Юрий михайлович беледин доклад

Обновлено: 06.07.2024

Иван Афанасьев; Яков Павлов; Дом Павлова в 1943 и в наши дни (на первом плане - мемориальная стена)

«17 октября 1917 года, 90 лет назад, в обычной крестьянской семье в деревне Крестовая нынешней Новгородской области родился мальчик, который получил имя Яков. Спустя несколько дней в России произошла революция, что не могло не отразиться на судьбе мальчика. Он получил возможность учиться, но на практике свои знания проверить не успел, так как практически сразу после окончания школы получил повестку.

Это случилось в 1938 году, когда Яков, за три года до начала Великой Отечественной войны, стал бойцом Красной Армии. Летом 1941 года младший сержант Павлов принял первый бой недалеко от города Ковеля. Был командиром пулеметного отделения, затем наводчиком орудия. Вместе с частями отступал вглубь страны, пока не оказался в Сталинграде. Попал в гвардейскую часть, чем очень гордился.

В ночь на 27 сентября 1942 года комбат Алексей Жуков приказал командиру роты старшему лейтенанту И. Наумову провести разведку боем в единственном уцелевшем от бомбежек четырехэтажном доме облпотребсоюза по улице Пензенской, 61. Комроты отправил к дому группу из четырех разведчиков, которыми командовал гвардии сержант Яков Павлов, с задачей закрепиться в нём и не допустить прорыв немецких войск к реке Волге в районе площади 9 января (ныне площадь имени Ленина).

Поскольку гитлеровцы, находящиеся в 200-300 метрах от дома, в темноте, не могли установить силы нападавших, они всю ночь бомбили и обстреливали дом, но никакого вреда нашим разведчикам не принесли. А аккурат перед обстрелом Павлов обнаружил в одном из подвалов невесть откуда там взявшегося санинструктора Калинина, и отправил его в штаб батальона, чтобы тот передал обстановку в доме. Но тот сумел пробиться к своим только спустя сутки.

Здесь все, скорее всего, лежит в области идеологии. Во-первых, первой группой командовал все-таки Павлов, а звание Героя Советского Союза присваивались первой группе, форсировавшей реку, ворвавшейся на высоту, захватившей фашистские окопы и т.д. А, во-вторых, поднять патриотический дух советских воинов удобнее было все-таки сержантом. Чтобы и другие младшие командиры проявляли инициативность и умение взять на себя ответственность в бою, чтобы они не чувствовали себя не в своей тарелке, когда, к примеру, погибнут офицеры. А лейтенанту и так положено командовать!

Но это вовсе не означает, что Павлов не проявлял мужества. Он воевал наравне со всеми, и даже чуточку лучше, хотя бы потому, что, в отличие от некоторых бойцов, был опытным воином, имевшим за плечами три года службы до войны и один год участия в боевых действиях. И, естественно, именно он являлся примером для солдат, ибо был с ними как бы на одной ступеньке.

Можно развенчать еще один миф. Во всех учебниках написано, что дом обороняли 24 гвардейца. На самом деле боевой состав обороняющихся постоянно обновлялся, раненных отправляли в тыл (хотя какой там тыл, если до немцев рукой подать). По самым скромным подсчетам, обороняющихся было примерно три десятка.

Фашисты предприняли десятки попыток выбить героев из дома, но тщетно. Как же они могли уцелеть в этом аду? Во многом благодаря тому, что у гвардейцев были запасные позиции. Перед домом находилось цементированное бензохранилище, к которому прорыли подземный ход. Еще одна удобная позиция была оборудована за домом, метрах в тридцати, где находился люк водопроводного тоннеля, куда тоже был прорыт подземный ход. Как только гитлеровцы открывали огонь по дому, на постах оставались лишь дежурные, а все остальные уходили в убежища. Прекращался обстрел, и весь немногочисленный гарнизон снова был в доме, снова косил фрицев, пытавшихся атаковать наши позиции.

58 дней и ночей держались отважные советские воины. Покинули здание они 24 ноября, когда полк перешел в контрнаступление. Как нетрудно догадаться, свое 25-летие Яков Павлов встретил в стенах дома. Но на том, как он отпраздновал юбилей, ни Павлов, ни его боевые друзья внимания не заостряли.

К сожалению, подорванное ранениями здоровье существенно сократило жизнь героя. 29 сентября 1981 года Герой Советского Союза Я.Ф. Павлов скончался. Похоронен он в городе Новгороде (ныне Великий Новгород) на Западном кладбище…

Владимир Рогоза
Юрий прав. Не всегда награды находили самых достойных, в ряде случаев из нескольких кровью заслуживших награду выбирали только одного. Чем тогда руководствовались, нам уже не узнать. Примечательный штрих, пока был жив Афанасьев, защитники дома периодически у него собирались. Павлов на эти встречи никогда не приезжал.

На сайте о Сталинградской битве сообщается:

«Улицы и площади города превратились в арену кровопролитных боев, которые уже не затихали до окончания битвы. В районе площади имени Девятого января действовал 42-й полк 13-й гвардейской стрелковой дивизии. Напряженные бои здесь продолжались более двух месяцев. Каменные здания — Дом сержанта Я. ф. Павлова, Дом лейтенанта Н. Е. Заболотного и мельница № 4, — превращенные гвардейцами в опорные пункты, стойко удерживались ими, несмотря та ожесточенные атаки противника.

Эту задачу выполнили воины 7-й стрелковой роты, которой командовал старший лейтенант И. П. Наумов. 20 сентября 1942 года в дом проник сержант Я. Ф. Павлов со своим отделением, а затем прибыло подкрепление: пулеметный взвод лейтенанта И. Ф. Афанасьева (семь человек с одним станковым пулеметом), группа бронебойщиков старшего сержанта А. А. Сабгайды (6 человек с тремя ПТР), четверо минометчиков с двумя 50-(мм минометами под командованием лейтенанта А. Н. Чернушенко и три автоматчика. Командиром этой группы был назначен И. Ф. Афанасьев.

Характерно, что этот дом защищали представители многих народов нашей страны — русские Павлов, Александров и Афанасьев, украинцы Сабгайда и Глущенко, грузины Мосиашвили и Степаношвили, узбек Турганов, казах Мурзаев, абхазец Сухба, таджик Турдыев, татарин Ромазанов.

Здание было разрушено авиацией и минометным огнем противника. Во избежание потерь от завалов по указанию командира полка часть огневых средств была вынесена за пределы здания. В стенах и окнах, заложенных кирпичом, были пробиты амбразуры, наличие которых позволяло вести огонь из разных мест. Дом был приспособлен к круговой обороне.

На третьем этаже здания находился наблюдательный пункт. При попытках гитлеровцев приблизиться к нему, их встречал губительный пулеметный огонь со всех точек. Гарнизон дома взаимодействовал с огневыми средствами опорных пунктов в доме Заболотного и в здании мельницы.

Волгоградец Виталий Коровин пишет 8 мая 2007 года:

«Приближается очередная годовщина Победы нашей страны в Великой Отечественной войне. С каждым годом всё меньше и меньше остаётся ветеранов — живых свидетелей той грозной и трагической для всего человечества эпохи. Пройдёт ещё каких-то 10-15 лет и живых носителей памяти о войне уже не останется — Вторая Мировая окончательно уйдёт в историю. И здесь нам — потомкам — необходимо успеть узнать всю правду о тех событиях, чтобы в будущем не было различных кривотолков и недоразумений.

Максим (гость)
Да, правда о той войне нужна как воздух. Иначе скоро наши дети будут думать, что 2 Мировую выиграли американцы.

Lobotomy
Кстати, у стран Запада в истории “Pavlov's house” упоминается, и среди многочисленных людей по всему миру, интересующихся Сталинградской битвой, этот важный эпизод широко известен. Даже в комп. игре Call of Duty есть миссия по обороне Дома Павлова, её уже прошли миллионы игроков по всему миру – и наши дети, и американские.

Читается с интересом, хотя будет воспринята читателями неоднозначно. Для краткого ознакомления приведу небольшой эпизод, в котором автор излагает свою точку зрения на историю обороны Дома сержанта Павлова.

«25 ноября /1942 года/. Второй день окружения. В непроглядной тьме перевалила полночь. На вымершей улице ни звука. Тревожная неизвестность забила нас по углам. В голове ни мысли, ни надежды. Напряжение скручивает нервы. Одышка хватает за сердце. От горькой слюны тошнит. Боже, пошли на мою голову гром, немец снаряд, а русский солдат шальную мину! Все что захочешь, но только не эту кладбищенскую тишину.

Впервые за два месяца осады города рота покинула обжитые подвалы дома Павлова, дома Заболотного и мельницы Гергардта. На площади 9-е Января, ломая ночную тьму, в небо взвилась осветительная ракета. За ней вторая, третья. Разноцветные светлячки трассирующих пуль немецких пулеметов, поспешно заглатывая ленту, злой скороговоркой секли 7-ю роту Наумова прямо в лицо.

Мне можно возразить, что стоит сотня жизней солдат на фоне грандиозного сражения? Все так. Я не берусь судить прошлое. Война есть война. Дело в другом. Идея ночной вылазки без предварительного подавления огневых средств противника, без поддержки артиллерии, рассчитанная лишь на авось, да на живот солдата, заранее обречена на провал.

Подробные оборонительные возможности противника мною не выдуманы. Человека, видевшего все это собственными глазами, я хорошо знаю. Это я сам.

В насквозь простреливаемой клетке из рассыпавшегося известняка 7-я рота Ивана Наумова погибла не за понюшку табаку. Эта страничка трагической участи горстки людей, совсем незаметная на фоне грандиозной битвы, закроется завтра.

Так горько закончилось последнее значительное боевое соприкосновение противников на площади 9-е Января.

Это была личная инициатива бывшего командарма 62-й армией В.И. Чуйкова. А через 15 лет вспомнили и выживших калек гарнизона дома Павлова. Тоже наградили.

В итоге, всех собак повесили на Родимцева. После Сталинградской победы военный совет 62-й армии представил Родимцева к ордену Суворова, а потом прислал в штаб Донского фронта телеграмму с отменой представления. Таким образом, Родимцев, выдержавший всю тяжесть уличных боев за город, стал единственным командиром соединения, который не получил ни одной награды за Сталинград. Униженный и оскорбленный генерал не согнулся. Второй раз, как на урезе Волги у Соляной пристани, он выстоял и победил. А после войны непогрешимый Чуйков стал петь дифирамбы дважды Герою Советского Союза Родимцеву. Но эти дифирамбы были для простаков. Прямой и твердый Родимцев, обиженный зря, так и не простил своего бывшего командарма.

А теперь самое ужасное. Могила была и продолжает оставаться безликой. На ней никогда не было ни одного имени, ни одной фамилия погибшего. Будто в яме у останков списанных в расход людей не было ни родных, ни близких, ни семьи, ни детей, ни их самих. Солдат имел имя лишь тогда, когда держал в руках винтовку, а выпустил ее из рук - становился ничем. Время перемешало кости, а ритуальное кощунство, с которым хоронили убитых, лишило их человеческой памяти. В городе насчитывалось 187 братских захоронений - и ни одного имени! Это не оплошность. Это предательская установка сверху, где решили, что на всех павших защитников Сталинграда достаточно одной могилы испанца Рубена Ибаррури. Видимо, горе Долорес Пассионарии совсем не слезы наших собственных матерей.

Необходимо вытащить из цепких объятий братской могилы имена тех, кому эта площадь стала последним пристанищем:

- лейтенанта В. Довженко, командира 7-й роты;
- ст. лейтенанта Ивана Наумова, командира 7-й роты;
- лейтенанта Кубати Тукова, разведчика;
- мл. лейтенанта Николая Заболотного, командира взвода;
- мл. лейтенанта Алексея Чернышенко, командира взвода;
- рядового И.Я. Хаита;
- рядового Файзуллина;
- рядового А.А. Сабгайда;
- рядового И.Л. Шкуратова;
- рядового П.Д. Демченко;
- рядового Давыдова;
- рядового Карнаухова;
- ст. лейтенанта Н.П. Евгеньева;
- мл. лейтенанта Ростовского;
- лейтенанта А.И. Остапко;
- сержанта Пронина;
- рядового Савина.

(Последние пять человек погибли 30.01.43 г. в последнем бою на площади 9-е Января.)

К встрече была оформлена книжная выставка, на которой были представлены книги, публикации, иллюстрации о Беледине, его автографы и рисунки.

Беледин - известный волгоградский поэт и публицист посвятил очень много стихов народной битве с гитлеризмом и закономерной победе над ним.

Мальчишка с Балкан (ныне ул. Пражская) пережил войну в Сталинграде. Поэтому тема войны для него была незаживающей раной всю жизнь.

В заключение встречи Рязанова Г.В. обратила внимание на книжно-иллюстративную выставку, посвященную Беледину Ю.М. и посоветовала почитать его произведения.

Ю.Беледин - известная личность в нашем городе. Во всяком случае, в кругу волгоградских журналистов и литераторов. Его имя произносится с неизменным уважением.

Сын военного Сталинграда, патриот, дотошный правдолюб наших дней, Ю.Беледин обращается, прежде всего, к нам – детям и внукам победивших героев.

Вторая часть встречи была посвящена исполнению любимых песен и песен, которые просто нравятся. Гринюк А.Л. предложил спеть песни о Ленинграде, так как именно в этот день была снята блокада города.

Затем пели песни о Москве, Волгограде. И, конечно же, пели песни о любви. А в исполнении Дэи Григорьевны прозвучали украинские песни, песни из репертуара К. Шульженко и многие другие. Гости и участники встречи подпевали, так как все эти песни знакомы многим из нас.

Последние 35 лет я считаю себя связанным с ней самым тесным образом.

Что считает она сама - неизвестно. Но, похоже, и в редакции вспомнили о том, что я имел некоторое отношение к газете. И был звонок с предложением - написать что-нибудь типа воспоминаний.

Не буду скрывать, мне стало тепло и хорошо. "И на юбилей пригласите?" – радостно спросил я собеседника. "Ну, это вряд ли, – быстро ответил он и, спохватившись, добавил. – Но решаю не я".

Да ладно, фиг с вами, другого я и не ждал. Нынче в моде память избирательная - был бы я депутат или, на крайний случай, олигарх какой, дело другое, а так.

Но писать в любимую некогда газету почему-то расхотелось. Хотя "типа воспоминания" против воли так и полезли в голову. Вот, решил предложить их читателям "Города героев". Во-первых, здесь их - читателей - гораздо больше, чем у нынешней газеты, а во-вторых, могу говорить, не оглядываясь на самолюбие редакторов юбилярши. Может быть, кому-то станет интересно.

Штатным корреспондентом "Волгоградки" я стал в начале восьмидесятых годов прошлого (кошмар!) века. И было это очень непросто. Меня сначала года два промурыжили внештатным автором, потом полтора года я обтёсывался на областном радио. И лишь после этого получил заветные "корочки" из красной кожи с тиснёными золотыми буквами, составляющими два великолепных слова – "Волгоградская правда".

Я был до того горд своим удостоверением, что демонстрировал его при каждом удобном и неудобном случае. Заходил подряд во все учреждения. Тогда охранников практически не было, я демонстрировал свои красивые "корочки" в приёмных и наслаждался подобием священного ужаса на лицах секретарш. А когда они, качаясь на ватных ногах (так мне казалось), уходили докладывать начальникам о прибытии "важного лица", быстро сматывался.

Я предъявлял удостоверение даже контролёрам в троллейбусе и трамвае. До тех пор, пока один пожилой дядька, отмахнувшись от краснокожей книжицы, содрал с меня целый рубль штрафа.

Но всё это были мелочи и суета. Главное, что я оказался причисленным к сонму небожителей. Говорю так без всякого преувеличения, поскольку для меня старожилы "Волгоградки" действительно казались кем-то вроде апостолов, сошедших с небес, чтобы поделиться своей непреходящей мудростью. Таковыми они остались для меня и до сих пор, несмотря на то, что были отнюдь не святыми.

Вот они встают передо мной, великие старики "Волгоградки": Юрий Баранов, Фёдор Ванчугов, Всеволод Ершов, Виктор Слобожанин, Генрих Сааков. За их плечами высятся представители уже следующего поколения: Владимир Мызиков, Юрий Беледин, Владимир Максимов, Александр Афанасьев, Анатолий Михайловский. Большинство из них уже вернулись в горние селения. Дай Бог здоровья тем, кто остаётся с нами.

Я бесконечно благодарен им за науку, которую они вбивали в меня, часто с юморком и матерком. И она здорово помогла мне не только в ремесле, но и в жизни. "Лихие девяностые" вычистили стариков из редакций, и, быть может, поэтому так упал уровень профессионализма у газетчиков наших дней. Прервалась связь времён.

В те годы в редакции существовала строгая специализация, и каждый из моих кумиров был в своей сфере и Бог, и царь, и герой. Юрий Баранов заведовал отделом строительства, и казалось, без его ведома на волгоградских стройках не ложится ни один кирпич. Да что там кирпич! Крошка цемента не могла двинуться с места без того, чтобы он не знал, куда и зачем она направилась. А ведь тогда масштабы строительства были не в пример нынешним.

То же самое и с Анатолием Михайловским, который руководил отделом промышленности. Самую скучную материю он превращал в увлекательнейшее чтение. Умница, эрудит – он был порой чрезвычайно смел в своих суждениях. Но вот удивительно: в годы перестройки он возвысился до поста главного редактора "Волгоградки", и куда что делось? Новый Михайловский стал скучен, одиозен и страшно боялся, как бы на полосы не проскользнула какая-нибудь ересь. Старая, как мир, метаморфоза.

Владимир Максимов вообще был выше моего понимания. Этот немногословный, с виду нелюдимый, человек знал о сельском хозяйстве больше тех, кто в этом самом хозяйстве непосредственно работал. У него всегда при себе была пухлая, исчерканная тетрадка, из которой он, как фокусник из пустого цилиндра, мог в любой момент достать любопытный факт, актуальную идею или прогноз, который всегда сбывался. А уж как он подавал всё это на газетной полосе – только руками развести.

Юрий Беледин – мой "крёстный папа", его могучее крыло прикрывало меня от всяческих напастей в первое время работы в "Волгоградке". Он возглавлял отдел пропаганды. Нынешнее поколение российских людей в упор не представляет, что это такое – писать пропагандистские материалы на пике "проклятого застоя", когда даже маленький шажок в сторону от догм считался провокацией со всеми вытекающими отсюда последствиями. Да ещё при этом писать интересно. И не только для номенклатурного читателя, но и для широких масс. Юрию Михайловичу непостижимым образом это блестяще удавалось.

Как и Владимиру Мызикову, который заведовал отделом партийной жизни и нёс своё бремя самым достойным образом. А в перерывах между "обязаловкой" выдавал чудесные статьи "за жизнь".

Надо сказать, когда подули ветры перемен, и Мызиков, и Беледин не кинулись в "обличалово", как тогда было модно, они продолжали честно работать. Может быть, в их материалах лишь прибавилось злинки. Но во-многом благодаря их принципиальной позиции газета набрала тираж свыше 200 тысяч. И продавалась вся без остатка! Ничего подобного не было ни до этого, ни, тем более, после. И вряд ли уже будет.

Но самая, пожалуй, колготная сфера деятельности была у Фёдора Ванчугова – дяди Фёдора, как мы его называли. Он заведовал отделом писем, а их в редакцию приносили каждый день сотнями. Они разлетались по отделам, и дядя Фёдор бдительно следил за тем, чтобы ответы на них давались вовремя и были предельно корректны. И то и другое нам давалось с трудом, поскольку в море этих писаний здравые мысли попадались очень и очень редко. В основном писали нам просто любители водить пером.

Некоторые перлы из тех писем врезались мне в память накрепко. Вот, к примеру, цитата из присланного очерка: "На вопрос о сути вопросов, старый пулемётчик достал вопросник, состоявший из 97 вопросов". Ну, что мог ответить автору подобной "нетленки" молодой ещё газетчик, ужасно занятый множеством дел? Я бы ответил, конечно, достойно случаю, но дядя Фёдор беспощадно пресекал любые попытки грубить адресатам.

И, между прочим, успевал ещё и пописывать в родную газету. Был такой случай однажды. Мне выпала очередь быть "свежей головой". Это когда до обеда можно ничего не делать, а потом приходить на дежурство и ловить в газете всякие несообразности. Дежурным редактором был в тот день Фёдор Васильевич. И вот читаю я его статью: "Свинарка Утехина из колхоза "Красный партизан" получила от каждой свиноматки в среднем по 12 поросят. Большую помощь в этом ей оказал председатель профкома колхоза Григорьев".

Звоню по внутреннему телефону дяде Фёдору, читаю этот кусочек. Боже мой, как он смеялся! А, отдышавшись, спросил: "И какой же мупер это написал?" "Мупер" – у него было любимое прозвище и расшифровывалось как чудак на букву "м" первого ранга. Да вот, говорю, подпись – Ванчугов.

Я не успел договорить, как он был уже у меня за спиной и рвал из моих ослабевших рук оттиск полосы. До сих пор не пойму, как он, немолодой уже человек, смог в две-три секунды взлететь с девятого этажа на десятый. Чего только не сделаешь ради престижа любимой газеты.

С этими дежурствами вообще был большой геморрой. Кроме "свежей головы" газету вычитывали дежурный редактор, стайка наших корректорш, ведомая блистательной Тамарой Паллной Духаниной. А на самом верхнем этаже сидел ещё "литовец" или попросту цензор, который прикрывался эвфемизмом "сотрудник ЛИТО (литобъединения)". Правда, он не обязан был ловить опечатки, но хорошие "литовцы" почитали это за свой служебный долг.

Каждый уровень демонстрировал повышенную бдительность. Однажды я дежурил с только что назначенным к нам заместителем редактора Игорем Тузиковым. Это было его первое дежурство, и, конечно, он мандражил гораздо больше меня, уже освоившегося в редакции и поднаторевшего в текучке. Вахта подходила к концу, все полосы были вычитаны и подписаны мною. Нужна была виза Тузикова. Захожу к нему, он сидит бледный и держится за что-то в области сердца. "Посмотри на "фонари", – слабо выговаривает он, – как мы могли пропустить?!"

"Фонари" – это первые буквы слов в начале статьи, выделенные жирным шрифтом и выписанные большим размером. Смотрю я на них и сообразить ничего не могу. Всё, вроде, нормально, на полосе разместились три статьи, соответственно – три фонаря: И, Р, и С. "Нет-нет, – страдальчески поправляет Игорь Николаевич, – ты прочти их в обратном порядке". Подождав, когда моё веселье чуть утихнет, добавляет: "Это же партийная полоса, а мы её обос. ".

Газета в тот день вышла лишь под утро.

Была в редакции прекрасная традиция: обозревать (мы называли это – обзирать) вышедшие номера и выделять статьи, как лучшие, так и худшие. Работала даже специальная комиссия, которая отбирала лучшие материалы и предлагала редактору кандидатуры на звание "Лучший журналист месяца". Кроме неслыханного почёта, к званию прилагались 40 рублей – сумма по тем временам очень даже приличная.

Возглавлял комиссию работавший в моём отделе Валерий Красноруцкий, молодой человек, носивший окладистую ярко-рыжую бороду. Эта борода буквально сводила с ума главного редактора Василия Скрыпникова. Часто он зазывал меня к себе и, почему-то понизив голос, жарко допрашивал: "Он не баптист у тебя?" И, поразмыслив, добавлял задумчиво: "Матом не матерится". "Да что вы, Василий Ефимович, нет, конечно, – уверял я его, – я тоже не ругаюсь". Редактор недоверчиво смотрел на меня и оглядывался по сторонам. "А борода?!" – выдвигал он убойный аргумент, округляя глаза. "Борода – да, – соглашался я, – тут не попрёшь. Но, может быть, он из мормонов?". Редактор тихо ругался, разговор откладывался до следующей недели и повторялся снова.

Ох, чувствую раззуделась рука, неудержимо толкаются в память люди и события. Но ведь всего не расскажешь в одной статье. Спасибо судьбе за то, что жизнь моя сложилась так, как она сложилась. За то, что попал в круг замечательных журналистов и интереснейших человеков, что дышал с ними одним воздухом, пил из одних стаканов и делал лучшую в мире газету. Она навсегда останется со мной, и никто, никто-никто не в силах отобрать у меня годы, проведённые с ней. Живи долго, родная газета! Можно ещё много сказать о тебе сегодняшней, но в этом месте нам лучше расстаться.

На снимках: космонавт Юрий Малышев в гостях у редакции. Слева направо: Владимир Максимов, Михаил Ржаксенский, Фёдор Ванчугов, ваш покорный слуга, Николай Кострыкин, Всеволод Ершов, Василий Скрыпников; чего-то говорю Марку Захарову; в знаменитых Ураковых пещерах вместе с руководителем спелеологов Михаилом Годуном; на посту!

^ Война скончалась. Отгремел салют. Но тяжким испытаниям вдогонку ещё не раз кому-нибудь пришлют застрявшую в дороге похоронку.

. Один ушёл с вокзала я тогда — последним с опустевшего перрона. А красок сна не тронули года, как ржавчина — вчерашнего патрона…

Семейный круг

Такой вопрос читателей, когда-то по поводу стихов общавшихся с редакциями газет посредством писем, кочевал из отзыва в отзыв. Но все они оседали в авторском архиве год за годом.

Каждый из читателей, в меру эстетической подготов­ленности, житейского опыта, увидит в строчках и, главное, между ними нечто свое. Естественно. И с чем-то, вероятно, не согласится. Его право.

Ну, а мы, знающие журналиста Юрия Беледина не с чужих слов, рады за коллегу и надеемся на его дальнейшую творческую разноплановость и неукро­тимость духа!

Званый гость

^ Мы бы в классики вышли,

если б меньше по свету мотало.

Многотомье родишь ли,

если режут тебя без ножа.

^ Пусть годы с головы

дерут за прядью прядь,

пусть грустно оттого,

что без толку влюбляться, —

не страшно потерять

уменье удивлять —

страшнее потерять

уменье удивляться.

— Однако условимся сразу, что еще раз прибег­ну, с вашего позволения, к минимальному самоцити­рованию:

^ На всех угодить невозможно.

Я пробовал. Бросил! Устал.

У каждого стихотворенья

найдется и недруг, и друг.

— ^ Есть ли в вашей книге стихи о текущих российских событиях, какие-то прогнозы?

Наталия ПУШКАРСКАЯ,

^ ИЗ УЗКОГО КРУГА — К ШИРОКОМУ ОБЩЕНИЮ

Но если у газетных публикаций век короток, то стихи, которые автор пишет со школьных лет, старе­ют медленно. И мы, коллеги Юрия Михайловича, по собственной инициативе взяли на себя труд подгото­вить к печати сборник его стихов, за который, наде­емся, любители поэзии будут нам признательны. Те­перь очередь — за полиграфистами.

7 сентября 1995 г.).

Александр ДОМОВЕЦ,

Знакомые незнакомцы

Так получилось, что с автором и его стихами я познакомился почти одновременно. Хотя, как всякий волгоградский журналист, знал о Юрии Михайловиче Беледине гораздо раньше.

Эд. ГОРБАЧЕВ,

(«Городские вести, 6 октября 1995 г.).

^ СВЕТСКИЙ САЛОН

^ ПОЭТИЧЕСКИЙ ЗУД

Д.Г.: Оказывается, Вы еще и поэт! Как Вы считаете: не много ли для одного чело­века?

Ю. Б.: В самый раз. В нашей стране сложи­лось мнение, что у человека должна быть одна работа (от ВУЗа до пенсии), одно хобби, и все ос­тальное тоже, соответственно, одно. Мне дове­лось наблюдать за жизнью американцев: там 54% населения каждые два—три года переучива­ются, меняют профессии, а порой и образ жизни. Да простят меня патриоты. Связь с поэзи­ей? Прямая! Мне никогда не приходило в голову специально садиться за стол и рифмовать. Стихи рождаются сами — на стыке жизненных пере­мен.

^ Д. Г.: А вы помните, как написали са­мое первое стихотворение?

Мир после операции казался невероятно прекрасным, у меня начался поэтический зуд. И появилась целая серия стихотворений, часть из которых друзья положили на музыку.

^ ЮРИЙ БЕЛЕДИН & ЭДИТА ПЬЕХА

Д. Г.: Кто же пел эти песни?

^ ЮРИЙ БЕЛЕДИН & ИВ МОНТАН

^ ЮРИЙ БЕЛЕДИН & ХАЙЯМ

Д. Г.: И Вы, после учебы в университе­те, бросили город музыкантов, поэтов и ху­дожников?! И возвратились в Волгоград.

Ю. Б.: Будем последовательны. В составе группы археологов Государственного Эрмитажа пришлось поехать в Среднюю Азию — раскапы­вать средневековое городище в Пенджикенте. Там мне дали бригаду пожилых таджиков. Они были носителями старинного таджикского язы­ка, который нам преподавали как персидский. В средние века его называли французским языком Востока: он очень мелодичен и, при этом, анали­тически прост, как английский.

^ ЮРИЙ БЕЛЕДИН & ДЕВУШКА, ПОЛУМЕСЯЦЕМ БРОВЬ

Ю. Б.: Там, кроме четверостиший по просьбам стариков, я не написал ни одного сти­хотворения. Приходилось вставать в 5.00; в 6.00 — быть на раскопках. Работали до 11.00. Затем начиналась жуткая жара. И практически целый день бригада сидела в чайхане и пила зеленый чай. Читали в подлиннике тех же восточных авто­ров, строили версии, выдвигали гипотезы. Нами руководили специалисты из Института востоко­ведения: я впитывал все, что они говорили.

Д. Г.: Возвратившись в Волгоград, Вы сменили кирку археолога на перо журна­листа. Перемена образа жизни, следуя Ва­шей теории, должна была стимулировать новый поэтический подъём.

Ю. Б.: Так и произошло. Всё, что мне ужасно надоело в Средней Азии — раскопки, жа­ра, орущие по ночам бесхозные ишаки — здесь неожиданно приобрело оттенок романтизма. К этому добавились впечатления от загадочной средневековой культуры, огромных среднеазиат­ских звезд и действительно прекрасных глаз вос­точных красавиц. И у меня получилась целая се­рия стихотворений на эти темы.

Многие фрагменты не увидевшей свет опе­ретты напоминали эстрадные шлягеры. Поэтому мы не огорчились. А выдернули из неё несколько самостоятельных песен.

^ ЮРИЙ БЕЛЕДИН & ЮРИЙ ОКУНЁВ

Ю. Г.: И Вам снова пришлось петь са­мому?

Ю. Б.: Нет. Мы подарили их самоде­ятельным артистам из политехнического инсти­тута. Но через некоторое время Всесоюзное агентство охраны авторских прав преподнесло приятный сюрприз. Оказывается, наши песни ис­полняли сразу несколько тбилисских вокально-инструментальных ансамблей. Закон обязывал их выплачивать авторам определенный процент от концертных сборов. Но где нас искать — они не знали. Поэтому пришлось поработать Агентству. И, нужно сказать, грузины оказали нам неплохую материальную поддержку.

^ ЮРИЙ БЕЛЕДИН & ЛИДЕРЫ

Д. Г.: Тогда Вы, наверное, порвали их или сожгли?

^ Д. Г.: И все же, спустя 25 лет после не­удавшейся попытки выпустить книгу, Вы решили взять реванш. И подготовили но­вый сборник стихов…

^ Однажды кончится всё. Однако я успока­иваю себя собственным двустишием-бейтом:

Готов идти на Страшный суд.

Стихи и там меня спасут.

Дмитрий ГРУШЕВСКИЙ,

Текущий момент

ОТВЕТ: В юности, в пору первых сердечных воздыханий — чтобы их поняли. В зрелости — что­бы себя понять. И, естественно, чтоб поделиться по­нятым в себе и в окружающих. Предвидя ваш следу­ющий вопрос, скажу, что мне много лет подряд хвата­ло до упора основного ремесла — журналистики раз­ных жанров для излияния эмоций и впечатлений, для самовыражения и читательского расположения. А стихи выплёскивались от случая к случаю. Или о том, о чём не болтают в курилках. Или о том, что предназначалось для дружеских посиделок.

^ ВОПРОС: Как вы пришли к своему стилю?

Это я, как вы понимаете, — для разрядки и чтоб наглядней стало, почему в поэзии нет ничего од­нозначного. И оценки противоречивы по той же при­чине: все мы — разные.

^ ВОПРОС: Насколько глубоко задевают вас отрицательные оценки?

^ ВОПРОС: Как их различать?

«О бессмертии мечту

^ ВОПРОС: Но до стихов ли сейчас людям?

Тем, кто действительно хочет сэкономить вре­мя, но подпитать ум и душу, полезней всё же потреб­лять то, что коротко, отточено по мысли и форме — то есть стихи. Мне поэзия, чужая и своя, нужна, помимо всего прочего, и для языкового тренинга, что­бы не терять способности выражаться ясно и неплос­ко. Не важно, сравняешься ли с классиками. Важно, что хоть приподнимешь себя, как Мюнхгаузен, за во­лосы над болотом. Иначе окружающая серятина накроет с головой!

Смотреть значение Беледин, Юрий Михайлович в других словарях

Юрий — ТЕПЛЫЙ, с водой, с кормом - крепостной, день 23 апреля. На Евдокию (1 марта) у разумного корм есть, а на Юрья - и у дурня, подножный. Егорий вешний, Егорья храброго. Прилет ласточкам;.
Толковый словарь Даля

Аверин Михаил Михайлович — (ок. 1884 - ?). Социал-демократ. Рабочий. Образование низшее. Член РСДРП с 1917. В конце 1921 жил в Иваново-Вознесенской губ. и работал печатником. Местными чекистами характеризовался.
Политический словарь

Алексей Михайлович Романов, "тишайший" — (1629 – 1676 ) – русский царь, укрепил российскую государственность. Способствовал расколу церкви своей поддержкой вначале патриарху Никону, потом греческим реформаторам.
Политический словарь

Арапов Григорий Михайлович — (? - ?). Социалист-революционер. Рабочий. Член ПСР. Образование низшее. В конце 1921 жил в Уфимской губ., работал на Саткинском заводе. Местными чекистами характеризовался.
Политический словарь

Ашанин [антонов, Антонов-ашанин, Ашанин-антонов] Николай Михайлович — (ок. 1889, Сургут Тобольской губ. - ?). Социалист-революционер. Член ПСР. Из семьи врача. В 1908 окончил гимназию в Пензе, учился на юридическом факультете Московского университета.
Политический словарь

Баев Георгий Михайлович — (ок. 1893 - ?). Социалист-революционер. Из бедняков. Член ПСР с 1917. Образование начальное. В конце 1921 жил в Воронежской губ., работал секретарем Уфинотдела (?). Местными чекистами.
Политический словарь

Балашов Дмитрий Михайлович — (1927-2000) – советский и российский историк, литератор, последователь Льва Гумилева. Основывал концепцию исторической вариативности на свободе нравственного выбора. Зверски.
Политический словарь

Баранкевич Иван Михайлович — (1888, д. Тростянец Могилевской губ. - не ранее мая 1941). Социал-демократ. Арестован в 1932 в Ленинграде, сослан в Ташкент. В том же году находился в ссылке в Самарканде. В конце.
Политический словарь

Басов Ливерий Михайлович — (? - ?). Социал-демократ. Арестован в декабре 1924 в Ташкенте. Сослан в Чердынь. В июле 1925 находился в Усолье, в августе того же года - в Соликамске. В марте 1926, вероятно, освобожден.
Политический словарь

Безруков Александр Михайлович — (ок. 1884 - ?). Социал-демократ. Из рабочих. Член РСДРП с 1917. В конце 1921 жил в Нижегородской губ. Местными чекистами характеризовался как "активный" партийный работник. Дальнейшая.
Политический словарь

Боташев Василий Михайлович — (ок. 1876 - ?). Социал-демократ. Из крестьян. Образование низшее. Член РСДРП. В конце 1921 жил в Иркутской губ., работал чертежником в коммунальном отделе Губисполкома. Местными.
Политический словарь

Брагин Константин Михайлович — (ок. 1884 - ?). Социалист-революционер. Член ПСР с 1912. Образование высшее. В конце 1921 жил в Алтайской губ., работал секретарем Губпродкома. Был членом Учредительного собрания.
Политический словарь

Бронин Виктор Михайлович — (? - ?). Социал-демократ. Арестован, вероятно, в сентябре 1924 в Ленинграде. В октябре того же года находился в заключении в Бутырской тюрьме. Дальнейшая судьба неизвестна.
НИПЦ "Мемориал", И.З.
Политический словарь

Брук Марк Михайлович (моисеевич) — (31.7.1891, Саранск - 20.7.1938, Красноярск). Социал-демократ. Член РСДРП с 1909, член МК РСДРП. В годы Гражданской войны - редактор партийного органа в Казани. Впервые арестован в.
Политический словарь

Буксин Илья Михайлович (он Же Петров, Попов) — (1882 - после 1937). Социал-демократ. В РСДРП с 1904 (?). Печатник из Москвы. Член Всероссийского центрального совета союза рабочих-печатников. Член Моссовета. До 1917 6 раз привлекался.
Политический словарь

Вайль (вайтль) Абрам Михайлович — (? - ?). Социал-демократ. Студент. Арестован 26.10.1923 в Москве, находился в заключении во Внутренней тюрьме на Лубянке, приговорен к ссылке на 2 года в Туруханский край. В апреле.
Политический словарь

Виленчик [виленчук] Меер Михайлович — (?, Слуцк - ?). Член Единого сионистского союза молодежи. Арестован 7.2.1925 в Слуцке. Приговорен в 1926 к 3 годам заключения. Отбывал наказание в Челябинском и Верхнеуральском.
Политический словарь

Волин (настоящая Фамилия Эйхенбаум) Всеволод Михайлович — (1882, Воронеж - 1945, Париж). Анархист. Сын земского врача. Окончил гимназию, в 1901 поступил в Петербургский университет (окончил в 1906), где сразу включился в революционное.
Политический словарь

Волин Всеволод Михайлович — (настоящая фамилия Эйхенбаум) (1882, Воронеж, – 1945, Париж). Из семьи земских врачей. Учился в Петербургском университете. В революционном движении с начала 1900-х гг. В 1905 –.
Политический словарь

Воронцов Виктор Михайлович — (ок. 1887 - ?). Социал-демократ. Окончил духовное училище. Сочувствующий РСДРП. В конце 1921 работал бухгалтером на станции Калуга. Дальнейшая судьба неизвестна.
Т.С.
Политический словарь

Гавен Юрий Петрович — (настоящие фамилия и имя Дауман Ян Эрнестович) (18 марта 1884, хутор Бикерн, около Риги, – 4 октября 1936). Родился в многодетной крестьянской семье на хуторе в черте г. Рига.
Политический словарь

Гассель Давид Михайлович — (? - ?). Сионист-социалист. В мае 1925 находился в заключении по делу 38 сионистов. Затем, возможно, был выслан в Палестину. Дальнейшая судьба неизвестна.
НИПЦ "Мемориал".
Политический словарь

Гвишиани Джермен Михайлович — (р.1928) – с 1992 г. почетный директор Института системного анализа РАН. Член Бюро Отделения философии, социологии, психологии и права, академик. Основные труды по проблемам.
Политический словарь

Геллер Юрий — (? - ?). Член Национально-трудового (правого) "Ха-Шомер ха-Цаир". В 1930-х гг. в ссылке в Ташкенте, работал бухгалтером. Дальнейшая судьба неизвестна. М.К.
Политический словарь

Гольдберг Александр Михайлович — (1895- ?). Сионист-социалист (?). Социал-демократ (?). 22.11.1919 арестован в Вятке. 19.1.1920 доставлен в Бутырскую тюрьму (Москва). Дальнейшая судьба неизвестна. НИПЦ "Мемориал".
Политический словарь

Читайте также:

  
• Доклад по политологии темы
  
• Доклад ру для школьников
  
• Население ростовской области доклад по географии
  
• Понятие инклюзивное обучение и воспитание детей с овз доклад
  
• Взрыв на химзаводе phillips в 1989 доклад