Глобализация в европе кратко
Обновлено: 08.07.2024
ИЗ СЧАСТЛИВОЙ ГЛОБАЛИЗАЦИИ В ГЛОБАЛИЗАЦИЮ ГРУБУЮ
Это мирное видение глобализации с ее экономикой, унифицированной и сбалансированной за счет сил рынка, уступило место более агрессивному, многостороннему состязанию, обострившемуся во всех сферах - экономической, технологической, культурной и военной, - между государствами, вдохновившимися геополитическими планами и амбициями, выходящие за рамки чисто экономических и меркантильных интересов.
Движущие силы Больших проектов - американские, китайские, российские, индийские, - это результат желания самопроецирования на больших пространствах и во временной протяженности, в то время как в мире царят новейшие технологии – главный двигатель истории.
НОВОЕ ЛИЦО ГЛОБАЛИЗАЦИИ: КОНФРОНТАЦИЯ БОЛЬШИХ ГЕОПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОЕКТОВ
Большой геополитический проект имеет две характеристики:
Он мобилизует большие массы населения, порой очень различные, для оборонительных или защитных целей, задействуя при этом, как правило, больше миллиарда человек: до 40% мирового населения.
Он опирается на многонациональные организации или на систему альянсов, зачастую сложившихся исторически, которые привносят в проект стратегическое измерение: НАТО, ШОС, БРИКС.
Он обзаводится могущественными финансовыми институтами с большим потенциалом развития. Иногда их создают для того, чтобы противостоять уже существующим институтам – это, к примеру, банк БРИКС, Азиатский банк инфраструктурных инвестиций.
Он намерен структурировать свою территорию, создавая мультимодальную транспортную инфраструктуру или коммуникации планетарного (или даже космического) масштаба.
Он в полную силу использует демографический потенциал или склонности к технологическим инновациям, территориальную широту или доступ к сырью, развитую стратегию или сферу безопасности.
Конечная цель подобных Больших проектов - это, в случае США, поддержание гегемонии, а для всех остальных – ее оспаривание, а со временем и вытеснение.
Зачастую концепция Больших проектов - плод смеси государственной воли, влияния различных лобби или организованных политических сил, а также аналитических центров, более или менее независимых, и влиятельных СМИ.
Конструкция Больших проектов держится на экономической взаимодополняемости, зачастую на территориальной смежности или совпадении геополитических интересов - причем не по принуждению и не в результате захвата. Этот проект скорее геоэкономический, нежели идеологический.
НОВАЯ ГЕОПОЛИТИКА БОЛЬШИХ ПРОЕКТОВ
Европейцы, лишенные всякого геополитического видения, кажется, оставляют другим заботу о том, чтобы написать за них Большой проект. Сколько же это будет продолжаться?
Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство (ТТИП), одобренное Евросоюзом, пребывающим в геополитическом упадке сил, не имеет иной цели, кроме как добиться доминирования в Европе, связывая ее неизбежной сетью технических и юридических норм.
Среди главных предложений этой инициативы, поддержанной ШОС, - инфраструктурные проекты (в том числе, линия высокоскоростных поездов, напрямую соединяющая Пекин с Москвой, и даже с Берлином). В то же время Азиатский банк инфраструктурных инвестиций позиционирует себя как прямого конкурента Всемирного банка, находящегося под американским влиянием.
Россия. Евразийский Экономический союз: Разочарование в Европе и поворот на Восток
Созданный в 2014 году и затем расширенный в 2015 союз, довольно близкий в своей основе Евросоюзу, объединяет Россию, Белоруссию, Армению, Казахстан и Кыргызстан.
В перспективе его потенциал огромен, но в настоящее время он претерпевает экономические трудности и политические проблемы, напрямую связанные с конфликтом на Украине. Ему следовало бы найти способ скоординироваться с недавним проектом, инициированным Китаем, намного более амбициозным, и в конечном счете объединиться. Этот проект, отчасти вдохновленный евразийскими доктринами, также выражает некоторые геополитические двусмысленности.
Страны БРИКС: Против сдерживания
Этот акроним, придуманный недавно (по иронии судьбы, руководителем Goldman Sachs), включает в себя названия пяти стран: Бразилии, России Индии, Китая, Южной Африки. Вместе они составляют 40 % населения мира и около 30 % ВВП.
В отличие от вышеописанных проектов, он не располагает территориальной протяженностью но, как и они, ставит акцент на формирование независимых финансовых учреждений (банк БРИКС) и создание телекоммуникационных инфраструктур (собственный независимый и защищенный Интернет).
Рассчитанный на расширение, проект БРИКС формирует нетипичный Большой проект благодаря своим корням, эволюции, территориям. Без сомнения, это то, что вызывает наибольшее беспокойство США – во многом из-за участия Бразилии, что полностью противоречит доктрине Монро, а также из-за перспектив членства Ирана.
Безусловно, его охват огромен. С терроризмом приходится бороться безостановочно и всеми средствами, которыми располагает международное сообщество. Но ограничиваться только этим аспектом и отказываться увидеть в возвращении халифата еще одну форму Большого проекта было бы большой ошибкой.
БОЛЬШОЙ ЕВРОПЕЙСКИЙ СЮЖЕТ, ВОЗМОЖЕН ЛИ ОН ЕЩЕ?
Это новое видение мира, кажется, не особо волнует европейцев, чье геополитическое ослепление, глобализаторская наивность и управляемый редукционизм уже давно заставил забыть, что они сами происходят из одной серии Больших проектов – так, например, одним из последних был франко-немецкий союз.
Европейцы еще не осознали, то, что, подстрекая державы на соперничество, они сами зашли в тупик.
Все эти Большие проекты, хотим мы или нет, основаны на выражении суверенитета и геополитическом видении мира. Итак, в этом смысле европейцы вышли из игры.
Более того, подстегнутые страхом власти и суверенитета, за последние 60 лет они сконструировали машину, высасывающую национальные суверенитеты, не создавая взамен оригинального европейского суверенитета, который был бы способен столкнуться лицом к лицу с настоящими геополитическими потрясениями. Следует удар за ударом, царят финансовые и миграционные кризисы, и фундаменталисты продемонстрировали очевидную слабость системы и спровоцировали поток беженцев, не имеющий прецедентов в истории Европы.
Этот поток оказался совершенно рукотворным, лишенным жизни, принудительным и призванным вызывать чувство вины.
Общество, настолько не понимающее порядок своих целей и собственную судьбу, не замедлит стать обществом равнодушия и саморазрушения.
Изменить ситуацию можно благодаря концепции Большого европейского проекта. Его создание и поддержка на фоне полного хаоса становятся условием самосохранения. Какие могли бы быть его общие характеристики?
Среди многих других есть три приоритетных момента:
• Взять под контроль европейско-африканские отношения
• Избежать континентального раскола Европы и возобновить отношения с российскими партнерами
• отказаться от господства атлантизма
Взять под контроль европейско-африканские отношения
Речь идет об абсолютном приоритете, продиктованном демографическими изменениями. Последние цифры, опубликованные ООН, говорят сами за себя: прогнозируется рост жителей Европы от 2,4 миллиарда жителей в 2050-м году до 4,4 миллиарда в 2100-м.
Мы не можем бесконечно закрывать глаза на то, что при взгляде на Европу и Африку мы сравниваем беднейшее население земного шара богатейшим, самых многодетных с самыми бесплодными, самых молодых с самыми возрастными, имеющих наиболее короткую продолжительность жизни с долгожителями.
Большое счастье, что Африка вступает в период серьезного экономического роста, но остается много проблем, где со-развитие Европы с Африкой – первая из них. С этой точки зрения, проект Союз для Средиземноморья является прообразом Большого евро-африканского проекта, но формируется подобная модель, к сожалению, слишком поздно.
Остается еще, без сомнения, возможность большой евро-африканской общности, для которой уже есть фундамент, необходимый любому Большому проекту: транспортные инфраструктуры, энергетика, длительное развитие и, разумеется, финансирование.
Избежать континентального раскола Европы
Американские геополитики, такие как Джордж Фридман или Збигнев Бжезинский, восхваляют сохранение и даже усиление раскола между тем, что они называют полуостровной Европой (то есть Западной Европой, включающей бывшие страны народной демократии) и континентальной Европой (Mainland).
Управление украинским конфликтом и расширение НАТО вполне наглядно демонстрируют эту тенденцию навязчивой дипломатии, выходящей за пределы Атлантики.
Европейцы не должны спотыкаться об этот подводный камень. Самое время выйти из этой ситуации и восстановить европейско-российское партнерство с перспективой создания баланса между океаническим атлантическим миром и континентальным евразийским миром, а также искать взаимодополняемости и стратегических навыков, опираясь на трехстороннюю связь Париж-Берлин-Москва.
Отказаться от господства атлантизма
Экономический и финансовый кризис, в основе англо-саксонский, приводит ко во все более очевидным геополитическим последствиям для мира. По идее, он должен был стать для европейцев стимулом к возрождению суверенитета, который никто из других акторов многополярного мира и не думал забрасывать.
Однако кризис вызвал прямо противоположный эффект – Евросоюз поддался вассализации в таких масштабах, с которыми никогда прежде не сталкивался.
Развитие мировой электронной экономики, находящейся полностью под американским контролем, потеря некоторых (прежде французских) стратегических индустрий, активация НАТО, проработка договора о свободной торговле – все эти аспекты будущей евро-атлантической политической интеграции говорят об окончательной потере независимости и о невозможности разработать собственный Большой проект. Пора освободиться от порабощающего протектората и обнаружить то, что еще можно спасти – партнерство среди равных.
Простираясь на три фронта: на Юг, на Восток и на Запад, Большой европейский геополитический проект, основанный на воле к солидарности, власти, независимости и суверенитету, лишенный при этом любого гегемонистского желания, должен достигнуть двух целей:
Необходимо разработать, заставить принять и реализовать этот Большой проект. Для этого нужна продуманная концепция, наделенная воображением и способностью к прогнозированию элита и смелые и полные решимости руководители.
Способна ли еще европейская система, превратившаяся в бюрократическую империю, обеспечить эту тройную мобилизацию?
Читайте также: