Проблема свободы в русской философии кратко

Обновлено: 08.07.2024

Согласно стилю изложения своих философских мыслей и основных темах, которые в своих произведениях рассматривал Николай Александрович Бердяев (1874 – 1948 годы), его философию можно отнести к новой, неклассической форме разновидности экзистенциальной философии.

Философские воззрения Н. А. Бердяева не образуют целостную законченную систему с выделенным в ней понятийным аппаратом. В качестве особенностей его подхода к философии следует выделить соотнесение определенных идей и паттернов с индивидуальными формами внутреннего опыта, чувствования и переживания действительности.

В качестве основы предмета и задач философского знания, Бердяев выделяет экзистенциально-антропологический подход. Так, философии необходимо определять сущность бытия из личности человека, и с помощью человека, при этом, в качестве собственного содержания выделяя природные и исторические формы мирового устройства.

Дух является свободой и свободной энергией, которая стремится вырваться в природные и исторические формы мироздания. В духовной силе человека, согласно Бердяеву, изначально содержатся не только человеческие, но также и богочеловеческие особенности характера, так как ее основу составляет высшее духовное существо – Бог.

Несмотря на то, что при определении сущности философских задач Бердяев исходит из позиций экзистенциальной философии, его понимание содержит в себя и некоторые смысловые отличия.

Экзистенциализм, согласно Бердяеву, не может трактоваться в качестве нерелигиозной, либо недостаточно религиозной философии. Себя он, в свою очередь, считал представителем религиозной, спиритуальной формы экзистенциализма. В отличие от представителей экзистенциального направления, Бердяев обращает внимание не на особенности трагичности человеческих форм жизнедеятельности, а на личностную свободу человека, совместно с человеческим творчеством.

Жизнь, по Бердяеву, невозможна без существующих в ней творческих, духовных, ответственных и совестных начал. Так, философу необходимо скорее причислить статус философа, обладающего экзистенциальным мышлением, а не звание обычного последователя экзистенциального направления философии, как отдельно сформированного направления, в которой существует отдельная собственная терминология.

Бердяевым был внесен значительный вклад в развитие философии XX века. Не стремясь делать глубокий анализ многообразным формам его размышлений о философии, кратко опишем его вклад в развитие данной отрасли:

  1. Он выдвинул идеи о свободе, как об области, которая предшествует и Богу и бытию.
  2. Он рассматривал идеи о творчестве, основы которого находятся в начальных формах свободы, которые формируют и определяют бытие.
  3. Им была выдвинута и развита антропологическая идея о существовании у человека личности, которая является воплощением непосредственно творческих паттернов свободы.
  4. Им была широко освещена идея об истории, как о форме существования личности с творческими способностями, которая при этом обладает свободой.

В этом и заключаются основные идеи и проблемы, которые он определил перед собой, чтобы в последующем решать на протяжении жизни.

Философия творчества и свободы

Развивая данную идею, которая является одной из главенствующих у него, им признавалось наличие внебожественных источников человеческой свободы. Свобода, согласно Бердяеву, не является божественным созданием, свобода является категорией, которая предшествует Богу, и, следовательно, ее нельзя ограничить, либо сдержать никакими формами чуждого для нее бытия, включая и Божье.

Людям сложно осознать причины того, что Бог не создал идеальный мир, в котором не существует болезней, детский слез и страданий. Ответом на это служит то, что в этом мире не было бы места для свободы, которая составляет основу мироздания, следовательно, Бог не обладает полномочиями в ее ограничении.

Бердяев причислял себя к числу пророков мирового творческого и христианского переустройства. Согласно его позиции, если Боя является Творцом, а человек выступает в качестве образа и подобия Бога, то человека тоже необходимо определять в качестве творца, поскольку в противном случае он не будет оставаться человеком.

Согласно позиции Бердяева, результатом творчества, вне зависимости от того, будет это социальным движением, либо новым направлением искусства, либо научной теорией, является то, что конечный его результат обретает собственную новую жизнь, без привязки к ее создателю. Человек не обладает властью над продуктами собственного творчества, и это составляет человеческую трагедию.

Учение о личности и обществе

Являясь личностью, человек лишь отчасти становится объектом общества и коллектива, поскольку основной его составляющей – личностью, он стремится следовать духовным формам мироустройства и Богу, стараясь найти пути экзистенциальной коммуникации с Ним.

Понимание личности, как высшей ценности стало основой для определения философом соотношения между личностью и обществом. Согласно позиции Бердяева, личность является более приоритетной, нежели общество. Личность определяет собственные формы бытия в качестве высшего смысла мироздания, он намного ценнее как общества, так и целого космоса.

Бердяев пытался донести до людей, что не личность выступает в качестве части общества, а наоборот, общество необходимо рассматривать в качестве части личности. Личность лишь частично может быть соотнесена с обществом, так как личность обладает определенной глубиной, которая никогда не станет доступной для общества.

Проблема смысла истории

Для полного осмысления конечности истории значимым является вопрос соотношения вечности и времени.
Само по себе, течение земного времени является лишь этапом, периодом внутри вечности вселенной, оно расположено в границах вечности и прочно там укреплено.

При выходе за пределы вечности, совместно с осуществлением определенных задач, для нашей истории наступит конец. Процесс течения истории происходит в своем историческом временном периоде, однако история не может не выходить за ее пределы. Имея начало, человеческая история со временем придет к завершению.

В следствии уверенности в конечном существовании истории Земли, и в том, что время, которое является отдельным этапом вечности рано или поздно закончится, формировались взгляды автора и на процессы прогресса. Существование бесконечной истории было бы бессмысленным, и, в случае обнаружения в ней непрерывного прогресса, он являлся бы неприемлемым, так как являлся бы средством отражения становления определенного поколения средством существования для последующих поколений.

Из этого следует, что теории прогресса ложны и безнравственны – говорил в своих работах философ. История не является прогрессом, протекающим по восходящим линиям, также как и не является регрессом, история – это трагическое противостояние противоположных паттернов – полюсов добра и зла.

Однако, если прогресса не существует, значит не существует и идеальных форм существования общества, к которому тянется все человечество. Исходя из этого, верованиям в то, что создание такого Божьего Царства является возможным, в любых его ипостасях – коммунизма, или теократии, не суждено свершиться в человеческой истории.

История является дорогой к иным формам организации мира, следовательно, задачи, сформулированные в истории, могут быть разрешены за пределами ее границ – в сфере метаистории, которая представлена вечностью.

Согласно позиции Бердяева, спасение может приобретать только общие формы, и наступить в том случае, если случатся религиозные изменения в структуре бытия, возможные благодаря творческим усилиям всего человеческого сообщества. В этом случае произойдет падение закрепощающего материального мира.

Исходя из этого, согласно позиции Бердяева, конец необходимо трактовать в качестве преображения, перехода человеческого общества в новые измерения собственного существования, в новую форму – эпоху духа, в которой центральным фактором будет являться любовь, способная творить и преображать.

Судьба России: Русская идея

Мысли о значении и роли, которую играет Россия в своей истории, совместно с ее судьбой и предназначением в контексте мирового человеческого сообщества – то есть область вопросов, которая связана с трактовкой русской идеи, особое значение имела в работах философа.

Он начал задаваться этими вопросами в годы Первой мировой войны, где произошло острое формулирование вопросов касательно русского национального самосознания, и, впоследствии он постоянно обращался к ним в процессе осмысления опыта русской революции и особенностей Второй мировой войны.

Россия, в его понимании, должна выступать в качестве Востоко-Запада, и реализовывать возникновение нового состояния общественного уклада, которое должно появиться в качестве альтернативы буржуазности: «Россия может быть осознанной и находить свою мировую миссию исключительно в рамках проблем Запада и Востока. Россия находится в центре западного и восточного миров, и, следовательно, выступает в качестве Востоко-Запада.

2.1.1. Проблемы свободы человеческой личности в творчестве Н. Бердяева.

В. Зеньковский, выдающийся православный богослов и мыслитель, предложил эволюцию философских идей Бердяева разделить на четыре периода, каждый из которых определяется по тому акценту, который его характеризует: для первого периода свойственна этическая проблематика, второй отмечен религиозно – мистическим переломом в мировоззрении Бердяева, третий определяется главным вниманием к историософским вопросам, четвертый связан с его персоналистическими идеями.[9]

1. Значение этой проблемы в жизни. Русские материалисты и Маркс

Значение антиномии 7 свободы и необходимости является очевидным не только в философии, но и в жизни. Требование ее решения отнюдь не является философским педантизмом, ибо философское противоречие скрывает за собой жизненное, социально–психическое противоречие.

Наконец, Маркс окончательно бросил и возненавидел фразеологию гуманности и любви; он не говорит о морали и справедливости, оставаясь верным своему материализму и атеизму. Однако он этой верности не выдерживает и вступает на путь морализирующего имморализма. Это одна из самых отвратительных психических установок: Маркс беспрерывно морализировал, изобличая и осуждая своих врагов, и вместе с тем сам интриговал, лгал и клеветал (дело с Бакуниным), проявляя последовательный имморализм.

Отрицательное морализирование совсем не есть выражение любви, оно есть функция ненависти. Мефистофель был величайшим мастером в отыскании негативных ценностей, в безошибочном угадывании зла он видел свою высокую миссию, и в этом смысле был величайшим моралистом, не хуже любого пуританина.

2. Постановка проблемы свободы и необходимости

Антиномия свободы и необходимости появляется в различных аспектах:

Русская философия в период ее расцвета прошла через критическое исследование Канта, Фихте, Гегеля и неокантианцев, впитала в себя лучшие достижения античной диалектики, сохраненные в веках, и наметила такое решение антиномии, которое получило затем подтверждение в западной философии.

Нет возможности показать здесь все достижения науки и философии за сто лет со ссылками на ученых всех стран, пройти весь диалектический путь, приводящий к такому решению, которое стоит на уровне философской культуры, – однако мы считаем необходимым показать позитивный выход из противоречий, наметить итоги вековой работы мысли. Вот эти итоги.

Оно должно быть укорененным в самом бытии (онтологическим) и диалектическим, чтобы лежать в лучших традициях эллинской и русской философии. Ибо прежде всего у эллинов надо учиться диалектике (как указывает само это греческое слово), а затем уже у Канта, Фихте и Гегеля.

Здесь открывается новая ступень, новая сфера бытия, сфера сознательно–целесообразного действия, кратко называемая сферой свободы. Она должна иметь свою собственную обусловленность, автономную, но ни в чем не нарушающую других низших детерминаций природной необходимости. Так могла бы быть решена антиномия.

Беда только в том, что сознательно свободная обусловленность по целям кажется несовместимой с причинной обусловленностью: она претендует начинать причинные ряды, она не признает пассивного подчинения природной необходимости, она хочет даже как бы властвовать над ней, одним словом она исключает суверенитет природы из своего царства свободы. Здесь узел антиномии и здесь же ключ к ее решению.

А что, если сознательная целесообразность не исключает причинности, но, напротив, включает ее в себя?

3. Решение антиномии свободы и необходимости

1) цель, поставленная сознанием, затем:

2) отыскание и изобретение средств, могущих привести к цели, и наконец:

3) приведение в движение цепи средств, реализующих цель.

И вот, сразу ясно, что выбор средств с самого начала есть выбор причин, могущих произвести желательное следствие. Сознательное стремление к цели, есть не что иное, как цепь причин, производящих желательное следствие. Сознательная целесообразность не исключает причинной необходимости, но, напротив, предполагает ее и содержит в себе.

И вот, что особенно удивительно: причинная необходимость не только не противоречит свободной целесообразности, не только не уничтожает ее, но, напротив, является необходимым условием ее возможности. Человек только тогда может осуществлять свои цели при помощи ряда средств, если законы причинной необходимости остаются ненарушимыми, ибо ряд средств есть ряд причин.

Если бы законы механической причинности, законы тяжести иногда соблюдались, а иногда нарушались природой, человек не мог бы построить дома, ибо он внезапно свалился бы ему на голову. Если бы природа действовала свободно и произвольно, человек окончательно потерял бы свободу действия: он стал бы рабом случая, или же рабом населяющих природу и свободно действующих духов.

Попытка отстоять свободу действия при помощи какого-либо устранения, ограничения или ослабления причинной необходимости была явно несостоятельна. Напротив, чем более крепка и абсолютна та природная необходимость, которую удалось открыть и установить человеку, тем более обеспечена для него сфера целесообразного действия, сфера свободного творчества.

Статуя сохраняет в себе все свойства материи (мрамора или бронзы), пользуясь всеми законами физико-химического бытия, но она сама представляет собою новую высшую форму бытия, выводимую из материи. Дом сохраняет и содержит в себе кирпичи со всеми их физико-химическими свойствами, но кирпичи не содержат в себе дома, не предопределяют его архитектуры. Вот почему дом есть высшая новая ступень бытия, высшая форма, созданная из низшей материи. В свою очередь кирпич есть тоже форма, созданная из материи: из глины; он есть форма по отношению к глине, но он есть материал, материал, по отношению к зданию.

Свободная целесообразность представляет собою такую новую высшую ступень бытия, такую новую форму бытия, которая предполагает и содержит в себе низшую ступень природной необходимости, как свою материю. Антиномию свободы и необходимости нельзя решить, если себе представить две формы: сферу природы и сферу свободы, как стоящие рядом и борющиеся друг с другом за территорию. Свобода и необходимость суть противоположности, но не взаимно исключающие друг друга, а такие, из которых одна есть включающая, а другая включаемая.

Итак, свободная целесообразность есть новая детерминация бытия, предполагающая и включающая в себя детерминацию причинной необходимости.

4. Основные категории свободы. Система ценностей

На первый взгляд кажется, что марксизм мог бы легко принять такое решение антиномии, не связанное притом ни с какой догматической метафизикой. Однако, дело обстоит не так просто: поскольку диамат есть диалектика, он может и даже должен принять это решение, но поскольку он есть материализм, он не может его принять.

Совершенно ясно, что здесь, в понимании реального действия, нельзя обойтись без противопоставления идеального и реального бытия, духовного и материального бытия. Здесь бытие сознания определяет материальное бытие, а не наоборот.

Свободная личность, действующая по целям, стоит под категорией должного. Но этим детерминация не закончилась: какие же цели определяются как должные? Те, которые признаются ценными. В основе каждой постановки цели, каждого действия и решения лежит (сознательно или бессознательно) суждение о ценности. Как и всякое суждение, оно может быть ошибочным и субъективным, но не может быть истинным и объективным, ибо существуют истинные и объективные ценности.

Никакая философия не может этого отрицать, ибо различные системы спорят лишь о том, что именно истинно ценно, а не о том, существует ли ценное, которое всегда предполагается. Наука есть объективная ценность, социальная организация есть объективная ценность, хозяйство и техника суть объективные ценности, личность есть объективная ценность, наконец жизнь есть объективная ценность (и притом сама жизнь есть сплошная – сознательная или бессознательная – оценка).

Сама личность, индивидуальная и соборная, народ, нация (но отнюдь не класс) есть драгоценнейшее явление культуры.

Антиномия – логическое противоречие, за которым скрывается реальная гармоническая система противоположностей. Антиномии решаются у Канта так, что тезис и антитезис, несмотря на кажущуюся несовместимость, оба остаются верными, но в разных смыслах. Они помогают открыть реальную систему бытия, как гармонию разных и противоположных смыслов и значений, ибо конкретная реальность не однозначна, но многосмыслена и многозначительна.

Необходимость того, что не существует, но должно было бы существовать.

Источник: Вечное в русской философии / Б.П. Вышеславцев. - Нью-Йорк : Изд-во им. Чехова, 1955. - 296, [1] с.

Содержание
Введение………………………………………………………………….3
Понятие свободы………………………………………………………. 5
Философия свободы Н. Бердяева……………………………………….6
Проблемы свободы в творчестве Н. Лосского…………………………15
Свобода личности в творчестве В.С.Соловьева………………………..17
Заключение……………………………………………………………….22
Список литературы………………………………………………………25

Введение
Проблема понимания свободы как христианской идеи неоднократно была в центре внимания религиозной и атеистической философии, и в силу ее особой актуальности сегодня также представляет неотъемлемый предмет рассмотрения в контексте сложившихся к началу нового тысячелетия особых условий бытия, вновь обостривших духовные искания современного человека.
Мы пытаемся восстановить ценность свободы личности, которая формально воспринимается нами как одно из прав человека и гражданина. Понятие “свобода личности” все чаще употребляется в средствах массовой информации, в выступлениях политических лидеров, декларируется Конституцией нашего государства. Однако смысл, вкладываемый в это понятие разными людьми, различен, зачастую предлагаются самые противоположные пути решения проблемы свободы человеческой личности. Но при этом сама категория свободы не подвергается достаточно серьезному анализу.
Свобода как одна из основных философских категорий характеризует сущность человека и его существование. В истории философской мысли это понятие прошло длительную эволюцию - от “отрицательной” (свобода от) до “положительной” (свобода для) трактовки. Философия свободы была предметом размышлений Канта и Гегеля, Шопенгауэра и Ницше, Сартра и Ясперса, Бердяева и Соловьева. Диапазон понимания этого понятия чрезвычайно широк - от полного отрицания самой возможности свободного выбора (в концепциях бихевиоризма) до обоснования “бегства от свободы” (Э. Фромм) в условиях современного цивилизованного общества.
Представление свободы как “осознанной необходимости” ведет к тому, что человек уподобляется физическим предметам, подчиняющимся только неумолимым законам природы. Только понимание свободы как потенциальной способности человека к свободному выбору альтернативы, как возможности мыслить и поступать в соответствии со своими представлениями и желаниями, а не вследствие внутреннего или внешнего принуждения дает личности возможность обретения духовной свободы, обретения человеком самого себя.

Заключение
Для русской религиозной философии свобода является важным понятием, раскрывающим ее особенности, основную проблематику и способы разрешения главных задач. Отечественная мысль опирается на христианское вероучение, для которого идея свободы выступает центральной: без нее нельзя понять такие философемы, как миротворение, грехопадение, искупление.
Динамика свободы раскрывается в возможности перехода человека от свободы "отрицательной" к свободе "положительной". Модальность свободы в конечном итоге зависит от выбора человека, от его окончательного решения, но она имеет и свое онтологическое основание. Н. Бердяев таким онтологическим основанием (а точнее, "безосновностью") считал Ничто. Ничто, в котором "коренится" свобода, может быть как источником свободы "от", так и началом свободы "для". Другой русский философ С. Франк видел это основание в Реальности, которая в зависимости от степени своей связанности с Богом, может выступать источником как "положительной", так и "отрицательной" свободы.
"Отрицательная" свобода является стремлением человека освободиться от порядка и необходимости мира, от власти последнего над жизнью личности. В разумной мере эта свободы необходима в качестве особого состояния для восприятия и принятия абсолютных ценностей, так как только недетерминированное существо может иметь непосредственное к ним отношение. Так, например, человек, служащий добру несвободно, автоматически, стал бы, по выражению С. А. Левицкого, "автоматом добродетели", а само добро лишилось бы своей "добротности". Поэтому "отрицательная" свобода входит в состав "положительной", выступая неким "пространством", в котором осуществляется выбор ценности. После того, как выбор сделан "отрицательная" свобода особым образом сублимируется, а человек обретает полноту бытия.
Абсолютизация негативной свободы, возведение ее в ранг самостоятельной ценности (свободы ради свободы) обессмысливает свободу как таковую. Она становится внутренне пустой, бессодержательной, ничего не дает взамен человеку. По словам С. Франка, свобода, приобретая подобные черты, перерастает в демоническую стихийную силу, захлестывающую личность. Такая свобода как самоцель ставит человека в подчиненное, зависимое положение. Отсюда можно сделать вывод о том, что сама по себе "отрицательная" свобода есть нечто недостаточное, нуждающееся в каком-то положительном выражении.
Позитивность свободы (ее содержательность) для русской религиозной философии связана со стремлением человека реализовать идею Бога о самом себе. Конечная цель такой свободы - воссоединение человека с Богом, актуальное Богочеловечество. Эта цель находится уже за пределами истории.
"Положительная" свобода не дана человеку сразу с момента его сотворения. Она должна стать результатом его внутренней духовной деятельности, должна пройти через опыт "отрицательной" свободы. Именно поэтому, считает Н. Бердяев, грехопадение - неизбежный момент для развития человеческой свобода, для пробуждения духа человека. В момент грехопадения человек совершает выбор в пользу "отрицательной" свободы. Но на этом связь с Богом не прерывается. Выбор негативной свободы уже является началом выбора свободы "положительной".
При рассмотрении "положительной" свободы русские мыслители расходятся в понимании путей, какими человек может ее достичь. Для Н. Бердяева свобода "для" реализуется лишь в творчестве, искра которого изначально заложена Богом в человека. Через творчество личность управляет свободой, превращая ее отрицательную мощь в положительную. Именно в творчестве человек реализует себя, свое предназначение - осуществить идею Бога о самом себе. Существо "положительной" свободы, таким образом, заключается в самоопределении человека себя изнутри как "образа и подобия Божьего". С. Франк связывает путь "положительной" свободы с осознанием человеком своей греховности. Оно характерно для каждого человека и приходит в форме переживания недостаточности своей жизни, что выражается в зависимости человека от независимого от него природного и социального порядка. У человека, таким образом, возникает потребность в высшей силе, которая гарантировала бы его свободу и полноту бытия. Такой силой выступает Бог.
Подводя итог, необходимо заметить, что проблема развития свободы от "отрицательной" к "положительной" является основополагающей для русской религиозной философии, потому как позволяет более объемно высветить не только ее собственную проблематику, в частности идею о Богочеловечестве, но и понять сферу личного бытия человека.

Читайте также: