Перспективы развития еврозоны кратко

Обновлено: 04.07.2024

Под занавес 2020 г. Великобритания и ЕС подписали соглашение о сотрудничестве после Брекзита. Оно предусматривает свободную торговлю, неограниченный доступ к территории друг друга, но прекращение координации оборонной, внешней и санкционной политики. Тем временем, в самом Евросоюзе весь год усиливались существующие разногласия, которые подогрела ситуация с пандемией и экономическим кризисом. Новым поводом для споров, в частности, стала закупка и распределение вакцин. Выдержит ли европейская солидарность испытание коронакризисом, и какое будущее ждет ЕС в 2021 г., проанализировала доктор политических наук, профессор СПбГУ Наталья Еремина.

В начале формирования общего европейского рынка главенствовали идеи безопасности в смысле противодействия возможному новому мировому конфликту. Но с течением времени интеграционное движение стало полагаться на выработанную ЕС определенную социальную модель, которую могут контролировать именно наднациональные власти и именно благодаря принципам верховенства, прямого действия права ЕС и субсидиарности. Эта социальная модель, прежде всего, предлагает гражданам ЕС гарантии дохода и защиты их прав. Именно социальные гарантии, заложенные, в том числе, в экономические проекты (в частности, в проекты региональной и структурной политики ЕС), обеспечивают лояльность граждан и вызывают позитивный настрой населения, которое получает ряд преимуществ благодаря наличию общего рынка, отсутствию границ и защите прав в любой точке ЕС.

Безусловно, социальный компонент напрямую обращен к публике, а значит, оказывается самым мощным инструментом, работающим на привлекательный имидж Союза. Важно, что именно социальная политика обеспечивает идею солидарности, ведь солидарность может строиться на компромиссе, который гарантируется определенными стандартами. Также солидарность подкрепляется взаимными обязательствами государств. Помимо этого, социальное сплочение должно быть подкреплено территориальным сплочением, для чего необходимо решать экономические проблемы стран ЕС.

Однако теперь социальная модель вступила в некоторое противоречие с текущими условиями жизнедеятельности, что наносит удар по принципу солидарности, без которого невозможен интеграционный процесс.

Данные условия заключаются в конкретных экономических и финансовых проблемах, углублении экономического разделения, выявлении разных групп стран с отличающимися политическими позициями. Не будем забывать и про разные более ранние кризисы, включая Брекзит, миграционный кризис, угрозы терроризма, кризис еврозоны и другие.

К тому же, так и не удалось решить экономические диспропорции внутри ЕС, и сейчас члены ЕС переживают ярко выраженный спад в разных сферах (демографической, экономической и так далее). Не приходится говорить и о сложившейся единой европейской идентичности. Причем, негативные тенденции развиваются на фоне нарастания международных противоречий, роста конкуренции со стороны США, Китая, России. Да и COVID-19 по-разному повлиял на страны ЕС, став очередным испытанием для него.

Коронавирус наносит удар

Неудивительно, что именно сейчас обострились дискуссии о европейской солидарности и потенциале интеграционного движения. Здесь следует учитывать, что солидарность не может быть навсегда укоренена в многоформатных обществах, ее необходимо постоянно поддерживать. Наиболее эффективно это делать именно через социальные инструменты. В ЕС солидарность также часто называют политически обусловленной, так как она связана с форматом взаимодействия государств-участников и процессом достижения компромисса.

Во-первых, коронавирус стал тестом системы управления. Вообще, наднациональной уровень реагирует на определенный круг вопросов и вмешивается в их решение именно в рамках своих полномочий. Согласно принципу субсидиарности, те проблемы, которые могут быть решены на уровне регионально-локальном или национальном, там и решаются. Выявление сфер влияния национальных и наднациональных институтов – наиболее сложный вопрос. Довольно часто он порождает конфликты между государствами.

Показательно, что даже программы социальной и продовольственной помощи, которые продвигали, например, Германия и Швеция, вызывают недовольство других стран, полагающих необходимым оставить социальные вопросы на усмотрение национальных правительств.

В-третьих, коронавирус, конечно, не был спрогнозирован заранее и связанные с ним положения не были представлены в учредительных договорах ЕС. А сфера здравоохранения сейчас свидетельствует еще об одном кризисе солидарности. Несмотря на то, что в договоре о функционировании ЕС говорится о сотрудничестве государств для предотвращения бедствий, речь идет не столько о сотрудничестве самих государств, сколько о необходимости вовлекать в него наднациональный уровень. Ведь реализуется этот аспект благодаря европейскому механизму гражданской защиты. Кроме того, формирование медицинского корпуса, медицинских резервов связаны с деятельностью Брюсселя, а не государств-членов. При этом собственно сама борьба с пандемией может быть прерогативой именно национальных государств, так как здравоохранение – это их компетенция.

В этих условиях ЕС не может играть руководящую роль и эффективно заставлять государства помогать друг другу. Поэтому чаще мы видим примеры гражданской солидарности и помощи граждан разных стран ЕС друг другу на добровольной основе, нежели примеры взаимодействия государств. Вспомним, что Франция и ФРГ, например, в начале первой волны даже наложили запрет на поставки медицинского оборудования в Италию. Да и как их поставлять в условиях закрытых границ, в случае, если бы не было подобных запретов? ЕС ограничился ролью координатора и посчитал необходимым создать резерв оборудования, профинансировать исследования по разработке вакцин.

При этом коронавирус показал, что без наднационального уровня невозможно решить никакую проблему. Пандемия усилила его роль, а это важно для сохранения интеграции, что показали опросы 2020 г. В восьми членах Евросоюза среди опрошенных в период с июня по август 2020 г. в среднем 61% заявил, что ЕС хорошо справился с пандемией. По крайней мере, половина или более респондентов в каждой опрошенной стране одобрили действия Брюсселя.

Итак, ставит ли коронавирус под сомнение потенциал интеграционного движения? У ЕС есть конкретные достижения (Шенген, еврозона), которые благоприятны для граждан. Но для сохранения этих достижений необходима солидарность (в частности, из-за коронакризиса). А именно в такие моменты понятно, что интеграция – это и правда велосипед: он должен ехать, иначе упадет. Сейчас его движение замедляется, так как не все государства готовы выполнять свои обязательства, что приводит к дефициту доверия стран друг другу. Важно, что коронавирус – это надолго, принцип свободного передвижения перестает действовать, а государства не готовы доверять друг другу в реализации этого принципа, который является краеугольным в обеспечении лояльности граждан ЕС и интеграции.

Коронакризис, как и другие кризисы до него, показал, что солидарность ЕС неэффективно реализуется, нарастает недоверие участников друг другу. В этом контексте гораздо бо́льшую солидарность государств обеспечивает деятельность наднациональных институтов, и именно они стали теперь самым весомым фактором, обеспечивающим продвижение интеграции.

Однако мы можем предположить, что коронавирус усилит трансформацию ЕС (или его перезагрузку, перегрузку? Вопрос остается открытым). В любом случае, если трансформация не происходит, начинает возобладать тенденция распада. Коронавирус поставил под сомнение Шенген, еврозону, другие направления. При нем государства все равно будут проводить свои собственные антикоронавирусные мероприятия. И, действительно, меры Швеции, сохранившей свою экономику и теперь помогающей странам, пострадавшим от коронавируса, сильно отличались от итальянских. И пока действует коронавирус, он влияет на дезинтеграцию функционально, технически, экономически, финансово, политически и даже психологически.

Для целей прогнозирования прежде всего следует обозначить ряд устойчивых параметров / трендов, наиболее значимых для характеристики текущего состояния системы. На втором этапе необходимо выделить наиболее значимые вариабельные факторы, интенсивность которых мы не можем однозначно предсказать. И в завершение следует определить возможные сценарии развития системы в зависимости от различного значения вариабельных факторов.

Наиболее вероятны два сценария развития ЕС в долгосрочной перспективе.

1. Разобщенный Евросоюз.

Экономический кризис разорвёт заметную долю связей внутри единого рынка ЕС. Часть стран юга и востока Евросоюза не смогут предотвратить общественно-политическую дестабилизацию, вызванную масштабными экономическими бедствиями. В части стран это приведет к власти радикальные несистемные силы. Страны-доноры (по объективным или субъективным причинам) не смогут обеспечить заметную помощь наиболее пострадавшим от экономического кризиса странам периферии. В этих условиях значительная часть последних начнет игнорировать существующие в ЕС правила бюджетной и макроэкономической дисциплины. Управление в зоне евро вернется к ситуации начала 2000-х гг. и сведется к проведению единой денежно-кредитной политики. Возможен выход нескольких стран из зоны евро.

Неспособность ЕС внести свой вклад в решение жизненно важных вопросов экономической стабилизации и посткризисного восстановления поставит крест на реализации каких-либо масштабных интеграционных проектов. В разобщенном Евросоюзе из всех базовых интеграционных достижений продолжит эффективно функционировать лишь единый рынок.

В Еврогруппе выделится группа ключевых стран в составе Германии, Франции, Бенилюкс и нескольких других. Это ядро возьмет на себя функцию выработки внешнеполитической стратегии и направлений перспективного развития ЕС. Ядро сумеет выдвинуть один или два новых масштабных интеграционных проекта, которые, вероятнее всего, будут реализовываться в формате еврозоны (плюс-минус отдельные страны). Ядро будет гораздо более толерантно к специфике внутриполитической жизни в странах периферии, но сумеет обеспечить эффективный контроль над соблюдением периферийными странами экономического законодательства ЕС.

Brexit заставляет по-новому взглянуть на тезис о циклическом характере интеграционного процесса. Раньше подобный цикл понимался как смена периодов роста и застоя, теперь же допускается, что в низшей фазе цикла может иметь место регресс. Гипотетически частичная дезинтеграция в ЕС может происходить в форме частичной декоммунитаризации отдельных политик (передачи части полномочий на национальный уровень) и/или изменения методов управления на уровне ЕС, например, возвращения к межправительственным методам принятия решений при минимизации влияния коммунитарных институтов.

В современных условиях лишь в немногих государствах — членах ЕС правительства могут позволить себе последовательную поддержку углубления интеграции по широкому кругу вопросов. Большинство лидеров, вынужденные учитывать внутриполитическую динамику и специфические национальные интересы, по отдельным вопросам готовы искать общие решения на общеевропейском уровне, а по другим — будут склонны минимизировать роль ЕС, чтобы сохранить/вернуть себе свободу рук для проведения национальной политики.

Определяющие факторы развития

Среди вариабельных факторов, которые будут определять развитие ЕС в долгосрочной перспективе следует выделить следующие.

1. Глубина и продолжительность экономического кризиса, начинающегося в 2020 г. Способность в условиях продолжительного периода экономической турбулентности обеспечить социальную справедливость и, как следствие, социальную стабильность. Отметим, что социальная политика является сферой национальной ответственности. До сих пор ЕС был способен помочь отдельным государствам-членам лишь посредством имеющихся у ЕЦБ мер стимулирования экономики и за счет ослабления требований к сбалансированности национальных бюджетов. Оба эти средства уже активно используются.

3. Либерализация рынка труда как реакция на технологические изменения (роботизация, цифровизация). Сопутствующим фактором может стать сокращение социальных гарантий. Сопротивление этим процессам в Европе велико. Однако ради повышения конкурентоспособности и стимулирования экономического роста правительства многих стран ЕС независимо от своих идеологических предпочтений будут вынуждены предпринимать шаги в этом направлении. Эти тенденции могут внести свой вклад в дестабилизацию общественно-политической ситуации, а также способствовать расхождению моделей экономической политики стран ЕС.

4. Нарастание экономических различий между более развитыми (север и запад Европы) и относительно отстающими (юг и восток Европы) экономиками. Именно по последним сильнее ударит разворачивающийся экономический кризис и сокращение международной мобильности. Все реализуемые в ЕС меры не способны сократить эти различия. Но возможно ли остановить усиление этого разрыва –—вопрос открытый.

5. Увеличение экономических различий между государствами-членами может повлечь за собой дальнейший рост ценностных различий, а также усиление на востоке Евросоюза различных вариантов национал-консервативной идеологии (нелиберальной демократии). Помимо Польши и Венгрии, оппонирующие официальному Брюсселю, мягкие евроскептики могут прийти к власти в ряде других стран ЦВЕ.

6. Увеличение экономических и идеологических различий между государствами-членами способно ослабить коммунитарные институты (Комиссия, Европарламент). В этой ситуации все большее количество функций стратегического управления будет переносится в межправительственные форматы (Европейский совет, Совет министров и др.).

7. Рост экономических различий и усиление нелиберальных идеологий в ряде стран ЕС будут подталкивать к дальнейшей дифференциации государств — членов ЕС по уровню политического влияния. В межправительственных форматах внутри ЕС вырастет роль крупных западноевропейских государств.

Указанные тенденции несут существенные риски для будущего ЕС. В то же время следует иметь в виду, что все ответственные прагматичные политики в ЕС понимают — сохранение и упрочнение системообразующих проектов ЕС (единый рынок, евро, Шенген) отвечает стратегическим интересам их стран. Сложности, с которыми столкнулась Великобритания в процессе выхода из ЕС, наглядно продемонстрировали цену выхода из ЕС и цену гипотетической деградации Союза. Эта цена настолько высока, что является эффективным стимулом для политических элит государств-членов искать совместные ответы на общие вызовы.

Два сценария развития

Корректный прогноз в сфере социальных наук должен иметь вероятностный характер и предлагать альтернативные варианты развития событий. В зависимости от интенсивности указанных выше тенденций и их сочетания наиболее вероятны два сценария развития ЕС в долгосрочной перспективе.

1. Разобщенный Евросоюз.

Неспособность ЕС внести свой вклад в решение жизненно важных вопросов экономической стабилизации и посткризисного восстановления поставит крест на реализации каких-либо масштабных интеграционных проектов. В полной мере проявится историческое разделение на Западную и Восточную Европу по базовым параметрам социально-экономического и политического развития. В странах восточной и южной части ЕС усилится влияние внеевропейских игроков: Китая, США, в меньшей степени — России. Это ослабит ОВПБ ЕС. Ряд общих экономических политик Евросоюза будут де факто в значительной степени ренационализированы.

В разобщенном Евросоюзе из всех базовых интеграционных достижений продолжит эффективно функционировать лишь единый рынок.

Предпосылкой к созданию единой европейской валюты стала общемировая тенденция к глобализации международной экономики. Так, нацеленный на европейскую интеграцию, Европейский валютный союз был юридически закреплен в 1992 году в г. Маастрихт.

Первоначальный план подразумевал создание общего европейского рынка, координацию стран как по внешнеполитическим вопросам, так и по вопросам налоговой, валютной и бюджетной политик в целях стабилизации цен, выравнивания инфляции и прочих мер по усилению общей конкурентоспособности стран Европы.

Приметно то, что уже при создании Союза полного единодушия относительно введения единой валюты не наблюдалось, изначально в число стран еврозоны должны были войти Великобритания и Швеция, однако они отказались ввести у себя евро, против единой валюты также высказались более 10 % депутатов Европарламента. [1, с. 67]

Главной особенностью, и как позже выяснилось — проблемой, является то, что за евро стоит не единое целостное государство с четко выраженными целями, а несколько стран, которые разительно отличаются по уровню экономического развития, политического веса, а также по культурным и правовым традициям. В подобной ситуации общая денежно-кредитная политика и единая валюта не способны устранить специфику каждого государство, и как следствие, возникает угроза столкновения интересов государств. [6] Например, слабая валюта наносит ущерб наиболее крупным и развитым участникам, а из-за сильного евро неизбежно снижение темпов экономического роста и возрастание социальной напряженности в менее развитых странах.

Таким образом, передача денежно-кредитной и валютной политик в руки Европейского Центрального Банка фактически лишает отдельные государства главных средств оперативного регулирования: способность менять ключевые ставки и влиять на обменный курс.

В качестве наглядного примера можно привести четко выраженные разногласия в 2010 году по вопросу повышения процентных ставок и курсе евро между Германией, которую устраивал сложившийся паритет евро-доллара, и Францией, которая ратовала за укрепление евро.

При условии отсутствия евро в 2009 году Италия могла бы девальвировать национальную валюту на 40 %, Греция, Португалия, Испания — на 30 %. Польша могла бы девальвировать злотый стала бы единственной страной Старого Света, добившейся в период кризиса экономического роста. [1, с. 172] Однако у стран Европы такая возможность на данный момент отсутствует, вследствие этого, как нам известно, инвесторы распродали евро, что привело к такому масштабному кризису, что аналитики предсказывали выход наиболее проблемных стран, таких как Греция или Ирландия, из еврозоны.

Дело в том, что курс евро создавал впечатление, что греческие или итальянские бонды так же хороши, как французские и немецкие — что является неверным. Подобная иллюзия и привела к падению стоимости кредитов абсолютно во всех странах Союза.

По причине отсутствия возможности у каждого государства распоряжаться собственной денежно-кредитной политикой, экономические проблемы решаются на наднациональном уровне. Например, созданием стабилизационного фонда для помощи проблемным странам, что, в свою очередь, замедляет экономический рост более развитых государств. Так, вклад обязался сделать каждый член еврозоны, однако крупнейшим кредиторами стали Германия и Франция. Некоторые сочти это как победу политической стабильности над экономической, поскольку выход Греции из еврозоны означал бы крах всей системы ЕС.

По сути, согласно подобному методу решения проблем, долги стран-заемщиков буду оплачивать рядовые граждане Германии и Франции, что уже вызывает высокую социальную и политическую напряженность в данных странах.

Кроме того, пока идея фонда только разрабатывалась, решение экономических проблем на общем уровне уже сказывалось отрицательно на странах, которым якобы оказывалась финансовая помощь, поскольку, выполняя требования, они вынуждены были проводить крайне консервативную финансовую политику: сокращать государственные расходы и увеличивать налоги, что привело к невообразимому росту социальной напряженности внутри стран.

В современной конфигурации еврозона статистически является эффективной, однако при этом уже 7 лет никто не может преодолеть последствия кризиса 2008 года: экономический рост Союза является крайне вялым и неравномерным, а разрыв между сильным севером и погрязшим в долгах югом неустанно растет. [4] В итоге в различных странах растут рейтинги у евроскептиков или, что хуже, у крайне правых партий. [5]

На сегодняшний день аналитики с 80 % вероятностью говорят о том, что еврозона в нынешнем варианте не сможет выжить. Примечательно то, что даже один из инициаторов создания еврозоны Жак Делор допустил возможность краха евро при условии, что не будет достигнуто равновесие по общеэкономическим и социальным вопросам.

В 2012 году возникло предположение, что наилучшим вариантом развития событий станет раскол еврозоны на два блока: первый, наиболее сильный, сформируется из Германии, Бельгии, Голландии, Австрии, а второй — из Италии, Испании, Португалии и т. д.

Уважаемый американский финансист Джордж Сорос предложил план наименее травмирующего спасения Союза — выход Германии из зоны евро, поскольку перестроиться на новый лад одной наиболее развитой стране куда проще, чем целому ряду проблемных государств. [2, с. 182]

Таким образом, в условиях непрекращающейся глобальной нестабильности отдельные страны еврозоны являются крайне слабыми финансово-экономическими звеньями. В силу общей высокой хозяйственной интегрированности и взаимозависимости стран-участниц, они тянут наиболее успешных страны назад, что оказывает негативное влияние на Союз в целом и сеет разногласия между государствами.

Перед нами раскрывается достаточно мрачная картина будущего еврозоны, поскольку единой валюте так и не удалось достигнуть двух главных целей: процветания, полной политической и экономической интеграции. Напротив, в нынешней обстановке страны стали смотреть друг на друга с недоверие. Как в былые времена, Север снова осуждает Юг за лень и безответственность, а Германии припоминают грехи дедов.

На данный момент можно выделить три основных варианта дальнейшего будущего Европейского валютного союза. [1, с. 421]

Первый — Германия взваливает на себя долговую нагрузку и финансирует проблемные страны. Однако, подобный вариант грозит серьезными социальными и политическими последствиями самой Германии.

Второй — распад на два блока в целях обеспечения более гибкой системы. Данный вариант представляется экономически крайне сложным, поскольку изменения затронут все страны еврозоны.

Третий — выход Германии из зоны евро. Предполагается, что данный вариант несет минимальные издержки, поскольку адаптироваться по большей части придется Германии, а она является самым развитым государством Европы. Согласно данному сценарию, курс евро ослабнет, страны еврозоны станут более конкурентоспособными, экспорт и ВВП увеличатся, однако Германии будет труднее экспортировать и ее сверхпроизводство, которое является проблемой для экономик многих европейских стран, сократится.

Основные термины (генерируются автоматически): единая валюта, курс евро, экономический рост, выход Германии, Греция, зона евро, Испания, Италия, Португалия, социальная напряженность.

Перспективы развития еврозоны кратко

Определяющие факторы развития

Два сценария развития

1. Разобщенный Евросоюз.

Похожие статьи

Анализ преимуществ и недостатков перехода европейских стран.

Некоторые аспекты долгового кризиса Европы | Статья в журнале.

Крах Доллара. Будущее доллара и российской экономики

Европейский кризис: выбрать выход с наименьшими потерями

Перспективы развития Европейского союза в рамках стратегии.

Предпосылки и результаты расширения набора инструментов.

Экономические последствия Брексита. Пример Великобритании.

Анализ экономик стран, вступивших в Евросоюз

Евросоюз и США впервые за 20 лет взаимно снизят пошлины