Каноническое право древней руси кратко

Обновлено: 18.05.2024

Первыми письменными источниками древнерусского права, дошедшими до нас, были договоры Киевской Руси с Византией 907, 911, 944 и 971 гг., заключавшиеся после военных походов. Они носили международно-правовой характер.

Княжеское законодательство как источник права появилось на Руси в X в. Особое значение имеют Устав о десятинах, судах и людях церковных князя Владимира и Устав о церковных судах князя Ярослава, которые внесли существенные изменения в действовавшее гражданское, семейное и уголовное законодательство. Тем не менее крупнейшим памятником древнерусского права являлась Русская Правда, сохранившая свое значение и в последующие периоды отечественной истории.

Она была впервые обнаружена В.Н. Татищевым в 1738 г. К настоящему времени существует более ста ее списков, которые отличаются друг от друга по объему, структуре и содержанию. Русская Правда подразделяется на три редакции: Краткую, Пространную и Сокращенную. Краткая редакция включает две части: Правда Ярослава (или Древнейшая) и Правда Ярославичей — сыновей Ярослава Мудрого. Правда Ярослава содержит первые 18 статей Краткой редакции и полностью посвящена уголовному праву. Правда Ярославичей включает следующие 20 статей Краткой редакции Русской Правды.

Во второй половине XI в. было положено начало составлению Пространной редакции Русской Правды, которая окончательно оформилась в XII в. Она включает нормы уголовного и наследственного права, определяет правовой статус различных категорий населения.

В XIII-XIV вв. появилась Сокращенная редакция, представлявшая собой часть переработанных статей Пространной редакции Русской Правды, адаптированных для регулирования общественных отношений периода феодальной раздробленности на Руси.

Наряду с Русской Правдой в Киевской Руси действовали нормы Уставов князей Владимира и Ярослава, составившие основу древнерусского церковного законодательства, а также статьи из правовых сборников других славянских народов. На развитие древнерусского права оказывали определенное влияние и Кормчие книги, представлявшие собой византийские сборники церковных и гражданских постановлений. В значительной мере они регулировали отношения в сфере семейного права.

Гражданское право. В Русской Правде и других источниках древнерусского права достаточно четко различаются две основные части гражданского права — право собственности и обязательственное право.

Утверждение феодализма и феодальной собственности на землю обусловило возникновение права собственности. Первоначально феодальная собственность появилась в форме княжеского домена, боярской или монастырской вотчины. В Краткой редакции Русской Правды была закреплена незыблемость феодальной земельной собственности. Кроме собственности на землю, в ней говорится также о праве собственности на другие вещи — коней, тягловый скот, холопов и т.п.

Недобросовестное выполнение норм обязательственного права в Древней Руси могло повлечь обращение взыскания не только на имущество, но и на личность должника, включая и членов его семьи.

Основными видами договоров являлись договоры купли-продажи, мены, займа, поклажи и личного найма. Договоры заключались в устной форме, но обязательно в присутствии свидетелей, которые назывались послухами. В письменной форме составлялись преимущественно договоры, связанные с куплей-продажей земли.

Достаточно широкое распространение в Русской Правде получил договор займа. Объектами займа выступали в то время деньги, хлеб, мед, мех и т.п. В древнерусских источниках встречаются следующие виды займа: обычный заем, совершавшийся между купцами с упрощенным порядком оформления, и заем с самозакладом, который именовали закупничеством. В нормативных актах уже различались взимавшиеся проценты, размер которых зависел от срока займа. Срок взимания процентов не превышал, как правило, двух лет. По договору займа на короткий срок выплачивались более высокие проценты.

Однако после введения христианства были установлены новые принципы семейного права — патриархальная семья, основанная на принципах моногамии, затрудненность развода, бесправие внебрачных детей, суровые наказания за внебрачные связи.

Патриархальная семья в соответствии с Уставом князя Ярослава находилась под защитой церкви. Обручение обязательно предшествовало браку и считалось нерасторжимым. Брачный возраст составлял 14-15 лет для мужчин и 12-13 лет для женщин. Для придания законности браку церковь непременно требовала венчания.

Имущественные отношения между супругами не получили достаточного освещения в древнерусских источниках. Тем не менее из них следует, что в то время возникали имущественные споры между супругами. Однако жена имела право передавать свое приданое по наследству, т.е. она сохранила определенную имущественную самостоятельность. Родители и особенно отец имели над детьми практически неограниченную власть.

Наследственное право. Появление частной собственности повлекло за собой возникновение понятия наследства, для которого уже был характерен дифференцированный порядок. Так, у феодалов наследовать могли и дочери, а у смердов они не получали такого права.

При наследовании по закону, преимущество получали сыновья умершего. В то же время дочерям не полагалось ничего. Закон лишь обязывал сыновей выдать сестер замуж. Следует отметить, что младший сын при распределении наследуемого имущества, которое делилось поровну, имел некоторое преимущество, получая при этом двор отца. Наследственными правами не обладали незаконнорожденные дети. Однако в том случае, если их мать являлась рабыней, то они вместе с ней получали свободу.

При наследовании по завещанию наследодатель имел право распоряжаться имуществом по своему усмотрению.

В Русской Правде нет указаний на возрастные ограничения уголовной ответственности и понятия невменяемости. Однако в ее нормах уже нашло отражение понятие соучастия. По закону все соучастники преступления должны были отвечать в равной степени.

В Русской Правде обозначены лишь два родовых объекта преступления — личность человека и его имущество. Из этого следуют и два рода преступлений, включавших различные виды преступных деяний. К преступлениям против личности относились: убийство, телесные повреждения, побои и оскорбление действием. Однако в уставах князей Владимира и Ярослава появляется и норма, связанная с оскорблением словом. Объектом такого вида преступлений была, как правило, честь женщины.

Большое внимание в Русской Правде уделяется имущественным преступлениям. Прежде всего это касается татьбы (кражи). Среди наиболее тяжких видов кражи выделялось конокрадство. Кроме того, к тяжким видам имущественных преступлений относилось и уничтожение чужого имущества путем поджога.

Уставы великих князей киевских Владимира и Ярослава включают нормы, касавшиеся преступлений против церкви и в семейной сфере. Их появление было обусловлено необходимостью искоренить языческие пережитки после принятия христианства.

В Русской Правде еще не были представлены государственные и должностные преступления. Однако из летописных сводов известно о выступлениях против князей и княжеской власти, которые могли повлечь за собой непосредственную расправу без суда и следствия. Так, например, поступила княгиня Ольга после убийства древлянами в 945 г. ее мужа князя Игоря.

Таким образом, в процессе расселения славянских племен на территории Восточной Европы, распада общины и других институтов первобытнообщинного строя сложились предпосылки для образования

Древнерусского государства. К ним относятся, прежде всего наличие единой территории, населения и публичной власти. Не следует также забывать, что Киевская Русь, созданная древнерусской народностью, изначально являлась полиэтническим государством, заложившим основу для возникновения и развития в дальнейшем трех крупных славянских народов — русского, украинского и белорусского.

Власть великого князя на первом этапе развития Древнерусского государства еще зависела от решений вечевого собрания. Однако в связи с переходом от численной (десятичной) системы управления к дворцово-вотчинной, власть киевского князя значительно укрепилась, а роль вечевого собрания существенно снизилась. Произошла также социальная дифференциация населения Киевской Руси, получившая закрепление в нормах Русской Правды. Среди источников права важную роль на первом этапе играли обычаи и судебная практика, нашедшие отражение в законодательных актах, в которых еще сохранялось значительное количество архаических элементов. Тем не менее в древнерусском законодательстве на первое место ставились задачи защиты личности и имущества, которые нашли отражение в крупнейшем памятнике Древнерусского государства — Русской Правде.

1. Православное учение о Церкви. 2. Богочеловеческая природа Церкви. 3. Применимость правовых категорий к жизни Церкви. 4. Место канонического (церковного) права в системе права. 5. Каноническое (церковное) право как наука. Изучение церковного (канонического) права в Византии и Греции. Церковное правоведение в России. Задача, метод и система науки канонического (церковного) права. Наука канонического (церковного) права и ее отношение к наукам богословским и юридическим. Каноническое (церковное) право и российская правовая наука.

1. Православное учение о Церкви

Каноническое, или церковное, право мало изучено отечественной юриспруденцией. В XIX – начале XX в. оно читалось на юридических факультетах всех российских университетов. В советское время, когда церковь была официально отделена от государства, в светских вузах его не преподавали. Сегодня идеологические оковы спали, и, на наш взгляд, следовало бы переосмыслить роль церковного права в юридической науке.

Основоположником курса канонического (церковного) права считается профессор протоиерей В. А. Цыпин, опубликовавший в 1994 г. первый за последние 80 лет курс лекций по данной дисциплине (в 1996 г. его переиздали тиражом 10 тыс. экз., и вскоре он стал библиографической редкостью).

2. Богочеловеческая природа Церкви

Являя собой Царствие Небесное на земле, Церковь с самого рождения обнаружила свою Богочеловеческую природу, которой она отличается от всех иных человеческих обществ, в том числе и религиозных.

Церковь есть Божественное учреждение, в котором Святой Дух дает людям благодатные силы для духовного возрождения, спасения и обожения 3 .

Как Тело Христово Церковь бесконечно превосходит все земное и никаким земным законам не повинуется, но как человеческое общество она подчиняется общим условиям земного порядка: вступает в те или иные отношения с государствами, другими общественными образованиями. Уже одно это обстоятельство вводит ее в область права. Однако последняя касается не только указанных отношений Церкви, она охватывает и внутрицерковную жизнь, устройство Церкви, взаимоотношения между церковными общинами и институтами, а также между ее отдельными членами.

Создатель и Глава Церкви дал ей Свой закон – правило веры и правило жизни по вере, т. е. догматы веры и нравственный закон. Кроме того, он дал и закон, которым устанавливаются отношения между отдельными частями ее живого организма. Свои основные законы Церковь получила от самого Христа, а другие – издавала властью, которую Он вручил ей.

Нормы и правила, регулирующие как внутреннюю жизнь Церкви, в ее общинно-институциональном аспекте, так и ее отношения с различными общественными союзами религиозного или политического характера, составляют церковное право. Данными нормами, правилами, законами Церковь оберегает свой богоданный строй.

3. Применимость правовых категорий к жизни Церкви

Понятия равенства, справедливости, эквивалентности позволяют провести отчетливую границу между правом и моралью. Недаром в древности эмблемой права служили весы – инструмент, предназначенный для измерения тяжести предметов через установление равновесия.

Каноническому (церковному) праву присущ характер принудительности, но меры принуждения, применяемые церковной властью, решительно отличаются от тех, которые используются государственной властью. Церковь не уполномочена своим Основателем принуждать физически, опираясь на материальную силу, что может позволить себе государство.

4. Место канонического (церковного) права в системе права

Чтобы правильно судить об отношениях между Церковью и государством, между каноническим (церковным) и государственным правом, следует иметь в виду принципиальное различие между внутренним и внешним каноническим (церковным) правом. Последнее, безусловно, входит в сферу государственного права. Государство может рассматривать Церковь как публичную корпорацию и даже признавать за церковными правилами статус государственных законов, оно может признавать ее всего лишь как частное общество или устанавливать какие-либо нормы для ее существования, может (подобно Римской империи) объявить ее вне закона. Однако внутрицерковное законодательство по своей природе во всех указанных случаях остается совершенно самобытным и суверенным.

Некоторые канонисты, главным образом католические авторы, подчеркивая независимость и самостоятельность Церкви от государственной власти, включают взаимоотношения между ними в область международного права. За такой позицией, очевидно, скрывается представление о Церкви как о своеобразном государственном образовании, но забывается, что Церковь является все-таки Царством не от мира сего, иноприродным политическим союзом, преследующим цели, отличные от государственных, а потому и не имеющим основания для заключения конкордатов 4 и договоров, опосредующих международные отношения. Несостоятельны потому и те системы, в которых каноническое (церковное) право, наряду с государственным и международным, включается в публичное право как его особая отрасль.

Нет серьезных оснований относить каноническое (церковное) право и к области частного права. Несмотря на то, что религия – дело совести, а не государственная повинность, т. е. дело частное (с христианской точки зрения не может быть принуждения к религиозной вере), Церковь не есть дело частное. Церковь, конечно, представляет собой частное общество по отношению к государству, которое не признает за ним статуса публичной корпорации. Церковь – частное общество и в отношении к тем лицам, которые к ней не принадлежат, но для своих членов Церковь (это самое главное) – организм, обладающий предельной универсальностью.

5. Каноническое (церковное) право как наука

В церковной лексике оно стало одним из самых многозначных: обозначает и перечень Священных Книг, и список клириков, и особый литургический жанр. Предмет нашей науки – дисциплинарные постановления (правила апостольские, соборные и святоотеческие).

Каноны (κανωνες) следует отличать как от о́росов (ορος) – догматических определений Соборов, так и от законов (υομοι), изданных гражданской властью.

Первую специальную юридическую школу открыли в XI в. в Константинопольском монастыре св. Георгия. Возглавляющий ее носил титул номофилакса (хранителя законов), и у него экзаменовались все кандидаты на судебные должности. С Константинопольской школой связаны труды авторитетных греческих канонистов Алексия Аристина, Феодора Вальсамона (они также возглавляли ее, имея титулы номофилаксов), Иоанна Зонары и Димитрия Хоматина.

Изучение канонов в Византии носило по преимуществу практический, а не теоретический и исследовательский характер. Сначала составлялись систематизированные своды правил и законов, разрабатывалась предметная классификация правовых норм с выделением рубрик и подведением под них различных законодательных актов. Затем к тексту правил стали приписывать объяснительные заметки (схолии), в которых истолковывались неясные выражения, а Аристин, Зонара и Вальсамон сделали к ним экзегезы 5 .

Университетский устав 1835 г. впервые ввел преподавание канонического (церковного) права на юридических факультетах университетов. Наука первоначально носила чисто богословский характер: чтение лекций поручалось профессору богословия, а слушание было обязательно только для студентов-юристов православного исповедания. Не имея внутренней органической связи с другими предметами, она естественно оставалась в университетах как бы приемышем: ее преподавали и слушали только по требованию Устава. Примечательно, что первый полный учебник церковного права написал профессор богословия Университета св. Владимира протоиерей Скворцов.

В новые и более благоприятные условия в университетах предмет поставил Университетский устав 1863 г. По нему преподавание канонического (церковного) права было отделено от богословия, а на юридическом факультете учреждена самостоятельная кафедра церковного права. Предмет стал обязательным для всех факультетских слушателей. В результате возникла необходимость его преподавания лицом, имеющим юридическое образование.

Будучи наукой церковной, каноническое право органически связано с системой богословских дисциплин: с экзегетикой Священного Писания, с экклезиологией, с нравственным и пастырским богословием, с литургикой. В своих исторических и источниковедческих изысканиях канонисты опираются на патрологию и церковную историю. Как юридическая дисциплина каноническое (церковное) право входит в систему юридических наук, особенно тесно соприкасаясь с римским правом, с обычным правом славян, германцев и других христианских народов, с историей публичного и частного права, а также с ныне действующим правом тех государств, в которых есть Поместные Православные Церкви, и, наконец, с теорией права. В изучении церковно-правовых источников нельзя обойтись без вспомогательных дисциплин: археологии, дипломатики, текстологии, палеографии.

Опираясь на системы канонического (церковного) права, разработанные в новое время, протоиерей В. Цыпин предлагает следующий план изучения курса: 1) источники канонического права; 2) церковное устройство (клир и миряне, монашество); 3) органы церковного управления (во Вселенской и Поместной церквах, в епархии и на приходе); 4) виды церковной власти; 5) взаимоотношения Православной Церкви с инославными церквами и государствами.

Наука канонического (церковного) права и ее отношение к наукам богословским и юридическим. В силу своего самостоятельного значения каноническое (церковное) право составляет предмет особой юридической науки с аналогичным названием. По своему содержанию наука канонического (церковного) права находится в тесной связи с богословскими науками. Так, из догматического богословия она берет основные понятия Церкви, из нравственного богословия заимствует истины христианской морали, в которых раскрываются дух и мотивы церковно-юридических норм; церковная история знакомит нас с фактами, под влиянием которых произошла та или иная церковно-юридическая норма или образовался канонический институт. Однако все указанные заимствования из богословских наук не изменяют характера нашей науки как юридической. Она имеет дело исключительно с правом церкви и все чисто богословские элементы в своем содержании подчиняет юридической точке зрения, излагает их только с юридической стороны. Поясним это несколькими примерами.

1. Догматическое понятие Церкви как духовного Царства Божьего на земле, в котором господствует воля Божья и действуют таинственные силы Божественной благодати, не входит в круг предметов, подлежащих рассмотрению в науке канонического (церковного) права. Последняя имеет дело с Церковью как с внешним человеческим союзом, имеющим свою особенную организацию и состоящим в известных отношениях с другими человеческими союзами.

2. Учение о Таинстве Крещения, именно как таинстве, т. е. благодатном средстве духовного возрождения человека, принадлежит догматическому богословию, а не каноническому (церковному) праву, ибо это внутреннее действие крещения не подлежит внешнему наблюдению и юридически не может быть доказано. Для канонического (церковного) права же крещение есть способ вступления в церковное общество и основание общей церковной правоспособности. С этой точки зрения в науке канонического права может идти речь только об условиях действительности акта крещения. Равным образом догматическое учение о церковной иерархии, о том духовном правомочии, которое сообщается иерархическим лицам через Таинство Рукоположения, не имеет места в науке права, потому что сам акт рукоположения, или хиротонии, есть чисто религиозный (доказать, получил ли действительно рукоположенный духовные дарования, соединяемые с понятием таинства, нельзя). Поэтому рукоположение как таинство не входит в область права, но рассматривается в нем как единственный законный способ вступления в иерархию: с правовой точки зрения оно создает для рукоположенного новое положение в церкви, дает ему новые права, налагает на него новые обязанности.

Итак, присутствие богословских элементов в нашей науке нисколько не мешает ей оставаться наукой юридической в строгом смысле этого слова.

Каноническое (церковное) право и российская правовая наука. Православное каноническое (церковное) право является одной из важнейших составных частей фундамента, на котором сформировалась российская правовая система. Необходимо отметить, что его влияние на национальный правопорядок было значительным, данный факт признается не только отечественными, но и зарубежными правоведами. Более того, основополагающие христианские ценности составляют базис современного российского законодательства. В ретроспективе каноническое (церковное) право лежит на глубинных императивах человеческого сознания, отрицание которых может привести к распаду социальной системы.

Сегодня мы стали свидетелями процесса восстановления правового статуса Русской Православной Церкви. Господствовавший в советский период монистический подход к праву существенно обеднял юриспруденцию, необоснованно сужал ее предмет. Комплексное изучение канонического (церковного) права полезно для профессионального становления любого юриста, ибо базируется на многовековых традициях, идущих еще от римского права и основанных на фундаментальных ценностях цивилизованных обществ.

Кроме того, следует учитывать, что каноническое (церковное) право удачно сочетает в себе правовое и моральное регулирование. Богатый опыт успешного взаимодействия права и морали в рамках канонического (церковного) права может быть использован для формирования его комплексного нормативного воздействия на общественные отношения.

Как известно, право не только политико-юридическое явление, но и социально-этическое, а потому исследование нравственных ценностей в праве приобретает особую важность.

Сходство права и морали проявляется и в единстве выполняемых ими функций. Помимо регулятивной и оценочной функций, следует отметить:

репродуктивную, заключающуюся в воспроизводстве данной социальной системы (конкретного социального строя);

трансляционную, связанную с предыдущей и воплощающуюся в передаче сконцентрированных в праве и морали достижений социального опыта от поколения к поколению, обеспечивая преемственность и развитие общественных отношений;

воспитательную: ценности, содержащиеся в морали и праве, способствуют успешной социализации личности, ее правильной ориентации в общественном пространстве 8 .

Развитие по данному пути продолжается и в настоящее время.

Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. М., 1998. С. 18.

Кирилл (Гундяев), Патриарх. Либеральный стандарт: угроза миру и свободе // Церковный вести. 2004. № 1–2. С. 18.

Обоже́ние – приобщение к Богу. Составная часть концепции святости, согласно которой человек, соединяясь с Богом, получает спасение и уподобляется Ему.

Конкорда́т – договор между правительством какого-либо государства и Ватиканом, определяющий взаимоотношения государства и Католической Церкви в данной стране.

Экзеѓза – толкование неясных мест в древних религиозных текстах.

Цыпин В. А. Церковное право. М., 1996.

Алексеев С. С. Право: азбука – теория – философия. Опыт комплексного исследования. М., 1999. С. 334.

Гаранова Е. П. Церковное право и российская правовая система. Кострома. 2007. С. 203.

Источник: Смыкалин А. С. Каноническое право (на примере Русской православной церкви XI–XXI вв.) : учебное пособие. – Москва : Проспект; Екатеринбург, Издательский дом Уральского государственного юридического университета, 2017. – 400 с.

К числу древнейших источников права относятся также церковные уставы князей Владимира Святославича и Ярослава Владимировича (X—XI вв.), содержащие нормы о брачно-семейных отношениях, преступлениях против Церкви, нравственности и семьи. В уставах определялась юрисдикция церковных органов и судов.

Государство передавало Церкви со всех собираемых даней ≪десятину≫, что записывалось в уставы. Составные части ≪десятины≫ — отчисления от даней разных видов, судебных платежей и торговых пошлин. Там же оговаривался церковный судебный иммунитет и определялись пределы церковной судебной юрисдикции: по кругу лиц, на которых она распространялась, и по кругу дел, которые рассматривались церковными судами.

После принятия Русью христианства византийское влияние усили- лось не только в сфере религиозно-культурной, но и собственно правовой. Особенно сильным было воздействие византийского церковного права.

Русская церковь приняла кодексы церковного права, принципы и нормы которых были реципированы, восприняты не только в области собственно церковной жизни, но и в сферах государственного законодательства, судебной и административной практики.

В Своде законов патриарха Иоания Схоластика (VI в.) систематизировались церковные правила, установленные вселенскими и поместными Соборами церкви, а также государственные царские законы, касающиеся Церкви. Церковные и гражданские постановления во многих сборниках объединялись между собой по сходству содержания — такие книги получили название Номоканонов.

В конце IX в. наиболее известным стал Номоканон патриарха Фотия, в котором параллельно церковным правилам были подобраны статьи и комментарии к ним из Кодекса и Новелл императора Юстиниана.

Оба сборника (Свод и Номоканон) появились на Руси в XI—XII вв., получив название Кормчей книги. Перевод Номоканона был сделан Святым Мефодием, просветителем славян в IX в. Значительное влияние на усвоение церковного законодательства Русью оказал также болгарский Закон судный людем, компилирован- ный из различных византийских источников.

В XII—XIII вв. к основному тексту Номоканона постепенно прибавляются положения русского права (Русская Правда) и новых источников канонического, церковного права.

В XIII в. формируется путем компиляции многочисленных источни- ков церковного права, новая Кормчая книга митрополита Кирилла II. Наряду с церковными правилами Книга содержала императорские законы и новеллы.

Как церковные, так и гражданские законы, содержавшиеся в византийских церковных книгах воспринимались русским правом избирательно, с оговорками, применительно к местным национальным условиям.__ Содержавшиеся в русских Кормчих книгах отрывки из Эклоги (свода семейного и гражданского, отчасти — уголовного права VIII в.) и Прохирона (свода законов IX в., созданного на материалах кодификации Юстиниана), интерпретированы применительно к русским условиям (замена членовредительных наказаний денежными взысканиями, а уголовных — церковными).

Как влияние византийского права, так и факты его приспособления, адаптации к местным условиям весьма заметны в содержании Русской Правды и церковных уставов Владимира Святого и Ярослава Мудрого (конец X — начало XI в.).

В Уставе Владимира говорится о пожаловании Церкви ≪десятины≫ (одной десятой части всех княжеских доходов), возложении на церков- ные учреждения контроля за мерами и весами, богоугодными заведения- ми. Устав очерчивал церковную юрисдикцию над всеми христианами по следующим делам:

преступления против христианской веры и устоев Церкви (волшебство, нарушение святынь, гробокопательство, поругание креста, молитва в неустановленных местах, ввод в храм животных);

преступления против христианской нравственности, о покушениях на женскую честь, изнасилование, браки между ближайшими родственниками, оскорблении словом, необоснованное обвинение в преступлении (блуде, отравлении, ереси), убийство новорожденного, драка между супругами, нанесение побоев родителям, противоестественные грехи, скотоложество;

по всем семейным делам (иски о разводе, брачный сговор с назначе- нием неустойки при несостоявшемся браке, споры о наследстве и др.).

Кроме того, Устав Владимира очертил круг лиц, ≪людей церковных, богодетельных≫, на которых юрисдикция церковных судов распространялась по всем делам и вопросам.

В этот круг включались: духовенство белое (с семьями) и черное (монашеское); миряне, служащие Церкви, врачи и повивальные бабки, люди убогие, получающие от Церкви содержание, вольноотпущенники по духовному завещанию, вдовы, богомольцы и т.п.

Устав Ярослава, как и Устав Владимира был частной кодификацией норм церковного права, в которую были внесены санкции, заимствован- ные из Русской Правды, что превращало его в систематический церков- ный судебник.

Устав Ярослава отличается от Устава Владимира кругом регламенти- руемых объектов: некоторые из них (преступления против веры и Церкви, десятина, тяжбы братьев о наследстве и т.п.) вовсе не упоминаются другие же (преступления против нравственности, незаконные браки, разводы, кровосмешения, оскорбления, драки и т.п.) подробно разбираются и оцениваются. Неупомянутые в Уставе Владимира поджоги, убийства и воровство, в Уставе Ярослава передаются в ведение церковных судов. В отличие от Устава Владимира, Устав Ярослава не просто перечисляет преступные деяния, но и определяет за них наказания. Система наказаний и порядок судопроизводства во втором уставе зависят от двух различных понятий: греха и преступления.

Все церковно-судебные дела подразделялись на три разряда:

дела греховные без элементов преступного деяния (волхование, браки близких родственников, развод по согласию супругов). Эти дела разби- рал епископ без княжеского судьи и по церковным законам;

дела греховно-преступные, в которых нарушен также государствен- ный закон (изнасилование — ст. 1, 2, односторонний развод по инициа- тиве мужа без вины жены — ст. 3, оскорбление женской чести — ст. 22, блуд — ст. 5, убийство — ст. 26, поджог гумна — ст. 10 и др.). Суд осуществлялся княжеским судьей при участии церковного судьи;

все дела духовных лиц, судимые церковной властью.

Судебная власть Церкви устанавливалась над всем христианским населением Руси, но лишь по определенным делам. Над некоторыми группами населения (церковные люди) церковный суд устанавливался по всем делам, так же как суд над населением церковных земель (вотчин). В ряде случаев действие церковных уставов накладывалось на сферу действия государственного законодательства, основным источником которого была Русская Правда.

Каноническое право ре­гу­ли­ру­ет во­про­сы уст­рой­ст­ва Церк­ви, взаи­мо­от­но­ше­ний её чле­нов, цер­ков­ных пра­во­на­ру­ше­ний, су­до­про­из­вод­ст­ва, уп­рав­ле­ния цер­ков­ным иму­ще­ст­вом, взаи­мо­от­но­ше­ний Церк­ви с го­су­дар­ст­вом и др. об­щественными струк­ту­ра­ми, а так­же брач­но-се­мей­ные от­но­ше­ния.

Цер­ков­ное нор­мо­твор­че­ст­во на ос­но­ве ка­но­нов не пре­кра­ти­лось и по­сле 883 года, но ак­ты, из­дан­ные в отдельных по­ме­ст­ных пра­во­слав­ных церк­вах или епар­хи­аль­ны­ми ар­хие­рея­ми, не име­ют об­ще­цер­ков­но­го ав­то­ри­те­та.

Каноническое право име­ет свою сис­те­му, ко­то­рая рег­ла­мен­ти­ру­ет: со­став и уст­рой­ст­во Церк­ви (всту­п­ле­ние в Цер­ковь, ие­рар­хия, ру­ко­по­ло­же­ния, со­став кли­ра, пра­ва и обя­зан­но­сти кли­ри­ков, мо­на­ше­ст­во), ор­га­ны цер­ков­но­го управ­ле­ния (выс­шая власть в Церк­ви, цер­ков­ная юрис­дик­ция, ди­ас­по­ра, ста­ту­сы ав­то­ке­фаль­ных, ав­то­ном­ных церк­вей, епар­хий и при­хо­дов), ви­ды цер­ков­ной вла­сти (учи­тель­ная, свя­щен­но­дей­ст­вен­ная, пра­ви­тель­ст­вен­ная), от­но­ше­ние к др. кон­фес­си­ям и го­су­дар­ст­ву.

В от­ли­чие от государственного, пуб­лич­но­го пра­ва лю­бо­го на­ро­да, ко­то­рое яв­ля­ет­ся со­ци­аль­но обу­слов­лен­ным и пре­тер­пе­ва­ет из­ме­не­ния, ос­но­ва канонического права, от­но­ся­щая­ся к внутренней жиз­ни Церк­ви, ос­та­ёт­ся не­из­мен­ной (со­став Церк­ви, ие­рар­хия свя­щен­ст­ва, ру­ко­по­ло­же­ния, со­вер­ше­ние цер­ков­ных та­инств). Нор­мы, ре­гу­ли­рую­щие от­но­ше­ния Церк­ви как од­но­го из об­ще­ст­венных сою­зов с др. об­щественными об­ра­зо­ва­ния­ми, пре­ж­де все­го с го­су­дар­ст­вом, мо­гут из­ме­нять­ся. Так, в Римской им­пе­рии по­сле Ми­лан­ско­го эдик­та (313 год), ко­гда хри­сти­ан­ст­во ото­жде­ст­в­ля­лось с государственными ин­те­ре­са­ми, а цер­ков­ным пра­ви­лам при­да­ва­лась си­ла государственных за­ко­нов, свя­щен­ное пра­во (jus sacrum) бы­ло ча­стью пуб­лич­но­го, государственного пра­ва (jus publicum). Каноническое право ре­гу­ли­ро­ва­ло часть гражданских пра­во­от­но­ше­ний, например брач­но-се­мей­ные пра­во­от­но­ше­ния (за­клю­че­ние бра­ков, ре­ги­ст­ра­ция ро­ж­де­ний, бра­ков, смер­тей). В Но­вое и Но­вей­шее вре­мя в ре­зуль­та­те се­ку­ля­ри­за­ции круг этих пра­во­от­но­ше­ний су­жал­ся.

Каноническому праву, так­же как и свет­ско­му пра­ву, при­сущ ха­рак­тер при­ну­ди­тель­но­сти. Од­на­ко в от­ли­чие от свет­ско­го пра­ва в ос­но­ве канонического права ле­жит не государственное при­ну­ж­де­ние, а об­ра­ще­ние к внут­рен­не­му ду­хов­но­му ми­ру на­ру­ши­те­ля цер­ков­ных ка­но­нов, по­бу­ж­даю­щее его к по­кая­нию.

Читайте также: