Доклад по теме теория панвавилонизма

Обновлено: 05.07.2024

Благодаря археологическим раскопкам и дешифровке надписей ученые смогли приступить к изучению истории и культуры древней Месопотамии. Так как внимание исследователей было сперва обращено на древнюю Ассирию, то эта новая историко-филологическая дисциплина получила название ассириологии. Лишь впоследствии изучение вавилонских памятников и шумерийских надписей расширило рамки этой отрасли истории, которая, однако, сохраняет по традиции прежнее название.

Уже в первой половине XIX в. пытались подойти к изучению истории древнего Двуречья. Первые попытки сводились к подбору и использованию свидетельств античных авторов. Привлечение археологических памятников и клинообразных надписей произвело целый переворот, поставив ассириологию на прочную почву подлинной документации. Однако обилие нового, еще недостаточно изученного материала иногда побуждало первых исследователей делать слишком широкие обобщения и строить необоснованные гипотезы.

Некоторые ассириологи пытались преувеличить значение Вавилона как древнейшего и основного очага мировой культуры, подчеркивая подавляющее влияние народов Месопотамии на развитие большинства цивилизаций земного шара. Эта так называемая теория панвавилонизма вызвала большую полемику. Подлинными создателями панвавилонской теории были ф. Делич и Г. Винклер, которые пытались утверждать, что многие представления в области мифологии, религии, магии, различные образы и сюжеты литературы, а также первые знания восходят к Вавилонии, которую они считали как бы древнейшей и основной колыбелью человечества.

Распространенные в древности мифы о сотворении мира, о всемирном потопе, земном рае, зачатки морали, идея единого божества, по мнению панвавилонистов, возникли впервые в Вавилонии и оттуда распространились среди других народов. Так правильная в основе мысль о некотором влиянии вавилонской культуры на развитие древних народов Передней Азии была доведена до нелепой крайности, так как разные формы идеологии многих народов земного шара истолковывались лишь как позднейшие изменения мифологии и астральных культов вавилонян.

Эти резкие преувеличения вызвали обоснованную критику многих крупных ученых, в частности Эд. Мейера и Ф. Куглера. Раскопки в Египте, Сирии, Индии и Китае показали, что многие народы в разных странах самостоятельно создавали и развивали свою культуру. Некоторые черты сходства позволяют сближать характерные явления культурной жизни разных древневосточных народов. Это сходство объясняется единым путем развития, а иногда взаимными влияниями. Наконец, нельзя отрицать и того, что многие достижения вавилонской культуры распространились среди древних народов Передней Азии.

Введение в научный оборот источников содействовало развитию ассириологии. Так, издание клинописных текстов дало возможность изучать письменность и языки шумерийцев вавилонян и ассирийцев. Как в узкоспециальных, так и в больших сводных работах подвергались обсуждению различные вопросы истории и культуры, в частности проблемы происхождения шумерийского народа и взаимодействия между шумерийской и вавилоно-семитской культурой, наконец, вопрос о социальных отношениях в Вавилонии и Ассирии.

Многие историки и археологи считали, что исконным населением Двуречья и древнейшими создателями культуры Южной Месопотамии были шумерийцы. Однако различия между археологическими памятниками древнейших и более поздних эпох, а также своеобразие шумерийского языка приводили к мысли о наличии более древнего населения. Английский археолог Г. Чайльд осторожно называет его протошумерийским, полагая, что именно эти древнейшие племена создали плодородную почву Месопотамии, организовав здесь древнейшие формы искусственного орошения.

Однако большинство исследователей полагают, как и Г. Чайльд, что создателями древнейшей оформленной цивилизации были шумерийцы. До сих пор не решен вопрос, откуда пришли в Месопотамию шумерийские племена. Некоторые, как, например, Л. Ууллей и Г. Чайльд, полагают, что они переселились с востока, возможно из Элама. Другие считают их прародиной северные страны (Б. Грозный).

Раскопки шумерийских городов позволили поставить вопрос о взаимодействиях между культурой шумерийцев и семитов Аккада. Многие исследователи полагали, что Шумер был родиной и источником вавилонской культуры. Очень резко против этой теории выступил в XIX в. французский семитолог Галеви, необоснованно отрицавший само существование шумерийского народа, его языка и культуры, полагая, что шумерийский язык был искусственно создан вавилонскими жрецами. Среднюю позицию в этом споре занял.Эд. Мейер, признававший существование шумерийского народа и большое влияние шумерийской культуры на семитские народы Двуречья. Однако он считал, что семиты Аккада не рабски копировали достижения шумерийцев, но многое создали самостоятельно и добавили к древней культуре Шумера.

Буржуазные историки, искажая процесс исторического развития и идеализируя древнее общество, пытались найти в экономике, общественном строе и в формах государства шумерийцев и вавилонян явления, характерные для более позднего времени. Так, французский ученый Кюк, преувеличивая хозяйственное развитие Вавилона, отметил наличие в нем значительного денежного хозяйства, рынков и развитой внешней торговли. Ж. Контено резко переоценил положительное значение вавилонской деспотии. Ф. Тюро-Данжен сравнивал вавилонских арендаторов с римскими колонами. И. М. Волков вслед за иностранными учеными пытался найти ленные отношения в древней Вавилонии.

Наконец, религиозно настроенные писатели стремятся изобразить весь древневосточный мир, особенно древнюю Месопотамию, лишь как исторический фон, на котором развивалась иудейско-христианская история. Все эти политические и религиозно-догматические тенденции неизбежно приводят к фальсификации истории древневосточных народов.

Основателем русской ассириологии был М. В. Никольский, который совместно с А. А. Ивановским еще в 1893 г. произвел в Армении большую работу по собиранию и изучению памятников урартской культуры, главным образом надписей. Заслугой М. В. Никольского было то, что он впервые рассматривал историю Урарту в рамках мировой истории. Еще большую ценность представляет капитальный труд М. В. Никольского, посвященный изданию, переводу и изучению документов хозяйственной отчетности из древних архивов Шумера и Аккада, проливающих яркий свет на социально-экономические отношения, характерные для древнейших народов Месопотамии.

Среди следующего поколения русских ассириологов следует отметить И. М. Волкова, который перевел на русский язык важнейший документ — сборник законов царя Хаммурапи, и особенно В. К. Шилейко, перу которого принадлежит ряд очень ценных переводов многих клинообразных надписей, хранящихся в русских собраниях, в частности вотивных надписей шумерийских правителей, а также астрологических и астрономических, литературных и религиозных текстов.

Накопление большого количества исторических фактов позволило советским ученым не только поставить, но и частично разрешить важнейший вопрос о социально-экономической формации общества в странах Древнего Востока и в первую очередь в древней Месопотамии. Большое значение в этом отношении имели работы акад. В. В. Струве, который установил наличие рабовладельческих отношений в древнем Шумере, изучив документы хозяйственной отчетности времени III династии Ура, характеризующие организацию и эксплуатацию труда в больших царских и храмовых хозяйствах. Н. М. Никольский и И. М. Дьяконов в своих специальных трудах проанализировали вопрос о специфических формах общины и эксплуатации труда общинников в древнем Двуречье.

Над этими вопросами работал и акад. А. И. Тюменев, посвятивший капитальный труд государственному хозяйству древнего Шумера. Советские ученые продолжали издание клинообразных документов, хранящихся в советских музеях. А. П. Рифтин издал тексты и переводы документов времени первой Вавилонской династии. Наконец, много работ было посвящено изучению истории Месопотамии, в частности искусства, материальной культуры и религии (Н. Д. Флиттнер).

Месопотамская долина, сохранившая до нас в своих холмах следы культуры вымерших цивилизаций, дает представителям научной мысли нелегкие задачи.

Таинственная прежде, но разгадываемая теперь, страна фараонов предлагает, в свою очередь, интересные реликвии седых времен.

И вот, беспомощно для себя, но не бесцельно, несомненно, для живых людей, словно могучие исполины, как бы выглядывают из недр земли, вместе со своими реликвиями, великие народы древности.

Но загадочные в прошлом, могучие исторические индивидуальности древнего востока загадочны и в настоящем – как те символические сфинксы Египта, которые молчаливо еще и доселе стоят среди песков пустынь и которые, вместе с пирамидами, тысячелетия хранили, казалось, в себе какие-то неразгаданные тайны.

«Was man nicht weisz, das eben brauchte man,

Этот поэтический афоризм – заявление другого западного ученого 3 , который в своих исторических работах усваивает иногда односторонние воззрения новых и новейших библеистов, интересовавшихся историей Израиля (Nowack, Stade, Winckler) и который, вместе с тем, высоко ценит труды известного египтолога и исследователя библейской топографии Нильской Дельты – Flinders’a Petrie. И однако, несмотря на свое увлечение крайними выводами западной науки по вопросам истории Израиля и несмотря на свое уважение к египтологам и ассириологам, он не хочет быть односторонним, по крайней мере, в решении вопроса о степени ясности истории вымерших и пробуждающихся теперь, в развалинах, цивилизаций. При всем уважении к трудам почтенных ориенталистов, он, да и не он только один 4 , считает их работу только почти начавшейся. Он ждет камней, которые должны заполнить недостающие выпадины в истории великих народов древнего востока.

Но эта блуждающая гипотеза возводит проекции к откровенной религии Израиля, касается вопросов веры, колеблет историчность библейских личностей, ставит вопрос о литературной и идейной зависимости Библии от Вавилона и тем самым определят её богословский интерес. Вместе со специально богословским интересом, идеи панвавилонизма вызвали интерес и в широких кругах общества, потому что сторонники этих идей стали указы­вать на безусловно зависящее отношение не только религиозных верований всех древних народов от астрального мировоззрения Вавилова, но и математики, музыки и вообще всех наук и искусств 11 .

И вот, исходя из распространенных теперь идей панвавилонизма, новейшие исследователи истории Израиля ста­ли перестраивать последнюю применительно к началам своих основных воззрений на зависимость Израиля от Вавилона. В этом отношении представляют особый интерес взгляды своеобразного панвавилониста Ieremias'a 23 . Примкнув к общим взглядам Винклера, по которому все исторические индивидуальности, и в том числе Израиль, растворились в древнем Востоке и в Вавилоне – его представителе par excellance. Ieremias дал, однако, свое иcтолкование библейских фактов. Если Винклер, а также Стуккен, Иенсен, и Циммерн признают, что библейская религия фактически была вавилонского происхождения с некоторой примесью египетских элементов и, как тако­вая, представляет из себя только воспроизведение чуждых мифов и легенд и движется в рамках вавилонского национального эпоса, то Ieremias ограничивает влияние вавилонских мифов только формой библейских повествований, в которую авторы богодухновенных писаний заключили богооткровенное содержание.

Это кабаллистическое истолкование исторических библейских личностей и фактов, хотя и скрашенное желанием признать действенную силу откровения в истории Израиля, изобличает само себя.

Следовательно, все пaтриaрxи повинны в том, что они соприкасались с Вавилоном или с Египтом. За это они и превращены современными панвавилонистами и отчасти нарождающимися панегиптистами в солнечных и лун­ных или звездных героев Вавилона и Египта.

Но ведь при таком сравнительном методе можно дока­зать, что Наполеон, предпринимавший неудачную военную экспедицию в страну фараонов, был не историческою личностью, а солнечным героем, скрывавшимся в преисподнюю – т.е. подобно Таммузу, в царство подземного мира. И нельзя поручиться за то, что, может быть, тысячелетие спустя, при господстве такого метода, какой-либо досужий кабаллист признает Наполеона повинным за его путешествие в Египет или за гибель его войск в снегах России и возведет его в ранг мифических существ.

Правда, нужно оговориться. Применение астрологии и астрономии к данным Библии не новы для панвавилонизма. Такие применения делались и ранее панвавилонистов. Их делал, например, Bunsen 46 . Но панвавилонисты делают двойную ошибку: они не только изъясняют данные Библии по началам астрономии и астрологии, но выводят, при этом без достаточных оснований, религиозные верования всех народов и их культуру из одного только Вавилона.

Пока же мы видим в панвавилонизме только новую блуждающую гипотезу с неуверенными фосфорическими отблесками мысли. И эта гипотеза во многом аналогична с болотными блуждающими огнями. Первая в своих основаниях также туманна и сбивчива, как сбивчивы еще и доселе все предположения о материальной природе последних.

Одно несомненно, что панвавилонизм во всех его разновидностях помогает тем, кто давно уже пытается низвести богоизбранного Израиля в заурядную семью человеческих индивидуальностей.

Все это послужило основанием для выступления представителей немецкой школы востоковедов с поспешными и необоснованными историческими концепциями развития человечества, получившими название панвавилонизм. Панвавилонисты (Г. Винклер, Л. Мессершмидт, Ф. Делид и др.) утверждали, что история мировой культуры есть не что иное, как дальнейшее развитие знаний, заложенных в Вавилонии, что Вавилония является очагом цивилизаций большинства народов мира (в том числе народов Средиземноморья, Индии, Китая и Южной Америки), заимствовавших у нее основные элементы культуры.

Концепция панвавилонизма вызвала в 1900-1910-х годах серьезную дискуссию между ее защитниками и противниками. С резкой критикой панвавилонизма выступили немецкий историк древнего мира Э. Мейер, немецкий египтолог А. Эрман и американский египтолог Дж. X. Брэстед. Они показали, что даже соседний с Вавилонией Египет самостоятельно создал свою письменность и свою культуру. Ф. К. Куглер на основании изучения астрономических знаний вавилонян опроверг теорию исключительной древности вавилонской культуры. В России против панвавилонизма выступил Б. А. Тураев.

Таким образом, объективное изучение источников показало, что вавилонское влияние на культуру ряда народов древнего мира было вторичным и отнюдь не исключало самобытного культурного творчества этих народов, внесших самостоятельный вклад в общую сокровищницу мировой цивилизации. Концепция панвавилонизма была разбита и утратила своих последователей.

Л. А. Липин. Ленинград.

Советская историческая энциклопедия. В 16 томах. — М.: Советская энциклопедия. 1973—1982. Том 10. НАХИМСОН - ПЕРГАМ. 1967.

Тураев Б. A., История Древнего Востока, т. 1, (Л.), 1935; Делич Ф., Библия и Вавилон, 4 изд., пер. с нем., СПБ, 1907; Брэстед Д., История Египта, М., 1915; Winckler Н., Geschichte Babyloniens und Assyriens, Lpz., 1892; его же, Himmels-und Weltenbild der Babylonier als Grundlage der Weltanschauung und Mythologie aller Völker, Lpz., 1901; его же, Die babylonische Geistkultur in ihren Beziehungen zur Kulturentwicklung der Menschheit, 2 Aufl., Lpz., 1919; Jensen P., Das Gilgamesch-Epos in der Weltliteratur, Bd 1, Stras., 1906; Jeremias A., Das alte Testament im Lichte des alten Orients, 4 Aufl., Lpz., 1906; Meyer E., Geschichte des Altertums, 5 Aufl., Bd 1, Stuttg., 1925; Kugler F.-X., Die babylonische Mondrechnung, Freib., 1900; его же, Sternkunde und Sterndienst in Babel, Münster, 1908; его же, Im Bannkreis Babels. Panbabylonistische Konstruktionen und religionsgeschichtliche Tatsachen, Münster, 1910.

антинаучная теория, выводящая все культуры мира из Вавилонии и отрицающая, по существу, способность других народов к самостоят. развитию; имела распространение среди историков древности в кон. 19 - нач. 20 вв.

Все это послужило основанием для выступления представителей нем. школы востоковедов с поспешными и необоснованными ист. концепциями развития человечества, получившими назв. П. Панвавилонисты (Г. Винклер, Л. Мессершмидт, Ф. Делид и др.) утверждали, что история мировой культуры есть не что иное, как дальнейшее развитие знаний, заложенных в Вавилонии, что Вавилония является очагом цивилизаций большинства народов мира (в т. ч. народов Средиземноморья, Индии, Китая и Юж. Америки), заимствовавших у нее осн. элементы культуры.

Концепция П. вызвала в 1900-1910-х гг. серьезную дискуссию между ее защитниками и противниками. С резкой критикой П. выступили нем. историк древнего мира Э. Мейер, нем. египтолог А. Эрман и амер. египтолог Дж. X. Брэстед. Они показали, что даже соседний с Вавилонией Египет самостоятельно создал свою письменность и свою культуру. Ф. К. Куглер на основании изучения астрономич. знаний вавилонян опроверг теорию исключительной древности вавилонской культуры. В России против П. выступил Б. А. Тураев.

Т. о., объективное изучение источников показало, что вавилонское влияние на культуру ряда народов древнего мира было вторичным и отнюдь не исключало самобытного культурного творчества этих народов, внесших самостоят. вклад в общую сокровищницу мировой цивилизации. Концепция П. была разбита и утратила своих последователей.

Лит.: Тураев Б. A., История Древнего Востока, т. 1, (Л.), 1935; Делич Ф., Библия и Вавилон, 4 изд., пер. с нем., СПБ, 1907; Брэстед Д., История Египта, М., 1915; Winckler Н., Geschichte Babyloniens und Assyriens, Lpz., 1892; его же, Himmels-und Weltenbild der Babylonier als Grundlage der Weltanschauung und Mythologie aller Völker, Lpz., 1901; его же, Die babylonische Geistkultur in ihren Beziehungen zur Kulturentwicklung der Menschheit, 2 Aufl., Lpz., 1919; Jensen P., Das Gilgamesch-Epos in der Weltliteratur, Bd 1, Stras., 1906; Jeremias A., Das alte Testament im Lichte des alten Orients, 4 Aufl., Lpz., 1906; Meyer E., Geschichte des Altertums, 5 Aufl., Bd 1, Stuttg., 1925; Kugler F.-X., Die babylonische Mondrechnung, Freib., 1900; его же, Sternkunde und Sterndienst in Babel, Münster, 1908; его же, Im Bannkreis Babels. Panbabylonistische Konstruktionen und religionsgeschichtliche Tatsachen, Münster, 1910.

Советская историческая энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия . Под ред. Е. М. Жукова . 1973—1982 .

Панвавилонизм — теория, придававшее исключительное значение месопотамской культуре, выводящая все остальные культуры мира из Вавилонии и отрицающая способность других народов к самостоятельному развитию. Панвавилонизм был полулярен среди историков в конце XIX — начале XX вв.. Возникновение панвавилонизма связано с библейской критикой и с протестантским богословием.

Сторонники утверждали, что Вавилония является очагом цивилизаций большинства народов мира, в том числе народов не только Средиземноморья, но и Индии, Китая, Центральной и Южной Америки.

Теория была популярна в Германии. Её сторонниками были Питер Кристиан Альбрехт Йенсен, Альфред Джеремиас, Гуго Винклер и Фридрих Делич.

Приверженцы панвавилонизма опирались на ряд параллелей между ассиро-вавилонскими источниками (например, космогоническим мифом Энума элиш или картиной Всемирного потопа в эпосе о Гильгамеше) и Библией. Отдельно подчёркивались представления о связи месопотамских астральных мифов с происхождением религий Старого и Нового Света, а также идеи о повсеместной диффузии вавилонской системы мер и других элементов вавилонской культуры. Построения панвавилонизма часто дополнялись ненаучными идеологическими элементами — попытками провести параллели с пангерманизмом, антисемитскими и антихристианскими предубеждениями.

Ведущие специалисты по истории Древнего Востока — Эдуард Мейер, Адольф Эрман, Джеймс Генри Брэстед, Борис Тураев — выступали с критикой панвавилонизма. Они показали, что даже ближайшая географически и активно контактировавшая с Вавилонией египетская цивилизация создала свои письменность и культуру самостоятельно.

Панвавилонизм практически исчез после смерти главного его сторонника — Гуго Винклера. Утверждения панвавилонизма были опровергнуты астрономическими и хронологическими аргументами немецкого иезуитского священника Франца Ксавьера Куглера. Изучив соответствующие клинописные тексты, он пришёл к выводу, что известнейшие представления месопотамской астрономии имеют относительно позднее происхождение и не могли лечь в основу астрономических знаний других народов.

Читайте также: