Центральная женская школа снайперской подготовки женские военные формирования
Обновлено: 06.07.2024
Казалось, что может быть общего между хрупкой молодой девушкой и военным снайпером. В годы Великой Отечественной войны это было одно целое. Тысячи девушек, окончив школу, становились снайперами.
Создание женского снайперского движения
Обучение длилось полгода, затем курсантки сдавали госэксзамен. Кроме отличной стрельбы нужно было хорошо знать политическую историю, обладать выносливостью, навыками рукопашного боя. Первый выпуск женщин-снайперов показал высокую результативность, что способствовало созданию Центральной женской школы (ЦЖШСП) , куда могли добровольно поступить женщины до 25 лет.
Мечта советской девушки в годы ВОВ
Безусловно, предпочтение отдавалось девушкам с хорошим зрением, крепким физическим здоровьем, которые отлично или хорошо закончили школу. Практика показала, что женщины могут оказать серьёзную помощь бойцам Красной армии. Стать снайпером в годы ВОВ была мечта каждой второй девочки. Отличным примером служила история Людмилы Павличенко, которая стала кумиром советских женщин.
По организации ЦЖШСП напоминала центр подготовки бойцов специального назначения. В реальности так и было. Девушки целый день занимались стрельбой, рукопашным боем, учили теорию, читали литературу, бегали, царила атмосфера строгой дисциплины. Изначально ЦЖШСП находилась в посёлке Вешняки, затем в селе Амерево Московской области. 11.09.1943 года школа стала базироваться в Подольске, так сформировалась знаменитая Подольская школа снайперов в годы ВОВ, выпускницы, которой в общей сложности ликвидировали немецкую дивизию — 20000 фрицев.
Из истории Центральной женской школы снайперской подготовки (1943-1945 гг.) Девушки-снайперы, слухов немало Ходит о вашей судьбе! Так ли все было, страшно ль бывало Девочкам там на войне. (Н. Лобковская, командир женской снайперской роты)
Отправной точкой стали сформированные в декабре 1942 г. трехмесячные женские курсы отличных стрелков снайперской подготовки при Центральной школе инструкторов снайперского дела (мужской). Приказом НКО СССР № 0367 от 21 мая 1943 г. курсы были реорганизованы в Центральную женскую школу снайперской подготовки при Главном управлении всеобщего военного обучения НКО СССР. Требования к потенциальным курсантам снайперской школы были высоки: предпочтение отдавалось крепким, физически выносливым девушкам, обладавшим отличным зрением, в возрасте до 25 лет и образованием не ниже 7-ми классов, годным к службе в армии из числа прошедших подготовку в снайперских подразделениях Всевобуча и специальную медицинскую комиссию.
Из приказа Наркомата обороны Союза ССР за № 0367 от 21 мая 1943 года:
«К 25 июля 1943 года сформировать на базе женских курсов отличных стрелков при Центральной школе инструкторов снайперского дела Центральную женскую школу снайперской подготовки в составе двух батальонов.
. Короткие остановки одна, другая, третья. Быстро промелькнуло несколько заснеженных безлюдных подмосковных платформ. И вот наконец та, на которой мне предстоит теперь каждый раз выходить, — Вешняки.
. Торопливо подхватив немудреный багаж, спрыгиваю с электрички. Поезд уже набирает ход и, погромыхивая на стыках, скрывается за поворотом. Кроме меня, на платформе еще две молоденькие девчонки. В легких, совсем не зимних пальтишках, ботиках. Ехали мы, как выяснилось, в одно место, на женские снайперские курсы. Только я, чтобы стать заместителем начальника курсов по политической части, а мои попутчицы — курсантками.
Это было в январе 1943 года. Тогда я еще не знала, что снайперским курсам в соответствии с приказом Наркомата обороны предстояло скоро превратиться в Центральную женскую школу снайперской подготовки.
Школе нужны были командиры, преподаватели, политработники. Меня откомандировали с Карельского фронта, другие приходили из подразделений всевобуча как специалисты стрелкового дела — готовить-то предстояло снайперов, третьи после фронтовых ранений — из госпиталей. Честно говоря, не для всех назначение в Вешняки было желанным. Боевые офицеры — и мужчины и женщины — рвались обратно на фронт.
Я знала, что начальником школы назначена Нора Павловна Чегодаева, что она опытный командир, кадровый военный. Окончила в свое время Академию имени Фрунзе, воевала в Испании, награждена орденом Красного Знамени. Знала, что за плечами у Чегодаевой боевая работа на соседнем с моим, Карельским, Волховском фронте, что есть у нее опыт формирования женских авиационных полков. Значит, не случайно поручили ей новое важное дело.
— Вы будете 327-я на довольствии, — говорила она, раскрывая наполненный бумагами командирский планшет. — Новенькие прибывают каждый день. Медицинскую и мандатную комиссии девушки проходят в самой школе.
Нора Павловна согласилась:
Курсантки сидели, плотно прижавшись друг к другу. Изучали дисциплинарный устав Красной Армии.
Нора Павловна представила меня. Разговор завязался быстро. Девушки держали себя непринужденно, сами задавали много вопросов, охотно отвечали на мои.
— Не успеваем быстро поесть, одеться в считанные минуты, как положено. — Жаловались: — Холодно, негде просушить портянки.
А курсантка Саша Шляхова сказала:
— Трудности, конечно, есть, но преодолеть их можно. Нужны только время и опыт. Я о себе скажу. В первые дни у меня никак не получалось правильно навернуть портянки.
— Не смейтесь, — спокойно продолжала Шляхова. И стала своим мягким украинским говором рассказывать, как поначалу то и дело натирала ноги. Однажды даже выбежала на построение в сапогах на босу ногу, все лучше, чем в портянках, думала, но в результате чуть пальцы себе не обморозила.
В другой раз надела одни чулки, запихнув в спешке портянки в карман шинели. По дороге на занятия старшина Маликова, заметив это, сделала ей замечание, а вечером, в казарме, еще раз показала, как правильно надо обуваться, — так еще раз девушки убедились, что мелочей в солдатском быту не бывает.
Когда мы дошли до четвертой роты, курсантки уже готовились ко сну. Увидев нас, девчата быстро соскочили с нар.
Нора Павловна спросила:
— Не обижаетесь, что вас называют карандашами?
— Мы, конечно, ростом не удались, но зато на фронте легче маскироваться будет, не надо глубокий окопчик рыть, — ответил кто-то.
— За короткий срок пребывания на курсах вам уже пришлось испытать немало трудностей. Может быть, кто-то хочет вернуться домой? Это возможно, вы еще не принимали военной присяги.
После моих слов наступила тишина, а еще через мгновение девушки все хором, наперебой, стали говорить о том, что готовы перенести все, что угодно, лишь бы скорей на фронт. Девушки-добровольцы без колебаний выбрали тяжелый солдатский труд снайпера. В своем стремлении попасть на фронт они уже близки к цели, но предстоит шесть месяцев тяжелой упорной работы.
Вскоре нам удалось добиться кое-чего и в бытовом отношении. Нам полностью отдали помещение оранжереи (сначала треть ее занимали пожарники), оборудовали сушилку, гигиеническую комнату, умывальники. Выделили нам и еще один барак на Пионерской улице, куда мы сразу переселили четвертую роту. Теперь будущие снайперы располагались повзводно. В казармах стало свободнее.
27 месяцев работала Центральная женская школа снайперской подготовки. За этот срок было проведено три основных набора. Самый многочисленный из них был второй — 887 человек.
Но надеть военную форму еще не означало стать военным. Девушкам предстояли месяцы нелегкой учебы. Нашей целью было выпустить боевых снайперов, научить курсанток с оружием в руках защищать Родину, быть готовыми выполнить свой воинский долг — до конца быть верными святой клятве солдата — присяге.
Подготовка к принятию присяги начиналась с первого же дня пребывания новобранцев в школе. Курсантки изучали воинские уставы. Вся жизнь в школе протекала по строгому распорядку. В любую погоду утро начиналось с физзарядки на воздухе, после завтрака — политинформация, потом 8 часов занятия, 40 минут отводилось на чистку оружия, полтора часа на политическую подготовку. Личное время — один час. Итак, 15 часов в сутки — напряженная работа.
Начальник курсов капитан Чегодаева читала текст присяги, девушки торжественно повторяли за ней. Может быть, только в этот момент кто-то до конца понял, что все они расстались с гражданской жизнью, наконец, они, девчонки, стали полноправными защитниками Родины.
После принятия присяги учеба пошла еще более уплотненно. За шесть месяцев предстояло, кроме строевой, огневой, химической и политической подготовки, освоить военную топографию, инженерно-саперное дело.
Кто же учил наших девушек?
Это были люди, имевшие возможность передать нашим курсанткам драгоценный опыт, накопленный за два года войны. Многие прибыли на преподавательскую работу в школу после ранений, прямо из госпиталя. Расскажу об одном из наставников снайперов.
Огневую подготовку возглавлял участник гражданской и Отечественной войн майор Н. Г. Крепс. Он преподавал стрелковое дело с 1928 года и превосходно знал его.
Николай Григорьевич вспоминал:
Но прежде, чем произвести первый выстрел боевым патроном, им пришлось многое усвоить. Нужно было изучить принцип действия прицела, почти автоматически уметь определять расстояние до цели, скорость ветра, скорость движения цели и быстро производить соответствующие расчеты, необходимые для меткого выстрела. Требовалось упорно тренировать зрение, наблюдательность, отрабатывать твердость руки, умение плавно нажимать на спусковой курок.
Курсантки осваивали правила маскировки, учились ползать по-пластунски и быстро делать перебежки, оборудовать ячейки-окопчики — основную, запасную и ложную, обеспечивая этим тщательную маскировку. Большое значение придавали умению стрелять из любого положения.
Словом, дел немало, и учиться в школе было нелегко. Почти весь день в поле, на стрельбище, в походе. В казармах изучались лишь теоретические дисциплины и материальная часть. В осенний дождь, в зимнюю метель, в летний зной девушки с полной солдатской выкладкой шли на занятия. А идти до стрельбищ надо было ни много ни мало семь километров.
Девушки должны были уметь выполнять и обязанности бойцов стрелкового отделения, стрелять из ручного и станкового пулеметов, противотанкового ружья. Их обучали приемам штыкового боя, метанию гранат и бутылок с зажигательной смесью.
В конце курса обучения — семидесятикилометровый марш-бросок с полной солдатской выкладкой. В нем проверялись знания и умение снайперов применить на практике боевые навыки, полученные в школе.
В ноябре 1943 года в нашей партийной организации было сто коммунистов, из них двадцать четыре — курсантки. Ни одно, пусть даже незначительное, событие в жизни школы, включая учебную, хозяйственную и вос-питательную деятельность и педагогов и курсантов, не оставалось вне поля зрения коммунистов.
Впоследствии с одним из подразделений выпускниц нашей школы Нина Соловей уехала на фронт.
Больше половины курсанток были комсомолками, а на фронт уезжали с комсомольскими билетами практически все. На комсомольскую работу выбирались самые достойные.
Вспоминаю Галину Юровскую. В прошлом студентка геологоразведочного института, она успела побывать на фронте санинструктором. Была тяжело ранена, после госпиталя пришла к нам в школу, где и возглавила комсомольскую работу.
Галина умело подбирала актив, хорошо чувствовала настроение девчат, лучше нее не было собеседника. Сама москвичка, она много рассказывала девушкам о столице, организовывала экскурсии.
Много раз приезжал в школу Герой Советского Союза Владимир Пчелинцев. Он был инициатором снайперского движения на Ленинградском фронте, а потом работал командиром роты в Центральной мужской школе инструкторов снайперского дела.
Пчелинцев очень просто и понятно объяснял теорию стрельбы, основы баллистики, рассказывал о требованиях маскировки. Приводил множество примеров из своего боевого опыта.
В последние дни учебы каждого из наборов назначались государственные экзамены. На них проверялись знания курсанток по основным дисциплинам политической и огневой подготовке, тактике, топографии и уставам Вооруженных Сил. Готовились к экзаменам тщательно.
Курсантки умели хорошо маскироваться. Однажды снайперская пара в маскхалатах так умело устроилась в засаде, что подошедший совсем близко инспектор в генеральском звании их не заметил. Потом он долго удивлялся этому.
На выпускные снайперские стрельбы летом 1943 года приехал первый секретарь ЦК ВЛКСМ. Н. А. Михайлов. Он наблюдал за стрельбой в бинокль. Особенно понравились ему действия Зинаиды Поповой и Ани Комаровой. Михайлов сам предложил им вариант очень сложной боевой задачи, и девушки сумели выполнить его блестяще.
Вскоре после этого экзамена последовало решение о награждении нашей школы Красным Знаменем ЦК комсомола, а отличникам боевой и политической подготовки были вручены именные снайперские винтовки. Первыми из рук секретаря ЦК ВЛКСМ их получили Клавдия Прядко, Александра Шляхова и Зинаида Попова.
А 24 января 1944 года начальник Главвсевобуча НКО генерал-майор Н. Р. Пронин вручил школе от имени Президиума Верховного Совета СССР боевое Красное знамя.
На разных фронтах сражались сотни наших воспитанниц. Как сейчас помню политзанятия, на которых мы вместе с курсантками читали письма, полученные с фронта от тех, чья солдатская дорога началась с порога нашей школы.
Курсантки знали имена бывших воспитанниц школы — снайперов Паутовой: она в течение часа убила 12 гитлеровцев и сама пала смертью храбрых; Алферовой, Баскаковой и Жаворонковой, уничтоживших за один бой 20 вражеских солдат; отважного инструктора снайперского дела Любови Бесединой.
Я прекрасно знала эту девушку из Березников. В снайперской школе Люба отличалась большим трудолюбием, училась отлично, была предельно требовательна к себе.
По окончании учебы назначили Л. Беседину младшим командиром. За отличную подготовку снайперов Люба награждена Почетной грамотой ЦК ВЛКСМ и неоднократно отмечалась благодарностями и подарками. Подготовив отделение снайперов второго набора, Люба упросила отпустить ее на фронт. В марте 1944 года она в составе команды в 150 человек выехала на Карельский фронт. К июню у Любы на боевом счету уже было 13 уничтоженных солдат и офицеров противника. Вскоре в полк прибыло еще 12 девушек-снайперов. Всего стало 24 человека. Старшего сержанта Л. Беседину назначили их командиром. «Настоящее боевое крещение мчалось для нас в июньском наступлении, — вспоминает ее снайперская пара Аня Бабушкина. — Полк получил задание форсировать озеро недалеко от станции Массельги. Подразделения стали переправляться на другой берег, а нам начальник штаба приказал остатья на своем берегу.
Мы получали немало писем, полных благодарности, от командиров наших курсанток. Мне хочется привести несколько выдержек из них:
16 мая 1944 года
. Высокий класс подготовки и большое воинское масстерство девушек-снайперов — вот оценка, которую подсказывает общий итог, — 182 солдата и офицера противника уже не топчут землю нашей прекрасной Родины.
Начальник штаба 1104-го стрелкового полка майор Безниско
22 мая 1944 года
. Ваши воспитанники за полуторамесячный срок пребывания в дивизии истребили 225 немецких солдат и офицеров. Наибольший счет у Рыжовой — 16, Суворовой — 15, Андриановой — 13.
За образцовое выполнение заданий командования трое награждены орденом Красной Звезды, двум вручен орден Славы III степени.
Командир 331-й стрелковой Краснознаменной дивизии гвардии генерал-майор
Сентябрь 1944 года
. В сложных условиях и при быстро изменяющейся обстановке девушки-снайперы проявили находчивость при выборе огневых позиций и показали умение метко поражать цель.
Член Военного Совета 3-го Прибалтийского фронта генерал-лейтенант Рудаков
Молодые патриотки беззаветно сражались за Родину, наравне с мужчинами переносили все трудности, всю тяжесть и жестокость войны.
Своими подвигами на войне девушки вписали яркую страницу в боевую и героическую летопись Ленинского комсомола.
В Sniper Училище центральной женской ( России : Центральная женская школа снайперской подготовки ) была советская военная школа для подготовки женщин - снайперов к бою в Второй мировой войны , чаще называют Великой Отечественной войны среди советских войск. За годы войны школа подготовила 1061 снайпера и 407 снайперских инструкторов. В училище появилось несколько успешных снайперов, которые стали награжденными ветеранами, а двое выпускников были посмертно удостоены звания Героя Советского Союза . [1]
Школа открылась в селе Вешняки Московской области после приказа Наркомата обороны от 20 марта 1942 года о создании школы. Потенциальные ученики должны быть не моложе 20 лет, иметь хорошую физическую форму, окончить не менее семи классов средней школы и пройти начальную 4-дневную программу Всевобуча . После парада и принесения присяги 3 мая школа была официально открыта. [2]
В феврале 1943 года учащиеся школы пожертвовали 69 260 рублей из своих общих сбережений на дальнейшее производство винтовок. В том же месяце в Косино открылся учебный тир. В мае школа официально стала Центральной женской снайперской школой. 25 июня школе было приказано сформировать два батальона и отряд инструкторов-снайперов после того, как 50 выпускников были отправлены на Калининский фронт, а еще 54 - на Северо-Западный фронт в составе первой партии курсантов. В июле вторая группа курсантов принесла присягу и приступила к обучению. Курсанты, сдавшие экзамен Московского высшего военного командного училища помимо его окончания, получили звание младшего лейтенанта. . Из выпускных классов марта 1944 года 150 были отправлены на Северо-Западный фронт, 75 - на 2-й Прибалтийский фронт , 200 - на Западный фронт , 75 - на 1-й Прибалтийский фронт и 85 - на 1-й Белорусский фронт . [1] [2]
В мае 1944 года третья партия курсантов принесла присягу и приступила к обучению. 25 ноября 1944 года 559 женщин покинули академию для прохождения действительной военной службы, а остальные 411 студенток их выпускного класса в феврале отправили на фронт. Среди них 95 человек отправили на 1-й Белорусский фронт, 87 - на 2-й Белорусский фронт , 110 - на 1-й Украинский фронт и 119 - на 4-й Украинский фронт . [2]
Школа была расформирована с 15 марта по 10 мая 1945 года, а личный состав переведен в Московское высшее военное командное училище. [2]
Читайте также: