Опричнина в дореволюционной советской и современной отечественной историографии кратко

Обновлено: 02.07.2024

Опричнина сделалась достоянием историографии уже в начале XVII в., когда плеяда блестящих публицистов задумалась над причинами только что пережитого ими Смутного времени, казалось бы, потрясшего самые основы государственного строя.

Суровое щербатовское обличение самовластия царя-тирана Н.М. Карамзин облек в сентиментально-напыщенные формы.

Исходя из того, что самодержавие и дворянство тесно связаны между собой, Н.М. Карамзин осудил борьбу Ивана Грозного с боярством, которое, по его мнению, и не сопротивлялось ему, ибо искони было привязано к самодержавию: «Бояре и народ во глубине души своей, не дерзая что-либо замыслить против венценосца, только смиренно молили Господа, да смягчит ярость цареву, — сию казнь за грехи их!

Новую страницу русской исторической науки составляют исторические взгляды декабристов, формировавшиеся в условиях начавшегося кризиса феодально-крепостнического строя. Дворянские революционеры подходили к оценке царствования Ивана IV с точки зрения своих общественно-политических взглядов, направленных на борьбу с самодержавным строем современной им России. Борьба Ивана Грозного с боярством рассматривалась декабристами как проявление тирании Ивана IV, обличая которую они в то же время осуждали произвол самодержавия вообще.

В историческом мировоззрении декабристов первоосновой была их дворянско-революционная сущность. Ненависть к современному им самодержавно-крепостническому строю они переносили и на самодержавное правление Ивана Грозного и именно с этой точки зрения осуждали его царствование и опричный террор.

Официальная историография второй четверти XIX в. продолжала упорно придерживаться карамзинской точки зрения на опричнину. М.П. Погодин, младший современник Карамзина, выступил в 1828 г. с резко отрицательной оценкой опричной деятельности Ивана IV, сохранившейся у Погодина до конца дней его, с тенденцией все большего осуждения грозного царя.

Выразителями новой буржуазной концепции опричнины явились К.Д. Кавелин и С.М. Соловьев, создатели так называемой государственной, или юридической, школы в русской дореволюционной историографии.

Отстаивая идею закономерного характера русского исторического процесса (по преимуществу как развития государственности), Соловьев в духе гегельянского тезиса о разумности всего действительного склонен был оправдывать все проявления деспотизма.

Дворянско-буржуазной историографии середины XIX в. противостояло революционно-демократическое направление, родоначальниками которого явились В.Г. Белинский и А.И. Герцен.

В.Г. Белинский был первым, кто решительно выступил против карамзинской концепции царствования Ивана Грозного.

Осуждение Герценом опричных казней и кровавой расправы с Новгородом определялось в конечном счете отношением к самодержавию вообще. В этом проявился его страстный революционный темперамент обличителя.

Но признание исторической неизбежности утверждения абсолютизма на известной ступени исторического процесса у ре-волюционеров-демократов не только не означало признания ими прогрессивности монархии вообще, а, напротив, связывалось с их страстной борьбой против современного им самодержавного государства и крепостнического строя.

Во второй половине XIX в., в период развития капиталистических отношений в России, либеральная дворянская и буржуазная историография, представленная западниками и славянофилами, все более и более сближается с официальным направлением.

Исходя из славянофильской доктрины об идиллическом единении царя и народа в допетровской Руси, К.Н. Бестужев-Рюмин оправдывал Ивана Грозного в его жестокостях и всю ответственность за них перелагал на самих бояр[119].

К.И. Бестужев-Рюмин, Е.А. Белов и Д.И. Иловайский, несмотря на различия в их отношении к опричной деятельности Ивана Грозного, были представителями реакционной буржуазно-дворянской историографии. И эклектические построения Бестужева-Рюмина (сочетание соловьевской схемы со славянофильской оценкой событий), и неприкрытая апология самодержавия Беловым, и возврат назад, к Карамзину, у Иловайского — все это вытекало из их реакционного по своему существу политического и исторического мировоззрения, изображавшего историю России как историю русского самодержавия.

Несколько по-иному рассматривали царствование Ивана Грозного представители либерально-буржуазной историографии Н.И. Костомаров и В.О. Ключевский.

С отрицательной оценкой деятельности Ивана Грозного и опричнины выступил и один из крупнейших буржуазных историков — В.О. Ключевский. В условиях нараставших экономических и социальных противоречий пореформенной России Ключевский сделал попытку пересмотра исторической концепции своего учителя С.М. Соловьева, внеся в нее новое экономическое и социальное содержание.

В 90-е годы XIX в. начинается переход к периоду империализма — эпохе загнивающего капитализма и борьбы за пролетарскую революцию. Поднимающийся пролетариат все настойчивее заявлял о том, что он является единственной прогрессивной силой общественного развития, способной сбросить иго ненавистного самодержавия и ликвидировать экономическую и культурную отсталость страны. В страхе перед нарастающим революционным движением буржуазия искала сделки с самодержавием, пытаясь найти в нем защиту от революции, т. е. переходила все более и более на реакционные позиции, превращаясь в открыто консервативную силу. Эта позиция буржуазии определила реакционность общественно-политических и исторических взглядов буржуазных историков, борьбу с которыми вели представители передовой подлинно научной мысли России.

Не сумев вскрыть классовую сущность социальных противоречий Русского государства XVI в., С.Ф. Платонов в конце концов выводит события так называемого Смутного времени из политического кризиса времени Ивана Грозного, создавшегося в результате борьбы царя с боярством.

Таким образом, несмотря на то, что Платонов подметил ряд новых сторон в опричной, и прежде всего в земельной, политике Ивана IV, разобраться в ней до конца он не смог.

Для своего времени исторические взгляды Павлова-Сильванского с идеей единства закономерности исторического развития России и Западной Европы были шагом вперед. Но в феодализме он видел только политическую, а не социально-экономическую сторону. Отождествляя понятия феодальной раздробленности и феодализма как формации, Павлов-Сильванский опричнину делает рубежом между двумя периодами — феодализмом и сословной монархией. Но основы государства Ивана Грозного покоились на феодальном способе производства и феодальных общественных отношениях. Поэтому говорить о конце феодализма в период опричнины, конечно, нет оснований.

Вслед за Павловым-Сильванским ограничивал период феодализма на Руси серединой XVI в. и H.A. Рожков. Освещая ход исторического процесса с позиций экономического материализма, Рожков пытался объяснить явления общественной жизни, исходя непосредственно из хозяйственных условий времени[151].

Следовательно, попытка Покровского вскрыть социально-экономическую сущность опричнины в конечном счете оказалась неудачной. Задача марксистского освещения истории России XVI в. была поставлена, но еще далеко не решена.

С победой Великой Октябрьской социалистической революции историческая наука в нашей стране вступила в новую фазу своего развития. Всемирно-историческая победа пролетариата повлекла за собой и полное торжество марксистско-ленинского мировоззрения.

Классики марксизма-ленинизма уделяли большое внимание истории России, и, в частности, ее феодальному периоду.

Обзор источников Отечественные памятники

Обзор источников Отечественные памятники Сохранилось довольно мало подлинных источников, относящихся к древнейшему периоду Руси. В этом нет ничего удивительного, поскольку за почти десять веков любой предмет подвергается разрушению, включая рукописи и сооружения.

Обзор источников русской истории

Обзор источников русской истории В обширном смысле слова исторический источник есть всякий остаток старины, будет ли это сооружение, предмет искусства, вещь житейского обихода, печатная книга, рукопись или, наконец, устное предание. Но в узком смысле источником мы

1. Вступление и краткий обзор источников

1. Вступление и краткий обзор источников Высадка на Керченский полуостров в ноябре 1943 года — одна из крупнейших десантных операций в истории нашего Отечества. По масштабам с ней может поспорить (да и то не во всем) только десант на тот же полуостров в 1941 году. События

Глава I ИСТОРИОГРАФИЯ. ОБЗОР ИСТОЧНИКОВ

Глава I ИСТОРИОГРАФИЯ. ОБЗОР ИСТОЧНИКОВ Дореволюционная историографияПервую развернутую оценку событиям политической жизни России середины XVI в. дали в своих сочинениях Иван Грозный и Андрей Курбский. Страстная полемика этих двух виднейших политических деятелей

Обзор источников

Обзор источников Основная масса источников по истории России рубежа XV–XVI вв. в настоящее время может считаться изданной. Это ставит перед исследователями особенно трудную задачу — разработки новых методов источниковедческого анализа, без чего невозможно дальнейшее

Глава 2 Обзор источников

Глава 2 Обзор источников Для изучения политической истории России первой трети XVI в. первостепенное значение имеют русские летописи[133]. В них находятся важнейшие сведения о внешней политике Русского государства (о войнах и дипломатических сношениях), об объединении

Краткий обзор источников

Краткий обзор источников История антибольшевистской Северной области сравнительно хорошо документирована. Материалы деятельности Северного правительства, белого командования, органов местного самоуправления, региональных общественных организаций, политических

Обзор источников

Обзор источников О пиктах в Интернете написано немало – причём не только на языке Роберта Бёрнса и сэра Вальтера Скотта, но и словами от родных осин. Запрос по поводу пиктов к любому поисковику соберёт богатый урожай ссылок на русскоязычные материалы, в котором формально

Обзор источников

Обзор источников В новейших работах по истории опричнины приведены подробные и достаточно полные обзоры источников по истории опричнины[73]. Это избавляет нас от необходимости повторного перечисления источников и дает возможность сосредоточить внимание на анализе

ОБЗОР ИСТОЧНИКОВ

ОБЗОР ИСТОЧНИКОВ 1. — Виды исторических источников. 2. — Источниковедение. 3. — Русское летописание. 4. — Летописные своды и их изучение. 5. — Юридические источники. 6. — Жития и их исследование. 7. — Мемуары и переписка. 8. — Источниковедческая литература. Сегодня мы с

По мнению большинства дореволюционных историков, опричнина была проявлением болезненного помешательства царя и его тиранических наклонностей. В историографии XIX века, этой точки зрения придерживались Н. М. Карамзин, Н. И. Костомаров, Д. И. Иловайский, отрицавшие в опричнине всякий политический и вообще рациональный смысл.

С. Ф. Платонов видит основную суть опричнины в энергичной мобилизации землевладения, при которой землевладение, благодаря массовому выводу прежних вотчинников с взятых в опричнину земель, отрывалось от прежних удельно-вотчинных феодальных порядков и связывалось с обязательной военной службой.

С конца 1930-х гг., в советской историографии (частью по вне научным причинам) безальтернативно возобладала точка зрения о прогрессивном характере опричнины, которая, согласно этой концепции, была направлена против остатков раздробленности и влияния боярства, рассматривавшегося как реакционная сила, и отражала интересы служилого дворянства, поддерживавшего централизацию, что в конечном счете отождествлялось с общенациональными интересами. Истоки опричнины виделись, с одной стороны, в борьбе крупного вотчинного и мелкого поместного землевладения, с другой же стороны — в борьбе прогрессивной центральной власти и реакционной княжеско-боярской оппозиции. Концепция эта восходила к дореволюционным историкам и прежде всего к С. Ф. Платонову, но вместе с тем насаждалась административным путем.

По мнению В. Б. Кобрина, опричнина объективно укрепила централизацию (что "Избранная рада пыталась сделать методом постепенных структурных реформ), покончила с остатками удельной системы и независимостью церкви. При этом опричные грабежи, убийства, вымогательства и прочие бесчинства привели к полному разорению Руси, зафиксированному в переписных книгах и сравнимому с последствиями вражеского нашествия. Главный результат опричнины, по Кобрину, это утверждение самодержавия в крайне деспотических формах, а опосредованно также утверждение крепостничества. Наконец, опричнина и террор, по Кобрину, подточили нравственные устои русского общества, уничтожили чувство собственного достоинства, самостоятельности, ответственности.

Личность Ивана IV.

Внешне по отзывам современников, Иван был сухощав, был высокого роста около 180 см и имел хорошее телосложение. Глаза Ивана были голубые с проницательным взглядом, хотя во второй половине его царствования отмечают уже мрачное и угрюмое лицо. Царь брил голову, носил большие усы и густую рыжеватую бороду, которая сильно поседела к концу его царствования.

Возможным объяснением многочисленности браков, не свойственной для того времени, является предположение К. Валишевского, что Иоанн был большим любителем женщин, но он в то же время был и большим педантом в соблюдении религиозных обрядов и стремился обладать женщиной только как законный муж. С другой стороны Иван характеризуется как большой любитель женщин. Сам он в духовной грамоте признавал за собой и „блуд“ просто, и „чрезъестественные блужения“ в частности.

От первой жены Анастасии Романовой у Ивана родились: Анна (скончалась в 11 месячном возрасте), Мария, Евдокия, Дмитрий (погиб во младенчестве), Иван и Фёдор

От второй жены Марии Темрюковны - Сын Василий (прожил всего несколько месяцев)

Незаконнорожденный сын Марии Нагой Дмитрий погиб в детстве в Угличе.

Личность Ивана IV.

От второй жены Марии Темрюковны - Сын Василий (прожил всего несколько месяцев)

Содержание

ГЛАВА 1. Ранняя научная историография XVIII века. 4
ГЛАВА 2. Опричинина в русской дореволюционной историографии XIX века. Новые концепции опричнины 8
Государственная школа. Кавелин и Соловьев. 8
Западники и Славянофилы. 10
Либерально-демократическое направление 16
Первые марксистские взгляды. 20
ГЛАВА 3. Послереволюционная историография опричнины (советский период) 22
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 32
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 36

Прикрепленные файлы: 1 файл

Курсовая (Историография Опричнины) Федоров А.С ).docx

министерство образования и науки российской федерации

федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

факультет истории и социальных наук

на тему: ОПРИЧИНИНА В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ИСТОРИОГРАФИИ

Федоров Алексей Сергеевич

канд. ист. наук, доцент Никонов С.А

ГЛАВА 1. Ранняя научная историография XVIII века. 4

ГЛАВА 2. Опричинина в русской дореволюционной историографии XIX века. Новые концепции опричнины 8

Государственная школа. Кавелин и Соловьев. 8

Западники и Славянофилы. 10

Либерально-демократическое направление 16

Первые марксистские взгляды. 20

ГЛАВА 3. Послереволюционная историография опричнины (советский период) 22

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 36

Актуальность темы исследования исследования заключается в том, что историография опричнины Ивана грозного в трудах отечественных авторов почти не рассматривается. Есть большой объем научных работ по теме непосредственно самой опричнины, но ее история изучения представляется лишь в контексте крупных монографий, да и то поверхностно, что делает тему актуальной для научного анализа.

Цели и задачи данной курсовой работы в том, что необходимо установить, кто и когда занимался исследованием опричнины, показать, какие вехи прошла отечественная историческая наука в своем развитии, выявить тенденции ее развития.

Источниками в данном случае выступают труды отечественных историков, рассмотренные в хронологическом порядке. Так, в дореволюционное время использовались работы Погодина 1 и Устрялова 2 , представителей государственной школы Кавелина 3 и Соловьева 4 , славянофила Аксакова 5 , западников Белинского 6 и Герцена и несомненно, Ключевского 7 и других авторов. В послереволюционный период привлекались работы Зимина 8 , Скрынникова 9 , Веселовского 10 и Виппера 11 , а также работы других, менее значимых авторов. Но несомненно, самыми главными источниками были монографии Зимина и Скрынникова, с их обширными историографическими обзорами.

Ввиду того, что многие источники по ранней историографии недоступны, приходилось изучать из более поздние переиздания.

Методология и использованные методы исследования - это главным образом методы анализ и синтеза информации, а также использование общеисторического метода – сравнение полученных данных.

Обоснования структуры работы – работа разбита на 3 крупных части. Первая - это дореволюционная ранная историография XVIII века Вторая - дореволюционная историография XIX века и третья – историография советская. Это вызвано тем, что в каждый названный период взгляды на историю отличались, зачастую кардинально. Следовательно удобно рассматривать работы именно в таких хронологических рамках, и делить текст курсовой работы в соответствии с ними. Современный, постсовесткий период не включен, за неимением работ, написанных по теме опричнины после 1991 года.

ГЛАВА 1. Ранняя научная историография XVIII века.

Следующим историком, уделившему внимание вопросам опричнины, стал Карамзин. Суровое щербатовское обличение самовластия царя-тирана Н.М. Карамзин облек в сентиментально-напыщенные формы.

После Карамзина произошло знаковое разделение взглядов на два направления – декабристское представление опричнины и официальное. Первое, по сути, открыло новую страницу русской исторической науки, а формировалось – в условиях начавшегося кризиса феодально-крепостнического строя. Дворянские революционеры подходили к оценке царствования Ивана IV с точки зрения своих общественно-политических взглядов, направленных на борьбу с самодержавным строем современной им России. Борьба Ивана Грозного с боярством рассматривалась декабристами как проявление тирании Ивана IV, обличая которую они в то же время осуждали произвол самодержавия вообще. 16

Официальная же историография (т.е на тот исторический момент – большинство работ, не несущих революционной подоплеки) второй четверти XIX в. придерживалась карамзинской точки зрения на опричнину. Этой точки зрения в тот период придерживались такие ученые, как М.П. Погодин и Н.Г. Устрялов.

М.П.Погодин, младший современник Карамзина, выступил в 1828 г. с резко отрицательной оценкой опричной деятельности Ивана IV, сохранившейся у Погодина до конца дней его, с тенденцией все большего осуждения грозного царя.

Представители же официального направления в дворянской историографии, считая дворянство опорой самодержавной власти, возмущались борьбой Ивана IV с знатью. В условиях развивающегося революционного движения этим историкам переустройство стародавних обычаев, произведенное Иваном Грозным, казалось слишком резкой переменой в жизни государства, а опричнина приобретала характер своеобразного символа государственного разрушения.

ГЛАВА 2. Опричинина в русской дореволюционной историографии XIX века. Новые концепции опричнины

Государственная школа. Кавелин и Соловьев.

К середине XIX века в российской историографии рождается новая концепция, получившая название государственной школы историогрфии. Она считала государство и его деятельность основной движущей силой исторического процесса. Выразителями этой новой концепции опричнины явились К.Д. Кавелин и С.М. Соловьев.

Западники и Славянофилы.

Литературно-исторические заметки юного техника

О таком явлении как опричнина И.Грозного (1565-1572) написаны сотни, если не тысячи исторических исследований, монографий, статей, обзоров, защищены диссертации, давно выделены основные причины, восстановлен ход событий, объяснены последствия.

Однако и по сей день ни в отечественной, ни в зарубежной историографии нет единого мнения по вопросу о значении опричнины в истории Российского государства. На протяжении веков историки ломают копья в спорах: с каким знаком воспринимать события 1565-1572 годов? Была ли опричнина просто жестоким террором полубезумного царя-деспота против своих подданных? Или же в её основе всё-таки лежала здравая и необходимая в тех условиях политика, имеющая целью укрепление основ государственности, повышение авторитета центральной власти, улучшение обороноспособности страны и т.д.?

Что такое опричнина?

Любой, кто хоть как-то интересовался историей России, прекрасно знает о том, что было время, когда на Руси существовали опричники. В сознании большинства современных людей это слово стало определением террориста, преступника, человека, сознательно совершающего беззаконие с попустительства верховной власти, а часто и при её прямой поддержке.

Положение Ивана IV становится критическим. Выйти из него можно было только с помощью самых жёстких, решительных мер.

В декабре 1569 года войско опричников, лично возглавлявшееся Иваном Грозным, выступило в поход на Новгород, который якобы хотел ему изменить. Царь шёл как по неприятельской стране. Опричники громили города (Тверь, Торжок), села и деревни, убивали и грабили население. В самом Новгороде разгром длился 6 недель. Подозреваемых тысячами пытали и топили в Волхове. Город был разграблен. Имущество церквей, монастырей и купцов было конфисковано. Избиение продолжалось и в Новгородских пятинах. Затем Грозный двинулся к Пскову, и лишь суеверность грозного царя позволила этому старинному городу избежать погрома.

Историография опричнины в первой половине XIX века

Последующие историки (Н.И.Костомаров) также видели основную причину опричнины исключительно в личных качествах Ивана Грозного, который не желал слушать людей, несогласных с методами проведения его в целом оправданной политики укрепления центральной власти.

Соловьёв и Ключевский об опричнине

По мнению историка, у Ивана IV было только два выхода:

Устранить боярство как правительственный класс и заменить его другими, более гибкими и послушными орудиями управления;

Реализовать ни один из выходов не получилось.

Ключевский указывает, что Ивану Грозному следовало действовать против политического положения всего боярства, а не против отдельных лиц. Царь же делает все наоборот: не имея возможности изменить неудобный для него политический строй, он подвергает гонениям и казням отдельных лиц (и не только бояр), но при этом оставляет боярство во главе земского управления.

Такой образ действий царя – отнюдь не следствие политического расчёта. Это, скорее, следствие искажённого политического понимания, вызванного личными эмоциями и страхом за своё личное положение:

Ключевский видел в опричнине не государственный институт, а проявление беззаконной анархии, направленной на расшатывание основ государства и подрыв авторитета власти самого монарха. Ключевский считал опричнину одним из самых действенных факторов, которые подготовили Смутное время.

Концепция С.Ф.Платонова

Старых владельцев Грозный посылал на окраины, где они могли бы быть полезны в целях обороны государства.

Опричный террор, по мнению Платонова, был лишь неизбежным следствием подобной политики: лес рубят – щепки летят! Со временем сам монарх становится заложником сложившейся ситуации. Чтобы удержаться у власти и довести до конца задуманные им мероприятия, Иван Грозный вынужден был проводить политику тотального террора. Другого выхода попросту не существовало.

Одним из главных отрицательных последствий опричнины Платонов признаёт нарушение хозяйственной жизни страны – достигнутое государством состояние устойчивости населения было утрачено. Кроме того, ненависть населения к жестокой власти внесла рознь в само общество, породив после смерти Грозного всеобщие восстания и крестьянские войны – предвестники Смуты начала XVII века.

Именно эта концепция и утвердилась в отечественной историографии на долгие годы.

Сама же опричнина, по Випперу, является выражением демократических(!) тенденций XVI века. Так, Земский Собор 1566 года искусственно соединяется автором с созданием опричнины в 1565 году, преображение опричнины в двор (1572 г.) трактуется Виппером как расширение системы, вызванное предательством новгородцев и разорительным набегом крымских татар. Он отказывается признать, что реформа 1572 года была на самом деле уничтожением опричнины. Причины катастрофического по своим последствиям для Руси завершения Ливонской войны столь же неочевидны для Виппера.

Такова была единственно верная и единственно возможная интерпретация политики Ивана Грозного.

Разумеется, при всех этих обстоятельствах Иван Грозный никак не мог остаться забытым. Правда, он не отразил иноземную агрессию и не одержал воинской победы над немцами, но он был создателем централизованного русского государства, борцом против беспорядка и анархии, созданной злонамеренными аристократами - боярами. Он начал вводить революционные реформы с целью создания нового порядка. А ведь даже самодержавный царь может играть положительную роль, если монархия является прогрессивным строем на данном отрезке истории…

Таким образом, положительной оценке деятельности Ивана IV в советской историографии была оказана поддержка на высшем государственном уровне. Вплоть до 1956 года самый жестокий тиран в истории России фигурировал на страницах учебников, художественных произведений и в кинематографе как национальный герой, истинный патриот, мудрый политический деятель.

Сам царь, вразрез со всей предыдущей апологетикой, назван тем, чем он и являлся на самом деле – обличённым властью палачом своих подданных.

Эти позиции развили его ученик В. Б. Кобрин и ученик последнего А. Л. Юрганов. Опираясь на конкретные исследования, начавшиеся еще до войны и проведённые С. Б. Веселовским и А. А. Зиминым (и продолженные В. Б. Кобриным), они показали, что теория С.Ф.Платонова о разгроме в результате опричнины вотчинного землевладения — ни что иное, как исторический миф.

Критика концепции Платонова

Ещё в 1910-1920-х годах начались исследования колоссального комплекса материалов, формально, казалось бы, далёких от проблем опричнины. Историками было изучено огромное количество писцовых книг, где фиксировались земельные наделы и крупных землевладельцев, и служилых людей. Это были в полном смысле слова учётные бухгалтерские записи того времени.

И чем больше материалов, связанных с землевладением, вводилось в научный оборот в 1930-60-е годы, тем интереснее становилась картина. Оказалось, что крупное землевладение в результате опричнины никак не пострадало. Фактически в конце XVI века оно сохранилось почти таким же, каким было до опричнины. Оказалось также, что в те земли, которые отходили именно в опричнину, попадали зачастую территории, населённые служилыми людьми, у которых не было больших наделов. Например, территория Суздальского княжества была почти сплошь заселена служилыми людьми, богатых землевладельцев там было очень мало. Более того, по писцовым книгам часто оказывалось, что многие опричники, якобы получившие свои имения в Подмосковье за службу царю, и до этого были их владельцами. Просто в 1565-72 годах мелкие землевладельцы автоматически попали в число опричников, т.к. государь объявил эти земли опричными.

Все эти данные совершенно расходились с тем, что высказал С. Ф. Платонов, который не обрабатывал писцовых книг, не знал статистики и практически не пользовался источниками, носившими массовый характер.

Вскоре был вскрыт ещё один источник, который Платонов тоже не анализировал детально,— знаменитые синодики. Они содержат списки людей, убитых и замученных по приказу царя Ивана. В основном они умерли или были казнены и замучены без покаяния и причастия, следовательно, царь был грешен в том, что они умерли не по-христиански. Эти синодики рассылались по монастырям для поминовения.

С. Б. Веселовский подробно проанализировал синодики и пришёл к однозначному выводу: невозможно говорить о том, что в период опричного террора погибали в основном крупные землевладельцы. Да, бесспорно, казнили бояр, членов их семей, но кроме них погибло невероятное количество служилых людей. Погибали лица духовного сословия абсолютно всех рангов, люди, которые были на государевой службе в приказах, военачальники, мелкие чиновники, простые ратники. Наконец, погибло невероятное количество обывателей — городских, посадских людей, тех, кто населял деревни и сёла на территории тех или иных вотчин и поместий. По подсчетам С. Б. Веселовского, на одного боярина или человека из Государева двора приходилось три-четыре рядовых землевладельца, а на одного служилого человека — десяток простолюдинов. Следовательно, утверждение о том, что террор носил избирательный характер и был направлен только против боярской верхушки – в корне неверно.

Ещё одна серьёзная ошибка С.Ф.Платонова заключалась в том, что он полагал, будто бы бояре обладали колоссальными вотчинами, которые включали в себя части прежних княжеств. Тем самым сохранялась опасность сепаратизма – т.е. восстановления того или иного княжения. В качестве подтверждения Платонов приводит тот факт, что во время болезни Ивана IV в 1553 году возможным претендентом на престол выступал удельный князь Владимир Старицкий – крупный землевладелец и близкий родственник царя.

Обращение к материалам писцовых книг показало, что бояре имели свои земли в разных, как сейчас бы сказали, областях, а тогда уделах. Боярам приходилось служить в разных местах, потому и землю они при случае прикупали (или она им давалась) там, где служили. Один и тот же человек часто имел земли и в нижегородской, и в суздальской, и в московской земле, т.е. не был привязан конкретно к какому-то определённому месту. О том, чтобы как-то отделиться, избежать процесса централизации, речи не шло, потому что даже самые крупные землевладельцы не могли собрать свои земли воедино и противопоставить свою власть власти великого государя. Процесс централизации государства был вполне объективен, и говорить о том, что боярская аристократия ему активно препятствовала, нет никаких оснований.

Эта концепция на какое-то время устроила научное сообщество. Однако тенденции к новой реабилитации Ивана Грозного и даже к созданию его нового культа в полной мере получили развитие в последующей историографии. Например, в статье в Большой Советской Энциклопедии (1972) при наличии определённой двойственности в оценке, положительные качества Ивана Грозного явно преувеличиваются, а отрицательные — преуменьшаются.

Постсоветский взгляд на опричнину

Веселовский С.Б. Царь Иван Грозный в работах писателей и историков. Три статьи. – М.,1999

Читайте также: