Доклад землетрясение в ташкенте
Обновлено: 01.05.2024
Утром 26 апреля 1966 года разрушительное землетрясение стерло с лица земли столицу Узбекистана город Ташкент. Более двух миллионов квадратных метров жилых зданий были уничтожены, более 78 тысяч семей остались без крова. Поразительно, но жертвами стихии стали всего восемь человек и ещё около 200 получили различные травмы.
Есть у узбеков обычай, который называется "хашар" - это когда все помогают строить дом соседу. Когда в Ташкенте случилось страшное землетрясение, все республики Советского Союза пришли Узбекистану на помощь. Ещё вздрагивала от толчков земля, а в разрушенный город мчались поезда с надписями на вагонах: "Москва - Ташкенту", "Минск - Ташкенту", "Ленинград - Ташкенту".
Трясемся, но не сдаемся
"Семь месяцев на спине взбесившегося верблюда" - так жители Ташкента говорят о том времени, когда столица Узбекистана пережила несколько сотен подземных толчков силой до восьми баллов по шкале Рихтера. Всего сейсмологи насчитали 1102 толчка.
Преобладание вертикальных, а не горизонтальных сейсмических колебаний предотвратило полный обвал даже самых ветхих глинобитных домов. Это спасло людей от гибели, однако лишило крова почти половину жителей миллионного Ташкента.
Несколько сотен человек получили травмы, причиной большинства из них стало паническое поведение людей. Позже медики скорой помощи отметили, что около сотни ташкентских стариков скончались от сердечных приступов - из-за страха перед повторными толчками.
В течении суток на тротуарах и газонах были разбиты палатки, в которые поселили людей, запустили водопровод, обеспечили бесперебойную подачу электричества. Удивительно, но горожане, пережившие землетрясение, не припомнят случаев мародерства, напротив, все друг другу помогали. Те, у кого сохранилось жилье, забирали к себе пострадавших, особенно тех, у кого были маленькие дети. Главным девизом тех дней стал лозунг : "Трясемся, но не сдаемся".
В Ташкент в тот же день прилетел генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев. Поставив задачи и распределив ответственность, он заявил: "Ташкент в годы войны принял тысячи эвакуированных заводов, а потому долг всей страны - ответить добром на добро".
Южная витрина социализма
На специальный счет No170064 "Фонд помощи Ташкенту" приходили денежные переводы со всех концов страны, пенсионеры отправляли свои сбережения, а рабочие - часть зарплаты. "Постройте на эти деньги детский сад", - написал какой-то малыш, прислав несколько рублей.
Восстановление Ташкента явилось уникальной по масштабу спасательной операцией, хотя МЧС тогда и в помине не было. Здесь рождались настоящая дружба народов, толерантность, о которой нынче так много говорят.
Разрушенный стихией Ташкент оказался городом, где были разом ликвидированы бараки и коммуналки, а у большинства улиц появилось двухстороннее движение. Потоки машин разгружали сразу две кольцевые трассы, и в итоге в городе исчезли пробки. Советские проектировщики смотрели далеко вперёд!
Старожилы Ташкента четко разделяют историю своего города на "до" и "после" землетрясения. После 1966 года Ташкент превратился в "южную витрину" социализма. Гостей неизменно встречали шлягером Давида Тухманова "Сияй, Ташкент, звезда Востока!".
После того как были ликвидированы последствия землетрясения, круглосуточная стройка продолжалась, набирая обороты, вплоть до конца 1980-х годов. Последний раз юбилей возрожденного из руин города официально отмечали в 1991 году, на озере узбекской независимости. Потом как отрезало.
Хрупкое место
Геолог Александр Малахов, который в тот период жил в Ташкенте, вспоминал, как 26 апреля 1966 года в 5 часов 23 минуты он проснулся от сильного удара, открыл окно и увидел, что по улице Шота Руставели из города мчится поток легковушек. Ученый заметил, что на капоте одной из них, распластавшись лежит человек, на такой скорости подвергаясь реальной опасности свалиться и погибнуть. Чем вызвано бегство из города стольких явно состоятельных автовладельцев?
Оказалось, что перед землетрясением северная часть небосклона внезапно засветилась. Паникеры решили, что американцы сбросили на город атомную бомбу. Напрочь забыв уроки физики, они решили спасаться от волновых излучений на автомобилях.
Некоторые наблюдали, как на улице подпрыгивали дома и вновь, неразрушенные, "садились" на свое место. Однажды, будучи на улице, Малахов даже почувствовал сильный удар в подошву ботинок, как будто кто-то ударил снизу молотком.
Среди населения поползли невероятные слухи. Появились доморощенные "пророки и предсказатели", и им верили. Приходилось успокаивать людей, объяснять природу происходящих явлений, отвечать на вопросы, доказывать несостоятельность ложных пророчеств.
Оказалось, что ещё за несколько месяцев до катастрофы люди слышали в подвалах домов отдаленный шум, напоминающий работу огромного механизма или мотора. Кроме того, перед началом землетрясения из-под земли в южной части города вырвался гигантский факел, взмыв над крышами домов. Светились почва, техника, провода линий связи и электропередачи, самопроизвольно загорались выключенные люминесцентные лампы. За несколько часов до катастрофы в некоторых домах, расположенных в эпицентре предстоящего землетрясения, голубоватое свечение охватило внутренние поверхности стен.
Такие явления, получившие название оптических предвестников землетрясений, наблюдаются в 25% случаев сейсмических толчков. Ученые "охотятся" за ними вот уже более сотни лет, и именно эти толчки чувствуют животные перед катаклизмами. По рассказам очевидцев, хозяева одной кошки в Ташкенте заметили, что она вдруг начала спешно перетаскивать своих котят в другое место. Как потом оказалось, самое безопасное.
Старожилы Ташкенты вспоминают, что, пока не пришли русские, в центре города никто из узбеков не жил - там всегда были базары. Совсем неслучайно бытовало выражение "нозик жой", то есть "хрупкое место": видно, и раньше здесь случались мощные землетрясения. А потом о старинном запрете просто-напросто забыли, русские построили дворец для генерал-губернатора и его окружения, а из многочисленных рынков остался всего один.
Мистика дат
По воспоминаниям директора сейсмостанции "Ташкент" Валентина Уломова, рано утром после землетрясения за ним заехал милицейским чин и объявил его "арестованным в связи с произошедшим событием", доставив ЦК КП Узбекистана на встречу с Рашидовым, Брежневым и Косыгиным.
Высокие московские гости внимательно слушали доклад Уломова, задавали вопросы, и тут за окнами послышались шум и крики. Брежнев спросил: "Что это? Не толчок ли?" Ему ответили, что шум и громкие возгласы вызваны забитым голом на расположенном неподалеку стадионе "Пахтакор" - нельзя было такого матча лишать народ. Тогда генсек, словно в шутку, сказал: "Ну, значит, никакого землетрясения у вас не было. Это просто голы забивают. " В этот момент действительно произошёл 4-балльный толчок, и Брежнев продолжил: М-да-а-а. Видимо, придется мне теперь взять спальный мешок и лечь где-нибудь под деревом. "
Впрочем, в Ташкентском землетрясении все-таки есть что-то мистическое. Взять хотя бы дату - 26 апреля. Ведь в этот день в 1937 году фашистская авиация стрела с лица земли испанский город Гернику. Тогда скорбел весь мир, но ничем не смог помочь. Узбекский город Ташкент также был почти полностью разрушен землетрясением. Но город стал всесоюзной стройкой, и его смогли восстановить всего за 3,5 года. А ровно через 20 лет, 26 апреля 1986 года, случилась авария на Чернобыльской атомной станции.
Уважаемый гость, если вам понравился материал, ставьте лайк и подписывайтесь на канал. Ждём вас снова на нашем канале.
Ташкентское землетрясение — катастрофическое землетрясение (магнитуда 5.2), произошедшее 26 апреля 1966 года в 5 часов 23 минуты в Ташкенте.
2. Последствия землетрясения
В результате землетрясения центральная часть Ташкента была практически полностью разрушена. Полностью или частично было разрушено более 36 тыс. жилых домов и общественных зданий. Без крова остались более 78 тыс. семей, или свыше 300 тыс. человек. По решению правительства вместо восстановления разрушенных старых одноэтажных глинобитных домов на их месте были построены новые современные многоэтажные дома. Город был полностью восстановлен за 3,5 года[1] [2].
3. Цитата по теме
« … Второй эпизод произошел спустя час после землетрясения. Поскольку телефонная связь была полностью повреждена, власти рано утром прислали за мной машину. За рулем сидел майор милиции, который объявил меня „арестованным в связи с произошедшим событием“ и быстро доставил в ЦК КП Узбекистана. Это была моя первая, из многочисленных впоследствии, встреча с партийно-правительственным руководством Республики. А вечером, по приглашению самого Шарафа Рашидова, „первого лица“ в Узбекистане, у меня состоялась не менее важное знакомство с А. Н. Косыгиным и Л. И. Брежневым, прилетевшими в тот же день с небольшой свитой в Ташкент. Совещание проходило в узком кругу, в малом зале возле кабинета Ш. Р. Рашидова, на седьмом этаже красивого стеклянного здания ЦК. За полчаса до этого каждому из немногочисленных участников совещания было определено место „посадки“ за длинным столом, перпендикулярным столу секретаря ЦК. Поскольку мне предстояло докладывать первому, я повесил у себя за спиной модернизированную мною наспех карту сейсмического микрорайонирования Ташкента с изображением местоположения только что возникшего сейсмического очага.
Оба высоких московских гостя высказали желание сесть не во главу стола, как это им любезно предложил Рашидов, а в середине продольного стола, как раз передо мной и напротив повешенной за моей спиной карты. Доклад слушали очень внимательно, почти не перебивая.
Первым прервал меня Брежнев, попросив показать на плане города место, где мы тогда находились, по отношению к эпицентру землетрясения. Я показал.
В это время внизу, за окнами здания ЦК возникли крики и сильный шум. Брежнев спросил, не толчок ли это? Я сказал, что нет, добавив, что шум и громкие возгласы, по-видимому, вызваны забитым голом на стадионе „Пахтакор“, расположенном неподалеку. (Эта окраинная часть города почти не пострадала от землетрясения и поэтому запланированный в честь декады Белоруссии в Узбекистане футбольный матч не был отменен.) Тогда он, шутя, сказал: „Ну, Шараф Рашидович, никакого землетрясения у вас не было. Это голы забивают…“.
В этот момент действительно произошел 4-балльный толчок, глубинную природу которого я тут же подтвердил, на что Брежнев продолжил своё высказывание: „М-дааа… Придется мне теперь взять спальный мешок и лечь где-нибудь под деревом“…
Когда же я для успокоения собравшихся заявил, что повторные толчки или афтершоки, как их называют сейсмологи, — явление обычное и в какой-то мере благоприятное, поскольку они продолжают разрядку очага землетрясения, Алексей Николаевич Косыгин (который тогда мне очень понравился своими человеческими и деловыми качествами) улыбнулся и сказал: „Эти толчки, скорее всего, благоприятны для вас, сейсмологов, поскольку позволяют детальнее изучать сейсмическую обстановку“. Я с этим не мог не согласиться.
В тот же день в Ташкент прилетел Генсек ЦК КПСС Леонид Брежнев и глава советского правительства Алексей Косыгин с большой группой специалистов из профильных министерств. А уже на следующее утро состоялось большое совещание, на котором было решено бросить все силы на восстановление столицы Узбекской ССР.
Причем Леонид Брежнев, как фронтовик, подвел идейную базу: Ташкент в годы войны принял тысячи и тысячи беженцев, десятки эвакуированных заводов, а потому долг всей страны - ответить добром на добро.
Но такого масштаба восстановления, как в Ташкенте, история не знала и не знает по сей день.
Потом подсчитают, что было разрушено свыше двух миллионов кв. м жилья, 236 административных зданий, около 700 объектов торговли и общественного питания, 26 коммунальных предприятий, 181 учебное заведение, в том числе школ на 8 тыс. мест, 36 культурно-бытовых учреждений, 185 медицинских и 245 промышленных зданий. Без крова осталось более 78 тыс. семей, или свыше 300 тыс. человек.
В больницы попало около 150 человек, но обошлось без погибших. Основные разрушения пришлись на Кашгарку, район в центре Ташкента, сплошь из старых глинобитных домов с узкими тесными двориками, без канализации и водопровода. Он и так напрашивался под бульдозеры и новую застройку. А тут такой случай!
Многие сегодня считают, что тогдашний руководитель Узбекистана Шараф Рашидов умело использовал представившийся шанс, чтобы превратить Ташкент из захолустья на южной окраине СССР в настоящую столицу, в современный город.
вмята женщина в стенку.
Ты рожаешь, Земля.
Говорят, здесь красивые горные встанут
Но настолько ль красиво,
чтоб живых раскрошило?
Если лес - помоги,
если хлеб - помоги,
если есть - помоги,
если нет - помоги!
На помощь бросилась вся большая страна. Только от простых граждан было собрано более десяти миллионов рублей, чтобы подсобить пострадавшим.
Первыми в узбекскую столицу пришли четыре строительных поезда из Москвы. Уже в мае они на окраине города развернули 16 военно-строительных отрядов, установили первые сотни сборных домов. И к новому 1967-му все пострадавшие были под крышей, никто не остался на улице под дождем и снегом.
По оргнабору в Ташкент прибыли десятки тысячи строителей со всех концов СССР. Годами они жили в бараках, в палаточных городках, получая рядовую зарплату. Правда, люди знали, что их ждут квартиры в новых домах. А для советских времен это было заманчивой целью.
Грандиозная стройка стала и школой для узбеков. Молодежь из кишлаков осваивали современные специальности, шла учиться в техникумы и вузы. Так сама собой рождалась настоящая дружба народов, толерантность, с которой нынче так носятся.
Между тем, узбекская столица - первый и единственный городом в СССР, где были ликвидированы бараки и коммунальные квартиры, а большинство улиц стали с односторонним движением. Даже сегодня в двухмиллионном городе нет автомобильных пробок. Потоки машин разгружают сразу две кольцевые трассы - малая и большая вокруг города. Советские проектировщики смотрели далеко вперед!
Старожилы Ташкента четко разделяют историю своего города. До и после землетрясения. Именно после 1966-го узбекская столица превратилась в крупный индустриальный и культурный центр Средней Азии, жить в нем было престижно и удобно. Город вобрал в себя культуру разных народов, но в то же время сохранил национальный колорит, который всячески подчеркивался в новостройках.
Больше того. Последний раз юбилей землетрясения официально отмечали в 1991 году, на заре узбекской независимости. Потом - как отрезало. Молодожены, по традиции, еще возлагали цветы после загса к Монументу мужества, где был эпицентр подземной бури. Но воспоминания об эпопее восстановления и строительстве нового города, становились все глуше и глуше.
Было очевидно, что братская помощь народов СССР не вписывается в концепцию идеологии национальной независимости, которая на корню не признавала за российским и советским периодами ничего хорошего.
По его словам, Ташкент восстановили из руин главным образом для того, чтобы еще выше поднять знамя борьбы за коммунизм. Ну, и конечно, чтобы силой насадить все русское.
Оказывается, тогдашние власти (понятно, под пристальным оком КГБ, как усмотрел господин из Мичигана) не давали, даже запрещали общаться между собой людям разных национальностей. Их даже селили, якобы, потом врозь.
Американский профессор с ужасом живописал случаи воровства в палаточных городках, о которых с возмущением писали тогдашние газеты. По Нортропу, это опровергает утверждение, что люди ехали в Ташкент по зову души, чтобы помочь своим соотечественникам.
Восстановление Ташкента остается уникальной по масштабу операцией спасения, хотя МЧС тогда не было.
Между тем, Узбекистан, как и всю Среднюю Азию продолжает трясти. 13 человек погибли, 35 попали в больницу - таковы последствия 7-балльного землетрясения в Ферганской долине в июле 2011 года, разрушения прокатились по кишлакам Риштанского, Багдадского, Узбекистанского районов. Тряхнуло Ташкент и буквально на днях, эпицентр был на Памире…
Время — вещь неумолимая. Через три десятка лет после распада СССР образ советского человека начинает стираться из памяти. Даже те, кто сам застал времена Советского Союза, начинают путать реальность с вымыслом, старательно вбивавшимся в головы ниспровергателями.
И радость от гагаринского старта может кому-то покажется надуманной, и искренний порыв, заставлявший парней и девчонок отправляться на строительство БАМа, рисуется исключительно принудиловкой.
Ровно за двадцать лет до Чернобыльской катастрофы произошло событие, наглядно продемонстрировавшее, какие ценности были первичными для советского народа.
Несмотря на то, что Карибский кризис несколько охладил пыл двух главных ядерных держав, жители обеих стран верили в то, что однажды может произойти самое страшное. Но вскоре более опытные осознали: удар пришел не с неба, а из-под земли.
На руинах
Землетрясение в Ташкенте было довольно нетипичным. Магнитуда по шкале Рихтера составляла чуть более пяти баллов, однако неглубокий очаг залегания привел к тому, что в городе произошли очень серьезные разрушения. Землетрясением были разрушены 236 административных зданий, около 700 объектов торговли и общественного питания, 26 коммунальных предприятий, 181 учебное заведение, 36 учреждений культуры, 185 медицинских и 245 промышленных зданий. В общей сложности были превращены в руины 37 395 зданий, в том числе более 35 000 жилых домов. За несколько минут столица Узбекской ССР лишилась более 2 миллионов квадратных метров жилой площади. Без крова остались около 300 000 человек, то есть примерно каждый пятый житель Ташкента.
Настоящим чудом в этих условиях стало относительно малое число человеческих жертв — 8 погибших и несколько сотен раненых. Хотя медики утверждали, что позднее пожилые жители Ташкента умирали от последствий пережитого психологического шока.
Брежнев спешит на помощь
Глава Узбекской ССР Шараф Рашидов сразу после землетрясения позвонил в Москву Леониду Брежневу. Это еще были не те усталые и увешанные наградами люди с плакатов: Рашидову было 49 лет, Брежневу — 59. Узнав о произошедшем, советский лидер немедленно отдал команду сформировать правительственную комиссию, которая сразу должна была вылететь в Ташкент. В пострадавший город отправился и сам Брежнев вместе с главой правительства Алексеем Косыгиным.
Сильнее всего пострадал от удара стихии центр Ташкента, где были сосредоточены старые глинобитные здания. Рашидов с момента прихода к власти строил планы перестройки республиканской столицы, но таких денег в бюджете Узбекистана не было. К тому же жители старого центра покидать свои старые дома не хотели, и казалось, что планы реконструкции так и останутся делом далекого будущего. Брежнев и Косыгин, осмотревшись на месте, решили: Ташкент будем восстанавливать всем миром. Было решено, что свой вклад должна внести каждая союзная республика.
Общее дело
Миллионы советских людей испытывали признательность к Узбекской ССР. В годы Великой Отечественной войны эта республика приняла на себя роль фронтового тыла. Здесь размещались госпитали, где возвращали к жизни раненых бойцов, здесь разместились сотни эвакуированных предприятий. Узбекские семьи принимали эвакуированных из оккупированных районов страны детей и заботились о них как о родных.
Пока решали самые насущные проблемы, разворачивая палатки и обеспечивая пострадавших водой, едой и одеждой, в разных городах Советского Союза шла запись добровольцев. Как за четверть века до этого добровольцы уходили на фронт, так в 1966 году бригады отправлялись возвращать Ташкент к жизни.
Возрождение
Тех, кому было негде жить, нужно было обеспечить новыми домами до зимы. И пусть в Узбекистане она наступает позже, чем в средней полосе, но времени у строителей все равно было немного. Но они справились — следующий, 1967 год десятки тысяч ташкентцев встречали в своих квартирах. В городе один за одним поднимались новые кварталы.
330 тысяч квадратных метров жилья от РСФСР, 230 тысяч квадратных метров от Москвы, 160 тысяч квадратных метров от Украины, 100 тысяч от Ленинграда… Свои дома в Ташкенте построили Азербайджан и Армения, Казахстан и Грузия, Белоруссия и Киргизия, Туркмения и Таджикистан, Латвия, Молдавия, Эстония. А еще со всей страны на специальный счет люди отправляли денежные переводы. Их в общей сложности собрали на 10 миллионов рублей — по меркам середины 1960-х гигантская сумма.
Полностью последствия землетрясения были устранены в течение трех с половиной лет. Строительством на месте разрушений дело не ограничилось — на бывших пустырях были возведены совершенно новые микрорайоны. Активно строились объекты культуры, детские учреждения, гостиницы, музеи.
После землетрясения Рашидов сумел убедить руководство страны в необходимости начала строительства метрополитена в Ташкенте. Работы были начаты в 1968 году. Спустя девять лет метро в столице Узбекской ССР было открыто. Ташкентский метрополитен стал первым в Центральной Азии. Благодаря помощи всего советского народа Ташкент превратился в современный и развитый город, который действительно имел основания претендовать на звание лучшего в СССР.
Когда угрюмая стихия
Под ним взломала пол земли,
Была с ним рядом вся Россия
И все республики мои.
Глядит он тысячами окон,
Вершит высокие дела.
Сияй Ташкент — звезда Востока
Столица дружбы и тепла!
Распад единой страны заставил местные элиты заняться созданием новой идеологии, в которую такое понятие, как интернационализм, никак не вписывалось. Потому с высоких трибун в независимом Узбекистане можно услышать, что и восстанавливали Ташкент не так, без учета национальных традиций, и делали это в основном местные, а не добровольцы из всех уголков СССР.
С годами мы стали забывать, какими на самом деле были еще недавно, во что верили, на что опирались, ради чего готовы были пожертвовать всем. А Ташкент, согретый теплом миллионов сердец, по-прежнему сияет.
Через несколько дней исполняется 54 года со дня разрушительного ташкентского землетрясения. Все мы знаем, как буквально за несколько дней вся большая страна пришла на помощь Ташкенту. За короткий срок был поднят из руин город, он похорошел, появились новые жилые дома, объекты культурно-бытового назначения, проспекты, улицы, площади.
Вполне понятно, что в первом томе 1966 года Федор Раззаков значительное внимание уделил деятельности ввысших органов государственной власти СССР в деле ликвидации последствий ташкентского землетрясения. Федор Ибатович Раззаков любезно предложил нашему изданию несколько глав из этого тома.
Во вторник 26 апреля Леонид Брежнев с утра принял председателя КГБ СССР Владимира Семичастного, а также Черненко К. У., Григорьяна, Бирюкова. В течение дня Брежнев переговорил по телефону с Косыгиным А. Н., Шелепиным А. Н., Подгорным Н. В., Сусловым М. А., Рашидовым Ш. Р. (Ташкент), Кунаевым Д. А. (Алма-Ата), Новиковым.
После чего в 11.25 Брежнев вылетел в город Ташкент, где в тот день произошло сильное землетрясение в 7,5 баллов. Это случилось в 5 часов 22 минуты 53 секунды, когда город мирно спал. Именно в эти мгновения начались сильнейшие подземные толчки с силой более 8 баллов по шкале Рихтера.
По мнению сейсмологов, разрушительная стихия подземного удара была колоссальной (она равнялась 50 миллиардам киловатт, что было сравнимо с мощностью 12 тысяч ГЭС уровня Братской), и от полного уничтожения древний город спасло только то обстоятельство, что очаг катаклизма залегал на относительно небольшой глубине — от 3 до 8 километров под землей, благодаря чему вертикальные волны не распространялись далеко и быстро затухали.
Совесем иная ситуация была в столице Туркмении Ашхабаде, где почти 20 лет назад до этого события (6 октября 1948 года) тоже произошло сильнейшее землетрясение — там последствия катастрофы были ужасными: был разрушен почти весь город, погибло почти 176 тысяч человек (из 198 тысячи проживающих в городе).
В Ташкенте зона максимальных разрушений охватила 10 квадратных километров (это был центр города), однако разрушению подверглись в основном старые глинобитные дома, а число человеческих жертв было минимальным: по официальным данным, погибло 8 человек и еще 150 человек получили травмы различной степени тяжести (чуть позже медики городской “скорой помощи” сообщат, что в последующие два года от пережитого стресса или в страхе перед новыми толчками скончаются от сердечных приступов еще сотни пожилых ташкентцев). О том, как реагировали жители Ташкента на землетрясение в первые его минуты, рассказывают очевидцы тех событий.
Отметим, что самые сильные разрушения были в центре города, но пострадали в основном одноэтажные старые глинобитные дома, которые руководство города давно собиралось снести. Однако вся загвоздка была в том, что сами обитатели этих домов никуда не хотели уезжать с насиженных мест. Теперь же эту проблему решила подземная стихия, разрушив практически все “глинобитки”.
Как установит потом официальная комиссия, без крыши над головой остались около 79 тысяч семей или свыше 300 тысяч человек из проживавших тогда в Ташкенте полутора миллионов. Всего же были подвергнуты разрушению 2 миллиона квадратных метров жилой площади, 236 административных зданий, около 700 объектов торговли и общественного питания, 26 коммунальных предприятий, 181 учебное заведение, 36 учреждений культуры, 185 медицинских и 245 промышленных зданий. Общее число разрушенных зданий составило 37 395, в том числе 35 тысяч жилых домов (около 92 тысяч квартир).
Практически с первых же минут после землетрясения руководство республикой оказалось в эпицентре спасательных работ. 1-й секретарь ЦК КП Узбекистана Шараф Рашидов немедленно позвонил в Москву и доложил о происшедшем Леониду Брежневу. И тот, как мы помним, отнесся к этому звонку не формально (мог ведь отделаться дежурными фразами и переложить всю ответственность на руководство республикой), а принял решение создать правительственную комиссию и немедленно вылететь в Ташкент (вместе с председателем Совета Министров СССР Алексеем Косыгиным). В комиссию вошли следующие деятели: И. Т. Новиков (зампред Совета Министров СССР), А. Е. Бирюков (заведующий Отделом строительства ЦК КПСС), Н. В. Мартынов (1-й зампред Госкомитета СМ СССР по материально-техническому снабжению), М. В. Посохин (председатель Госкомитета по гражданскому строительству и архитектуре при Госстрое СССР).
Тем временем высокие московские гости прибыли в столицу Узбекистана уже спустя несколько часов после землетрясения. Вот как об этом вспоминает известный сейсмограф, профессор В. Уломов:
«Хорошо помню, за мной прислали машину, за рулем которой сидел майор милиции. Он объявил мне, что я “арестован, в связи с произошедшими событиями”. Но это оказалось шуткой. Меня доставили не в тюрьму, а в ЦК Компартии Узбекистана, на встречу с Шарафом Рашидовым и, уже прилетевшими из Москвы, Леонидом Брежневым и Николаем Косыгиным.
Оба высоких московских гостя выказали желание сесть не во главу стола, как это им любезно предложил Рашидов, а в середине продольного стола, как раз передо мной и напротив повешенной за моей спиной карты. Я начал докладывать ситуацию… Первым прервал меня Брежнев, попросив показать на плане города место, где мы тогда находились, по отношению к эпицентру землетрясения. Я показал. В это время внизу, за окнами здания ЦК возникли крики и сильный шум. Брежнев спросил, не толчок ли это? Я сказал, что нет, добавив, что шум и громкие возгласы, по-видимому, вызваны забитым голом на стадионе “Пахтакор”, расположенным неподалеку.
В течение дня в Приёмную Брежнева в Москве звонили: Капитонов И.В., Черненко К.У., Григорьян Г.Т.
Между тем корреспонденты ТАСС М. Герасимов и Е. Майоров передавали из Ташкента следующее:
В четверг 28 апреля Леонид Брежнев в 10.00 утра (московское время) вылетел из Ташкента в Краснодар, куда самолёт прибыл в 14.26. В течение дня Брежневу звонили: Воронов Г.И., Афанасенко Е.И., Малиновский Р.Я., Петухов Б.Ф. (Киров), Задионченко С.Б.
И снова перенесёмся в Ташкент, где идут интенсивные работы по устранению последствий землетрясения. Руку на пульсе этих мероприятий в Москве держит Леонид Брежнев, а в самом Ташкенте – лидер республики Шараф Рашидов, который в той ситуации проявил максимум находчивости и выдержки. Он давно мечтал начать переустройство Ташкента и особенно его центра (так называемого Старого города), однако денег на широкомасштабное строительство в бюджете республики не было. А Москва, едва слышала те цифры, которые называл Рашидов, тут же отвечала отказом.
И так продолжалось несколько лет, пока не грянуло ташкентское землетрясение. В итоге все получилось как в той старой поговорке: “не было бы счастья, да несчастье помогло”. И Рашидов, пустив в дело все свое обаяние, сумел убедить Генсека в том, что Центру необходимо выделить максимум средств не только на новое строительство в Старом городе, но и вообще на благоустройство Ташкента. Так столица Узбекистана фактически превратится во Всесоюзную стройку, которая окажется выгодна как самой республике, так и Центру в виде мощной идеологической кампании, должной воспеть дружбу советских республик.
По сути это был первый пример проявления массового интернационализма в СССР после окончания Великой Отечественной войны. Ташкентцы, которые в годы войны приняли тысячи эвакуированных жителей Украины, Белоруссии и России, спустя 20 лет на себе ощутили братскую помощь всех союзных республик. Как вспоминает Т. Иванова:
А вот еще одно воспоминание — безымянного автора, текст которого я обнаружил в Интернете: «Жили после землетрясения мы все на улице, вынесли кровати, кто-то палатку. Все три дома спали, ели, грудью кормили — 24 часа на улице! Пацанам раздолье…
Школа, какая там школа! Так — пришли — ушли! Все-таки дети жестоки… Вспоминаю сейчас, даже самому стыдно… Завязали мы ниткой люстры, и в самый критический момент на уроке начинали их раскачивать… Шум, крики — землетрясение! — все бегом из класса, за нами из соседнего. Так вся школа на улице и оказывалась… Нам дуракам казалось, что смешно, ну очень…
Тем временем в город каждый день прибывают строительные отряды из всех союзных республик. Было развернуто более тысячи палаток, открыты около 600 временных магазинов и предприятий общественного питания. Более 15 тысяч семей в организованном порядке и с их согласия были переселены в другие города: как в Узбекистане, так и в других республиках.
Итак, Шараф Рашидов, как и другие руководители республики, постоянно держали руку на пульсе строительных работ: они часто приезжали на стройки, лично решая все самые оперативные вопросы. Вообще землетрясение 66-го оказалось той самой лакмусовой бумажкой, благодаря которой стало ясно, что в республике имеется грамотное и энергичное руководство, которое в форс-мажорных обстоятельствах умеет собрать свою волю в кулак и выдать “на гора” отличный результат. Взять хотя бы действия руководства Среднеазиатской железной дороги. Вот как это описывал известный журналист-известинец Аркадий Сахнин:
Начал действовать неизданный, суровый закон: увольнять каждого, кто явится на работу выпивши или после вчерашней выпивки. Если человек выпил вчера, сегодня он не работник. От него исходит угроза безопасности движению. Перед каждой поездкой с машинистами, помощниками, кондукторами по одной-две минуты разговаривал нарядчик. Малейшего запаха спиртного было достаточно, чтобы отстранить их от работы. Так же поступали с работниками других профессий, будь то слесарь — “золотые руки” или “незаменимый” бригадир. Так с болью поступали и тогда, когда попадал впросак и человек в принципе непьющий. Так поступали и в случаях, когда отстранение от работы грозило срывом графика движения поездов, выполнению плана или любыми неприятностями…
Вся жизнь и работа ташкентских железнодорожников свидетельствовали: если грянет беда, они будут стойки, мужественны, и на каждого можно будет положиться. Апрель 66-го это наглядно продемонстрировал.
После землетрясения нагрузка увеличилась в несколько раз. Из ста двадцати тысяч квадратных метров жилой площади железнодорожников, разбросанной по всему городу, пострадало восемьдесят тысяч. Кроме того, пострадали управление Среднеазиатской дороги, эксплуатационное отделение, станционные, вокзальные здания, к которым подведены сложные подземные и воздушные коммуникации, железнодорожные больницы, учебные заведения, детские учреждения. Все это требовало немедленного восстановления.
Именно немедленного, ибо без связи, централизованного управления стрелками, которым оснащен Ташкент, диспетчерской и других служб, движение поездов немыслимо. Столь же немедленно требовалось создать условия для отдыха тем, кто лишился крова, а это семьсот пятьдесят семей. Значит, ташкентским железнодорожникам, кроме основной работы, пришлось взять на себя огромное скоростное строительство, площадкой которого являлся весь город от края и до края.
Да, Ташкент восстанавливала вся страна. Например, власти Москвы приняли специальное постановление, где ставилась цель силами Главмосстроя возвести в столице Узбекистана 230 тысяч квадратных метров жилой площади, из них в 1966 году — 50 тысяч, в 1967 — 180 тысяч. Также москвичи брали на себя обязательство построить в Ташкенте комплекс зданий культурно-бытового назначения. Все строительство должно было осуществляться в счет программы Главмосстроя и за счет капитальных вложений Московского горисполкома и других застройщиков Москвы (общая стоимость — 56 миллионов 100 тысяч рублей).
Между тем похожие обязательства брали на себя и другие регионы. Так, РСФСР обязалась построить в Ташкенте 330 тысяч квадратных метров жилья (отметим, что в денежном исчислении Российская Федерация истратит средств на восстановление Ташкента больше всех регионов: 174 миллиона 700 тысяч рублей на строительные работы и 1 миллион 106 тысяч рублей перечислит в Фонд помощи), Украина — 160 тысяч (общая стоимость работ — 41 миллион 400 тысяч рулей, в Фонд помощи перечислено — 114 миллионов 400 тысяч рублей), Ленинград — 100 тысяч (общая стоимость работ — 23 миллиона 100 тысяч рублей), Азербайджан — 35 тысяч (общая стоимость работ — 4 миллиона 400 тысяч рублей, в Фонд помощи — 5 миллионов 600 тысяч рублей), Казахстан — 28 тысяч (общая стоимость работ — 3 миллиона 700 тысяч рублей, в Фонд помощи — 364 тысячи 300 рублей), Грузия — 25,5 тысяч (общая стоимость работ — 4 миллиона 400 тысяч рублей, в Фонд помощи — 4 тысячи 200 рублей), Белоруссия — 25 тысяч (общая стоимость работ — 4 миллиона 500 тысяч рублей, в Фонд помощи — 4 тысячи рублей), Литва — 20 тысяч (общая стоимость работ — 1 миллион 700 тысяч рублей, в Фонд помощи — 7 тысяч 700 рублей), Армения — 15 тысяч (общая стоимость работ — 900 тысяч рублей), Киргизия — 11,5 тысяч (общая стоимость работ — 1 миллион 800 тысяч, в Фонд помощи — 98 тысяч 800 рублей), Туркмения — 9 тысяч (общая стоимость работ — 1 миллион 400 тысяч рублей, в Фонд помощи — 63 тысячи 300 рублей), Таджикистан — 8 тысяч (общая стоимость работ — 1 миллион 500 тысяч рублей, в Фонд помощи — 117 тысяч рублей), Латвия — 7,5 тысяч (общая стоимость работ — 1 миллион 300 тысяч рублей, в Фонд помощи — 21 тысяча 600 рублей), Молдавия — 6 тысяч (общая стоимость работ — 800 тысяч рублей, в Фонд помощи — 29 тысяч 200 рублей), Эстония — 5,4 тысячи (общая стоимость работ — 800 тысяч, в Фонд помощи — 4 тысячи 500 рублей).
Также был создан фонд помощи, куда перечислялись личные и коллективные средства граждан. Министерству финансов республики и Узбекской республиканской конторе Госбанка было поручено организовать своевременный прием средств в помощь Ташкенту, а Ташгорисполкому — обеспечить использование этих средств на затраты, связанные с ликвидацией последствий землетрясения.
Поступавшие средства зачислялись на счет №170064. Всего на этот счет поступит более 10 миллионов рублей. Из этих денег более 5,5 миллионов рублей было распределено райисполкомами на ремонт индивидуальных жилых домов. Это помогло уже к наступлению холодов переселить многие семьи из палаток в отремонтированные квартиры. Около 1 миллиона рублей было направлено на материальную помощь особо нуждающимся. Другая часть денег ушла на организацию бесплатного питания на детских площадках в городе и пионерских лагерях, на перевозку детей в лагеря и за пределы республики.
Федор Раззаков
Москва
Фото с интернета
Читайте также: