В чем заключались экономические и культурные контакты народов россии и кавказа в 19 веке кратко

Обновлено: 05.07.2024

Таким образом, Кавказ к началу XIX в. был пёстрым конгломератом мелких и мельчайших феодальных и родовых объединений, находившихся в постоянной вражде между собой и сильно отставших в своём социальном развитии.

Социальный строй и политическое положение Грузии в первой половине XIX в. Сельское хозяйство Грузии в начале XIX в. стояло на низком уровне. Повсеместно господствовала переложная система, при которой земля эксплуатировалась до полного истощения; к удобрению земли прибегали редко; несовершенные земледельческие орудия требовали большого количества рабочих рук, а также скота и давали слабый производственный эффект. Обработка помещичьей земли велась силами крепостных крестьян и при помощи их орудий. Промышленность была в самой начальной стадии развития. В Тифлисе в конце XVIJI в. находились пушечный, пороховой и стекольный заводы, типография и монетный двор, но это были незначительные предприятия. В Восточной Грузии количество населённых мест после персидского нашествия в 1795 г. сильно уменьшилось; из уцелевших селений около 100 принадлежало государству, 70 — грузинскому царскому дому, 90 — церкви и 190 — помещикам. Князья имели вассалов. Так, у князя Цицишвили было 34 вассала, у князя Орбелиани—28. Князья руководствовались местными феодальными законами. Держались ещё обычаи кровной мести, хотя феодальное законодательство стремилось заменить его штрафом за убийство. Жизнь человека расценивалась феодалами Грузии в соответствии с феодальной иерархией: штраф за убийство князя превышал штраф за убийство крестьянина более чем в сто раз.

Громадное большинство крестьян (глехов) Грузии были крепостными. Низшую группу крепостной массы составляли дворовые. Особое место среди крепостных крестьян Грузии занимали хизаны; это были безземельные крестьяне, которые с согласия помещика селились на его земле на основании устного с ним соглашения; их положение было тяжёлым. На крепостных крестьянах Грузии лежало свыше сотни различного рода повинностей в пользу феодала — натуральные оброки, разные виды барщины. Наряду с крепостными некоторую роль в хозяйстве играли рабы, или холопы; главным источником рабства были войны и набеги феодалов, а также покупка рабов на невольничьих рынках. Жизнь, личность и имущество крестьян были в полном распоряжении помещиков. Суд над крестьянами совершал помещик; в суде сохранялись пережитки родового строя.

В это время Абхазия была феодальным владением князей Шервашидзе, которые находились в вассальной зависимости от царей Имеретии. Власть князей Шервашидзе распространялась главным образом на приморскую часть Абхазии, в горных же районах, которые в значительной степени сохранили свою независимость, был ещё силен патриархально-родовой уклад. В горы часто бежали от феодального гнёта крестьяне приморской Абхазии. Формы и методы феодальной эксплуатации абхазских крестьян отличались некоторым своеобразием: значительная часть крестьян не была формально прикреплена к земле, и эксплуатация их прикрывалась всякого рода патриархальными традициями. Другая часть абхазских крестьян была на положении крепостных. Вместе с рабами они являлись по большей части домашней прислугой помещика, так как господская запашка в Абхазии была незначительна и не требовала большого количества рабочих рук.

Воссоединение грузинских земель в составе России было огромным прогрессивным событием в истории Грузии и способствовало ликвидации той феодальной раздроблённости, которую веками не удавалось реализовать никаким грузинским властителям. Это явилось исходным моментом дальнейшего экономического развития Грузии.

Национально-колониальная политика царизма по отношению к присоединившимся и покорённым территориям Кавказа не исчерпывает, конечно, всей сложной истории жизни его народов в этот период. Антинародную политику царского правительства нельзя смешивать с проблемой общения народов. Несмотря на угнетательскую политику царизма и вопреки ей, в те же годы развивался иной, параллельный процесс — процесс экономического, общественного и культурного сближения народов Кавказа с русским народом. Включение многих кавказских территорий в состав России содействовало в основе своей независимому от воли царизма хозяйственному общению народов. Предметы русской и кавказской промышленности и ремесла стали в больших количествах взаимно проникать в народное хозяйство как русских областей, так и Кавказа; происходил в известной мере и обмен хозяйственным опытом.

Однако под гнётом царизма, рассматривавшего Грузию как свою колонию, развитие производительных сил богатейшего края шло замедленным темпом.

В 1807 г. было издано распоряжение, чтобы все гражданские дела между крепостными разбирались помещиком; жалобы крестьян на помещиков судами не принимались. Помещики продавали крестьян без земли и притом не только целыми семьями, но и поодиночке. Очень тяжелы были для крестьян постои войск, реквизиции продовольствия для войск по низким ценам, исполнение различных казённых работ.

Ведя борьбу с царскими войсками и чиновниками, восставшие обратили своё оружие и против грузинских феодалов — князей Эристави, которые стояли во главе милиции, посланной на усмирение восстания. Принадлежавшие князьям Эристави имения были разгромлены. По восстание сейчас же попытались использовать в своих целях представители бывшего грузинского царского дома, мечтавшие о восстановлении своей реакционной власти в отсталой стране.

В 1819—1820 гг. на почве церковной реформы началось восстание в Имеретии. После 1801 г. в целях дальнейшей русификации Грузии и централизации всего аппарата управления было решено подчинить духовенство и все церковные имущества синоду и экзарху (глава православной церкви, назначенный в Грузию царским правительством). В то же время значительно сокращалось число церквей и количество священников и епископов; было проведено освобождение от крепостной зависимости княжеских и дворянских священников и их семей. Церковных дворян стали выселять на казённые земли. Эти мероприятия вызвали сопротивление епископов, князей и дворян, которые пытались найти поддержку у крестьян и стремились использовать их недовольство царскими чиновниками и местными управителями в своих собственных интересах. Движение было подавлено царскими войсками.

В 1832 г. в Грузии был раскрыт дворянский заговор, стремившийся отторгнуть Грузию от России и восстановить прежнюю монархию. Заговором руководили реакционные силы — грузинская дворянская знать хотела вернуть утраченные привилегии. В заговор были втянуты отдельные прогрессивные деятели, с которыми царизм расправился особенно жестоко (С. Додашвили и др.).

Когда в начале 19 века в состав Российской империи добровольно вошла Грузия, то государства соединял единственный путь – Военно-Грузинская дорога, пролегающая по гористой местности Северного Кавказа. Она была опасна из-за постоянных грабительских набегов местных жителей.

Причины Кавказкой войны: обезопасить движение между Грузией и Российской империей и присоединить к ней новые земли.

Завоевание Кавказа началось после Отечественной войны 1812 года. Правительство Российской империи надеялось на быстрое решение проблемы. Но вооруженный конфликт затянулся из-за приверженности некоторых народов к другой (мусульманской) религии, идеям имамата и географических условий.

Русский военачальник генерал Ермолов Алексей Петрович проводил успешную дипломатическую политику. Он налаживал связи с народами, поддерживающими русских, и вытеснял непокорных из речных долин. Продвигаясь вглубь кавказских гор, русские возводили крепости и дороги. Так появились форты Внезапная и Грозная, позволяющие держать под контролем долину реки Сунжа.

Народы Кавказа в 19 веке

Народы гор оказали активное противостояние завоевательной политике Российской империи. В 1821-1826 годы по Чечне, Кабарде и Адыгее прокатилась волна восстаний. Для их подавления отравлялись специальные отряды казаков.

Разрозненные столкновения перетекли в войну, охватившую Дагестан, Чечню и Северо-Западный Кавказ.

Причины освободительного движения:

произвол русской административной власти
притеснение прав горных народов
борьба вождей и духовенство за власть

Войска Российской империи быстро давали отпор разрозненным отрядам горцев, пока не столкнулись с Шамилем. В Дагестане и Чечне начала XIX века среди народов проповедующих ислам распространился мюридизм. Это религиозное течение, которое возглавлял местный феодал или мулла (имам), выделялось крайним фанатизмом и объявило джихад (священная война против неверных).

Имам Шамиль

В начале 1830-х годов в Чечне и горном Дагестане сформировалась военная теократия (имамат). Духовная и политическая власть принадлежала имаму. Арабский стал языком нового государства, единым законом – шариат. Имаму Шамилю, правящему четверть века над горцами Чечни и Дагестана, удалось организовать армию, навести дисциплину среди народа. Некоторое время он получал финансовую помощь от других государств.

В начале 50-х годов войска Российской империи загнали армию Шамиля в дагестанские горы. В 1859 году из-за голода и нехватки продовольствия имам сдался генералу-фельдмаршалу Барятинскому Александру Ивановичу.

К удивлению Шамиля, его не приговорили к ссылке или казне. Российское правительство видело в нем отважного военачальника и блестящего политического деятеля, который проиграл с честью. В Петербурге его встречали как героя. На постоянное место жительства отправили в Калугу, где Шамилю и его большой семье выделили шикарный дом. Спустя десятилетие размеренной жизни в Калуге бывшему имаму разрешили совершить паломничество в Медину и Мекку, где Шамиль скончался в 1871 году.

Окончательно сопротивление горцев было подавлено спустя пять лет после провала сопротивления во главе с имамом Шамилём. Российская империя начала осваивать новые земли. В ходе Кавказской войны против русских независимо воевали черкесы, совершая набеги на Кубань. (Черкесы – общее наименование множества племен и общин Северо-Западного Кавказа).

Присоединение Кавказа

В результате для Российской империи Кавказская война привела к огромным финансовым и человеческим потерям. В течение военных действий пострадало 77000 офицеров и солдат. Резко испортилось материальное положение в государстве. Финансовые затраты были настолько колоссальны, что не могут быть точно подсчитаны. Народы Северного Кавказа вошли в состав Российской империи, этому теперь способствовала экономическая вовлеченность в экономику империи.

Историки склоняются к мнению, что иначе, Англия, Иран и Турция не потерпели бы независимых народов и подчинили их себе.

Россия наметила на Кавказе множество ископаемых (нефти, природного угля), до покорения Сибири и Дальнего Востока любые контакты с Кавказом имели конкретные задачи. После "подданства" проживающих там народов, все нынешние субъекты данного региона стали "открыты" для мира и шли в ногу со временем при взаимо с Россией

Государства Древнего мира были рабовладельческими. На определённом этапе развития общества (когда развитие технологий обеспечило производство работником большего объёма продукции, чем необходимо ему самому для поддержания жизни) военнопленных, которых прежде убивали, стали лишать свободы и принуждать их к тяжёлому труду на хозяина. Люди, лишённые свободы и превращенные в собственность господина, стали рабами. Позже появились другие источники рабства.

2. Роль образования в интеграции региона в империю. Первые светские школы. Аульные начальные школы. Среднее образование. Горские школы. Церковноприходские школы и школы для инородцев

Важным средством формирования пророссийски настроенного слоя общественной и культурной элиты на Северном Кавказе служила школьная политика Российской империи. Российская администрация стремилась привязать к себе горцев Северного Кавказа как путем приглашения их на учебу в столичные российские учебные заведения, например в университеты, в горный, технологический и лесной институты и кадетские корпуса, так и путем формирования на российские казенные деньги системы начального, среднего и высшего образования на Северном Кавказе, при одновременном ограничении мусульманского образования.

Первые светские русские школы возникли на Северном Кавказе еще в конце XVIII в. Так, в 1788 г. в Екатеринодаре (ныне г. Краснодар) было открыто первое светское училище, в 1840-х гг. – первые северокавказские пансионы для горских детей. Появились Ставропольская и Екатеринодарская гимназии, которые довольно скоро стали самыми популярными и престижными учебными заведениями. Их окончили многие известные общественные и культурные деятели: Коста Хетагуров (Осетия), Адиль-Гирей Кешев (Черкесия), Кази Атажукин (Кабарда), Басият Шаханов (Балкария), Далгат Халилов (Дагестан), Чаха Ахриев, Адиль-Гирей Долгиев, Саадал Ахриев, Асланбек Базоркин (Ингушетия). Наиболее успешные выпускники Ставропольской и Екатеринодарской гимназий продолжали свое обучение в столичных учебных введениях.

В Дагестане первые русские школы появились во второй трети XIX в., сначала в Дербенте, а в середине XIX в. – в Порт-Петровске и Темир-Хан-Шуре. Наиболее известной стала Темир-Хан-Шуринская окружная горская школа (1861-1874), где помимо русского было введено изучение иностранных языков. Позже школа была преобразована в гимназию, а затем в реальное училище (1880). В 1868 г. первая русская школа была открыта в Ингушетии (Назрани).

Первый этап организации школ нового типа на Северном Кавказе был неудачен. В середине 1870-х гг. в Кабарде были открыты три русские школы в селениях Кучмазукино. Куденетово Первое, Шалушка. Однако просуществовали они недолго, горцы отказались их посещать. Второй, более успешный этап создания таких школ относится к концу 1890 х гг., когда на всем Северном Кавказе были организованы аульные начальные школы. Так, по данным на 1914 г., в Кабарде и Балкарии было 50 светских школ. Помимо начальных учебных заведений на Северном Кавказе организовывались средние учебные заведения (Владикавказ, Грозный, Пятигорск).

В начале XX в. появились сторонники разделения церковного и светского образования, которые выступали с идеей развития народного просвещения на базе церковно-приходских школ. Идеологи распространения православного миссионерства на национальных окраинах Российской империи, в том числе и православного образования (Н.И. Ильминский, Р.П. Остроумов), предложили реформировать этот процесс. Методы нового миссионерства, необходимость которых была связана со слабостью и непопулярностью церковно-приходского образования по всей России, обсуждались на православных и миссионерских съездах, проходивших в России в конце XIX – начале XX в. (1)

Начало горского просветительского движения связывается с развитием письменности на местных языках народов Северного Кавказа. До начала XIX в. горцы пользовались арабским, староосманским и татарским языками. Книги религиозного мусульманского содержания на этих языках в арабской графике, в основном по мусульманскому праву, филологии, литературе и поэзии, оставались основой обучения местной мусульманской элиты. Они же составляли круг чтения образованных мусульман региона (2). Вместе с тем в этот период среди местной северокавказской интеллигенции началось движение за создание письменности на местных языках (Шора Ногмов, Умар Берсей, Кази Атажукин).

Еще в первой половине XIX в. в Ставропольской гимназии, где обучались горцы Северо-Западного Кавказа, адыгом Умаром Версеем было введено изучение черкесского языка. Кабардинский князь Кази Атажукин открыл в одном из населенных пунктов Кабарды школу для подготовки учителей кабардинского языка. Шапсуг Натоуко Эфендий (Нотаук Шеретлук) работал над созданием алфавита и грамматики адыгского языка. В этом стремлении общественных лидеров поддерживала и русская интеллигенция, которая также активно работала в этом направлении.

В 1829 г. преподаватель Петербургского университета Грацилевский для обучения грамоте кабардинских князей и дворян, служивших в Кавказско-горском полуэскадроне, создал на русской графической основе алфавит кабардинского языка. Кроме Грацилевского на Кавказе работал член Кавказского отдела Русского географического общества Леонтий Люлье, который составил русско-черкесский словарь, разработал алфавит и его грамматику, опубликовав результаты своего труда в Одессе в середине 1850-х гг.

Огромный вклад, в развитие культуры народов Северного Кавказа внес русский военный инженер, а впоследствии член Кавказского отдела Русского географического общества барон Петр Карлович Услар (1816-1875), который с начала 1850-х гг. по распоряжению главнокомандующего Кавказской армией начал изучать историю Кавказа, а позже и местные языки. Результаты его исследований оказались наиболее важными для развития письменности дагестанских языков, о которых Услар подготовил пять монографий.

Паго Тамбиев получил образование в Закавказской учительской семинарии, затем в Политехническом институте в г. Рига, работал в канцелярии Кавказского учебного округа (Тифлис), а затем на заводах в г. Баку. Талиб Кашежев, окончив Закавказскую учительскую семинарию, поступил на юридический факультет С.-Петербургского университета. Вернувшись в Кабарду, работал переводчиком в Нальчикском горском словесном суде, одновременно занимаясь развитием культуры и образования в Кабарде. Он организовал первую сельскую светскую школу. Карачаевец Ислам Крымшамхалов (1864-1910), служивший в русской армии, получивший образование в Петербурге, занимался литературным твор¬чеством, подготовил ряд статьей о развитии культуры и образования в Карачае.

На Северо-Восточном Кавказе это ингуши: Чаха Эльмурзаевич Ахриев (1850-1914), Вассан-Гирей Эльджиевич Джабагиев (1882-1961), это и дагестанцы: Абдулла Омаров, Магомед Хиндиев, Мирза Гасан-Эфенди, Мирза Мухаммед Касим-оглы Казембек (1802-1870). Казембек, получивший глубокое образование по восточным языкам и культурам, стал основоположником развития русского востоковедения в С.-Петербургском университете. На Центральном Кавказе это осетины: Инал Кануков (1850-1898), братья Джантемыр Гуцыр и Гацыр Шанаевы, Дрис Сохаев, Ибрагим Шанаев, Алихан Ардасенов (1852-1917), Коста Хетагуров (1859-1906), А.А Гассиев (1844-1916), Батырбек А.Туганов (1866-1921), Георгий М.Цаголов (1871-1939).

4. Мечетные начальные и средние школы: мектебы и медресе

Мусульманская духовная элита Северного Кавказа с опаской следила за распространением русскоязычного светского образования. Российская администрация не поддерживала попытки мусульманских духовных лидеров на свои средства и по своей инициативе создавать в населенных пунктах мечетские школы. Для учреждения мечетских школ проводили сельские сходы, на которых принимались общественные приговоры о создании. Затем приговоры отсылались для утверждения и финансовой поддержки в Министерство народного просвещения Российской империи. Формально министерство не возражало против создания школ, но денег на их организацию и последующее содержание не выделяло.

Мечетские школы делились на мектебы (начальные) и медресе (школы второй ступени). Первые превалировали на Северо-Западном и Центральном Кавказе, вторые – в Дагестане. В 1855 г. е Темир-Хан-Шуре было открыто первое мусульманское училище, где продолжали обучение горцы со всего Северного Кавказа. Кроме этого дагестанского училища горцы учились в других крупных исламских центрах Российской империи: Бахчисарае, Казани, Бухаре, а также в городах Ближнего Востока: Стамбуле и Каире. Например, выпускник балкарской Кенделенской медресе балкарец Исхак Ахметов продолжил обучение в Каирском университете ал-Азхар, а балкарец Адыхам Гочаев – в Темир-Хан-Шуре. В Каирском университете также учились балкарские улемы Сюлемен Чабдаров (1851-1927) и Локман Асанов (1874-1931).

5. Мусульманское реформаторство конца XIX-начала XX в. Распространение джадидизма на Северном Кавказе. Мусульманская пресса. Борьба правительства с джадидизмом и панисламизмом. Указ о веротерпимости (1905). Светская и религиозная культура на дореволюционном северном Кавказе. Театр и библиотеки

В начале XX в. на мусульманских окраинах Российской империи началось движение за расширение сферы ислама и религиозной свободы и за формирование новой системы мусульманского образования. В Крыму, Поволжье и Туркестане стало развиваться исламское реформаторство. Среди его сторонников выделялся крымско-татарский общественный деятель Исмаил-бей Гаспринский (1851-1914), выступавший против русификации мусульманских общин России и предлагавший реформировать мусульманскую жизнь. В основу модернизации российского ислама Гаспринским была положена идея реформирования исламского образования путем внедрения нового звукового метода обучения письменности (усул-и джадид).

По данным Департамента полиции МВД России, идеи джади-дизма и отчасти панисламизма имели успех только в Дагестане и Азербайджане, в остальных регионах Кавказа – Кабарде, Осетии и Чечне – широкого распространения не получили. Тем не менее, отголоски джадидского движения наблюдались и в этих северокавказских регионах. Идеологами модернизации ислама на Северо-Западном Кавказе стали адыги Сефербей Сиюхов и Нурби Цагов. Родившийся в 1883 г. в Сирии в семье адыгов-репатриантов, переселившихся на Ближний Восток в 1860-е гг., Цагов получил высшее исламское образование в Стамбуле и работал в Черкесском благотворительном обществе.

В Кабарде появилось так называемое баксанское культурное движение, тесно связанное с идеями джадидизма, лидерами которого стали Н.Цагов, А.Дымов, М.Гугов. Были и балкарские исламские улемы, поддерживающие джадидизм: И.Эфендиев, С.Чабдаров, А.Энеев, Ю.Ахметов, Д.Шаваев. Дымов организовал Баксанское медресе, в котором преподавали по методике Гаспринского, а также обучали кабардинскому языку, истории мусульманских стран и истории адыгов. Новометодные медресе были созданы и в Балкарии (медресе сел. Кенделен). Кабардинские и балкарские ученые (улемы) и преподаватели (мударрисы) подготовили ряд учебников для новометодных учебных заведений Северо-Западного Кавказа.

В этот период появились новые мусульманские общественные организации. Члены мусульманской фракции Государственной думы придавали большое значение просвещению мусульман. В 1905 г. депутат М.М. Далгат предлагал на средства российской казны открыть во Владикавказе первую мусульманскую духовную семинарию для подготовки мулл и кадиев для работы в мечетях и шариатских судах Северного Кавказа.

Результаты процесса формирования российского сознания и идентичности среди северокавказских горцев проявились в начале XX в., когда на Северном Кавказе значительно выросло количество лиц, которые либо поддерживали Россию, либо относились к российской власти лояльно. В основном российскую власть на Северном Кавказе поддерживали старшины, представители высших сословий, состоявшие на военной службе в русской армии, а также некоторые мусульманские служители. В этот период в горской среде появились люди, ориентированные на русскую культуру.

В XIX в. Россия также всячески поддерживала формирование нового культурного пространства на Северном Кавказе (открытие театров, создание библиотек и т.д.). Это совпало с ростом и значительным расширением во второй половине XIX в. горского просветительского движения, в основе которого было стремление северокавказской интеллигенции, сформировавшейся в стенах столичных российских учебных заведений и под влиянием обучением на местных языках, к развитию научных исследований по Кавказу, к созданию национальной художественной литературы.

Во второй половине XIX в. на Северном Кавказе при поддержке российской администрации стали появляться библиотеки, театры и другие культурно-просветительские учреждения. Первая библиотека в этом регионе была организована в Ставропольской гимназии в 1866 г. Позже появились крупные библиотеки в Дагестане, например при реальном училище в Темир-Хан-Шуре. В 1860-1870-е гг. в Осетии были укомплектованы библиотеки во Владикавказском клубе, в Олъгинском училище и в Терском областном правлении. Там же появился и первый театр – Владикавказский русский театр (1871), а также музыкальное училище, руководителем которого стал выпускник Московской консерватории Л.Ф. Кетхудов (1890). Театры стали появляться и в других регионах Северного Кавказа, например театр Парумбекова в Дагестане (1889).

1) См. следующие опубликованные материалы; Третий Всероссийский миссионерский съезд. Казань, 1897; Миссионерский съезд. Нижний Новгород, 1907; Четвертый Всероссийский миссионерский съезд. Киев, 1908; Миссионерский епархиальный съезд Казань. 1910 2) См. подробнее: Бабич И.Л. Этапы распространения ислама в Кабарде и Балкарии // Бабич И., Ярлыкапов А. Исламское возрождение в современной Кабардино-Балкарии: перспективы и последствия. М., 2003. С. 50-51. 3) См. о нем: Хашхожева Р.Х. О Кази-беке Ахметукове (Магомед беке Хаджетлаше) и его поломках // Генеалогия Северного Кавказа. 2000. № 4.

Читайте также: