Белинский о баснях крылова кратко

Обновлено: 05.07.2024

Использование пословиц и поговорок придает языку и стилю басен Крылова народный характер и колорит. В пословицах он нашел живописные, лаконичные формулы, которые способствовали выражению взглядов баснописца, нашел правдивое и резко сатирическое отношение народа к отрицательным явлениям действительности.

В своих баснях Крылов идейно и сатирически заострял образы, сложившиеся в народном представлении, вкладывая в них конкретные политические намеки. Пользуясь сатирическими образами народных пословиц и сказок, Крылов с поразительным художественным совершенством и тактом сочетает едкий народный юмор пословицы, ее словесную изобразительность с меткой оценкой современности, обогащая новым содержанием образы, созданные народом.

В этой крепкой, неразрывной связи творчества Крылова с народными истоками, с творческим гением самого народа причина неувядающей жизненности и свежести его басен. В образах басенных зверей, в тонкой, лукавой иронии, с которой они изображены, особенно явственно ощущается органическая связь крыловских басен с народной сказкой. Из сказок перешли в басни и хитрая кума-лисица, и жадный волк, и глупый медведь, и другие типично сказочные персонажи.

Вместе с тем необходимо отметить и принципиальное различие между басней и пословицей. Пословица дает лишь общую идею, общую формулу басенной морали, не раскрывая ее в образах, не распространяясь в сюжетную ситуацию. Басня наделяет эту общую формулу плотью и кровью поэтических образов. Поэтическая индивидуальность баснописца и сказывается именно в этом рассказе, в создании образов басенных персонажей, в подробностях сюжета.

Народная пословица учила Крылова и экономии красок, лаконической выразительности словесного построения, превращая басню в краткую, запоминающуюся формулу. Этим объясняется, что многие стихи и выражения крыловских басен становились, в свою очередь, пословицами и поговорками.

Крылов преодолел дидактическую отвлеченность басенного жанра; у него нет схемы, шаблона — почти каждая басня его имеет свой особый характер, свою манеру. Но главное, что отличает крыловские басни от басен его предшественников и современников, — это реалистическая конкретность и типичность образов персонажей. В его баснях впервые не только в басенном жанре, по и в русской литературе в целом, появились живые, подлинные люди или звери, наделенные людскими характерами. С небывалой для этого жанра смелостью и реалистической силой Крылов показывает типические характеры, находит те жизненные конкретные черты и краски, каких не знала до него литература XVIII века.

Под видом простодушия и наивности басенного" повествования Крылов говорит о самых острых и запретных вещах. Он зло критикует основы крепостнической системы, беззаконные и антинародные деяния царских чиновников, нелепые и несправедливые порядки. Обличая людскую глупость и подлость, Крылов не теряет социальной перспективы своей сатиры, острие его юмора направлено на господствующие классы. В свете крыловского Юмора становятся смешными нравы и обычаи звериного и птичьего мира, за которым читатель узнает подлинную, неприкрашенную картину современного ему общества.

Какой-то Муравей был силы непомерной, Какой не слыхано ни в древни времена; Он даже (говорит его историк верной) Мог поднимать больших ячменных два зерна! Притом и в храбрости за чудо почитался:

Где б ни завидел червяка,

Тотчас в него впивался

И даже хаживал один на паука.

И подлинно: опять отколь взялись морозы,

По снегу хрупкому скрыпят обозы,

Из труб столбами дым, в оконницах стекло Узорами заволокло.

Здесь поразительна наглядность и экономия каждого образа, каждого слова. Точный и скупой стих Крылова в его нравоучениях, да и в целом ряде стихов переходит в эпиграмму, дает краткую, как пословица, формулу:

Беда, коль пироги начнет печи сапожник,

А сапоги тачать пирожник.

Крылов добился чудесной простоты, ясности и вместе с тем наглядности и силы каждого образа, достиг той естественности языка, которая навсегда стала важным завоеванием русской литературы.

Словесная точность, лаконизм и конкретность поэтических красок в баснях Крылова предвещают уже пушкинский стих. Двумя — тремя точно найденными, выразительными деталями Крылов создает запоминающуюся картину.

Точность значения слов, ясность в выражении мысли, разговорная гибкость интонации и делают стих Крылова полновесным и живописным. Кажется, что поэт не пишет, а говорит, легко и свободно отбирая самые меткие, народные и в то же время прекрасные в своей простоте слова и выражения общенародного языка:

Дитяти маменька расчесывать головку

Купила частый Гребешок. Не выпускает вон дитя из рук обновку: Играет иль твердит из азбуки урок,

Свои всё кудри золотые,

Волнистые, барашком завитые И мягкие, как тонкий лен, Любуясь, Гребешком расчесывает он. Поразительна скупость и точность стиля Крылова. Он не признает украшенности слога, никакой слащавости или нарочитой эффектности.

Для басенного стиха Крылова характернее всего принцип интонационной и ритмической выделенное™ каждого слова, энергия устной, разговорной интонации, рассчитанная на произносимость басни, на ее слуховое восприятие. В этом сказалось мастерство Крылова-комедиографа, перенесшего в басню принципы драматического построения диалога, языковой выразительности и характерности речи.

В крыловских баснях зазвучали живые голоса реальной жизни, голоса всех социальных слоев и сословий, каждое со свойственными ему специфическими чертами и красками, интонациями и особенностями словаря. Перед нами проходят русские люди различных профессий и общественного положения — крестьяне, дворяне-помещики, чиновники, извозчики, купцы, пастухи, мещане, — и каждый из них говорит, сохраняя все особенности своей среды, своего социального положения, профессии.

Это обращение к сокровищнице разговорной речи, владение богатством народного языка сделали басни Крылова примером для Грибоедова, Пушкина, Гоголя. Живая, сверкающая всеми драгоценными гранями народного словоупотребления речь Крылова, его точные и меткие слова, эпиграмматические обороты и фразы превратились, в свою очередь, в народные пословицы и поговорки, стали достоянием всего народа.

Крылов являлся одним из первых русских писателей, получивших мировую известность. Его басни еще при жизни писателя были переведены на основные европейские языки. Они пользуются любовью среди народов Советского Союза и звучат более чем на пятидесяти языках нашей Родины.

Басни Крылова сохранили свое значение, свою жизненность и в наше время. Их народная мудрость, беспощадное осмеяние пороков и дурных свойств людей, привитых собственническим, эксплуататорским обществом, являются и поныне действенным оружием против пережитков старого, омертвевшего, мешающего движению вперед.

Сноски

Каждому свое! (лат.) — Ред.

Смотрите также

Юлий Исаевич Айхенвальд, 1913

О Максиме Горьком

Владимир Михайлович Шулятиков, 1901

Духовные путешествия героев А. С. Пушкина. Очерки по мифопоэтике. Часть 2

Алла Арлетт Антонюк

Маяковский. Самоубийство, которого не было

Андрей Белый, 1908

Дмитрий Фурманов, 1921

Неделя Рихарда Штрауса в Мюнхене

Евгений Браудо, 1911

Стихийность в молодой поэзии

Николай Яковлевич Абрамович, 1906

Иннокентий Фёдорович Анненский, 1909

Утопия или наука?

Борис Арватов, 1923

Александр Блок. Нечаянная Радость

Валерий Брюсов, 1907

Физиология Петербурга, составленная из трудов русских литераторов. Ч. 1

Константин Сергеевич Аксаков

Вернуться на предыдущую страницу

Басне особенно посчастливилось на святой Руси. Отец русской литературы, сам Ломоносов, низошел с своего лирико-эпико-драматического котурна (прозаически называемого теперь ходулями), чтобы написать басенку - "Волк в пастушьей одежде". Плодовитая и досужая бездарность Сумарокова наводнила современную ему литературу уродливыми "притчами". Наконец явился талантливый Хемницер и написал своего превосходного "Метафизика", который и доныне и всегда будет превосходен, как ловко написанная эпиграмма; но мы не знаем, можно ли одною эпиграммою, хотя бы и отличною, составить себе бессмертие. Кроме "Метафизика", Хемницер написал еще басни две или три, отличающиеся хорошим, по-тогдашнему, языком и какою-то наивною игривостию ума; потом сочинил еще басни две или три, примечательные теми же достоинствами, но уже с грехом пополам; потом еще десятка два или три басен, в которых, кроме дурного языка и отсутствия таланта, ничего не имеется. Недавно Хемницер как-то попал в моду; его стали издавать в Москве и в Петербурге. Разумеется, порядочных изданий было по одному в обеих столицах и потом вышло еще несколько площадных, на оберточной бумаге, с лубочными картинками, из типографий гг. Кузнецова и Кириллова. Не помним, к которому из них, впрочем, кажется, к обоим, старые и почтенные литераторы приписали по предисловию, где изложили кстати биографию Хемницера и вообще рассуждали о нем с приличною важностию, словно о каком-нибудь Гомере или Шекспире 1. То же самое учинил другой кто-то в одном отставшем и мнениями и книжками журнале, поместив целую статью о Хемницере, которую, для пущей важности, назвал "критикою"2. Что делать? - у всякого свой герой: Гомер пел героя Ахиллеса, а Виргилий ханжу Энея. Но как бы то ни было, а Хемницер все-таки удержится в истории нашей литературы, и дети никогда не перестанут смеяться от его "Метафизика". Уж за одно то большая ему честь, что с него началась русская басня. Басни Дмитриева - искусственные цветы в нашей литературе. Эти растения явно пересажены с родной почвы на чужую и взращены в теплице. В них блистает салонный ум XVIII века; в них язык наш сделал значительный шаг вперед. Конечно, мы уже не можем восхищаться баснями Дмитриева и даже никогда не чувствуем охоты перечесть их; но с ними связаны самые сладостные воспоминания о золотой поре нашего детства, и наши дети, пока будут детьми, не перестанут ими восхищаться. Некоторые забавники и теперь еще сказки Дмитриева ставят выше "Онегина" Пушкина,3 и мы уверены, что многие старики от души соглашаются с этими забавниками. Suum cuique. Однако ж басня все-таки многим обязана Дмитриеву. - Потом писали басни В. Л. Пушкин, В. Измайлов, и некоторые из их басен не уступают в достоинстве басням Дмитриева. Но выше их обоих Александр Измайлов, который заслуживает особенное внимание по своей оригинальности: тогда как первые подражали Хемницеру и Дмитриеву, он создал себе особый род басен, герои которых: отставные квартальные, пьяные мужики и бабы, ерофеич, сивуха, пиво, паюсная икра, лук, соленая севрюжина; место действия - изба, кабак и харчевня. Хотя многие из его басен возмущают эстетическое чувство своею тривиальностию, зато некоторые отличаются истинным талантом и пленяют какою-то мужиковатою оригинальностию. Таковы, например: "Священник и крестьянин", "Пьянюшкин, отставной квартальный" 4 и пр. Но лучшее его произведение, доставившее ему особенную славу, есть "Павлушка медный лоб"5. Граф Хвостов и Маздорф написали множество басен и с равным успехом. Последний печатал свои басни в "Вестнике Европы", а особо не издал. Много можно бы начесть и еще баснописцев, но мы забыли их имена, а справляться некогда, да и не нужно; и без того видно, что басня была некогда любимым родом поэзии и процветала на Руси преимущественно перед всеми родами поэзии.

Но истинным своим торжеством на святой Руси басня обязана Крылову. Он один у нас истинный и великий баснописец: все другие, даже самые талантливые, относятся к нему, как беллетристы к художнику. Кстати: может быть, многие спросят нас, что мы понимаем под словом "беллетристика"? Здесь не место объяснять это, и мы поневоле должны отложить объяснения по сему предмету до другого времени,6 а пока заметим только, что беллетристика относится к искусству, как статуйки для украшения каминов, столов, этажерок и окон, бюстики Шиллера, Гете, Пушкина, Вольтера, Жан-Жака Руссо, Франклина, Тальони, Фанни Эльслер и проч. относятся к Аполлону Бельведерскому, Венере Медичейской и другим памятникам древнего резца, - и как эстампы относятся к оригинальным картинам великих мастеров.

Басня есть поэзия рассудка. Она не требует глубокого вдохновения, которое производится внезапным проникновением в таинство абсолютной мысли; она требует того одушевления, которое так свойственно людям с тихою и спокойною натурою, с беспечным и в то же время наблюдательным характером и которое бывает плодом природной веселости духа. Содержание басни составляет житейская, обиходная мудрость, уроки повседневной опытности в сфере семейного и общественного быта. Иногда басня прямо высказывает свою цель, но не холодным резонерством, не бездушными моральными сентенциями, а игривым оборотом, который обращается в пословицу, поговорку. Басня не есть аллегория и не должна быть ею, если она хорошая, поэтическая басня; но она должна быть маленькою повестью, драмою, с лицами и характерами, поэтически очеркнутыми. Самые олицетворения в басне должны быть живыми, поэтическими образами. Так, у Крылова всякое животное имеет свой индивидуальный характер, - и проказница мартышка, участвует ли она в квартете, ворочает ли из трудолюбия чурбан или примеривает очки, чтобы уметь читать книги; и лисица у него везде хитрая, уклончивая, бессовестная и больше похожая на человека, чем на лисицу с пушком на рыльце;7 и косолапый мишка везде - добродушно честный, неповоротливо сильный; лев - грозно могучий, величественно страшный. Столкновение этих существ у Крылова всегда образует маленькую драму, где каждое лицо существует само по себе и само для себя, а все вместе образуют собою одно общее и целое. Это еще с большею характерностию, более типически и художественно совершается в тех баснях, где героями - толстый откупщик, который не знает, куда ему деваться от скуки с своими деньгами, и бедный, но довольный своею участью сапожник; повар-резонер; недоученный философ, оставшийся без огурцов от излишней учености; мужики-политики и пр.8. Тут уже настоящая комедия! А между тем во всем явное преобладание рассудка и практического ума, которого поэзия в том и состоит, чтобы рассыпаться лучами остроумия, сверкать фейерверочным огнем шутки и насмешки. И, разумеется, во всем этом есть своя поэзия, как и во всяком непосредственном, образном передавании какой бы то ни было истины, хотя бы и практической. Самые поговорки и пословицы народные, в этом смысле, суть поэзии, или, лучше сказать, - начало, первый исходный пункт поэзии; а басня, в отношении к поговоркам и пословицам, есть высший род, высшая поэзия, или поэзия народных поговорок и пословиц, дошедшая до крайнего своего развития, дальше которого она идти не может.

Во времена псевдоклассицизма басню почитали одним из важнейших родов поэзии и Лафонтена ставили ничуть не ниже Гомера. Из басен брали, в реториках и пиитиках, образцы низкого, среднего и высокого слога, - брали, вероятно, потому, что тогда верили существованию низкого, среднего и высокого слога. Теперь другое время. Однако ж и теперь никто не сомневается, что басня есть поэтическое произведение, а баснописец - поэт, который местами даже может, так сказать, выходить из ограниченного характера басни и впадать в высшую поэзию, смотря по предметам своих изображений. Так, например, сколько идиллической поэзии в этом описании песни соловья:

На тысячу ладов, тянул, переливался,

То нежно он ослабевал

И томной вдалеке свирелью отдавался,

То мелкой дробью вдруг по роще рассыпался.

Внимало все тогда

Любимцу и певцу Авроры;

Затихли ветерки, замолкли птичек хоры,

И прилегли стада.

Чуть-чуть дыша, пастух им любовался

И только иногда,

Внимая соловью, пастушке улыбался! 9

Или вот это описание бури, которым так поэтически замыкается басня "Дуб и Трость" и которое наши классики с такою гордостью выставляли в образец высокого слога:

Вдруг мчится с северных сторон,

И с градом, и с дождем, шумящий аквилон.

Дуб держится, - к земле тростиночка припала.

Бушует ветр, удвоил силы он,

Взревел, - и вырвал с корнем вон

Того, кто небесам главой своей касался

И в области теней пятою упирался.

В баснях Крылова можно найти еще и лучшие примеры поэтической силы и образности в выражениях.

Но басни Крылова, кроме поэзии, имеют еще другое достоинство, которое, вместе с первым, заставляет забыть, что они - басни, и делает его великим русским поэтом: мы говорим о народности его басен. Он вполне исчерпал в них и вполне выразил ими целую сторону русского национального духа: в его баснях, как в чистом, полированном зеркале, отражается русский практический ум, с его кажущеюся неповоротливостию, но и с острыми зубами, которые больно кусаются; с его сметливостию, остротою и добродушно-саркастическою насмешливостию; с его природною верностию взгляда на предметы и способностию коротко, ясно и вместе кудряво выражаться. В них вся житейская мудрость, плод практической опытности, и своей собственной, и завещанной отцами из рода в род. И все это выражено в таких оригинально русских, не передаваемых ни на какой язык в мире образах и оборотах; все это представляет собою такое неисчерпаемое богатство идиомов, руссизмов, составляющих народную физиономию языка, его оригинальные средства и самобытное, самородное богатство, - что сам Пушкин не полон без Крылова в этом отношении. О естественности, простоте и разговорной легкости его языка нечего и говорить 10. Язык басен Крылова есть прототип языка "Горя от ума" Грибоедова, - и можно думать, что если бы Крылов явился в наше время, он был бы творцом русской комедии и по количеству не меньше, а по качеству больше Скриба обогатил бы литературу превосходными произведениями в роде легкой комедии. Хотя он и брал содержание некоторых своих басен из Лафонтена, но переводчиком его назвать нельзя: его исключительно русская натура все переработывала в русские формы и все проводила через русский дух. Честь, слава и гордость нашей литературы, он имеет право сказать: "Я знаю Русь, и Русь меня знает"11, хотя никогда не говорил и не говорит этого. В его духе выразилась сторона духа целого народа; в его жизни выразилась сторона жизни мильонов. И вот почему еще при жизни его выходит сороковая тысяча экземпляров его басен, и вот за что, со временем, каждое из многочисленных изданий его басен будет состоять из десятков тысяч экземпляров. Вот и причина, почему все другие баснописцы, вначале пользовавшиеся не меньшею известностью, теперь забыты, а некоторые даже пережили свою славу. Слава же Крылова все будет расти и пышнее расцветать до тех пор, пока не умолкнет звучный и богатый язык в устах великого и могучего народа русского. Нет нужды говорить о великой важности басен Крылова для воспитания детей: дети бессознательно и непосредственно напитываются из них русским духом, овладевают русским языком и обогащаются прекрасными впечатлениями почти единственно доступной для них поэзии. Но Крылов поэт не для одних детей: с книгою его басен невольно забудется и взрослый и снова перечтет уж читанное им тысячу раз.

Теперь об издании сороковой тысячи. Оно опрятно и украшено портретом автора, виньетою, прекрасно сделанными, и двадцатью четырьмя превосходными политипажами. Может быть, многим странно покажется, что из трехсот семи басен 12 только к двадцати четырем приложены политипажи. Эти картинки взяты с великолепного парижского издания: оттого и лица на них и костюмы явно иностранные, а на некоторых заметите вы французские надписи, которые издатель не догадался стереть. Разумеется, что политипажи приложены только к тем басням, которых содержание или взято из басен Лафонтена, или сходно с ними; но как-то дико видеть при русских, при крыловских баснях эти немецкие лица и костюмы. А политипажи при баснях Лафонтена - превосходны: не говоря уже о чудесной работе, какая прекрасная мысль - одеть животных в платья и сделать в них что-то среднее между мордою животного и лицом человеческим. Вот хоть этот толстый господин в сюртуке, с бычьею физиономией) и рогами, который так гордо смотрит на низенького франта во фраке с лягушечьего мордою, брюхом и тоненькими ножками; франт, закинув голову, надувается, чтобы сравняться в росте и дородности с толстым господином-быком! В изобретениях такого рода французский гений торжествует: никто лучше француза не сочинит карикатуры, виньетки, гротеска какого-нибудь; никто лучше француза не придаст этой безделке столько ума, грации, жизни. У нас есть и свои художники с дарованьем - и при этом мы невольно вспомнили об очерках г. Сапожникова к известному изданию басен Крылова in-quarto: 13 сколько в этих очерках таланта, оригинальности, жизни! какой русский колорит в каждой черте! И что же? - Нашим художникам пока еще нечего делать: во-первых, у нас нет хороших гравировщиков, и мы по необходимости посылаем в Лондон собственные рисунки14, а во-вторых, наша публика мало читает русские книги и еще меньше покупает их. К этому присоединяется излишняя доверчивость ко всему иностранному, излишняя недоверчивость ко всему русскому, - и, надо сказать, то и другое не всегда бывает без основания. У нас вообще никто еще не приучился хорошо делать и при средствах. Например, какие огромные средства даны были для издания Пушкина, и что же? Пушкин дурно напечатан, на оберточной бумаге, с страшными опечатками, с выпуском важных пьес (например, "Демона", "К Морфею"), с ложным размещением по родам; пущен по неимоверно высокой и нисколько не соответственной с безобразием издания цене, и притом без целой трети сочинений Пушкина, за которые надо платить новые деньги и которых, бог знает, когда дождется наша публика! 15 Вот и еще новый и притом самый свежий пример сказанного нами - сороковая тысяча басен Крылова: бумага хорошая, печать тоже; портрет автора, виньетка, политипажи, хоть и чужие, - но цена умеренная (5 рублей ассигнациями): видно, что у издателя были средства и он не щадил их; но что за безвкусие! - поля узенькие, шрифт чересчур крупен - и что за аккуратность! - просмотрите басню "Скупой", и вы прочтете в конце 256 страницы следующие четыре стиха:

Так на прощанье, в знак приязни,

Мои сокровища принять не откажись!

Так на прощанье, в знак приязни,

Мои сокровища принять не откажись!

Два стиха повторены! Боже мой! кому поручают издатели смотрение за своими изданиями.

Вернуться на предыдущую страницу

Слава Крылова всё будет расти и пышнее расцветать до тех пор, пока не умолкнет звучный и богатый язык в устах великого и могучего народа русского.

Белинский

БАСНИ КРЫЛОВА.

Басня — это небольшой аллегорический рассказ, содержащий нравоучение.

Из этого определения видно, что в басне имеются три основных элемента:

аллегория, т. е. иносказание,

мораль, или нравоучение.

Все элементы эти слиты в басне в единое художественное целое.

Бывает иногда так, что помимо общего нравоучительного смысла, скрытого в басне, в начале или в конце её имеется особое нравоучение. Этим отчётливее подчёркивается нравоучительная идея басни.

Из истории басни.

Басня как литературный жанр появилась давно и вылилась в современную форму не сразу. Так, известны басни, приписываемые Эзопу, греческому баснописцу, жившему около двух с половиной тысяч лет назад (в VI в. до нашей эры). Басни Эзопа написаны прозой и представляют собой небольшие рассказы о жизни животных. К I веку до пашей эры относятся басни римского баснописца Федра, написанные ямбическим стихом. В баснях Федра нравоучение обычно выделено как особая часть. Замечательного расцвета басня достигла в Западной Европе в творчестве французского баснописца Лафонтена (1621—1685). В баснях Лафонтена повествовательный и нравоучительный элементы слиты в единое целое. Следующий блестящий этап развития басни — творчество И. А. Крылова. Лафонтен и Крылов справедливо считаются величайшими баснописцами мира.

к этому жанру писателей.

В России до Крылова басни создавали многие писатели: Антиох Кантемир, В. К. Тредиаковский, А. П. Сумароков, И. И. Хемни-цер, Г. Р. Державин, И. И. Дмитриев, А. Е. Измайлов и др. Сумароков, например, написал 378 басен, или притчей, — огромное количество!

В XVIII веке эти притчи ценились очень высоко. Хемницер написал 104 басни. Большой успех в своё время выпал на долю басен И. И. Дмитриева (1760—1837). Однако и притчи Сумарокова, и басни Хемницера и Дмитриева теперь почти забыты. Стать подлинно народным русским баснописцем суждено было И. А. Крылову.

Вспомните содержание басен указанных авторов. Что их объединяет?

Содержание и тематика басен И. А. Крылова.

И. А. Крылов написал 205 басен. Основное, что характеризует их содержание, — это замечательная широта изображения жизни.

Басни Крылова — целый мир жизненных явлений и образов. В его добродушно-наивных, простых и бесхитростных рассказах перед нами проходят и люди, и звери, и птицы, и насекомые. Но эти рассказы только кажутся наивными и бесхитростными. Мы видим, что волки, львы, лисицы, обезьяны, щуки, стрекозы и муравьи его басен удивительно похожи на людей и что нравы их — нравы человеческого общества.

Перед нами раскрываются картины и общественно-политической, и литературной, и домашней жизни русского общества. Мы легко угадываем в образах зверей и птиц представителей и высших классов (царей, вельмож), и чиновничьего общества (судей, бюрократов разного типа), и купечества, и крестьянства— короче говоря, всех классов от царя и вельможи до пастуха. Басня с её аллегорией дала Крылову возможность самой разносторонней критики социальных явлений. Это определяет вторую особенность басен Крылова — их острую сатирическую направленность.

Тематика басен Крылова.

Чрезвычайно важное место в баснях Крылова занимает тема изображения русского общественного быта.

Тема воспитания и образования.

Есть у Крылова басни, посвященные вопросам воспитания и образования.

Вот образцы житейской мудрости в баснях Крылова, если выразить её в форме сжатых правил и наставлений:

Не сваливай свою вину на другого («Напраслина").

Значение Крылова в русской и мировой литературе.

Роль басен Крылова в истории русской литературы можно рассматривать с двух сторон: со стороны общественной и со стороны литературной.

Общественно-воспитательное значение басен Крылова определяется прежде всего их подлинным, глубоким патриотизмом и демократизмом. Воспитательное значение басен Крылова определяется ещё и тем, что недостатки людей, которые осмеивает Крылов во многих баснях, — невежество, неблагодарность, зависть и пр. — ещё продолжают иметь место и в наше время. Отсюда непреходящая злободневность басен Крылова.

Известность Крылова за границей началась ещё при его жизни. С 1817 по 1844 г. произведения Крылова были уже переведены на десять языков мира.

В 1825 г. в Париже вышло двухтомное издание 86 басен Крылова. Тексты басен в этом издании даны параллельно на русском, французском и итальянском языках. В переводах участвовало 57 поэтов Франции и 30 поэтов Италии. Это был замечательный поэтический турнир, подобного которому не знает история мировой литературы.

Во второй половине XIX века басни Крылова были переведены на все славянские языки. Во Франции, в Англии, в Германии, в США имеется целый ряд отдельных изданий басен Крылова.

В настоящее время басни Крылова переведены свыше чем на пятьдесят языков мира, в том числе на языки арабский, турецкий, японский и др.

В. Г. Белинский об А. С. Пушкине, М. Ю. Лермонтове, Н. Г. Гоголе, Ф. М. Достоевском

Урок-концерт в 5классе по теме Вгостях у дедушки Крылова

Читайте также: