Антифизикалистские аргументы в философии сознания идея д чалмерса о сознании кратко

Обновлено: 18.05.2024

Ключевые слова: метафизика, дуализм свойств, феноменальное сознание, проблема разума-тела, квалиа, логическая возможность, натуралистический дуализм, супервентность, отношения свойств, трансмировое тождество

Abstract: The subject of this research is D. Chalmers’ argument in explanation of the phenomenal consciousness –sentience or qualia – explanation on the basis of dualism of the low-level physical and high-level mental propertoes of the brain. The dualism of properties in the philosophy of consciousness means that consciousness is a high-level property, supervenient on the physical properties of the brain. Chalmers introduces the concept of logical supervenience and explains the phenomenal consciousness by the fact that psychical properties are supervenient on physical properties naturally, rather than logically. This comprises the essence of Chalmers' concept of naturalistic dualism. The article reviews the concept of supervenience in most commonly used form, and the definition of logical and natural supervenience. Supervenience becomes logical and/or natural due to the fact that its definition includes the modal term “possibility”, which concedes different interpretations: possibility by virtue of the laws of nature – nomic possibility, and logical possibility. The author demonstrates that the definition of logical supervenience, which leans on the concept of identity, makes sense only in the context of transtemporal, rather than transworld identity. Such circumstance substantially changes the meaning of the definition of logical supervenience. The novelty of this work consists in showing that unlike the logical and natural possibilities, logical and natural supervenience are different names for the same type of relationship. The conclusion is formulated that naturalistic dualism, which claims their fundamental difference, cannot explain the phenomenal consciousness using this distinction.

naturalistic dualism, logical possibility, qualia, mind-body problem, phenomenal consciousness, property dualism, metaphysics, supervenience, relations of properties, transworld identity

Проблема соотношения ментального и физического является центральной для онтологии сознания, но все еще не имеющей общепринятого решения [1],[2] . Декартово разделение реальности на две самостоятельные субстанции — физическую и психическую — не соответствует естественно-научному монистическому мировоззрению. В отличие от дуализма субстанций, дуализм свойств является для многих философов более приемлемой теорией. Дуализм свойств в философии сознания означает, что сознание — это высокоуровневое свойство, супервентное на физических свойствах мозга. Напомним, что свойство B, дедуктивно не выводимое из свойств A, супервентно на них, если B не может меняться без изменений в A.

Супервентность свойств сознания на физических свойствах мозга впервые использована в [3, с. 214] :

(1) Объект не может измениться в некотором ментальном отношении, не изменившись в каком-то физическом отношении .

Чалмерс [4, с. 122–123] сам отмечает, что помимо тех, кто согласен, есть и те философы, которые не согласны с концепцией ЛС в разных ее аспектах. На наш взгляд, имеется еще следующий простой аргумент, показывающий тождественность ЛС и ЕС, а значит и некогерентность объяснения феноменального сознания при помощи этой дистинкции.

Пока Чалмерс говорит о логически возможных мирах, приводя в пример летающие телефоны и невзрывающиеся кубометры урана-235, с этим нет проблем, если логическую возможность понимать классически, — как отсутствие логических противоречий. Проблема возникает, как только совершается переход от логической возможности к обоснованию того, что существует и ЛС — и только потому, что определение супервентности содержит термин возможность. Если возможность бывает логической и естественной, то, на первый взгляд, и супервентность, в определении которой использован этот модальный термин, должна обладать этими же свойствами, т. е. разделяться на супервентность логическую и естественную. Однако не всегда свойства частей определения становятся свойствами самого определяемого. Например, морское судно не становится северным или южным только потому, что моря могут обладать этим качеством. Дуб обладает свойством иметь корни и ветви, а дубовый лист нет; ядерный реактор не имеет свойств атомного ядра. Точно так же из того, что возможность обладает свойством быть логической, не следует, что этим же свойством обладает и супервентность.

Рассмотрим это обстоятельство подробнее, опираясь на определение, которым пользуется Чалмерс [4, с. 55–59] :

(2) B-свойства логически (естественно) супервентны на A-свойствах, если логически (естественно) невозможны две ситуации, тождественные в плане A-свойств, но различные в их B-свойствах,

где возможность понимается в терминах метафизически возможных миров. Отсюда следует, что для установления наличия или отсутствия супервентных отношений нужны две ситуации, или два объекта, тождественные в плане низкоуровневых A-свойств. После этого проводится анализ возможности или невозможности того, что эти ситуации различны в B-свойствах. Если B-различия логически или естественно невозможны, то имеет место соответствующая супервентность.

Обратим внимание на важное обстоятельство, отличающее супервентность в определении (1) от супервентности в (2) — вне зависимости от ее вида и того, к чему она относится. В (1) речь идет об изменении свойств, а в (2) о положении дел. Однако утеря эпистемической процессуальности определения (1) в определении (2) — это не то, что имелось в виду в (2). Понимать определение (2) следует в том смысле, что изменения B-свойств невозможны без изменения А-свойств: так, в пояснениях и примерах концепции ЛС Чалмерс говорит об изменениях А- и B-фактов как реализации свойств. Данное обстоятельство указывает на то, что тождественные ситуации здесь мыслятся как трансвременные, а не трансмировые. Другими словами, тождественные ситуации рассматриваются как принадлежащие одному и тому же возможному миру, хотя и могли бы браться в разные моменты времени. Тождественность ситуаций, о которой идет речь в концепциях ЛС и ЕС, не имеет отношения к дискурсу трансмирового тождества.

Уточним еще раз: необходимость рассмотрения двух ситуаций в одном и том же мире связана с тем, что они должны быть тождественны относительно всех фактов о A-свойствах, — о низкоуровневых физических свойствах. Но свойства — это всегда отношения [15] , а отношения не мыслятся иначе, чем в одном и том же мире. Например, то, что свойство электрона иметь негативный заряд есть отношение к другому заряду, обнаруживается в определении электрического заряда. При этом, поскольку возможные миры Лейбница считаются существующими изолированно, два заряда, связанные отношением силового действия не могут принадлежать разным возможным мирам. A-факты формулируются на языке фундаментальных категорий и законов или их логических следствий, которые и представляют отношения вещей. Понятно, что и сравнение A-фактов и A-свойств двух ситуаций, — сравнение, необходимое для установления их тождественности, — имеет смысл только в условиях действия одних и тех же законов — т. е. в одном и том же мире.

Именно в определении супервентности любая возможность или невозможность — логическая ли, естественная ли — должна быть связана, в первую очередь, с возможностью A-изменений ситуации как причины и проверки необходимости того, что имеют место B-изменения как следствие. Две ситуации в (2) — это, на самом деле, ситуации до и после изменений? Хотя и бесконечно малых. Мы должны иметь принципиальную возможность изменять A-свойства, в частности указывать интервалы A-изменений. Но нельзя взять начальные точки интервалов в одном мире, а конечные в другом — это было бы абсурдом.

Вывод из этого примера в двух его модификациях таков: ЕС и ЛС не отличаются друг от друга. Оба типа супервентности возникают как следствие размещения двух ситуаций в возможном, но одном и том же мире. То обстоятельство, что естественно возможные ситуации образуют подкласс логически возможных, очевидно, не сказывается на взаимоотношении естественной и логической супервентностей.

Пример с U235, как мы видим, не создает оснований для различения ЛС и ЕС. Очевидно, что к такому же результату приведет и любой другой пример, в котором рассматриваются логически возможные миры, отличающиеся в своих физических свойствах. Во всех таких примерах мы будем иметь одновременно реализуемые ЛС и ЕС, которые, следовательно, выглядят тождественными понятиями. Но может быть, основания для различения появятся, если исследовать примеры, где ЛС отсутствует?

Можно ли найти такой пример отсутствия ЛС при сохранении ЕС? Это означало бы, что логически возможны две ситуации, тождественные в плане A-свойств, но различные в их B-свойствах. Чалмерс приводит пример — две физически идентичные картины. Одна — это оригинал Моны Лизы, а другая — его поатомная копия. Их ценность (B-свойство) якобы не является супервентной на физических A-свойствах: ценность оригинала высока, а абсолютной копии нет. Пример на самом деле не работает. Очевидно, что супервентностная база A-свойств должна в этом случае включать и физические координаты картин как целых объектов. Именно разница координат, которая позволяет ретроспективно проследить историю картин, и создает разницу ценностей. В результате ценность супервентна именно на физических свойствах. Правда, в отношении этого примера Чалмерс говорит о локальной, а не о логической супервентности. Но, как видно, этот пример мог бы быть предъявлен им и как пример отсутствия ЛС. Другими словами, кто-то мог бы утверждать, что логически возможно, что поатомные копии картины имели бы разную ценность, имея в виду, что существует способ их различения помимо сравнения всех физических фактов о них. Но поскольку, очевидно, нет способа, каким это могло бы быть достигнуто, картины остаются логически супервентными на физическом.

Еще один пример — это физические законы. Усматривая в происхождении физических законов метафизический след, Чалмерс не исключает отсутствия логической супервентности законов на физических фактах. Это означает, уточним, что логически возможно, что физические законы отличались бы от существующих, производя те же самые события и факты о них. Эта мысль выглядит весьма противоречивой, и Чалмерс не настаивает на этом, включая, как правило, физические законы в супервентностную базу низкоуровневых А-свойств.

И последний пример — это феноменальное сознание. Но это является всего лишь гипотезой. Чалмерс как-то бездоказательно переходит к утверждению, что отсутствие ЛС — это свойство сознания. Но для объяснения сознания должны применяться только те концепции, которые имеют независимое обоснование, т. е. не содержат ссылку на объясняемое свойство. Иначе — круг. Таким образом отсутствие ЛС не имеет независимых мыслимых примеров — т. е. оно непредставимо. Следовательно, и существование ЛС ставится под вопрос. В терминах самого Чалмерса из непредставимости следует логическая невозможность, а за ней и невозможность физическая.

Из этих примеров следует, что ЛС не существует также и вследствие отсутствия контрфактических примеров ее существования. Таким образом, концепция ЛС не имеет под собой достаточных оснований и не может служить иллюстрацией происхождения феноменальных свойств сознания.

Итак, аргумент против натуралистического дуализма имеет следующую экспликацию:

(а) отношения супервентности необходимо реализуются в одном и том же возможном мире,

(б) в отличие от логической и естественной возможностей, ЛС и ЕС есть тождественные понятия,

(в) натуралистический дуализм утверждает, что дистинкция ЛС и ЕС является отличительной характеристикой феноменального сознания,

(г) следовательно, натуралистический дуализм неверен.

Имеется и еще один взгляд на супервентность, — супервентность вообще, — ставящий под сомнение полезность этой концепции в объяснении квалиа.

Доказать, что супервентные отношения представляют онтологически обособленный тип отношений, очевидно, невозможно. Всегда сохраняется шанс на то, что наблюдаемые сложные отношения завтра будут объяснены, т. е. сведены к известным типам. Поэтому в той мере, в какой супервентности придается онтологический смысл, она является метафизической конструкцией, принадлежащей трансцендентному модусу бытия [16] , — остается красивой гипотезой, успешно описывающей, но ничего не объясняющей. Именно метафизическую супервентность Д. Дэвидсон и Д. Чалмерс пытались приспособить для объяснения феноменального сознания. С этим, по-видимому, связаны главные трудности этих теорий.

Гаспаров И. Г. Представимость зомби и психофизическая проблема. // Философия сознания. Классика и современность / Под ред. Миронова В. В., Васильева В. В., Маркина В. И., С. 121–127. М. : Издатель Савин С. А., 2007.

Беляев М. А. Мысленный эксперимент в метафизике: возможности и ограничения // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Философия, 2016, № 1, С. 48–54.

Иванов Д. В. Модальная метафизика и психофизическая проблема. В: Именование, необходимость и современная философия / отв. ред. В. В. Горбатов. СПб.: Алетейя, 2011. 287 с.

Карпенко А. С. Сверхреализм. Часть I: От мыслимого к возможному // Философский журнал, 2016, Т. 9, № 2, С. 5–23.

Жаров С. Н. Трансцендентное в онтологических структурах философии и науки. Воронеж : Изд-во Воронежского гос. университета, 2006. 352 с.

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

Просто выделите и скопируйте ссылку на эту статью в буфер обмена. Вы можете также попробовать найти похожие статьи

Во время подготовки данного материала Я столкнулся с такой проблемой: философский зомби - не очень простой мысленный эксперимент, для того, чтобы полностью описать его, понадобится статья, как минимум, на 7 листов, которая отнимет у вас больше 2 часов времени. Поэтому Я решил не загружать вас побочной информацией об этой теории, а наоборот - рассказать материал сжато, сохранив основную идею и весь смысл, сделать некий вводный курс по теме. И, если захочется узнать намного больше, то в конце вас будет ждать список литературы, в который будут входить книги как на русском, так и на английском языках.

В начале необходимо уточнить, что философский зомби задумывался, как мысленный эксперимент, опровергающий с одной стороны физикализм , с другой способность разума обуславливать существование . В чем же это выражается? Чуть позже Я это объясню.

физикализм придерживается позиции: всё, что приписывается разуму, в действительности должно приписываться мозгу.

Перейдем к самому, наилучшим образом, обдуманному виду этих существ. А именно - зомби Чалмерса .

Дэвид Чалмерс поддержал идею о философском зомби, в этом ему помогли рассуждения о дуализме разума и тела. Чалмерс смог доказать, что метафизически возможно существование зомби, которые в его понимании, - существа полностью похожие на обычных людей, но они неразумны. Когда ваш двойник - зомби наступает на гвоздь, он может крикнуть "Айййй!", хотя в действительности он ничего не чувствует.

По идеи, возможно существование мира, в котором обитают зомби, и который никак в физическом плане не отличается от нашего. Данные существа также дышат, едят, размножаются. Только при этом условии возможно наличие похожих на нас неразумных созданий, так как их биологические функции подобны нашим. Тогда, сознание - не биологическое явление, а значит мозгом не контролируется, и оно нематериально , (против физикализма). Но, с другой стороны, они существуют, а значит, ложно высказывание Декарта: "мыслю, следовательно существую", так как разум у них отсутствует (против верховенства разума).

Данный мысленный эксперимент подвергается критике, как минимум потому, что в существовании данных созданий нет противоречий, но возможно ли метафизически наличие таких субъектов?

Список литературы:

Нагуманова С. Ф. "Достаточен ли "аргумент мыслимости" для опровержения материалистического понимания сознания?"

Математик, специалист в области информационных процессов и … философ

Феномен сознания: к постановке проблемы или что такое квалиа?

Одну из проблем, стоящих на пути познания того, что именуют сознанием, Чалмерс видит в неспособности современной науки, изучающей физические феномены, встать на позицию понимания сознания как субъективного переживания. Фактически Чалмерс предлагает взглянуть на сознание как оформленное субъективное. Чалмерс не выступает против попытки объяснить сознание в терминах физической науки, но полагает это решение слишком простым и не соответствующим сложности феномена, предполагая, что настолько серьезный объект не может быть рассмотрен только с позиций какой-либо одной области научного познания, что необходимо вывести его в межнаучное пограничье, подобно не менее сложным вопросам, касающимся определения жизни. Не отрицая, что наличие сознания - природный феномен, явление присутствующее у человека и других биологических видов, который следует изучать как естественную природную закономерность, тем не менее, настаивает на неполноте физического объяснения.

Чалмерс определяет методологическую проблему сознания как проблему трудности наблюдения феномена. В своей работе Д. Чалмерс утверждает в качестве единственной возможности, позволяющей избежать материалистической редукции, принятие дуалистического подхода. Отметим, что в некотором смысле на дуалистическом подходе также настаивает локальный интеракционизм.

Одним из наиболее важных понятий своей концепции Чалмерс считает понятие

Д. Чалмерс ставит в своей работе ряд вопросов, давая более или менее развернутые и более или менее аргументированные ответы на них:

Если сознательный опыт порождается физическими системами, что, скорее всего и происходит, то как это происходит, каковы физические условия порождения тех или других сознательных состояний?
Является ли само сознание физическим?
Насколько распространен сознательный опыт в мире биологических существ?
Почему конкретные визуальные, аудиальные и иные переживания сознания именно таковы?

Феноменальное, психологическое и физическое в объяснении сознания

Характеризуя понятие ментального, автор говорит о двух способах его квалификации: феноменальном ментальном (как субъективно переживается ментальный опыт) и о психологическом ментальном (как переживание этого опыта воздействует на поведение и наоборот). Анализируя историю использования этого понятия, Д. Чалмерс подчеркивает, что разделение феноменального и психологического (иначе — обусловливающего) — процесс, не завершенный в современной науке. Однако феноменальное и психологическое не должны переопределяться в терминах друг друга. Всякое ментальное свойство либо имеет психологическую, либо феноменологическую природу, либо представляет собой совмещение одного и другого. Сами ментальные понятия — слова, которые обозначают ментальные состояния (боль, страх, радость и пр.) - содержат в своих значениях и феноменальный, и психологический аспекты. Независимого языка, описывающего только феноменальное, нет.

Одной из основополагающих проблем Д. Чалмерс считает бедность феноменологического словаря, которая становится одной из причин возникновения трудностей в описании феноменологического и существования постоянного дрейфа научных описаний от феноменологического к психологическому. Д. Чалмерс замечает, что, как бы ни был значителен прогресс, объясняющий свойства физических систем и их роль в когнитивных процессах, он ни на йоту не помогает понять тот вопрос, который учений считает основополагающим — вопрос о том, как физическая система порождает и переживает сознательный опыт, почему переживание осознавания такое, а не иное. Чалмерс выдвигает предположение, что звено, связывающее феноменальное и физическое не зависит от звена, связывающего психологическое и физическое. Учитывая, что он полагает феноменальное и психологическое двумя сторонами ментального, возникает не совсем обычная дуальная концепция, в объяснительной возможности которой сомневается и сам автор.

Для аналитических посылов Чалмерса в начале его труда характерен периодический возврат к понятию сознание как к дискурсу множества плавающих значений, которые никогда не актуализируются одномоментно. Наиболее важными компонентами дискурса, называемого сознанием, являются психологический смысл термина и феноменологический. Отсутствие соразмерных разным сторонам явления дефиниций приводит к путанице и логическим подменам одного другим -замечает Чалмерс, хотя сам тоже не может полностью избежать этого плавающего движения от более широкого понимания сознания к менее широкому.

Д. Чалмерс анализирует различные научные позиции, касающиеся проблемы сознания, справедливо утверждая, что в центре объяснительного дискурса фактически никогда не оказывается феноменологический аспект.

Постулируя разрыв физического и сознательного. Зомби как метафора разрыва

Фундаментальная теория сознания = фундаментальная теория универсума?

Книга Чалмерса интересна тем, что она поднимает вопрос о сознании в той плоскости, которая может оказаться полезной для выработки новых концептуальных ориентиров, несмотря на противоречивость и явную недостаточность аргументационной базы исследования.

Список использованной литературы:

Автор: Лазаренко Любовь
канд. филол. наук, преподаватель

Суть этой проблемы в том, что, с одной стороны, сознание не может быть описано с помощью языка физики (т. е. в терминах массы, энергии, электрических разрядов, химических и пространственных характеристик), т.е . не является физическим процессом.

Во-первых, она предполагает, что сознание (как субъективность) является (1) внутренним (2) индивидуальным феноменом, порождаемым мозгом каждого человека. Но почему бы сознание не считать внешним феноменом, проявляющимся в нашем публичном общении и совместной (например, трудовой) деятельности?

Соотношение сознания и тела

Между тем ситуация осложняется еще целым набором проблем.

3. Статус сознания до сих пор онтологически не определен.

4. Некоторые философы (в частности, Макгинн и, как ни странно, Сёрл) уже отчетливо понимают, что в рамках существующей методологии и концептуального аппарата ответы на поставленные вопросы искать, в общем-то, не имеет смысла.

Налицо все признаки кризиса, что наблюдались в физике в конце XIX – начале XX.

Описанные выше проблемы аналитической философии позволяют заключить, что на данный момент она находится на грани серьезного кризиса, а значит, пришло время пересмотреть исходные предпосылки в исследовании сознания, используя материал альтернативных концепций (необходимо найти альтернативу декартовскому подходу: методу и категориальному аппарату). Во-первых, связь между сознанием и телом должна принять иной характер. Для каждого тела, уникального с точки зрения, как психосоматических свойств, так и культурно-исторического опыта, сознание также уникально; и как не может быть двух одинаковых по жизненному опыту тел, так и не может быть одинакового сознания у двух и более организмов. Во-вторых, стоит отказаться от сведения тела к мозгу и в полной мере понять формулу о том, что мыслит не мозг, но мыслит человек с помощью мозга. В-третьих, следует по-новому рассмотреть и переоценить влияние социокультурного окружения на формирование сознания конкретного индивида.

Критика позиции Серла.

Во-вторых, на наш взгляд, нельзя создать программу, полностью эмулирующую понимание языка, без того чтобы фактически не создать сознание. Ведь понимание языка предполагает не простой перевод, но понимание значения слов (скажем, для ответа на вопрос, что находится перед вами на столе?), а значения слов всегда зависят от контекста употребления, то есть в конечном счете от ситуации и ее интерпретации, которая происходит именно в сознании, но не в языке.

Мысленный эксперимент является важной составляющей методологии современной аналитической философии сознания. В связи с неуклонно расширяющимися возможностями нейронаук философы сталкиваются с трудностями в определении онтологического статуса сознания, в оценке возможностей моделирования сознания на неорганической основе и всех опасностей, связанных с этим. Поскольку решить эти проблемы эмпирическим путем пока не удается, в том числе по причине высокой технологической сложности и затратности таких решений, не остается иного очевидного выхода, кроме как перейти от реальных экспериментов к мысленным.

Чалмерс полагает, что трудную проблему не могут решить редуктивные или механистические объяснения. Субъективное переживание или квалиа невозможно объяснить на основании лежащих в их основе физических явлений или механизмов. Таким образом, их нужно считать фундаментальными элементами Вселенной, такими же, как масса, вращение, сила тяжести, скорость света или отношения между массой и энергией. Фундаментальные особенности можно объяснить только на этом уровне; похоже, они не имеют более фундаментальных оснований – они сами составляют фундаментальный, базовый уровень Вселенной. Все остальное нужно объяснять на основании фундаментальных данных и законов, но на этом редуктивное объяснение подходит к концу.

Теория сознания поэтому должна быть скорее теорией фундаментальной физики, чем теорией биологической науки. Теория сознания не может сказать нам, что такое сознание, как или почему оно существует. Но она должна объяснить, как сознание связано с другими явлениями мира, например с нашим мозгом. Следовательно, психофизические законы являются основным элементом теории сознания. Это фундаментальное законы природы, и они описывают, как феноменальное переживание коррелирует с физическими качествами или зависит от них.

Чалмерс предлагает несколько принципов, которые являются кандидатами на звание психофизических законов. Один из них – принцип структурной связи (principle of structural coherence ) между субъективным переживанием (феноменальностью) и когнитивными функциями (обработка информации и репрезентации, возникающие в сознании). Когнитивная обработка информации в сознании – это объективный физический аналог феноменального сознания. Любая информация, которая переживается в феноменальном сознании, также когнитивно представлена в мозге.

Но само по себе феноменальное переживание не является частью материального мира, вот почему теория Чалмерса дуалистична. Кроме того, переживание не является логически необходимым элементом процесса обработки информации, но его можно отделить от этого процесса. Чтобы доказать, что феноменальное не является необходимым элементом физического, Чалмерс предлагает любопытный мысленный эксперимент. Он описывает мир, который физически совершенно идентичен нашему, но в этом мире нет никакого сознания, все его обитатели – нейробиологические зомби.

Тем не менее мозг обитателей этого мира физически, биологически и когнитивно идентичен нашему мозгу, только фундаментальные психофизические законы природы действуют в этом мире не так, как в нашем. Чалмерс утверждает, что его мысленный эксперимент с миром зомби является логически последовательным и вполне вообразимым, поэтому сознание нельзя считать частью физического мира. Можно представить себе все объективные физические, биологические, когнитивные и поведенческие элементы мира без каких‑либо феноменальных компонентов.

К сожалению, когда феноменальное подобным образом отделено от физического, оно не имеет никакой силы в материальном мире. Таким образом, согласно теории Чалмерса, феноменальное сознание не может влиять на физические явления: эта теория близка к эпифеноменализму.

Также она включает в себя элементы панпсихизма и теории двойных аспектов (как минимум, она играет с ними). Чалмерс считает, что феноменальное присутствует, по крайней мере в очень простой форме, во всех событиях во Вселенной, содержащих информацию. Информация, таким образом, обязательно связана с сознанием; у нее есть два аспекта: физический и феноменальный. Он считает, что это и есть наиболее фундаментальный психофизический принцип. Феноменальные свойства – это неотъемлемый элемент информации.

В человеческом мозге информация организуется более сложным образом, чем, возможно, в любой другой системе. В результате обработки и функциональной организации этой информации возникает человеческое сознание. Похожую идею предлагает одна эмпирическая теория, которая называется теорией интеграции информации (information integration) (предложена Джулио Тонони; см. главу 11). Ее автор считает, что сознание включает сложную, но целостную информацию в мозге (хотя эта теория явно не поддерживает дуализм, эпифеноменализм или панпсихизм).

Кроме эпифеноменализма, есть еще одно неудобное последствие связи между феноменальным и информацией – то, что очень простые физические системы, такие как электроны, термостаты и карманные калькуляторы, также должны обладать своего рода простым сознанием. Как и все остальные теории, основанные на панпсихизме, теория Чалмерса находит сознание повсюду. Очень приятно, как когда‑то заметил Фехнер, жить в мире, населенном бесчисленными центрами сознания. К сожалению, эту идею невозможно доказать эмпирически, она остается просто вымыслом бурного воображения, по крайней мере, до тех пор, пока кто‑нибудь не создаст датчик сознания, способный объективно обнаруживать любые невидимые центры сознания, которые, возможно, окружают нас со всех сторон.

Сам Чалмерс считает свою теорию сочетанием функционализма и дуализма, или натуралистическим дуализмом. Эта теория – один из вариантов дуализма, но она не постулирует существования бестелесной души или чего‑то подобного; она лишь утверждает, что сознание – фундаментальное, но не материальное свойство Вселенной, связанное с физическим благодаря фундаментальным психофизическим законам. Таким образом, эта теория – вариант дуализма, который намного легче включить в современные научные представления о мире, чем теорию интеракционизма (interactionist) Декарта. Однако проблема теории Чалмерса в том, что он считает, будто видимое феноменальное сознание не имеет причинной силы и поэтому не может никаким образом влиять на материальный мир.

Это означает, что мы, как субъекты, являемся простыми марионетками: мы беспомощны и остаемся лишь зрителями, верящими в иллюзию, что они способны что‑то изменить в окружающем мире. Кроме того, субъективное переживание пронизывает всю Вселенную: его можно найти в каждой физической системе, содержащей информацию. А вокруг нас всегда есть физические системы, содержащие информацию, а значит, обладающие осознаваемым переживанием. В целом подобное мировоззрение очень сложно принять любому, кто выступает против более причудливых вариантов эпифеноменализма и панпсихизма.

Читайте также: