Антиномия должного и сущего кратко

Обновлено: 30.06.2024

В статье разбираются постановка и попытки найти решение фило-софской проблемы соотношения сущего и должного в русской мысли кон-ца XIX – начала XX в. Анализируются позиции лидеров позитивистской ориентации русской культуры того времени и тот ответ, который дала русская философская мысль на неоправданные претензии позитивизма в решении проблемы соотношения сущего и должного.

Ключевые слова: русская культура конца XIX – начала XX в., русская философская мысль, позитивизм в русской культуре конца XIX – начала XX в., проблема соотношения сущего и должного, Н. Г. Чернышевский, Н. К. Михайловский, П. Б. Струве.

The article formulates the problem of correlation between Existing and the Due in the Russian philosophical thought of the late XIX – early XX centuries. The author analyses the position of the positivist philosophers in the Russian culture of that time, and the response given by the Russian philosophical thought to the positivists’ attempts to solve the above mentioned problem.

Keywords: Russian culture of the late XIX – early XX centuries, Russian philosophy, positivism in Russian culture of the late XIX – early XX centuries, the problem of the relation between the Existing and the Due, Chernyshevsky, Mikhailovsky, Struve.

Введение

Период конца XIX – начала XX в. – особая эпоха в истории русской философской культуры. Рефлексивное мышление русских в это время достигает невиданного дотоле размаха и значительной глубины. Фактически впервые в своей истории русская мысль выходит на дорогу самостоятельного теоретического исследования глобальных мировоззренческих вопросов. Пройдя выучку западной учености, получив, можно сказать, диплом западной образованности, русская интеллектуальная элита с пылом свежеиспеченного выпускника университета берется за решение самых жгучих, самых глубоких вопросов человеческого бытия.

К числу глубинных мировоззренческих тем, ставших предметом напряженных дискуссий в среде русской интеллигенции на рубеже XIX–XX вв., относится особая – вдруг осознанная как весьма нетривиальная – проблема соотношения сущего и должного.

Исследовательский приоритет в этой области по праву принадлежит И. Канту. Кант, анализируя степень оправданности претензий позитивной науки на доминирование в области мировоззрения, получил весьма примечательные результаты. Он, в частности, показал, что мировоззренческое знание принципиально гетерогенно. Область сущего и область должного, каждая из которых составляет неотъемлемую часть мировоззрения, формируются разными путями, наполняются из существенно разных источников. Содержательное определение области сущего – задача теоретического разума, содержательное определение области должного – задача практического разума. Соответственно, вопрос о соотношении сущего и должного оказывается непосредственно связан с вопросом о соотношении теоретического и практического разума.

Надо сказать, что само различение областей теоретического и практического разума характерно и для докантовской философии, однако особых проблем такое различение не вызывало, поскольку считалось, что человеческое долженствование – сфера практического разума – непосредственно выводимо из знания об устройстве мира, даваемого теоретическим разумом. Тот, кто получает полное знание о сущем, тем самым получает и знание о должном. Пользуясь возможностями русской лексики, эту мысль можем выразить и так: тот, кто знает, что есть истина, тем самым знает, что есть правда. Мировоззренческая область, таким образом, рассматривалась как по сути однородная, из чего следовало, что проблемы со спецификацией человеческого долженствования могут возникать только из-за недостаточного, неполного знания об устройстве сущего. Преодоление этих, вообще говоря, частных проблем виделось на пути прогресса человеческого знания о сущем. Практический разум обнаруживал себя стратегически подчиненным теоретическому разуму, должное оказывалось подчинено сущему.

Такое положение дел еще более усугублялось тем обстоятельством, что, как опять же показал Кант, фундаментальные характеристики областей сущего и должного в том виде, в каком они представляются человеку, существенно различны. Фундаментальной характеристикой сущего, знание о котором может быть получено человеком, является закон причинности. Любое состояние дел обусловлено причинным образом. Сущее раскрывается человеку как царство необходимости. Должное, однако, определяется как независимое от природной причинности. Фундаментальной характеристикой должного выступает свобода человеческого духа. Категорический императив – высший принцип человеческого долженствования по Канту – имеет автономный характер и совершенно не связан с практическим интересом, то есть не зависит от какого-либо положения дел (текущего или могущего возникнуть) в сфере сущего.

Как преодолеть эту дилемму? Как обрести утраченную целостность человеческого бытия? Как совместить этику убеждения, связанную с беззаветным служением должному, и этику ответственности, предполагающую учет прогнозируемых последствий человеческих действий в сфере сущего?

Попытки ответить на такого рода вопросы формируют оригинальную версию русской философии соотношения сущего и должного, расцвет которой пришелся на вторую половину XIX – начало XX в. Разбор этой версии и будет предметом настоящей статьи.

Начиная с 60-х гг. XIX в. в России набирает силу обусловленная успехами новоевропейской науки идеология позитивизма. Проводником позитивно-научного подхода, обеспечивающим его мощное влияние на русское общественное сознание, стало движение в среде так называемой разночинной интеллигенции, лидерами которого выступили Н. Г. Чернышевский и Д. И. Писарев. Мировоззренческое кредо нового движения – никакой метафизики, никакой схоластики. Во главе угла – объективный научный метод, который определяется как единственное средство установления действительного положения дел в природе и обществе.

Показательной здесь является взаимная генерация материальных, социально-экономических и идейно-теоретических условий. Унизительное поражение в Крымской войне стимулировало поиск реальных причин неудач русской военной машины, в результате обнаружилось серьезное материально-технологическое и организационно-управленческое отставание России от ведущих стран Запада, преодоление которого представлялось немыслимым без научно-технического прогресса. Отсюда такой интерес к позитивной науке со всеми ее мировоззренческими импликациями, которые находят широкий резонанс в среде русской интеллигенции. Во главу угла ставится реалистический анализ сущего.

Однако как быть при этом с должным? Ведь ни позитивная наука, ни реалистический анализ сущего автоматически отнюдь не имплицируют должное. И вскоре позитивизм в русской культуре начал терять кредит доверия. Этому во многом способствовали радикализм и неустрашимость его русских неофитов. Их позиция была предельно жестка: все, что не соответствует данным позитивной науки, должно быть отброшено как внутренне несостоятельное. При этом даже не ставился вопрос о том, насколько развита сама позитивная наука. А ведь она фактически находилась лишь у истоков своего развития. В естествознании господствовала классическая научная рациональность, соответствующая методологическому уровню ньютоновской теории. Естественно-научные революции, открывшие теорию относительности и квантовую физику, даже и не просматривались. В биологии последним словом вы-ступала дарвиновская теория, концептуальная ограниченность которой рельефно показана современной теорией эволюции. В психологии, делавшей самые первые самостоятельные шаги, экспериментально исследовались простейшие физиологические реакции (Г. Гельмгольц, Г. Фехнер). Задача целостного изучения функционирования человеческой психики не ставилась, да и не могла быть в то время поставлена. Общий уровень научного мировоззрения того времени есть не что иное, как вульгарный материализм, классические представители которого – К. Фогт, Л. Бюхнер, Я. Молешотт – были в большом почете.

С другой стороны, очевидная неполнота картины сущего, представляемая наукой середины XIX в., фактически маскировала в глазах русской интеллигенции всю драматичность проблемы разнохарактерности сущего и должного. Критика нигилистического радикализма шестидесятников могла проводиться (и проводилась!) без выхода за рамки позитивной науки. Критика указывала на непрерывный характер развития научного знания и предостерегала от генерализации текущих научных положений. Тем самым при общей установке на неразрывное единство сущего и должного звучало только предостережение против излишне прямолинейного перехода от сущего к должному.

Однако русская философская рефлексия отнюдь не ограничилась паллиативным подходом Михайловского. Вскоре вопрос был поставлен принципиальным образом: а подходит ли вообще научный метод, пусть уже зарекомендовавший себя как наиболее эффективный способ постижения области сущего, для имплицирования должного? Одной интуиции или благой веры для ответа на этот вопрос недостаточно, здесь требуется обстоятельный гносеологический анализ. Показательным образом такой анализ был проведен П. Б. Струве.

Итак, можно отметить два важных положения, ставших достоянием русской мировоззренческой рефлексии: во-первых, гносеологически сущее и должное являются принципиально разнокачественными; наука, открывая то, что есть, принципиальным образом не может указать то, что должно для человека, для формирования долженствования требуется самостоятельный источник; но, во-вторых, это отнюдь не значит, что должное и сущее не должны быть взаимоувязаны в целостном переживании человека; по крайней мере потребность в такой взаимоувязке ощущается как одна из важнейших для человеческого бытия.

Нет, пессимизм этического релятивизма – и здесь П. Б. Струве выражает убежденность русской интеллигенции, ставшую ее архетипической чертой, – никак не может быть принят. Но есть ли путь для обретения обязательного долженствования, единственно только и делающего человека нравственным, полноценным существом, путь, который не дает и, более того, принципиально не может дать наука?

Стоит, конечно, сказать, что из ограниченности позитивизма в решении нравственной проблемы (с чем невозможно спорить) еще не следует, что такой возможностью обладает метафизика. Однако Струве выражает глубокую убежденность в метафизических истоках решения проблемы должного и намечает свой путь ее решения, который, надо заметить, весьма показателен.

Нельзя не заметить, что такая – метафизическая – дефиниция абсолютного добра вряд ли может быть признана удовлетворительной. Во-первых, здесь одно неизвестное – абсолютное добро – определяется через другие неизвестные – абсолютную истину и абсолютную красоту, что отнюдь не облегчает задачу. Во-вторых, здесь обязательность добра уравнивается с обязательностью истины и красоты, которым в подходе Струве приписывается бытие в модусе сущего. Но сам же философ убедительно показал, что обязательность сущего не есть обязательность должного и, следовательно, даже признавая обязательность для человека абсолютной истины и абсолютной красоты, нельзя из этого заключать обязательность абсолютного добра. Таким образом, метафизическое решение нравственной проблемы, предпринятое Струве, оказывается, по существу, бессодержательным, внутренне противоречивым и, соответственно, малоубедительным. Виновата ли здесь метафизика или ее конкретная интерпретация? Оставим данный вопрос открытым, учитывая при этом, что более убедительных метафизических решений нравственной проблемы дискурс русской интеллигенции (в тех случаях, когда такие решения предпринимались) фактически не дал.

Выводы (заключение)

Весьма симптоматично, что в дальнейшем теоретическая мысль русской интеллигенции почти не затрагивала проблематику соотношения сущего и должного. Конечно, на такое положение дел в значительной степени повлияли внешние события. В России начала ХХ в. предельно обострились социально-политические вопросы, всю страну захватило революционное брожение. Жизнь звала на баррикады. Теоретические искания во все большей степени уступали место практическим задачам. На глубокий философский анализ в среде русской интеллигенции не хватало ни времени, ни сил. Драма же 1917 г., по существу, вообще ликвидировала сам феномен русской интеллигенции, заметно понизив и философский, и общекультурный уровень отечественного сознания. Мысль русской интеллигенции продолжала существовать только в условиях эмиграции. Как бы то ни было, но приходится констатировать, что серьезного развития русской практической философии ХХ век фактически не продемонстрировал.

Литература

Анненский И. Книги отражений. М., 1979.

Гулыга А. В. Русская идея и ее творцы. М. : Эксмо, 2003.

Иванов-Разумник Р. В. История русской общественной мысли: в 3 т. Т. 2. М., 1997.

Колобаева Л. А. Концепция личности в русской литературе рубежа XIX–XX вв. М., 1990.

Михайловский Н. К. Идеализм, идолопоклонство и реализм / Н. К. Ми- хайловский // Соч.: в 6 т. Т. IV. СПб., 1897.

Михайловский Н. К. Предисловие к 3-му изданию / Н. К. Михайловский // Полн. собр. соч. Т. 1. СПб., 1911.

Новгородцев П. И. Об общественном идеале. М., 1991.

Пушкин А. С. Собр. соч.: в 10 т. Т. 10. Письма 1831–1837. М. : ГИХЛ, 1962.

Исследование места и роли нравственности в общественном сознании показывает, что это сложное, специфичное, обладающее определенной динамикой явление. Следует обратить внимание и на внутреннюю противоречивость нравственности, выражающуюся в первую очередь в несовпадении представлений о сущем и должном.

В истории этики мыслители по-разному оценивали проблему сущего и должного.

Представители религиозных учений, наоборот, считают несоответствие сущего и должного результатом ущербности человеческой натуры. Так, в христианстве, рассогласование сущего и должного происходит в результате грехопадения, нежелания человека следовать божественным требованиям. Решение проблемы религиозные мыслители видят в преодолении естественных желаний, своеволия.

Родоначальник немецкой классической философии И. Кант радикально противопоставил эти две сферы человеческой деятельности. Для него сущее и должное — это два автономных мира: свободы и природы. Поэтому любой благородный замысел бескорыстен, не связан с реальной жизнью человека, его предпочтениями и интересами. И опять же поэтому любой благородный замысел всегда будет искажен в ходе своей реализации.

Интересна позиция по этому вопросу экзистенциалистов. По их мнению, противостояние сущего и должного свидетельствует о неразвитости человека, его зависимости от внешнего мира и, следовательно, о неистинности существования. Только достигнув статуса личности, человек может стать нравственным существом, свидетельством тому является его способность любое свое, даже противоречащее общественным нормам поведение волевым решением оценить как должное.

Несовпадение сущего и должного, по сути, есть несовпадение поступков и замыслов, результатов и целей нравственной деятельности как на общественном, так и на индивидуальном уровнях. Оно коренится в двойственности нравственности как социального явления.

В чем суть такой двойственности, такого расслоения? Поведение человека осмысленно, оно предполагает определенный идеал и ориентировано на выполнение связанных с ним норм. Необходимость следования им и формирует стратегию поведения. Так, проявляется влияние должного на реальность. С другой стороны, идеалы и нормы не самодостаточ-

ны, они представляют собой отражение в сознании общественного бытия реальных отношений между людьми. Отсюда их многочисленность и изменчивость. Иными словами, должное — это всегда абстракция сложной и противоречивой нравственной практики, которая находится в процессе постоянной корректировки. Представления о должном не абсолютны. Они входят в конфликт с постоянно меняющейся действительностью и изменяются сами, что отражает возникновение новых потребностей и интересов людей, непрерывную оптимизацию общественной жизни.

Таким образом, противоречие между сущим и должным является одним из источников развития нравственности. Совпадение сущего и должного будет означать для человека достижение совершенства, а для человечества — конец истории.

Мораль (нравственность) как предмет этики.

Самое простое из них – наука о морали.

Структура этики.

Структуру этики как науки можно представить в виде следующих направлений:

-теоретического (логическое обобщение общих закономерностей морали и нравственности, изучение истории морали, классификация этических учений и т.д.);

- прикладного (изучение моральных норм поведения в конкретных жизненных ситуациях).

Прикладная этика, в свою очередь, делится на:

- нормативную, исследующую понятия добра, справедливости, долга, совести и Т.Д., т.е. те ценностные категории, нормы и принципы, которые лежат в основе нравственного поведения человека в различных жизненных ситуациях (аксиология);

- профессиональную этику, которая основывается на деонтологии (учение о должном поведении) в зависимости от профессии человека. Различают медицинскую этику, педагогическую, научную, театральную, юридическую этику и т.д.

- этикет – внешние правила и формы поведения, формирующиеся на основе нравственных норм и ценностей, принятых в обществе или какой-либо профессиональной группе.

Предмет этики.

- этика – соответствующая ветвь знаний, наука;

- мораль и нравственность традиционно употребляются как синонимы и составляют предмет этики.

Таким образом, этика – это наука о сущности, законах возникновения и историческом развитии морали, о ее специфических функциях, моральных нормах и ценностях.

Основоположниками философско-этического учения наряду с Аристотелем считаются древнегреческий философ Сократ и древнекитайский философ Конфуций.

Конфуций.

2.Конфуций считал, что гуманный человек тянется к знанию. И то, и другое взаимосвязано. Причем знание морального блага, по Конфуцию, всегда сопровождается твердостью убеждений.

3.К таким же важным нравственных принципам философ относит пытливость и озабоченность всем близким, так как равнодушный человек неспособен сострадать, или пожертвовать чем-либо ради другого.

4.Согласно Конфуцию, важны мотивы, по которым человек обращается к познанию морального блага. Наиболее высоки, по его мнению, те люди, которые получают понятие о благородстве благодаря воспитанию. За ними следуют те, кто приобретает знания благодаря учению при встрече с жизненными трудностями. Менее же всего философ ценит тех, кто не желает учиться вовсе. Логическим завершением рассуждений Конфуция является утверждение необходимости исполнения каждым человеком своего нравственного долга и всеобщности требования к любому человеку исполнять свои обязанности без различия звания и социального положения. В этом смысле идея нравственного долга – величайшая добродетель.

Сократ.

Проблематика этики.

Проблематика этики как науки определяется рядом диалектических противоречий или антиномий. Разрешение этих противоречий определило выработку основных понятий и категорий этики и ее структуру.

1.Антиномия добра и зла. Изначально этика включала и включает изучение блага, добродетели, добра в их противопоставлении злу.

На уровне этических убеждений закрепление понятий о добре и зле выражается в формировании таких нравственных регуляторов, как честь, долг, совесть.

2.Антиномия должного и сущего. Здесь реально фиксируется зазор между тем, что должно быть, и тем, что есть.

3.Антиномия общественного и индивидуального. В ее основе лежит извечный спор о том, что первично – объективная общественная сущность морали, или индивидуальное субъективное начало в человеке.

Мыслители первого направления утверждали, что природа морали, нравственные нормы и ценности определяются высшим и неизменным единым началом, Творцом всего сущего на земле, либо развитием материального производства (К. Маркс)

Представители второго направления отдают приоритет индивидуальной нравственности человека (И. Кант, Ж.-П. Сартр, А Камю).

4.Антиномия нравственной необходимости и свободы. Развитие философско-этической мысли представляет собой движение от осмысления диктата внешних форм контроля над сознанием и поведением человека к выводу о праве личности на свободу выбора в своих поступках.

5.Антиномия жизни и смерти. Здесь в наиболее последовательной форме отражается противостояние добра и зла, если рассматривать жизнь как высшее благо, а смерть как воздаяние, посылаемое человеку за его грехи.

Смерть на первый взгляд выступает антиподом жизни. Однако если вдуматься, то постижение нравственной сущности смерти заставляет человека более взвешенно и ответственно относиться к своим поступкам.

6.Антиномия целей и средств. Для этики важно не только достижение нравственных целей, но и средства их достижения. Морально допустимые пути достижения поставленной цели являются критерием истинности и нравственной безупречности, намеченных человеком и обществом ориентиров.

ЭТИКА, МОРАЛЬ, НРАВСТВЕННОСТЬ

Все эти термины подразумевают некоторую устойчивость, внутреннюю упорядоченность нравов, обычаев людей. Эти три понятия означают изначально одно и то же, только на разных языках. Со временем они стали приобретать самостоятельные смысловые оттенки.

В частности, уже Аристотель понимал этику как часть философских знаний, которая изучает человеческие добродетели. Мораль и нравственность понимается как предмет науки этики.

МОРАЛЬ.

Мораль (от лат. обычаи, нравы, поведение) – компонент ценностного содержания культурной системы (наряду с эстетическими, познавательными или собственно религиозными ценностями). В этом качестве она анализировалась многими мыслителями, среди которых были Э. Дюргейм, М. Вебер, Т. Парсонс.

Мораль – это важнейший социальный институт, одна из форм общественного сознания. Главное в морали – это представления о добре и зле.

Структура морали включает следующие элементы.

- моральное сознание, т.е. регулятивные идеи, побуждающие к поступкам,

- нравственная деятельность – поступки человека в той степени, в которой они порождены моральными мотивами.

- нравственные отношения – любые отношения, в той степени, в которой они являются реализацией нравственных требований (отношения к семье, к труду, к Родине, к природе; а также отношения между людьми, если в этих отношениях воплотились нравственные нормы).

Функции морали:

- Регулятивная функция. Мораль – способ регулирования отношений между людьми в обществе.

- Ценностно-ориентирующая функция. Мораль помогает человеку выработать свою систему ценностей, построить нравственную линию поведения.

- Гносеологическая (познавательная) функция. Мораль помогает познанию смысла явлений окружающего мира, в т.ч. поступков людей.

- Воспитательная функция. Мораль оказывает воспитательное действие – формирует у человека представления о добре и зле, принципах и правилах поведения, и приводит эти представления в определенную систему.

- Коммуникативная функция. Мораль позволяет людям находить общий язык между собой посредством выработки единой системы норм и правил поведения.

Мораль имеет внутренний и внешний аспекты.

И. Кант дал классификацию первоначальных задатков, составляющих основание нравов:

1) задатки природные, животные (стремление к самосохранению, к продолжению рода и к общительности);

2) задатки собственно человечности как существа разумного, которое судит о себе, сравнивая себя с другими, добивается признания своей ценности во мнении других, но при этом хочет добиться превосходства над другими;

3) задатки личности, выраженные в способности воспринимать уважение к моральному закону.

Смысл этого императива прост: поступай с другими так, как ты хотел бы, чтобы поступали с тобой. Он ставит границы собственному произволу, себялюбию, эгоизму. Мораль предполагает ценностное отношение человека не только к другим, но и к себе, чувство собственного достоинства, самоуважения, осознание себя как личности.

Второй аспект морали (внешний) – конкретные формы внешнего проявления указанных выше качеств, так как именно поступки раскрывают действительную сущность каждого человека.

Где проявляется мораль? Можно выделить три сферы, в которых проявляется регулятивная функция морали:

· сфера микросоциальная – на этом уровне имеют место повседневные межличностные отношения,

· сфера профессиональная, где мораль выполняет функцию регулятора деловой активности,

· сфера макросоциальная, где мораль выступает способом оценки людьми действий разного рода социальных и государственных структур, движений, организаций, а также идей, концепций, идеологий, циркулирующих в обществе как открыто – по каналам средств массовой информации, так и передающихся посредством слухов.

Обратная связь во всех случаях осуществляется посредством так называемого общественного мнения.

Таким образом, мораль возникает в культуре как механизм обеспечения согласованности действий в обществе, призванный поддержать генетическую установку на выживаемость человека как биологического вида.

© 2014-2022 — Студопедия.Нет — Информационный студенческий ресурс. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав (0.007)

Определение антиномии

Антиномия была широко использована философом Иммануилом Кантом. Кант описал конфликт между рациональным мышлением и чувственным восприятием. Он считал, что эмпирическое мышление не может быть использовано для доказательства рациональной истины. Кант установил четыре антимонии, в которых тезис и антитезис отменяют друг друга.

В первой из своих антимоний Кант указывает, что время должно было иметь начало. Бесконечность – это безвременье, а безвременье не может существовать на временной шкале, и всё же человечество здесь. Оно движется во времени. Следовательно, бесконечности не существует.

Разум человека ограничен и его интеллект подвержен ошибкам. Это не то, что нравится слышать или принимать, но это правда. Как указывал Кант, человек не может взять два одинаково и очевидно истинных рациональных утверждения, сравнить их друг с другом и опровергнуть их оба. Само существование антиномии говорит о том, что во мире есть вещи, для понимания которых у людей пока что нет соответствующего понятийного аппарата.

Проявление антиномии в различных сферах

Антиномия телеологического суждения, то есть объяснения происходящего, является одним из наиболее спорных мест в критике Иммануила Канта. Развив идею двоякого объяснения организованных существ механическими и телеологическими естественными законами, Кант поднимает вопрос о том, могут ли механические и телеологические естественные законы высшего порядка, которые объединяют частные эмпирические законы организованных существ, представлять собой антиномию противоречивых принципов, находящихся во власти суждения.

Кант обсуждает антиномию телеологического и механического взглядов на природу. Природу можно рассматривать как имеющую встроенную цель или механически организованное существо без цели. Кант утверждал, что обе позиции верны. Решение может быть принято, когда мы рассматриваем телеологию и механистический взгляд не как объективные принципы бытия, а как субъективные принципы суждения.

В настоящее время, представлены четыре типа антиномий.

Первая антиномия

Тезис. Мир имеет начало во времени, а также ограничен с точки зрения пространства.

Антитеза. Мир не имеет ни начала, ни границ; он бесконечен как во времени, так и в пространстве.

Первая антиномия возникает в связи с вопросом о том, имеет ли мир начало во времени или нет, и является ли он пространственно конечным или нет. Разум может аргументировать каждую позицию, но не может прийти к какой-либо окончательной позиции. Разум не может разрешить эту антиномию.

Вторая антиномия

Тезис. Каждое составное вещество в мире состоит из простых частей, и нигде не существует ничего, кроме простого или того, что состоит из простого.

Антитеза. Ни одна составная вещь в мире не состоит из простых частей, и нигде в мире не существует ничего простого.

Вопрос заключается в делимости составляющих мира. Можно ли разделить составную часть мира на такие элементы, как атомы или частицы, и далее бесконечно делиться на более тонкие компоненты. Или же процесс достигает конечного компонента, дальнейшее разделение которого невозможно.

Третья антиномия

Тезис. Причинность в соответствии с законами природы – не единственная причинность, из которой можно вывести все явления мира. Чтобы объяснить эти явления, необходимо предположить, что существует и другая причинность – причинность свободы.

Антитеза. Свободы нет, все в мире происходит исключительно в соответствии с законами природы.

Вопросы состоят в следующем. Если проследить цепочку причин и следствий, достигается ли конечная точка, называемая свободой, которая является начальной составляющей причинной цепи. Или же эта конечная точка недостижима, и поэтому цепочка причин и следствий продолжается бесконечно.

Четвертая антиномия

Тезис. Миру принадлежит, либо как его часть, либо как его причина, существо, которое абсолютно необходимо.

Антитеза. Абсолютно необходимое существо не находится нигде в мире, и оно не находится вне мира как его причина.

Также распространено рассуждение об антиномии между моралью и счастьем. Высшее благо достигается тогда, когда достигается как нравственное благо, так и счастье. Однако, даже если человек пытается быть нравственно хорошим, с ним могут плохо обращаться, и он может вести несчастную жизнь. Способность разума требует как нравственного совершенства, так и достижения счастья одновременно, хотя нет никакой гарантии одновременного достижения того и другого. Стремление к счастью также не обязательно ведет человека к тому, чтобы быть нравственно хорошим.

Читайте также: