Бердяев о любви кратко

Обновлено: 02.07.2024

Вся физиология и психология разврата построена на этом превращении средства в цель, на подмене влечения к своему объекту влечением к самому сексуальному акту или к самому искусству любви. Любовь к любви вместо любви к лицу — в этом психология разврата. В этой психологии нет соединения ни с кем, нет и жажды соединения — это разъединяющая, отчуждающая психология, в ней никогда не осуществляется тайна брачная. Любовь к сексуальному акту вместо любви к слиянию в плоть единую — в этом физиология разврата. В этой физиологии нет соединения ни с кем, нет и жажды соединения, это физиология природной вражды и отчужденности. В стихии разврата половая жизнь наиболее отделяется от цельной жизни личности. В разврате личность не связывает с полом никаких своих упований. Пол как бы отделяется от человека и от космоса, становится замкнутым, погруженным в себя. Всякое размыкание пола в космос прямо противоположно разврату. То уединение, сокрытие пола, отдифференцирование его от цельной сущности жизни, которое мы видим в природном мире, всегда есть уже разврат. Только возвращение полу универсального значения, воссоединение его со смыслом жизни побеждает разврат. Обыденные "мирские", "буржуазные" понятия о разврате нередко бывают прямо противоположны истине, поверхностны, условны, утилитарны, не ведают метафизики разврата. Условный морализм и социальный традиционализм с их буржуазным духом не в силах разгадать жуткой тайны разврата, тайны небытия. В так называемом браке разврат так же находит себе приют, как и в местах, не имеющих оправдания. Разврат всюду имеет место, где целью не является соединение любящих, проникновение через любовь в тайну лица. Проблема разврата не моральная, а метафизическая. Все биологические и социологические критерии разврата — условны, в них говорит голос буржуазности мира сего. По обыденным представлениям развратом называются недозволенные формы соединения полов, в то время как развратно именно отсутствие соединения, сексуальный акт развратен потому, что недостаточно глубоко соединяет. Также поверхностны ходячие представления о развратности аномалий половой жизни. Наша половая жизнь есть сплошная аномалия, и иногда самое "нормальное" может оказаться развратнее "ненормального". Разврат совсем не может быть запрещен, он должен быть онтологически преодолен иным бытием. Любовь — одно противоядие против разврата. Другое противоядие — высшая духовная жизнь. Сладострастие само по себе еще не развратно. Развратно лишь сладострастие разъединения, и свята сладкая страсть соединения. Развратно сладострастие, не проникающее в объект, погружающее в себя, и свят оргийный экстаз любви, сливающий с любимым.

Есть глубокое, трагическое несоответствие между любовью женской и любовью мужской, есть странное непонимание и жуткая отчужденность. Женщина — существо совсем иного порядка, чем мужчина. Она гораздо менее человек, гораздо более природа. Она по преимуществу — носительница половой стихии. В поле мужчина значит меньше, чем женщина. Женщина вся пол, ее половая жизнь — вся ее жизнь, захватывающая ее целиком, поскольку она женщина, а не человек.

В мужчине пол гораздо более дифференцирован. Женщина по природе своей всегда живет одним, не вмещает в себе многого. Женщина плохо понимает эту способность мужчины вмещать в себе полноту бытия. Женщина гораздо более отдается одному, тому, что сейчас ею обладает, одному переживанию, вытесняющему всю остальную жизнь, весь мир. У женщины одно делается всем, в одном она все видит, в одно все вкладывает. Все бытие отождествляется женщиной с тем состоянием, которое в данное время ею обладает. Женщина, страдающая от неразделенной любви, на вопрос, что такое бытие, всегда ответит: бытие есть неразделенная любовь. С этой особенностью женской природы связано сравнительно слабое чувство личности и большая зависимость от времени, от сменяющихся во времени переживаний.

В мужской природе сильнее чувство личности и большая независимость от сменяющихся во времени состояний, большая способность совмещать во всякое время всю полноту духовного бытия. В мужской природе есть способность переживать в себе во всякое время, то есть независимо от времени, всю полноту духовной жизни своей личности, всегда чувствовать себя собой в полноте своих сил. Мужчина не склонен отдаваться исключительно и безраздельно радости любви или страданию от какого-нибудь несчастья, у него всегда еще есть его творчество, его дело, вся полнота его сил. В поле мужского сознания что-то выступает на первый план, другое отступает, но ничто не исчезает, не теряет своей силы.

Женщина отдается исключительно и безраздельно радости любви или страданию от несчастья, она вся растворяется в этом одном, всю себя в это одно вкладывает. Личность женщины вечно подвержена опасности распадения на отдельные переживания и жертвенного заклания себя во имя этого переживания. Поэтому женская природа так склонна к гипнозу и к одержанию. Женская истерия имеет связь с этой особенностью женской природы, и корни ее метафизические. С этим связано и все высокое в женщине и низкое в ней, жуткая чуждость ее природе мужской. Женщина иначе переживает вечность, чем мужчина. Мужчина ставит полноту духовных сил своей личности в независимость от смены времени, от власти временных переживаний над полнотой личности. Женщина бессильна противиться власти временных состояний, но она во временное состояние вкладывает всю полноту своей природы, свою вечность. И глубоко различно мужское и женское отношение к любви. Женщина часто бывает гениальна в любви, ее отношение к любви универсальное, она вкладывает в любовь всю полноту своей природы и все упования свои связывает с любовью. Мужчина бывает скорее талантлив, чем гениален в любви, его отношение к любви не универсальное, а дифференцированное, он не всего себя вкладывает в любовь и не целиком от нее зависит.

Не случайно вопрос о любви снова возник в русской близкой православию философии. Любовь есть русская национальная идея. Заповедь любви особенно подчёркивается в православии. Все великие русские философы признавали и ценили любовь. Русская идея разрабатывалась при поддержке понятия соборности, но ведь соборность – это воля к любви. Пользуясь случаем, хотел бы ввести такое понятие: русских религиозных философов серебряного века, что-то замечательное сказавших о любви, я бы объединил таким понятием: СЕМЬ РУССКИХ МУДРЕЦОВ: Владимир Соловьёв, Николай Бердяев, Василий Розанов, Павел Флоренский, Семён Фрак, Иван Ильин, Сергей Булгаков. Шпет Любви, особенности любви не видел. Он свалился в мёртвую научность.

Он тонкий разливал в своих твореньях яд:
Вселял безверие, укоренял разврат.

Творческая мировая эпоха с праведной религией, с теургическим искусством, с правой общественностью и моралью, с отсутствием буржуазности и отчуждения должна бы начаться с появления нового пола, новой любви. В любви мы вернёмся к Богу, заповедь любви – основная. В любви к единственному существу противоположного пола открывается Божественная красота, Божественная игра. Когда всякая праведная влюбленность воплотится в любовь, тогда мир будет спасён.

Любовь и пол непосредственно связаны между собой, поэтому рассматривать их в отдельности было бы, с моей точки зрения, неправильным. Любовь - результат слияния двух биполярных полов, которое направлено на соединение двух противоположностей. Любовь одновременно может быть организована как в физическом проявлении, так и духовном.
Философский анализ любви разворачивается в двух основных направлениях: описание конкретных многообразных видов любви (от наиболее отчетливых ее видов до видов, стоящих на грани влечения и пристрастия) и исследование тех общих черт, которые присущи каждой из разновидностей любви.

Прикрепленные файлы: 1 файл

Мой реферат.docx

В своей работе я решила написать о представлении пола и любви русским философом Н.А.Бердяевым. Мне интересен взгляд именно русского философа, потому что, как мне кажется, русский народ более чувственный и гармоничный в отношении к любви, чем другие.

Философский анализ любви разворачивается в двух основных направлениях: описание конкретных многообразных видов любви (от наиболее отчетливых ее видов до видов, стоящих на грани влечения и пристрастия) и исследование тех общих черт, которые присущи каждой из разновидностей любви.

Только в любви и через любовь человек становится человеком. Без любви он неполноценное существо, лишенное подлинной жизни и глубины и не способное ни действовать эффективно, ни понимать адекватно других и себя. И если человек – центральный объект философии, то тема человеческой любви, взятая во всей ее широте, должна быть одной из ведущих в философских размышлениях.

- Представления Н.А.Бердяева о любви

Тайна пола и рода.
Любовь и семья.
Христианская семья.
Проблема разврата.
Несоответствие между женской и мужской любовью.
Эротическая любовь.
Фетишизм в любви.

В каждой культуре тема Эроса занимает значительное место. Что касается русской философской традиции, то в ней к любви относятся как к Богу. Бог и любовь есть единое целое. Предшественником такого мышления можно назвать древнегреческого философа Платона, который в своих диалогах отмечал, что Бог есть объект любви - Эроса. При этом, любовь - Эрос может быть как плотской, так и духовной, но всегда возвышающей человека.

Для Бердяева Эрос есть духовное слияние двух полов, благодаря которому появляется целостная личность, что касается физической любви, то философ ее отвергает, так как считает ее греховной для человека, лишенной всех божественных начал. Такую любовь он определяет как родовую, то есть направленную на продолжение рода, подобную той, что существует в мире животных.

Перед человеком возникает сложный выбор: либо продолжать род, воспроизводя на свет множество несовершенных личностей, либо совершенствовать свой дух и находить свою половинку, дабы стать совершенной и вечной индивидуальностью. Под совершенной индивидуальностью, на мой взгляд, понимается воссоединение двух, абсолютно непохожих личностей, находящих друг в друге те качества, которые сами не имеют. Например, мужчина обладает волей, силой, способностью оберегать, то, что ему дорого, а женщина - красива, совершенна ,духовно богата, соединившись, эти совершенно равные, с точки зрения пола, но противоположные по своей организации личности, дополняя друг друга, создадут идеальную и совершенную личность.

Что же тогда представляет из себя настоящая любовь? Что необходимо для того, чтобы ее достичь?

Конечно же, во - первых, наличие двух биполярных полов, что может способствовать рождению полной и совершенной индивидуальности, которая вечна и не зависит от времени. Я думаю, что она вечна и не зависит от времени, потому что становится близка божественному началу, далекому от реального мира, которому время не ставит никаких определенных рамок, оно вне времени.

Совершенная индивидуальность, в представлении Бердяева, есть что - то нейтральное, космическое, чему не по силам что - либо породить или умертвить, главная задача - навеки оставаться совершенной и прекрасной.

Также и с людьми. По отдельности они не способны преобразиться в индивидуальность (которая представляет собой целостное и гармоничное взаимодействие совершенно противоположных начал - мужчины и женщины), задача половинок воссоединиться, преодолеть некую траекторию, некое расстояние, чтобы достичь друг друга. Пол - это не физиологическая сторона, это часть эмпирической природы, которая по своему строению духовно глубока. В действительности, мыслитель в своей статье, не отвергает существование плотского влечения, но оно является вульгарным, противоречащим настоящей любви не только для самого философа, но и для русского народа в целом.

Бердяев, обращаясь к работам Платона, выделил для себя суждение, которое говорит о поле как о разрыве первоначальной человеческой природы, распадения индивидуальности, воссоединению которой способствует любовь.

Таинственный Эрос воплощается в двух ипостасях: Афродите небесной (символизирующей вечную любовь, а вечную, потому что приближенную к Богу, духовную) и Афродите простонародной, представленной как физиологическое влечение, как греховное сладострастие.

Афродита небесная есть воплощение христианского Бога, у мужчин - это культ Девы Марии, а у женщин - непосредственно самого Христа. Такое поклонение означает слияние противоположностей с вечной женственностью и Божеством. Духовная Близость человека с Богом вечна, она не ведет к рождению и продолжению рода, она превозносит человеческую душу, делая ее вечной, индивидуальной и неповторимой, как и сам Бог.

Бердяев приходит к выводу, что существует три вида единой любви к Богу:

Христос есть воплощение Вечного Эроса, который существует в душе каждого человека, он способствует воссоединить все отличающиеся друг от друга частички мира. Бердяев призывает любить весь мир, находящийся в состоянии своей метафизической поврежденности, видя в этом отблеске вечной красоты потенцию спасения.

Свою концепцию любви - Эроса философ отчасти сравнивает с отношением к миру святого Франциска Ассизского и говорит, что Бог воплощается не только в ближнем, но и в природе, во всем мире. Любовь достигается в определенной сфере человеческого бытия - в теократии, которая основана не на насилии и принуждении, а на свободном влечении к мистическому началу.

Разработанное идеальное представление о совершенном бытии способствовало философских основ учения о поле и любви, которое в дальнейшем способствовало открыть пути к движению к этому идеалу.

В качестве основы метафизики пола и любви , как упоминалось ранее, являются представления о поле и любви античного философа Платона. Его заслугу Бердяев видит в установлении силы божественного Эроса как посредника между здешними и потусторонними мирами и в учении о целостном человеке - aндрoгинe, распавшемся на две половины и томящемся желанием воссоединиться в единую индивидуальность.

Связывая метафизические основания мирового процесса с борьбой личного и мирового начал, Бердяев предлагает развести эти начала в сфере пола. Родовой инстинкт - это природное начало, а небесная любовь есть своеобразное влечение разных полов, это индивидуальное избрание, способствующее духовному слиянию двух начал - мужского и женского.

Очень важно поставить ударение над тем, что все три признанные состояния пола определяются по сексуальному акту и в связи с ним; во всех случаях пол отождествляется с сексуальным актом. В этом сказывается гипнотическая власть родовой стихии. Говорят лишь о сексуальном акте, который морально и социально благоустрояется и упорядочивается в семье, подчиняясь деторождению, совсем отрицается в аскетизме и беспорядочно, неблагоустроенно, распущенно господствует в разврате. Это господствующее в разных формах сознание говорит, хотя и стыдливо, о сексуальном акте, но совсем молчит о сексуальной любви. О поле говорят, но странно забывают о любви. Ибо поистине половая любовь не вмещается ни в категорию семьи, ни в категорию аскетизма, ни в категорию разврата. Любовь не есть ни упорядочивание сексуального акта в целях деторождения и социального благоустройства рода, ни аскетическое отрицание всякой плоти в жизни пола, ни разнуздание и распускание сексуального акта. Любовь ни в каком смысле не есть сексуальный акт, не имеет той положительной или отрицательной связи с ним, которая всюду мерещится людям родового сознания, и любовь в очень глубоком смысле противоположна дифференцированному сексуальному акту, но совсем по-иному противоположна, чем аскетизм. Люди родового сознания, как религиозные, так и позитивисты, в сфере пола исключительно сосредоточены на самом сексуальном акте и его последствиях и совсем не видят универсального значения пола как для всего человека, так и для всего космоса. Тайна пола совсем не есть сексуальный акт, совершаемый или для добродетельного деторождения, или для развратного наслаждения. Прежде всего, совсем нельзя верить тому, что сексуальный акт когда-либо и кем-либо в мире совершался для добродетельных целей деторождения, - он всегда совершался стихийно, по страсти, для призрачного самоудовлетворения . Род торжествует в сексуальном акте не потому, что добродетель родовая присутствует у кого-либо как цель, а потому, что он бессознательно господствует над человеком и смеется над его индивидуальными целями.
Тайна пола раскрывается лишь в любви. Но нет области, в которой господствовал бы такой инертный консерватизм и такое условное лицемерие, как в области половой любви. Самые крайние революционеры сплошь и рядом оказываются консерваторами, когда поднимается вопрос о любви. Революционное сознание реже всего встречается в сфере пола н любви, ибо тут оно должно быть наиболее радикально, скажу даже - религиозно. Социальные и ученые радикалы и революционеры думают лишь о социальном и физиологическом благоустройстве пола, вглубь же никогда не идут. Любовь скидывается с мировых расчетов и предоставляется поэтам и мистикам. Вспоминают ли любовь Тристана и Изольды, любовь Ромео и Джульетты, любовь, воспетую провансальскими трубадурами и Данте, когда говорят о поле "христиане" или "позитивисты" господствующего сознания? Их богословие и их наука, их мораль и их социология не знают любви, не видят в любви мировой проблемы. Можно сказать, как относится к сексуальному акту и его последствиям христианское богословие и этика, и научная биология, и социология, но неизвестно, как они относятся к любви. Ветхородовое богословие и ветхородовая наука и не могут знать любви. В любви есть что-то аристократическое и творческое, глубоко индивидуальное, внеродовое, не каноническое, не нормативное, она непосильна сознанию средневековому. Любовь лежит уже в каком-то ином плане бытия, не в том, в котором живет и устраивается род человеческий. Любовь - вне человеческого рода и выходит из сознания рода человеческого. Любовь не нужна роду человеческому, перспективе его продолжения и устроения. Она остается где-то в стороне. Сексуальный разврат ближе и понятнее человеческому роду, чем любовь, в известном смысле приемлемее для него и даже безопаснее. С развратом можно устроиться в "мире", можно ограничить его и упорядочить. С любовью устроиться нельзя, и она не подлежит никакому упорядочиванию. В любви нет перспективы устроенной в этом "мире" жизни. В любви есть роковое семя гибели в этом "мире", трагической гибели юности. Ромео и Джульетта, Тристан и Изольда погибли от любви, и не случайно любовь их несла с собой смерть. Любовь Данте к Беатриче не допускала благоустроения в этом "мире", ей присущ был безысходный трагизм в пределах этого "мира". Над любовью нельзя ни богословствовать, ни морализировать, ни социологизировать, ни биологизировать, она вне всего этого, она не от "мира сего", она нездешний цветок, гибнущий в среде этого мира. Рост любви трагически невозможен. Это удостоверяют величайшие художники и поэты всех времен. Не естественно ли, что любовь была скинута со всех "мирских расчетов", что проблема пола решалась вне проблемы любви?

По мнению Бердяева, самая могущественная, полная и одновременно трагичная — это половая любовь, она есть соединение двух полов в целостность, приближающую к целостности Бога, и другие формы любви входят в нее как составные части.

Эротическая любовь двойственна. Бердяев связывает ее с земной, родовой любовью и с небесной, мистической любовью. Используя мифологию греков, Бердяев говорит обАфродите простонародной: любви вульгарной, безлично-родовой, природной и обАфродите небесной: любви божественной, личной, ведущей к индивидуальному бессмертию.

Высшее проявление личной любви Бердяев вслед за Платоном и Бёме видит в андрогинизме.

§ 55

Отто Вейнингер:
половая любовь как любовь к себе

Однако мы вправе уличить Вейнингера во внутреннем противоречии его концепции любви.Почему мужчина-дух для реализации любви к самому себе нуждается в несовершенной женщине-материи. Вейнингер так и не дает убедительного ответа на столь очевидный вопрос.

§ 56

Виктор Франкл:
любовь как прорыв к неповторимости человека

Так просто и вместе с тем глубоко говорит о сущности любви Виктор Франкл. Любовь для него является проникновением в глубины человеческого Я — собственного Я и Я другого. Любовь — это высшая форма познания и самопознания человека.

Для Франкла исключительно важно увидеть в любви переживание человека как возможности. Возможности выхода за пределы здесь-и-теперь-бытия. Это позволяет Франклу говорить о любви как оботкрытии перспективы. Любовь для философа не замкнута в сегодняшнем дне человека с его недостоинствами и достатками.

§ 57

Эрих Фромм: любовь как забота,
ответственность, уважение и знание

Но любовь для Фромма не только забота, ответственность и уважение. Любовь — это еще и глубинноезнаниео человеке. В любви скрыта потребность постичь тайну человека. Познание тайны человека в любви противоположнопознанию тайны человека во власти. Первое плодотворно, второе — нет. В любви жажда познания человека утоляется путем соединения, соединения с неповторимой индивидуальностью. Власть есть познание человека, которое превращает его в вещь, собственность.

Любовь для Фромма — это чувство, рожденное в самых глубинах существования. Благодаря ему все остальное в человеческой жизни наполняется светом и обретает смысл. Фромм пишет:

Рассмотрев наиболее завершенные концепции любви западных философов, можно сделать вывод, что половая любовь — это стремление к соединению двух личностей в единое целое и путь развития и обновления этого целого, путь, в котором открывается тайна мужского и женского.

Это позволяет предположить, что всамой любви возможны различные слои бытия. Постараемся проникнуть в них.

Николай Бердяев устанавливает три типа любви: