Черная смерть 1346 1353 кратко
Обновлено: 04.07.2024
Город вымер. Улицы в буквальном смысле усыпаны трупами. Людей, пытающихся прорваться в соседние города, убивают как диких зверей. Звучит как сценарий очередного фильма о конце света. Однако в течение нескольких лет это было актуальной реальностью, в которой жила средневековая Европа.
Коллаж © L!FE. Фото © Smith Collection / Gado/Contributor
Около 1320 года где-то в глубине Средней Азии был пойман, зажарен и съеден сурок. Для тех краёв это вполне обычное дело, и уж, конечно, неведомый любитель деликатесов понятия не имел, какого размаха события он запустил, просто хорошо поужинав и сняв шкурку для продажи. Правда, сам наш герой уже не узнал, что натворил.
О существовании болезни, которую мы называем чумой, было известно с древности. В VI веке эпидемия чумы опустошила Константинополь и нанесла тяжкий удар по Византии. Однако представления о механизме развития эпидемий оставались пещерными. На протяжении столетий чума не беспокоила Европу, так что о ней прочно забыли. Болезнь осталась каким-то интригующим и пугающим явлением из хроник, не слишком-то актуальным.
Путешествия маленьких убийц
Однако в начале XIV века произошли события, о механизме и смысле которых никто не мог догадываться. Во-первых, начал меняться климат. Погода стала холоднее, засухи чередовались с проливными дождями. По Европе прокатилась серия неурожаев и голода. Та же история произошла на Руси: голод, нашествия грызунов. Всё это подтачивало иммунитет средневековых людей, ухудшало сопротивляемость организма не только чуме, но и всем прочим болезням. Из-за голода начались миграции грызунов в Средней Азии. Болезнь начала распространяться сначала среди животных через инфицированных блох. Словом, к моменту когда неизвестный охотник решил отведать сурчатины и подзаработать на шкурке, среди животных уже вовсю бушевала собственная эпидемия.
В Европе понятия не имели о том, что происходит за тысячи километров от границ христианского мира. Однако в этот момент в Восточной Азии творился настоящий конец света. Чума — болезнь чрезвычайно мучительная. Человек покрывается опухолями — бубонами. Бактерия распространяется по организму, резко поднимается температура, начинается тяжёлая интоксикация, внутренние и наружные кровотечения, помрачение сознания — и в итоге смерть в страшных мучениях.
Даже в наше время чума — далеко не самое легко поддающееся лечению заболевание. В описываемую же эпоху на квалифицированное лечение не мог рассчитывать никто, что означало почти неотвратимую гибель заразившегося. В некоторых случаях развивался чумной сепсис, от которого человек умирал в течение буквально нескольких часов с момента появления первых симптомов.
Фото © Avonda Faunabeheer
В течение нескольких лет чума гуляла по Восточной Азии, опустошая Китай и истребляя кочевые племена. Паразиты, разносившие заразу, меняли носителей: блохи, кусавшие сурков и людей, переместились на крыс. Долгое время считалось, что именно крысы стали главными переносчиками заболевания. Однако уже в наше время грызуны были "реабилитированы". Исследователи из Осло смоделировали распространение эпидемии и пришли к выводу, что в основном инфекция передавалась от человека к человеку через паразитов или даже без их участия. Лёгочная форма чумы распространялась воздушно-капельным путём и, даже по сравнению с легко скачущей с человека на человека бубонной формой, передавалась стремительно, уничтожая целые города.
К 1346 году, опустошив Азию, чума появляется на периферии христианской Ойкумены. Русь имела шансы познать сомнительную радость знакомства с этой болезнью ещё тогда. Русская летопись меланхолично фиксирует мор на огромном пространстве от Крыма до Армении. Однако тогда поветрие прошло мимо нашей страны. Скорее всего, в роли природного щита выступило Дикое поле. Эти края слишком редко населены, поэтому, вероятно, до Руси в тот момент просто не успел добраться никто из больных: все возможные носители болезни умерли раньше. Однако теперь эпидемия стояла у порога Европы.
Коса смерти
В Европе уже понимали, что по соседству происходит нечто экстраординарное. Весной 1347 года, когда болезнь гуляла по Византии, Крыму и на Ближнем Востоке, парижские врачи подготовили обстоятельный документ о борьбе с болезнью. Учёные мужи рекомендовали жечь полынь и ромашку в людных местах, не есть молодой свинины и старой говядины, не спать днём, пить лёгкое вино, употреблять приправы с толчёным перцем и остерегаться росы и тумана. Увы, но этот чрезвычайно ценный набор рекомендаций полностью отражал тогдашние представления об эпидемиологии.
Тем временем чума обрушилась на войско татарского хана Джанибека, осаждавшего Кафу — генуэзскую колонию на месте нынешней Феодосии. Согласно традиционной версии, именно во время осады болезнь попала к генуэзцам и была разнесена по Европе людьми, спасающимися на кораблях. Однако в действительности к тому моменту чума охватила не только Крым, но и множество других районов, с которыми европейцы традиционно вели торговлю. После того как чума поразила Константинополь и Александрию, её появление в Италии было только вопросом недолгого времени. В течение 1347 года чёрная смерть зацепилась за Европейский континент сразу в трёх местах — Греция, юг Италии, Марсель.
Европа населена густо, и зараза распространялась со скоростью лесного пожара. Обычно эпидемия продолжалась несколько месяцев. Чаще всего за это время успевало умереть от трети до 100% населения городка, который посетила болезнь. Разумеется, изо всех городов и деревень, оказавшихся на пути эпидемии, тут же толпами повалили люди, разносившие заразу дальше. Тогда же её прозвали чёрной смертью: дело было в тёмных пятнах, выступавших на коже у умирающих.
Фото © Shutterstock, Wikipedia
Хуже всего дела обстояли в замкнутых пространствах — городах, монастырях, замках. В среднем чума выбивала около 40% населения местности, через которую прошла, но усреднённое значение мало о чём говорит: иной раз погибало "всего" 10–15% людей, пока остальные хоронились по домам, но в некоторых случаях умирали почти все.
Рухнула вся социальная структура. Войны прекратились, даже вовсю идущая Столетняя, — отчасти со страху, отчасти потому, что воевать стало просто некому. Семьи распадались: завидя бубоны, домочадцы тут же разбегались, а если они этого не делали, то обычно умирали. Похоронным командам разрешалось брать вещи умерших от чумы, но даже возможность сказочно обогатиться не очень помогала: шанс уцелеть для заразившегося был мизерным. Поэтому иной раз умерших хоронили сохранившие мужество родные, иной раз — никто.
— Советы искусных врачей никуда не годятся и ничуть не помогают тем, кого поразила эта страшная, жестокая и опасная болезнь. Самое лучшее средство — бежать от чумы, потому что беглеца чума не преследует, — характерная ремарка, учитывая, что сказал это французский врач. Именно к 1340-м годам относится попытка создать защитные костюмы от чумы — известные всем маски чумных докторов. Устрашающе выглядящие клювы требовались для того, чтобы напихать внутрь побольше целебных трав, впрочем, это практически не помогало.
Простые средства
Правда, довольно быстро стало ясно, что чуму можно несколько сдержать самыми простыми мерами. Во-первых, быстро обнаружилось, что если вскрывать бубоны, то у больного появятся некоторые шансы выжить. Другим очевидным способом борьбы стал карантин. Собственно, само слово появилось именно в связи с чумной пандемией: въезжавших в Венецию предварительно по 40 дней держали взаперти в изолированных домах. Такое же правило распространялось на корабли. Это не уберегло Венецию от вторжения чумы, однако в этом городе, по крайней мере, ситуацию удержали под контролем, городская администрация не разбежалась и не вымерла. В Милане поступали ещё жёстче: дома, в которых жили чумные, просто заколачивали.
Правду сказать, вели себя так не все. Скажем, монахини парижской муниципальной лечебницы Отель-Дье показали настоящий подвиг веры — они ухаживали за больными до последнего дыхания. Когда очередная сестра милосердия умирала, на её место просто заступала другая. Медперсонал, невежественный и самоотверженный, был практически полностью изведён эпидемией.
От угрозы пытались защититься коллективными молитвами — как легко догадаться, это только способствовало распространению болезни. Разумеется, быстро "нашлись" виновные в катастрофе — ими оказались, как обычно, иноверцы и маргиналы. Пандемия сопровождалась погромами и всеобщим одичанием. Евреев Базеля на всякий случай согнали в один сарай и сожгли. Слухи ходили один другого красочнее, в наиболее безумной версии эпидемия стала результатом сговора мавров, евреев и прокажённых. Людям из этих категорий, кому не повезло встретиться с "истинно верующими", не приходилось рассчитывать на милосердие. Правда, не все от страха вызверялись. Многие, наоборот, впадали в безудержное веселье и кутили оставшиеся дни, благо вина и закусок в брошенных домах оставалось море.
Религиозное сознание давало чёткий ответ на вопрос о причинах катастрофы: виноваты людские грехи, а каялось человечество недостаточно хорошо. По дорогам ходили толпы по несколько сот, а иногда несколько тысяч фанатиков, которые били сами себя плетьми и призывали Господа и святых. Удивительно, но эти истово верующие регулярно сочетали молитвы с разнузданными оргиями. Флагеллянты стали движущей силой многих еврейских погромов и, мало того, разоряли даже церкви. В конце концов с ними покончил не кто иной, как папа римский. Понтифик прекрасно понимал, что с верой такое движение имеет мало общего, к тому же тысячные толпы фанатиков, бесконтрольно перемещающихся между городами, волокли с собой чуму. Папа же объявил об отлучении от церкви погромщиков. Накал экзальтации удалось сбить, экстремистов кое-как разогнали.
На Русь чума проникла в 1352 году через Псков. В нашей стране дело шло ровно так же, как в Европе. Псковичи, первыми испытавшие удар эпидемии, отправили послов в Новгород к епископу Василию с просьбой о помощи. Епископ уже прекрасно знал, что происходит в Европе. Тем не менее он приехал в Псков, провёл крестный ход — и заразился. Он умер по дороге домой, и новгородцы устроили похороны самоотверженному священнику, на которых присутствовали тысячи людей.
Вскоре болезнь перекатилась на всю Русь. Особенно страшно пострадал Смоленск: уцелевшие — буквально несколько человек — вышли из города, закрыв за собой ворота. Правда, на Руси погибло всё же меньше людей, чем в Европе. Связано это было не с любовью к баням, как часто думают: в наших краях так же, как и в остальной Европе, были поголовно вымершие города и брошенные деревни. Однако Русь сама по себе реже населена, и до многих деревень и городов болезнь просто не успела добраться.
Конец света закончится хорошо
Русь стала тупиком для чумы. Эпидемия остановилась ровно по той же причине, по которой ранее миновала эти земли: уткнулась в Дикое поле, только теперь уже с севера, а не с юга. В 1350-х годах по Европе снова прокатилась эпидемия, но на сей раз заболело куда меньше людей, причём среди них было довольно много выздоровевших.
Европа смогла утереть пот: стало ясно, что все на этот раз не умрут. Однако общество изменилось от этого удара. В Европе чума вызвала огромную нехватку рабочих рук. Страшно побитые чумой города теперь стали центрами восстановления рухнувшего мира. Профессиональные корпорации, прежде замкнутые, теперь были вынуждены принимать людей со стороны, иначе ремёслам грозила гибель. Чума обрушила на мир страшную катастрофу. Однако, как ни удивительно, в итоге человечество вышло из этого кромешного ужаса сильнее, чем было прежде.
Сами видите, как легко сегодня можно раздуть панику мировых масштабов буквально на пустом месте. Вокруг коронавируса уже успели нагородить тысячу и одну теорию заговора, а последователи бабы Ванги тычут перстом в небо и пророчат всем смерть. Но все это детский лепет по сравнению с действительно страшной эпидемией, которая в свое время тоже пришла из Азии. Вот только она на самом деле изменила планету, попутно уничтожив половину жителей Европы. Вспоминаем историю черной смерти — пандемии чумы, бушевавшей в середине XIV века.
Предвестники беды
Средние века в целом сложно назвать комфортным временем жизни для большинства населения. Дело не в отсутствии коворкингов и смузи с круассанами только по праздникам вроде дня рождения местного пэра. На протяжении всего (как правило, непродолжительного) жизненного пути условного Петера или Жана сопровождали голод, болезни и войны.
Но в середине XIV века произошло нечто настолько ужасное даже для тогдашних закаленных Петеров и Жанов, что в итоге это отложилось в генетической памяти их потомков и наших современников. Невообразимый ужас и смерть, шагавшие рука об руку, внушили людям: вот он, ниспосланный богом за все человеческие прегрешения конец света — дальше ничего не будет.
Началось все… впрочем, до сих пор никто толком не знает, что стало причиной масштабного бедствия. Сама чума, точнее вызывающая болезнь бактерия Yersinia pestis, появилась на свет задолго до человека и даже его предков. Вот только на протяжении миллионов лет чумой болели многочисленные грызуны — от сусликов до крыс. По мере расселения людей болезнь настигла и наше племя. Считается, что завуалированные свидетельства о бушующих чумных эпидемиях можно найти в Библии.
Первая по-настоящему масштабная и исторически зафиксированная пандемия чумы захлестнула человеческую цивилизацию в Византийской империи в середине VI века, во времена правления императора Юстиниана. Она бушевала полстолетия и порой буквально опустошала целые города, а Византийскую империю поставила на край гибели.
Но люди склонны забывать обо всех неприятностях, тем более если они были давно и черт знает где. К XIV веку о Юстиниановой чуме знали в основном лишь по страшилкам и сказкам. Но в начале 1340-х годов поползли тревожные слухи с Востока: там то ли жабы падают прямо с неба, то ли небесный огонь поразил города — в общем, точно творится что-то неладное.
Интернета тогда не было, а потому вести о беде где-то в Азии доходили в виде обрывков, да и то годы спустя. Разумеется, загодя закрывать порты и сухопутные пути никому в голову не приходило. Мало ли что разносит простой люд. Меж тем надвигалась большая беда. Совсем скоро Европа лишится половины населения.
Заражение
Но почему этот в целом нормальный для природы процесс активизировался именно в середине XIV столетия? Ученые говорят о комплексе взаимосвязанных причин. Среди них, например, климат, который в первой половине столетия был не только холоднее обычного, но и куда более влажным. Несколько лет Европу обильно засыпало снегом и поливало дождем. Сотни затопленных городов, неурожай, нашествие саранчи, голод — и, как следствие, ослабленный иммунитет. Не стоит забывать и об антисанитарии, царившей в средневековых городах. Все это привело к пробуждению оспы, которая считается предвестницей чумы.
Опять же время было такое. Вся Европа погрязла в войнах и стычках разных масштабов. При этом континент уже был крепко опутан торговыми маршрутами. Шелка и специи, новые технологии и драгоценные металлы, оружие и пушнина — то была эпоха, когда купцы несказанно богатели и начинали оказывать серьезное влияние на политику мировых держав.
Считается, что сначала чума свирепствовала в Китае в 1320—1330-е годы. В некоторых районах осталось не более 10% населения. Самолетов, поездов, пароходов и вездеходов не было, поэтому распространялась эпидемия медленно, годами. После Китая настала очередь Индии, Золотой Орды и, наконец, Европы.
Долгое время историки винили во всем хана Джанибека, в 1346 году осадившего генуэзскую крепость в Крыму. Мол, когда в его войске началась эпидемия, он приказал забрасывать в крепость зараженные тела с помощью катапульт. В итоге армию хана покосила болезнь, а купеческие корабли разнесли заразу по средиземноморским портам.
Сегодня эту версию всерьез не рассматривают и вообще сомневаются в самом факте осады. Но в любом случае остается факт: в 1346-м черная смерть накрыла итальянские города, а в следующие два года — всю Западную Европу.
Одна из самых ранних иллюстраций бедствия. Примерно 1349 год, чумные трупы хоронят в бельгийском городе Турне
Обычно от появления первых признаков заражения до смерти проходило от нескольких часов до пяти дней. Уровень смертности — почти стопроцентный, выздоравливали единицы. Трупы умерших от бубонной чумы почти мгновенно чернели, чем вызывали ужас еще живых соплеменников. Именно из-за этой особенности поведения мертвых тел болезнь и получила свое название.
Черная смерть не щадила никого. Мостовые городов были переполнены разлагавшимися трупами, которые некому было хоронить. Миллионы горожан в панике бежали из городов, но это мало помогало: среди беженцев обычно находился хоть один больной чумой, чего было достаточно для заражения всех окружающих. Говорят, в Париже после пандемии из 300 тыс. человек осталось менее 3 тыс. Умирали горожане и крестьяне, бедные и богатые, рабы и короли. Умирали все.
На опустевших улицах городов, помимо ужаса и болезни, промышляли насильники, грабители и мародеры, которые решили, что им нечего терять. Неминуемость смерти и уверенность в наступившем конце света со многих сорвала и так не слишком устойчивые моральные скрепы.
Худшим местом во время пандемии был, как ни странно, лазарет (от венецианского острова Лазаретто, где хоронили умерших от чумы больных). Туда волокли всех, у кого было хоть малейшее подозрение на заболевание. А иногда банды грабителей насильно приводили в лазарет богатых горожан, чтобы беспрепятственно хозяйничать у них дома. Лазареты превратились в лагеря смерти, откуда не было дороги обратно ни для больного человека, ни для здорового. Фактически это были места изоляции больных, где их не столько лечили, сколько оставляли умирать подальше от остальных.
Сложно сказать, сколько человек погибло от черной смерти и сопутствовавших ей явлений. Многие города полностью опустели, при этом в сельской местности обстановка была чуть лучше. По оценкам историков, от бубонной чумы погибло не менее 25 млн европейцев. Вымерло от 30 до 70% жителей Западной Европы. Ни до, ни после в истории человечества не было столь масштабного вымирания. Пожалуй, перед нами тот случай, когда известная нам цивилизация действительно стояла на пороге полного уничтожения.
Чума дошла и до ВКЛ, и до Руси. Вот только достоверных сведений о том, как болезнь повлияла на эти территории, очень мало. Сохранились отдельные свидетельства о разгуле хвори в таких городах, как Смоленск, Псков и Новгород, то есть там, где существовали более-менее прочные торговые связи с западными соседями. Там тоже были смерть, ужас и прочие неприятности. Но все же размах бедствия по каким-то причинам был куда меньше, чем в Западной Европе. Пандемия начала сходить на нет, когда добралась до Польши.
Молитва и молоко — лучшее лекарство
И все-таки люди выжили, а черная смерть отступила. Все благодаря медицине и своевременному лечению? А вот и нет.
Впрочем, сопротивляться заражению все же пытались. Действенным способом борьбы с заразой было сжигание умерших, а также их вещей и жилья. Проблема в том, что сжечь такое количество трупов крайне затруднительно.
Уже заболевшим тоже было из чего выбрать. Например, в яички нужно воткнуть иголки. Если не повезло и яичек нет, стоит попробовать компресс из смеси слив, яблок, жемчуга, красного сандала и кораллов. Снова не повезло и нет жемчуга с кораллами? Тогда берем пиявок, ящериц и высушенных жаб, накрываем ими бубоны и ждем, пока все это добро высосет чумной яд.
В открытые раны можно положить масло и сало, а избавиться от лихорадки наверняка поможет свежая кровь только что убитых щенков и голубей. Действенным считалось вскрытие бубонов и прижигание раскаленной кочергой. Способ на самом деле иногда помогал, вот только был очень высокий риск смерти от сердечного приступа и болевого шока.
Но, конечно, самый топ среди всех методов — молитва. Ежедневно по городам ходили толпы босоногих священников и прихожан, которые истово часами напролет читали молитвы и бичевали себя.
Последствия
Пандемия хоть и исчезла спустя пять лет, однако отдельные эпидемические вспышки чумы еще долго сотрясали весь мир. Но именно черная смерть оказала огромное влияние на всю европейскую цивилизацию, подтолкнув ее к коренным преобразованиям. Во многом благодаря чуме Западная Европа сегодня именно такая, какая есть.
Выжившим достались полностью разрушенные экономика и торговые связи — как местные, так и международные. Нужно было отстраивать все заново. Зато небывалый расцвет ждал опустевшие города, которые так нуждались в рабочих руках. Из-за их недостатка образовались предпосылки для последующего создания мануфактур, механизации производства и промышленной революции. Простые жители городов и рабочие становятся реальной силой. Видя это, в города бегут крестьяне, подрывая основы феодальной системы.
Разгул болезни подкосил авторитет церкви и вывел на первый план авторитет светских властей, которые хотя бы пытались принимать какие-то меры по сдерживанию пандемии. Зародились новые религиозные течения, которые полтора столетия спустя вылились в Реформацию и протестантизм.
Чума подкосила основную угрозу для Европы — Золотую Орду, которая в итоге распалась на несколько ханств, а вскоре и вовсе прекратила свое существование. В городах начали пытаться поддерживать подобие гигиены, время от времени очищая улицы от нечистот. Сильнейший толчок для развития получила медицина. Обычным явлением стало ранее запрещенное церковью вскрытие трупов на медицинских факультетах, повсеместно распространялись трактаты о профилактике болезней.
И конечно, искусство. Черная смерть породила целый жанр так называемого чумного искусства. Трактаты, стихи, гравюры и картины — на протяжении столетий писатели и художники находили особую красоту в смертельной хвори и ретранслировали ее через свои работы.
До сегодняшнего дня риск очередной эпидемии чумы не исчез окончательно. Однако он как никогда близок к нулю благодаря развитию медицины и устойчивости человечества к подобным заболеваниям, приобретенной за сотни лет ужаса и страданий.
Коронавирус – ничто по сравнению со средневековыми эпидемиями. Разбираемся, как чума повлияла на жизнь общества и почему именно ей мы обязаны расцветом эротической литературы.
Выжили сильнейшие
Ученые не пришли к единым выводам по поводу биологических последствий чумы, но ясно, что она, в первую очередь, убила самых слабых. К концу первой вспышки чумы примерно в 1351 году в живых остались только люди с действительно крепким здоровьем. ДеВитте предполагает, что благодаря чуме европейцы выработали групповой иммунитет, передав его детям. Это привело к тому, что последующие эпидемии уже не вызывали таких катастрофических последствий, да и в принципе население стало более здоровым.
Изменилась структура общества
Сокращение населения привело к перераспределению ресурсов и оптимизации сельского хозяйства. Земельные участки стали больше, семьи вновь могли себя прокормить, что благотворно влияло на здоровье населения. Постепенно менялась и сама структура производства, все больше земли уходило под пастбища для скота. В том числе из-за этого в Европе стали есть больше мяса.
Чума заложила основу социальной мобильности и роста, у людей появилась возможность менять место и род работы. Пандемия нанесла серьезный удар по феодальному строю, крестьяне впервые поняли, что жить можно иначе. В городах, которые пострадали от чумы в первую очередь, дома стояли пустыми, рабочей силы не хватало, что притягивало деревенских жителей. Качество жизни росло, народ стал требовать лучших условий труда и зарабатывать больше денег. Уже не говоря о том, что у женщин появились новые возможности в сфере производства. С более высокими зарплатами пришли и новые удобства. Дома стали практичнее и чище – появились раздельные комнаты, людям больше не приходилось спать вместе со скотом в одном зале (а богачи начали даже делать туалеты). В обществе постепенно укореняются идеи о правах человека.
Понятно, что изменения пришлись по душе не всем. Флорентиец Маттео Виллани жаловался:
В 1351 году в Англии был принят первый статут о рабочих, который запрещал платить трудящимся больше, чем до эпидемии. Рост налогов вызвал волну бунтов, которые, в свою очередь, привели к отмене барщинной повинности и переходу на арендные отношения. До первой успешной буржуазной революции в Нидерландах оставалось еще примерно 200 лет, но начало было положено.
Демоны разносят чуму
Влияние католической церкви ослабло
С одной стороны, пандемия и ей пошла на пользу – церкви и монастыри быстро обогатились, ведь люди были готовы отдать все до последнего гроша, только бы избежать смерти. В 1350 году, в самый разгар эпидемии, папа Климент VI объявил Святой год. В этот период верующим было достаточно положить деньги на могилу апостола Петра в Ватикане, и все – грехи отпущены.
Многие верующие не смогли отказаться от такого предложения, поэтому на Пасху и Троицу в Риме собралось более двух миллионов паломников, а вернулась домой лишь десятая часть. Церковь за это время собрала около 17 миллионов флоринов пожертвований, в то время как сам Климент VI находился во дворце в Авиньоне, Франции, где он заперся еще в начале эпидемии.
Наступила эпоха Возрождения
Люди начали пользоваться духами и читать эротические романы
Но наш крестьянин был из Центрального Китая, откуда на север его и его семью прогнал голод и целая череда невероятных бедствий: полоса неурожаев, засуха, а может быть, ураганы и наводнения, почти уничтожившие в эти годы Ханбалык (будущий Пекин) и множество других городов, и про тарбаганов он мало что знал.Обрадовавшись легкой добыче, он и вся его семья наконец-то поели.
Сейчас известно, что тарбаган – естественный носитель чумной палочки (лат. Yersinia pestis), но сам возбудитель чумы будет открыт только в 1894 году швейцарцем, работавшим в Пастеровском институте, Александром Йерсеном во время очередной вспышки чумы в Гонконге, но тогда, в середине 30-х гг. XIV века, об этом никто не знал и не помышлял, и скрытое от глаз человека зло начало свое неспешное путешествие из Азии в Европу, уже в пути сея смерть и ужас.
Тарбоган, степной сурок, довольно милое животное с острыми зубами, носитель чумной палочки
Болезнь накрыла низовья Дона и Волги, но безлюдное в те годы Дикое поле не пересекла: в тот момент Русь спасло, как это ни странно, почти полное отсутствие торговых связей с Ордой.
Великий шёлковый путь, караван
Наконец, чума неизбежно прибывает в Кафу – генуэзский город в Крыму, самый большой рынок и крупнейшую из конечных точек Шёлкового пути, где продаётся всё на свете, в том числе и в небывалых количествах рабы, большинство из которых уже больны. Есть довольно логичная версия о том, что именно рабы, которых из самого большого невольничьего рынка того времени доставляли по всему Средиземноморью, и стали главным распространителем болезни.
Известна легенда, что в 1346 году хан Джанибек осаждает Кафу. Генуэзцы успешно отбиваются, а армию Джанибека охватывает мор. Джанибек приказывает катапультами забрасывать за городские стены разрубленные части заболевших животных, и так чума попадает за городские стены.
Питер Брейгель Старший, "Триумф смерти".
Заболевший чумой
В Западной Европе появлением чумы считается прибытие генуэзских кораблей в Мессину, что на Сицилии. Именно отсюда чума распространяется по всей Европе, охватывая сначала Италию и юг Франции, и далее уже летит по континенту как на крыльях, не зная ограничений.
Принято говорить об Италии, Франции и Англии как о странах, наиболее пострадавших от чумы, но все-таки, скорее всего, здесь речь может идти о том, что относительно высокая степень грамотности и бережное отношение к тексту сохранили нам наибольшее количество свидетельств о болезни и ужасах мора.
Известно, что укрыться от болезни не удалось не только жителям больших городов, но и маленьких отдаленных деревень, среди которых немало было таких, где чума уничтожила всех. Даже далекую Гренландию, которую в ту пору суда с материка навещали крайне редко, чума почти уничтожила, и хотя несколько человек в гренландских поселках выжили, выжить людям в целом там не удалось.
Чума уничтожила от 30 до 60% всех жителей Европы (по разным оценкам) тогдашней Европы, вряд ли потери Азии были меньше, но о них нам гораздо меньше известно. В любом случае людские потери были такого масштаба, что сравнивать их современникам тех событий (да и нам, с высоты веков, тоже) просто не с чем. Разные подсчеты говорят о смерти от 50 до 200 миллионов человек, и исследователи сходятся в том, что пройдет более 250 лет, прежде чем численность населения стран, пострадавших от чумы, вернется на уровень 1348 года.
Казалось бы, затерявшаяся где-то после 1352 года в Диком Поле чума, однако, никуда не исчезла, её вспышки, то в большем, то в меньшем масштабе, постоянно терзали Европу: последняя вспышка на Западе была зафиксирована в 1720 году в Марселе, где за два последующих года от нее умерли более 140 тысяч человек. В России последний массовый случай чумы был отмечен в Москве в 1771 году, в Османской империи периодические вспышки этой болезни случаются вплоть до ХХ века. Впрочем, к концу XIX века выделен возбудитель чумы, а медицина нашла средства борьбы с эпидемиями.
В 1619 году французский врач Шарль де Лорм придумает вот такой костюм для "чумного доктора" (вот только вместо фонаря в руке у него будет палка, которой надлежало прикасаться к больному). Но в описываемые нами события чумные доктора одевались попроще, кто во что горазд.
О санитарии в раннем Средневековье сказано и написано очень много, и многое из сказанного верно. Например, верно то, что, с этой точки зрения, состояние городов было совершенно ужасным, и потоки нечистот, лившихся ручьями и реками по городским улицам, и в самом деле были обычным явлением.
Правда, ничто не спасало от блох (от них еще несколько столетий не удастся избавиться), и именно блохи стали самым активным переносчиком болезни, в силу некоторой специфики устройства их гортани.
Вот они, главные разносчики чумы (да и множества других болезней)
Медицина того времени считала, что все болезни происходят от миазмов – грязного воздуха и плохого запаха, который возникает из испарений из-под земли. Так как тела умерших от чумы издавали невероятное зловоние, то это считали подтверждением концепции, и лекарством, заграждением от чумы, считались растения и цветы с особо сильным и резким запахом, которые должны были, по мнению лекарей, отогнать чумные миазмы (Боккаччо описывал, как во время чумы по улицам Флоренции ходили горожане, держа у лица букеты трав и цветов).
Правда, еще с IX века в Салерно существовала медицинская школа (она просуществует почти тысячелетие), которая аккумулировала знания предшествующих эпох: там изучали труды Гиппократа, Галена, арабских медиков, таких как Авиценна или Ар-Рази. Обучение продолжалось 9 лет, и наряду с изучением теории в обязательный курс входила также и практика. Салернская школа станет самым крупным медицинским центром своего времени, здесь будут написаны сотни трактатов о болезнях и способах их лечения, однако в масштабах Европы это учреждение никак не могло удовлетворить спрос на докторов.
Так как медицина, как мы уже говорили выше, считалась делом презренным, то она входила в число немногих занятий, разрешенных “изгоям” того общества – евреям. Еврейский врач умел принять роды, поставить банки, использовал гирудотерапию, знал состав трав для изготовления лекарств от некоторых болезней. Евреи, говорящие между собой на неведомом языке, пользовались славой колдунов и ведунов Считалось, что они владели какими-то секретными знаниями, принесенными с Востока. При этом жизнь врача-еврея ценилась невысоко и подвергалась опасности в том случае, если лечение не давало результата.
Кроме знания о внутреннем строении человеческого тела (довольно сомнительном) и о влиянии разного рода лекарств на человеческий организм, врач должен был быть еще и своего рода заклинателем – как правило, лечение сопровождалось специальными молитвами или заговорами и магическими пассами, на которые рассчитывали куда больше, чем на лекарства.
Вскрытие трупов долгое время преследовалось церковью , так как считалось святотатством, но. после эпидемии взгляды церкви на необходимость изучения строения человеческого тела как основу медицинской науки сильно смягчились
Госпитали в Средние века. Создание госпиталя — как приюта, а не как лечебного заведения — считалось делом богоугодным, и немало монашеских орденов в этом преуспели. Со временем в госпиталях стали оказывать и медицинские услуги.
Беспомощность медицины и беспомощность церкви, которая не смогла прогнать болезнь массовыми молебнами, святой водой и колокольным звоном, вызвало массовый интерес к разного рода языческим обрядам, оккультизму, колдовству и магии. Распространились и разного рода секты, вроде флагеллантов (самобичующихся, уничтожавших плоть, потому что в болящее тело болезни было проникнуть сложнее; толпы таких сектантов, иногда по несколько тысяч человек, кочевали из города в город, разнося болезни) или хореоманов, одержимых танцем. Впрочем, все эти методы (по содержанию мало отличались от церковных обрядов и методов лечения) отчего-то никак ситуацию не меняли.
Еще одним средством избежать заражения считали еврейские погромы, которые прокатились по всей Европе: как и в случае любых бедствий, свалить вину на происходящее и отвести внимание от собственной беспомощности было проверенным и старинным способом. Учитывалось и то, что погромщики были жадны до чужого имущества. Собственно, именно в те годы и начался отток евреев в польские земли, где король Польши обеспечил им защиту. Другим защитником евреев (несколько неожиданно для современников) стал упоминавшийся уже папа Климент VI, разославший светским князьям специальную буллу, в которой он обращал их внимание на то, что евреи страдают от чумы не меньше, чем все прочие.
Собственно говоря, тема всадников Апокалипсиса — настолько яркий поэтический образ, что впечатляет художников уже почти два тысячелетия
Любой человек той эпохи постоянно слышал об обмане и нетвердости в вере (лжепророчество), войн в его жизни тоже хватало, голод после нескольких неурожайных лет сотрясал Европу, поэтому любому было понятно, что явился последний всадник Апокалипсиса, который истребит человечество окончательно.
Только административные меры хоть как-то снижали и накал страстей, и распространение заражений. Те города (вроде Венеции, Милана или Нюрнберга), где удалось наладить захоронения пораженных чумой в специально отведенных местах силами отдельных команд, среди которых обязательно были священники или монахи, где соблюдался карантин (городские ворота были закрыты для входящих и выходящих, передвижения по городу и общение было максимально ограничено), а больных изолировали в специально выделенных местах, – там человеческие потери были минимальны.
Впрочем, ничего более предложить было невозможно, да и такого рода меры были большой редкостью.
Иранская фреска, "Пляска смерти"
Примерно в первой половине 50-х гг. XIV века чума отступила (как потом выяснится, ненадолго, да и исчезнет она не полностью, периодически напоминая о себе то вспышками масштабными, то более локальными).
Пережив чуму и, так сказать, подсчитав выживших, европейцы ужаснулись, как мало их осталось. Для обработки полей в прежних масштабах людей повсеместно не хватало. Если прежде людей было много, и труд стоил дешево, а земля, особенно хорошая,стоила дорого, то сейчас произошло обратное: земля, сама по себе, без рабочих рук, была бесполезна и дохода не давала, а рабочие руки неоткуда было взять. Более того, оказалось, что именно труд и имеет высшую ценность: крестьяне охотно перемещались в земли, где их работа ценилась выше, а сроки барщины либо были сокращены до минимума, либо вовсе обнулены. Для феодала разумнее было иметь дело не с крепостными, а с арендаторами. Популярна была издольщина, особо распространившаяся на юге Франции, в Италии и Южной Германии: владелец земли обеспечивал крестьян инструментами, жильем и семенами, за что ему причиталась доля от урожая.
Многие государи пустились издавать законы, запрещавшие перемещение крестьян от одного феодала к другому, но в большинстве своем они остались на бумаге, поскольку не существовало намерения ни в крестьянской, ни в феодальной среде их соблюдать.
Крепостное право в Западной Европе де-факто перестало существовать.
Приливная мельница
Большим почетом стала пользоваться механика, с развитием которой связывают, в частности, появление механической прялки и печатного станка.
Была и еще одна проблема: города также лишились рабочих рук, и пополнить их нехватку мог только приток свежих сил из деревень. Это и произошло, благо, впервые в истории городов цеховые правила резко смягчились. Если раньше мастером мог стать только сын мастера, то теперь в подмастерья принимали и людей со стороны, у которых появились отличные перспективы овладеть доходным ремеслом. Как мы сказали бы сегодня, появились новые социальные лифты.
Это вызвало настоящую революцию в сельском хозяйстве, которая известна как четырехполье: когда поле делится на четыре части, две из которых идут под зерновые, две – под кормовые культуры. Скот при этом массово переводился на стойловое содержание, что давало возможность собирать ценное удобрение – навоз. Первоначально зародившись во Фландрии и окрестных землях, где горожанами были от пятой части до четверти всего населения, этот интенсивный способ землепользования стал активно распространяться там, где города росли особенно быстро: север и центр Франции, юг Германии, Голландию, Швейцарию, а несколько позже – Англию и даже частично (там качество земли не позволяло как следует развернуться) север Италии.
Нехватка населения стала стимулом для развития торговли и мореплавания, во всяком случае, важным стимулом было желание завладеть пряностями, которые, по логике людей того времени, были отличным средством от всех болезней, так как именно они должны были спасать от ядовитых миазмов.
Говоря о переменах в Западной Европе, вызванных чумой, разумеется, невозможно обойти вниманием вопрос, отчего на восточной оконечности континента или в передней Азии ровно те же самые процессы не вызвали тех же самых последствий, но эта тема так обширна, что невозможно сделать её частью какой-то статьи, наверное, стоит об этом говорить подробно и отдельно.
Владимир Хавкин в Бомбее. Оборудованная им на время борьбы с вспышкой чумы лаборатория — сейчас Институт тропических болезней имени Хавкина. У нас этого великого ученого, на счету которого победа не только над чумой, но и над холерой, вспоминают нечасто и как бы спохватываясь — мол, великий русский ученый. Хотя сам Хавкин русским себя никогда не называл: Российскую империю покинул вынужденно, не имея возможности, как еврей, заниматься там наукой, а Советский Союз, при всех своих левых взглядах, и вовсе никогда не принявший.
Что же касается чумы, то её жуткая история не закончилась и в наши дни (из-за неё ежегодно умирает несколько тысяч человек), но массовые эпидемии прекратились с конца XIX века, когда сотрудник института Пастера Владимир Хавкин, уроженец Одессы и ученик Мечникова, создал вакцину, впервые опробованную в Бомбее в разгар страшной эпидемии. Вакцина доказала свою полную эффективность и применяется и по сей день.
Читайте также: