Династия демидовых 300 лет на благо россии и нижнего тагила кратко
Обновлено: 04.07.2024
История предпринимательства на Урале насчитывает более 300 лет. Первыми уральскими предпринимателями стала семья Демидовых.
История династии Демидовых – яркий пример работы социальных лифтов. Тема, актуальная и сегодня. Без подобных социальных лифтов сегодня не случилось бы благополучия множества предпринимателей, близких к действующей власти различного уровня.
Но вернемся к Демидовым. Вообще, они не Демидовы – они Антуфьевы или Антюфеевы. Почему же они стали Демидовыми? А по отчеству. Первый из известных нам представителей этой династии – Демид Антуфьев, происходил из государственных крестьян дальнего Подмосковья. В середине 17 века Демид решил бросить родную деревню и отправился за лучшей жизнью в ближайший крупный город – Тулу, где и нанялся работать кузнецом на местном оружейном заводе.
Вообще, есть несколько версий легенды о знакомстве Петра и Никиты Демидовича Антуфьева. Часто упоминают о недюжинной физической силы Никиты, который поразил воображение Петра. Есть такая легенда: проезжая мимо Тулы, конь Петра захромал, сломалась подкова. Тульский мастер Никита выковал новую подкову для царского коня, а Петр голыми руками эту подкову согнул и разогнул – одобрил гибкость металла. Ну и покрасовался, конечно. Царь пожаловал мастера серебряным рублем – и Никита Антуфьев этот рубль двумя пальцами тоже согнул и разогнул!
В 1700 году началась Северная война, решалась судьба России – быть ей великой державой или нет. Пикантность ситуации заключалась в том, что до войны большинство качественного железа Русь закупала за границей – в той самой Швеции, с которой начала войну. Кроме того, нужно было много оружия и припасов к нему. Дошло до крайности: после потери всей русской артиллерии под Нарвой Петр приказал поснимать медные колокола с церковных колоколен и переплавить их на пушки.
Вот так началась империя Демидовых на Урале, создавшая огромный пласт культуры и экономики нашего региона – Горнозаводская цивилизация. Управлять Невьянским заводом Никита отправил своего сына – Акинфия, который переезжает жить на Урал и перевозит свою семью. Вот он – Акинфий – уже Демидов, как и все его многочисленные потомки.
Акинфий Демидов и его сын – Никита Акинфиевич – основывают на Урале целую россыпь чугуноплавильных и железоделательных заводов: Быньговский, Нижнетагильский, Лайский, Верхне- и Нижнесалдинский, Черноисточинский, Висимо-Уткинский, Висимо-Шайтанский и многие другие.
Демидовы дали Уралу, России и миру не только металл. Династия первых уральских предпринимателей создала новую культуру и пространство нашего региона: горнозаводскую цивилизацию. Ряд крупных городов и десятки сёл и деревень обязаны своим появлением предпринимательской активности Демидовых.
Огромен вклад крупного уральского бизнеса в культуру региона. Нижний Тагил, например, стал первым городом на Урале, где появилась художественная школа – еще в 1806 году! Благодаря спонсорству Демидовых на тагильской почве выросли – буквально, из крепостных крестьян! – и изобретатели, и художники: Худояровы, Кузнецов, Черепановы, Ушков и другие.
Демидовы были и первыми уральскими предпринимателями, стали и последними – перед революцией. После гражданской войны в начале 1920х годов все предприятия – и крупный бизнес вроде заводов и мелкий – вплоть до торговых лавок – был национализирован, и в истории уральского предпринимательства наступила длинная пауза до 90-х годов. Но это уже совсем другая история.
Династия Демидовых для Нижнего Тагила имеет особое значение. Владельцы уральских заводов, родоначальники добычи минералов и полезных ископаемых, а также устроители жизни в непростом крае. Это люди, много сделавшие не только для Нижнего Тагила и Урала, но и для всей страны. Кто же они и как превратили море необъятной тайги в промышленный край?
Никита Демидович Антуфьев
Родоначальником известной династии Демидовых считается именно Никита Антуфьев. Он родился в апреле 1656 года в семье тульского кузнеца Демида Антуфьева. Свой рабочий путь он начинал с профессии кузнеца, основное его дело было - изготовление ружейных стволов. довольно быстро он сумел скопить некоторый капитал, который пустил на строительство первого чугуноплавильного завода на реке Тулице. За деловые качества его ценили рабочие и промышленники. Благодаря им, имя Никиты Антуфьева становится известным в столице и ему удается завязать связи с самим царем Петром I. Царь Петр Великий также оценил профессиональные качества Никиты Демидовича, и стал регулярно снабжать его завод государственными заказами - необходимо было изготавливать оружие для российской армии.
Примечательно, что в поисках новых возможностей, основатель рода Демидовых обратил внимание на Урал. Предложения поехать в будущий промышленный регион поступали уже давно, однако только в начале 18 века он соглашается его принять. Как умный “бизнесмен”, он не прогадал - за время своей работы основал новые заводы и рудники, активно развивал инфраструктуру между своими заводами, расчищал речные пути, прокладывал дороги.
Начиная строительство очередного завода или фабрики, Никита Демидович делал это не только в целях личного обогащения (хотя, конечно, куда без этого), но и целях прославления Российского государства. Одна из его фабрик была построена именно для этого.
За особые и значимые заслуги перед Отечеством в 1720 году Петр I пожаловал Никиту Демидовича во дворянство с фамилией Демидов. Это было подтверждено грамотой на потомственное дворянство через шесть лет, в 1726 году.
Примерно в это же время начинает развиваться “горнозаводская империя” Демидовых. В 1722 году в Нижнем Тагиле начинает свою работу медеплавильный завод. А спустя всего три года открывается железоделательный завод. Все это дает возможность обеспечивать металлом все больше и больше растущие потребности России. К этому времени заводы Демидова дают примерно две трети всего металла.
Старея, Никита Демидович постепенно передал управление своим детям. Старший сын, Акинфий Никитич, развивал его дело и приумножил богатства семьи.
Акинфий Никитич Демидов
С 1702 года управлял Невьянскими заводами. Для сбыта железных изделий с заводов он восстановил судоходный путь по Чусовой, открытый ещё Ермаком и потом забытый, провел несколько дорог между заводами и основал несколько поселений по глухим местам вплоть до Колывани; построил 9 заводов и открыл знаменитые алтайские серебряные рудники, поступившие в ведение казны. Он же принимал меры для разработки асбеста, или горного льна, и распространял вместе с отцом добывание и обработку малахита и магнита. Предложение его уплачивать казне всю подушную подать за уступку ему всех солеварен и повышение продажных цен на соль было отвергнуто, несмотря на посредничество Бирона, делавшего у него громадные денежные займы.
Его заводы добывали и обрабатывали как традиционные металлы - железо, медь, чугун, так и необычные - зеленый малахит, магнит и асбест. Ему также принадлежит собрание руд и минералов. Главное в его коллекции - минеральный кабинет немецкого химика и металлурга Иоганна Фридрика Генкеля, купленный во Фрайберге и пополненный образцами Уральских и Сибирских руд.
В то время многие владельцы промышленных предприятий, а также торговцы часто жертвовали свои деньги на благотворительность. Акинфий Никитич тоже давал средства, которые использовались в благотворительных целях. Так, с помощью его денег был построен Николо-Зарецкий храм в городе Тула. В Николо-Зарецком храме располагается родовая усыпальница Демидовых (усыпальница Акинфия Никитича Демидова и Григория Акинфиевича Демидова).
Хотя он построил семнадцать железных и медеплавильных предприятий, главным делом для него был Нижнетагильский завод, оборудование которого соответствовало лучшим русским и западноевропейским образцам. В 1725 году здесь была пущена первая домна, в то время крупнейшая в мире. У Демидовых за полвека продукция чугуна выросла почти в пять раз. К концу жизни Акинфий Никитич имел 25 заводов, на которых было занято 23755 душ мужского пола (в среднем по 1000 человек на 1 завод).
Люди старших поколений, выросшие в советское время, помнят, как в учебниках по истории и в художественной литературе освещалось бесправное положение крепостных в дореволюционной России. Чего стоили леденящие душу рассказы о телесных наказаниях, которым подвергался работный люд со стороны эксплуататоров трудового народа! Однако не все эти рассказы соответствовали действительности, а часто и вовсе являлись вымыслом, но в тот период советский обыватель не утруждал себя копанием в исторических фактах, безоговорочно доверяя именитым историкам и писателям. И только после того, как стали открываться республиканские, областные и краевые архивы, историческая картина начала обретать реальные формы, а россияне стали узнавать правду о том, каким в стародавние времена было законодательство и как оно соблюдалось. Сегодня, 12 января, в день 300-летия российской прокуратуры, расскажем, как на самом деле обстояли дела с соблюдением российского законодательства на Урале вообще и в демидовских вотчинах в частности.
Согласно Соборному уложению, принятому в 1649 году и действовавшему аж до 1823 года, классификация преступлений выглядела следующим образом. Самыми серьёзными считались: преступления против церкви, в том числе богохульство, иноверие и прерывание службы в храме; государственные преступления (любые действия, направленные против лично государя или его семьи, бунт, заговор, измена); преступления против порядка управления; фальшивомонетничество; ложное обвинение и дача ложных показаний и даже самовольный выезд за границу и содержание питейных заведений без особого разрешения.
Следующими по важности считались преступления против личности: убийство, нанесение увечий и побоев, оскорбление чести.
Но, как гласит старая русская поговорка, гладко было на бумаге. Урал в те времена только-только начал активно заселяться, полицейский аппарат, а также органы надзора за соблюдением законности были малочисленны. Местные органы надзора, созданные в уездных городах в марте — апреле 1722 года, редко имели в своём штате более 10 человек. Поэтому до середины XVIII века надзор за соблюдением статей Соборного уложения в деревнях, сёлах и заводских посёлках производился в выездном порядке. Но сбор жалоб и разбирательства на месте отнимали очень много времени, и до некоторых отдалённых сёл и заводов прокурорские служащие не успевали доехать.
Разбор жалоб на местах занимал где неделю, где полторы-две.Короткое уральское лето заканчивалось, наступала осенняя распутица. Поэтому часть своих полномочий государева прокуратура была вынуждена делегировать владельцам заводов или рудников. В то же время сами заводчики оставались под контролем блюстителей закона, для чего в каждый заводской округ был направлен стряпчий из штата Главного горного управления. Правда, наличие мелкого чиновника на заводе не мешало заводовладельцам нарушать законы или трактовать их в свою пользу. Нарушалось законодательство и в демидовских вотчинах, о чём часто писали в советский период. И не только писали. В экспозиции Нижнетагильского историко-краеведческого музея долгое время находился макет демидовской тюрьмы, а от рассказов экскурсоводов о жестоком беспределе, который творили Демидовы, иногда становилось страшно не только школьникам, но и взрослым людям.
Надо отметить, что рассказы о чудовищных зверствах Демидовых, которые они творили на своих заводах, в большинстве своём архивными документами не подтверждаются.
К слову, сам Акинфий Никитич не раз оказывался под следствием за нарушение закона.
Поводов для того, чтобы согласно нормативам Соборного уложения вырвать ноздри заводчику, было много. В 1733 году началась проверка всех русских горных заводов, во время которой в течение двух лет Акинфию Никитичу запрещалось выезжать на свои уральские заводы. А через год его и вовсе посадили под домашний арест, вменяя в вину целый букет правонарушений: укрывательство беглых, самовольный захват земель и недр, дачу взяток, неуплату налогов, утайку золотых и серебряных месторождений, убийство.
Так, Григорий, средний сын Акинфия Демидова, которому Ревдинский завод достался в наследство, телесные наказания запретил, начал выплачивать жалование, а ссыльных с других заводов распустил по домам. Такие перемены почти сразу сказались на росте производительности труда.
Прокофий Акинфиевич в письме-инструкции своим сыновьям Льву и Акакию писал:
В другом письме, младшему брату Никите, Прокофий писал:
Во время владения Никитой Акинфиевичем Демидовым Нижнетагильскими заводами и началось формирование и укрепление системы домашнего судопроизводства, к чему сам заводовладелец приложил немало усилий, разрабатывая правила и внося в них изменения и уточнения по мере надобности.
Работники Нижнетагильских заводов и жители приписанных деревень обладали правом подавать прошения только в Главную заводскую контору, а приказчикам и управляющему вменили в обязанности вести приём жалоб и расследование возникавших в связи с ними дел. Значительную часть дел, которые рассматривались в Главной конторе тагильских заводов, составляли имущественные споры и жалобы на бесчестие.
В 1779 году по инициативе и настоянию императрицы Екатерины II началась работа над проектом нового нормативно-правового акта, который регламентировал правовой статус полицейских органов, их систему и основные направления деятельности. Этот акт вышел в 1782 году и получил название Устав благочиния. Он же регламентировал создание новых полицейско-административных органов — управ благочиния, которые должны были осуществлять надзор за порядком в городах и горнозаводских посёлках, следить за исполнением законов, вести судебное производство по гражданским делам на сумму до 20 рублей.
На Нижнетагильском заводе управа благочиния появилась лишь после смерти Никиты Акинфиевича. Унаследовавший уральские заводы Николай Никитич Демидов изо всех сил старался выглядеть законопослушным заводовладельцем и сам обратился в Главное горное управление с просьбой расширить полицейский и прокурорский аппарат в его владениях. Заводской управе благочиния было передано здание тюрьмы, которое через некоторое время было достроено вторым этажом. Позднее в ходе проектировки Главной заводской конторы здание было включено в архитектурный ансамбль и стало его частью, более известной историкам как правый флигель на каменном полуэтаже.
Положение стало выправляться лишь в середине XIX столетия, но об этом в другой раз.
При подготовке материала использованы следующие источники:
1. Кафеигауз Б. Б. История хозяйства Демидовых в XVIII–XIX вв.: Опыт исследования по истории уральской металлургии. М.; Л., 1949.
2. Петровская И. Ф. Поместно-вотчинные архивные фонды XVIII — первой половины XIX в. (дисс. к.и.н.). Л., 1955.
3. Маханек К. С. Организация управления крепостными крестьянами в вотчинных имениях Урала. Свердловск, 1960.
4. Мильчакова О. А. Организация судопроизводства в Нижнетагильском Горнозаводском хозяйстве во второй половине XVIII — начале XIX в. Екатеринбург, 2005.
Демидовы — одна из самых знаменитых. Во многом благодаря их усилиям страна стала лидером в области металлургии, не только обеспечив свои потребности в чугуне и стали, но и превратившись в крупнейшего экспортера.
Железо и кровь
Начав Северную войну со Швецией, Петр I столкнулся с серьезной, хоть и ожидаемой проблемой. Противник у России был сложный, его нельзя было победить только с помощью традиционных преимуществ — многочисленности и стойкости русских солдат.
Традиционное суждение о России как о самой богатой полезными ископаемыми стране мира справедливо лишь по отношению к последним двум векам отечественной истории. В Средневековье и чуть раньше ничего этого не было. Из ресурсов в государстве хватало леса, воды, пушнины, а вот с металлами на Русской равнине как-то не задалось.
В отличие от гористой Европы, где многочисленные месторождения железа, меди, серебра выходили практически на поверхность. К слову, многие историки считают, что недостаток полезных ископаемых был одним из факторов отсталости средневековой Руси.
Урал — совсем другое дело.
Запасы руды на фоне скудных месторождений центра страны там казались неисчислимыми. И леса, необходимого для приготовления древесного угля, на Камне (так называли уральскую горную цепь первопроходцы) хватало.
В той же Туле к началу XVIII века лесные массивы были практически вырублены — для нужд промышленности и строительства.
Судя по всему, металлургия в Уральских горах существовала уже во времена, когда там жили полукочевые древние индоевропейцы, однако после присоединения Урала к Руси никаких серьезных разработок там долго не велось. Регион осваивали немногочисленные поселенцы — для развития промышленности попросту не было рабочей силы.
Да и от центра слишком далеко, чтобы добыча и переработка железа (месторождения цветных и драгоценных металлов на Урале открыли позже) были рентабельными. Кроме того, в то время хватало тульских мощностей.
К Северной войне сложились все условия для экономического прорыва. С одной стороны, Урал основательно заселили русские колонисты. С другой — металла из традиционных центров индустрии уже не хватало. Петр I, посовещавшись с Берг-коллегией (говоря современным языком — с министерством промышленности), принял решение о строительстве металлургических заводов на Урале.
Рабочие на Бакальском руднике, 1910 год (Южный Урал)
В 1702 году на реке Нейве на казенные средства был возведен Невьянский завод, давший первый уральский чугун. Все бы ничего, но даже в только зарождающейся Российской империи эффективность госуправления в экономике, особенно в высокотехнологичных (по тем временам) отраслях была невысока.
В начале XVIII века на Урале появились первые заводы. Некоторые из них передали в частные руки для повышения качества управления.
Из кузнецов — в олигархи
Часть новых предприятий на Урале решили передать в частные руки. Кандидатура на пост управляющего нашлась быстро.
Тульские металлургические промыслы, основанные голландцами Виниусом и Марселисом в первой половине XVII века, стремительно развивались. В городе мастеров было множество кузниц, выполняющих в том числе и госзаказ.
Наиболее талантливые и предприимчивые мастера открывали собственные производства. Одним из таких заводчиков был Никита Демидович Антуфьев, происходивший из местных крестьян.
Наиболее популярная историческая версия о возвышении первого Демидова говорит о следующем. В 1696 году Петр I предложил тульским кузнецам выгодный подряд — изготовить 300 ружей по западноевропейскому образцу.
Тогдашнее русское стрелковое вооружение по качеству и сложности используемых технологий уступало зарубежному. Что и неудивительно: в сравнительно бедной стране тяжело было освоить суперхайтек тех времен (по сложности производство ружей вполне можно сравнить с современной индустрией микропроцессоров).
При всей конкуренции среди туляков только Никита взялся выполнить заказ. И выполнил.
В результате он получил не только более чем щедрое вознаграждение из казны, но и стал близок к монарху, что в России во все времена было дороже денег.
Именно Никита Демидович Антуфьев (потомки взяли его отчество в качестве фамилии) и приватизировал только что построенный Невьянский завод.
Никита и его сын Акинфий обладали двумя важнейшими качествами — они разбирались в технологических процессах лучше любого из своих подчиненных и одновременно были прирожденными коммерсантами.
Это позволило им в течение пары десятков лет превратить свой плацдарм на Урале в настоящую империю — за короткий срок они открыли еще пять заводов. Чугуна выплавлялось намного больше, чем требовал Петербург, но и излишки так или иначе шли на государственные нужды.
Из этого же чугуна отлили сотни артиллерийских орудий и более миллиона пушечных ядер. Изделия Демидовых стоили значительно меньше (подчас в два раза), чем продукция казенных заводов.
Тем не менее Демидовы конкуренции со стороны госпредприятий не любили и старались любой ценой выбить их с рынка. Для этого использовались все возможные средства. Несмотря на категорический запрет Берг-коллегии, промышленники открыто переманивали мастеров с государственных заводов, а по слухам, использовали и саботаж.
В военное время все это сходило Демидовым с рук, но после заключения Ништадтского мира на Урал прибыла комиссия, которую возглавил историк Василий Татищев. Отвертеться от антимонопольщиков XVIII века не удалось, и Акинфий Демидов, унаследовавший компанию от умершего к тому времени отца, был приговорен к штрафу.
Абсолютное доминирование Демидовых было нарушено, но они уже настолько твердо обосновались на Урале, что укрепление государственных заводов и появление новых частных конкурентов не особо повредило их процветающему бизнесу.
Фото: Сергей Прокудин-Горский / Библиотека Конгресса США.
Бизнес Демидовых быстро развивался, к середине века они владели тремя десятками предприятий.
Акинфий Демидов был, пожалуй, даже более оборотистым предпринимателем, чем его отец. При нем горно-металлургическая империя семьи достигла апогея могущества. Во многом задачу ему упрощала возможность беспрепятственно покупать крепостных для использования на производстве. Такое право было лишь у немногих промышленников того времени.
К середине века Демидовы владели более чем 30 предприятиями, на которых выплавлялось 40 процентов всего русского чугуна. В кратчайшие сроки страна смогла не только удовлетворить свои потребности в металле, но и превратиться в нетто-экспортера железа.
Более того, к концу века Российская империя обогнала Швецию, традиционного лидера европейской индустрии, по объему экспорта черных металлов в Англию и Голландию. Демидовы одними из первых русских промышленников получили право на прямой экспорт железа за рубеж, что и поспособствовало их дальнейшему обогащению.
Из-за использования труда крепостных условия на заводах Демидовых были очень тяжелыми. По крайней мере, по сегодняшним меркам. Травматичность и смертность были исключительно высокими (впрочем, как и на других европейских заводах в ту эпоху).
В то же время работа на Демидовых открывала и огромные возможности. Бывший крестьянин с умелыми руками и головой на плечах мог быстро повысить квалификацию. Крестьянин на селе не заработал бы и за всю жизнь столько, сколько платили в год на демидовских заводах мастерам и опытным рабочим.
Акинфий Демидов старался лично контролировать все производственные процессы. К примеру, он уже в XVIII веке ввел систему мониторинга разговоров сотрудников, которой позавидовали бы и работодатели XXI столетия.
Из олигархов — в европейские князья
Часто бывает так, что внуки бизнесменов успешно просаживают огромные состояния. Но это явно не случай Демидовых. Семья знала как минимум пять поколений успешных предпринимателей, год за годом множивших финансовое могущество своей компании.
Хотя Демидовы отличались многодетностью и имущество приходилось делить на нескольких наследников, вплоть до середины XIX века они сохраняли за собой титул королей металлургии. Предпринимательская жилка у них была так сильна, что некоторые из представителей династии, в молодости отличавшиеся любовью к кутежу, затем превращались в образцы купеческой этики и благочестия.
Таковым был, к примеру, Николай Демидов, правнук основателя металлургической империи. При Павле I его даже пришлось взять под опеку, чтобы он не растранжирил состояние.
Но впоследствии он проявил себя как исключительно сильный управленец, внедрял наиболее продвинутые методы работы. При нем Нижнетагильский завод стал одним из самых высокотехнологичных металлургических предприятий Европы.
Карл Брюллов. Анатолий Демидов — европейский князь и крупный русский меценат.
Его брат Анатолий прославился еще больше. Живя в основном в Европе, он как-то выкупил итальянский титул князя Сан-Донато у спившегося приятеля. Он рассчитывал, что европейское дворянство высшего звания откроет перед ним двери всех дворцов Петербурга.
Но просчитался. Проблема бегства капиталов из России существовала уже тогда, и трата огромных денег на покупку имений за рубежом раздражала императора Николая I. Никакого монаршего расположения княжеский титул потомку великих промышленников не принес, равно как и женитьба на племяннице Наполеона Бонапарта.
Закат империи Демидовых наступил после реформ 1860-х годов, когда русская промышленность получила необходимый толчок. Новые промышленники, использовавшие более прогрессивные технологии и умевшие обходиться без крепостного труда, серьезно потеснили Демидовых на металлургическом рынке страны.
Да и значение Урала в целом снизилось — дешевый уголь Донбасса обеспечил превосходство в отрасли Донецко-Криворожскому промышленному району. Акции Демидовых в их собственных предприятиях постепенно скупались банками. В итоге к революции 1917 года их доля в компании была ниже четверти. А советская власть лишила и этого.
Самый первый уральский металлургический завод в Невьянске в начале XX века был переквалифицирован в машиностроительный. И работает по сей день, успешно пережив и советскую власть, и лихие девяностые. ( с )
Читайте также: