӕмбал с древнеиранской частицей совместности ham ӕмбал + ham - (а) - ӕмбалимӕ 'другом c' [1, с.133-134].
Кавказским субстратом считают также несоответствие падежных окончаний единственного и множественного числа существительных, которое вероятнее всего является результатом внутреннего развития языка в сторону унификации. Этот процесс до конца не завершился - в форме направительного падежа закономерность несоответствия нарушается: сӕрмӕ - ед.ч. напр. падежа; сӕртӕм - мн. ч. напр. падежа.
Явления разночисленности и нерегулярности падежной системы наблюдались и в древнеиранских языках, например, в авестийском.
Локативность некоторых осетинских падежей, которую В. И. Абаев считает наследием кавказского субстрата, присуща и древнеиранским языкам. Свойственная осетинскому языку нейтрализация противопоставления именительного и винительного падежей была характерна и для древнеиранских языков, следовательно, ее корни могут восходить к древнеиранским формам.
Система склонения в осетинском языке более близка к тюркским языкам, чем к кавказским (в груз. 6 падежей, мало похожих на осетинские). Движение от флективности к агглюнативному характеру свойственно очень многим языкам, и осетинский здесь не является исключением.
В системе глагола, по признанию самого В. И. Абаева, осетинский язык полностью сохранил свой иранский характер.
Предшествие определения определяемому слову осетинский унаследовал от древнеиранских языков, и этот порядок распространяется на все восточноиранские и некоторые западноиранские языки (в большинстве западноиранских языков определяемое слово предшествует определению).
Идентичная осетинскому языку послеложная система характерна и для многих иранских языков. Например: в афганском языке -коr-па 'из дома', коr-ta 'в дом', коr-сха 'из дома' и в осетинском - хӕдзары цур 'около дома', -ha, -ta, -сха и сиr являются послелогами, и как видно из примера, употребляются одинаково.
Для выяснения первоначального родства основополагающее значение имеет не обогатительный, а основной лексический фонд, носящий в осетинском ярко выраженный иранский характер. Другие иранские языки не столь полно сохранили древнеиранское языковое наследие. Для доказательства наличия кавказского субстрата в осетинской лексике В. И. Абаев в качестве примера приводит семь слов из основного лексического фонда: к'их 'рука', к'ах 'нога', źyх 'рот', byl 'губа', lӕg 'человек, мужчина', bӕх 'лошадь', dur 'камень'.
Этого количества явно мало для обоснования наличия субстрата, к тому же эти лексемы не находят аналогии в каком-либо одном кавказском языке.
При более глубоком анализе вышеуказанных слов выявляется, что, по крайней мере, пять из них имеют спорную этимологию.
Слово к'ах 'нога' может восходить к праиндоевропейскому кепк 'часть ноги'. Эта основа является индоевропейско-северокавказской изоглоссой и бытует во многих восточнокавказских языках: табасар. g'amg - 'колено', лезг. к'ипык' 'шиколотка' и т.д. [8, с.118].
Слово byl 'губа' родственно персидскому lab 'губа' в форме метатезы lab > bal. В. И. Абаев считает, что это слово родственно слову bэ1 'губа' в дидойском языке, а также словам р'il 'губа' в сванском и p'iri 'рот' в грузинском языке. Следует обратить внимание на малое количество сравниваемых языков, а также на узкую семантику сравниваемого слова в кавказских языках. В персидском же языке семантика слова lab полностью совпадает с семантикой осетинского byl: перс.: губа, край, у, у края, на краю, к (при обозначении направления); осет.: губа, край, у, берег.
Что касается слов lӕg 'человек, мужчина', бӕх 'лошадь' и dur 'камень', то приведенные кавказские аналоги далеки от осетинских по фонетике и семантике: dur (осет.) 'камень' и thulg (чечен.) 'камень'; lӕg (осет.) человек, мужчина и lai (чечен.) 'раб'.
Исследования последних лет выявили немалое количество индоевропейско-северокавказских изоглосс, возникших в глубокой древности [8]. Количество их исчисляется несколькими десятками. При исследовании проблемы кавказского субстрата в осетинском языке непременно следует учитывать и этот факт.
Одним словом, работу в отношении наличия субстрата в осетинском языке следует продолжить, чтобы поставить точку над этой сложной и запутанной проблемой. Благо, за последнее время появилось очень много новых исследований по сравнительно-сопоставительному анализу иранских языков.
Этногенез осетинВышеизложенные данные о проникновении и оседании скифов, а затем сармато-алан на Северном Кавказе являются убедительным доказательством наличия двух больших волн ираноязычной миграции в этом районе - скифской и сармато-аланской. Это, конечно, не исключает возможность проникновения на Северный Кавказ отдельных скифо-сарматских племен вне рамок этих больших переселений. В письменных источниках по Северному Кавказу не наблюдается сколько-нибудь заметного разрыва между скифами и сармато-аланами. Скифо-сарматские племенные названия сохраняются вплоть до I в. н. э., когда они покрываются именем алан, что явилось результатом образования аланского союза племен, объединившего под эгидой алан подавляющее большинство скифо-сарматских племен центрального Предкавказья. Поэтому, начиная, по крайней мере с VII в. до н. э., когда часть скифов прочно обосновалась на Северном Кавказе, мы сталкиваемся в этом районе с непрерывной цепью ираноязычных племен, остатком которых являются современные осетины. Этногенез осетин - это, прежде всего результат длительного внутреннего развития скифо-сармато-аланских племен Северного Кавказа.
Однако поскольку этот процесс проходил на территории, которую до появления здесь ираноязычных племен занимали какие-то племена иберо-кавказского языкового круга, то было бы неверно просто отождествлять современных осетин со скифами и аланами и не учитывать роли кавказского элемента в процессе этногенеза осетин. Ошибка многих ученых, занимавшихся происхождением осетинского народа, как раз заключалась в том, что появление ираноязычной осетинской народности на Северном Кавказе они связывали исключительно с фактом переселения алан, игнорируя как роль местных кавказских племен, так и участие в этом процессе скифских племен, предшествующих алано-сарматам в этом районе, и, в первую очередь, исседонов и дандариев.
Таким образом, есть все основания полагать, что процесс языковой ассимиляции местных кавказских племен, носителей кобанской культуры, начался с появлением скифов на Северном Кавказе и был, в основном, завершен ко времени появления алано-сарматов. Исходя из этого, можно считать несомненным, что осетины более двух с половиной тысяч лет являются народом кавказским и находятся в тесных отношениях и взаимодействии с народами иберо-кавказского этнического круга. Совершенно очевидно, что ассимиляция ираноязычными племенами местных кавказских племен не могла пройти бесследно и для языка победившего коллектива, в данном случае осетинского. Это явление не могло не оставить следа и во всей этнической культуре осетин.
На ряд вопросов этногенеза осетин отвечает и антропология, хотя данные этой науки, к сожалению, не могут еще претендовать на самостоятельный характер и на самостоятельное решение этнических проблем. Однако, в совокупности с историческими, лингвистическими и археологическими данными, антропологический материал приобретает важное значение. Именно с этих позиций мы будем рассматривать тот антропологический материал, который собран на территории Осетии и сопредельных районов и который охватывает значительный промежуток времени, начиная с эпохи появления на Кавказе скифов и до позднего средневековья.
Изучению антропологии осетин, было, положено начало еще до революции. Здесь, в первую очередь, следует отметить работы М. А. Мисикова и А. А. Ивановского. Особенно большую работу проделали в этом направлении советские антропологи, из числа которых, (прежде всего, надо назвать Г. Ф. Дебеца, В. В. Бунака, К. X. Беслекоеву, М. Г. Абдушелишвили, В. П. Алексеева и других. Из числа зарубежных исследователей нам известна специальная работа польского антрополога Р. Йендика об аланских черепах из Верхнего Салтова. Не вдаваясь здесь в обсуждение всех вопросов, вытекающих из работ по антропологии осетин, нам хочется лишь остановиться на тех выводах современной антропологической науки, которые непосредственно касаются этногенеза осетин.
Следовательно, эти данные не отвечают на вопрос, являлось ли население, которому принадлежали эти погребения, потомками скифо-сарматских племен или носителей кобанской культуры.
Но и это предположение не отвечает на вопрос о том, кем являлось население, которому принадлежали погребения, - потомками ираноязычных племен, обитавших на Северном Кавказе задолго до второй половины первого тысячелетия н. э., или носителей кобанской культуры.
Г. Ф. Дебец специально останавливается на антропологии осетин, привлекая эти данные для решения этногенетических вопросов. В музее антропологии МГУ хранится довольно значительная серия черепов осетин, представляющая интерес для выяснения проблем, связанных с их антропологическими особенностями. Датируется эта серия XVII-XVIII вв., причем она характеризуется более низким черепным указателем, чем современные осетины. Материал этот был разработан В. М. Шапкиным и доложен им в качестве дипломной работы. Выводами и материалами этой работы и оперирует Г. Ф. Дебец.
Разбирая это заключение, необходимо учесть, что наиболее древние склеповые сооружения Северного Кавказа относятся к X-XII вв., а обряд захоронения в склепах бытовал у осетин вплоть до XIX века. Ясно, что даже ко времени бытования наиболее древних склепов время пребывания алан на Северном Кавказе, в течение которого аланы находились в самых тесных отношениях с другими народами Северного Кавказа, исчислялось более чем тысячелетней давностью. Сходство условий биологической и социально-экономической жизни на столь большом отрезке времени, причем приблизительно в одинаковой физико-географической среде, очевидно, не могло не отразиться на строении тела, нивелируя характерные признаки разных этнических групп. Поэтому мы не видим ничего удивительного в том что ираноязычные аланы имели в своем составе те же два или три антропологических элемента, которые констатированы на Северном Кавказе в доаланское время, тем более что до алан на Северном Кавказе жили не только иберо-кавказские племена, но и ираноязычные скифы, которых они, в конечном счете, поглотили.
Насколько расходятся между собой антропологический тип и языковая принадлежность, можно видеть из наблюдений М. Г. Абдушелишвили, насчитывающего среди относительно небольшого населения Северной и Южной Осетии несколько антропологических типов. Так, осетины Цхинвальского района сближаются, прежде всего, с восточной группой кавкасионского варианта (мтиулыцы, гудамакарцы, мохевды, хевсуры и тушины) и, частично, также с западными группами этого же варианта (сваны, рачинцы). Отмечается также довольно близкое сходство этой группы с грузинскими этнотерриториальными группами. Осетины Джавского района ближе всех к западным группам Кавкасионского варианта. Среди осетинских групп джавцы ближе всех к дигорцам.
По мнению автора, восточная ветвь осетин - иронцы, близкие формы которых встречаются в Черкесии, Кабарде, Дигории и даже в Грузии в лице кавкасионского варианта, должна представлять потомков некогда широко распространенного этнического объединения. Это объединение подверглось трансформации путем ассимиляции древнейшего аборигенного населения, с одной стороны, и влившихся впоследствии других элементов, с другой. Такой широко распространенной группой на Северном Кавказе М. Г. Абдушелишвили считает алан.
Несоответствие между антропологическим типом и языковой принадлежностью видно и из того факта, что если у адыгейцев, особенно на западе, преобладает понтийский тип, то у родственных им черкесов и кабардинцев ярко выражены черты кавкасионского типа, также как у тюркоязычных карачаевцев и балкарцев, ираноязычных осетин, горных этнографических групп грузин и вейнахов. А среди грузин, которые по сравнению с другими народами Кавказа характеризуются наибольшим разнообразием антропологических типов, встречаются представители и кавкасионского типа, и понтийского, и переднеазиатского, и арменоидного.
Все это свидетельствует о том, что антропологический тип при современном состоянии антропологии не может служить убедительным доказательством этнической принадлежности. Не подлежит никакому сомнению, что почти каждый народ является продуктом смешения разных антропологических (расовых) элементов, причем, как отмечает акад. Г. А. Меликишвили, антропологический тип является наименее определяющим моментом этнической принадлежности народа. Поэтому не приходится ожидать, что какой-либо народ может быть представлен одним ярко выраженным антропологическим типом. Нельзя не согласиться с В. И Абаевым в том, что люди относятся к составу того или иного народа не по форме горшков и не по форме черепа, а по языку, который является для них родным. Это положение, полностью поддержанное Г. Ф Дебецом, хорошо иллюстрируется на примере Кавказа, краниологические типы которого отнюдь не представляют такого разнообразия, как языки.
Что касается осетинского народа, в формировании которого приняли участие как пришлые ираноязычные племена в лице скифов и алан, так и местные иберо-кавказские племена, то для него менее всего можно было ожидать существования одного антропологического типа. Наличие двух волн миграции, длительное тесное общение с народами местной кавказской среды, не могло не привести как к формированию нескольких антропологических типов, с одной стороны, так и к сближению антропологических типов осетин с другими народами Кавказа. Сходные физико-географические условия и условия материальной жизни, в которых находились народы Северного Кавказа, естественно приводили к тому, что морфологические изменения тела и, в частности, черепа развивались в одном направлении. Язык же, некоторые обычаи оказались более устойчивыми, характеризуя территориально обособленные группы, в данном случае - осетин.
Таким образом, антропологический момент, не являясь решающим признаком этнической принадлежности осетин, все же проливает свет на этот вопрос в том отношении, что указывает на роль местной этнической среды в этногенезе осетин. Так, балкарцы, карачаевцы, осетины, горные этнографические группы грузинского народа, а также аварцы и андо-цезские народности обнаруживают специфическое сходство в антропологических признаках, позволяющее отнести их к единому типу - кавкасионскому. Следует отметить, однако, что хотя участие местных кавказских племен чувствуется во всей этнической культуре осетин и признается почти всеми исследователями, письменные источники, к сожалению, не содержат почти никаких сведений о том, как протекал процесс ассимиляции ираноязычными племенами аборигенов Кавказа и в лице каких конкретно племен они были представлены. Утверждение Е. И. Крупнова о том, что местный древнекавказский этнический элемент сохранился до наших дней даже в языковой культуре осетин в лице дигорского диалекта, не соответствует действительности.
Ясно, что победа местного абхазо-адыгского этнического массива над ираноязычными племенами не может быть объяснена отсутствием алан в Прикубанье в раннем средневековье.
Мы не собираемся здесь входить в обсуждение вопросов, связанных с проникновением ираноязычных племен в абхазо-адыгскую этническую среду и на северо-восточный Кавказ. Что же касается центрального Кавказа, то победу здесь иранства вряд ли можно объяснить только тем, что иранский язык, по сравнению с языком аборигенов, оказался более развитым, с более богатым словарным фондом и более устойчивым грамматическим строем, как полагают некоторые исследователи. Этого, конечно, нельзя исключать, однако если бы решающим оказался только этот фактор, то нечто подобное могло произойти как на северо-западном, так и на северо-восточном Кавказе, ибо вряд ли в период появления скифов на Кавказе языки Северного Кавказа резко отличались друг от друга по уровню своего развития. Между тем, несмотря на проникновение ираноязычных племен, ничего подобного в этих районах не произошло.
Исходя из этого, следует предположить, что победа иранского языка на Центральном Кавказе была не просто победой более развитого языка, а победой физических носителей этого языка. Проникновение ираноязычных племен в лице скифов и алан в центральное Предкавказье было настолько сильным и интенсивным, что они смогли полностью ассимилировать и растворить в своей среде местные иберо-кавказские племена. Не исключено, что часть аборигенного населения под давлением ираноязычных племен была вынуждена покинуть свою территорию. На это, в частности, указывает Леонтий Мровели.
Таким образом, участие местных кавказских племен в формировании осетинского этноса совершенно очевидно, однако это обстоятельство ни в коей мере не может служить основанием для умаления роли ираноязычных скифо-сарматских племен в этногенезе осетин и отрицания генетической связи осетин со скифами и аланами. Именно эти племена явились распространителями иранской речи на Кавказе, язык же, несмотря на все оговорки, в конечном счете, является важнейшим и, как правило, решающим признаком этнической принадлежности, наиболее важным условием и решающим фактором образования племен и народностей.
Однако признание прямой генетической связи осетин со скифами и аланами отнюдь не означает отрицания кавказского происхождения осетин. Как известно, предками народа, наряду с основным этноязыковым элементом - прямым предком, являются и те ассимилированные им, потерявшие свой язык и вошедшие в состав данного народа племена, которые внесли значительный вклад в формирование культуры этого народа. В частности, в отношении осетинского народа можно смело сказать, что в его состав, наряду с основными этноязыковым элементом - скифо-сармато-аланским, вошли и ассимилированные им местные кавказские племена, потомки носителей Кобанской культуры, через которых осетинский народ является наследником культуры кобанцев. Если к этому прибавить, что осетины, как этнос, формировались и сформировались на Северном Кавказе, то из этого следует, что осетины являются таким же кавказским народом, как адыги, карачаево-балкарцы, вейнахи и народы Дагестана.
Поэтому признание скифов и алан за прямых предков осетин вовсе не служит доказательством пришлого происхождения осетин, отрицания их формирования как этноса на Кавказе. В этом специфика этногенеза осетин. Характеризуя осетин как иранцев по языку, формировавшихся на кавказской основе, мы тем самым устанавливаем как основной этнический компонент, так и его субстрат.
Источник:Аланы и вопросы этногенеза осетин.Ю.С.Гаглойти
Киммерия - юго-восточный Крым, где песчаные пляжи и тёплое море на берегу которого курортный город Феодосия, приглашающий не только на пляжный отдых в Феодосии, но и в картинную галерею Айвазовского, литературный музей А. С. Грина, первый в России провинциальный музей Древностей.
Интенсивное заселение Кавказа происходило в ашельское время, хотя имеются археологические находки и шельского времени. К концу ашельского периода человек уже заселил территорию современной Армении, Грузии, Азербайджана и Северного Кавказа. Очевидно, этот большой регион с того времени был заселен постоянно, но есть предположение, что первыми поселенцами здесь были люди монголоидной антропологической расы. Основания для такого предположения появились в результате исследования родственных отношений сино-тибетских языков. После получения графической схемы их родства оказалось, что она явно похожа на схему родства ностратических языков. Соответственно, были все основания разместить прародину сино-тибетцев также в районе трех озер Ван, Севан и Урмия (Резайе) в Передней Азии. Таким образом, тибетский язык сформировался на Карском плоскогорье в долинах верхней Куры и Чороха. Китайский – в долине Аракса у озера Севан. Далее по течению Аракса была прародина народа Лепча. У озера Ван формировался бирманский язык, а у озера Урмия (Резайе) – качинский. Ареал в долине Большого Заба скорее всего заселяли не предки народов лепча или киранти, места поселений которых могли быть где-то в восточной части Малой Азии, если иметь в виду их современные места поселений и их отдаленное родство с остальными сино-тибетскими языками. Время проживания сино-тибетцев на своей прародине следует отнести к верхнему палеолиту, поскольку позднее эти места засели носители ностратических языков, которые, придя с запада, вытеснили первоначальных обитателей на восток и ассимилировали или уничтожили их остатки. Сино-тибетцы отошли в Среднюю Азию, где стали творцами местных мезолитических культур. На современные места своего обитания они прибыли уже в неолите либо неолитическую культуру принесли с собой, поскольку ни в Китае, ни в Бирме надежных следов мезолита не обнаружено.
Люди европеоидного типа заселили Кавказ и Закавказье во времена мезолита и развили здесь собственные неолитические культуры. Подробнее об их этногенезе говорится в разделе, здесь же мы попытаемся определить, мог быть соседями носителей ностратических языков. При выяснении этнической принадлежности населения Кавказа в те времена ключевым является вопрос, является еще какая-то часть современного населения этой территории, кроме картвелов, автохтонными жителями. Задавшись этим вопросом, попытаемся исследовать языки современных народов Северного Кавказа графоаналитическим методом. В настоящее время здесь проживают носители нахских, дагестанских, абхазо-адыгских и тюркских языков. Балкарцы, карачаевцы, кумыки и ногайцы в любом случае являются населением пришлым. Таким образом, нам следует установить родственные связи нахских, дагестанских и абхазо-адыгских языков и при помощи графических моделей этих языков попытаться найти прародину их носителей. Необходимые данные для построения схем собраны группой ученых под руководством Николая Старостина в проекте The Tower of Babel . Генетическое родство абхазо-адыгских, нахских и дагестанских языков является общепризнанным, однако построить для них общую графическую модель родства не удалось. Если же взять отдельно абхазо-адыгские языки, то схема строится очень легко, она показана на рисунке 10.
Полученная схема может быть соотнесена с территорией Западного Кавказа в предположительном месте поселений предков абхазо-адыгейцев (см. карту на рисунке 11). Границами между отдельными ареалами являются частично горные хребты и реки (в низменной части черноморского побережья).
В состав нахско-дагестанских языков входят лакский и даргинский (даргва) языки, а также такие группы языков: нахская (вейнахская), цези, аваро-андийская, лезгинская. Построенная на материалах Н. Старостина графическая модель родства нахско-дагестанских языков выглядит следующим образом:
Полученная схема неплохо размещается в долинах горной страны Дагестана. Границами между ареалами являются горные хребты (см. карту на рисунке 13)
Впоследствии произошло небольшое расселение носителей нахско-дагестанских языков вдоль хребта Большого Кавказа (направления расселения показаны на карте стрелками), и на новых местах поселений некоторые языки расчленились вновь. Для них также были построены графические модели (см. рисунки 14, 15, 16).
Эти три схемы также можно разместить в горной стране Дагестана и прилегающих районах Восточного Кавказа (см. карту ниже).
На показанных на карте ареалах формирования отдельных языков их носители проживают до сих пор, за исключением даргинцев, места поселений которых частично заняли кумыки, и лезгин, которые также частично заселяют северо-восток Азербайджана.
Теперь мы видим, что родственные абхазо-адыгские и нахско-дагестанские языки проходили процесс членения на достаточно большом расстоянии друг от друга, т. е. на этих территориях они проживают исторически длительное время. Очевидно, в глубокой древности две группы носителей общего северокавказского языка (назовем его так) расселились с общей прародины по разным направлениям, а именно- предки абхазо-адыгцев мигрировали в направлении к Черному морю севернее поселений картвелов, а предки вейнахов и дагестанцев поселились в горной стране Дагестана.
Карта на рисунке 18 обобщает полученные данные проводимых исследований на VI-III тыс. до Р.Х. В последующее время вплоть до наших дней древнейшее население Кавказа, за исключением майкопцев, оставалось на местах своего проживания в доисторические времена или же вблизи них. Тут древний картвельский праязык прошел процесс своего членения на отдельные диалекты, из которых позднее развились современные грузинский, мегрельский (мингрельский), лазский и сванский языки. В свое время Северный Кавказ заселили тюркские племена (предки современных турок, кумыков, карачаевцев и балкарцев, туркмен и гагаузов), а в Закавказье поселились армяне и иранское племя мидян, которым присоединились позже другие иранцы: талыши, гилянцы, белуджи, мазендаранцы. Известные из истории албаны и каспии, населявшие Закавказье в скифское время, очевидно, принадлежали к той части гипотетического северокавказского языка, которая осталась на своей исторической прародине. Упоминавшиеся в исторических документах колхи были предками современных мегрелов и лазов .
Читайте также: