Изложение на тему волчата
Обновлено: 30.06.2024
Волчонок
Волчонок родился в лесу. Он еще не знал, что местные ели в солнечный день издалека кажутся синими, а в пасмурный — черными. Внизу, где кончается лес, — колотилась о камни река, а дальше — светлое зеленое пространство. Оттуда мать приносила ягнят.
Однажды в отсутствие матери волчонок спустился к реке. Он долго с любопытством разглядывал берег. Волчонок первый раз видел отару овец, людей и костер. Тут и увидел его сын пастуха. Волчонок спрятался за камень, но было поздно. Мальчишка вернулся к юртам с добычей.
— Ага, попался, — сказал старший пастух. Ну, что же, будем шкуру снимать.
Все с любопытством разглядывали волчонка. Радистка Люба нашла, что он очень похож на щенка. Пастухи улыбнулись — им-то хорошо известно: долгое время волчонка почти невозможно отличить от щенка. Приемщик на базе будет придирчиво разглядывать шкурку и, чего доброго, откажется принимать.
— Пусть подрастет, покажет себя, — сказал старший пастух.
В ящике была дыра, и волчонок видел теперь: ели в лесу в солнечный день кажутся синими, а в плохую погоду — черными. Ночами волчонок слышал вой матери и однажды откликнулся неумелым гавканьем. Вышел с ружьем пастух и накрыл ящик овчиной.
В эти дни прилетел самолет и привез кино и газеты.
Корреспондент, прилетевший на самолете, нашел на горе хорошую точку для съемки. Сверху ему было видно: летчики чинят движок радиостанции, пастухи расстилают у юрты ковер и ставят на нем самовар.
Потом, когда все на ковре пили чай, сидевший крайним пастух вдруг закричал и выронил пиалу: по зеленому пространству к лесу бурым клубочком катился волчонок. Все сразу: пастухи, летчики, корреспондент и Люба — кинулись догонять беглеца.
Летчики настигли волчонка, но поймать никак не могли. Он кувыркался, делал петли, лязгал зубами. Большая поляна заполнялась суматошным криком:
Лес уже близко. Вот и первые кусты. Уже один летчик бежал за волчонком. И тут раздался отчаянный голос мальчишки:
— Убегай! Убегай! Убегай! — кричал мальчишка, сын пастуха.
… Волчонка все-таки поймали. Летчик сбил его брошенной курткой. Весело обсуждалась погоня. Оказалось, привязанная у юрты лошадь почуяла запах волчонка, пришла в возбуждение и опрокинула ящик. Чтобы случай не повторился, ящик перенесли на новое место и придавили еловым бревном.
Вот и вся история о волчонке. В долине, где он родился, удивительно стройный, прохладный лес. Высокие ели от самого корня покрыты густыми еловыми ветками. В солнечный день елей кажутся синими, а в пасмурный — черными.
Свидетельство и скидка на обучение каждому участнику
Зарегистрироваться 15–17 марта 2022 г.
Итоговый контрольный диктант 7 класс.
Щенок и волчата.
Волчата ничего не поняли, но замахали хвостами. Тогда щенок ударил лапой одного волчонка по большой голове. Волчонок тоже ударил лапой его по голове. Щенок стал к нему боком и посмотрел на него искоса, помахивая хвостом, потом вдруг рванулся с места и сделал несколько кругов по насту. Волчата погнались за ним, он упал на спину и задрал вверх ноги, и они втроём напали на него и, визжа от восторга, стали кусать его, но не больно, а в шутку. Вороны сидели на высокой сосне, смотрели сверху на их борьбу и очень беспокоились. Стало шумно и весело. Солнце припекало уже по-весеннему. Петухи, то и дело перелетавшие через сосну, поваленную бурей, при блеске солнца казались изумрудными.
Наигравшись, волчата пошли в яму и легли спать. Щенок повыл немного с голоду, потом также растянулся на солнышке. А проснувшись, они опять стали играть. (136 слов)
Её волчата, все трое, крепко спали, сбившись в кучу, и грели друг друга.
Она облизала их и пошла.
Был уже весенний месяц март, но по ночам деревья трещали от холода, как в декабре, и едва высунешь язык, как его начинало сильно щипать.
Волчиха была слабого здоровья, мнительная ; она вздрагивала от малейшего шума и всё думала о том, как бы дома без неё кто не обидел волчат.
Запах человеческих и лошадиных следов, пни, сложенные дрова и тёмная унавоженная дорога пугали её ; ей казалось, будто за Деревьями в потёмках стоят люди и где - то за лесом воют собаки.
Она была уже не молода, и чутьё у неё ослабело, так что, случалось, лисий след она принимала за собачий и иногда даже, обманутая чутьём, сбивалась с дороги, чего с нею никогда не бывало в молодости.
По слабости здоровья она уже не охотилась на телят и крупных баранов, как прежде, и уже далеко обходила лошадей с жеребятами, а питалась одной падалью, свежее мясо ей приходилось кушать очень редко, только весной, когда она, набредя на зайчиху, отнимала у неё детей или забиралась к мужикам в хлев, где были ягнята.
В верстах четырёх от её логовища, у почтовой дороги, стояло зимовье.
Тут жил сторож Игнат, старик лет семидесяти, который всё кашлял и разговаривал сам с собой ; обыкновенно ночью он спал, а днём бродил по лесу с ружьём - одностволкой и посвистывал на зайцев.
Должно быть, раньше он служил в механиках, потому что каждый раз, прежде чем остановиться, кричал себе : «Стоп машина!
Когда она забегала далеко вперёд, то он кричал ей : «Задний ход!
Волчиха помнила, что летом и осенью около зимовья паслись баран и две ярки, и когда она не так давно пробегала мимо, то ей послышалось, будто в хлеву блёяли.
И теперь, подходя к зимовью, она соображала, что уже март и, судя по времени, в хлеву должны быть ягнята непременно.
Её мучил голод, она думала о том, с какой жадностью она будет есть ягнёнка, и от таких мыслей зубы у неё щёлкали и глаза светились в потёмках, как два огонька.
Изба Игната, его сарай, хлев и колодец были окружены высокими сугробами.
Арапка, должно быть, спала под сараем.
По сугробу волчиха взобралась на хлев и стала разгребать лапами и мордой соломенную крышу.
Солома была гнилая и рыхлая, так что волчиха едва не провалилась ; на неё прямо в морду пахнуло тёплым паром и запахом навоза и овечьего молока.
Внизу, почувствовав холод, нежно заблеял ягнёнок.
Прыгнув в дыру, волчиха упала передними лапами и грудью на что - то мягкое и тёплое, должно быть на барана, и в это время в хлеву что - то вдруг завизжало, залаяло и залилось тонким подвывающим голоском, овцы шарахнулись к стене, и волчиха, испугавшись, схватила, что первое попалось в зубы, и бросилась вон.
Она бежала, напрягая силы, а в это время Арапка, уже почуявшая волка, неистово выла, кудахтали в зимовье потревоженные куры, и Игнат, выйдя на крыльцо, кричал :
За деревней Борки стояла колхозная мельница. Мельник Егор Иванович часто ночевал в мельничной сторожке.
Во время одной из таких ночевок он услышал на рассвете выстрел за речкой, в лесу. Кто-то выстрелил подряд раз пять, и эхо долго перекатывалось над лесом.
Мельник удивился. Стоял июнь, и охота в это время запрещена. Недоумение Егора Ивановича рассеялось часа через два, когда из лесу на плотину вышли лучшие в деревне охотники - братья Федотовы, Михаил и Василий. Они несли на длинной палке связанную за лапы убитую волчицу, а рядом с ней болтались трое волчат. К палке же была привязана котомка, в которой шевелилось что-то живое.
Охотники положили свою ношу на землю, и Михаил, устало опускаясь на завалинку и вытаскивая из кармана кисет, сказал:
- Всю разбойничью семью взяли. Жаль только - матерый волк успел уйти.
Тут в котомке кто-то тихо, тоненько заскулил.
- Ожил, звереныш! - засмеялся Василий и, развязав котомку, вытащил из нее волчонка.
Он был еще совсем маленький и, видимо, никак не мог понять, что с ним произошло. Левое ухо у него оказалось отрубленным, и по мордочке струйкой стекала кровь.
- Это - пулей, - пояснил Василий. - Когда мы убили в логове волчицу, начали ее детенышей стрелять. В этого не попали, пуля только ухо отрубила. А он упал как мертвый. Стали добычу собирать, видим - живехонек. Ну мы и решили принести его домой живым.
Егору Ивановичу стало жаль волчонка.
- Отдайте его мне! - попросил он охотников.
- Бери, - согласился Василий. - Но что ты будешь делать с ним? Сдохнет.
- А я его отдам на воспитание Жульке. У нее щенята такого же возраста.
- Не примет. Волк и собака - вечные враги.
Когда волчонка принесли в конуру к Жульке и положили между щенками, она долго его обнюхивала, потом, вильнув хвостом, начала облизывать. А проголодавшийся волчонок жадно припал к соску собаки и, вздрагивая, стал сосать.
И волчонок жил. Рана его быстро зажила, и он чувствовал себя в новой семье прекрасно. От щенков он почти ничем не отличался, был так же, как они, проказлив.
Когда щенки подросли, Егор Иванович раздал их соседям. У Жульки остался один Разбой. Она продолжала кормить его, но молока волчонку не хватало, и он начал бродить вокруг мельницы в поисках мышей и птичьих гнезд.
Однажды Жульке посчастливилось поймать зайчонка. Она принесла его из леса, положила возле конуры. Почуя запах мяса, волчонок зарычал, ощетинился и, схватив зайчонка, начал его рвать. Один из колхозников, наблюдавший за этой сценой, сказал мельнику:
- Устроит этот зверь какую-нибудь пакость. Ведь хищник.
- Поживем увидим. - неопределенно ответил Егор Иванович. - По правде говоря, я и сам не знаю, что делать с ним дальше. Видно, пристрелить придется.
Но время шло, волчонок рос, а ничего плохого за ним никто не примечал. Он был равнодушен к домашнему скоту и вел себя, как обыкновенная собака.
Каждую ночь Разбой надолго убегал в лес. Домой он возвращался сытый и весь день валялся на солнцепеке.
Так прошло лето и половина осени. Теперь Разбоя трудно было отличать от взрослого волка.
С наступлением холодов волк словно принарядился: серый мех его стал густым, пышным. Что-то лишило его покоя, и он все реже стал появляться дома. От людей он не скрывался, и его видели то в лесу, то в поле, то близ соседних деревень.
- Уйдет твой Разбой к своей родне,- сказал как-то мельнику Михаил Федотов.- Уйдет и начнет разбойничать. Пристрели, пока не поздно.
- Зайди как-нибудь с ружьем. Сам я не могу - привык к нему.
А через день волк исчез. Стояла холодная ветреная ночь, на землю сыпалась снежная крупа, и глухо шумели деревья. Уйдя в эту ночь, Разбой не вернулся ни на другой день, ни через неделю, ни через две.
А когда наступила зима, начались волчьи налеты на колхозный скот. Это были не обычные воровские набеги хищников. Орудовал чаще всего один волк. Он не дожидался ночи, не боялся людей. Среди бела дня зверь врывался на фермы, мгновенно перегрызал горло овце или теленку и, пока ошеломленные скотницы поднимали крик, успевал благополучно скрыться.
Погони ни к чему не приводили: спасаясь от преследования охотников, хищник уходил по торным дорогам, не оставляя никаких следов.
Слушая рассказ о дерзких налетах волка, мельник мрачнел:
- Вырастил змея себе на беду. Моя в том вина, и я уничтожить его должен.
Однажды морозным утром, когда мельник пил в сторожке чай, вдруг яростно залаяла Жулька. Егор Иванович посмотрел в окно. На маленьком хлеве стоял волк. Он торопливо разгребал соломенную крышу, пытаясь сделать в ней отверстие.
Схватив ружье, Егор Иванович выбежал из сторожки. В то же время волк спрыгнул с крыши и помчался к лесу.
Жулька бросилась за ним.
Мельник вскинул ружье, но было уже поздно. Взвизгнув, Жулька упала на снег с распоротым животом.
Грохнул выстрел. Волк, словно недоумевая, оглянулся вокруг и ткнулся мордой в сугроб. Когда Егор Иванович подошел к хищнику, тот лежал на пухлом снегу, словно готовясь к прыжку, подняв единственное ухо.
- Зверюга. - прошептал мельник, чувствуя, как сжимается у него горло. - Ведь она же тебя своим молоком.
Читайте также: