То ли ночь то ли утро краткое содержание
Обновлено: 01.07.2024
Книга распространяется на условиях партнёрской программы.
Все авторские права соблюдены. Напишите нам, если Вы не согласны.
Описание книги "То ли ночь, то ли утро"
Описание и краткое содержание "То ли ночь, то ли утро" читать бесплатно онлайн.
То ли ночь, то ли утро
За два часа он выкурил пачку сигарет.
— Как далеко мы в космосе?
— Миллиард миль, не меньше.
— Миллиард миль от чего? — спросил Хичкок.
— Смотря что тебе нужно, — ответил Клеменс, который не выкурил пока ни одной сигареты. — Миллиард миль от дома, можно сказать.
— От дома, Земли, Нью-Йорка, Чикаго. От того места, откуда ты родом.
— Я не помню, откуда я, — ответил Хичкок. — Я даже не верю, что существует Земля. А ты веришь?
— Да, — быстро ответил Клеменс. — Сегодня утром она мне приснилась.
— В космосе нет утра.
— Здесь всегда ночь, — тихо сказал Хичкок. — О какой конкретной ночи ты говоришь?
— Заткнись, — сказал Клеменс, рассердившись. — Дай досказать.
Хичкок раскурил новую сигарету. Рука его не дрожала, но казалось, что она дрожит где-то внутри, под загорелой кожей, дрожит непроизвольно, сама по себе — такая маленькая неприметная дрожь в руке и огромная — во всем теле. Двое космонавтов сидели на полу палубы обозрения и смотрели на звезды. Глаза Клеменса блестели, взгляд Хичкока был пуст и не выражал ничего, кроме разве легкого недоумения.
— Она существует, — улыбнувшись, уверенно сказал Клеменс. — Вон та, светящаяся точка — это и есть Земля.
— Это не Земля, это наше Солнце. Отсюда Землю не видно
— Я вижу ее. У меня хорошая память.
— Это не одно и то же, глупец, — неожиданно рассердился Хичкок. — Я хочу сказать, видеть можно лишь глазами, со мной всегда так было. Если я в Бостоне, то Нью-Йорк для меня мертв. Но когда я в Нью-Йорке, тогда мертв Бостон. Если я не вижу человека хотя бы один день, для меня он умирает. Но, встретив его вновь на улице, Господи, как я радуюсь его воскрешению и чуть не пляшу от счастья, что снова вижу его. Да, так было со мной раньше. Теперь я более не пляшу, просто смотрю на него. Когда же он уходит, для меня он снова мертв.
— Просто у тебя мозги работают на самом примитивном уровне. Ты ничего не запоминаешь. У тебя нет воображения. Хичкок, старина. Ты должен научиться многое держать в своей памяти.
— А зачем мне помнить о вещах, которыми я не могу пользоваться? — спросил Хичкок, глядя широко открытыми глазами в космос. — Я — человек практичный. Если я не могу видеть Землю и ходить по ней, что ж, прикажешь мне ходить по памяти о Земле, так что ли? Это больно. Воспоминания как однажды сказал мне отец, колючи как иглы дикобраза. К черту их! Подальше от воспоминаний. Они делают человека несчастным, мешают ему работать, доводят до слез.
— А я вот сейчас шагаю по Земле, — сказал Клеменс, мечтательно прищурившись и выпустив струйку дыма.
— Смотри, ты дразнишь дикобраза. Чуть позднее, днем ты почувствуешь, что потерял аппетит и тебе не хочется съесть свой ленч. Ты будешь удивляться и не понимать почему, — сказал Хичкок глухим ровным голосом. — А все потому, что ты занозил ноги колючками дикобраза и тебе теперь больно. К черту все это! Если я не могу что-то выпить, попробовать на вкус, что-то ущипнуть, кому-то дать пинка, растянуться и полежать на чем-то, тогда, говорю я себе, забудь об этом. Для Земли я умер, что ж, она тоже умерла для меня. Если сегодня вечером в Нью-Йорке никто не оплакивает меня, к черту Нью-Йорк! В космосе нет времен года: нет зимы и лета, нет весны и осени. Нет здесь какого-то конкретного вечера или утра, а есть только космос и более ничего. А в это мгновение здесь мы с тобой и эта ракета. Но реально существующим я ощущаю только себя. Вот и все.
Клеменс словно и не слушал его.
— А я вот беру монету и бросаю ее в телефон-автомат, — промолвил он с медленной улыбкой, наглядно показывая, как это делает. — И звоню своей подружке в Эванстаун: — Алло, Барбара!
Ракета продолжала свой полет.
Ровно в 13.05 звонок собрал всех на ленч. Команда бесшумно, в подбитых резиной бутсах, мгновенно заняла свои места за столами с мягкой обивкой.
Клеменс вдруг понял, что ему совсем не хочется есть.
— Что я тебе говорил, — тут же заметил это Хичкок. — Вот тебе твои чертовы дикобразы! Забудь о них, как я тебе говорил. Смотри, какой у меня аппетит, — произнес он все это монотонным, неживым голосом, без тени юмора или злорадства. — Следи за мной, — он положил в рот солидный сок пирога, проверил языком его мягкость, затем перевел взор на остатки пирога на тарелке, тронул его вилкой, нажал и стал мять лимонную начинку, следя, как она брызжет струйками меж зубцов вилки. Затем он ощупал рукой бутылку с молоком и наполнил им стакан, прислушиваясь к звуку льющегося молока. При этом он так пристально смотрел на молоко, словно ждал, что оно побелеет еще больше, и так быстро осушил стакан, что едва ли распробовал вкус молока. Свой ленч он съел в считанные минуты, лихорадочно забрасывая пищу в рот, а съев все, стал поглядывать по сторонам, нельзя ли прихватить еще что-нибудь. Но поблизости все уже было съедено. После этого он снова тупо уставился в иллюминатор, где видел космос и ракету.
— Все это нереально, — вдруг сказал он.
— Что? — спросил Клеменс.
— Звезды. Кто-нибудь хоть раз дотронулся до одной из них? Я вижу их, это верно, но что за радость видеть то, что удалено от тебя на миллион, а то и миллиард миль? Стоит ли думать о том, что так далеко от тебя?
— Зачем ты полетел? — неожиданно спросил Клеменс. Хичкок заглянул в свой досуха пустой стакан и, крепко зажав его в руке, отпустил и снова сжал.
— Не знаю, — он провел языком по краю стакана. — Просто должен был, вот и все. Разве ты всегда знаешь, почему совершаешь те или иные поступки в своей жизни?
— Тебе нравилась идея путешествия в космос? Перемена мест?
— Не знаю. Впрочем, да. Хотя нет. Важна не перемена мест, а важен момент, когда находишься между ними. — Хичкок впервые попытался сосредоточить свой взгляд на чем-то конкретном за иллюминатором, но туманность была столь далекой и неопределенной в своих очертаниях, что его взгляд не мог за что-либо уцепиться, и его лицо и руки выражали предельное напряжение. — Главное — это космос и его необъятность. Мне всегда нравилась его идея: пустота сверху, пустота снизу и еще большая пустота между ними, а в ней я.
— Никогда еще не слышал, чтобы кто-то так говорил о космосе.
— Вот видишь, я это сказал. Надеюсь, ты меня слышал.
Хичкок вынул новую пачку сигарет и закурил, жадно затягиваясь и выпуская клубы дыма.
— Каким было твое детство, Хичкок? — спросил Клеменс.
— Я никогда не был молодым. Тот Хичкок, каким я был, умер. Вот тебе еще один пример колючек памяти. Я не хочу сесть на них голым задом, спасибо. Я всегда считал, что умираешь каждый день и каждый день тебя ждет аккуратный деревянный ящик с твоим номером. Но никогда не надо возвращаться назад, поднимать крышку ящиков и глядеть на себя того, прошлого. Ты умираешь в своей жизни не одну тысячу раз, а это уже горы мертвяков, и каждый раз ты умираешь по-своему, с другой гримасой на лице, которая раз от раза становится все ужасней. Ведь каждый день — ты другой, себе незнакомый, кого ты уже не понимаешь и не хочешь понимать.
— Таким манером ты отрезаешь себя от своего прошлого.
— Что общего у меня с молодым Хичкоком, какое мне дело до него? Он был круглым дураком, которого вечно отовсюду выгоняли, кем помыкали, кого лишь использовали в своих целях. У молодого Хичкока был никудышный отец, и он был рад смерти своей матери, потому что она была не лучше. Неужели я должен вернуться назад, чтобы поглядеть на то каким было лицо отца в день его смерти, и позлорадствовать? Он тоже был дураком.
— Я не хочу вспоминать о несовершенном, — заявил Хичкок — Я не могу пожать руку молодому Хичкоку, понимаешь? Где он сейчас? Ты можешь найти его для меня? Он умер, ну так и черт с ним! Я не строю свое завтра с учетом глупостей, которые наделал вчера.
— Ты все неправильно понял.
— Тогда оставь меня таким, каков я есть. — Хичкок, закончив ленч, продолжал сидеть за столом и глядеть в иллюминатор. Остальные космонавты странно поглядывали на него.
Перевод на русский: — С. Ирбисов (И не было ни ночи, ни рассвета) ; 1993 г. — 1 изд. — А. Милин (Не было ни ночи, ни рассвета) ; 1996 г. — 1 изд. — Т. Шинкарь (То ли ночь, то ли утро) ; 1997 г. — 10 изд. — М. Молчанов (Ни ночи, ни рассвета) ; 2018 г. — 2 изд. Перевод на украинский: — С. Стэць (Ні дня, ні ночі) ; 2015 г. — 1 изд.
Ракета мчится в черноте космоса очень далеко от Земли. Но есть ли она, эта Земля? Член экипажа по фамилии Хичкок в неё больше не верит. Реально, по его мнению, только то, что близко, а скрывшееся с глаз — не существует. Нет и прошлого; воспоминания — это дикобразы. Потому-то, быть может, он и отправился в космос, что всё сущее — великая пустота.
Похожие произведения:
Издания на иностранных языках:
Нортон Коммандер, 21 октября 2018 г.
primorec, 4 октября 2013 г.
Такое случается, такое бывает. Иногда с Вами, иногда со знакомыми. Привычный, устойчивый, уютный мир рассыпается под давлением обстоятельств или случая на куски, каждый из которых ничего не значит. И так легко потеряться среди этих бесчисленных, ничего не значащих обломков, и, кажется, никогда и не было того, другого мира. Что толку стенать, перебирать воспоминания, жалеть о несбыточном и несостоявшемся. Ничего не было, ничего и нет.
Бывало так? Бывало, не спорьте. У одних быстро проходило, и они жили дальше, недоуменно пожимая плечами: случилось же такое, почудилось, наваждение, да и только. Разве это я был такой наивный, веселый и жадный до жизни? Конечно, я, кто же еще, я и сейчас такой, там, внутри себя.
Об этом этот маленький рассказ. О воспоминаниях, которые составляют основу нашей личности: обо всех встречах и расставаниях, рассветах и закатах, днях и ночах, протянувшихся в прошлое на годы. О мечтах и желаниях, прокладывающих дорогу в неизвестность будущего. Именно они оберегают нас от безбрежной пустоты и отчаяния Космоса, частичку которого каждый носит с собой. Рассказ о нашем собственном микрокосмосе, в котором идет непрекращающаяся борьба между светом надежды и веры и темнотой отчаяния и страха.
ii00429935, 15 июля 2012 г.
Иронию, заложенную в рассказе, можно и не уловить, но с авторскими идеями не согласиться трудно. Людям с неустойчивой психикой в космосе не место! Ну а если без шуток: человеческий разум — штука опасная и оружие обоюдоострое. Он может и поднять к звездам и завести в совершеннейший тупик.
Сказочник, 20 апреля 2012 г.
Прекрасно показан психологический надлом героя и то, как эта трещина постепенно ширится, ширится и, в конце концов, раскалывает героя на мелкие кусочки, и эту мозаику собрать уже невозможно.
Yozhhead, 17 мая 2011 г.
god54, 30 сентября 2009 г.
Почему всех писателей иногда тянет на чистое философское описание реальности наших ощущений или реальности мира, данного нам в наших ощущениях. И верно любой герой свихнется от этой простой философской формулы, на которую никто так и не дал ответа. А может и не надо нам ответа. Я дышу, читаю фантастику и мне реален этот фантастический мир и реален тот в котором я живу, даже краски, их раскрасившие одинаковые. Ведь слова имеют свой цвет. У каждой фразы свой цвет.
22sah22, 14 июня 2010 г.
Интересный философский поучительный рассказ. Но слищком философский и слишком оторванный от земной реальности. Предположу, что под его впечатлением был написан позднее Робертом Шекли его рассказ про Андерса, который также вдруг ни во что не поверил и остался в нечто сером.
ozor, 4 декабря 2006 г.
По молодости не задумываешься, а прочитайте-ка фразу:
Я всегда считал, что умираешь каждый день и каждый день тебя ждет аккуратный деревянный ящик с твоим номером. Но никогда не надо возвращаться назад, поднимать крышку ящиков и глядеть на себя того, прошлого. Ты умираешь в своей жизни не одну тысячу раз, а это уже горы мертвяков, и каждый раз ты умираешь по своему, с другой гримасой на лице, которая раз от раза становится все ужасней. Ведь каждый день – ты другой, себе незнакомый, кого ты уже не понимаешь и не хочешь понимать.
Vendorf, 31 мая 2007 г.
Все размышления от обилия свободного времени, если бы главный герой занимался чем-то серьезным и интересным в процессе полета, то не тратился бы на беспепрспективныеразмышления.
viv, 30 декабря 2007 г.
Это или вид сумасшествия или крайняя степень того философского течения (не помню название), когда человек считает, что реален только он сам, а все остальное ему лишь кажется. В любом случае здесь не рецензия нужна, а диагноз.
Yazewa, 5 января 2008 г.
Параноидальный идеализм или что-то в этом роде. Космос, наверное, действительно, может обострить любые философские или бредовые мысли.
Но читать не очень интересно.
Всех параноиков — в открытый Космос! :silly:
ZiZu, 18 декабря 2006 г.
Прекрасная мысль в цитате, которую привел ozor, и мысли о том, что мы очень редко можем доказать самые простые вещи. Стоит ли верить в то, что остается только в твоей памяти.
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
То ли ночь, то ли утро: краткое содержание, описание и аннотация
Рэй Брэдбери: другие книги автора
Кто написал То ли ночь, то ли утро? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
То ли ночь, то ли утро — читать онлайн ознакомительный отрывок
То ли ночь, то ли утро
За два часа он выкурил пачку сигарет.
— Как далеко мы в космосе?
— Миллиард миль, не меньше.
— Миллиард миль от чего? — спросил Хичкок.
— Смотря что тебе нужно, — ответил Клеменс, который не выкурил пока ни одной сигареты. — Миллиард миль от дома, можно сказать.
— От дома, Земли, Нью-Йорка, Чикаго. От того места, откуда ты родом.
— Я не помню, откуда я, — ответил Хичкок. — Я даже не верю, что существует Земля. А ты веришь?
— Да, — быстро ответил Клеменс. — Сегодня утром она мне приснилась.
— В космосе нет утра.
— Здесь всегда ночь, — тихо сказал Хичкок. — О какой конкретной ночи ты говоришь?
— Заткнись, — сказал Клеменс, рассердившись. — Дай досказать.
Хичкок раскурил новую сигарету. Рука его не дрожала, но казалось, что она дрожит где-то внутри, под загорелой кожей, дрожит непроизвольно, сама по себе — такая маленькая неприметная дрожь в руке и огромная — во всем теле. Двое космонавтов сидели на полу палубы обозрения и смотрели на звезды. Глаза Клеменса блестели, взгляд Хичкока был пуст и не выражал ничего, кроме разве легкого недоумения.
— Она существует, — улыбнувшись, уверенно сказал Клеменс. — Вон та, светящаяся точка — это и есть Земля.
— Это не Земля, это наше Солнце. Отсюда Землю не видно
— Я вижу ее. У меня хорошая память.
— Это не одно и то же, глупец, — неожиданно рассердился Хичкок. — Я хочу сказать, видеть можно лишь глазами, со мной всегда так было. Если я в Бостоне, то Нью-Йорк для меня мертв. Но когда я в Нью-Йорке, тогда мертв Бостон. Если я не вижу человека хотя бы один день, для меня он умирает. Но, встретив его вновь на улице, Господи, как я радуюсь его воскрешению и чуть не пляшу от счастья, что снова вижу его. Да, так было со мной раньше. Теперь я более не пляшу, просто смотрю на него. Когда же он уходит, для меня он снова мертв.
— Просто у тебя мозги работают на самом примитивном уровне. Ты ничего не запоминаешь. У тебя нет воображения. Хичкок, старина. Ты должен научиться многое держать в своей памяти.
— А зачем мне помнить о вещах, которыми я не могу пользоваться? — спросил Хичкок, глядя широко открытыми глазами в космос. — Я — человек практичный. Если я не могу видеть Землю и ходить по ней, что ж, прикажешь мне ходить по памяти о Земле, так что ли? Это больно. Воспоминания как однажды сказал мне отец, колючи как иглы дикобраза. К черту их! Подальше от воспоминаний. Они делают человека несчастным, мешают ему работать, доводят до слез.
— А я вот сейчас шагаю по Земле, — сказал Клеменс, мечтательно прищурившись и выпустив струйку дыма.
— Смотри, ты дразнишь дикобраза. Чуть позднее, днем ты почувствуешь, что потерял аппетит и тебе не хочется съесть свой ленч. Ты будешь удивляться и не понимать почему, — сказал Хичкок глухим ровным голосом. — А все потому, что ты занозил ноги колючками дикобраза и тебе теперь больно. К черту все это! Если я не могу что-то выпить, попробовать на вкус, что-то ущипнуть, кому-то дать пинка, растянуться и полежать на чем-то, тогда, говорю я себе, забудь об этом. Для Земли я умер, что ж, она тоже умерла для меня. Если сегодня вечером в Нью-Йорке никто не оплакивает меня, к черту Нью-Йорк! В космосе нет времен года: нет зимы и лета, нет весны и осени. Нет здесь какого-то конкретного вечера или утра, а есть только космос и более ничего. А в это мгновение здесь мы с тобой и эта ракета. Но реально существующим я ощущаю только себя. Вот и все.
Клеменс словно и не слушал его.
— А я вот беру монету и бросаю ее в телефон-автомат, — промолвил он с медленной улыбкой, наглядно показывая, как это делает. — И звоню своей подружке в Эванстаун: — Алло, Барбара!
Ракета продолжала свой полет.
Ровно в 13.05 звонок собрал всех на ленч. Команда бесшумно, в подбитых резиной бутсах, мгновенно заняла свои места за столами с мягкой обивкой.
Это произведение пронизано философией связанной с тем, как совершенно разные люди относятся к жизни. Когда первый наш главный герой по имени Клеменс уверял Хичкока, в том, что память имеет достаточно удивительное свойство, благодаря ей , можно не забывать своё прошлое, не смотря на то, что видеть и представлять его невозможно. Но в конечном итоге
не смотря на эти аргументы, его коллега думает совершенно иначе и абсолютно нигилистически насчёт первой позиции о памяти,а также обо всех аспектах связанных с жизнью.
Пустота сверху, пустота снизу и еще большая пустота между ними, а в ней я.(с) Так говорил Хичкок, он никого не напоминает? Никакого знаменитого литературного героя из классики?
Таким образом,данное противостояние длиться в течение всей сюжетной линии рассказа.
Читайте также: