Языковая природа сознания доклад

Обновлено: 01.05.2024

Чем бы ни занимался человек, он непрерывно говорит и даже тогда, когда работает или отдыхает, слушает или думает. Человеку свойственно говорить точно так же, как ходить или дышать. Мы очень редко задумываемся над тем, что такое язык и как возможно общение с другими людьми? Воздействие языка на нас настолько универсально, что трудно с уверенностью и однозначностью сказать, является ли он врожденной способностью или мы научаемся говорить, постепенно овладевая им. Ясно одно, что осознание человеком собственного бытия в разнообразии своих отношений к миру, к другому и к самому себе в значительной мере определяется возможностями его языка.

Содержание
Прикрепленные файлы: 1 файл

реферат.docx

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

на тему: Сознание и язык

Список использованных источников………………………………………….

Чем бы ни занимался человек, он непрерывно говорит и даже тогда, когда работает или отдыхает, слушает или думает. Человеку свойственно говорить точно так же, как ходить или дышать. Мы очень редко задумываемся над тем, что такое язык и как возможно общение с другими людьми? Воздействие языка на нас настолько универсально, что трудно с уверенностью и однозначностью сказать, является ли он врожденной способностью или мы научаемся говорить, постепенно овладевая им. Ясно одно, что осознание человеком собственного бытия в разнообразии своих отношений к миру, к другому и к самому себе в значительной мере определяется возможностями его языка. Язык предоставляет ему необходимые условия и средства преодолеть ограничения своего психосоматического опыта, выйти за его пределы и удовлетворить свои жизненные, познавательные и коммуникативные потребности.

Столь принципиальная роль языка в сознательной деятельности определяется естественной (психической и телесной) и культурно-исторической природой человека. Человек создавал язык как средство своей жизнедеятельности, с помощью которого он мог, как приспосабливаться к окружающей среде, раскрывать тайны природы и воздействовать на нее, так и выражать собственные состояния сознания и мысли, переживания, желания, воспоминания, сообщать что - либо другим людям. Все вышесказанное и обуславливает актуальность работы.

Философский подход к проблеме происхождению и сущности сознания предполагает рассмотрение его как целостной структурно– организованной системы. В широком смысле сознание (важнейшим свойством которого является идеальность) рассматривается через противопоставление материальному. В более узком смысле - через соотнесение с головным мозгом как материальной субстратной основой. Третий уровень осмысления сознания связан с раскрытием его общественно–исторической природы, выявлением специфики его функционирования как высшей формы отражения действительности. Таким образом, содержание сознания можно рассматривать как субъективный образ объективного мира, как свойство высокоорганизованной материи – головного мозга, как высшей формы отражения действительности.

Можно выделить следующие концепции, объясняющие происхождение и сущность сознания: объективно-идеалистическая, дуалистическая, метафизическая, вульгарно-материалистическая, диалектико-материалистическая.

Объективно-идеалистический концепция при объяснении сущности сознания признает в качестве первоосновы материального мира объективно существующее абсолютное духовное начало: мир идей у Платона, абсолютная идея у Гегеля, Бог – у теологов. Сознание предстает как чувственно непостижимая сущность, порождающая мир вещей и человеческих идей.

Теория гилозоизма представляет материю одушевленной во всех ее проявлениях. Сторонники гилозоизма наделили всю материю способностью ощущать и мыслить.

Дуалистический подход основан на концепции психофизического параллелизма, согласно которому – психическое и физическое рассматриваются как две самостоятельные субстанции (Рене Декарт).

Метафизический материализм признает сознание вторичным по отношению к материи и отрицает его активный творческий характер. Сознание предстает как зеркальное отражение внешнего мира.

Диалектический материализм рассматривает сознание в неразрывном единстве и связи с материальным миром, как существенное свойство материи. В качестве первоосновы выступает материя, а сознание является вторичным, производным от нее. Сознание существует реально, но лишь в связи с материальным, как его отражение. Активный творческий характер сознания проявляется в превращении идеального в реальное через деятельность человека, т.е. будучи вторичным по отношению к материальному миру, сознание активно воздействует на него через деятельность человека. Согласно материалистическому объяснению природы человеческого сознания, оно отличается от психики высших животных большей глубиной, способностью к труду, к абстрактному мышлению, возможностью передачи накопленного опыта, информации посредством языка в устной и письменной формах. Необходимым условием формирования человеческого сознания является предметно-практическая целеполагающая деятельность.

Представленное многообразие концептуальных подходов к проблеме происхождения и сущности сознания обусловлено сложностью и многогранностью исследуемого феномена, а также уровнем освоения действительности, характерным для конкретной исторической эпохи.

В качестве одной из особенностей античного понимания сознания выделялась направленность внимания на внешний мир. Античный человек не выделял себя из царства природы, ощущал себя частью мироздания, микрокосмосом.

Христианская трактовка сознания заключалась в ориентации на внутреннем сосредоточении человека, на общении его с Богом. Наряду со знанием о внешнем мире возникает необходимость познания внутреннего духовного мира человека, самосознания. Сознание человека считалось вторичным по отношению к Богу, но высшим, что есть в человеке. Сознание понималось не только как знание о внешнем мире, но, прежде всего, как способность знать свой внутренний мир.

В Новое время сознание полагалось в качестве основной инстанции в структуре духовного опыта, направленной на предметный мир. Сознание человека отождествлялось с интеллектуальной деятельностью субъекта познания. Религиозные компоненты духовного опыта вытеснялись элементами логики. Новоевропейское толкование сознания соединило античную установку на ценности предметного мира со средневековым опытом работы сознания с самим собой. Философы Нового времени считали, что к содержанию сознания можно относить только многократно воспроизводимые данные, подтверждаемые опытно-экспериментальным путем. Предполагалось, что в сознании существует две априорные ( доопытные) способности: воспроизводить внешний мир как пространственно- временной и связывать материал разрозненных образов в целостность с помощью категорий рассудка. Трансценденталистская новоевропейская традиция закрепила за феноменом сознания его трактовку как познающего разума, способного к рефлексии. Сознание трактуется как мышление, сделавшее объектом познания самого себя.

С точки зрения марксизма, содержание сознания зависит от объективных факторов, в частности, общественных отношений.

Важнейшим свойством сознания, как уже упоминалось, является идеальность. Проблема идеального возникла еще в античную эпоху. Заслуга целостной постановки этой проблемы принадлежит Платону, выделившему идеальное как особую сущность, противоположную материальному миру (миру вещей).

В ХХ веке эта проблема вновь была поставлена отечественными философами. С точки зрения Э.В. Ильенкова, идеальное не тождественно субъективной реальности. Это компонент общественного сознания, это образы, подлежащие опредмечиванию или духовной объективации. Идеальное – это то, чего нет в природе, это форма вещи, существующая в сознании человека. Идеальное существует в деятельности, а не в результатах. Когда предмет создан, исчезает и идеальное. По мнению Э.В. Ильенкова, к идеальному относятся нравственные нормы, правовые установления, обязательные для всех правила. Эти структурные формы общественного сознания детерминируют индивидуальное сознание. Человек обретает идеальное в ходе приобщения к исторически изменяющимся формам общественной жизни. Вне человека идеального нет. Идеальное есть субъективный образ объективного мира, т.е. отражение внешнего мира в формах деятельности человека, в формах его сознания и воли.

Другой подход к проблеме идеального представлен Д.И. Дубровским. Это направление отстаивает неразрывную связь идеального с психикой человека и полагает неверным положение о внеличностном отношении идеального и независимости его от мозга человека. Идеальное связано с материальными мозговыми процессами и, следовательно, объективировано. Идеальное - это сугубо личностное явление, реализуемое мозговыми нейродинамическими процессами и существующее только в голове индивида. Идеальное есть способность личности иметь информацию и оперировать ею во времени. Подчеркивается основополагающий характер индивидуального сознания по отношению к общественному сознанию [6, c. 221].

Каждый из названных подходов к проблеме идеального выявляет лишь один из аспектов изучаемого явления, абсолютизируя либо индивидуальное, либо общественное сознание как первооснову идеального.

Ставши в известной мере модным, данный термин то же время остается недостаточно определенным. Ощущается потребность более ясно понять, в чем его суть, что оно высвечивает в сознании исследователя, какие возможности открывает в исследовательском поле, какие акценты ставит в поле исследовательских проблем.

Попробуем теперь более пристально рассмотреть содержание интересующего нас понятия. Сознание — это давний и в каком-то смысле центральный объект психологического изучения. Уже в XIX веке были предложены крупные идеи в данной области — такие, как теория апперцепции В. Вундта , интенционального акта Ф. Брентано , потока сознания У. Джемса , рефлексии Э. Титченера [Ярошевский 1985]. Сознание трактуется этими авторами, прежде всего, как представленность, явленность субъекту тех или иных содержаний.

В отечественной психологии значительные разработки темы сознания содержатся в работах С.Л.Рубинштейна [1998] и А.Н.Леонтьева [1975].

Много нового в проблему сознания внесла современная когнитивная психология , которая насытила это понятие представлением о репрезентативных структурах , особенностях организации мнемических процессов , переработке и хранении информации [Современная психология 1998].

Нам нет смысла углубляться здесь в психологические характеристики проблемы сознания . Важно лишь представить эти характеристики в обобщенной форме. Повторим, что с сознанием связываются высшие формы психического функционирования: способность к мысли, разумности, творчеству, рефлексии, способность понимать скрытые свойства мира, вырабатывать абстрактные отвлеченные и обобщенные представления, формировать моральные понятия, нести ответственность за свои действия, способность осуществлять масштабные действия с привлечением значительных природных и человеческих ресурсов.

Факт существования данного вида языкового сознания очевиден в жизни. Мы знаем, что в принципе любое состояние нашего сознания с той или иной степенью совершенства подлежит вербальному выражению. Об этом с несомненностью свидетельствует как наша бытовая речь, так в еще большей мере произведения писателей, поэтов, литераторов, ученых, философов. Работа профессионалов слова в большой мере состоит именно в том, чтобы выразить в слове свое понимание, мысль, чувство, т.е. состояние сознания. Верно также и другое: сознание людей постоянно и на каждом шагу подвергается словесным воздействиям. Это происходит в каждодневном быту, учебном и воспитательном процессе, на ученых форумах, в политических дискуссиях и обсуждениях.

Отмеченные обширные области функционирования языкового сознания можно было бы характеризовать как динамичную форму его проявления. Им уделяется большое внимание в поле психолингвистических проблем. По сути, психолингвистика с момента своего возникновения сосредоточена на них. Кроме динамичных форм проявления языкового сознания, можно обозначить другую область, значительно менее очевидных, но не менее интересных его проявлений. Я имею в виду такие явления, когда из совокупного действия языка, речи и сознания в психике субъекта рождаются своего рода новые структурные образования. В этом ключе я понимаю феномен, описываемый разными авторами с использованием различной терминологии: языковой тезаурус , вербальные сети , семантические поля . На этом явлении, исследуемом чаще всего методом вербальных ассоциаций , я и хочу остановиться. В нашей стране эта тема привлекла к себе внимание многих исследователей — лингвистов, психологов, физиологов. Каждая из названных специализаций дала свое направление в исследовании и понимании феномена вербальных ассоциаций.

В связи со сказанным поставим два вопроса: 1) Можно ли считать, что сознание находит свое выражение в словах путем непосредственного взаимодействия психического и физиологического? 2) Существует ли научное пониманием того, как взаимодействуют психический нематериальный процесс и процесс материальной природы?

Обратимся теперь ко второму вопросу о научном понимании того, как психический нематериальный процесс превращается в процесс материальной природы (то есть состояние сознания превращается в речь, язык), и в обратном направлении: как материально выраженное воздействие (скажем, звучащая речь) воздействует на мысль, сознание слушающего. По нашему мнению, на этот вопрос сегодня может быть дан только самый общий ответ. Можно лишь обрисовать направление, в котором необходимо двигаться, чтобы получить ответ на поставленный вопрос. Несомненно, что природой произведена специальная работа для того, чтобы этот процесс взаимодействия психического и материального, физиологического, мог совершаться. Эта работа прошла в филогенезе , когда происходила грандиозная эволюция восхождения относительно простых животных форм к человеку разумному и говорящему [см. Тейяр де Шарден 1955]. Аналогичная работа проходит в онтогенезе каждой человеческой индивидуальности, когда организм новорожденного, реализующий генетическую программу и подвергающийся средовым воздействиям, достигает того состояния, когда индивид начинает пользоваться общим языком и выражать через посредство слова свои психологические состояния, т.е. когда формируется его языковое сознание . Для того чтобы было достигнуто такое состояние наших знаний, когда мы сможем дать конкретный и достаточно полно детерминированный ответ на поставленный вопрос, необходимо, чтобы наука выявила все основные моменты этой природной работы, поняла, какие физиологические структуры созданы природой для выполнения рассматриваемой функции, какие процессы протекают в них, как развиваются эти структуры и процессы, какие в них бывают поломки, как они реагируют на воздействия, в частности воспитательные и мн. др.

Природа этих связей начала изучаться в нашей стране физиологами уже в 20 годы. Ученик И.П.Павлова Н.И. Красногорский провел вместе со своим сотрудником В.К. Федоровым эксперименты на детях и с помощью объективной методики обнаружил существование межсловесных временных связей, описал условия их выработки. Эта тема была подхвачена в Америке Г. Разраном , Б. Рисом , Лейси и др. [Ушакова 1979]. В 50-е годы у нас интересную работу провела О.С.Виноградова с применением плетизмографической методики и вместе с А.Р. Лурией опубликовала статью по материалам своих экспериментов [Лурия, Виноградова 1971]. Несколько позднее экспериментальная работа с новым вариантом методики, выявляющим особенности функционирования межсловесных связей была проведена мной с сотрудниками [Ушакова 1979: 47-75].

Другая линия подхода к рассматриваемой теме обращена к речевому онтогенезу , где ранний этап развития речи и так называемый предречевой период оказываются особенно информативными.

Область раннего онтогенеза речевой способности привлекает сейчас к себе многих специалистов в нашей стране и за рубежом. В некоторых странах работают соединенные коллективы исследователей, получающие материалы на больших выборках детей. Усилия направляются на то, чтобы определить возрастные и индивидуальные нормы формирования разных сторон речевой способности ребенка; рассматриваются данные усвоения детьми языков разного типа, выявляются формы существующих отклонений. При исследовании раннего речевого онтогенеза выявлены многие вариации его хода [Ушакова 1999].

Удивительная сторона многих прекрасных работ состоит в том, что они, как правило, удовлетворяются простой констатацией получаемых фактов. Конечно, есть и объяснительные теории. Но даже в самых лучших из них, например, у Пиаже , вопрос о языковом сознании младенца прямо не ставится. Пиаже предложил замечательную идею о так называемой символической функции [Пиаже 1997]. В этой идее, бесспорно, обнаруживается обращение к психологической стороне речевого развития. Однако эта функция, по Пиаже , появляется как бы сама по себе, из ничего, ее происхождение не прослеживается автором. Указанная особенность показывает, что развитие детской речи при всей разработанности этой темы оказывается рассмотренной достаточно однобоко, лишь со стороны ее внешних проявлений.

В нашей работе мы стремились понять внутренние причины процесса речевого онтогенеза, включая его субъективную сторону [Ушакова 1998, 1999, 2000]. Проводилось лонгитюдное наблюдение за младенцами до годовалого возраста, начиная по возможности с наиболее раннего момента их появления на свет. Особенность нашего подхода состоит в том, что развитие языковой способности и языкового сознания рассматривается в контексте функционирования круга других функций: голосовых проявлений, общения с окружающими, моторного развития. Такое комплексное рассмотрение помогает увидеть за внешними проявлениями скрытые особенности развития.

В результате исследования открылась весьма последовательная и красивая картина естественного, видимо, природно запрограммированного развития той функции, которая в своем развитии дает языковое сознание. Этот процесс идет по общим законам эволюции: сначала вводятся в действие грубые, простые голосовые проявления; по мере развития и роста ребенка они обогащаются, разнообразятся, затем уточняются, дифференцируются. И только на этой разработанной, подготовленной почве, обогащенной и дифференцированной структуре, появляются первые ростки звукового языка. Когда же в вокализациях младенца возникает элемент психического, сознание? Возможно, мой ответ прозвучит разочаровывающе: по нашим данным, его простой зародыш обнаруживается у новорожденного с самого начала появления на свет.

Психический элемент обнаруживается в первом крике новорожденного. Крик и плач младенца — это физиологическая реакция ориентировочно-оборонительного характера. Одновременно — это выражение субъективного состояния младенца. Ребенок плачет, когда ему голодно, холодно, больно, т.е. он переживает отрицательные субъективные состояния. В голосовом проявлении новорожденного всегда присутствуют два элемента: физиологический (активность соответствующих органов) и психический (психологические состояния). У ребенка первых недель жизни мало положительных эмоций. В момент крика негативное психическое состояние массивно и инертно захватывает его нервную систему.

Описанные события в развитии младенца показывают, что к своим первым словам ребенок приходит с некоторым уровнем языкового сознания, которое в рассматриваемый рубежный момент остается все еще достаточно диффузным. Это — причина своеобразия семантики первых детских слов, отмечаемая всеми специалистами [Гвоздев 1961; Психолингвистика 1984]. Она размыта, диффузна. Первые детские слова часто приравниваются специалистами целому предложению.

Весь ход процесса демонстрирует существование некоей движущей силы, вызывающей как первые вокализации младенца, так и последующую речевую активность, включая взрослый возраст. Мы видим это побудительное начало в том, что вошедшее в нервную систему возбуждение по общим законам работы мозга вызывает ответную реакцию в виде активизации двигательных органов, в нашем случае — активизацию голосовой активности. У младенца — это примитивная форма интенции, намерения к специфической вокализации положительного или отрицательного знака. Развиваясь с возрастом, этот интенциональный импульс сохраняет и развивает свое значение. У взрослого человека он становится стержнем речевого процесса и составляет богатую характеристику психологического содержания речи. Это показано в нашей Лаборатории психологии речи и психолингвистики Института психологии РАН в разработках темы интент-анализа , отраженных во многих публикациях сотрудников [Ушакова, Павлова 2000].

Наряду со словесным разговорным языком сознание может быть выражено, объективировано и в материальных явлениях иного рода, которые в этом случае так же, как и разговориый язык, приобретают знаковую функцию. Материальное явление, материальный предмет выполняет знаковую функцию, или функцию знака, становится знаком в том случае, если выражает некоторое содержание сознания, становится носителем определенной социальной информации. В этой ситуации данное явление или предмет приобретает смысл или значение. Такими смыслами или значениями обладают выражения разговорной или письменной речи, которые как материальные предметы представляют собой лишь сочетание звуков или черточек на бумаге. Определенный смысл заключает в себе кусок ткани, когда он является флагом или знаменем. Определенный смысл для религиозного сознания имеют предметы культа, которые для непосвященного могут выступать просто как бытовые предметы. Можно говорить о символическом значении этих предметов, о том, что в них выражается определенная идея национального, государственного, религиозного и т. д. сознания.

Ясно, что знаковую, или символическую, функцию тот или иной материальный предмет может выполнять только в определенной культуре. То, что для людей определенного общества, определенной культуры заключает в себе известный им смысл, известное им символическое значение, воспринимается людьми, не принадлежащими к данному обществу или культуре, как обычный материальный предмет с обычными пространственными, энергетическими, цветовыми и т. п. свойствами. Надо, например, понимать язык религиозной храмовой символики, для того чтобы усмотреть определенное символическое значение в архитектонике храма.

Во всех ситуациях осуществления знаково-символической функции связанные с ней смысл или значение, выражающие определенное содержание сознания, носят идеальный характер. Так же как и в ситуации идеальности психического образа, идеальность смысла и значения знаков и знаково-символических систем связана прежде всего с тем, что эти смысл и значение выражают определенную программу действия людей, воспринимающих этот смысл и значение в известной системе культуры. Чертеж здания, которое намерен построить архитектор, или же чертеж машины, которую собирается создать конструктор,— вполне реальные материальные объективные явления. Однако в чертеже воплощен образ будущего здания (или машины), воплощен определенный смысл как план, проект, программа, воплощен определенный результат творческой работы сознания.

Специфика идеальности образов и норм сознания, его смыслов и значений заключается в том, что они создаются в процессе совместной деятельности людей в культуре и воплощаются в предметах культуры. Субъективная реальность феноменов человеческого сознания выступает поэтому как реальность коллективных субъектов, носителей определенных культурных навыков. И субъективной реальностью для отдельных людей соответствующие содержания сознания, смыслы и значения становятся в той мере, в какой эти люди приобщены к соответствующей культуре.

Сознание возникает в практической деятельности людей как необходимое условие ее организации и воспроизводства. Важнейшей вехой в развитии человеческой культуры является разделение духовного и физического труда, обособление производства феноменов сознания как особого духовного производства. В свою очередь, в духовном производстве, производстве норм и представлений сознания выделяется теоретическое сознание, нравственное, религиозное, политическое и другие виды сознания.

Целью данной работы являлось теоретическое раскрытие понятия языкового сознания.

Для достижения поставленной цели решались следующие задачи:

Вложенные файлы: 1 файл

Проблема языкового сознания.doc

В настоящее время в связи со значительными и интенсивными преобразованиями в обществе, в различных сферах общественной и научной жизни появляются всё новые и новые проблемы и вопросы, требующие их рассмотрения и решения. Зачастую эти вопросы касаются нескольких сфер жизни и настолько сложны, что одна наука оказывается не способной найти их решение. Именно этим и объясняется появление значительного количества различных смежных наук, объединяющих в себе предметы, объекты, цели и задачи нескольких отдельных наук. Таковой является и наука психолингвистика, возникшая в середине прошлого столетия в США и получившая широкое распространение в России в 70-е годы 20 века.

Одной из основных для психолингвистики является проблема языкового сознания, которой и посвящена данная работа. Именно на исследование языкового сознания, его структуры, содержания и значения направлены основные усилия учёных – представителей Московской психолингвистической школы. Кроме того, в настоящее время осуществляется активная разработка методической базы для изучения данного феномена, составляются многочисленные ассоциативные словари, отражающие особенности языкового сознания того или иного народа или нации.

Необходимость изучения языкового сознания вызвана также явлением межкультурного и межнационального общения, которое является одной из наиболее ярких и значимых черт современного общества. А, как известно, межкультурное общение неизбежно связано с различными барьерами и конфликтами, вызываемыми непониманием коммуникантами друг друга. Причиной же данного непонимания зачастую является именно различие национальных и индивидуальных сознаний людей. Поэтому актуальность данного исследования заключается в том, что именно изучение и исследование языкового сознания отдельных индивидуумов или наций обеспечивает снятие коммуникативных барьеров и способствует избежанию конфликтов в ходе межкультурного и межнационального общения.

Предметом исследования являлось языковое сознание в понимании его представителями.

Целью данной работы являлось теоретическое раскрытие понятия языкового сознания.

Для достижения поставленной цели решались следующие задачи:

При решении данных задач использовались следующие методы исследования:

    1. анализ научной литературы, источников Интернета;
    2. изучение опыта применения экспериментальных методик для психолингвистических исследований.

1. Психолингвистика как наука

Психолингвистика – это достаточно молодая наука, которая, однако, уже успела прочно завоевать научное пространство не только благодаря своей междисциплинарности, но и новизне подходов и, главное, результативности исследований.

Далее, после 1954 г., психолингвистика развивалась весьма неровно и пережила значительные потрясения. В результате различных исследовательских работ создалось два параллельных, причём враждующих, психолингвистических направления. Представителем первого направления был, в первую очередь, Ч. Осгуд, который в своих исследованиях опирался на модель языка с конечным числом состояний. Представители же второго направления, Дж. Миллер и Н. Хомский, высказывались в пользу трансформационной модели языка, опирающуюся, в свою очередь, на модель непосредственно составляющих. Однако недостаток трансформационной модели языка заключался в некоторой ограниченности, в силу чего трансформационизм не мог противостоять осгудовской психолингвистике как нечто законченное и цельное.

Однако А.А. Леонтьев утверждает, что психолингвистика как наука не ограничивается лишь этими двумя направлениями, так как можно выделить значительное количество психолингвистик в зависимости от понимания языка, психики и структуры процесса коммуникации. []

В соответствии с этим достаточно спорным является и вопрос о предмете и объекте психолингвистики. Кроме того, немаловажным является тот факт, что со временем, в процессе развития психолингвистики, менялось и мнение учёных о её предмете.

Вопрос о предмете психолингвистики является спорным и среди европейских исследователей.

Именно это определение Леонтьева разделяется большинством отечественных учёных, так как в нём постулируется, что психолингвистика должна изучать человеческое измерение языка и речи и роль языка в структурации мира.

При этом Л.В. Щерба отмечал, что речевая деятельность создаёт языковой материал, языковая система выводится лингвистами из языкового материала, а речевая деятельность и производит языковой материал, и несёт в себе изменение языковой системы.

Согласно психолингвистическим представлениям речевая организация человека не является пассивным хранилищем сведений о языке. Это динамическая функциональная система. В центре внимания психолингвистики находится именно речевой механизм человека и особенности его становления и функционирования. В.П. Белянин даже считает возможным утверждать, что предмет психолингвистики – это homo logens – человек говорящий или даже языковая личность в целом. []

Практически такое же мнение выражал Сахарный Л.В. при определении основных особенностей науки психолингвистики: []

Читайте также: