Е м фомин брестская крепость кратко
Обновлено: 02.07.2024
Ефим Моисеевич Фомин родился 15 января 1909 в местечке Колышки Лиозненского района Витебской области, в бедной трудовой семье. Его родители, отец — кузнец, мать — швея, рано умерли, и он воспитывался сначала у тетки, потом у дяди. С 12 лет начал трудовую деятельность учеником, а вернее, прислугой у кустаря-парикмахера в г. Витебске, затем был учеником сапожника. Воспитывался в детском доме, работал на Витебской обувной фабрике, где в 1924 году был принят в комсомол.
По партийной мобилизации в марте 1932 года Ефим Моисеевич стал кадровым политработником Красной Армии. Работал сначала в Пскове, потом в Феодосии и Симферополе секретарем комсомольской организации зенитного полка, политруком роты, инструктором политотдела стрелковой дивизии, военным комиссаром стрелкового полка.
В 1938 году окончил курсы при политуправлении Харьковского военного округа. За отличную учебу и активную общественную работу командующий округом в приказе объявил ему благодарность, а политуправление наградило именными часами с надписью "За особые успехи в овладении большевизмом".
В августе 1938 года был назначен на должность военного комиссара 23-й Харьковской ордена Ленина Краснознаменной стрелковой дивизии. Вместе с этой дивизией в 1939 году принимал участие в освобождении Западной Украины.
Летом 1940 года 23-я дивизия вступила на территорию Латвии и расположилась в Даугавпилсе. Е.М. Фомин, будучи замполитом дивизии, начальником отдела пропаганды, много сил и энергии отдавал воспитанию бойцов и командиров, повышению их боевой готовности.
Однако нашлись люди, которые смогли его оклеветать. В марте 1941 года Ефима Моисеевича перевели в Брест с понижением на должность заместителя командира по политчасти 84 стрелкового полка 6-й Орловской Краснознаменной стрелковой дивизии.
Только через много лет, уже в наше время, по ходатайству ветеранов 23-й дивизии, ставшей в годы войны 71-й гвардейской, Министр обороны СССР 8 мая 1991 года отменил пункт старого приказа 1941 года о применении к Е.М. Фомину незаслуженного взыскания и восстановил его в должности заместителя командира дивизии. Кстати, при переводе в Брест Фомин остался в прежнем воинском звании — полковой комиссар, соответствовавшем званию полковника.
Прибыв в апреле 1941 года на новое месте службы в Брест, Е.М. Фомин за короткое время сумел завоевать доверие и любовь бойцов и командиров. Об этом впоследствии вспоминал его однополчанин А.М. Филь: "С первых дней своим вниманием, своей отзывчивостью и простотой он приобрел в красноармейской среде доброе имя "отец". К его помощи без робости в сердце прибегали все члены большого коллектива. Строгость и доброта, требовательность и практическая помощь были основными методами его работы по воспитанию личного состава".
На рассвете 22 июня с первыми разрывами вражеских снарядов в Брестской крепости комиссар Фомин оказался в центре событий. Ввиду отсутствия командиров, он принял на себя командование подразделениями, находившимися в казарме, и приказал бойцам занять оборону в районе Холмских ворот цитадели. Попытка гитлеровцев прорваться через эти ворота была отбита. После этого он организовал контратаку против отряда немцев, прорвавшегося через соседние Тереспольские ворота в центре крепости. В результате этот отряд был разгромлен и отброшен. Первый успех окрылил защитников цитадели.
Чтобы бойцы видели в своих рядах еще одного старшего командира, он приказал комсоргу полка С.М. Матевосяну надеть его запасную гимнастерку со знаками различия полкового комиссара. По его приказу комсорг пытался прорваться из крепости на броневике, чтобы связаться с командованием советских войск, но безуспешно. Фашисты блокировали все выходы из крепости.
Комиссар Фомин участвовал в боях с гитлеровцами, нередко сам возглавлял штыковые атаки, увлекая бойцов личным примером. В то же время он понимал, что разрозненные группы не смогут долго сопротивляться превосходящим силам фашистов, и поэтому стремился объединить всех защитников крепости. 24 июня 1941 года по его инициативе и при его активном участии в перерыве между боями в одном из казематов собрались на совещание командиры отдельных групп, сражавшихся в цитадели. Они решили вопрос об объединении в сводную группу и создании единого командования и штаба обороны.
Командиром был, капитан И.Н. Зубачев, а его заместителем стал полковой комиссар Е.М. Фомин. Эти меры способствовали повышению организованности и усилению стойкости обороны цитадели. Вместе с капитаном Зубачевым Фомин руководил боевыми действиями организованного прорыва из окружения, однако они были безуспешными. Силы защитников крепости, не получавших ниоткуда помощи, таяли, и их положение становилось все более тяжелым.
Фашисты блокировали все подходы к реке Мухавец, омывающей крепость. В результате этого защитники крепости (а среди них много раненых) жестоко страдали от жажды. Не было воды, продовольствия, медикаментов, иссякли боеприпасы. Однако герои держались до последнего патрона, до последней капли крови.
По словам оставшихся в живых защитников крепости, комиссар Фомин в невероятно трудных условиях проявлял волю и выдержку. Недаром его называли душой обороны. Когда один из бойцов сказал, что последний патрон оставит себе, Ефим Моисеевич возразил: "Мы можем умереть и в рукопашной схватке, а патроны расстреляем в фашистов". Тех, кто падал духом, он убеждал, что бесцельная смерть, самоубийство — это трусость, жизнь надо целиком отдать борьбе с лютым врагом.
Наравне со всеми комиссар Фомин страдал от жажды и голода и не допускал, чтобы ему оказывали какое-нибудь предпочтение. Фельдшер С.Е. Милькевич однажды принес комиссару немного мутной воды, которую с трудом собрали в выкопанной под полом яме. Фомина уже несколько дней мучила жажда, но он сказал: "Вода — только для раненых". Когда его ранило в руку, он спустился в подвал, где несколько раненых ожидали перевязки. Фельдшер бросился к нему, однако тот сказал: "Сначала их", — и стал ждать своей очереди. Разведчики приносили комиссару хлеб и галеты, найденные у убитых гитлеровцев, а он отдавал раненым, женщинам и детям, находившимся в подвалах.
В редких перерывах между боями Ефим Моисеевич стремился сердечным словом подбодрить бойцов, внушал им веру в нашу победу над врагом, призывал до конца выполнить свой воинский долг. Во время одного из штурмов гитлеровцы захватили небольшую группу измученных, полуживых солдат, среди которых был Е.М. Фомин. Они опознали его и расстреляли у крепостной стены. Как вспоминал участник обороны Д.А. Абдуллаев, комиссар успел крикнуть бойцам: "Не падайте духом. Победа будет за нами".
Окончил Псковскую совпартшколу (1929), до 1932 - на партийной и профсоюзной работе в Пскове, затем на политработе в Красной армии, участвовал в освобождении Западной Украины (1939). С 1941 - заместитель командира по полит.части 84 стрелкового полка на территории Брестской крепости.
22 июня 1941 года организовал оборону крепости у Холмских ворот.
24 июня Е.М. Фомин вошел в состав штаба обороны, став заместителем командира сводной группы капитана И.Н. Зубачева. В Приказе № 1 было записано, что создавшаяся обстановка требует организации единого руководства обороной крепости для дальнейшей борьбы с противником. С этого дня на плечи руководителей обороны легла большая ответственность за судьбу осажденной Цитадели, за судьбы воинов, женщин и детей.
Комиссара Фомина всегда видели там, где было опасней. Он водил бойцов в атаки, подбадривал раненых, заботился о них. Его спокойствие, самоотверженность и храбрость поднимали боевой дух бойцов.
30 июня, тяжело раненный, был схвачен и расстрелян гитлеровцами.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 января 1957 года Е.М.Фомин награжден орденом Ленина посмертно.
Его имя присвоено швейной фабрике в Бресте, средней школе на его родине в д.Колышки, улицам в Минске и Бресте, увековечено в мемориальном комплексе "Брестская крепость-герой", на месте расстрела у Холмских ворот установлена мемориальная доска, на аллее "Их именами названы улицы Бреста" - барельефный портрет.
В 1950 году под развалинами около Брестской крепости были обнаружены остатки документов, свидетельствующие об ожесточенных боях в первые месяцы войны. Прежде существовало мнение, что немцам военные действия в июне-июле 1941-го дались без особых потерь. Однако обнаруженные бумаги говорили обратное. Солдаты и офицеры Красной армии бились до последней капли крови. Среди них был Фомин Ефим Моисеевич — полковой комиссар, упомянутый в найденном документе. Его имя до 1950 года было мало кому известно.
22 июня
Прежде чем изложить биографию Ефима Моисеевича Фомина, нужно вспомнить о трагических событиях, произошедших в 1945 году. Ведь имя этого человека неразрывно связано с историей Брестской крепости, точнее, с захватом немцами старинной цитадели.
Ранним утром, в четыре часа, над тихим и удивительно невоенным гарнизоном, расположенным в живописной местности, появились новые, доселе невиданные звезды. Они усеяли горизонт, а их возникновение сопровождалось странным рокотом, который, впрочем, не мог услышать ни Ефим Моисеевич Фомин, ни другие офицеры. Гарнизон спал. Его пробуждение наступило лишь тогда, когда предрассветная мгла озарилась яростными вспышками взрывов и поднялся чудовищный грохот, сотрясающий землю в радиусе нескольких километров. Тысячи немецких минометов открыли огонь по пограничной полосе. Так началась война.
Разрушенная крепость
Германской армии не удалось осуществить план Барбаросса, но первые месяцы войны для неё были удачными. О том, что происходило в конце июня в Брестской крепости, рассказать не мог никто. Свидетелями кровопролитных боёв были безмолвные камни. Но свершилось чудо, и они заговорили. В 1944 году Брест был освобождён. Тогда на стенах разрушенной крепости обнаружили надписи, сделанные советскими солдатами и офицерами в первые дни войны. Одна из них гласит: "Умираю, но не сдаюсь". Некоторые надписи были подписаны солдатами.
Последние свидетели
Имя Фомина Ефима Моисеевича на стенах Брестской крепости не обнаружено. О его подвиге свидетельствует вышеупомянутый документ, а также те немногие свидетели и участники сражений, которые, к счастью, остались живы. Некоторые из них попали в плен, после окончания войны были отправлены в лагеря. Таковой была участь всех советских солдат, оказавшихся в оккупации. Перенести сперва немецкий концентрационный лагерь, а затем и отечественный, удалось единицам. Но те, что выжили, рассказали в боях за Брестскую крепость, в том числе и об обороне цитадели на участке вблизи Холмских ворот, которую возглавил Ефим Моисеевич Фомин.
Бои в первые дни войны
Вернемся к событию 21 июня. Внезапный грохот канонады, снаряды, бомбы. Люди, проснувшиеся от взрывов, в панике. Ефим Моисеевич Фомин принимает на себя командование подразделением. Он находится в центральной крепости, мгновенно собирает бойцов, и поручает одному из них возглавить контратаку. Таким образом, советские солдаты уничтожают автоматчиков, прорвавшихся в самый центр в цитадели. А дальше следуют бои, которые продолжаются, согласно многим историческим источникам, до конца июля. Ефим Моисеевич Фомин был активным участником обороны Брестской крепости в первые четыре дня войны.
Легенды о цитадели
О том, как советские солдаты защищали цитадель, стало известно лишь в конце войны. Затем тех, что выжили, упекли в лагеря. И лишь в 1954 году началась реабилитация. О Брестской крепости заговорили. Возникло немало легенд и мифов.
Оборона крепости держалась исключительно на невероятном патриотизме, отваге советских солдат, таких как комиссар Ефим Моисеевич Фомин. С 21 по 22 июня в расположении был всего один батальон и несколько подразделений. Три лейтенанта жили в общежитии, здесь же находился и Фомин. Накануне он получил отпуск, во время которого планировал привезти в Брест семью, находившуюся в Латвии. Но покинуть крепость ему было не суждено. За несколько часов до начала войны он отправился на вокзал. Билетов не было. Пришлось вернуться.
Один из снарядов попал в кабинет с комиссаром. Фомин едва не задохнулся от едкого дыма, но ему всё-таки удалось выбраться из помещения. Благодаря опытному командованию, бойцы в течение нескольких часов заняли оборону. Жен, детей командиров отправили в подвальные помещения. Фомин обратился к бойцам, призывая вспомнить о долге и не поддаваться панике. Пулеметчики заняли позиции на втором этаже у окон.
У Холмских ворот
Фомин и его бойцы заняли позицию недалеко от Холмских ворот. Здесь был расположен мост, по которому немцы предприняли множество попыток добраться до центра крепости. Достигнуть ворот врагу не удавалось в течение нескольких дней. Боеприпасы, количество которых отнюдь не соответствовало военному времени, расходовали весьма экономно. Однажды один из бойцов сказал, что последний патрон нужно оставить для себя. Комиссар Ефим Моисеевич Фомин возразил, заявив, что и его следует отправлять к врагу. А погибнуть можно и в рукопашном бою.
Но в рукопашному бою погибнуть Фомину не удалось. 26 июня советское командование противники всё-таки взяли в плен. Полуживой комиссар попал в руки фашистов и вскоре был расстрелян.
Портрет комиссара
Звание Героя Советского Союза Ефим Моисеевич Фомин не получил. Но в 1957 году он посмертно был награжден орденом Ленина. О том, каким был этот человек, известно благодаря воспоминаниям немногих его сослуживцев.
В Брестской крепости он оказался за три месяца до начала войны. Но уже за этот короткий срок успел завоевать авторитет среди офицеров и солдат. Фомин умел слушать, был человеком понимающим и отзывчивым. Возможно, эти качества он приобрёл благодаря непростой судьбе. Согласно воспоминаниям сослуживцев, он был невысок ростом, черноволос, с умными, немного грустными глазами.
Краткая биография
В шесть лет будущий комиссара осиротел. В 1922 году был отправлен в детский дом, расположенный в Витебске. В нужде зрелость наступает очень рано. К 15 годам Ефим уже окончил школу второй ступени, стал вполне самостоятельным человеком. Некоторое время он проработал на витебской сапожной фабрике, затем переехал в город Псков.
Кочевая жизнь военного началась в 1932 году. Фомин побывал в Пскове, Крыму, Латвии , Москве. С женой и сыном он виделся редко. Его недолгая жизнь прошла в поездках. Военная карьера сложилась удачно, но незадолго до войны был он отправлен в Бресте по несправедливому обвинению. Фото Фомина Ефима Моисеевича до наших дней сохранилось немного. Одно из них можно видеть в этой статье.
Герой сегодняшней статьи не был бесстрашным, опытным воином. Он много лет носил военную гимнастерку, но в бою ему довелось побывать лишь в последние дни своей жизни. Утро 22 июня стало для комиссара Ефима Фомина боевым крещением.
О героях Брестской крепости написано много книг и создано не меньше фильмов. Образ Ефима Фомина воплощали талантливые актеры на театральной сцене и в кино. В 2010 году на экраны вышла кинолента "Брестская крепость", где комиссара сыграл Павел Деревянко.
Оборона крепости продолжалась больше месяца, но 5 июля 1941 года Фомин погиб. Раненый и контуженный, он попал в плен. Бойцы переодели его в красноармейскую гимнастерку, однако предатель выдал полкового комиссара.
По происхождению Фомин — еврей, родился он в Витебской губернии в бедной семье. Рано потерял родителей, воспитывался у тетки, а потом в детском доме. Работать начал в 12 лет — учеником парикмахера в Витебске, затем помогал сапожнику, устроился на обувную фабрику. В год смерти Ленина — в 1924–м — был принят в комсомол, а спустя 6 лет стал членом ВКП(б).
В 1932 году по партийной мобилизации призвали в Красную армию. Так началась его военная служба. В 1938 году Ефим Моисеевич назначен комиссаром 23–й стрелковой дивизии, вместе с которой совершил в 1939–м поход на Западную Украину.
Летом 1940 года дивизия вступила на территорию Латвии и расположилась в Даугавпилсе. Фомин был замполитом дивизии. В марте 1941–го его перевели в Брест. Семья осталась в Даугавпилсе. Находилась она там и в первые дни войны.
А на рассвете 22 июня с первыми разрывами вражеских снарядов в Брестской крепости Фомин оказался в центре событий. Ввиду отсутствия командиров комиссар принял на себя командование подразделениями, находившимися в казарме, и приказал бойцам занять оборону в районе Холмских ворот цитадели.
Попытка гитлеровцев прорваться через эти ворота была отбита. После этого он организовал контратаку против отряда немцев, прорвавшегося через соседние Тереспольские ворота в центре крепости. В результате фашистский отряд был отброшен.
Чтобы бойцы видели в своих рядах еще одного старшего командира, Фомин приказал комсоргу полка Самвелу Матевосяну надеть его запасную гимнастерку со знаками различия полкового комиссара. По его приказу комсорг пытался прорваться из крепости на броневике, чтобы связаться с командованием советских войск, но безуспешно. Фашисты блокировали все выходы из крепости.
Комиссар нередко сам возглавлял штыковые атаки. 24 июня по его инициативе в перерыве между боями в одном из казематов собрались на совещание командиры отдельных групп, сражавшихся в цитадели. Договорились об объединении в сводную группу и о создании единого командования и штаба обороны.
Командиром стал капитан Иван Николаевич Зубачев, его заместителем — полковой комиссар Фомин. Вместе с капитаном Ефим Моисеевич руководил боевыми действиями организованного прорыва из окружения, однако они были безуспешными. Силы защитников крепости, не получавших ниоткуда помощи, таяли, и их положение становилось все более тяжелым…
Фашисты блокировали все подходы к реке Мухавец, омывающей крепость. В результате защитники крепости (а среди них было много раненых) страдали от жажды. Не было воды, продовольствия, медикаментов, иссякли боеприпасы. Однако красноармейцы держались.
Тех, кто падал духом, он убеждал, что бесцельная смерть, самоубийство — это трусость, жизнь надо целиком отдать борьбе с врагом.
Актер Павел Деревянко в роли Ефима Фомина
Оборона крепости продолжалась больше месяца, но 5 июля 1941 года Фомин погиб. Раненый и контуженный, он попал в плен. Бойцы переодели его в красноармейскую гимнастерку, однако предатель выдал полкового комиссара.
«Маме сообщали, что он считается пропавшим без вести с сентября 1941–го. Поэтому мы думали, что отец все–таки сумел выбраться из крепости. Я, когда еще учился в школе, написал письмо в Брестский горвоенкомат.
Мне дали адрес генерала Осташенко, который в начале войны служил в той же 6–й стрелковой дивизии, что и отец. Написал и ему. Он ответил, что хорошо помнит отца, рассказал, что тот жил на территории крепости и скорее всего война застала его там. Если бы он остался жив, писал Осташенко, то наверняка нашел бы свою часть.
Эта переписка состоялась в 1946 или 1947 году. Потом, в 1951–м, я поехал в Брест. Получил разрешение в милиции — город тогда был закрытым, отправился в городской военкомат, рассказал военкому, зачем приехал.
Через корреспондента этой газеты я списался с Александром Филем, который служил в 84–м стрелковом полку, где отец был заместителем командира полка по политчасти. Он подробно рассказал о защите Брестской крепости, о том, что отец был одним из организаторов ее обороны, но о его судьбе он знал только то, что ему рассказали бойцы, которые тоже, как и Филь, попали в плен.
Из их слов получалось, что немцы отца расстреляли.
В военкомате я познакомился с одним офицером, который помог мне попасть туда — тогда в крепости еще находились воинские части. Картина была страшная: перевороченные камни, кучи битого кирпича, везде следы боев.
После первой поездки в Брест я написал письмо в военное министерство СССР и маршалу Ворошилову. Рассказал о том, что узнал от Филя, предлагал провести раскопки и похоронить по–человечески останки защитников крепости.
Подробности о гибели отца сыну помог узнать писатель Сергей Сергеевич Смирнов, который первым в середине 1950–х написал о подвиге Брестской крепости и сообщил сыну комиссара Фомина адрес Александра Ребзуевв — сослуживца отца, который видел, как немцы расстреляли его.
А в 1956 году Юрий Фомин узнал, что в Центральном доме Советской армии состоится встреча защитников крепости, и поехал в Москву. Вот так и выяснились подробности.
Его именем названы улицы в Бресте, Минске, Пскове. Три школы в Белоруссии и России носят имя легендарного комиссара. В Симферополе, где Фомин служил в 1937–1938 годах, открыта памятная доска на доме, где он жил. Есть мемориальная доска и в Брестской крепости.
Доживем ли мы когда–нибудь до того дня, когда и в Даугавпилсе будет увековечена память о Фомине? Зависит это только от нас самих. Если бы Фомин ждал милостей свыше, то с Брестской крепостью все было бы кончено в первые часы войны…
Читайте также: