Музыкальный инструмент анс доклад

Обновлено: 16.05.2024

Потрясенный музыкой Скрябина, Евгений Мурзин в 16 лет решил создать синтезатор. Тогда, конечно, слова такого не было. В 24 года студент строительного института представляет в Московской консерватории проект фотоэлектронного оптического синтезатора звука. Проект понравился, но смысла в нем особого не увидели. На пороге была война.

Первый звучащий прототип появился в 1957 году. Звукоряд машины Мурзина гораздо богаче звукоряда современной музыкальной системы. В ее октаве не 12, а 72 звука. Синтезатору доступны тончайшие изменения высоты тона. И сделано это ради того, чтобы синтезировать натуральные тембры, неведомые нашей музыке созвучия, открыть доступ к естественному гармоническому строю, который искажен и обеднен европейской музыкальной системой.
Машина получила название “АНС” — “Александр Николаевич Скрябин”.
Все, что до этого делалось в Германии, Венгрии, США, на порядок отставало от мурзинского инструмента.

В 1959 году в доме-музее Скрябина состоялась презентация этого уникального изобретения. Это был первый в мире электронный студийный синтезатор, который мог воспроизводить и генерировать любой звук, превращаться в любой другой музыкальный инструмент.

Когда сын директора загорского мясокомбината услышал звучание АНСа, под ним наклонилась Земля. Его мать была заведующей библиотекой музыкальной школы, сам Эдуард Артемьев учился в средней школе №1 и в Загорской музыкальной школе. Вскоре за право пригласить в свой фильм композитора Артемьева, использующего АНС, будут бороться ведущие советские и иностранные режиссеры.

При поддержке Д. Шостаковича на базе музея была создана первая в СССР "Московская экспериментальная студия электронной музыки". Полковник Мурзин сразу вышел в отставку и стал её руководителем. В студии стали работать Шнитке, Губайдулина, Артемьев, Крейчи, Немтин, Мещанинов.

За рубежом широко применяли АНС до появления своих аналогов. Единственный действующий экземпляр АНСа находится в Центральном музее музыкальной культуры им. М. И. Глинки, и продолжает использоваться многими известными композиторами.

Первый отечественный студийный синтезатор звука был изобретен в далеком 1938 году, но из-за войны построить его удалось только через 20 лет, т.е. в 1958 году. Кстати, среди специалистов бытует мнение, что это был первый в мире студийный синтезатор такого масштаба. Назвали его в честь великого русского композитора-новатора Александра Николаевича Скрябина — АНС.

АНС уникален во всем. Это по-настоящему русский безбашенный инструмент. Аналогов ему нет и поныне. Нигде. И существует он в единственном экземпляре. Так что он такой один на всем земном шаре.

Естественно, сразу бросается в глаза его, мягко говоря, необычный внешний вид.

У моей бабушки на кухне стоял большой темно-коричневый старинный буфет. Так вот именно такой антикварный буфет внешне и напоминает АНС. Конечно, начинка у него совсем не такая, как в бабушкином буфете. Но она тоже абсолютно уникальна. Дело в том, что наш АНС единственный в мире фотоэлектронный оптический синтезатор звука.

Его принцип действия похож на запись и воспроизведение звука на киноленте, где фотооптическая звукозапись, позволяет получать видимое изображения звуковых волн. В АНСе все то же самое, только звук синтезируется из искусственно записанного изображения звуковой волны. Другими словами АНС превращает изображение в звук. Причем он может превращать любое изображение в звук. Даже картины.

Процесс игры на АНСе тоже выглядит очень странно. У этого аппарата, как и у терменвокса, тоже нет ни клавиш, ни струн, ни труб. Поэтому никакой игры, в привычном музыкантам понимании, здесь тоже нет. Музыкант, как художник или программист, рисует-составляет партитуру, чем-то напоминающую перфокарту для станков с ЧПУ. Затем партитуру вставляют в специальное считывающее устройство, которое и воспроизводит, эту нарисованную музыку.

Возможности у этого российского буфета-синтезатора получились просто фантастические. АНС имеет 720 управляемых генераторов, перекрывающих 10 октав высоты звучания. Это позволяет ему синтезировать все известные и неизвестные звуки в природе. Он может создавать любые тембры и любые звуки — скрипку, рояль, целый оркестр, любые шумы и даже человеческую речь. Абсолютно безграничные возможности! Нигде за границей такого не было ни тогда, ни сейчас. Поэтому АНС сразу по достоинству оценили все специалисты, но не родное государство.

Величайший композитор XX века Дмитрий Шостакович так отозвался об этом уникальном инструменте:

Но этот удивительный инструмент использовался не только для записи музыки. С его помощью ученые изучали человеческую речь и разговоры дельфинов.

Изобрел и построил своими руками этот совершенно потрясающий синтезатор советский военный инженер-артиллерист и меломан полковник Евгений Александрович Мурзин (1914-1970). Он автор большого количества военных изобретений — приборов для наведения истребителей на бомбардировщики противника и для автоматического наведения на цель зенитных орудий, а также аппаратуры для командного пункта ПВО СССР. Мурзин был успешный военный инженер и в 1951 году стал даже главным конструктором авиационных соединений ВВС СССР.

А вот с АНСом ему не повезло. Государство на эту разработку не выделило ни копейки. В результате абсолютно самобытный и по-настоящему русский синтезатор звука Евгений Александрович собирал за личные деньги в своей коммунальной квартире и на даче.

Поэтому в распоряжении человечества имеется всего лишь один единственный экземпляр этого музыкального инструмента, настоящего шедевра отечественной технической мысли. Хранится ныне работающий АНС в Государственном центральном музее музыкальной культуры имени М.И. Глинки.

Синтезатор АНС, инженеры-композиторы, майор с лицом Гагарина, замаскированные сотрудники КГБ и Луиджи Ноно: история одной несостоявшейся музыкальной революции

Судьба к нему давно несправедлива. АНС — чудо и подвиг инженерной мысли, созданный конструктором Евгением Мурзиным, уникальный инструмент, который предвосхитил и реализовал мечты советских фантастов об электронных оргáнах будущего, исполняющих музыку небесных сфер.

АНС до сих пор принадлежит миру будущего — равных ему нет и вряд ли появятся.

По сути, АНС, названный в честь Александра Николаевича Скрябина, представляет собой прообраз музыкального компьютера с графическим интерфейсом — он был придуман еще в 1930-х , а появился в конце 1950-х : это одна из немногих оригинальных разработок в сфере музыкальных технологий, сделанных в нашей стране. Его неземным голосом говорит мыслящий океан Солярис в знаменитом фантастическом фильме Андрея Тарковского. АНС до сих пор принадлежит миру будущего — равных ему нет и вряд ли появятся. Ни на одном синтезаторе в мире все еще нельзя получить звуки такой тембральной сложности. Компьютерные программы, воссоздающие возможности АНСа, лишены живости его звука. Однако судьба этого инструмента — это сюжет о том, как его пытались из будущего исключить и успешно справились с этой задачей.

Создатель

АНСу очень повезло с создателем. Конструктор приборов артиллерийского наведения Евгений Мурзин был не только разносторонне образованным и одаренным человеком, влюбленным в музыку, но и деятельным и пробивным организатором, который занимал важное место в среде советского военно-промышленного комплекса и искусно пользовался своим статусом. Он был не только изобретателем, но и предпринимателем в современном понимании этого слова, хотя бизнеса и коммерции в СССР не было. В США Евгений Мурзин наверняка смог бы стать создателем почитаемого бренда и успешной компании, как пионеры синтезаторостроения Дон Букла или Роберт Муг, которых он опередил. Но советский конструктор ставил себе задачи более амбициозные, чем максимальное распространение собственного инструмента. Вслед за своим любимым композитором Александром Скрябиным, в честь которого был назван АНС, Евгений Мурзин мечтал о революции в музыке, которая перевернула бы вековые традиции ее сочинительства и исполнения.

Евгений Мурзин мечтал о революции в музыке, которая перевернула бы вековые традиции ее сочинительства и исполнения.

В планы инженера, однако, вмешалась большая история: в 1941 году началась война с Германией, которая и отдалила рождение АНСа, и помогла ему. Уйдя на фронт артиллеристом, Евгений Мурзин оказался в секретном НИИ-5 , занимавшемся разработкой автоматизированных систем ПВО, и сделал там блестящую карьеру. После окончания войны инженер занял в этом НИИ пост заместителя главного конструктора и дослужился до полковника, создавая артиллерийский щит страны — аппаратуру для управления и наведения ПВО. Сердце его тем не менее было отдано музыке и АНСу, над которым конструктор работал ночами в своей коммунальной квартире, деля паяльник с женой и приходившими в гости друзьями. Служебные возможности, помощь коллег и лояльность начальства позволили Евгению Мурзину к 1957 году собрать первую действующую модель синтезатора — на это ушло без малого 10 лет.

Хранитель

У синтезатора АНС двое пап. Первый — его создатель Евгений Мурзин, второй — его хранитель, композитор Станислав Крейчи, благодаря которому уникальный инструмент уцелел, дойдя до наших дней, и занял свое место в музее Глинки.

— У нас планы горят более важные, а ваша электронная балалайка может и подождать.

«Когда АНС поставили на ВДНХ, мы с Артемьевым по очереди ездили туда его демонстрировать, — вспоминает Крейчи. — Сеансы демонстрации были каждый день — висели афиши. Интерес был большой; люди ходили смотреть на АНС как на диковинку. А до этого мы с Артемьевым по заказу Академии наук написали на АНСе музыку к кинофильму “Космос”, предназначенному специально для демонстрации на выставке.

И.С. Бах. Хоральная прелюдия до мажор (переложение Александра Немтина)

Евгений Мурзин гордился этим альбомом и показывал его всем гостям студии. Итальянский авангардист-революционер Луиджи Ноно счел этот диск слишком коммерческой работой, и тогда создатель АНСа задумал его более экспериментальное продолжение, предложив сделать по сочинению для синтезатора всем композиторам, интересовавшимся им, — в том числе и новообращенным Губайдулиной, Шнитке и Денисову. Надо сказать, что Евгений Мурзин оказался бóльшим авангардистом, чем эта святая троица советского авангарда. Он видел будущее музыки в создании новых ладов, интервалов, тембров и звуковых комплексов, да и вообще в радикальном изменении композиторских техник. У Губайдулиной, Шнитке и Денисова был другой взгляд на электронную музыку — более осторожный.

Гибель

Россия может по праву считать себя родиной электронной музыки. Это не просто громкое заявление: к рубежу XIX–XX веков упоение новыми возможностями, которые открывал электрический сигнал, привело к тому, что здесь появились смелые люди, визионеры, которые считали, что вообще все можно делать по-другому — в том числе и музыку.

Впрочем, к моменту появления терменвокса идея о том, что принципы извлечения звука могут быть связаны с электричеством, уже существовала. В конце XIX века в США изобрели телармониум — один из праотцов нынешних синтезаторов. Он представлял собой несколько комнат, забитых аппаратурой, и весил порядка 200 тонн, поэтому его концертная судьба была под большим вопросом. По сути, телармониум был органом с электроусилением звука. А терменвокс — полностью электронный инструмент. У него есть две антенны (одна регулирует высоту тона, другая — громкость) и электромагнитное поле, которое изменяется в зависимости от появления внутри него какого-то объекта. От изменения условий меняется и звук, который издает аппарат. Революционность терменвокса в том, что до сих пор это один из немногих пространственных музыкальных инструментов. Интуитивно понятно, как на нем играть.

У терменвокса счастливая судьба. Он до сих пор находится в концертной практике (один из самых известных исполнителей на терменвоксе — гитарист Led Zeppelin Джимми Пейдж), существуют мастер-классы по игре на нем, его можно купить и т. д. Все дело в том, что изобретение Льва Термена на тот момент удачно совпало с планами государства. Советский Союз занимался пропагандой идеи электрификации всей страны, и на этой волне терменвокс одобрили главные люди в стране. Термен лично показывал инструмент Владимиру Ленину и в 1930-е годы ездил по СССР с терменвоксом, неся свет знаний, связанных с электричеством.

В США Лев Термен изобрел еще несколько не менее оригинальных электромузыкальных инструментов. В частности, в 1931 году по заказу композитора Генри Кауэлла появился ритмикон — по сути, первая драм-машина. Потом у Термена была идея терпситона — инструмента, вдохновленного его браком с афроамериканской танцовщицей и идеями слияния музыки и хореографии. Увы, этот инструмент Термен так и не смог реализовать: Советское государство почти насильно забрало его из США. Есть разные версии, почему так случилось, одна из них говорит о провале его агентурной сети.

Звучащий крест. Источник: Claude Germain / collectionsdumusee.philharmoniedeparis.fr

Звучащий крест

Композитор Николай Обухов — ровесник Термена и выходец примерно из той же среды. Но музыкой он интересовался больше, чем изобретениями. Когда в Российской империи произошла революция, Николай Борисович эмигрировал во Францию, где быстро сделал себе имя. Он учился у знаменитого композитора Мориса Равеля, и тот высоко ценил и Обухова, и его смелые идеи. Одна из них, в частности, состояла в том, что он еще до Арнольда Шенберга пришел к идее додекафонии.

Сонар

Неовиолена

Тогда же, в 1930-е годы, инженер Александр Гуров придумал неовиолену. По сути, это была неоскрипка: главным звучащим элементом у нее была натянутая металлическая струна. Однако неовиолена обладала большими тембральными свойствами, богатыми звуковыми возможностями (она имитировала и человеческий голос, и звучание определенных инструментов) и широкой исполнительской палитрой маневра. К сожалению, сейчас даже в Российском национальном музее музыки им. М.И. Глинки нет ни одной действующей неовиолены.

Экводин

Эмиритон

Эмиритону Александра Иванова и Андрея Римского-Корсакова путевку в жизнь дал Дмитрий Шостакович, который очень интересовался возможностями и достижениями изобретателей электронной музыки. Увы, судьба эмиритона похожа на участь экводина: инструмент не запустили в массовое производство, и сегодня есть всего одна рабочая модель.

Шумофон

Студия электронной музыки

Литература

Анфилов Г. Физика и музыка. М.: Детгиз, 1963.

Авраамов А. Электрификация музыки // Советское искусство, 1928, № 1.

Мы публикуем сокращенные записи лекций, вебинаров, подкастов — то есть устных выступлений. Мнение спикера может не совпадать с мнением редакции. Мы запрашиваем ссылки на первоисточники, но их предоставление остается на усмотрение спикера.

Читайте также: