Этика ненасилия в философии кратко

Обновлено: 02.07.2024

Ненасилие – это ценностная система, этическая и социальная концепция и практика, суть которой состоит в неприятии насилия и отказе от его использования для достижения любых, даже самых высоких целей.

При этом ненасилие нельзя рассматривать как вид борьбы, которую избирают из соображений эффективности и целесообразности. Ненасилие нельзя сводить только к отказу от насильственных действий и применения силы. В позитивном плане ненасилие включает уважение и утверждение гражданских прав личности.

В целом ненасилие есть фиксируемый порог терпимости к другому человеку. Благодаря ненасилию человек переносит в сферу общественной практики этические нормы правды и любви. Поэтому ненасилие можно назвать высшей ценностью, проблема формирования и учета которой всегда лежала в поле зрения мировых религий.

Своеобразие буддизма и многих других восточных религий состоит в том, что они не допускают абсолютного размежевания зла и добра. Христианская культура и ислам видят в ненасилии идеал справедливости и социальной гармонии. Данные культуры включают ненасилие в систему собственных гражданских отношений.

В центре внимания европейской культуры всегда находился идеал ненасилия, который был сформулирован в Нагорной проповеди Иисуса Христа и представлял собой сосредоточие духовных усилий личности.

Также в христианстве почитались заповеди непротивления злу насилием, любви к врагам. В то же время они противоречат здравому смыслу, природным инстинктам и социальным мотивам человека, и поэтому большинством людей в современном мире воспринимаются скептически. Многие люди склонны считать, что Нагорная проповедь предназначена для идеального мира, нужно быть святым, в своем роде не от мира сего, чтобы принимать ее логику.

Апологетами этики ненасилия являлись:

  • Махатма Ганди;
  • Мартин Лютер;
  • Лев Толстой;
  • Джин Шарп.

Готовые работы на аналогичную тему

Ненасилие есть основополагающий принцип христианского мировоззрения. Он находит воплощение в идеалах благоденствия, а также самоуправления общин, ненасильственного сопротивления граждан.

Концепция ненасилия в XX веке

Особенно актуальной концепция ненасилия становится в XX веке, когда жестокость приобрела особый размах. По мнению А.А. Гусейнова для современной концепции ненасилия характерны два момента:

  • ненасилие органически связано с борьбой за справедливость;
  • оно рассматривается как действенное и адекватное средство борьбы любого типа.

Ненасильственную борьбу считают единственно возможным, эффективным, реальным путем к справедливости. Она вносит в мире комплекс изменений, становится началом идеальных и правильных отношений между людьми.

Этика ненасилия говорит о том, что позиция ненасилия требует героизма в современном мире, а также долготерпения, ответственного поведения. В данном контексте евангельская заповедь непротивления злу означает ряд инновационных требований:

  • оказывать сопротивление несправедливости;
  • не прибегать к ответственному насилию;
  • обращаться к человеческой совести.

Совесть – это способность индивида самостоятельно формулировать нравственные обязанности и реализовывать нравственный самоконтроль, требовать от себя их выполнения и производить оценку совершаемых деяний.

Ненасильственная позиция способна в современном мире преобразовать отдельного человека и межличностные отношения, она имеет социальный характер и может вторгаться в систему гражданского общества, преобразуя социальные институты. Многие сторонник ненасилия убеждаются, что политика позволяет организовать так называемое легальное насилие, но если поменять ее ориентиры на ненасильственные, то она от этого только выиграет.

Аргументы в пользу этики ненасилия

Среди аргументов в пользу этики ненасилия можно выделить:

Одной из важнейших особенностей ненасильственной стратегии поведения людей можно назвать формирование ответственности за содеянное зло. Чтобы возлюбить своего врага, а также открыть себя для отношений сотрудничества, индивиду необходимо признать себя причастным ко злу, что сможет далеко не каждый человек.

Тем самым ненасилие не является трусостью или поощрением зла, а становится фундаментом для оказания достойного ему противостояния.

Зло – это наиболее общая нормативно-оценочная категория этики, служащая для обозначения нравственно-отрицательного в жизни и поведении людей.

Для того, чтобы понять истинный смысл этики ненасилия, необходимо учитывать аргументы сторонников ненасильственной борьбы со злом. В целом они принимают насилие как данность. Также представители этой концепции считают насилие утопией и красивой мечтой. Главный аргумент противников ненасилия, одновременно защищающий насилие, — это безнаказанность зла в условиях ненасилия.

Идеология – это совокупность взглядов, понятий, традиций, выражающих интересы населения страны

Ненасилие в некотором роде можно назвать идеологией, которая позволяет провозглашать гуманность и стремление людей к друг другу.

Нельзя путать ненасилие и пассивность. Пассивность есть отсутствие силы или капитуляция перед несправедливостью. Ненасилие отличается от пассивности тем, что оно имеет внутри себя колоссальную работу и духовную ответственность, которая направлена на преодоление страха. Ненасилие основывается на продуманной наступательной тактике и технологии противостояния злу. Революционное насилие считалось и при некоторых режимах считается даже чистилищем, через которое надо пройти трудящимся, чтобы сбросить с себя мерзость эксплуататорского строя.

Таким образом, этика ненасилия позволяет выстроить путь, согласно которому человек может действовать и выбирать собственные приоритеты, а в последствии руководствоваться ими в практической жизни.


·

НЕНАСИЛИЯ ФИЛОСОФИЯ И ЭТИКА




Новейший философский словарь. — Минск: Книжный Дом. А. А. Грицанов. 1999.

ВОПРОСЫ ФИЛОСОФИИ № 3, 1992 г., стр. 65-66 М.К. Ганди МОЯ ВЕРА В НЕНАСИЛИЕ


.
.

.
М. Ганди и Дж. Неру


·

НЕНАСИЛИЯ ФИЛОСОФИЯ И ЭТИКА

Новейший философский словарь. — Минск: Книжный Дом. А. А. Грицанов. 1999.

ВОПРОСЫ ФИЛОСОФИИ № 3, 1992 г., стр. 65-66 М.К. Ганди МОЯ ВЕРА В НЕНАСИЛИЕ


.
.

.
М. Ганди и Дж. Неру

Что может и чего не может человек?

Одно из частых возражений против ненасилия как исторической программы состоит в том, что оно исходит из слишком благостного представления о человеке, в то время как он на самом деле является, пользуясь словами Канта, безнадежно кривой тесиной. Это возражение при всем внешнем правдоподобии бьет мимо цели. Теория и практика ненасилия действительно акцентирует внимание на присущем человеку стремлении к добру. Сторонники ненасилия рассматривают склонность к добру в качестве своеобразного архимедова рычага, способного перевернуть мир, но они вовсе не считают, что добро исчерпывает сущность человека в ее нравственном аспекте. Более того, ненасилие как практическая позиция невозможна без допущения, что человеческая природа является также обиталищем темных сил, обобщаемых понятием зла. Ненасильственная стратегия поведения предполагает, что человек берет на себя ответственность за царящее в мире зло; чтобы возлюбить врага, открыть себя для отношений сотрудничества, индивид должен ясно осознать собственную причастность к насилию, честно признаться, что он сам вполне мог бы оказаться на месте того, кого он считает насильником и врагом. Вовсе не случайным является то обстоятельство, что организованная практика ненасилия по преимуществу является христиански мотивированной: для христианской антропологии убеждение в радикальной испорченности человека столь же характерно, как и представление о его богоподобии. Ненасильственная борьба вписывается в общую концепцию, согласно которой душа человека является ареной столкновения добра и зла. «Даже в наихудших из нас есть частица добра, и в лучших из нас есть частица зла"[5], — пишет М.-Л. Кинг. Считать человека злым существом — значит клеветать на него. Считать человека добрым существом — значит льстить ему. Признавать моральную амбивалентность природы человека — значит воздать ему должное. Словом, практика ненасилия невозможна как без метафизики добра, так и без метафизики зла. Именно такая сугубо трезвая, реалистическая концепция человека является исходной основой и своего рода философской гарантией действенности ненасильственной борьбы.

Из признания принципиальной противоречивости моральной природы человека вытекают различные практические стратегии в зависимости от того, на какую из потенций — созидательную или разрушительную — делается основная ставка. Современные демократии западного образца, прежде всего их политико-юридические институты, исходят из допущения, что человек является существом свободным и в рамках своей свободы способным к агрессии, насилию по отношению к другим людям. Они основаны на принципиальном недоверии к нему. Сама идея равенства людей до и независимо от их социального статуса, способностей, заслуг, равенства изначального, естественного, воплотившаяся в этико-юридической практике обеспечения прав человека, означала отказ от идеи нравственной селекции людей. Признается, что в человеческой массе нет какого-то особого, благородного, избранного слоя, что индивиды, помимо всего прочего, равны в своей низости Когда говорится, что все равны перед законом, то это значит, что нет никого, кто заслуживал бы безусловного доверия, был бы свободен от искушения совершать запрещаемые законом действия. Одна из трудных проблем, возникающих в связи с трезво-скептической интерпретацией нравственных возможностей человека — это проблема злоупотребления властью. Поскольку человеку свойственна агрессивность, то создание властных структур является единственным условием их совместного существования. В то же время эти структуры становятся новым источником той же деструктивности, ради обуздания которой они были созданы. Чтобы выйти из этого противоречия, создается целая система институтов и процедур, наиболее изощрёнными из которых являются разделение властей, периодическая сменяемость должностных лиц, ограничения на совмещение политической и коммерческой деятельности и др.

Направляя свою энергию по преимуществу на ограничение зла, государство неизбежно в качестве объективного результата собственной деятельности воспроизводит его, а в известной мере и провоцирует. Поэтому философски последовательные приверженцы ненасилия — Л. Н. Толстой и М. Ганди — были в то же время убежденными противниками государства и, более широко, всей современной европейской цивилизации. Ненасильственная борьба имеет иной вектор. Она делает ставку на доброе начало в человеке, на то, чтобы стимулировать, усиливать это начало. Она не ставит задачу преодолеть зло насилия, ибо это невозможно, (насилие органично человеческой природе), а объявляет ему вечный бой. И бой этот не безнадежный. Присущее индивидам доброе начало можно усиливать путем культивирования и приумножать путем сложения. Ненасильственная борьба предлагает путь, стратегию и тактику такого усиления и приумножения добра.

Ненасильственные акции, понимаемые как альтернативный покорности и насилию способ поведения в конфликтной ситуации, вполне могут быть осмыслены как конкретная тактика добра в борьбе со злом, практическая этика любви и сотрудничества. Чтобы могла состояться ненасильственная акция, его сторонникам необходимо: а) отказаться от монополии на истину в том совершенно определенном смысле, что они тоже могут ошибаться, и как люди, которые не возвещают истину, а только ищут ее, должны быть готовы к изменениям, открыты для диалога и компромиссов; б) осознать, что они вполне могли бы быть на месте своих оппонентов, и, чувствуя свою причастность ко злу, не к абстрактному, а к тому вполне конкретному злу, с которым они ведут борьбу, критически анализировать свое поведение под углом зрения того, что могло бы в нем питать и провоцировать враждебную позицию оппонентов; в) исходя из убеждения, что как бы индивид ни погряз в преступлениях, он лучше того, что он делает и в нем всегда сохраняется возможность преображения, искать такого выхода, который позволил бы оппоненту сохранить достоинство, ни в коем случае не унижал его; г) не настаивать на своем, не отвергать с ходу точку зрения оппонентов, а искать приемлемые решения; д) пытаться превращать врагов в друзей, бороться со злом, но любить людей, стоящих за ним; если насилие, покоряя и убивая противников, лишь временно заглушает конфликт, но не устраняет его причин, то ненасильственная акция направлена на устранение самой основы конфликта и предлагает перспективу взаимоотношений, когда предшествующее зло не является препятствием для последующего сотрудничества. Она направлена на такое изменение внешней конфигурации конфликтующих сторон, которое переходит в изменение их внутреннего — духовного, волевого — состояния.

И средство и цель!

Интересующее нас расхождение целей и результатов может иметь одно доступное рациональному постижению и практическому урегулированию объяснение — оно является продолжением и в этом смысле следствием расхождения средств и целей. При такой постановке вопроса выясняется: историческая проблема вторична по отношению к этической, а разумность сопряжена с ответственностью.

Ненасильственная деятельность содержит в себе также достаточные гарантии против того, чтобы одни индивиды заняли в ней привилегированное положение, а другие — подчиненное. Она демократична, открыта для всех, представляет собой коллективное усилие, решение принимается сообща, все участвуют в выработке стратегии. Она, разумеется, требует дисциплины, но дисциплина эта является добровольной, отказ от насилия предполагает также отказ от насилия над самим собой. Ненасильственное движение имеет своих активистов, лидеров, однако один из важнейших признаков, по которому руководители выделяются среди остальных участников борьбы, состоит в том, что они в первую очередь и охотно принимают на себя возможные и, как правило, неизбежные репрессии.

Ненасильственная деятельность, рассмотренная как исторически значимое отношение, ценна тем, что оно преодолевает целе-средственную разорванность и ту порождаемую этой разорванностью несправедливость, когда благо одних индивидов, одних поколений достигается за счет страданий и жертв других. Она содержит зачатки новой цивилизации и всюду, где разворачивается, созидает новую цивилизацию…

Этика ненасилия возникла именно тогда, когда насилие уже правило миром, творило беззаконие. Из истории этики нам известно, что всякое новое течение возникает в противовес существующей и господствующей тенденции. При этом возникающее этическое течение всегда ищет и находит опору в традиции, в идеалах предыдущих эпох. Таким идеалом для этики ненасилия стал принцип человеколюбия – универсальный, основополагающий моральный закон.

Этика ненасилия обосновывает принципы и методы решения проблем и конфликтов, исключающих применение насилия над личностью (морального и физического). Этика ненасилия – это образ жизни, в соответствии с которым человек строит свои отношения с людьми, относится ко всему живому, к природе.

Значительная роль в разработке принципов этики ненасилия принадлежит Л. Толстому. Он писал, что признание необходимости противления злу насилием значит оправдание людьми своих привычных излюбленных пороков: мести, корысти, зависти, властолюбия, трусости, злости. Насилие не есть средство разрешения конфликтов и противоречий: оно ничего не создает, а только разрушает.

Этика благоговения перед жизнью – направление, которое возникло в XX в. и связано с именем величайшего гуманиста современности – Альберта Швейцера (1875–1965).

Основной принцип этической концепции А. Швейцера – благоговение перед жизнью в любой форме, сохранение жизни, облегчение страданий живущих. Духовная жизнь, по мнению А. Швейцера, идет нам навстречу в природном бытии, благоговение перед жизнью относится и к природным, и к духовным явлениям, преклонение перед естественной жизнью неизбежно влечет за собой преклонение перед жизнью духовной.

Объектом нравственного отношения для А. Швейцера становится любая жизнь – человека, природы, животного мира, микроорганизмов. Он уравнивает нравственную ценность всех существующих форм жизни.

А. Швейцер подчеркивал религиозный характер своего мировоззрения, усматривая явно положительные результаты взаимодействия и взаимопроникновения христианской нравственности и рационалистического способа осмысления мира.

Развивая свою идею альтруизма, А. Швейцер выступает как строгий рационалист с одной стороны, и как тонкий психолог – с другой. Одной из основополагающих является мысль о самоотречении как средстве творческой добродеятельности. Самоотречение в понимании А. Швейцера не обесценивает человека как личность, не обкрадывает его духовно, но позволяет ему освободиться от эгоизма, предвзятости и излишнего субъективизма в оценке чужих поступков, от стремления судить и осуждать других, платить за зло злом, мстить и т. п.

А. Швейцер толкует прощение как средство недопущения зла в человеческую душу. Он позволяет себе пренебречь злом и тем самым как бы отменяет, даже исключает зло.

А. Швейцер постоянно смешивает привычные акценты. Он переводит наше внимание со зла на добро и фиксирует в нашем сознании последнее. Он не осуждает бездействие, но активно поддерживает всякое действие, направленное на сохранение жизни. Он вообще никого ни за что не осуждает.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

“ЭТИКА И БЕСКОНЕЧНОЕ”

“ЭТИКА И БЕСКОНЕЧНОЕ” (“Ethi que et Inf ini” 1982) — работа Э. Левинаса (см.), в которой излагается его собственная философская концепция в форме конструктивной беседы с Ф. Немо. В “Э. и Б.” Левинас, как и во многих других своих работах, постулирует тезис о том, что метафизика в

ЭТИКА

47. ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ЭТИКА

47. ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ЭТИКА Педагогическая этика – совокупность общечеловеческих этических качеств, требований специальной, педагогической этики.Важнейшим принципом педагогической этики являются принципиальность и справедливость по отношению к учащимся.

Депутатская этика

Депутатская этика ДЕПУТАТСКАЯ (парламентская) ЭТИКА (греч. ethika от ethos — привычка, нрав) — совокупность моральных и нравственных норм внутрипарламентского общения, предполагающих соблюдение определенных правил поведения, этики профессиональной ответственности и этики

Парламентская этика

Парламентская этика см. Депутатская этика.

Судебная этика

Судебная этика СУДЕБНАЯ ЭТИКА — один из разделов профессиональной этики, составляющий учение о нравственных идеалах, принципах и нормах осуществления правосудия, определяющих нравственное содержание деятельности участников судопроизводства.Этим определением

Этика

Этика Этика — учение о морали, а также совокупность норм поведения, мораль какой-либо социальной группы, профессии и т. п. Этика — это попытка придать всеобщую значимость некоторым нашим желаниям. Бертран Рассел Золотое правило этики — в том, что нет золотого правила…

НЕНАСИЛИЯ философия и этика

НЕНАСИЛИЯ философия и этика - культурно-мировоззренческая парадигма оппозиции насилию в любых формах его проявления. Понимается и как идея, и как образ жизни, и как особое умонастроение. В центре - особое отношение к человеку как к высшей ценности мира. Идеи Н.

ЭТИКА

ЭТИКА (греч. ethos - нрав, обычай, привычка) - проблемная сфера философии (философская дисциплина), объектом изучения которой является мораль, нравственность. Содержательные и формальные особенности Э. заданы тремя константами: сущностью морали как объекта исследования;

3. Современные психологические концепции

3. Современные психологические концепции К. Левин известен своими работами в области личности и межличностных отношений.Он считал, что поведение личности можно понять, лишь исходя из целостной ситуации, в которой эта личность оказывается.Среда же определяется

ИСКУССТВО И ЭТИКА

ИСКУССТВО И ЭТИКА Эстетика выше этики. Она принадлежит сфере более высокой духовности. В становлении личности даже обретенное ею чувство цвета важнее обретенного понимания добра и зла.Оскар Уайльд (1854–1900), английский писатель* * *Поэзия выше нравственности — или по

НЕНАСИЛИЕ

  • Описание
  • Алфавитный указатель
  • Арабская философия
  • Индийская философия
  • Китайская философия
  • Русская философия
  • Этика
  • Авторы
  • Приложения

Идея ненасилия возникла в т.н. осевое время (К.Ясперс) и связана с формированием человекоцентрированного взгляда на мир; является нормативной конкретизацией золотого правила нравственности. Она присутствует во всех сформировавшихся в ту эпоху культурах и религиях, занимает центральное место в религиозно-философских учениях джайнизма и буддизма. В европейскую культуру она привнесена Нагорной проповедью (Мф. 5: 38–39,43–44), в которой составляет смысловой центр (см. Непротивление злу). Однако последующими эпохами идея непротивления злу не была воспринята в прямом и обязывающем значении. Господствующим оставался взгляд, оправдывающий разные формы насилия как орудия справедливости: справедливые войны (Августин), право народа на восстание (Фома Аквинский), смертную казнь (И.Кант) и др. Коренное изменение во взгляде на ненасилие, которое стало пониматься как первопринцип морали, не допускающий никаких исключений закон поведения, связано прежде всего с именами Л.Н.Толстого, М.Ганди, М.Л.Кинга.

Анализ теории и практики ненасилия в 20 в. позволяет разграничивать ненасилие как общий этический принцип и как особую программу практической деятельности. В первом случае ненасилие выступает в качестве безусловного запрета, негативно очерчивающего пространство морали. Во втором – является сознательно культивируемой и достаточно конкретной программой, направленной на разрешение тех конфликтов, которые обычно было принято решать с помощью различных форм нравственно санкционированного насилия. Речь идет о конфликтах, при которых стороны кардинально расходятся в понимании добра и зла и каждая из них имеет одинаковые основания выступать от имени добра, намечая тем самым насильственный способ разрешения конфликта, который воспринимается другой стороной в качестве совершенно неприемлемого, несправедливого. На воинственную несправедливость возможны три реакции: покорность, насильственное сопротивление и ненасильственное сопротивление. Как постнасильственная стадия борьбы за справедливость ненасилие приобретает конкретный вид в зависимости от природы конфликтов, которые подлежат разрешению: конфликт между народами или между социальными группами, межличностные конфликты и т.д. Ненасильственную борьбу в этом смысле нельзя конституировать в качестве особой деятельности, профессии.

1. Толстой Л.Н. В чем моя вера? – Полн. собр. соч., т. 23. М., 1957;

Читайте также: