Российское присутствие в сирии с 2015 года доклад

Обновлено: 18.05.2024

Российские авиаудары коренным образом изменили баланс сил в Сирии в пользу правительства Башара Асада. [2]

Российская кампания в Сирии стала первым случаем серьёзной военной кампании за пределами границ бывшего СССР в постсоветский период. Впервые в истории российских Вооружённых сил авиация выступила в качестве главного инструмента решения стратегической задачи в духе доктрины Дуэ. В историческом измерении русское вмешательство в Сирии более, чем что-либо другое, обозначило возвращение России на мировую арену в качестве игрока, с которым другие державы во главе с США вынуждены считаться даже против своего желания. [3] [4]

В стратегическом плане решение о вмешательстве следует рассматривать в контексте широкой глобальной игры России с США — как сильный ход, нацеленный на создание предпосылок для урегулирования подорванных событиями 2014—2015 годов отношений по широкому кругу вопросов, включая в том числе и вопрос Украины. В определённой степени эта тактика сработала: США были вынуждены срочно восстановить военные контакты с Россией, демонстративно бойкотировавшиеся американцами с начала 2014 года. [5]

Содержание

Самолёты, российской боевой авиации, используемые в Сирии:

Су-34 (фронтовой бомбардировщик) — 4 единицы [6]
Су-24М (фронтовой бомбардировщик) — около 30 единиц [7]
Су-25 (штурмовик) — 12 единиц [8]
Ту-160 (сверхзвуковой стратегический бомбардировщик, первое боевое применение) [9]
Ту-95МС (стратегический бомбардировщик)
Ту-22М3 (дальний бомбардировщик)
Су-30СМ (истребитель)
Су-35С (истребитель)

Вертолёты группировки Вооружённых сил России в Сирии:

Ми-24 (ударный вертолёт) — 7 единиц [10][11]
Ми-8АМТШ (транспортно-боевой вертолёт) [12]
Ми-35М[13]
Ка-52[14]

Стратегические бомбардировщики применили крылатые ракеты Х-101. [17] Это первое боевое применение в истории данных ракет. [18]

Также применялась ракета Х-555. [19]

Российские ВКС применяют в Сирии корректируемые авиабомбы КАБ-500С, чьё максимальное отклонение от цели, по словам военных, составляет не более 5 метров. [21]

Российская группировка в Сирии на протяжении всей кампании оставалась немногочисленной. Её численность не превышала нескольких тысяч человек, включая военную полицию, из которых, видимо, единовременно задействовалось максимум несколько сот человек, причём с очень ограниченным набором боевой техники. [31]

Авиационная группировка включала в разные периоды всего от 30 до 50 боевых самолётов и от 16 до 40 вертолётов различных типов. Это в несколько раз меньше советской авиационной группировки, действовавшей во время войны в Афганистане. [32]

В сирийской операции авиационная группировка России действовала с огромным напряжением сил и беспрецедентной для российской авиации интенсивностью. [33]

Так, уже в ходе первого месяца воздушной кампании (с 30 сентября по 30 октября 2015 года) российские самолёты в Сирии выполнили 1391 боевой вылет, уничтожив при этом 1623 объекта. Далее интенсивность боевых действий российской авиации наращивалась и периодически доходила до 100 самолёто-вылетов в сутки (то есть до 2,5-3 самолёто-вылетов в сутки на самолёт группировки, что для современных сложных авиационных комплексов является сверхвысоким показателем). К концу августа 2017 года количество боевых вылетов российской авиационной группировки в Сирии с начала российской операции превысило 28 тыс., было поражено около 90 тыс. целей. [34]

В ходе сирийской кампании российская авиация впервые получила опыт широкого применения высокоточного оружия, в том числе со спутниковой системой наведения. [35]

Российской стороной в Сирии были впервые широко использованы беспилотные летательные аппараты, совершившие к концу августа 2017 года более 14 тыс. вылетов. [36]

30 сентября 2015 года Россия начала военную операцию в Сирии. [37]

За первый месяц операции был совершен 1 тыс. 391 боевой вылет и уничтожены 1 тыс. 623 объектов террористов, в том числе 249 различных пунктов управления и узлов связи и 51 тренировочный лагерь. Самолеты ВКС РФ в среднем выполняли по 50-60 вылетов ежедневно. [39]

22 января 2016 года было объявлено о новой интенсификации действий российских ВКС, в январе-феврале каждую неделю совершалось более 500 вылетов, причем только 4-11 февраля были поражены рекордные 1,8 тыс. целей. [42]

27 февраля 2016 года в Сирии вступил в силу режим прекращения огня, достигнутый при посредничестве РФ и США. К нему присоединилась часть действовавших в Сирии вооруженных группировок. 14 марта 2016 года Путин приказал начать вывод основной части воинской группировки РФ из Сирии. После этого авиагруппа была сокращена с 69 до 25 единиц. Весной и летом 2016 года ВКС продолжили наносить авиаудары по террористам, поддерживая наступление сирийской армии в провинциях Алеппо, Латакия и Дейр-эз-Зор. [43]

27 марта 2016 года при поддержке ВКС РФ правительственные войска Сирии освободили античную Пальмиру, захваченную ИГ в мае 2015 года. В декабре 2016 года боевики вновь захватили город, однако в начале марта 2017 года ВС Сирии отбили Пальмиру. [44] [45]

15 декабря 2016 года Асад объявил об освобождении крупнейшего сирийского города Алеппо, бои за который продолжались с июля 2012 года. [46]

29 декабря 2016 года В. В. Путин сообщил, что сирийское правительство и вооруженная оппозиция подписали документ о прекращении огня. Перемирие началось в полночь 30 декабря. Бои не прекратились, но сместились на юг страны. [47]

С 2016 года инфраструктуру российских войск в Сирии охраняют военнослужащие военной полиции ВС РФ, оснащенные легким вооружением. Они также ведут патрулирование освобожденных от террористов территорий, зон деэскалации, сопровождают гуманитарные грузы. [49]

В январе 2017 года в Астане началась серия переговоров об урегулировании в Сирии при участии представителей РФ, Сирии, Турции, Ирана и ООН, а также делегации вооруженной сирийской оппозиции. В ходе обсуждений удалось подписать меморандум о создании зон деэскалации в Сирии. [50]

В 2017 году восстановлен контроль сирийских властей над протяженными участками сирийско-иракской и сирийско-иорданской границ. 5 сентября 2017 года сирийским войскам удалось прорвать блокаду города Дейр-эз-Зор, который более трех лет находился в кольце территорий, подконтрольных ИГ. [51]

3 ноября 2017 года от боевиков ИГ при поддержке ВКС РФ был полностью освобожден город Дейр-эз-Зор на востоке страны. [52]

11 декабря 2017 года Путин поручил начать частичный вывод российских войск из Сирии. [53]

В конце декабря 2017 года сирийская армия с помощью поддерживаемых Ираном боевиков и российской авиации начала военную операцию в провинции Хама. [54]

Группировка из 30 ударных самолётов (12 Су-24М, 12 Су-25 и 6 Су-34) Воздушно-космических сил (ВКС) России в Латакии за первые шесть суток операции (с 30 сентября по 5 октября 2015 года) совершила около 120 ударных боевых вылетов, нанеся удары по 51 цели. [55]

По российским официальным данным, которые были озвучены 17 ноября 2015 года, авиация ВКС России за 48 суток с начала операции в Сирии выполнила 2289 боевых вылетов и нанесла 4111 ракетно-бомбовых ударов по основным объектам инфраструктуры, скоплениям военной техники и живой силы боевиков. Уничтожены 562 пункта управления, 64 лагеря подготовки террористов, 54 завода по изготовлению вооружений и боеприпасов и других объектов. [57]

17 ноября 2015 года ракетоносцы Ту-160, Ту-95МС и Ту-22М3 нанесли массированный ракетно-бомбовый удар по позициям в Сирии. Стратегические бомбардировщики Ту-160 и Ту-95МС, никогда до этого не участвовавшие в боевых действиях, получили боевое крещение в небе над Сирией. [70]

Представитель обученного американскими военными повстанческого подразделения Мустафа Моарати рассказал The Washington Post, что 2 октября 2015 года его позиции в Эль-Латамне были атакованы более чем 20 российскими снарядами. Он отметил, что на видеозаписи, которую распространило Минобороны России, показаны удары не по штабу ИГ, а по командному пункту повстанцев. [74]

Syrian Observatory for Human Rights сообщила, что новая серия российских ударов случилась утром 9 октября 2015 года в Хаме и Идлибе и, видимо, их главной целью было посодействовать начатой на этой неделе наземной операции правительственной армии и её союзников. [84]

20 октября 2015 года Би-Би-Си сообщило: По меньшей мере 45 человек погибли в результате ударов российской военной авиации по позициям боевиков на северо-западе Сирии, сообщает базирующийся в Британии Сирийский наблюдательный совет по правам человека. По данным правозащитников, самолеты разбомбили позиции боевиков в провинции Латакия 19 октября 2015 года днём. Среди погибших — командир бригады Свободной сирийской армии и члены семей бойцов сирийской оппозиции, утверждают активисты. Она также отмечают, что количество погибших может увеличиться. [86]

1 октября 2015 года сообщено: По данным контролируемого противниками Асада телеканала Orient News, ударам российской авиации подверглись позиции повстанцев в сельских районах Хамы. [91]

8 октября 2015 года глава Пентагона Эштон Картер на пресс-конференции в штаб-квартире НАТО в Брюсселе сообщил, что Россия не сообщила Вашингтону о маршруте полета крылатых ракет, выпущенных с Каспийского моря. По его словам, одна из них прошла в нескольких милях от американского беспилотника. [95]

22 октября 2015 года агентство Рейтер писало: Высокопоставленный западный дипломат в Нью-Йорке сказал, что 85 % российских ударов были нацелены на группы, не связанные с ИГ. [96]

7 октября 2015 года агентство Рейтер сообщало: Наблюдатели сообщили, что 7 октября 2015 года российская авиация бомбила города Кафр Зита, Кафр Набуда, аль-Саяд и селение аль-Латамнех в провинции Хама, а также города Хан Шайхун и Алхбит в провинции Идлиб. Большая часть последней занята мятежным альянсом, который включает сирийское крыло аль-Каиды — Фронт ан-Нусра и другие исламистские группировки. [101]

7 октября 2015 года агентство Рейтер сообщало: 7 октября 2015 года наблюдатели на Ближнем Востоке сообщили, что армия союзника Кремля сирийского президента Башара Асада и местное ополчение впервые осуществили масштабную сухопутную атаку на позиции повстанцев в Сирии при российской поддержке с воздуха. [102]

Правительственные силы Сирии и союзники прорвали оборону повстанцев, добравшись до двух шиитских деревень в северной провинции Алеппо 3 февраля 2016 года, перерезав линии снабжения оппозиции из Турции. [104]

12 октября 2015 года агентство Рейтер отмечало: Сирийское государственное ТВ сообщило, что Сирийская армия вернула контроль над Тал Скиком благодаря российским авиаударам. [106]

Военные ведомства России и США провели секретную видеоконференцию, во время которой представители Пентагона предложили набор мер, направленных на предотвращение нежелательных инцидентов, поскольку страны ведут конкурирующие военные кампании в Сирии. По данным американской стороны, с тех пор Москва не предприняла ответных действий. [107]

Согласно открытым данным, за сирийскую кампанию звания Герой России были удостоены шесть человек. Это начальник штаба Центрального военного округа Александр Дворников (он командовал войсками РФ в Сирии), военный разведчик Вадим Байкулов, старший штурман-испытатель 929-го ГЛИЦ Виктор Романов, а также заместитель командира авиационной эскадрильи 47-го смешанного авиаполка 105-й гвардейской смешанной авиадивизии 6-й армии ВВС и ПВО майор Андрей Дьяченко. Посмертно высокое звание присваивалось двум военнослужащим — командиру экипажа бомбардировщика Су-24М подполковнику Олегу Пешкову, погибшему 24 ноября 2015 года после обстрела самолета истребителями ВВС Турции, а также старшему лейтенанту Александру Прохоренко, попавшему 17 марта 2016 года при исполнении задания в провинции Хомс в окружение боевиков ИГ. [110]

В мае 2016 года газета Коммерсантъ сообщила, что Путин закрытым указом присвоил начальнику Генштаба Валерию Герасимову и замминистра обороны Дмитрию Булгакову звание Героя России. Кроме того, аналогичное звание было посмертно присвоено и бывшему начальнику ГРУ Игорю Сергуну. Герасимов и Булгаков стали самыми высокопоставленными военными, которым Путин присвоил высокое звание за операцию в Сирии. [111]

Премьер-министр Израиля Беньямин Нетаньяху и президент России Владимир Путин 21 сентября 2015 года договорились создать специальные группы, чтобы избежать случайных столкновений во время операций в Сирии. [117]

7 октября 2015 года Ирак заявил, что вскоре попросит Москву распространить авиаудары и на иракскую территорию. [118]

После этого 6 октября 2015 года турецкие военные заявили, что обнаружили в небе страны у сирийской границы истребитель МиГ-29 неустановленной принадлежности. [122]

21 октября 2015 года газета The Moscow Times со ссылкой на отчёт аналитиков британского издательства и аналитического центра Jane’s Infromation group (IHS Jane’s) писала, что Россия ежедневно тратит на военную операцию в Сирии минимум $2,4 млн. По словам старшего аналитика компании Бена Мурса, приведенные цифры приблизительны: реальная стоимость военной операции может быть в два раза дороже и доходить до $4 млн в день. Согласно подсчетам IHS Jane’s, начавшиеся 30 сентября 2015 года бомбардировки в Сирии могли стоить России от $80 млн до $115 млн за весь период. В сумму входит доставка военной техники, инфраструктура, зарплата персонала, а также бомбардировки с воздуха. По данным аналитиков, каждый вылет военного самолета стоит около $12 тыс. за час полёта, каждый вылет вертолета — $3 тыс. в час. При условии, что боевые самолеты поднимают в небо каждый день в среднем на 90 минут, а вертолеты на один час, за сутки только военная авиация в Сирии обходится России в $710 тыс., подсчитали эксперты. Около $750 тыс. ежедневно уходит на боеприпасы. По данным IHS Jane’s, на зарплату военных Кремль может тратить в день до $440 тыс. Ежедневный выход боевых кораблей в Средиземное море требует $200 тыс. в сутки. Логистика, коммуникации, разведка добавляют к перечисленным тратам ещё $250 тыс. в день. [124]

Командующие группировкой российских войск в Сирии: [125]

генерал-полковник Александр Дворников (сентябрь 2015 года — июнь 2016 года);
генерал-лейтенант Александр Журавлёв (июль — декабрь 2016 года);
генерал-полковник Андрей Картаполов (декабрь 2016 года — март 2017 года);
генерал-полковник Сергей Суровикин (с марта 2017 года).

Командующий российской авиагруппировкой в Сирии — генерал-майор Алексей Максимцев (с сентября 2015 года). [126]

Помимо госнаграды генерал Дворников сначала стал исполняющим обязанности, а с 20 сентября 2016 года командующим войсками Южного военного округа. Повышение стало признанием его заслуг в Сирии: до командировки он занимал должности замкомандующего войсками Восточного военного округа и первого замкомомандующего войсками Центрального военного округа. [128]

Александр Журавлёв прибыл в Сирию в сентябре 2015 года, получив должность начальника штаба группировки. Когда генерал Дворников вернулся из республики в сентябре 2016 года, генерал Журавлев возглавил группировку. Пробыл в этой должности до декабря. За это время ВКС участвовали в наступлении на Алеппо, но при этом радикальным исламистам удалось отбить Пальмиру. По совокупности заслуг Александру Журавлеву было присвоено звание Героя России. Впоследствии получал повышения: сначала стал заместителем начальника Генштаба ВС РФ, а спустя девять месяцев — командующим войсками Восточного военного округа. [129]

Александр Лапин был командирован в Сирию вместе с Сергеем Суровикиным в марте 2017 года, где являлся начальником штаба группировки войск ВС РФ. С генералом Суровикиным он работал и раньше: в 2014 году был назначен на должность начальника штаба — первого заместителя командующего войсками Восточного военного округа. По итогам сирийской командировки 22 ноября 2017 года президент назначил генерала Лапина на должность командующего войсками Центрального военного округа, для него такое назначение означает повышение как по должности, так и по званию. [133]

Генерал Александр Дворников, руководивший группировкой Вооружённых сил России в Сирии, возглавил Южный военный округ (до этого был начальником штаба Центрального военного округа). [134]

Генерал Александр Журавлёв, руководивший группировкой Вооружённых сил России в Сирии, стал замначальника Генштаба ВС России (до этого был начальником штаба Южного военного округа). [135]

Генерал Сергей Суровикин, руководивший группировкой Вооружённых сил России в Сирии, стал главкомом Воздушно-космических сил России. [136]

Три высокопоставленных чиновника в регионе сообщили агентству Рейтер, что до июля 2015 года имели место российско-иранские контакты на высоком уровне, по итогам которых было принято решение о необходимости оказать новую помощь Асаду из-за его участившихся неудач. [138]

Решение о совместной российско-иранской военной операции в Сирии было принято на встрече главы российского МИД и иранского духовного лидера Хаменеи за несколько месяцев до начала этой операции, сказал агентству Рейтер высокопоставленный чиновник одной из стран в этом регионе, участвующий в обсуждении вопросов обеспечения безопасности. При этом МИД РФ опроверг информацию о встрече Лаврова с Хаменеи. [140]

Доклад на Международная конференции "Долгосрочное прогнозирование международных отношений в интересах национальной безопасности России". Секция "Новые формы использования силы в международных отношениях и безопасность России".

Для России Сирийская война вновь показала следующее. В 2015 году Россия вернулась в мировую политику, как мощная суверенная держава. Это была первая широкомасштабная военная операция постсоветской России за пределами территории бывшего СССР. Русские в очередной раз проявили себя как искусные стратеги. Начатая в прошлом году военная кампания России в Сирии застала врасплох не только ИГИЛ, но и разведывательные службы и аналитиков Запада.

Способность российского политического руководства и военного командования менять стратегическую ситуацию в зоне интересов своего государства с минимальными усилиями и максимальной внезапностью заслуживает самой высокой оценки. При этом Россия продемонстрировала, что она сильный игрок на Ближнем Востоке, что с ее действиями необходимо считаться. Россия помогла сирийскому законному правительству, показала, что она на стороне закона и справедливости. Если бы правительство Асада пало, в Сирии, вероятнее всего, установился бы режим, настроенный против России. Поэтому сейчас для Москвы важно сделать так, чтобы новые сирийские руководители понимали и учитывали интересы России, причем не только в самой Сирии, но и на всем Ближнем Востоке. Ведь позиция России за время операции изменилась: теперь Кремль не держится персонально за Асада, а предоставляет сирийцам самим решать вопрос о правителе, лишь бы он был пророссийским.

На современном этапе развития военного дела США и НАТО переходят к новой системе развертывания – постоянной мобилизации сил, не нуждающихся в развертывании, готовых в любой момент к нанесению удара и по планам без срока, без конкретной даты, в любой удобный для них момент. Организация постоянного присутствия США в Ираке, Турции, на Ближнем Востоке – это расплата Башара Асада за отказ от присоединения к Объединенному командованию вооруженных сил США в зоне Африки, лишение российского флота базирования в Тартусе; одновременно решается проблема – не допустить европейских партнеров к крупным источникам нефти.

Россия показала всему миру, что её армия очень сильна. Американцы для борьбы с Хусейном собирали свои войска на Аравийском полуострове три с лишним месяца, мы же за считанные дни перебросили нашу группировку в Сирию. Мы совершали ежедневно по 70–80 вылетов и уничтожали по 250 целей, американцы совершали около 20, при том, что у них было 180 самолетов, а у нас только 50. Мы заставили американцев уважать Россию, а Барак Обама был вынужден признать, что российская армия является второй по мощи в мире.[4] Во время начала российской операции министр обороны США Эштон Картер говорил, что Россия поставила в этом конфликте не на тех, на кого надо было, а теперь мы сотрудничаем с американцами и обмениваемся друг с другом информацией.

Россия получила в Сирии две военные базы (военно-воздушная база в Хмеймиме и пункт обслуживания военно-морского флота в Тартусе), с помощью которых она может контролировать весь Ближний Восток и восточную часть Средиземного моря, где находятся корабли НАТО. Сохранение за Россией авиабазы Хмеймиме также является серьёзнейшим приобретением. По заявлениям официальных лиц, системы ПВО С-400 и некоторая часть боевых самолётов, самолеты воздушной разведки, там останутся, так же как и корабельная группировка у берегов Сирии. То есть после вывода основной части войск из Сирии, на базах РФ будет находиться около 1 тыс. человек, два батальона, человек 800.[5] Останутся и военные специалисты, которые обучают сирийскую армию. В случае непредвиденных обстоятельств российское присутствие в Сирии может быть вновь усилено через эти базы. Это позволит продолжать контролировать действия Турции и почти наверняка заставит ее отказаться от всяких планов по вводу войск в Сирию или нанесению авиаударов по позициям курдов.

Основной вывод для России: скорость развития неблагоприятной для нашей страны военно-политической и экономической обстановки может затруднить и сорвать процесс создания новой Российской армии, оснащенной современными средствами поражения. Военная агрессия против России возможна в случае максимального ослабления ее экономического, военного и морального потенциала, отсутствия готовности у граждан РФ встать на защиту своей Родины.

Кроме того, по ходу войны в Сирии и событий вокруг нее можно сделать ряд отдельных наблюдений.

Первое – события на Ближнем Востоке еще раз показали, что главным принципом международных отношений становится принцип силы. Поэтому наша страна должна всерьез задуматься о своей безопасности.

Третье – мировая общественность стала отдельным фактором международных отношений, не совпадающим с политическим руководством стран и государств и проявляющим чувствительность к проблеме применения силы, в особенности военной силы, будь то в Сирии, Ираке, Афганистане, в России, Африке или еще где-нибудь, рассматривая эту меру с позиций ее адекватности.

Пятое – успешное применение основными противниками режима Башара Асада (НАТО и ИГИЛ) широкомасштабных информационно-психологических кампаний и других мер информационной войны, причем как на стратегическом, так и на оперативно-тактическом уровнях, показывает, что роль таких операций в будущем не менее важна, чем ведение воздушных и специальных операций.

Шестое – Россия получила возможность продемонстрировать на практике, в реальных боевых условиях свои самые современные средства – и не только самолеты и танки, но и спутниковую связь, навигационную систему ГЛОНАСС, с ее смертоносной эффективностью, высокой точностью и надежностью. Эта демонстрация направлена не в последнюю очередь на потенциальных клиентов на самом крупном и продолжающем расти рынке вооружений – на страны Ближнего Востока. Это также подтверждает способность России сохранить полный суверенитет в случае войны.

Непосредственные уроки для России, следующие из вышеперечисленных наблюдений.

Первый. Требует коренного пересмотра теория использования современных авиации, флота и специальных сил, с учетом растущего значения информационно-психологических и киберопераций в будущих вооруженных конфликтах.

Второй. Появилась потребность в выработке российской военной наукой требований к новому виду войск – войскам информационного реагирования. Война в Сирии показала уже в восьмой раз (первый раз – война в Чечне, второй – война коалиционной группировки во главе с США в Ираке, третий – победа, в целом одержанная Армией обороны Израиля во 2-й Ливанской войне, четвертый – грузино-осетинская война, пятый – израильская война в секторе Газа, шестой – интервенция США и НАТО в Ливии, седьмой – гражданская война на Украине), что выигранные на поле боя итоги могут быть полностью затушеваны и стерты в виртуальном пространстве. Необходимо возродить подготовку кадров для ведения информационно-психологических операций на стратегическим и оперативном уровне в Генеральном штабе, в академиях в оперативно-тактическом уровне дивизий и бригад. Видимо, руководству России следует начать работу по созданию нового рода войск – информационных (об этом подробнее – в следующем разделе).

Третий. Опыт гражданской войны в Сирии и другие современные вызовы должны побудить российское государственное и военное руководство заняться решением одной из главных текущих задач – разработкой стратегии и уточнением теории использования современных армий, с учетом особенностей противопартизанской войны, как – с большой вероятностью – наиболее востребованного в ближайшие десятилетия способа ведения боевых действий, в том числе в условиях городской среды, с использованием наземно-подземных комплексов и сложных технических сооружений.

Четвертый. Необходимо выдвинуть требование перед нашими телеканалами, перед информационными агентствами, чтобы их общее направление деятельности соответствовало внешнеполитическим установкам российского руководства. Если Россия находится в жестком противостоянии с США на мировой арене – в Совете безопасности ООН по Сирии, в МАГАТЭ - по иранской тематике – то почему у нас эти области остаются абсолютно свободными для толкования? Но если приглашаются специалисты из Института США и Канады, Института востоковедения, Института мировой экономики и международных отношений, то они обязаны по своему служебному положению отражать и излагать официальную линию России, а не противостоять ей. Представьте, если бы в США какой-то из аналитических центров, финансируемых государством, позволил себе выступить против политики американской администрации, – такие центры были бы, скорее всего, просто закрыты, во всяком случае, тех людей там бы не было. Правительство США внимательно следит, как расходуются государственные средства. По моему мнению, у нас этот контроль со стороны государства утерян полностью.

Пятый. Участие ВКС России в междоусобной войне в Сирии показало, что аутсорсинг (известная практика бывшего министра обороны РФ А. Сердюкова) может существовать только в мирное время, в боевых условиях он оказался не только ненужным, но и вредным. Необходимо вернуться к советскому опыту организации технического обеспечения, ремонта, обслуживания, материального снабжения. Гражданские могут ремонтировать технику в мирное время, но в боевых условиях этим должны заниматься военные, так как они могут быть ранены или убиты.

В сирийской компании организовано четкое взаимодействие военной операции с политическими действиями дипломатов, политических деятелей, динамики, логики проведения мероприятий по урегулированию.

1) Россия продемонстрировала умение скоординировать действия всех Вооруженных сил в этом конфликте. Быстрый контакт с американскими военными – даже быстрее, чем с политическими деятелями. Мы предложили меморандум воздушный о недопущении происшествий в небе над Сирией, и не просто предложили, а подписали, и через два дня военные Соединенных Штатов пришли к выводу, что он эффективен.

2) Умение военных контактировать с местным населением, обеспечить не просто четкое взаимодействие, а учет особенностей боевых действий в этих сложных климатических условиях Сирии, и в то же самое время найти контакт с вооруженными группировками, которые на сегодняшний день хотели бы сложить оружие или же участвовать в конфликте на стороне сирийских ВС.

3) Это самый прозрачный вооруженный конфликт, особенно со стороны Вооруженных сил Российской Федерации, который только когда-либо был в истории мировых конфликтов. ВКС давали полностью отчет в режиме онлайн о нанесенных авиаударах: где, как, сколько и по кому. Примерно также, действовал Израиль во Второй Ливанской войне.

Какой военный опыт получила Россия?

Главные уроки Сирийской войны для России

Первый. Операция в Сирии дает нашим Вооруженным Силам и, прежде всего командованию и личному составу ВКС, бесценный боевой опыт и возможность продемонстрировать в действии российское оружие, спутниковую связь и навигационную систему ГЛОНАСС – их смертоносную эффективность, высокую точность и надежность. Это стимул для продажи российского вооружения.

Второй. Сегодня невозможно воевать успешно, если основные параметры систем связи Сухопутных войск, ВВС и ПВО, ВМФ, РВСН, Космических войск не совпадают. Руководству Вооруженных сил РФ необходимо немедленно приступить к решению проблем сопрягаемости, морских, сухопутных и воздушных средства связи и управления, привести их к основным параметрам, позволяющим использование стратегических, оперативных, тактических АСУВ.

Четвертый. Применением США, НАТО, Турцией широкомасштабных информационно-психологических операций и других мероприятий информационной борьбы против Сирии, причем не только на стратегическом, но и на оперативном и тактическом уровнях. Роль информационно-психологических операций не менее важное, чем ведение воздушных, наземных, морских и специальных операции.

Пятый. Появилась потребность в выработке в российской военной науке требований к новому виду войск – войскам информационного реагирования. Локальные войны в XXI веке в восьмой раз (первый раз – в войне в Чечне, вторая – в войне коалиционной группировки во главе с США в Ираке, третий – победа, выигранная в целом армией обороны Израиля во Второй ливонской войне, четвертый – грузино-осетинская война, пятый израильская война в секторе Газа, шестой – интервенция США и НАТО в Ливии, седьмой – гражданская война на Украине) показали, что, выиграв на поле боя, итоговые результаты были полностью затемнены в информационных войнах. Видимо, руководству России следует начать работу по созданию нового рода войск – информационных. Очевидно, решением президента РФ должны быть образованы специальные организационно-управленческие и аналитические структуры для противодействия информационной агрессии. Необходимо иметь информационные войска, в составе которых будут государственные и военные СМИ.

Шестой. Нельзя откладывать принятие решения о состыковке топографических основ морских и общевойсковых карт прибрежной зоны морей и океанов.

Седьмой. Среди приоритетных задач стоит также разработка своеобразного кодекса требований к боевой технике и вооружению середины ХХI века – боевым машинам с собственным интеллектом.

Автор: Анатолий Цыганок, руководитель Центра, военного прогнозирования, кандидат военных наук, профессор кафедры политологии и права МГОУ

ТАСС-ДОСЬЕ. Два года назад, 30 сентября 2015 года, началась операция Вооруженных сил Российской Федерации против запрещенных в РФ террористических организаций "Исламское государство" (ИГ) и "Джебхат ан-Нусра" (c 2016 года носит название "Джебхат Фатх аш-Шам") в Сирийской Арабской Республике.

Правовая основа для операции

30 сентября 2015 года, Совет Федерации РФ единогласно одобрил запрос президента РФ Владимира Путина на использование вооруженных сил страны за пределами ее территории. Это решение позволило в тот же день начать операцию в Сирии по просьбе сирийского президента Башара Асада.

Обстановка в Сирии на момент начала операции

В этой обстановке власти Сирии обратились к России с просьбой о помощи. 26 августа 2015 года был подписан межгосударственный договор о размещении в Сирии российской авиации.

Формирование ударной группировки ВКС РФ

В сентябре 2015 года на аэродром Хмеймим (провинция Латакия, северо-запад Сирии) были переброшена отдельная авиационная группа Воздушно-космических сил (ВКС) России. В ее состав вошли бомбардировщики Су-24М, штурмовики Су-25, истребители Су-30СМ, вертолеты Ми-24 и Ми-8, самолет разведки Ил-20М1, а также комплексы беспилотной авиации. Группировка была сформирована из экипажей строевых частей ВКС России.

Кроме того, на базу Хмеймим были доставлены наземный персонал, десантники и морские пехотинцы для охраны авиабазы, бойцы Сил специальных операций, бронетехника, комплексы ПВО "Бук-М2" и "Панцирь-С". Для снабжения группировки была организована переброска техники, боеприпасов, запчастей, личного состава самолетами военно-транспортной авиации, а также десантными и транспортными кораблями Военно-морского флота России ("сирийский экспресс" из России в 720-й пункт материально-технического обеспечения ВМФ РФ в порт Тартус).

Ход боевых действий

30 сентября 2015 года сразу после решения Совета Федерации российские летчики нанесли первые авиаудары по объектам ИГ в провинциях Хомс и Хама. 6-7 октября к операции подключился флот: корабли Каспийской флотилии из акватории Каспийского моря нанесли удар по объектам ИГ крылатыми ракетами морского базирования "Калибр" (они впервые было применены в боевых действиях, в дальнейшем применялись еще восемь раз, всего по целям в Сирии было выпущено более 70 ракет).

17 ноября 2015 года, когда подтвердилась версия о том, что причиной крушения российского самолета Airbus A321 в Египте был теракт, Путин приказал "усилить боевую работу авиации". Сразу после этого количество боевых вылетов увеличилось до 90-100 в день. Были задействованы самолеты дальней авиации Ту-160, Ту-95 (что стало первым в истории боевым применением этих бомбардировщиков) и Ту-22М3.

Обстановка в Сирии еще более накалилась после того, как 24 ноября 2015 года ВВС Турции сбили российский бомбардировщик Су-24М, что вызвало резкую реакцию России. Для обеспечения противовоздушной обороны группировки к берегам Сирии был направлен ракетный крейсер "Москва", а на Хмеймим переброшен зенитный ракетный комплекс С-400 "Триумф". Авиагруппу усилили истребителями Су-30СМ и Су-35С, бомбардировщиками Су-34, ударными вертолетами.

27 марта 2016 года правительственные войска Сирии установили контроль над Пальмирой, однако 11 декабря 2016 года в результате предпринятого боевиками ИГ штурма были вынуждены оставить город. Вторично Пальмиру удалось освободить от боевиков 2 марта 2017 года.

15 декабря 2016 года Асад объявил об освобождении крупнейшего сирийского города Алеппо, бои за который продолжались с июля 2012 года.

В ноябре 2016 года - январе 2017 года участие в боевых действиях приняла авиагруппа единственного авианосца ВМФ России - тяжелого авианесущего крейсера Северного флота "Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов", который совершил дальний поход в Средиземное море. Летчики палубной авиации выполнили 420 боевых вылетов, в том числе 117 ночных, поразили 1 тыс. 252 объекта террористов.

Потери

По данным официальных публикаций Минобороны РФ и представителей российских региональных властей, в ходе выполнения боевых задач в Сирии погибли 36 российских военнослужащих. Четверо из них посмертно удостоены звания Героя Российской Федерации (подполковник Олег Пешков, старший лейтенант Александр Прохоренко, капитан Марат Ахметшин, полковник Ряфагать Хабибуллин).

Помимо сил ВКС и ВМФ, ключевую роль в проведении оперативных действий против ИГ и непримиримой оппозиции в Сирии сыграли Силы специальных операций (ССО). Несмотря на сравнительную молодость этого структурного подразделения ВС РФ, ССО продемонстрировали свою эффективность в решении широкого круга многопрофильных задач. Содействуя непосредственно ВКС, группы ССО осуществляли наведение российской авиации на цели, а также принимали участие в эвакуации экипажей сбитых летательных аппаратов. Кроме того, ССО участвовали в освобождении ряда сирийских городов, в том числе Алеппо и Пальмиры, используя уникальный опыт действий в городе, которого не имели сирийские ВС.

Координационный центр по примирению враждующих сторон, основанный в 2016 г. и дислоцирующийся в Хмеймиме, представляет собой уникальный инструмент ВС РФ. Он был создан с учетом опыта вооруженных конфликтов в Афганистане, Таджикистане и Чечне. Учитывая гибридный характер вооруженного конфликта в Сирии, имеющего все черты гражданской войны, российское военно-политическое руководство наравне с традиционными военными инструментами воздействия использует комплекс нетрадиционных средств, включая военную дипломатию.

Частные военные компании (ЧВК) российского происхождения неоднозначно проявили себя в Сирии, но определенная полезность этого гибкого инструмента современной политики безопасности в условиях нестабильности и неопределенности в зонах непрекращающихся вооруженных конфликтов может считаться доказанной. ЧВК как предназначенный для решения ограниченного круга задач инструмент может быть куда полезнее регулярной армии в условиях постконфликтного восстановления и содействия возрождению национальной системы безопасности.

Одной из важнейших составляющих российского присутствия в Сирии и регионе стала кооперация между российскими и американскими военными. Стоит отметить, что ещё в 2013 г. Москва и Вашингтон стали гарантами вывоза из САР и последующей ликвидации химического оружия.

После заката советской эпохи постоянное военное присутствие в регионе Ближнего Востока и Северной Африки, включая регулярное пребывание военно-морского флота в Средиземном море, на два десятилетия утратило для России свое былое военное и геополитическое значение, а потому практически полностью сошло на нет уже в середине 1990-х гг.

Всегда оставаясь чрезмерно затратным в экономическом отношении, оно стало стремительно сокращаться еще в 1980-х гг. по мере того, как ослабевали политико-идеологические связи со странами региона, и исчезала необходимость осуществления военного позиционирования и сдерживания в рамках глобального геополитического противостояния с США.

Тем не менее представляется возможным отследить отдельные признаки и тени былого присутствия. Сохранение пункта материально-технического обеспечения (ПМТО) ВМФ в сирийском порту Тартус при минимальных для российской стороны расходах на его содержание долгое время было продиктовано, в первую очередь, заинтересованностью и политической волей сирийской стороны, а не нуждами российского флота в Средиземноморье. Продолжавшаяся работа военных советнических миссий в Сирии, Ливии и ряде других государств также имела во многом символическое значение. При этом не стоит недооценивать (на определенных этапах) важность и экономической составляющей их работы для предприятий ВПК в сложные для российской экономики 1990-е гг.

Основным предметом военно-политических отношений России со странами региона в этот период стал экспорт и обслуживание советской/российской военной техники и вооружений. В Алжире, Ливии и Сирии находились российские военные миссии. По мере урегулирования правовых и финансовых вопросов на межправительственном уровне российские военные специалисты вместе с сотрудниками профильных предприятий – разработчиков и производителей военной техники и оборудования оказывали техническую помощь в обслуживании, ремонте и модернизации военной техники советского производства, постановке на службу новой российской техники и обучении её использованию местных кадров. Гражданская война в Алжире и возросшие потребности вооруженных сил этой североафриканской страны в современных боевых вертолетах, основных танках и боевых машинах пехоты, комплексах тяжелого противотанкового и противовоздушного вооружения, артиллерийских системах превратили его в основного покупателя продукции российского ВПК в БВСА. Новыми покупателями российской военной техники стали ОАЭ, КСА и Иордания, а на территории последней было также развернуто совместное производство ручных гранатометов.

На фоне продолжительных вооруженных конфликтов на Северном Кавказе (в Чечне и Дагестане) и усиления угрозы со стороны международных террористических организаций, действующих как на территории России, так и в странах БВСА, перспективным направлением российской ближневосточной политики в 2000–2010-х гг. стало налаживание комплексного эффективного взаимодействия в сфере безопасности и контртерроризма не только с традиционными, но и с новыми партнерами.

К последним не в последнюю очередь стоит отнести Израиль и Саудовскую Аравию, дипломатические отношения с которыми были восстановлены только после распада СССР. Тем не менее взаимодействие с государствами региона в сфере безопасности ограничивалось преимущественно двусторонними и реже многосторонними консультациями профильных ведомств, обменом информацией и развитием правовой основы сотрудничества в сфере противодействия криминалу. К ключевым преградам на пути совершенствования взаимодействия на этом направлении можно отнести отсутствие обоюдного доверия, институциональной базы, единства в подходах к пониманию ключевых понятий и категорий — в том числе того, что считать терроризмом и кого считать террористом. Это явление характерно не только для отношений России со странами региона, но и для отношений между другими глобальными и региональными державами и международными организациями.

Для размещения российской авиационной группировки на территории Сирии на долговременной основе была развернута и оборудована средствами защиты от всего комплекса угроз авиабаза на аэродроме Хмеймим. В соответствии с межправительственным соглашением от 26 августа 2015 г., авиационная группа была размещена в стране сроком на 49 лет с правом автоматической пролонгации соглашения на 25-летний период.

На временной основе для нужд ВКС РФ использовались и другие авиабазы, военные аэродромы и гражданские аэропорты САР, включая Кусэйр, Тияс и Шайрат в провинции Хомс, Хама в провинции Хама и т.д. Россия временно использовала военный аэродром Хамадан в административном центре одноименной провинции Исламской Республики Иран (ИРИ) для осуществления постоянной поддержки и поставок военного оборудования и снаряжения в Сирию самолетами военно-транспортной авиации РФ.

Снабжение авиагруппы, действующей с базы Хмеймим, а также союзных сил Сирийской арабской армии (САА) и проправительственных формирований с учетом высокой интенсивности боевых действий осуществляется с помощью сложной логистической сети. Она включает в себя авиамосты военно-транспортной авиации по нескольким маршрутам и морские каналы поставок через реконструированный и значительно расширенный пункт материально-технического обеспечения в Тартусе.

Последний, в соответствии с подписанным в 2017 г. и в дальнейшем ратифицированным сторонами межправительственным соглашением, определившим его правовой статус, продолжит функционировать в течение последующих 49-ти лет. Планы сирийской стороны включают в себя всестороннее развитие транспортной инфраструктуры в Тартусе, в том числе строительство аэродрома двойного назначения.

Последняя показала свою сравнительную эффективность в урегулировании ситуации на локальном уровне, где инструменты традиционной дипломатии оказались малоэффективны или неэффективны вовсе.

Российская военная полиция продемонстрировала собственную эффективность в деле поддержания порядка на освобожденных территориях и оказания помощи местным властям в обеспечении правопорядка и нормализации мирной жизни. Определенное значение имел тот факт, что состоявший из уроженцев мусульманских регионов России батальон военной полиции пользовался доверием местного мусульманского населения. Это обстоятельство позволило максимально использовать их миротворческий потенциал.

Центр может продолжить свою работу и после официальной победы над ИГ, поскольку является объективно полезным и востребованным в регионе инструментом купирования рисков. Во-первых, по той причине, что эффективное противодействие комплексу традиционных и нетрадиционных угроз безопасности, порожденных кризисами последних десятилетий, требует объединения усилий заинтересованных государств. А во-вторых, ввиду отсутствия политических или экономических интеграционных инициатив в Западной Азии, альтернативы такому формату кооперации в обозримом будущем просто нет.

Вооруженный конфликт в Сирии превратился в полигон, на котором ВС России проверили на незнакомом для себя театре боевых действий широкий набор новых и значительно модернизированных старых образцов вооружений и военной техники. Были успешно испробованы в бою стратегические и тактические приемы, разработанные по итогам изучения и осмысления опыта современных локальных конфликтов, в т.ч. и тех, в которых ВС РФ принимали непосредственное участие на рубеже ХХ–XXI вв. Несколько тысяч российских военнослужащих, солдат и офицеров — летчиков, моряков, представителей технического персонала — получили бесценный практический опыт.

Регулярная армия САР долгое время считалась одной из наиболее боеспособных в регионе, но к 2015 г. оказалась в состоянии глубокого кризиса и раскола. Содействуя её реорганизации в новых условиях, российское военное руководство предприняло ряд мер, направленных на её восстановление не только как работающего военного механизма, но и как функционального социально-политического института. Для этого была реформирована штабная работа, реорганизована структура ВС, создана система обучения и подготовки кадров. Последняя включает в себя как систему центров подготовки в Сирии, так и систему обучения сирийцев в России.

Проправительственная милиция включает разнородное множество вооруженных формирований, объединенных по принципу принадлежности к отдельным этноконфессиональным группам, политическим партиям или бизнес-сообществам. Эти отряды особо близки к представителям правящей элиты и потому часто крайне самостоятельны, но с другой стороны — они мотивированы. В обозримой перспективе российскому военному командованию предстоит содействовать их инкорпорации в силовой блок и систему безопасности государства на этапе постконфликтного восстановления.

Местные ополчения включают арабские и курдские формирования. Их появление стало ответом на крах государственных институтов, поэтому разоружение и возвращение к мирной жизни для них куда более предпочтительно, чем продолжение участия в боевых действиях. Тем не менее им необходимы гарантии безопасности, предоставить которые нередко может только Россия.

Российское военное присутствие в Сирии на начальном этапе развертывания было воспринято крайне неоднозначно во многих арабских странах. Политические лидеры реагировали сдержанно, а вот общественность негодовала. Высокая интенсивность авиаударов вызвала множественные опасения по поводу того, что безопасность гражданского населения окажется под еще большей угрозой. Тем не менее высокая результативность, ограниченность во времени (особенно если сравнивать с операциями США в Афганистане и Ираке), готовность и умение сочетать военные, дипломатические и гуманитарные средства вскоре изменили изначально в целом скептическое отношение к российскому военному присутствию в регионе на более нейтральное. В регионе и в мире в целом возрос спрос на российское оружие и российские военные технологии. У политических элит государств БВСА сформировалась готовность увидеть в России партнера в обеспечении региональной безопасности. Страна, имеющая реальное, а не проецируемое исключительно силой флота, присутствие на земле в регионе, воспринимается совершенно иначе.

Политике непосредственного военного присутствия на территории суверенных государств БВСА в нынешних реалиях российское военно-политическое руководство противопоставляет более гибкую модель сотрудничества в целях создания жизнеспособной модели региональной системы безопасности, способной самостоятельно и адекватно реагировать на вызовы изнутри и извне. Сирийский случай в этой связи представляется, скорее, исключением, чем нормой. Тем не менее кажется маловероятным, что плоды сирийской кампании не будут использованы Россией в полной мере, поэтому военное присутствие в Сирии и регионе может сохраниться в долгосрочной перспективе.

1. Барабанов М.С., Васильев А.Д., Денисенцев С.А., Кипшидзе В.В., Лавров А.В., Легойда В.Р., Ломов Н.А., Лямин Ю.Ю., Пухов Р.Н., Шеповаленко М.Ю. Сирийский рубеж. Под ред. М. Ю. Шеповаленко. – 2-е изд., доп. – М.: Центр анализа стратегий и технологий, 2016. С. 112.

Читайте также: