Региональная политика китая кратко
Обновлено: 05.07.2024
Китайскую экономику отличают разрывы в развитии востока, центра и запада. Восток опережает другие регионы страны по уровню экономики доходов.
Проблема разрывов активно решается китайскими властями. Для её решения используются традиционные инструменты, главный из которых - увеличение госрасходов в отстающих районах. Эффективность такой модели региональной политики вызывает дискуссии.
Обсуждается возможность новой модели. В её основе использование сравнительных региональных преимуществ (Линь). У восточного Китая они в выходе на рынки (обрабатывающая промышленость), У Центрального Китая - в земельных и климатических ресурсах (сельхозпроизводство). У западного - в природных ресурсах (добывающая промышленность).
Но восточный Китай до сих пор производит сельхозпродукцию? Причина - сохранение контроля над ценами на полезные ископаемые. Ценовое искажение приводит к тому, что перерабатывать собственные полезные ископаемые выгоднее, чем продавать их на Восток.
Но если бы восточная часть Китая сосредоточилась на обрабатывающей промышленности и меньше производили сельхозпродукцию, то на нее бы повысился спрос и цены. Отсюда – развитие обрабатывающей промышленности на востоке – это стимулирование развития сельхозпроизводства в центре. И повышение доходов населения.
Преимущество западного и восточного Китая в их ресурсах нельзя превратить в экономическое преимущество. Такого бы не произошло в полностью рыночной экономике. Например, в Австралии главные статьи экспорта железная руда а не железо или сталь, шерсть, а не изделия из нее (например, шерстяные свитера).
Поэтому сокращение разрыва в уровне развития между разными регионами Китая, между городом и деревней возможно на основе полномасштабного использования сравнительных преимуществ.
Необходима ли в таком случае региональная политика? Вопрос остается открытым.
Региональная политика в самом общем смысле может пониматься как совокупность различных видов деятельности, которые существенным образом влияют на рост и развитие отдельных территорий (регионов) страны. Она является важным элементом общей системы государственного управления в большинстве стран современного мира. Однако, несмотря на довольно продолжительный опыт осуществления в разных национальных контекстах, ее результаты часто оказывались разочаровывающими. Нарастающий скепсис по поводу эффективности региональной политики в традиционных ее формах породил набирающие силу дискуссии, связанные с поиском новых, более эффективных подходов. Одним из возможных подходов к поиску позитивных решений в рамках дискуссий о новой парадигме региональной политики является осмысление достижений и недостатков уже имеющегося практического опыта управления региональным развитием. Для российских специалистов все более актуальным в последние годы становится опыт региональной политики Китая. Интерес к нему обусловливается не только географическим соседством и сходством размеров, но и общими экономическими успехами КНР. Многие из этих работ, однако, ограничиваются описанием масштабных усилий, которые предпринимались и предпринимаются китайским правительством для развития отдельных территорий, оставляя за рамками не теряющую своей остроты общую проблему неравномерности территориального развития. Все это заставляет более внимательно отнестись к опыту Китая, соседней страны, сталкивающейся со сходными проблемами и добивающейся в ряде случаев более существенных успехов в управлении развитием своих регионов.
1. Козлов Л.Е., Волынчук А.Б. Региональная политика России на Дальнем Востоке: в поисках новых инструментов развития (2014–2016) // Россия в АТР: роль, интересы и приоритеты обеспечния региональной безопасности и ускоренного экономического развития. Владивосток, 2016. С. 77–94.
2. Макеева С.Б. Проблемы неравномерного развития Китая в работах китайских ученых-регионоведов // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4: История. Регионоведение. Международные отношения. 2019. Т. 24. № 1. С. 225–236.
3. Фартышев А.Н. Региональная политика России и Китая в отношении своих внутриконтинентальных территорий: Сибирь и Синьзян // Известия Иркутского государственного университета. Серия: Политология. Религиоведение. 2013. № 2–1. С. 144–153.
4. Иванов С.А. Северо-Восток в региональной политике центрального правительства Китая в 2000–2010-е гг. // Россия и АТР. 2017. № 4 (98). С. 47–68.
5. Михеева Н.Н. Приоритеты регионального развития как фактор экономического роста // Научные труды: Институт народнохозяйственного прогнозирования РАН. 2018. Т. 16. С. 32–55.
7. Yang D. Patterns of China’s Regional Development Strategy. The China Quarterly. 1990. No.122. P. 230–257.
8. C. Cindy Fan. Uneven Development and Beyond: Regional Development Theory in Post-Mao China. International Journal of Urban and Regional Research. 1997. Vol. 21(4). P. 620–639.
9. Beijing Review. The Seventh Five Year Plan of the People’s Republic of China for economic and social development. Beijing Review. 1986. Vol. 29. No.17. P. I–XXIII.
10. Beijing Review. Economic Growth in Different Areas. Beijing Review. 1986. Vol. 29. No 49. P. 21–24.
11. Xiang Deng, Zheng Lu and Xuezheng Chen. The Evolution and Impact of China’s Regional Policy: A Study of Regional Support Policy for Western China. In: The Evolution of Economic and Innovation Systems. Andreas Pyka, John Foster (eds). N.Y.: Springer International Publishing, 2015. P. 119–145.
12. Wen, Ruchun. The Study of the Economic Development Strategy of Central China. In: Proceedings of 2010 International Conference on regional management science and engineering / Eds.: Joseph Kam Hung, Plum-blossom Zhao, Zhang Wei. International Conference on Regional Management Science and Engineering. Jinan, Shandong, 2010. P. 322–326.
14. Ying Du. China’s Regional Development Strategy. In: The Oxford Companion to the Economics of China. Ed. by Shenggen Fan, Ravi Kanbur, Shang-Jin Wei and Xiaobo Zhang. Oxford: Oxford Scholarship, 2014. P. 520–522.
16. Xiang Deng, Zheng Lu, and Xuezheng Chen. The Evolution and Impact of China’s Regional Policy: A Study of Regional Support Policy for Western China. In: The Evolution of Economic and Innovation Systems. Andreas Pyka, John Foster (еds). N.Y.: Springer International Publishing, 2015. P. 119–145.
Одним из возможных подходов к поиску позитивных решений в рамках дискуссий о новой парадигме региональной политики является осмысление достижений и недостатков практического опыта управления региональным развитием в разных национальных контекстах. Для некоторых российских специалистов все более актуальным в последние годы становится опыт региональной политики Китая. Интерес к нему обусловливается не только географическим соседством и сходством размеров, но и общими экономическими успехами КНР, которые выглядят впечатляющими на фоне заторможенной российской экономики и безуспешных попыток обеспечить рывок в региональном развитии Дальнего Востока. Подтверждением этого служит растущее число работ, посвященных самым разным аспектам региональной политики в Китае [2–4].
Многие из этих работ, однако, ограничиваются описанием тех, иногда действительно масштабных, усилий, которые предпринимались и предпринимаются китайским правительством для развития отдельных территорий, оставляя за рамками не теряющую своей остроты общую проблему неравномерности территориального развития КНР. Соответственно, общие оценки региональной политики Китая иногда выглядят чрезмерно комплиментарными. Это, в числе прочего, является результатом не вполне обоснованной интерпретации этой политики как общей планомерной и согласованной стратегии [5, с. 32]. Между тем, как это признается многими китайскими специалистами, в действительности региональная политика в Китае с большим основанием может рассматриваться как реакция на меняющуюся внутреннюю и внешнюю ситуацию, а также непредвиденные последствия политических решений. Все это заставляет более внимательно отнестись к опыту Китая, соседней страны, сталкивающейся со сходными проблемами и добивающейся в ряде случаев более существенных успехов в управлении развитием своих регионов.
Материалы и методы исследования
Региональные различия в Китае, по признанию большей части исследователей, обусловливаются как объективными географическими факторами, так и субъективными обстоятельствами, связанными с выбором стратегии развития. Растущее неравенство между регионами, а также социальными группами в Китае, как и во многих других странах, становится серьезным источником социальных конфликтов. Задача контроля и сокращения региональных различий на протяжении многих лет оставалась одной из главных для руководства страны. Региональное неравенство официально вошло в число наиболее острых проблем стран с середины 1990-х гг., и до сегодняшнего дня задача сокращения разрыва в региональном развитии между востоком и западом, а также югом и севером сохраняет свою актуальность [6]. Теоретической базой исследования послужили научные публикации китайских учёных и специалистов в области региональной экономики и регионального развития, а также программы и стратегии регионального развития, использовавшиеся правительством КНР для преодоления диспаритетов в региональном развитии со времени основания КНР. С учетом поставленной цели исследования был использован системный подход, включающий анализ и критическую интерпретацию концептуальных подходов к управлению региональным развитием в сравнении с достигнутыми результатами.
Результаты исследования и их обсуждение
Эволюционная история региональной политики, как полагает большинство китайских исследователей, может быть представлена в виде трех последовательных этапов: стратегии сбалансированного развития (1949–1978 гг.), стратегии несбалансированного развития (1978 – середина 1990-х гг.) и стратегии скоординированного развития (с конца 1990-х гг.).
Таким образом, современная региональная политика Китая исходит из того, что различия в региональном экономическом развитии являются объективным фактом в экономическом и социальном развитии страны. Эти различия помогают стимулировать жизнеспособность в конкуренции между регионами, но в то же время слишком большой разрыв в региональном развитии будет ограничивать развитие всего Китая, негативным образом влияя на социальную справедливость.
Будучи большой и разнообразной страной Китай, как и многие другие развитые и развивающиеся страны, включая США, Канаду, Бразилию, Россию и Индию, с неизбежностью сталкивается с проблемами справедливого регионального развития и национальной экономической интеграции. Как отмечают многие китайские специалисты, потребуется значительное время, прежде чем ныне менее развитые регионы страны смогут догнать быстрорастущий прибрежный регион, если это вообще возможно [6, р. 9].
Опыт специальных кампаний, целью которых являлось устранение неравенства в экономическом развитии регионов Китая, носит двойственный характер. С одной стороны, он показывает то, что готовность руководства страны вместе с централизацией власти способны существенным образом менять шаблон пространственного распределения экономических ресурсов и объектов. С другой стороны, достигнутые перемены не являлись устойчивыми и зачастую сопровождались значительным ущербом с точки зрения экономической и социальной эффективности.
Руководство страны и КПК, разрабатывая проекты развития национальной экономики, определяют контуры региональной политики, исходя из оценок общей – внутренней и внешней – политической, экономической и социальной ситуации, результатов предыдущих подходов к управлению региональным развитием и тех целей, которые могут быть достигнуты с помощью их корректировки. Другими словами, региональная политика представляет собой процесс проб и ошибок, обучения и адаптации к изменениям в политической, экономической и социальной ситуациях. Накопленный ею опыт указывает на несколько важных моментов. Во-первых, преобладание в региональной политике конъюнктурных политических и военных целей, а не экономических соображений, превращает ее позитивные эффекты в ограниченные, а негативные последствия делает более разрушительными и долгосрочными. Во-вторых, эффективная политика управления региональным развитием невозможна без учета интересов регионов и местных органов власти, которые все активнее пытаются воздействовать на центральное правительство, используя для этого все доступные каналы [16, р. 139]. В-третьих, несмотря на значительные усилия, правительству в Китае становится все труднее контролировать и направлять экономику, поскольку рыночные механизмы в настоящее время оказывают гораздо большее влияние на многие хозяйственные процессы, включая региональное развитие, чем правительство. По мере постепенной либерализации экономики центральное правительство все больше утрачивает свой абсолютный контроль [6, р. 8]. Все это говорит о том, что Китай нуждается в дальнейших масштабных реформах, чтобы определиться с набором мер по сокращению регионального неравенства, адекватных меняющимся условиям, более действенных и эффективных.
Аннотация: Предметом исследования данной работы выступает регионализм Китая как совокупность взглядов и представлений об окружающем страну пространстве, предпочтительных региональных порядках и стратегиях регионального строительства. В качестве теоретической основы автор отталкивается от конструктивистских постулатов теории нового регионализма, предлагающих ряд важных для понимания современного регионализма идей. Новое, все более заметное звучание региональная проблематика стала приобретать в Китае с приходом в 2012 году к власти Си Цзиньпина и пятого поколения китайских лидеров. Подтверждением этого выступает целая серия новых концепций и инициатив в области регионального строительства, предложенных китайскими лидерами и активное обсуждение новой региональной стратегии Китая в академической среде. Анализ идей и предложений, рождающихся в ходе этого обсуждения позволяет создать более полную картину направления и характера вероятных перемен во его внешней политике, равно как и контуры формирующегося в Китае нового видения регионализма. В данной работе предпринимается попытка общего обзора нового китайского подхода к регионализму как формирующейся в процессе его роста и развития сумме представлений об окружающем региональном пространстве, взглядов на региональные порядки и стратегий поведения в региональной среде. В качестве методологической основы исследования выступает комплексный подход с привлечением исторического, логического и сравнительного методов научного познания, методики системного, содержательного и компаративного анализа источников. Научная новизна исследования заключается в выявлении и интерпретации формирующихся на современном этапе в Китае новых представлений о пространстве периферийной дипломатии, целях и задачах соседской дипломатии, принципах и тактике взаимоотношений с региональными соседями, географических ориентирах и приоритетах региональной активности. Проведенный анализ позволяет понять новые тренды и содержание формирующегося в Китае общего видения регионализма и политики страны в региональном окружении.
Ключевые слова: регионализм, Китай, периферийная политика, соседская дипломатия, региональное сотрудничество, международные отношения, региональное строительство, интеграция, регион, Восточная Азия
Abstract: The research subject is China’s regionalism as a set of views and opinions about the surrounding space, preferable regional orders and regional development processes. The study is based on constructivist principles of the new regionalism theory, which offer a set of ideas important for contemporary regionalism understanding. Regionalism issue has become more prominent in China since empowerment of Xi Jinping and the fifth generation of Chinese leaders in 2012. It is proved by a series of new concepts and initiatives in the sphere of regional development, offered by the Chinese leaders, and active discussion of the new regional strategy of China in the academic milieu. Analysis of ideas and suggestions, which appear during this discussion, helps construct the entire vision of the direction and character of probable changes in its foreign policy and the outlines of the forming new vision of regionalism. The author attempts to review the new Chinese approach to regionalism as a sum of ideas about the surrounding regional space, views on regional rules and strategies of behavior in the regional milieu, which form during its growth and development. The research methodology is based on the complex approach containing the historical, logical and comparative methods of scientific cognition, and the methods of system, conceptual and comparative analysis of sources. The scientific novelty of the research consists in detection and interpretation of the currently forming new ideas about the periphery diplomacy space, goals and tasks of diplomacy of China’s neighbours, principles and tactics of interrelations with regional neighbours, geographic references and regional activity priorities. The analysis helps understand the new trends and the content of the general vision of regionalism and country’s policy in the regional milieu, which are forming in China.
regional development, international relations, regional cooperation, neighbours' diplomacy, periphery policy , China, regionalism, integration, region, Eastern Asia
Регионализм в концепции внешней политики Китая
Концептуальное видение регионализма: задачи и цели.
Потребность в формировании азиатского сообщества общих интересов диктуется как фундаментальными, так и конъюнктурными переменами, переживаемыми современным миром. С одной стороны, такая потребность, по мнению китайских исследователей, проистекает из бесспорности того факта, что в эпоху экономической глобализации ни одна из азиатских стран не в состоянии обеспечить свое развитие индивидуально, отдельно от всех остальных. С другой стороны, очевидного, что текущая ситуация в мировой экономике характеризуется нисходящим трендом. Он уже затронул ряд азиатских стран, испытывающих замедление темпов хозяйственного роста и отток капиталов, что, в свою очередь, становится основой для пессимистических прогнозов относительно общих перспектив стран с развивающимися экономиками. В таких условиях азиатским странам важно укреплять солидарность, превращая уже существующую между ними экономическую взаимозависимость в согласование интересов и поддержку. В качестве практического инструмента в этом случае может, в частности, выступать соглашение о Региональном всестороннем экономическом сотрудничестве (РВЭП), предполагающее инклюзивную и основывающуюся на индустриальной и социальной структуре Азии экономическую модель, которая интегрирует уже существующие в регионе зоны свободной торговли [20] .
В качестве критерия такой селекции могут, в частности, выступать (а) политика, проводимая соседними странами по отношению к Китаю (балансирование, присоединение или неучастие); (б) их интересы и подходы к поддержанию региональных порядков; (в) наличие (признание ими) политических угроз в связи с ростом Китая; (г) близость их интересов с интересами США; (д) степень зависимости соседей от китайского рынка; (е) их общая сила; наконец, (ж) характер их текущих взаимоотношений с Китаем [11] . Одним из возможных вариантов дифференциации периферии Китая является классификация, основывающаяся на критериях общей силы соседей и характера их текущих взаимоотношений с Китаем. Исходя из этого, все они могут быть разделены на четыре основные категории: (1) субрегиональные великие державы (sub-regional great powers - SGP), (2) вторичные субрегиональные великие державы (sub-regional secondary great powers - SSGP); (3) субрегиональные средние и малые державы, тесно связанные с КНР (sub-regional small and middle powers with close relations with China - SSCC); и (4) остальные субрегиональные средние и малые державы (other sub-regional small and middle powers - SSMP). Первую группу соседства Китая образуют Россия, Япония, Индонезия, Вьетнам, Индия, Казахстан и Австралия. Ко второй группе могут быть отнесены Таиланд, Южная Корея, Узбекистан, Новая Зеландия, Малайзия и Пакистан. В третью входят Северная Корея, Папуа-Новая Гвинея, Туркменистан, Бангладеш, Мьянма, Лаос, Камбоджа и Сингапур. Все остальные - ближние и дальние - соседи входят в последнюю, наименее важную для периферийной дипломатии Китая, группу [11] .
Регионализм и тактика регионального строительства.
Географические ориентиры и приоритеты новой периферийной дипломатии.
Chien-Peng Chung. China’s Approaches to the Institutionalization of Regional Multilateralism // Journal of Contemporary China. 2008. Vol. 17. No 57. Pp. 747 – 764.
Dingding Chen and Jianwei Wang. Lying Low No More? China’s New Thinking on the Tao Guang Yang Hui Strategy // China: An International Journal. September 2011. Vol. 9. No. 2. Pp. 195 – 216.
Hveem Helge. Explaining the Regional Phenomenon in an Era of Globalization. In: Richard Stubbs and Geoffrey R.D. Undersell (eds.) Political Economy and Changing Global Order. Oxford: Oxford University Press, 2000. Pp. 70-81
Li Mingjiang. China and Asian Regionalism: Pragmatism Hinders Leadership.Working Paper S. Rajaratnam School of International Studies. No. 179. Singapore, 19 May 2009. 29 p.
Ruan Zongze, Chen Yurong, Lan Jianxue, Song Junying, Guo Jinyue. China’s New Neighborhood Diplomacy: Seeking Stability Through Management and Planning. CIIS Report. N0. 9. February 2016. 61 р.
Suisheng Zhao. China's Periphery Policy and its Asian Neighbors // Security Dialogue. 1999. Vol. 30. Issue 3. P. 335-346.
Suisheng Zhao. China’s Approaches toward Regional Cooperation in East Asia: Motivations and Calculations // Journal of Contemporary China. 2011. Vol. 20. Issue 68. Pp. 53-67.
Swaine M.D. Chinese views and commentary on periphery diplomacy. China Leadership Monitor 2014. 44. Рр. 1–43
Xu Jin and Du Zheyuan. The Dominant Thinking Sets in Chinese Foreign Policy Research: A Criticism // The Chinese Journal of International Politics. 2015. Vol. 8. Issue 3. Р. 251-279.
Просто выделите и скопируйте ссылку на эту статью в буфер обмена. Вы можете также попробовать найти похожие статьи
На земном шаре немного стран с такими глубокими природными, историческими и социально-экономическими различиями между их районами, как в Китае. Если применить по отношению к этой стране общую концепцию Центра, Полупериферии и Периферии, то ее территорию не так трудно подразделить на три большие части.
Собственно говоря, именно эта концепция фактически и нашла отражение в официальном выделении в Китае трех экономических зон – Восточной, Центральной и Западной.
Центральная зона включает в себя девять провинций и автономных районов Северо-Восточного, Северного и Центрального Китая, а также один город центрального подчинения – Чунцин. По площади она превосходит Восточную зону, но по численности населения и уровню промышленного развития значительно ей уступает. Экономика ее пока гораздо менее открыта и связана в основном с использованием собственных людских, минеральных и природно-климатических ресурсов. Например, провинция Шаньси выделяется во всем Китае по масштабам развития ухгольной промышленности (Датун), а автономный район Внутренняя Монголия – скотоводством.
Западная зона также включает в себя девять провинций и автономных районов Китая. Вместе они занимают более половины всей его территории, но по доле в населении и промышленной продукции сильно уступают двум другим зонам. Общий экономический профиль этой зоны можно определить как аграрно-индустриальный. Во всех ее частях определяющей отраслью было и остается сельское хозяйство. В промышленности преобладает добыча и переработка первичного сырья.
Саму по себе разницу в уровнях социально-экономического развития трех частей Китая, вполне объяснимую особенностями их исторического развития, не следует рассматривать как нечто особое, исключительное. Все дело в том, каковы эти различия, а они очень велики. Например, по показателю уровня насыщенности производительными силами (10 тыс.
Наряду с тремя зонами в Китае еще в конце 1950-х гг. стали выделять более дробные экономические регионы, или макрорегионы. Всего таких регионов шесть (рис. 107). Из них Северо-Восточный включает в себя три провинции, Северный – две провинции и один автономный район, Восточный – шесть провинций, Центрально-Южный – пять провинций и один автономный район, Северо-Западный – три провинции и два автономных района и Юго-Западный – три провинции и один автономный район. По размерам территории среди шести регионов выделяются Северо-Западный (33 % площади Китая) и Юго-Западный (24 %), по численности населения– Восточный (30 %) и Центрально-Южный (27 %), по доле в валовой продукции промышленности – Восточный (37 %), Северо-Восточный и Северный (по 16 %), а по доле в валовой продукции сельского хозяйства – Восточный (34 %) и Центрально-Южный (26 %). Из этих цифр следует та же закономерность: по населению, промышленному и сельскохозяйственному производству лидируют Восточный регион, образующий своего рода костяк, основу Восточной экономической зоны, и Центрально-Южный регион, относящийся к Центральной экономической зоне. А Юго-Западный и Северо-Западный регионы, формирующие вместе Западную экономическую зону, особо выделяются только по размерам территории.
Из всего сказанного вытекает, что перед региональной политикой в Китае стоят очень большие и сложные задачи. Одна из важных особенностей этой политики заключается в том, что она осуществляется поэтапно.
Первый этап региональной политики совпал с осуществлением экономических реформ 1980—1990-х гг. На этом этапе явный приоритет был отдан Восточной экономической зоне. Главными мотивами для этого послужили: выгодное экономико-географическое положение зоны, наличие здесь развитой промышленной и транспортной инфраструктуры, созданного раньше достаточно мощного промышленного потенциала, больших резервов дешевой рабочей силы, т. е. всего того, что создавало благоприятные условия для привлечения иностранного капитала и развития наукоемких отраслей. Именно благодаря осуществлению такой региональной политики Восточная зона превратилась в своего рода локомотив, вытягивающий всю китайскую экономику на новые рубежи. И это несмотря на то, что хозяйство Восточной зоны стало открытым и ориентированным в значительной мере на экспорт.
Однако уже во второй половине 1990-х гг. начала сказываться некоторая однобокость подобной политики. Приоритет, отдававшийся Восточной зоне, привел к значительному ее отрыву от двух других зон. Вот почему к этому времени относится начало перехода ко второму этапу, ориентированному на ускоренное развитие по крайней мере Центральной зоны, причем с использованием административных, организационных и экономических мер. Так, была поставлена задача переводить все энергоемкие и материалоемкие производства, связанные с перевозками значительного количества грузов, из восточных в центральные (и западные) районы страны. Это относится, в частности, к электростанциям, которые начали строить преимущественно в Центральной зоне, – с тем чтобы вместо перевозки на дальние расстояния угля или нефти направлять на Восток электроэнергию.
Ныне Центральная зона развивается в направлении дальнейшего наращивания мощностей топливно-энергетической, химической и некоторых других отраслей тяжелой промышленности, а также отдельных отраслей сельского хозяйства.
В качестве примеров можно привести провинцию Хубэй, где сооружается гидроэнергетический комплекс Санься, или провинцию Сычуань, темпы экономического развития которой значительно возросли. Можно привести и пример г. Чунцин, отнесение которого в 1997 г. к городам центрального подчинения в значительной мере объясняется стремлением превратить его в региональную столицу Юго-Запада КНР. Из закрытой Центральная зона превращается во все более открытую, также привлекающую иностранный капитал.
В начале XXI в. наступает, видимо, и третий этап – время развития наиболее отстающей Западной зоны. Пока предпочтение здесь отдается сельскому хозяйству, использованию местных минерально-сырьевых ресурсов, первичной переработке сырья. Пожалуй, наиболее благоприятны перспективы Синьцзян-Уйгур-ского автономного района, где растет добыча нефти и газа, расширяется освоение водно-энергетических ресурсов, увеличиваются площади орошения, идет освоение целинных земель.[50] Дополнительные благоприятные возможности для развития этого района Западной зоны создает его транспортно-географическое положение своего рода контактной территории на границе Китая со странами СНГ.
Читайте также: