Я люблю большие дома брюсов анализ стихотворения кратко
Обновлено: 07.07.2024
Я люблю большие дома
И узкие улицы города, —
В дни, когда не настала зима,
А осень повеяла холодом.
Пространства люблю площадей,
Стенами кругом огражденные, —
В час, когда еще нет фонарей,
А затеплились звезды смущенные.
Город и камни люблю,
Грохот его и шумы певучие, —
В миг, когда песню глубоко таю,
Но в восторге слышу созвучия.
Читать похожие стихи:
Отзывы к стихотворению:
Читать стих поэта Валерий Брюсов — Я люблю большие дома на сайте РуСтих: лучшие, красивые стихотворения русских и зарубежных поэтов классиков о любви, природе, жизни, Родине для детей и взрослых.
Огромная база, сборники стихов известных русских и зарубежных поэтов классиков в Антологии РуСтих | Все стихи | Карта сайта
Все анализы стихотворений, краткие содержания, публикации в литературном блоге, короткие биографии, обзоры творчества на страницах поэтов, сборники защищены авторским правом. При копировании авторских материалов ссылка на источник обязательна! Копировать материалы на аналогичные интернет-библиотеки стихотворений - запрещено. Все опубликованные стихи являются общественным достоянием согласно ГК РФ (статьи 1281 и 1282).
Мне кажется, что-то есть в этом психоаналитическое: наблюдения автора за внутренней работой - переходом от статичного (узкие, стенами огражденные), будничного (холодом, песню таю) к стремительному (пространства, грохот его), певучему (шумы певучие), поэтическому (затеплились звезды смущенные, слышу созвучия), от обыденного сознания, критически мыслящего, совокупности знаний (большие дома, узкие улицы) к обновляющему, целительному, цельному (пространства, город и камни), вдохновению. И он всеми чувствами ощущает этот переход, синтаксически переданный изменением синтаксических конструкций от строфы к строфе (чем ближе к теме "вдохновения", тем менее академически правильно и более. "эмоционально" построены предложения): осязанием ("В дни, когда не настала зима, А осень повеяла холодом"), зрительно ("В час, когда еще нет фонарей, А затеплились звезды смущенные"), слухом ("В миг, когда песню глубоко таю, Но в восторге слышу созвучия"). Это некое состояние, которое переживается как мистическое, когда психика балансирует между различными своими частями, и можно в тот же момент чувствовать и наблюдать ее работу на разных уровнях, наблюдая и исследуя различные уголки своей души, причины и следствия, образы и их источники. В таком состоянии человек видит осознанные сновидения. А также творит. А также - познает себя.
И в то же время это все объединяется неким чувством, выраженным в каждой строфе словом 'люблю'. Намек на 'дух'? Работу души? Ведь вне этого этих образов просто не существует, вне этого они - лишь груда камней, и проч., и проч.
Как же это все-таки красиво и непостижимо. Поэтому и невозможно остановиться - писать, читать, переписывать, перечитывать.
Проблема только в том, что как только ты становишься читателем, ты понимаешь, что тебе не хватает еще парочки-троечки высших образований (филологического, психолингвистического, биологического в смысле изучения работы мозга и проч.), курса семиотики, неплохо бы еще физико-математическое в себе подтянуть и познать Истину - и вот наконец. ты понимаешь, что даже тогда смысл произведения будет не до конца понятен. Тот, у кого психика посильнее, принимает это как данность. И читает. И перечитывает. И пытается что-то понять. А кто-то, получив удар по удобному мировоззрению, где надо презентоваться исключительно всезнающим //естественнонаучником//, а поэтов считать пьяницами и гуляками (почему-то представителям других наук не тыкают этим в связи с их профессиональной деятельностью), занимает позицию: //Неужели поэт обо всем этом думал//? И заявляет, что нет сложнее науки на земле, чем физика-математика, а гуманитарии. ну это же гуманитааарии. И я понимаю, почему: нельзя пытаться понять стихотворение, не открывая своих чувств. Собственно, они отчасти и инструмент, с помощью которого и происходит понимание. Более того, при чтении они уже так или иначе начинают работать. А кто любит открывать чувства, пусть даже и себе? Далеко не все. Вот и убегают в физику и математику (инструментарий которых как раз и помогает абстрагироваться, закрыть чувства), вопрошая (оправдываясь): неужели поэт обо всем этом думал? (Не все, конечно, но многие).
В своей лирике В. Я. Брюсов, как и многие символисты, зачастую заимствовал образы и конфликты из мифологии, из истории былых веков. Этим поэт словно расширял временные границы и подчеркивал вечность затрагиваемых проблем. Среди них доминировали такие, как сложность и противоречивость внутреннего мира человека, извечный конфликт между красотой, истиной, добром и безобразием, ложью, злом.
Брюсов стремился показать трагедийность бытия человека в историческом пространстве и времени.
Стихотворение “Я люблю большие дома…” включено
в сборник “Tertia Vigilia” – “Третья стража” . Название сборника связано c обращением поэта к истории античности, когда время ночи древние римляне рассчитывали по стражам ; третья приходилась на первые три часа после полуночи – самое глухое время. Большинство стихотворений сборника посвящено событиям древней Ассирии, Двуречья, Египта, Греции, Рима, европейского средневековья и Возрождения. Анализируемое же произведение отражает внутренний мир современного автору человека в контексте развития цивилизации. Лирический герой, кажется, любуется городом XX века и прямо говорит об этом:
Я люблю большие
И узкие улицы города.
Брюсов уже ксался урбанистической темы в предыдущих сборниках. Теперь он затрагивает проблему диссонансов городской жизни с ее красотой и ужасом., обращает внимание читателя на обострение цивилизационного кризиса, когда в противоречие вступают суетность повседневности и вечные проблемы бытия. Герой пытается в грохоте города услышать “шумы певучие”. От первого лица звучит сожаление о том, что “песню глубоко таю”.
Антитетичны и образы стихотворения: “звезды смущенные” можно увидеть лишь в “в час, когда еще нет фонарей”. Все это подвергает сомнению заявление героя о любви к городу. Даже сопоставление “больших домов” и “узких улиц” кажется противоестественным. Противоречиво звучит и признание в том, что
Пространства люблю площадей,
Стенами кругом огражденные…
С трудом представляется способность любоваться пространством, которое чем-то ограничено, да не просто чем-то, а “стенами”.
Все это отражает глубокую внутреннюю дисгармонию в душе лирического героя, который вынужден своим домом считать городскую квартиру. Общую жизненную неустроенность выдают и строки о времени года, природа оказывается сопричастна душевной “погоде” человека. Описываются дни,
…когда не настала зима,
А осень повеяла холодом.
Доминирующим чувством стихотворения является тревога. Загадки и тайны мира остаются закрытыми для человека до тех пор, пока он не сможет почувствовать себя уверенно в своем городе-доме. То, что стихотворение написано от первого лица, связано со стремлением поэта помочь человеку самовыразиться. Брюсов считал главным назначением искусства – раскрытие души.
Форма исповеди была свойственна практически всем романтикам. Интересно, что в стихотворении “Я люблю большие дома…” личное местоимение “я” употребляется всего один раз. Это подтверждает мысль о подавленности личности в этом якобы любимом городе.
Пытаясь поделиться с нами своими сокровенными чувствами, герой не может признаться даже себе в истинных мечтах. “Пространство” его души “стенами кругом ограждено”.
В других стихотворениях на урбанистическую тему варьируются строки о том, как город подчиняет себе человека, подавляет его, делает беззащитным и слабым: “В ущелье безжизненных зданий”, “Среди неподвижных зданий”. Основным мотивом становится чувство одиночества лирического героя среди античеловеческой сути жизненных отношений. Современный мир пугает, потому что в нем герой любит “город и камни”.
Не осталось место человеческому теплу и домашнему уюту. Да и само высокое чувство – “люблю” – рифмуется с отчаянным – “таю”.
Однако надежда на возрождение всегда остается у Брюсова. Он верит в силу человека, его способность преодолеть все сложности жизни и построить новый мир, где главенствующим чувством станет восторг перед человеческим гением. Эта уверенность основана на том, что герои его стихов слышат “созвучия”, видят, как “затеплились звезды смущенные” .
Автор чувствует обреченность существующей цивилизации. Мир стоит у роковой черты. Вечерние сумерки говорят о неминуемом приближении ночи, времени “третьей стражи”, за которым обязательно последует рассвет, на смену звездам обязательно придет солнце.
Оптимистическая убежденность в грядущем обновлении жизни является ключевой идеей всего сборника “Третья стража”.
В своей лирике В.Я. Брюсов, как и многие символисты, зачастую заимствовал образы и конфликты из мифологии, из истории былых веков. Этим поэт словно расширял временные границы и подчеркивал вечность затрагиваемых проблем. Среди них доминировали такие, как сложность и противоречивость внутреннего мира человека, извечный конфликт между красотой, истиной, добром и безобразием, ложью, злом. Брюсов стремился показать трагедийность бытия человека в историческом пространстве и времени.
Я люблю большие дома
И узкие улицы города.
Пространства люблю площадей,
Стенами кругом огражденные…
…когда не настала зима,
А осень повеяла холодом.
Читайте также: